Читать книгу Теория выбора и случайностей. Часть 3. Перед рассветом, или И снова здравствуй, нечисть! - Дарья Быстрицкая - Страница 10

Валя терпеть не могла собственную деревню. Она мечтала когда-нибудь переехать жить в город и лучше всего – в областной центр, но пока что она там только училась. Ей бы хотелось в центре провести лето, но это было невозможно, и она выбрала меньшее из зол – всё лето разъезжала по сокурсницам. Некоторые из них жили в небольших городках, а некоторые – в точно таких же деревнях, но Валю это не смущало: главное было не оставаться в своей деревне.

Мама Валентины бесконечным отсутствием дочери была не слишком довольна, и та ей звонила почти каждый день, чтобы не получить приказ возвращаться домой. О подробностях своего бурного отдыха девушка матери, конечно, не докладывала и всё больше расспрашивала ту о её делах. Хотя, разумеется, ей было не слишком интересно – что знаменательного может произойти в их Богом забытой деревне?!

Мама была не слишком общительной женщиной и сплетен отродясь не собирала, да и Валю воспитала отнюдь не сплетницей, поэтому личная жизнь соседей их обеих не волновала, а общих деревенских новостей практически не бывало. Докладывала мама больше о делах так называемой фермы (отец Валентины держал большое хозяйство), но тут тоже особого разнообразия в событиях не наблюдалось. В общем, ничего полезного и интересного разговоры с матерью не содержали, но зато обеспечивали девушке отдых вне родной деревни.

Однако в конце июля – начале августа в новостях относительно отцовского хозяйства появилось нечто новенькое: был принят новый работник. Мужчина этот лет двадцать назад – вот же древность какая! – подрабатывал у отца на ферме и теперь пришёл и попросил по старой дружбе пустить его к ним жить. Своё проживание и питание он был готов отрабатывать. И отец эти условия принял.

Мама по этому поводу была рассержена. Во-первых, у этого отцовского знакомого не было ни паспорта, ни других документов, ни денег, ни одежды – ничего! Во-вторых, по словам матери, когда он появился на пороге их дома, рубашка его явно была в застарелых следах крови. Мать утверждала, что он наверняка какой-нибудь преступник, сбежавший от своих подельников после вооружённой разборки, – наталкивали женщину на эти мысли дыры на рубашке мужчины. Да и в принципе внешность у нового работника, была бандитская, порочная. Вид же его при первой встрече мама назвала диким.

В первый раз Вале было любопытно послушать про нового работника – какое-никакое, а разнообразие – но больше эта тема интереса у неё не вызывала, однако следующий месяц в их с матерью телефонных разговорах именно этот злосчастный работник и был основной темой. Поначалу мама охала, ахала, ругалась и всё это в адрес новенького, звавшегося Андреем, но очень скоро она была вынуждена с раздражением сообщить, что отец его нахваливает и говорит, что он один стоит всех остальных его работников вместе взятых. Не согласиться с этим мама не могла: мужчина и вправду оказался работящим.

Однако, несмотря на положительные отзывы отца и тот факт, что работник в хозяйстве очень даже пригодился, мама смягчаться в отношении него не собиралась. Он по-прежнему ей сильно не нравился, и с большим отвращением она носила ему в его скромное жилище еду, не желая пускать в дом, да и в баню тоже пускать отказывалась. При встрече она здоровалась с ним сквозь зубы. В общем, мама всячески демонстрировала ему свою нелюбовь, а он, что сильно бесило женщину, улыбался ей как-то то ли снисходительно, то ли по-отечески и при этом весело и беззлобно. Он всегда здоровался при встрече и был неизменно вежлив, никогда ни на что не жаловался и вёл себя безупречно.

Отец настаивал на более доброжелательном отношении к мужчине, но мама не сдавалась. Она замечала, как этот Андрей частенько уходил в лес ближе к ночи и возвращался оттуда повеселевший. Подозревала она, что он – наркоман и в лесу принимал очередную дозу. Вообще, мама многое в его поведении находила странным и подозрительным. Настораживало её ещё и то, что их собака и коты на дух его не переносили. У котов при виде него шерсть дыбом вставала и хвост трубой, они шипели и убегали. Пёс же заливался бешеным лаем, но лишь при одном взгляде мужчины начинал скулить и прятался в будку.

«Домашние животные всё чувствуют! – восклицала мать. – Их не обманешь!».

Реакция домашних животных и вправду вызывала удивление. Отец был по этому поводу в смятении: Андрея он считал мужиком по натуре добрым, но с этим никак не вязалось поведение пса, которому он тоже безоговорочно доверял.

Насколько Валентина могла судить по телефонным разговорам, из-за нового работника между отцом и матерью возникло несогласие, что вообще-то случалось очень редко. Родители не ругались, конечно, но иногда спорили. Однако в середине августа отношение матери к Андрею стало меняться.

Получилось всё вот как: в один «прекрасный» день в раковине стала плохо уходить вода. Маму давно это беспокоило, но мужчины были так заняты, что она медлила попросить помощи, а тут проблема стала уж совсем явной, и игнорировать её больше возможности не было. Она решила обратиться к старшему сыну (у Вали с братом разница в 15 лет), что держал хозяйство неподалёку. Во дворе мама встретила Андрея и спросила: видел ли он её сына? Мужчина ответил, что видел, как он с отцом куда-то уехал. Мама, разумеется, расстроилась и хотела вернуться в дом, как вдруг новенький поинтересовался: не случилось ли чего? Это удивило женщину, потому что никто из работников мужа никогда бы не подумал помочь ей. Она была уверена: загорится дом – никто из них и пальцем не шевельнёт. А этот вдруг сам интересуется!..

Особой симпатии к мужчине мама по-прежнему не испытывала, но ответила, потому что, как говорится, инициатива наказуема.

Когда проблема была обозначена, Андрей начал строить предположения по поводу причин случившегося и даже пошёл с матерью домой, залез в подполье, изучил всю канализационную систему. После того, как они спустились в подполье, мама видела, что мужчина поморщился, словно от неприятного запаха, и позлорадствовала про себя: чувствительный какой! Думала, что он сбежит, но тот справился с собой и больше недовольства или отвращения не выказывал. В итоге, канализацию он прочистил, и вода стала уходить легко.

Мама, его поблагодарила и потом уже не раз просила о помощи, а он, если не был занят, не отказывал. Мама решила к нему присмотреться. Она по-прежнему замечала в его поведении некоторые странности, но ничего криминального в них больше не усматривала. Наркоманом он ей не казался, да и злого в нём ничего не было, как выяснилось. Обыкновенный добрый, общительный и трудолюбивый мужчина.

К концу августа мама его во время разговоров с Валей уже всячески нахваливала. И ужинать его домой к ним с отцом приглашала, и в баню пускала, так как мужчина он оказался чистоплотный, и книги из домашней библиотеки почитать давала, и вещи его постирать предлагала, от чего он, правда, всегда категорически отказывался. Жилище своё и одежду Андрей этот сам поддерживал в чистоте и порядке, а работал по-прежнему лучше всех остальных. Ближе к концу лета он даже умудрился неплохо подзаработать: все привозили уголь и его нанимали кидать в угольники, потому что видели, как быстро он это сделал для своих хозяев. После мужчина смог прикупить себе нормальной одежды, да и много чего другого по мелочи.

В общем, мама привыкла к нему и даже опекать его по-матерински пыталась. Всё с ним вроде было нормально, но домашние животные всё равно не любили, и в лес он всё так же уходил частенько. Когда мама спрашивала его, что он там делает, он отвечал, что просто гуляет: нравится ему, видите ли.

Валя слушала все эти истории про нового работника с лёгким раздражением и без особого внимания. Когда пришла пора ехать учиться, девушка заскочила домой на несколько часов, а потом сразу же укатила в город вместе с другими девчонками.

Четвёртого сентября, в субботу, Валентина приехала домой. Как оказалось, по маме она всё-таки соскучилась, и они, наконец, наговорились вживую. А вечером выяснилось, что ужинать с ними будет ненаглядный Андрей. Валя этому, конечно, не обрадовалась, и тот факт, что мужчина от приглашения на ужин долго отказывался, её не утешало никоим образом.

И вот наступил вечер…

Каково же было удивление Вали, когда Андрей, подрабатывавший у отца 20 лет назад, оказался молодым мужчиной, которому только-только стукнуло 30 лет! Впрочем, словосочетание «молодой мужчина» совсем ничего не выражает. Андрей был не просто «молодым мужчиной» – он был невероятно красивым мужчиной. Высоким, широкоплечим, мускулистым. Глаза у него была ярко-карие, волосы – кудрявые, а голос – странно волнующий.

Андрей производил впечатление умного и уверенного в себе человека. Его речь было приятно слушать, он чётко формулировал мысли и говорил как-то очень правильно. Не менее приятно было на него смотреть.

На первый взгляд Андрей действительно мог показаться похожим на мошенника или наёмного убийцу, но когда он начинал говорить, в нём сразу ощущались доброта, честность и порядочность. Рядом с ним было спокойно и надёжно. И поначалу Валя не могла понять, какой такой дикий вид был у него, когда он только появился в Таёжной Дмитриевке, но потом она увидела, как он улыбается, и всё стало ясно. В его улыбке, да и во всём поведении, в принципе, было что-то от повадок дикого зверя. Объяснить это было невозможно – только увидеть и почувствовать.

В те выходные, как и в следующие, Валя вместе с другими деревенскими девчонками следила за Андреем. Он стал главным развлечением в деревне. В восторге от него были все женщины, молодые и старые: его внешность не могла оставить равнодушной ни одну, а уж манеры делали неотразимым.

За время наблюдения за мужчиной Валентина заметила, что не только их коты и собака не выносят его – все домашние животные не любили его. Даже кони и те начинали беспокоиться, если он находился поблизости. Это было странно и необъяснимо.

При всём этом девушка порой замечала, как Андрей наблюдает за птицами, переводит взгляд с одной на другую, словно понимает, какая из них и о чём поёт. А иногда он просто прислушивался к пению птиц и улыбался, как будто и вправду понимал их. Ещё он часто смотрел в небо или в сторону леса, и такая тоска отражалась в его глазах при этом!

По вечерам, ближе к ночи, мужчина действительно уходил в лес, хотя оттуда доносился волчий вой, да и предупреждали его об опасностях, таящихся там, но он на это всегда отвечал, что с ним ничего не случится. И, слава Богу, каждый раз благополучно возвращался. Однако однажды, в начале третьей недели сентября, мама Валентины видела, как он ушёл в лес ночью, а возвращения его не наблюдала. Она и отец волновались о нём, но предпринимать ничего не стали, решив, что он – взрослый мужчина и сам в состоянии о себе позаботиться. И к утру Андрей вернулся домой. Что он всю ночью делал в лесу, оставалось только догадываться.

Среди молодых девушек деревни у Вали было больше всех возможностей следить за красивым горожанином – как-никак, а работал он на её отца – и она этим пользовалась. Никогда раньше она не думала, что наблюдение за тем, как работает мужчина, может доставлять такое удовольствие. Но Андрей делал всё так быстро и при этом как будто без особых усилий, что не засмотреться было просто нельзя. Особенно Валентине нравилось любоваться тем, как он забивает гвозди. Руки у него были красивые и очень ловкие, умелые, опытные. Чувствовалось, что они могут всё.

Красивые у Андрея были не только руки и лицо, но и тело. Валя с девчонками как-то раз вечерком подглядывали за ним через окно его сараюшки и видели его без рубашки. Когда он её снял, они все разом охнули от восторга, а одна, по имени Люда, застонала и прошептала:

– Боже! Какой же он всё-таки лапочка!.. Потрогать бы его…

Пощупать все эти его скульптурные мышцы или хотя бы рассмотреть их поближе хотела каждая. Мужчин с таким шикарным телом им вживую видеть не доводилось, да после того случая больше и не довелось: Андрей ни разу не посмотрел в сторону окна тогда, но занавеску неожиданно задвинул, словно слышал их, и впредь таким образом поступал всегда. Девушек это огорчило, конечно.

Валентина не упускала возможности полюбоваться Андреем, он ей нравился, но, как чувствовала сама девушка, его не радовало внимание с её стороны, поэтому свой интерес она не проявляла: навязываться мужчине она никогда бы не стала. Он вёл себя по отношению к ней всегда вежливо и от непринуждённого разговора не уклонялся, но этим всё и ограничивалось. Вообще, на контакт с молодыми девушками Андрей шёл не слишком легко и охотно.

И всё-таки Валя ехала домой в надежде ещё немного за ним пошпионить и, возможно, привлечь его внимание. Именно поэтому в третьи выходные сентября она оказалась в деревне и ужинала с родителями и красивым работником.

Девушка по обыкновению разглядывала молодого мужчину, который был отчего-то задумчив сегодня, и вспоминала, как однажды он ни с того, ни с сего встал посреди ужина и ушёл, не сказав ни слова. По словам её матери, с ним такое периодически случалось. Потом он извинялся, разумеется, за своё поведение, но неожиданный уход никак не объяснял. Впрочем, уйти Андрей мог не только во время ужина, но и во время разговора. Да когда угодно, на самом деле! Это была ещё одна его странность, объяснение которой ни Валя, ни её мать и отец найти не могли.

Внезапно, словно услышав её мысли, мужчина то ли нахмурился, то ли поморщился и, прохрипев «простите», встал из-за стола и пошёл прочь. Семейство удивлённо переглянулось между собой, а работник покинул дом и, не сбавляя шага, достиг своего сарайчика. Войдя туда, он закрылся изнутри, прислонился спиной к двери и выдохнул с облегчением. Глаза его были черны, а изо рта торчали длинные и острые клыки…

Война между сущностями, развернувшаяся в его теле, отнимала много сил. Он был бы и рад прекратить эту войну, но вампир, поселившийся в нём, желал занять как можно больше места, чего мужчина допустить никак не мог. Он бы предпочёл вытравить вампира, но это было, увы, невозможно: процесс превращения состоялся, и он необратим.

Периодически вампирская сущность затихала на время, но потом внезапно о себе заявляла. Каждый раз бой с этой сущностью заставал Андрея врасплох. Это случалось в самый неподходящий момент, и с этим приходилось мириться.

Каждый мускул вожака стаи был напряжён. Борьба сущностей не только отнимала силы, но и причиняла физическую боль. Он бы хотел вцепиться во что-нибудь сейчас, но сдерживал себя неимоверным усилием воли: вампир обладал огромной физической силой и мог сломать что-нибудь.

Туманов припоминал содержание той книги о магии, в которой говорилось о сущностях. Ведьм, написавший её, упоминал о том, что человеческая сущность – самая слабая из всех, и, похоже, не ошибся. Вампир, доставшийся мужчине от Рихтера, хотел вытеснить человеческую часть и прикладывал для достижения своей цели все силы. И что самое страшное: кажется, он мог добиться своего.

Андрей всегда считал, что человек в нём силён и развит, но вампирская сущность оказалась очень агрессивной, и теперь мужчина уже не был так уверен в том, что человек в нём не проиграет вампиру. Неужели инородная жажда убийства окажется сильнее человечности?!

Одна надежда оставалась у вожака стаи – волчья часть, которая вполне уживалась и дружила с человеческой и отнюдь не радовалась соседству с вампирской частью. В конце концов, волк и человек в нём были заодно…

На этот раз всё получилось так же, как и во множестве предыдущих случаев: волк внутри взбунтовался против господства вампира и начал его вытеснять. Один глаз загорелся жёлтым светом, а клык вернулся к нормальному размеру. После этого на несколько секунд наступило затишье, а затем волк совершил рывок и совсем задвинул вампира в угол. Оба глаза сияли жёлтым светом несколько мгновений, после чего приобрели карий цвет. Вновь человеческая сущность заняла своё законное место.

Волк сполз по двери на пол. Его немного трясло. Лицо его побледнело, а на лбу выступила испарина. Теперь его одолела слабость. Хотелось доползти до своей койки и уснуть, однако он этого не сделал и только ждал, когда вернутся силы. Расслабиться он не мог: вокруг были люди, а у этих людей и без того было к нему много вопросов.

Мужчине вспомнилось, как всё было в тот раз, когда человеку в нём впервые пришлось уживаться с другой сущностью. Тогда волк вовсе не пытался полностью переделать человека под себя, не претендовал на господство – волк и человек искали компромиссы. Да, волк немного скорректировал его личность, но не переиначил совсем, да и главенство человеческой сущности признавал. В тот раз именно человек подстраивал под себя волка, соблюдая при этом определённые границы, переходить которые было нельзя. Всё прошло тогда тихо-мирно – безболезненно. Именно поэтому Андрей никак не мог понять, почему так агрессивно ведёт себя вампирская сущность.

Почему вампир пытается перекроить его? Почему так навязывает своё мнение? Почему даже не пытается ужиться с другими сущностями? Зачем воюет? Как такое вообще возможно?! Андрей Туманов – это есть Андрей Туманов, и появление в нём ещё одной части не может изменить его суть. Но как раз-таки это и пытался сделать вампир!

Вожак стаи всё-таки считал, что его тело и душа, оставшиеся прежними, – это вовсе не поле брани и быть им не может. И эта война, всё же имевшая место быть, никак не укладывалась у него в голове.

По всем правилам вампирская сущность просто обязана была влиться в его личность, подстроиться под неё, но ни в коем случае не должна была затеять войну, словно она обладает каким-то отдельным разумом. Она вела себя как вирус. Туманов понимал, конечно, что у каждой сущности свои инстинкты, но черты характера… сомнительно. Она может внести коррективы, но вести себя как посторонний человек – нет. Это невозможно, немыслимо.

Андрей по-прежнему не верил, что оборотни и вампиры противопоставлены друг другу от природы, и не объяснял сложившуюся ситуацию подобным образом. Он не мог ничего сказать с уверенностью, но догадывался, в чём причина. И, по его мнению, причина заключалась в Яне Рихтере, от которого ему вампирская сущность досталась.

Насколько Волк помнил содержание книги о магии, мутантам жажда крови от вампира не передаётся, и это было правдой. Однако тем, кто до встречи с вампиром был человеком, передавалась жажда крови и именно такая, какая была у того, от кого они её получили. И логика подсказывала вожаку стаи, что совсем ничего не передаться от Рихтера ему не могло, раз уж таков закон превращения в вампира. Пожалуй, он знал, что ему досталось от Рихтера. В поведении же вампирской сущности мужчина тоже видел черты Яна. Он почти не знал Рихтера, но представлял его именно таким, каким демонстрировал себя вампир, появившийся в нём.

Туманов прикрыл глаза. Каждый раз, после очередной битвы между сущностями, его мысли возвращались к прошлому. День своей собственной смерти он помнил до мелочей, как будто это всё было вчера… Весь свой последний рабочий день, последний разговор с Федей, их прощание, поездку до Тёмного леса и даже последнюю прогулку по нему. Он помнил бой с Никитой и его шестёрками, приход Лики и… прощание, смерть.

Вожак стаи никому бы не смог объяснить, что такое смерть. Он был не в силах описать её, потому что при воспоминании о ней на ум приходило только одно слово – «легко». Смерть – это было легко. Освобождение. Взлёт. И, безусловно, это было приятно. Но…

Волк остался рядом со своим телом и Ликой. И чувствовал её страдания, почти что слышал её плач. Как ни удивительно, но он знал, что она ему говорит, понимал её слова, чувствовал, как она его целует, как любит.

Мужчина ощущал не только её боль, но и боль всех тех, кто страдал по нему, кто думал о нём. Он знал, что воют волки. Он ощущал, как плачут одни его друзья и из последних сил сдерживаются другие. Он никому не хотел причинять этих страданий.

Туманов видел собственное тело, скрытое от глаз посторонних магией Тёмного леса, что тоже печалился из-за гибели своего доброго «управляющего». Он остался около своей физической оболочки и, к собственному изумлению, понимал, что имеет такой же вид, каким обладал всю эту жизнь. Он почему-то всегда верил, что душа не имеет вида, формы, но ошибся, хоть и не в корне: его внешность после смерти была лишь отпечатком его прежней внешности, внешности человека. И вожак стаи «стоял» рядом со своим телом тенью и не знал, что ему дальше делать. Давно уж ночь настала, и не было теперь никого поблизости: ни Лики, ни волков, а он оставался там, где был.

Андрей, разумеется, не верил ни в ад, ни в рай. Он представлял себе приблизительно, что должно произойти с ним после смерти, но при этом в его голове оказалось очень много лишнего мусора, чужих верований, и он ждал, как ни смешно, что за ним придут, ему скажут: «Эй, приятель, иди туда, делай то…», и он пойдёт выполнять как послушный раб. Действительно смешно.

Никто не пришёл и не отдал приказ, и Волк знал, что не придёт. Ему было ясно, что решать, что делать дальше, он будет сам. Это его дело, какой дальше получать опыт. И варианты, коих было множество, ему были известны. Однако он не убрался от своей физической оболочки, не отправился на поиски новой – он думал.

Когда-то Андрей сказал, что постарается остаться в живых, если те, кого он любит, будут в нём нуждаться. Он знал, что Лика в нём нуждается. И он знал, кто из друзей тоже в нём нуждается. Но после смерти это всё стало не таким уж важным. Дело было совсем в другом. Он не мог решать за них, какой опыт они желают получить. Он этого просто не знал и судить ныне был не в силах. Отвечать он мог только за себя.

Нуждается ли о́н в Лике и друзьях? Нуждается ли о́н в этом опыте? Вот эти вопросы он задавал себе теперь. Он ведь мог родиться заново, но оставался на месте и размышлял. Он оглядывался назад и признавал, что прожил хорошую жизнь, многое приобрёл – не о материальных ценностях речь, конечно – но ему было недостаточно. Волк чувствовал, что в этой жизни для него ещё есть полезное, он видел потенциал. Умереть и родиться вновь никогда не поздно, а вот продолжить… он может сейчас и только. И он уже представлял себе, зачем останется, он знал основную линию, но не догадывался, каким образом всё это воплотится. Он желал продолжить получение опыта в качестве Андрея Туманова, оборотня, вожака стаи Общества Дьявола. Таково было его решение, таким он видел свой путь. Над ним не было начальника, чтобы отказать ему или разрешить, – свобода выбора по-прежнему принадлежала ему. И он выбор сделал.

Если бы даже мужчине пришлось остаться духом, он бы не стал рождаться заново. Он бы предпочёл стать «ангелом-хранителем» Анжелики Нестеровой. Он бы остался рядом с ней, чтобы в случае чего защитить её, подсказать, предоставить ещё один шанс. Но он принял решение вернуться в тело, хотя его намерения и в этом варианте были схожими. И вертелись, в основном, вокруг самой сильной ведьмы Сибири.

Что было дальше? Сложно сказать… Кажется, он вернулся в своё прежнее тело. Но потерял счёт времени и с трудом себя осознавал. Он знал только, что его выбор задействовал вампирский яд, оставшийся в крови, и тот начал всасываться, перестраивать организм под себя. А потом началась регенерация. Вампиры обладали способностью к регенерации, хотя даже они не смогли бы восстановиться после таких ранений. Однако вожак стаи сделал выбор, а вернуться в разрушенную оболочку он не мог. Именно вампирский яд при умелом использовании мог предоставить возможность вернуться обратно.

Разумеется, Туманов ничего этого сам не придумывал – он сделал выбор, и его желание было исполнено. Ему было неведомо, каким образом его решение будет реализовано, он понял всё по ходу. И он дал этому случиться, потому что понимал, что и другие делают выбор, и все эти решения должны быть приведены в соответствие. К тому же, он сам пока не до конца осознавал, какой опыт ему нужен.

Когда Волк открыл глаза, была ночь. С некоторым трудом его мозг вспомнил, как управлять телом, и мужчина сел. Кое-как он осознал, что находится в каком-то лесу, и встал. Однако он не помнил, кто он, и лишь чувствовал, что из леса надо уйти.

В голове было мутно, и Андрей оказался обескуражен тем, что не знает, кто он, где находится и почему. Ему ничего не оставалось, кроме как послушать собственные чувства, поэтому лес он покинул, но и в город не пошёл. Обогнув город, мужчина попал в другой лес, между Сибирском и Николаевкой. Некоторое время он бездумно брёл по нему до тех пор, пока не повстречался с диким волком. При виде зверя Туманов удивился, но не испугался, и с интересом к тому пригляделся. Дикий волк же замер сначала, увидев его, а потом шагнул навстречу. И мужчина, сам того не сознавая, превратился в волка.

Следующую неделю он прожил как волк. Дикие волки приглашали его к себе в стаю, но он хоть и общался с ними, и жил поблизости, к стае прибиваться не стал. Ему казалось, что тогда он займёт чужое место, а ему этого не хотелось. Он вообще не понимал, почему все волки так хорошо к нему относятся. И это при том, что он себя самого считал волком. Он забыл, что до встречи с диким волком ходил на двух ногах, был уверен в том, что он такой же волк как и они и был им всегда. И всю ту неделю он прожил по-волчьи: охотился, по ночам выл и многое другое делал.

Воспоминания к нему не возвращались. В голове по-прежнему был туман. Закончилась волчья жизнь в один миг: он пришёл на водопой к маленькому озерцу, полакал там воду, а потом задержался почему-то и вдруг увидел в воде своё отражение. Волчья морда, видневшаяся в этом естественном зеркале, удивила Андрея. До той минуты он считал себя зверем, но тут осознал, что это не так, припомнил свою первую прогулку по другому лесу, попятился от воды и обернулся внезапно человеком.

То, как далеко оказалась земля, напугало мужчину, и он поспешил сесть на траву. С изумлением порассматривав свои руки, он вновь наклонился к воде и увидел своё новое отражение. Долго изучал себя, силясь вспомнить хоть что-нибудь, и, в итоге, так разволновался, что снова захотел пить.

Вожак стаи наклонил лицо к воде, но когда уже открыл рот, чтобы высунуть язык, вынужден был замереть. Потому что понял, что что-то делает не так. Выпрямившись, он задумался. В следующее мгновение Туманова отчего-то вновь заинтересовали собственные руки. Он рассекал ими воздух, размышляя, а потом сунул одну из них в воду, поводил там и вдруг вытащил на поверхность, зачерпнув немного жидкости. И тотчас несказанно обрадовался своей находке: он чувствовал, что это уже ближе к истине!

В конце концов, напившись более или менее по-человечески, мужчина опять погрузился в раздумья. Поверхность воды ещё колебалась после того, как он её потревожил, и взгляд его был направлен на неё, но воду он не видел. Он словно вошёл в транс. И внезапно тихо произнёс:

– Андрей…

Это было первое, что он сказал после возвращения с того света, – собственное имя. Имя, звук которого удивил его, смутил. Но он понял, что его так зовут, узнал как будто даже, словно имя было старым добрым другом.

Волк не пытался ничего вспомнить в тот момент, и имя вырвалось само по себе, против воли. Это привело его в замешательство, как и собственный голос, который он слышал почти что впервые.

Снова он задумался… И неожиданно для себя самого озвучил, не осознавая сути слов:

– Меня зовут Андрей Туманов. Мне двадцать девять лет. Я родился и живу в городе Сибирске.

Мужчина понял смысл того, что сказал, когда это было произнесено. И почему вдруг сказал это, объяснить себе не мог.

Больше его подсознание не выдало никакой информации, сколько он ни ждал. Плечи его опустились, он тяжело вздохнул, но вынужден был смириться с этим.

Андрей опять наклонился к воде и с тоской посмотрел на своё отражение, которое, как он знал, ни о чём ему не скажет. Рукой он провёл по поверхности воды и «стёр» себя оттуда. И тут заметил, какая грязная у него рука: вся в засохшей крови. Он внезапно почувствовал, насколько он весь грязный, и ему стало неприятно.

Руки вожака стаи только коснулись пуговиц на рубашке и сразу же вспомнили, как их расстёгивать. Скоро Волк избавился от одежды и обуви, которые мгновенно стали ему противны, и залез в водоём. С усердием он принялся отмывать и оттирать всего себя.

Если бы мужчина остановился хоть на минуту и осознал, что делает, то понял бы, что в этом стремлении к чистоте проявляется его личность. Однако он не задумывался – просто действовал, получая небывалое удовольствие от мытья.

Старательно Туманов отмыл себя и даже окунул в воду голову, после чего вышел из водоёма и встряхнулся всем телом – уже по-звериному. Теперь его вниманием целиком и полностью завладела грязная одежда. Она ему совершенно не понравилась, и он её постирал, как смог.

Вокруг озера росли деревья, и на ветвях одного из них вожак стаи развешал мокрую одежду, чтобы просушилась, а сам устроился на траве под деревом. Он сидел, смотрел на озерцо и пригревался на солнышке. Это был первый тёплый и солнечный денёк после двух прохладных и дождливых, отчего водоём для купания пока не годился. И люди сюда не стремились, хотя обычно, в тёплые дни, здесь бывало много народу. Ввиду этого Андрей чувствовал себя совершенно свободно и своего вида не стеснялся, однако ухо всё-таки держал востро, дабы не быть застигнутым в костюме Адама.

Посидев немного, мужчина откинулся назад и лёг на траву. Взгляд его устремился в небо, и тут в поле его зрения попали ветки деревьев, колышущиеся на ветру…

В левой части его груди что-то сдавило. Какое-то забытое воспоминание вызвало у него непонятное щемящее чувство, заставило сжиматься всё внутри. Это было очень странное чувство, потому что от него становилось радостно и тоскливо одновременно, но, несмотря на эти противоречия, чувство Волку нравилось. Он тихо улыбался, погрузившись в некое пограничное состояние, как вдруг сквозь пространство и время услышал смех. Смеялась девушка и, похоже, вместе с ним.

«Где ты? – спросил он мысленно. – Где ты?..».

Вожаку стаи безумно захотелось найти эту девушку. Он знал, что именно она является причиной того чувства, название которого ему не ведомо. И, что невероятно: одно воспоминание о её смехе, вызывало у него ощущение счастья. Но от того, что она сейчас далеко, а он лежит тут совсем один, не помня ничего ни о себе, ни о ней, ему неожиданно стало очень грустно. Он сел и снова принялся смотреть на водоём, однако мысли его теперь были далеко не безмятежны.

Когда одежда подсохла, Туманов в неё облачился. Тут его вниманием вновь завладел непонятный предмет, который он вытащил из джинсов при стирке, – плоский кусок металла, прикреплённый к железной окружности вместе с чем-то ещё более загадочным, сделанным из незнакомого материала. Мужчина и так, и сяк вертел это, но вспомнить название, увы, не смог, а потому просто положил назад в карман джинсов, где предмет до этого и лежал.

После того как все вещи были собраны, Андрей двинулся прочь от озерца. Куда направиться, он не знал, поэтому шёл, куда ноги несли.

Вокруг царили мир и благоденствие. Лес, который Волк пересекал, жил своей жизнью и до одинокого путника, потерявшего память, ему не было никакого дела. А вожак стаи всё брёл и брёл.

Внезапно внутри мужчины что-то шелохнулось, он замер на миг, а затем полетел вперёд. Стремился туда не Андрей, а лишь одна его часть, однако противиться ей он не мог и бежал, не разбирая дороги. Что-то ужасное раздирало его изнутри, он хотел бы остановиться, но не получалось.

Целью его оказался молодой паренёк лет восемнадцати. Туманов изумился, увидев его, и тут же набросился. Это поразило мужчину, пусть он и не помнил о себе ничего. Потому что убийцей он себя самого не считал.

Собственная нереальная скорость вызвала у вожака стаи удивление, но и его молодой соперник оказался не промах. Он быстро рванулся, пробежал по стволу дерева и, перекувыркнувшись в воздухе, приземлился за спиной нападавшего. Растерянность на его лице мгновенно сменилась агрессией. Глаза стали чёрными, а верхние клыки удлинились, как выяснилось, когда он оскалил зубы.

Они оба медлили лишь секунду, после чего Волк опять напал на парня. Они дрались не на шутку. Скорость и сила были немереные и у того, и у другого, поэтому дрались на равных. Почти.

Андрей по-прежнему ничего не помнил о себе, но его тело помнило все боевые приёмы, которые он когда-то выучил, и теперь умело их применяло.

В противовес отработанной технике мужчины у парня была молодость. Некоторое время её преимущества сдерживали нападавшего, но в какой-то момент Туманов понял, что молодой вампир проиграет, будет убит. Парнишке было не выстоять против него.

Душа вожака стаи противилась такому исходу драки, и он сделал над собой титаническое усилие: рванулся вперёд и, миновав парня, бросился бежать прочь оттуда. Он бежал так быстро, как только мог, лишь бы не дать возможности очнуться тому внутри него, что желало смерти незнакомому вампиру.

Волк оказался очень далеко от места встречи с парнем, когда позволил себе, наконец, остановиться и рухнул на землю обессиленный. Дышал он с надрывом, но, пожалуй, скорее не от быстрого бега, а от пережитого потрясения. Он не понимал, что заставило его напасть на парнишку.

До темноты мужчина просидел у дерева, пытаясь вспомнить о себе ещё что-нибудь, но тщетно. Потом к нему приблизился один из тех волков, с которыми он жил всё это время, и Андрей обернулся зверем, хотя и опасался, что тогда опять забудет о том, что он – двуногий.

Два дня вожак стаи провёл в зверином обличье, боясь, что снова нападёт на кого-нибудь, если превратится в человека. Однако желание вспомнить о себе ещё хоть чуть-чуть информации пересилило, и Туманов расстался с волчьей шкурой.

Он сидел у одного дерева длительное время, изо всех сил напрягая память. Он даже полежал на траве и посмотрел на колышущиеся ветки ближних деревьев, но ничего нового из глубин подсознания выудить не смог. От этого Волк попеременно приходил то в отчаяние, то в ярость. В конце концов, он встал с земли и пошёл, куда глаза глядят.

Поначалу мужчина был очень осторожен и всё время прислушивался, чтобы не наткнуться ни на кого ненароком. Повторения инцидента, так напугавшего его, не хотелось. Однако скоро он задумался и контролировать себя перестал. С полчаса примерно заместитель Дьявола спокойно размышлял, как вдруг внутри проснулось «это». Он только и успел пожалеть о своём легкомыслии, после чего его повлекло вперёд.

Ум Андрея работал, несмотря ни на что, поэтому теперь он мог догадаться, зачем бежит неведомо куда. Нападать на кого бы то ни было он не желал и пытался сопротивляться. Он делал над собой усилие и останавливался, взрывая ногами землю, но в итоге опять проигрывал «этому» и вновь бежал к какой-то цели. Это повторялось несколько раз, но одолеть нечто, раздиравшее его изнутри, мужчина не сумел.

На этот раз объектом нападения снова оказался молодой парень, хотя уже и другой – старше, да и менее сообразительный. Всё, что он успел сделать, – это обернуться и поглядеть на Туманова, прежде чем тот размахнулся и ударил его.

Сопротивляться мужчина не бросил, отчего рука его в последний момент дрогнула, и удар получился не смертельный, коим должен был стать. Злой на собственное бессилие Волк громко зарычал. Рык этот внезапно придал ему сил, чуть прояснил сознание, и вожак стаи бросился бежать. Бежал он так быстро, что ветер свистел в ушах.

В этот раз он чудом не стал убийцей и поэтому испугался сильнее прежнего. Ему хотелось убежать, как можно дальше, но тут на пути у него оказался дикий волк. Мужчина затормозил, опять взрыхлив ногами землю. Их взгляды встретились.

Несмотря на ужас, владевший им, Андрей всё же понял, что в присутствии волка «это» притихло. Следующей его мыслью стала мысль о парне, валявшемся без сознания посреди леса. Не успев даже поразмыслить больше ни о чём, мужчина попросил сородича присмотреть за парнем, пока тот не очнётся. К его удивлению, зверь со всех ног бросился исполнять просьбу, едва он её изложил, но здесь ему снова стало не до удивлений: чем дальше становился от него волк, тем сильнее становилась и жажда убийства. Туманов вновь побежал прочь. Эмоции захлёстывали его настолько, что он не расслышал шума воды, и со всего размаха вылетел аж на середину реки, после чего рухнул в воду с головой.

Когда Волк вынырнул на поверхность, оказалось, что он уже всё помнит о себе. Это произошло за одно короткое мгновение. Воспоминания не мелькали в его голове, как кадры кинофильма. Нет. Просто, погружаясь в воду, он ещё ничего не помнил о себе, а, выныривая из неё, уже знал всё. Он был прежним.

На середине реки было достаточно глубоко, поэтому мужчина проплыл несколько метров, прежде чем позволил себе остановиться и осознать произошедшее. Течение здесь оказалось сильным и давило на его высокую фигуру, но тщетно. Он его даже не замечал, оглядываясь по сторонам и пытаясь уложить в голове случившееся.

Конечно, теперь вожак стаи понял, что жажда убийства, мучившая его, принадлежала Яну Рихтеру. Как выяснилось, этот вампир ненавидел не только волков – Туманов уже осознал, что второй парень был новоиспечённым оборотнем – но и себе подобных. Сила этой ненависти заставляла Андрея внутренне содрогаться. Ему даже жаль Яна стало. Лично он предпочёл бы удавиться, чем так всех вокруг ненавидеть. Рихтер же жил с этой ненавистью и с ней же умер.

Логика подсказывала Волку, что на ведьм у него теперь будет та же реакция, что и была только что на оборотня. На сердце от этого стало тяжело. Вожак стаи понял, что не сможет больше приблизиться не только к своим друзьям из волков и вампиров, но и к Лике. Ведьм Рихтер ненавидел, а уж непосредственно Лику – особенно. Заместитель Дьявола помнил это слишком хорошо. Увы, надежды у него не было и малейшей. Пусть он ещё ни разу не столкнулся ни с одной ведьмой после мутации, он и так прекрасно знал, что тогда произойдёт.

Глубокое отчаяние охватило мужчину. В одно мгновение он оказался отрезан от своего мира. Ему даже плакать хотелось, от того что он никогда больше не встретится с теми, кого любил и ценил…

Не спеша Андрей вышел на берег. Мокрая одежда липла к телу, а в обуви громко хлюпала вода. От всего этого пришлось избавиться. Когда он остался голым, смог сесть на землю и, греясь на солнышке, обдумать сложившуюся ситуацию.

Возвращаться ему было некуда. Звериная жизнь в лесу его пока тоже не привлекала. Лес он, конечно, любил, но сознательная человеческая жизнь ему всё же нравилась больше.

О чём в первую очередь думал Волк? Где есть? Где пить? Где спать? Нет: где работать?! Работа – вот что волновало его больше всего!

Туманов справедливо полагал, что к работе приложится и всё остальное. Он знал, где сейчас находится, и кое-какие мысли по поводу беспокоящего его вопроса у него поэтому были. Он решил попытать счастья у своего старого знакомого Василия Алексеевича, у которого подрабатывал когда-то в детстве. Конечно, если тот по-прежнему держит хозяйство.

Мужчина сидел на земле, понимал, что надо срочно подниматься и идти решать свои проблемы, но не мог заставить себя встать. Он не хотел верить, что надежды не осталось. Не мог поверить, что друзья и Лика теперь от него так далеки. Однако свою реакцию на волков и вампиров он уже видел. С ведьмами он не встречался, но прекрасно знал, что в угоду самому себе рисковать жизнью Лики не станет и проверять ничего не будет, тем более что всё и так ясно.

Вожаку стаи было очень тоскливо. Невидящим взглядом он смотрел прямо пред собой, а перед внутренним взором стояла Лика. Улыбающаяся, счастливая, глядящая на него влюблёнными глазами. Как он мог забыть её? Как мог забыть, что такое любовь? Впрочем, само чувство он не забыл – лишь название.

От всех этих горьких мыслей Андрея оторвал дикий волк, которого он просил присмотреть за молодым оборотнем. Зверь доложил, что парень пришёл в себя и уже убрался из леса. Вожак стаи поблагодарил его за помощь.

Дождавшись, когда подсохнет одежда, Волк оделся. На этот раз ключи от джипа он узнал и внутренне посмеялся: после купания «сигналка» вряд ли будет работать. Ключи переместились в задний карман джинсов. Обувь была мокрой по-прежнему, но с этим пришлось смириться.

Повздыхав себе под нос и бросив прощальный взгляд на реку, вернувшую ему память, мужчина двинулся по направлению к Николаевке, от которой лежал путь к нужной ему Таёжной Дмитриевке. Добрался туда он скоро. Василий Алексеевич принял его легко, чего не скажешь о его жене. Туманов её очень хорошо понимал и даже не думал злиться или обижаться: ни денег, ни документов у него не было, да и внешний вид, несомненно, вызывал вопросы.

Василий Алексеевич одолжил вожаку стаи свою старую одежду, предоставил работу и жильё, пообещал по возможности прикрыть от милиции и не задавал лишних вопросов. В общем, всячески помог.

Поселили Волка в небольшую сараюшку, в которой ничего не было кроме кровати, пары тумбочек и умывальника. Туалет находился на улице. Мыться ему разрешили в бане, которой пользовались работники фермы. Всё неплохо, но работники те выглядели не слишком опрятными, да и по природе своей мужчина был не лишён доли брезгливости, которую пришлось преодолеть. Это было нелегко, но стремление к чистоте всё же оказалось сильнее. Правда, иногда он всё-таки обходился без бани – в реке купался.

Андрей поддерживал в чистоте себя самого, одежду и своё скромное жилище. К работе вскоре попривык, а продуктами его обеспечивали хозяева фермы. Готовить поначалу приходилось самому – для этого ему выделили старую плитку – но потом, когда Галина Тимофеевна к нему стала добрее, необходимость в этом отпала. Проще говоря, через некоторое время мужчина вполне адаптировался на новом месте.

Вроде бы всё утряслось, но душевное равновесие было потеряно, и дело тут было не только в войне с новой сущностью. Вынужденное расставание с друзьями и любимой девушкой выбило у Туманова почву из-под ног. Он был потерян. Он утратил своё обычное жизнелюбие, общительность и энергичность. Да, он по-прежнему хорошо и много работал, но это совсем не та энергичность. Им овладела апатия. Она не была такой уж всепоглощающей, но до определённой степени подавила его личность. От прежнего Андрея Туманова мало что осталось. Ко всему прочему, он потерял и ту крошечную надежду, что у него была: во время одной своей прогулки по лесу он повстречался с ведьмой из бывших и едва её не убил.

Вопреки этому Волк пытался решить, что делать дальше, для чего жить. Изо всех сил сопротивлялся господству вампира внутри и боролся против начинающейся депрессии. Притворялся перед людьми, что у него всё хорошо, а сам сходил с ума от отчаяния.

Скучал ли он по друзьям и Лике? Очень. Невыносимо. Не проходило и дня, чтобы вожак стаи про них не вспомнил. Он забыл про собственный день рождения, но про них вспоминал каждый день.

Андрей скучал по всем друзьям, но по троим самым близким – больше всего. За столько лет он очень привык к ним, к тому, что они всегда рядом. Они были близки друг другу по духу. У каждого из волчьей четвёрки был свой характер, но это не мешало им быть единомышленниками, дружить и поддерживать друг друга во всём и всегда.

О Лёве и Мише Туманов беспокоился меньше, чем о Феде. Жуков был привязан к нему сильнее всех. В какой-то степени он даже зависел от своего друга, что всегда немного тревожило заместителя Дьявола. Как Федя переживёт его смерть?

Кроме того Волк просто скучал по Феде и всё! Ему не хватало его общества, не хватало его совета. Кто-то удивился бы, наверное, что вожак стаи нуждается в совете Жукова, но это было так. Посторонние могли думать, что только Андрей даёт советы Феде, что он опекает Жукова, но так было лишь поначалу. Когда они только познакомились, Волк действительно опекал какое-то время парня, но это давно уж было в прошлом.

А Лика?.. Он успел привыкнуть к тому, что хотя бы раз в неделю получает дозу любви и ласки от неё. Пока не знал, что это такое, вроде бы не нуждался, а теперь… Ему хотелось ещё хоть раз в жизни обнять её, посмотреть ей в глаза.

Она снилась ему каждую ночь. Но в снах Лика была не такая, как в жизни. Андрей-то мечтал, что хоть во сне она его обнимет и поцелует, но нет. Это были не сны, а кошмары скорее. Лика в них была холодна, не обнимала его в ответ – просто стояла, а порой и отталкивала. Мужчина каждый раз просыпался неудовлетворённым. Эти сны огорчали его.

Воспоминания о ней были единственным его спасением. От них становилось чуть легче. Он мусолил их «про себя», затирал до дыр. У него даже появились галлюцинации: ни с того, ни с сего мерещился её запах, слышался её голос. Помаленьку он сходил с ума от тоски по ней.

Волка беспокоило, как она там. Всё ли у неё хорошо? Смирилась ли с его смертью? Сообщать ей о том, что жив, он не собирался. Зачем? И что он ей скажет?! Что выжил, но они даже встретиться не могут – только по телефону поговорить? К чему мучить её ещё больше? Уж лучше остаться мёртвым. К тому же они все, наверное, уже успели немного привыкнуть к его смерти. Зачем причинять им новую боль? Да и стыдно ему было показаться им на глаза. Стыдно за то, что осталось от него. Мужчина не хотел, чтобы они узнали, что с ним стало. Он не знал, что им сказать.

Каждый вечер, ложась спать, вожак стаи представлял, что Лика рядом, обнимал её мысленно и только тогда засыпал. Он не понимал, как жить без неё. И не мог при этом причинить ей вред, а потому даже не думал о том, чтобы встретиться. Он слишком её для этого любил…

Голоса во дворе заставили Андрея вернуться в реальность. Ему надо было идти и как-то объяснять свой внезапный уход. Сделав титаническое усилие, Волк встал и, помедлив лишь пару секунд, вышел из сарайчика.