Читать книгу Путевые заметки - Дарья Александровна Теплова - Страница 5

Сколько ни предполагай ход мыслей иной персоны, а все равно каждый думает по-своему. Кто бы ни создал человека, наделив его способностью мыслить, часто хочется задать этому кому-то вопрос: если истина, теоретически, на всех одна, то почему каждый все равно живет по своим собственным правилам? Почему так редко находят общий язык мужчина и женщина, и почему никто так до конца и не поймет самого себя? За исключением, разве что, особ просветленных, обитающих где-нибудь на Тибете.

Но небытие просветленным – не такая уж большая беда по сравнению с возомнением себя таковым. Так, погрузив в купе поезда съемочную аппаратуру и оставив внутри нашего ассистента Вадика сторожить багаж, я вместе с оператором Светой вышла на перрон покурить и затариться пивком, дабы в поезде не выкладывать за него двойную цену.

Света была еще нестарой, но и уже не молоденькой женщиной, впрочем, весьма недурной собой: пышные формы, вьющиеся длинные волосы и правильный овал лица заставляли многих особей противоположного пола оборачиваться вслед. Однако, в личная жизнь Светы, как она мне однажды призналась, представляла собой темный тоннель без света в конце. И причиной тому, справедливо говоря, была в основном сама Света. Вернее, особенности ее характера. Дамой Светлана была неагрессивной, однако ей были свойственны две премерзкие черты: во-первых, непреодолимое желание научить всех окружающих жить правильно; а вовторых, любовь к одной ей понятному порядку. Так, Света всякий раз хмурилась и ворчала, заметив, что крепление от осветителя положили не в тот, по ее мнению, карман кофера. Если же, к примеру, во время съемки вилки были воткнуты в удлинитель не в один сплошной ряд, а с пропуском одной розетки – сложно передать, что тогда творилось на площадке. При этом, Света считала совершенно нормальным перед выездом на съемки просто затолкать в сумку камеру, не проверив, вставлен ли в нее вообще аккумулятор. К счастью, в нашем агентстве мы со Светой числились в разных группах и в нынешнем составе наша команда работала лишь один раз в порядке исключения: приближались майские праздники, и большая часть наших коллег со своими семьями разъехались в отпуска. Из несемейных сотрудников укомплектовали съемочную команду, погрузили в поезд и отправили по заданию. Конечно, от перспективы выслушать в свой адрес пару нравоучений мы с Вадиком, мягко говоря, в восторге не были. Но решили между собой по возможности не принимать близко к сердцу особенности нашей коллеги, и как-нибудь перетерпеть три съемочных дня без прецедентов. Тем более, что аккумулятор в этот раз оказался-таки внутри Светиной камеры и даже был не совсем разряжен.

Я купила нам с Вадиком по две банки пива и, осилив папиросу, приготовилась бросить окурок в утну у палатки.

Кто ж такие табло сюда поставил! Ничего прочитать не могу даже в очках! – послышался откуда-то сбоку пищащий Светкин голос.

А какие диоптрии у тебя? – любезно поинтересовалась я, делая вид, что мне это интересно.

Минус единица! – воскликнула Света. «Спокойно!» – мысленно скомандовала я себе, готовясь стойко перенести очередную порцию Светкиного брюжжания.

Сколько же ты куришь? Совсем не думаешь о здоровье! У тебя ведь детей еще нет! – не унималась Света.

Я курю немного. Это за день только вторая. – Ну все равно, в вагоне-то помимо тебя еще и люди есть!

От этого высказывания свет фонарей над платформами, как мне на секунду показалось, преобразился перед моими глазами в мерцающие вопросительные значки.

Тут, вроде, не вагон, – заметила я, в надежде вернуть Свету из мира хронических «училок» в самом неприятном смысле этого слова в мир реальный.

Ну потом-то войдешь в купе, а от тебя перегаром тащит!

Я почувствовала, что мои эмоции подходят к точке кипения, поэтому прикусила язык и хотела прекратить бесполезный разговор. Слава богу, Светка повернулась к поезду передом, а ко мне – задом, и направилась в сторону состава, держа в руке кулек с какой-то провизией. Я смогла с облегчением вздохнуть и ослабить «внутреннюю оборону».

Ты еще и пиво пьешь! За печень-то не боишься? – вопрошал из тумана все тот же писклявый голос где-то метрах в трех от меня. По рукам у меня поползли мурашки одновременно от злости и от удивления: без очков Светка, тем не менее, как-то разглядела пивные банки, лежащие внутри пакета.

Света буркнула что-то еще, затем развернулась и пошлепала к вагону, придерживая оттопыренный вверх воротник ветровки (видимо, чтобы не продуло).

Я кинула окурок в урну, после чего пнула ее, чтобы хоть как-то выпустить пар.

Еще раз так сделаешь – сниму с поезда! – сказал за спиной глухой хриплый баритон.

Я обернулась. Хриплый баритон принадлежал сотруднику тогда еще милиции. Перспектива разборок с органами правопорядка окончательно испортила мне настроение. – Снимайте, прямо сейчас, – рявкнула я, – это не намного хуже, чем…

Чем что? – перебил баритон, после чего обнажил в улыбке свои желтые коронки, – чем вот это? – страж порядка мотнул головой в сторону поезда, к которому пошла Светка. – Слыхал я Ваш разговор. Подруга, что ли?

В отчет я только глянула на мента умоляющим взглядом, после чего обреченно произнесла: коллега…

Не дай бог на такой жениться! – заключил мент. – Сочувствую, Ладно, топай. Но урны не трогай – в следующий раз точно заберу!

Баритон снова расплылся в своей желтой улыбке, а я, молча кивнув, поплелась в сторону состава.

***************

Первые пара часов пути прошли относительно спокойно. Проводница оказалась дамой заботливой, почти сразу же любезно предложила нам чай, а также меню из ресторана. В удовольствии сытно покушать мне всегда было сложно себе отказать. Наши с Вадиком интересы в этом отношении совпадали.

Что будешь? – спросил Вадик, разворачивая меню.

Курицу карри с гарниром.

Я тоже курицу. Нам две курицы! Свет, а ты?

Света не подала голоса.

Тогда только две курицы с гарниром! – сказал Вадик, пожав плечами – сегодня я угощаю.

Проводница, кивнув, удалилась.

Несколько секунд длилась немая пауза. Я полезла в пакет за пивом.

Как вы оба не боитесь есть в поезде? – начала, было, Света.

Мы с Вадиком, не произнося ни слова,

ответили Светлане таким грозным взглядом, что ее речь тут же прекратилась. Вскоре мы с аппетитом наслаждались курицей, Светлана же предпочла более здоровую, по ее мнению, пищу – кефир.

Через пару часов наш поезд прибыл к первой станции на пути следования. Состав остановится, и через несколько минут в наше купе вошел еще один пассажир. Это был средних лет мужчина, весь внешний вид которого сразу выдавал в нем хоть и аккуратного, но до безобразия скупого человека, пытающегося, тем не менее, выглядеть солидным. Судя по полинявшему рисунку на джемпере, шерстяной бедолага пережил уже далеко не одну стирку, да и изначально-то был не шибко высокого качества. Не по фигуре широкие брюки, заканчивавшиеся тремя сантиметрами выше ботинок, казалось, достались их нынешнему владельцу по наследству. При этом, мужчина гордо держал в руке элегантный чемодан из кожи какой-то рептилии, а из кармана штанов торчал недешевый смартфон.

Всем добрый вечер! – сказал наш вновь прибывший попутчик.

Мы дружно поздоровались.

Мужчина пристроил дипломат на верхнюю полку и сел рядом со Светой.

Илья Алексеич, музыкант, педагог по классу гобоя, лауреат международных конкурсов. Неоднократно принимал участие в гастролях столичных театров! – Лихо выдал он.

От такого загиба мы с Вадиком чуть не подавились слюной. Света же, в отличие от нас, глянула на своего соседа с неподдельным восхищением, после чего тоже представилась:

Светлана Владимировна, видеооператор. Это мои коллеги Даша и Вадим. – сообщила она, указывая таким тоном, как будто делала нам огромное одолжение тем, что снизошла до сотрудничества с нами.

Да что Вы? Как интересно, Светланочка! – затараторил гобоист, – я вот, знаете ли, в свое время на телевидении был частый гость, да. Ох, какие были раньше оркестры, какой уровень! Не то, что сейчас, молодежь ничего не умеет и не желает уметь!