Читать книгу Приключения Супер Космических Собачек. Книга 1. Супер Космические Собачки и Злой Клей - Дарья Андреевна Мороз - Страница 12

– Внимание, внимание! Прошу всех пассажиров выйти, мы прибыли на конечную станцию! – механическим голосом, похожим на тот каким делают объявления на вокзале или в аэропорту проговорил Ракета и, нажав на кнопку, открыл дверь космолёта.

Дом действительно был двухэтажный, снаружи он был выкрашен в приятный салатный цвет. Окна были широкие и высокие четырёхугольной формы с закруглёнными углами, крыша была красного цвета, на её верху торчали вышка и антенна. Участок по всему периметру был огорожен серым каменным забором, средней высоты. Был и симпатичный выложенный камнем дворик с клумбами, беседкой и маленьким фонтанчиком, а самое главное для Ракеты, с крепким, приличным по размеру гаражом.

– В общем-то, весьма, по-моему, недурно, – вынес свой вердикт Ракета, удовлетворённо поглядывая на гараж.

СуперКосмические Собачки вошли внутрь нового дома и огляделись. На первом этаже находились кухня, столовая, просторный зал, ванная комната, туалет и кладовка. Поднялись на второй этаж. Здесь были четыре одинаковых по размеру комнаты, и одна маленькая. Друзья тут же распределили между собой эти четыре комнаты, а в пятой решили устроить гостевую. Со второго этажа дряхлая скрипучая лестница вела на чердак. На чердаке ничего интересного они не обнаружили, как водится, там хранился всякий хлам, упакованный в пыльные, полу расклеившиеся от старости, коробки.

После осмотра своего нового жилища, космические собачки снова сели в космолёт и полетели забирать вещи каждого из членов команды.

Сперва заехали за вещами Ракеты.

Ракета жил в гараже прямо у себя на работе. Вся его одежда и предметы личного обихода без труда уместились в один чемодан, а остальные три занимали его чертежи. «Железяки», как называла их Мелодика, Ракета забирать не стал. «Всё равно ведь не поместятся, завтра возьму на работе космолёт-грузовик тогда и перевезу», – сказал он.

Далее по курсу были дом и лаборатория Молнии. После посещения этих двух пунктов багаж космолёта был уже заметно полон. У рыжеволосой учёной оказалось немало всякой всячины, начиная от безобидных приборов, колбочек и скляночек, до растения, стреляющего ядовитыми шипами. Последнее Ракета долго отказывался брать к себе на борт и согласился лишь, когда Молния надела на шестиглавый куст намордник.

Потом отправились к Мелодике. А последней остановкой в их маршруте значилась служебная квартира Колесо.

Всю дорогу до неё Ракета то ворчал, то бурчал. Он был крайне недоволен, что его космолёт так перегружен, и никак не мог понять, зачем Мелодика везёт столько шкафов с одеждой.

– Ух, – выдохнул Ракета, с трудом опустив космолёт на парковку возле дома Колесо. – Мелодика, если мой космолёт развалится в воздухе, и мы все погибнем в этом, ты, – Ракета развернулся в кресле и грубо ткнул пальцем в певицу, – ты Мелодика, будешь виновата.

– Изобретатель не подумал о грузоподъёмности и пытается обвинить во всём пассажира, очень нехорошо с твоей стороны, – съязвила собачка.

– Да тогда, когда я его разрабатывал, мне и в мысль прийти не могло, что придётся везти на нём 300 пар обуви и одежды столько, столько… сколько хватит чтобы одеть всех королевских придворных!!! – не выдержал и закричал Ракета.

В космолёт вернулась Молния, буквально только что вышедшая на улицу, и тем самым остановила назревающую ссору: – Пойдёмте, надо помочь Колесо вещи перенести, – промолвила она и, энергично перескочив через несколько ступеней трапа, побежала в подъезд помогать подруге. Её примеру последовали Ракета и Мелодика.

Спустя несколько минут почти всё имущество Колесо лежало в багажнике. Остался один последний комод, с теми самыми одинаковыми блокнотами, его друзья тащили вчетвером вниз по лестнице, из-за размера в лифт он не поместился. Когда они пытались втиснуть комод в доверху забитый багажный отсек, откуда-то сверху раздался мерзкий писклявый визг: – Ловите их граждане, ловите! Воры вещи из дома Колесо выносят!

Это был Пискля.

– Так я же и выношу, – осведомила его Колесо, выглянув из космолёта.

– А-а, здравствуй голубушка, давно не виделись, где пропадала? – спросил адвокат Пискля.

– Мы теперь вообще больше не увидимся… я надеюсь (эту фразу Колесо проговорила шёпотом), я уезжаю, навсегда.

– А-а, вот как, тогда…. Тогда живо убирай свой транспорт со служебной парковки, – пронзительно завопил Пискля. – Раз ты здесь больше не живёшь то и парковку занимать права не имеешь!

– Пожалуйста, подождите немного, мы всё равно сейчас улетим, – миролюбиво обратилась к нервному адвокату Молния.

– Я не хочу ждать!!! Убирайтесь сию минуту! И вы своей мебелью такую пылищу подняли, а-апчхи! Да я в суд на вас за это подам! А-апчхи!

– Не стоит пытаться ему что-то объяснять, он всегда и со всеми скандалит, а ваши уговоры его только подзадоривают – объяснила друзьям Колесо, – с ним связываться – себе дороже.

***

В воздух космические собачки поднимались под душераздирающий визг Пискли. Ракете заложило уши, и он стал хуже ориентироваться в пространстве, поэтому первое время до тех пор, пока писк не начал становится тише, он управлял космолётом ужасно неаккуратно. «Мега 6» ударялся о рекламные щиты, задевал крыльями фонарные столбы и несколько раз чуть не врезался в пролетавшие мимо космобили. Когда тряска прекратилась, Мелодика обратилась к другу с едким замечанием: – Ракета что это с тобой такое? Такое чувство, что сегодня ты первый раз сел за штурвал.

Изобретатель скрипел зубами от досады: на его счёту огромное количество полётов, а ему приходится выслушивать такое. Он осознал, что в какой-то момент едва не потерял управление, но что это с ним происходило, Ракета так и не понял.

Обратно с лихвой перегруженный «Мега 6» летел со скоростью черепахи. Космолёт буквально трещал по швам и грозился вот-вот развалиться прямо в воздухе. «Ещё немного и крылья могут отвалиться…» – думал Ракета. Однако делиться своими догадками с подругами он не стал по понятным причинам. К счастью, космолёт был сделан куда более крепким, чем представлялось его создателю. Корабль долетел до дома, не потеряв по дороге ни одной гайки.

***

Разобравшись с багажом, ребята взялись за ремонт своих личных комнат на втором этаже. Каждому хотелось обустроить предоставленное ему помещение по-своему. В итоге получилось следующее:

Мелодика

Мелодика наклеила светло-розовые обои с золотистыми узорами, на окна повесила сиреневые занавески, украшенные крупными фиолетовыми бантами; вдоль стен расставила свои многочисленные шкафы с одеждой и обувью. У окна поставила розовый столик со стульчиком, на полу постелила пушистый ковёр, а в другой части комнаты певица расположила все свои музыкальные инструменты.

Молния

Молния сама выкрасила стены в ярко-зелёный цвет и нарисовала поверху пальмы, лианы и всяких диких зверей. Получился маленький уголок джунглей. Молния со вкусом пристроила свои археологические находки, коллекцию улиток, растения и некоторых животных. Не обошлось и без её любимой зелёной кровати с нелепым ярко-оранжевым матрасом, и без столика для научной работы, и без жалюзи необычной формы, напоминающих свисающий бамбук.

Колесо

Колесо купила себе мягкий диван со встроенной кофеваркой, а прямо возле него поставила кофейный столик, на котором всегда, конечно же, были: здоровенная кружка, наполненная до краёв ароматным горячим кофе и плитка шоколада. На стенах в комнате Колесо было интересное покрытие: на простом светлом фоне сверкали маленькие стразы-алмазики. Шкаф тоже имелся, но это был не простой шкаф, а шкаф-сейф. Он занял полностью почти всю стену, зато в него поместились все вещи Колесо, в том числе и комод, и даже всякие шпионские устройства.

Ракета

Ракете оказалось мало гаража, он забил его, так что двери еле закрывались. Поэтому оставшуюся часть «железяк» он снёс к себе в комнату и раскидал их по кривым, самодельным полкам, наспех прибитым к стенам. А так ничего не изменилось. Его кроватью также была раскладушка, кресла были из покрышек, разве что он наклеил кусок красочных обоев с ракетами, устремившихся к синему звёздному небу. Почему только кусок? Потому что другие места на стене уже были заняты его почётными грамотами, а ещё одну стену Ракета оставил голой, как он говорил: «Для будущих наград».