Читать книгу Изумрудная сеть - Дарья Булатникова - Страница 3

– Что это?! – взвизгнула Лиза и отпрыгнула к плите. Чашка грохнулась на пол и разбилась вдребезги.

– Ты не видишь? – пожала плечами Марина. Глаза ее горели мрачным огнем.

– Это… Это похоже на руку… Человеческую…

– Это и есть рука! Точнее, кисть руки.

Лизе стало тоскливо. Вот так и попадаются доверчивые дурочки вроде нее. Сначала соглашаются ехать на край света. Потом садятся в машину к незнакомцам. Или незнакомкам – сейчас не поймешь, кто опаснее, мужчины или женщины. Потом с легким сердцем заходят к ним в квартиру и пьют чай со всякой гадостью… А потом выясняется, что эта гадость хранится в холодильнике вместе с мертвой человеческой рукой. Куском руки. Черт, может ли рука быть живой или мертвой? Да какая, собственно, разница?

“Зря я ела печенье, – подумала Лиза. – И чай пила зря”.

Но с рвотным позывом удалось справиться. В конце концов, Елизавета Боброва – не истеричная барышня, а опытный журналист. Всякого повидала на своем веку. Положим, таких сильных впечатлений она прежде не испытывала – но все когда-то случается в первый раз…

– И зачем ты держишь ее в холодильнике? – стараясь унять дрожь в голосе, поинтересовалась Лиза.

– Тепло на улице. Пропадет. Запах будет.

– Понятно…

«С сумасшедшими главное что? – в панике думала Лиза. – Не злить их. Кто эта Марина? Медсестра? Кажется, так. Может, она в медицинский институт поступать готовится. Вот и нашла себе наглядное пособие. А ее решила просто припугнуть. Наверное, никакая она не подруга приятеля, а девушка самого Глеба. Бывшая, скорее всего. Узнала о приезде соперницы – и перехватила в аэропорту. Хочет досадить».

– Ничего тебе не понятно! – закричала Марина. – Ты знаешь, чья эта кисть? Почему она у меня?

– Откуда же мне знать? – нервно пожала плечами Лиза. На кисть она косилась, как на паука-птицееда, угнездившегося на обеденном столе и готового к прыжку. Сходство определенное имелось. Только цвет, конечно, был другим.

– А я тебе расскажу. Это моего парня кисть, Никиты. Ты представляешь? Мне ее вчера вечером под дверь подкинули. В коробке из-под торта! Я чуть с ума не сошла!

Лиза топталась на месте, размышляя, как бы сбежать из квартиры. По всему выходило, что поворачиваться спиной к Марине не стоит. Неясно только – где Глеб? Почему он оставил ее на эту сумасшедшую? Как допустил, чтобы она встретила ее в аэропорту?

– Ваш друг травмировался? – от волнения снова переходя на “вы”, предположила Лиза. – Взрывом руку оторвало? Вертолет медицинский ждете, чтобы в больницу его отправить? Сейчас ведь пришивают и пальцы, и руки, наверное…

Говорила, и понимала, что все это – детский лепет. Если друг в больнице, то и кисть его должна быть там же, а не в домашнем морозильнике. Да и не стала бы в такой ситуации девушка встречать ее в аэропорту – поважнее дела имелись бы.

– Не травмировался он. Его травмировали. Похитили Никиту, и Глеба твоего похитили. А это – мне привет и предупреждение, – Марина отчетливо лязгнула зубами.

Лизе стало еще жутче.

– Слушай, а ты уверена, что это его… рука? Там татуировка какая-то. Написано: “Жора”.

– По татуировке я её и узнала!

– Но он же Никита!

– Он – Никита. Это его армейского друга Жорой звали. Он в армии, дурак, думал, что превыше мужской дружбы ничего нет. Вот и вытатуировал имя друга. Да неважно все это, Лиза! Важно то, что попали ребята в переплет! И я вместе с ними. А раз ты тут появилась – то и ты тоже. Если только соскочить не захочешь.

– В каком смысле?

– Да в самом прямом. Такси возьмешь и обратно в аэропорт смоешься. Посидишь там денек, переночуешь в жестком кресле – и улетишь на родину. Не было никакого Глеба, нет и никаких проблем.

Марина всхлипнула.

– Я не могу так просто улететь, не повидав Глеба, – покачала головой Лиза. – Слушай, одного не пойму – почему ты до сих пор не заявила в милицию?

– В милицию обращаться нельзя, – сквозь слезы ответила Фомина.

– Почему?

– По кочану! Не все так просто. А, главное, если хоть малейшая информация просочится о том, что милиции что-то известно стало – их сразу убьют. Поселок маленький, все всё видят и знают. Мне кажется, за мной уже следят.

– Да что же это за ужасы такие? – стукнула кулачком по газовой плите Лиза. – Двадцать первый век. А у вас тут мафия какая-то, что людям руки отрубает?

– Если бы мафия… Свои! Кто-то из своих. И они не шутят. Тебе вместе со мной долго рядом быть нельзя. Разнюхают – и ты под подозрением будешь. А у меня вся надежда на тебя. И у Глеба твоего. Он про тебя рассказывал, да… Какая ты красавица, и умница. Любит он тебя, очень.

Как ни странно, даже в такой дикой ситуации услышать о том, что Глеб вспоминал о ней, рассказывал друзьям, было приятно. Только что она может сделать? Как помочь парню, которого она ни разу не видела? И, может, никогда не увидит?

– Так что если он тебе действительно дорог, у него есть шанс, – словно услышала ее мысли Марина. – Иди-ка ты сейчас в гостиницу. А если вдруг кто спросит, зачем ко мне заходила, скажи: передачу из Москвы привезла, от тетки. У меня тетка в Подмосковье живет… Потому я тебя и встречала – посылочку забрать. Другой раз нам встретиться потребуется – придумаем, как. Только вместе светиться не будем.

– А гостиница-то где?

– Выйдешь из подъезда – и направо. Два дома пройдешь, третий – длинный, одноэтажный. Там у нас гостиница и есть. Место для тебя заказано. Бабе Рае не говори, что со мной знакома – не любит она меня. – Марина вздохнула, взяла руку, отливающую через полиэтилен мертвой желтизной, и сунула обратно в холодильник. И застыла перед ним, словно перед могильной плитой.

– Ты про Кольку какого-то говорила? – нерешительно спросила Лиза.

– Это журналист наш местный. Из газетки, про которую я тебе уже рассказывала. Как услышал, что ты приедешь, сразу возмечтал познакомиться. Он на журфак поступать собирается. Один раз уже провалился и вернулся в поселок.

– Ясно, – кивнула Лиза. – Но как мы с тобой связь держать будем?

– Я тебе позвоню. Номер мобильного дай.

Лиза, с тоской думая об оплате за роуминг, продиктовала номер.

– Договоримся, где встретиться. По телефону всего не обсудишь. Может, в баню пойдем. Может, в лес, за грибами…

– В баню-то зачем? – удивилась Лиза.

– А что, думаешь, у нас летом горячую воду не отключают? Только в бане нормально помыться и можно.

Из темной квартирки, где в холодильнике лежала человеческая кисть, Лиза выскочила с облегчением. На улице дул легкий ветерок, терпко пахло зеленью. И солнце светило так ярко, так празднично…

Может быть, действительно, убраться отсюда, пока не поздно? Но на кого надеяться Глебу, если не на нее? Марина вон как переживает о своем парне, который стал инвалидом, вытерпел такие страшные мучения. А если ей под дверь принесут руку Глеба? Или ухо. Что за дикость – отрубать человеку руку! Может, Глеб и его подруга ее разыгрывают? Хотя нет, с ней он не может так поступить! Или может?

Гостиница мало отличалась от других домов поселка. Никакой вывески на ней не обнаружилось – то ли ветром сорвало, то ли никогда не было. Лиза даже задумалась – туда ли она попала? Но, открыв отчаянно заскрипевшую дверь, увидела длинный стол, за которым сидела полная пожилая женщина. Надпись на прилепленной к стене бумажке гласила: “Раиса Степановна Мухортова – главный администратор”. Но Раисой Степановной называть её язык не поворачивался, имя “баба Рая” подходило куда лучше.

– Здравствуйте! Я хочу получить номер, – опустила на пол свою сумку Лиза.

– Записаны?

– Должна быть. Меня зовут Елизавета Боброва.

– Да, есть такая, – вглядевшись в журнал, провозгласила администраторша. – Вам номер люкс, или обычный? На одного человека или на двух?

– А у вас разные номера есть?

– Почитай, вся гостиница свободна. В двух номерах только и живут. Ты в третьем будешь.

– Зачем же тогда записываться заранее?

– Положено! – строго провозгласила баба Рая.

– Ясно… Я не знаю – люкс мне ни к чему, вроде бы. Обычный номер сколько стоит?

– Двадцать рублей в сутки.

Лиза опешила. Таких цен просто не бывает! Она попыталась перевести сумму из долларов в рубли – как если бы ослышалась. Так получалось нормально. Но баба Рая четко сказала: двадцать рублей.

– А люкс?

– Люкс – сто рублей. Там туалет в номере, – объявила администратор. – Умывальник. Ковер на полу. В других номерах туалета и раковины нет.

– А как же?

– Удобства в конце коридора. Одни на всех. Если деньги есть, бери люкс, конечно.

– Хорошо, давайте люкс. На три дня.

Что она будет делать целых три дня в Шигазино, Лиза представляла смутно. Но, в конце концов, Марина дала понять, что есть способ помочь Глебу и Никите, так что уехать сейчас было бы настоящим предательством.

– Порядок не нарушать, – строго заявила баба Рая, выдавая Лизе ключ с деревянной биркой и принимая три розовые бумажки.

– Посторонних не водить?

– Почему не водить? Дело молодое… Только чтоб с паспортами. И не орите, песни не горланьте, а если напьетесь – тихо в номере сидите, по коридору не шарахайтесь. Мебель не ломать, опять же. Ясно? И курить – только в номере, в коридоре нельзя.

– Я не курю, – покачала головой Лиза. – Бросила.

– Ну, дело твое, – философски заметила Раиса Степановна. – Кафе на площади, у нас буфета нет. А кипяток можно налить тут.

Лиза со священным ужасом уставилась на стоящий за фикусом железный цилиндрический агрегат, похожий на ступень космической ракеты. Кажется, такие она видела в каком-то фильме про войну. И называлась эта штука титаном.

В номере она первым делом распахнула окно. Духота вместе с запахом хозяйственного мыла и ещё чего-то неуловимо-казенного быстро выветрилась. Потрепанный куст сирени и пара берез шелестели листьями чуть ли не в комнате.

Плюхнувшись на деревянную кровать, Лиза глубоко вздохнула. А потом прокляла день и час, когда решилась ехать в это Шигазино, гори оно синим огнем! Ничего себе захолустный поселочек, где людей за просто так похищают и лишают конечностей!

По Лизиной спине пробежал холодок. За просто так ли похитили Глеба и Никиту? Или Марина чего-то не договаривает? И вообще, стресс после увиденного на кухонном столе пакета начал проходить и появились вопросы. Самый главный – зачем нужно было похищать двух обычных парней? Ну-ка, ну-ка…

Но додумать мысль она не успела, потому что за окном что-то зашуршало, и над подоконником появилась ушастая голова. Лиза замерла. Голова, словно локатор, повернулась к ней и сверкнула очками.

– Ты кто? – взвизгнула Лиза и тут же устыдилась того, что за сегодняшний день визжит уже второй раз. А ведь не впечатлительная гимназистка, казалось бы.

– Николай Усик, – учтиво представилась голова. – Ваш коллега из газеты «Рудник». Можно войти?

– То есть?

– Мне бы хотелось с вами поговорить…

– А почему не через дверь?

– Имеются обстоятельства, – загадочно объяснил паренек.

– Ладно, входи, – кивнула Лиза и уселась на кровати по-турецки. – Точнее, влезай!

Николай подтянулся на руках и неуклюже перевалился через подоконник. Был он несуразно длинен и одновременно тощ, словно велосипед в профиль.

Подождав, пока нежданный гость отряхнется и заправит в брюки выбившуюся клетчатую рубашку, Лиза вопросила:

– Ну-с, коллега, чем обязана?

– Пока ничем, – смутился Николай. – Но если нужен местный колорит или подбор интересных персонажей, то я всегда готов. Я тут три года юнкором был, а теперь вся газета на мне, после того, как Трофим Анатольевич в Новогорск уехал. Главный редактор, Натан Соломонович, очень мне доверяет… Да больше и некому – у нас два сотрудника только в газете, не считая внештатников. Я многих производственников знаю, могу помочь материал собрать.

– Ага, – кивнула Лиза и, подумав, спросила: – Глеба Михайлова тоже знаешь? У него ещё приятель есть, Никита.

– Михайлов? Фамилия знакомая, так что, возможно, видел. Даже скорее всего видел – поселок-то маленький. Но лично не знаком. А вот Никита… Шерстюк?

Лиза пожала плечами – узнать фамилию Марининого парня она не догадалась.

– А вы, Елизавета… э-э-э…

– Зови меня просто Лизой. И давай без китайских церемоний и выкания. Согласен?

– Согласен! А ты, Лиза, о чем писать собираешься? – Светлые глаза Николая, обрамленные неожиданно длинными девичьими ресницами, сияли за стеклами очков наивным детским восторгом, словно перед ним на гостиничном покрывале сидел по меньшей мере Владимир Познер или даже Фил Донахью.

– Об изумрудах, о чем же ещё, – сообщила Лиза. – То есть о руднике, конечно – изумруды я и в Москве могу увидеть. А вообще, я сюда в отпуск приехала, – призналась она. – Ненадолго.

– В отпуск? – вытаращил глаза юноша. – К нам из Москвы в отпуск?!

– Что же тут такого? Природа у вас замечательная, отели недорогие, – она обвела широким жестом просторную комнату, пол которой устилал разрекламированный бабой Раей ковер, видавший и лучшие времена, но сохранивший красно-зеленый узор.

– Ну, если тебе нравится принимать холодный душ, тоннами собирать грибы и кормить комаров, ловя рыбу, то тогда да…

– И это все местные развлечения?

– Практически все. Если не считать «Казино» и кино в Доме культуры.

– У вас в поселке и казино есть? – восхитилась Лиза.

– «Казино» – это ресторан, – пояснил Николай. – Щупальце часть здания музыкальной школы арендовал, хотел настоящее казино открыть. Но, говорят, разрешение ему не дали, Петрович подсуетился. Встал стеной на пути азартного бизнеса, так сказать! Так что пришлось Генке устраивать в помещении ресторан. А вывеску уже успел заказать. Не пропадать же добру. Так что в Шигазино теперь есть такой вот уникальный объект.

– А Щупальце, оно кто? – задала следующий вопрос Лиза. Раз уж влез к ней в номер этот ушастый абориген, нужно его использовать по полной программе и вытянуть побольше информации.

– Щупальце, он же Геннадий Щупов, бывший местный хулиган и оболтус. Тут интересная история была. Её всё Шигазино знает.

История была на самом деле забавная. Генка Щупов, выросший в поселке и ничем не отличавшийся от прочих местных лоботрясов, неожиданно для себя стал почти героем. Героизм этот был довольно случаен. Просто однажды Геннадий зачем-то оказался в Новогорске – то ли на концерт поп-группы отправился, то ли в зоопарк – обезьян дразнить. Но факт в том, что, неспешно фланируя в надвигающихся сумерках по одной из центральных улиц, он заметил некоего субъекта, подкатившего к только что отстроенному особняку. Субъект выскочил из машины и зачем-то засел в густом кустарнике.

Пока Щупальце, разинув рот, наблюдал эту картину, из особняка вышел вальяжный господин и остановился, прикуривая. Далее произошедшее описывалось в двух вариантах. По одному господин уронил с крыльца золотую зажигалку и Генка кинулся, чтобы схватить её и удрать. По другому – героический Щупов сообразил, что мужик засел в кустах неспроста, и самоотверженно бросился в эти самые кусты. Большая часть шигазинцев всё же склонялась к первой версии. Точно известно одно: когда Геннадий метнулся вперед, раздался выстрел, и наш герой пал на мостовую с огнестрельным ранением, приняв в левое плечо пулю, предназначавшуюся вальяжному господину.

На стрелявшего навалилась охрана, истекающий кровью Щупальце был с помпой погружен в «скорую помощь» и отправлен в лучшую новогорскую больницу. А когда через пару недель вышел оттуда, вальяжный господин, оказавшийся весьма состоятельным бизнесменом и депутатом, отстегнул ему за спасение своей жизни кругленькую сумму и обещал помогать впредь. Так что из мелких прощелыг Геннадий сразу перешел в ранг одного из самых крутых воротил не избалованного частным капиталом поселка Шигазино. Вот только казино так и не сумел открыть. Впрочем, ресторан его стал популярен и считался в поселке самым шикарным местом проведения досуга. Потому что других ресторанов здесь вообще не было!

Лиза выслушала историю с некоторым разочарованием, она надеялась, что Щупальце обогатился, разыскав уникальный изумруд. Но Николай поспешил её разочаровать: за нелегальным промыслом камней в Шигазино бдительно следят. Так что если кому-то и удается что-то отыскать в рудничных отвалах, то о находке стараются не распространяться – Степан Алексеевич Панюшкин, начальник поселковой милиции, прослыл яростным борцом с подобными «черными копателями». Запросто можно на немалый штраф нарваться, а то и за решетку угодить. Милиция же занимается не только наведением порядка в Шигазино, но и рудник охраняет. С тех самых пор, как директор рудника уличил начальника собственной службы безопасности в том, что тот крупно подворовывал и взятки брал. А рудник – предприятие государственное, казенное. Уж как его ни пытались приватизировать и акционировать, нашлись в области и в столице те, кто не позволил. И хотя до сих пор нет-нет, да и пройдут слухи о том, что тянет руку к шигазинским изумрудам очередной залетный «папик», но пока не удалось.

Лиза, по журналистской привычке достав блокнот, старательно записала имена Щупальца и начальника милиции. Интересная тема намечается. Вот только тема эта была далека от того, что произошло с Глебом и Никитой.

– А кто такой Петрович, которого ты упомянул?

– Петрович? Мэр наш, глава поселковой администрации. Видела на площади желтый дом с флагом? Вот там они все и сидят – и Панюшкин, и Петрович. Мэр у нас мужик старой закваски, не любит он всякие новомодные вещи. Для него, что казино, что публичный дом – один черт. Он даже компьютеры считает происками империализма, вот и сидят у него в мэрии три бухгалтера со счетами. И никакие доводы о том, что с компьютером и одного бы хватило, не действуют.

Лиза покосилась на сумку, где у неё лежал ноутбук. Надо бы его припрятать в более надежное место, а то первый этаж, хлипкие шпингалеты на окнах… Влезть к ней в номер – раз плюнуть, а ей потом за редакционную технику расплачивайся.

– Покажешь мне поселок? – спросила она у Николая.

– С удовольствием, – обрадовался тот. – Хотя, что у нас тут после Москвы можно найти интересное? Разве что лес да рудник.

– Лес и рудник, это позже. Погоди, я сейчас.

С этими словами Лиза достала из сумки верный ноут и отправилась к бабе Рае. Та читала детектив в яркой обложке и вязала розовые пинетки.

– Положь в сейф, – в ответ на просьбу куда-нибудь спрятать ценную вещь скомандовала администратор, распахивая дверцу древнего железного шкафа, выкрашенного зеленой краской. – Не беспокойся за сохранность, ключи всегда при мне, даже сменщице не доверяю. Свиристель у меня сменщица. Так что у ей не спрашивай.

Баба Рая, заперла "сейф" и, поправив на носу очки, покачала головой:

– Колька-то Усик паренёк хороший, не шебутной. Да только молодой слишком.

– Я с ним, баба Рая, роман крутить не собираюсь, – улыбнулась Лиза, пытаясь сообразить, откуда бдительная администраторша узнала о проникновении Коли в её окно. – Он ко мне по делу пришел.

– А, ну раз по делу… – с сомнением буркнула баба Рая, открывая, заложенную старым конвертом книжку. – Раз по делу, тогда ничего. Только чтобы я его не видела!

Реакция администратора Лизу удивила, но в расспросы вдаваться она не стала.

Николай шагал по улице быстро, словно куда-то спешил. Лиза едва поспевала за ним. Подумывала, было, взять паренька под руку, чтобы не вырывался вперед, но не стала – лишний повод для пересудов местным кумушкам давать не стоит. Пусть все видят, что приехала журналистка из столицы – ходит с коллегой, знакомится с поселком, но держит дистанцию. И так о распущенных москвичках у многих мнение весьма предвзятое.

Коля вообще вел себя довольно странно – вместо того, чтобы выйти вместе с Лизой из комнаты, он вновь вылез в окно, обежал гостиницу и ждал, пока журналистка не выйдет на улицу. А потом сорвался с места и побежал, как оглашенный.

– Вот и центр города, – объявил Усик, указывая на пустынную площадь с памятником перед Дворцом культуры, который Лиза уже видела, когда проезжала на автомобиле. – Универмаг, музыкальная школа и ресторан вон там, сбоку… Хочешь, зайдем? Ты, наверное, проголодалась?

Лиза подняла глаза к небу. И почему ее все стараются накормить? Она выглядит такой тощей или голодной? Или это просто местное гостеприимство? О еде же думать совсем не хотелось. Еда ассоциировалась с холодильником, холодильник – с бледно-желтой отрубленной кистью и татуировкой «Жора».

– Я бы купила минеральной воды.

– Пить хочешь? Я тебя сейчас угощу!

– Пить пока не хочу. В запас.

– У нас прекрасная водопроводная вода! Из артезианской скважины! Очень вкусная и чистая. И кипятить не надо, все так пьют!

– Нет уж. Может, ваша вода и вкусная, но боюсь, что к ней надо привыкнуть.

Девушка с ужасом представила себя в чужом поселке с расстройством желудка.

– Хорошо, давай я тебе хоть воды куплю.

Лиза улыбнулась.

– Ты понесешь воду, – предложила она. – И покажешь мне магазин.

Коля кивнул и зашагал через площадь к зеленой двери, над которой висела вывеска: "Шигазинский негоциант".

Магазин, несмотря на затейливое название, оказался самым обычным. Хлеб, вареная и копченая колбаса, такие же, как везде, шоколадки, консервы. И водка нескольких сортов. Нашлась и минеральная вода. Лиза купила большой пластиковый пакет, сунула туда две двухлитровые бутылки минералки, и вручила всё это Николаю – теперь нестись сломя голову ему будет не так сподручно.

– Пошли дальше, – предложила она.

– Куда? – спросил Коля.

– Не знаю… Что тут у вас еще интересного?

– Рудник, конечно. Но туда не пустят без пропуска, а под вечер кто его будет оформлять? А больше у нас нет ничего. Вон там – пятиэтажки, там – старый поселок, частный сектор. За ним – дачи и сады. Еще дальше – лес.

– В редакцию твою давай зайдем.

Коля смущенно улыбнулся.

– Так ведь редакция – комната в рудничном управлении. Туда тоже пропуск надо.

– Ясно. Тогда пойду в гостиницу. Буду набираться сил. Заходи завтра, если хочешь.

– Конечно. Обязательно. Я тебя провожу?

– Еще бы… Не сама же я воду потащу? – усмехнулась девушка.

В сумочке зазвенел мобильник. Лиза поспешно вынула телефон, вгляделась в номер. Друзья, родные, редактор, не приведи боже? Нет, незнакомый номер. И цифры кода какие-то странные.

– Это Марина, – раздался знакомый голос в трубке. – Пришла в себя немного?

– Я и не уходила. Есть новости от Глеба и Никиты?

– Нет. Пока ничего нет. Нам надо встретиться, поговорить.

– Хорошо. Ты ко мне зайдешь?

– Я же тебе объясняла – за мной, скорее всего, следят. Нужно встретиться так, чтобы никто не увидел. Приходи к речке в конце улицы, на которой гостиница стоит. Перейдешь мостик, там лесок небольшой. В нем редко кто бывает.

– Не видела я никакой речки.

– Она в другую сторону от центра.

– Ладно, иду туда, – согласилась Лиза, прерывая связь.

К предложению новой знакомой она отнеслась с некоторым подозрением. Безлюдный лес, речка с мостом. Почему встречаться нужно именно в таком месте? И эта кисть в холодильнике. Станет ли нормальная девушка держать ее вместе с продуктами? Прошли времена рыцарей короля Артура, когда даме не только не зазорно, но и почетно было держать при себе отрубленную голову возлюбленного. И возить ее везде с собой. Сейчас подобное поведение можно назвать более чем экстравагантным – если не хочешь с ходу ставить диагноз. Так что не исключено, что её заманивают в лес с нехорошими целями. Дадут по башке, и – конец романтическому путешествию. Но кому и зачем это нужно, вот вопрос? Вроде бы никому здесь она насолить не успела…

Хорошо бы взять Николая с собой. Этот хоть на сумасшедшего не похож. Просто молодой и дурной. Но Марина говорила, что об их контактах никто не должен знать. А вдруг Усик соглядатай? И прислан этими самыми – неизвестными похитителями. Да и вообще… Что он говорил о проблемах, почему не зашел в гостиницу, как все люди? Откуда узнал, где окно ее номера? Она так растерялась после всех этих событий, что даже не спросила у него напрямую.

– А можно я часа через два приду тебе стихи свои почитать? – с надеждой поинтересовался молодой журналист.

Лиза едва сдержала стон. Только молодых поэтов местного разлива ей не хватало! Взглянула на часики. Уже семь вечера. Стало быть, он напрашивается к ней на ночь глядя! Резвая, однако, пошла молодежь.

С другой стороны, это страховка. Можно и позвать его – пусть поднимет тревогу, если ее на месте не окажется. Только нужно решить один вопрос.

– Сначала объясни мне, почему ты через дверь не зашел, как все люди?

– Это так важно? – насупился Николай.

– Да, важно. Представь – что обо мне люди подумают, если ко мне по вечерам в окошко молодые люди шастать будут? Я, вообще-то, дорожу репутацией честной девушки, – хмыкнула Лиза.

– Так я приду через дверь, – заверил он. – Если Галка дежурить будет.

– А прошлый раз – почему в окно влез? И как вообще узнал, где мой номер? Что я приехала?

– Журналист должен все знать, – опять начал напускать таинственность парень. Но потом вздохнул и признался: – Вообще-то мне Маринка сказала, мы утром с ней случайно встретились. А что через окно – баба Рая не пустила. У меня паспорта не было. Забыл я его дома. Вот она и придралась. Не может простить того, что мы их гостиницу пропесочили в газете три месяца назад. Не положено, говорит, без паспорта. Ведьма!

– Стало быть, и у вас прессу притесняют? – усмехнулась Лиза.

– Не без этого, – солидным тоном пострадавшего от бесчеловечных репрессий властей ответил Николай.

– Тогда – жду. Стихи-то твои о чем? О любви, или на производственную тематику?

– Я больше о природе, – смутился Коля. – Природа у нас красивая. И о любви, конечно, тоже.

– Ладно. Буду на месте. Если нет – значит, меня похитили. Тогда зови помощь.

Сказала Лиза вроде бы в шутку, внимательно следя за реакцией молодого человека. Скажет ли ему что-то слово "похитили"? Дрогнет ли какой-то мускул на лице? Заинтересуется, кто может ее похитить?

– У нас тут спокойно, – безмятежно улыбнулся Николай. – Чужих нет, а свои все наперечет известны. Правда, есть еще одна проблема. Но это выдумки, как я думаю. Днем не страшно.

– Лесные духи или привидения? – улыбнулась Лиза. – Ладно, вечером расскажешь.

У дверей гостиницы девушка забрала свою воду, вернулась в номер, с гордо поднятой головой прошествовав мимо бабы Раи. Подождала, пока, по ее расчетам, Николай не скроется из виду, и вновь вышла на улицу.

– Непоседа какая, – нахмурилась администратор. – Не сидится тебе?

– Скучно в номере сидеть, я же ненадолго приехала. Пойду прогуляюсь к реке, – оправдалась Лиза.

– Друзей или родственников здесь нет?

– Нет, – после секундного замешательства ответила Лиза. – Я по делам. О вашем руднике напишу – и домой.

Солнце клонилось к горизонту, но до темноты было еще далеко. Север, август месяц – дни пока длинные, а ночи короткие. Лиза шла по заросшей буйной лебедой улице, разглядывая деревянные дома с резными наличниками. На скамеечках у ворот сидели старушки. Вслед незнакомой молодой женщине в светлых обтягивающих брюках они смотрели с откровенным любопытством. Сразу было ясно – тема для беседы на весь вечер, а то и на несколько дней вперед Лиза своим появлением им обеспечила.

Речка журчала в полусотне метров от жилых домов. Девушка ступила на мостки, качнувшиеся под её тяжестью, но выдержавшие, перепрыгнула через пролом в досках – и оказалась на другом берегу. Марины видно не было. Искать ее в незнакомом лесу Лиза не собиралась. Вначале решила просто подождать, потом вспомнила, что у нее есть номер телефона новой знакомой.

– Я на месте, – сообщила журналистка, услышав голос Марины.

– Вижу. А я возле большой березы. Той, что с сухой верхушкой.

Приглядевшись, Лиза действительно обнаружила рядом с пышными кустами маленькую фигурку – прятаться Марина умела, сразу не заметишь. И место выбрала хорошо – полянка и мостки оттуда просматривались отлично.

Подойдя к Марине, Боброва увидела, что та опять недавно плакала – веки были красными. Новая знакомая молчала, словно воды в рот набрала. У Лизы в груди начала подниматься волна раздражения. Что еще за игры? Расскажет она ей о том, что случилось, или нет?

Нет, похоже, Марина ждала наводящих вопросов. И тогда Лиза почти выкрикнула:

– Да скажи же мне, в конце концов, кто это сделал?! Щупальце? Кто-то другой? Ведь ты наверняка догадываешься!

Во взгляде Марины промелькнуло удивление.

– Щупальце-то ты откуда знаешь?

– Моя работа – знать, – повторила сентенцию Коли Усика девушка. – Объясни мне, что тут у вас творится?

– Встречаясь с тобой, я очень рискую, – начала Марина. – Потому что похитители знают меня, но я не знаю их. Они, похоже, следят за мной. И могут воспользоваться любой оплошностью. Нам надо не допустить ошибок…

– Да что же такого сделали ребята, что их похитили? И что похитители хотят от тебя? Почему они тебя не схватят?

– А тебе бы этого хотелось? – холодно поинтересовалась Марина. Лизе вопрос не понравился, но она сбавила тон.

– Я просто не могу понять!

– Пойдем в лес. Вдвоем нас не тронут. К тому же, у меня всегда с собой это, – Марина показала журналистке пистолет. – Не бойся, он газовый.

Ветер тревожно прошумел в листве. За каждым кустом мог притаиться враг. В сумочке Марины лежал пистолет. И газовый он или нет – неизвестно. Все это не слишком нравилось Лизе и напоминало какой-то сумрачный триллер. Но она уже не могла остановиться. Шла и слушала рассказ – простой и в то же время невероятный…

– Я уже сказала – никакая мафия к похищению ребят не причастна. Глеб, дурачок, так радовался, что ты к нему приедешь. Квасил три дня подряд по этому поводу.

Лиза вздохнула. Глеб сегодня открывался ей не с очень приятной стороны. Раньше он никогда не говорил ей, что пьет. Еще и болтун к тому же, раз рассказал о её приезде посторонней девице. Может, и письма её показывал, и фотографиями, которые она ему посылала, перед друзьями хвастался…

– Вот на водке их, наверное, и подловили. Подсыпали какой-то гадости, усыпили, вывезли в лес, в сады или на заброшенную шахту – да мало ли у нас мест глухих? Иначе с двумя крепкими, сильными парнями нипочем не справиться бы.

– Но зачем с ними справляться?

– Из-за изумрудов, Лиза. У нас здесь все из-за изумрудов…

– Они что-то не то видели? Или вступили с кем-то в конфликт?

– Они что-то не то нашли… Точнее – самое то. Удача к ним повернулась.

– В чем?

– Занимались они добычей камней. Нет, не в выработках, а в отвалах. Но все равно незаконной. Глеб мечтал тебе колье из изумрудов заказать, вот и подбил Никиту. У нас добыча тут лет семьдесят ведется, вот и попадаются в отвалах, особенно старых, незамеченные изумрудики. Это все знают, и многие там украдкой шарят потихоньку. Но дело это рискованное и муторное, да и везет далеко не всем. А нашим – подфартило. Поэтому я и уверена, что всё это из-за камней. Больше просто не из-за чего.

Лиза представила себе колье из изумрудов – переливающееся зелеными огнями. Да такое только в сказке бывает! Каждый маленький изумруд в ювелирном стоит… Сколько он стоит? Очень прилично. А колье из крупных натуральных камней – это целое состояние. Но зачем такое состояние, когда из-за него отрубают руки?

– И что, в отвалах можно найти что-то ценное? Или все больше мелочь? – медленно спросила она.

– Почему, думаешь, их охраняют? Говорят, японцы хотели эти отвалы скупить. А японцы знают, за что деньги предлагать. Только наши не продали. Технологии на руднике такие, что выбрать всё практически невозможно, часть камней уходит вместе с отработанной породой, с щебнем. Нужно какое-то специальное оборудование, а его нет. Но собираются купить, вроде бы. А пока те, кто порисковее, становятся «черными копателями», у них свои выходы к отвалам. Менты гоняют, но они все равно пролезают. Уже не одного за это дела загребли. Иногда находят очень хорошие камни. Да и мелкие изумруды в цене. Это ведь не щебенка! Самый ценный камень после алмаза.

– И потому, что ребята получили камни незаконно, нельзя обращаться в милицию? – спросила понятливая Лиза.

– Если парни с помощью милиции и вырвутся, тоже ничего хорошего. Потому что и камней они лишатся, и срок за незаконную добычу получат. Да и эти… узнают, я же тебе все время твержу: узнают! И убьют их!

Марина сорвалась на крик. Лиза испуганно оглянулась по сторонам, но вокруг было спокойно. Шумел в ветвях ветер, неслись по небу кучевые облака, похожие на бараньи морды с витыми рогами.

– Давай только без истерики, – разозлилась журналистка. – Я уже все поняла – в милиции нам делать нечего. Теперь объясни, раз дело в камнях, то почему их просто не отняли у ребят? Зачем этот кошмар с отрубленной рукой? Почему ты считаешь, что за тобой следят?

– Потому, что парни не знают, где камни, они даже под пыткой этого не выдадут. А я знаю.

– Даже так? Интересная картина… Почему они не знают, а ты знаешь?

– Потому что камни были в тайнике у Никиты. После того, как ребят похитили, я их вытащила и перепрятала. Теперь, если в его квартиру влезут, под половицей ничего не найдут. Думаю, что бандиты уже побывали там, проверили.

– Ясно, – кивнула Лиза. – А если отдать эти чертовы камни?

– Если отдать – ребят убьют. Вряд ли они не в курсе, кто их похитил. Свидетелей оставлять глупо. Поэтому, чем дольше мы сможем продержаться, тем больше шансов у парней. Я вообще думаю, что лучше вывезти изумруды на "большую землю", чтобы добраться до них было сложнее. Тогда можно будет поторговаться. Вот только знать бы с кем. Сейчас они только запугивают меня, но ведь должны будут как-то проявиться.

– Ага, теперь, кажется, начинаю понимать, – кивнула Лиза и задумалась. – Ты хочешь обменять камни на жизни Никиты и Глеба? Но так, чтобы иметь гарантии?

– Точно! Они должны вначале освободить ребят. Приходится рисковать – это единственный выход. Но и опасный. Сама я камни вывезти не могу – перехватят по дороге. Если ты мне поможешь, всё будет куда проще.

Лиза пожала плечами. Уж если двоих крепких парней скрутили, то две девицы для негодяев – вообще семечки. Но определенный резон в словах Марины был – только вот знать бы, с кем они имеют дело…

– Ну-ка, расскажи, кто мог организовать похищение, – попросила она. – Просто, чтобы сориентироваться. Хотя бы методом исключения. Это – мог, а этот – нет. Наверняка в поселке не там много тех, кто способен живому человеку руку оттяпать. А чужие здесь почти не ходят, я верно поняла?

Марина поморщилась и вздохнула.

– Давай тогда зайдем подальше в лес. Где нас точно никто не увидит.

Они зашагали вверх по широкой тропе, усеянной рыжими сосновыми иголками, которые легонько похрустывали под ногами. Вокруг царила мягкая вкрадчивая тишина, нарушаемая только далеким стуком дятла и птичьим пересвистом. Между деревьями встречались огромные серые валуны, кое-где прикрытые мхом и травой, разноцветные сыроежки и заросли ажурного папоротника. Девушки остановились на холме. Внизу расстилалась живописная полянка, на которую, фыркая, выезжал старенький "москвич".

– Я думала, здесь нет никого, – недовольно нахмурилась Марина. – А гляди-ка – как назло кого-то леший принес! Пойдем отсюда быстрее!

– Погоди, давай посмотрим! – Лиза опустилась на четвереньки и спряталась за куст. – Что это за люди? Что им здесь надо?

– Выпивохи какие-то, – фыркнула Марина, но тоже согнулась в три погибели. – Что за ними смотреть?

– Я так поняла, что похитить наших парней мог только тот, с кем они выпивали? – Так что все выпивохи нас тоже интересуют!

– Не все, – возразила Марина громким шепотом. – Глеб – он ведь не очень пьющий. Да и Никита – парень с понятиями. Они пили только с друзьями, с поселковыми алкашами не связывались. Поэтому я и боюсь каждой тени. Что может быть хуже, когда не знаешь, кого подозревать… И за помощью обратиться не к кому!

Пока девушки препирались между собой, дверцы "москвича" открылись, и из него на полянку выбрались трое мужчин среднего возраста. С виду – обычные рудничные работяги.

– Знаешь их? – спросила Лиза.

– Ну да. За рулем – Васька Клюкин. Другие двое – кореши его. Кстати, Никита с Васькой общался немного. Они работают на одном участке.

– То есть он может быть в списке подозреваемых?

– Да какой из него подозреваемый? – хмыкнула Марина, но потом задумалась. – Хотя, в принципе, да, может.

Клюкин между тем широкими шагами подошел к багажнику своего автомобиля, открыл его. Девушки ожидали, что он извлечет оттуда бутылку и немудреную закуску. Может быть, одеяло, чтобы разложить снедь. Но дело обернулось гораздо интереснее. Из багажника показался мужчина – перевалился через бортик, упал на траву, потом не слишком твердо встал на ноги.

Водитель что-то начал говорить ему. Ветер дул в другую сторону, и слов разобрать было нельзя.

– Что бы это значило? – заинтересовалась Лиза.

– Не знаю…

Глаза Марины округлились.

Тем временем лицо Клюкина исказилось гневом, он заглянул в багажник, после чего отвесил пленнику хорошего пинка. Остальные двое тоже набросились на несчастного и начали избивать его. Тот неумело закрывался руками.

– Не подозреваемый, говоришь, этот Клюкин? – хмыкнула Лиза. – Почему они везли этого человека в багажнике?

– Понятия не имею, – протянула Марина.

Лиза выхватила из сумочки мобильный телефон, активировала цифровую камеру, несколько раз сняла живописную группу.

– Может, потому, что его тоже похитили? – сделала она вполне логичный вывод. – Знаешь этого мужика?

– Похож на Володьку Артемьева. Но тот – старый пьяница. На отвалы не лазает, не до того ему. Что могло им от него понадобиться?

Тем временем избиение прекратилось, и предполагаемый Володька Артемьев начал протягивать лихорадочно выворачивать карманы брюк и что-то совать в руки своих мучителей. Лиза сфотографировала и эту сцену.

Клюкин удовлетворенно кивнул, еще раз замахнулся на Артемьева, но не ударил. А затем пленник сам довольно шустро полез в багажник, и даже сам попытался его над собой захлопнуть.

Мужчины погрузились в автомобиль. Мотор, фыркнул, завелся, и "москвич", подскакивая на колдобинах, укатился.

– Вот и кранты ему, – трагически заявила Марина. – Теперь убьют и закопают.

Лиза подскочила:

– Мы должны что-то сделать! Ведь он еще живой!

Она кинулась по склону вслед удаляющемуся автомобилю. Марина пыталась удержать ее, крича:

– Стой, дура, стой!

Но догнать автомобиль не удалось.