Читать книгу Золотой Рассвет и Серебряный Буран - Дарья Чапыгина - Страница 4

Переезд

Это была небольшая квартирка в высотном доме. Скромная прихожая с жёлтыми обоями и несколькими сияющими серебром крючками для одежды, из неё – дверь в ванную, узкую, но имеющую всё необходимое: раковину, ванну, туалет и стиральную машину, комплект полотенец, свежих и чистых, пахнущих стиральным порошком. По коридору от прихожей сразу же жители попадали в большую гостиную, она же была – слева кухня, она же – справа спальня. В ней находилось два больших окна, и комната, широкая, всегда была залита ясным солнечным светом. В комнате находилась двухместная постель и диван, разграничивающий зону столовой и спальни, большой шкаф, столы – для обеда и рабочий, и несколько пустеющих полочек, ждущих, когда на них поставят книги, фигурки, коробки – да что угодно.

В замке приглушённо щёлкнул ключ, и дверь распахнулась, впуская в чуть затхлую из-за редких проветриваний комнату дуновение свежего влажного воздуха подъезда. На пороге стоял удивлённый Верес, так и замерший с ключом в руке, а позади – Аулия с плетёной сумкой вещей. Оба были в современной одежде – джинсах и майках, в кроссовках – всё догадливый советник успел купить перед переездом в пригород Афэса, чтоб поменьше привлекать внимание людей своей внешностью. И ему удалось подобрать то, что им подходило больше, чем ситцевые или шёлковые туники драконов.

– Что ж, добро пожаловать в наш дом! – улыбнулся юноша и протолкнул замешкавшегося наследника в квартиру. – На ближайший год это – наше жилище! Я специально снял его надолго, чтоб нам не пришлось бегать по квартирам. Здесь так традиционно живут люди, ферра, вампиры… – он вдруг засмотрелся на свет заходящего солнца на обоях – ярко-рыжие перья незримой угасающей птицы.

Верес вошёл, вдохнул чуть спёртый от жары воздух и пропустил вперёд спешащего куда-то Аулию.

– Сейчас, открою окно – будет посвежее! – бегло сказал юноша и дёрнул на себя створку форточки. Тут же на него повеяло свежестью, ворвался воздух холодного вечера, а солнце заискрилось в волосах Аулии тёплым светом, золотя отдельные волоски и пряди.

Верес поставил на пол рюкзак с вещами, обернулся и закрыл дверь рукой, не глядя на неё.

– Стой! – воскликнул Аулия и подлетел к нему, снова открывая дверь. – Видишь? – он указал куда-то за дверь. Верес выглянул и увидел оставленный в замочной скважине металлический ключ. – Так делать нельзя, тут есть воры и такого приглашения они только и ждут! – Аулия выдернул ключ и запер изнутри дверь. – Вот, теперь всё в порядке. – он поболтал ключами, словно разгонял дым, и повесил их на крючок для одежды.

– Понял. – кивнул немного сбитый с толку Верес и пронёс внутрь вещи, подняв сумку Аулии с пола.

– Если что-то будет непонятно – ты спрашивай. – улыбнулся по-учительски мягко Аулия, садясь со вздохом на диван. – Боги, как я устал! А нам ещё в магазины идти… Здесь же ничего нет? – круглыми большими и невинными глазами он оглядел кухню напротив дивана, словно силясь заглянуть сквозь дверцы шкафов и холодильника.

Верес нахмурился, посмотрел на Аулию, потом оглянулся, не поняв, что имеет в виду друг. По его мнению, в комнате мебели и вещей вообще было более чем достаточно. Аулия же встал и показал на белый шкаф.

– Это – холодильник. В нём хранят еду, чтоб не испортилась. Он… холодный. – Аулия не нашёл других характеристик, подошёл к холодильнику и открыл его. Верес тоже глянул внутрь на несколько стеклянных полочек. – Да, увы… Пусто! Ах, да! – Аулия пошёл в коридор и поманил за собой Вереса рукой. – Эта комната – одна из занятнейших вещей в доме цивилизованных. – радостно заметил он. – Заменяет наши походы на водопад и на реку. Это – ванная. – он открыл прозрачную дверь, и оба парня вошли внутрь. Верес огляделся и заметил длинную штору, явно что-то скрывающую. Он взялся за неё и дёрнул в сторону, обнажив белую ванную и какие-то баночки на её бортике.

– Жарко. – не нашёл как ещё оценить комнату Верес, оглядывая доселе незнакомые ему вещи, кроме полотенец и верёвок для сушки белья.

Аулия взял всё в свои руки и указал на белое невысокое сооружение, похожее на скрученный лист дерева.

– Это – раковина. – он открыл кран и пустил в раковину шипящую воду. – Тут будем чистить зубы, умываться, мыть руки от грязи… Всё, как на водопадах, только есть горячая вода. – он повернул вбок кран. Верес уже с усмешкой глядел на него.

– Понял, про зеркало только не объясняй. – он подставил под струю палец и улыбнулся: вода и правда была тёплой, приятно тёплой. Такую им приходилось греть в чанах, а поэтому Верес привык мыться только холодной водой. Такое же изобретение в цивилизованном мире было очень приятно. Но сколько всего стоит за этой простой струёй из крана! Как восхитительны эти новшества…

Аулия с интересом глянул на него, на воду, закрыл кран и указал на белый стул с монолитным сидением и дыркой с водой посередине.

– Раз такой догадливый, скажи, что это?

Верес нахмурился, прикидывая, можно ли сидеть на этом стуле.

– Это – унитаз. – Аулия кратко и сильно стыдливо, лишь расплывчатыми намёками принялся объяснять рассмеявшемуся Вересу, что тут к чему, краснея и нехарактерно для себя запинаясь. Потом настала очередь ванной.

– Давай, бери этот шланг! – скомандовал он Вересу.

– Чую подвох. – тот приложил было силу, готовясь вырывать шланг из цепкого металлического держателя, но шланг легко поддался. Верес, чуть отпрянув от неожиданности, уставился на него, и тут увидел знакомый, как у раковины, кран, и повернул его. Из шланга тут же брызнула ледяная вода, облив Вереса и вскрикнувшего от неожиданности Аулию, тут же спрятавшегося за Вереса и обхватившего его за торс тонкими руками.

– Выключи! Что творишь! – юноша, смеясь, тут же переместил шланг в ванную и выключил его. – А так будешь делать, только сидя в ванной, вот там, и за закрытой шторкой. Иначе, – он показал на мокрый пол, наклонился и достал из-под ванной тряпку, – …затопим соседей. А это денег стоит. Нам придётся платить им за ремонт, потом ремонтировать наш сломанный пол, и не дай бог, хозяева квартиры узнают… – Аулия присел и стал быстро вытирать с пола лужицу прозрачной холодной воды, встал и выжал тряпку, а потом забросил её обратно под ванную в стоявший там таз.

Верес, внимая этим действиям, весело вздохнул:

– Не понимаю: то ли тут легче жить, то ли сложнее… – он повесил обратно шланг, взял полотенце и накинул Аулии, мокрому и немного замёрзшему, на голову.

– Спасибо! – бодро отозвался тот, теперь вытирая уже лицо и выжимая длинные волосы. – Я всё объясню и ты поймёшь! Это не так и сложно. Я быстро разобрался, что к чему, даже будучи один.

– Даже не представляю, как можно в одиночку тут освоиться.

Весь вечер они провели, то осматривая квартиру, то гуляя в городе – Аулия рассказывал, где что можно купить, – то изучая два новеньких смартфона. К концу дня Верес уже делал первые в жизни снимки на камеру, и первым снимком было фото Аулии у цветов, а сам Аулия сдавал в ближайший ломбард оставшиеся золотые украшения, которые король драконов отдал им, чтобы парни обменяли их на деньги.

Совсем стемнело. Оба, смеясь и неся пакеты с едой домой, шли вдоль домов. Всё пахло уходящим летом, чуть пожухлой листвой, закатом, тёплым ветром и смехом гуляющих детей, так не ценящих эти секунды блаженного мимолётного детства.

– Всё равно мне кажется, тут мало пространства. – настаивал на своём Верес, идя по улице и наблюдая, как мимо проходят люди и даже не смотрят на парней, не подозревают, кто перед ними. От этого становилось веселее на душе, будто лишь они знают какую-то тайну. По-детски, но это так сближало, когда вокруг – ни одной знакомой души. – Захочу я обратиться в дракона – я же дом снесу своим размером.

– А ты не превращайся. Тут редко кто меняет человеческую форму на звериную. – Аулия припомнил, что он сам – крохотный персиковый дракон размером с человеческую руку, а Верес – огромный, чёрно-бирюзовый монстр. – Слышал, на юге несколько лет назад нас уничтожали? Не дай бог, это повторится, узнай кто, что в городе появились драконы… Мне бы не хотелось сражаться вдали от дома, а новейшее оружие людей легко сделает нас пленёнными… Ну… – он печально замялся, опустив глаза, – Меня, по крайней мере.

– Не переживай, Аулия. – Верес легко перекинул покупки в одну руку и положил свободную на хрупкое плечо друга. – Я не дам тебя обидеть. Может, ещё не совсем разобрался, что к чему, но рядом со мной ты в безопасности, как и с отцом.

Юноша покраснел и только и смог в ответ робко улыбнуться, опустив взгляд в пол.

Они отошли от большого торгового центра и пошли по мощёной старенькой площади. Вдали раздался гул поезда, возвещавшего о своём прибытии, запахло машинным маслом и дорожной пылью. Пробежал ребёнок, взметнув в небо стайку потревоженных голубей, гуляющих по площади… Верес и Аулия любовались этим, даже не ощущая тяжести пакетов в руках. Как можно было думать о плохом, когда вокруг кипела жизнь?!

Парни сошли в небольшой скверик, прогуливаясь по вытоптанной между деревьями дорожке. Зажглись по бокам первые фонари, возвещая о ночи: стало по-домашнему уютно и по-вечернему прохладно. Аулия и Верес одновременно воображали себе, что так горят сейчас свечи у них в родном городе без имени.

«Как там сейчас отец?» – думал Верес, – «Я так расстроил его, я должен убиваться, а я ощущаю счастье и единение с этим миром. Мне приятны эти запахи, приятны, как и у меня дома, играющие дети людей, сами люди. Я не испытываю отвращения перед ними, хотя их соплеменники убивали нас… Я не боюсь их, хотя я здесь первый день и так далёк от дома… Мне хорошо… А отцу – нет. Что за неблагодарный сын. Но я проникаюсь каждой клеточкой тела, каждой фиброй души любовью к этому миру, к этому непознанному городу… Мне тут тепло, и дело не в лете, не в зашедшем солнце и не в остывающем асфальте. Я просто люблю… Мне просто хочется тут быть. Даже ценой короны. Ведь, будь мне плохо, я бы наверняка ощущал себя чужаком, а я, наоборот, словно попал в Рай. Я тут свой… Я нашёл своё место…»

Они прошли парк с его щебечущими соловьями, с воробьишками, клюющими хлеб возле пожилой женщины, и к их уходу запела сойка мяукающим голосом. Выйдя из парка к домам, кирпичным и панельным невысоким пятиэтажкам, в окнах которых уже горели вечерние огоньки, Верес и Аулия, сами того не замечая, мечтали об одном – лежать и слушать в ночи соловья или сову, смотреть на ночное небо и луны…

«Я так рад, что удалось вновь вырваться сюда!» – думал Аулия, – «Как рад я хоть на ещё несколько дней оказаться в пригороде Афэса… Что за чудесные дома, чудесные люди, чудесный воздух… Пусть не столь чистый и совершенный, как у нас, но такой припыленный дорогами и машинами, такой тёплый от асфальта и такой… такой!..» – он буквально задыхался в мыслях, сам был влюблён в это место, и готов был со скрупулёзностью учёного под микроскопом изучать традиции и обычаи, волшебные приборчики вроде «смартфона» или «пульта», смотреть о событиях по «телевизору» и наслаждаться цветной печатью в «журналах». Как прекрасен был этот мир, где всё дозволено и всё уже расписано! Только возьми книгу – она всё расскажет, только нажми кнопку – увидишь другой конец света, и не нужно расправлять крылья и лететь, не нужно упрашивать старейших обрюзгших драконов поведать тайны мироздания – всё расскажут уступчивые и радушные книги, которые Аулия так любил, всё покажет всезнающий интернет.

Они дошли до подъезда и вошли внутрь. Пахло прохладой, хотя на улице было душно. Пройдя по ступенькам на свой третий этаж, Верес вынул ключи и, усмехнувшись, вставил их в замочную скважину и открыл дверь. Пока он нащупывал свет, Аулия уже скинул кеды и прошёл в ванную.

– Так жарко! – сказал он, открывая кран. – Я не верю, что настанет осень.

– Настанет, мы же уже призвали её. – пошутил про Паталью Верес, скидывая кроссовки и ставя их к стене. – Я запер дверь, не переживай.

Ключи звякнули об стену – Верес повесил их на крючок.

Парни вымыли руки и прошли в комнату. Аулия принёс шуршащие пакеты и раскрыл их, рассортировывая всё по холодильнику и пустым полкам шкафа. Появились котлеты, замороженные гарниры, овощи и фрукты, плитки шоколада, которыми изредка баловались драконы, когда кто-то из них выходил обменять что-то из города драконов в Афэс на редкости. А тут они взяли аж три шоколадки, и Аулия был беспредельно рад этой мелочи, словно ребёнок. Крупы, соль, сахар, приправы, которые были и у драконов, но в значительно меньшем количестве – всё собрали из магазина ловкие руки Аулии.

Наконец он закончил и принялся заниматься вторым этапом – готовкой.

– Смотри! – Аулия достал сковороду из ящика и поставил её на варочную панель.

Верес тут же подошёл к нему, отложив разбор своих вещей в шкаф и на сиротливые полочки.

– Да? Помочь?

– Нет, но запомни, это – замороженная смесь для жарки, её можно не готовить, лишь разогреть – и готово! Очень экономит время, ещё одно волшебство этого мира! – Аулия держал обеими руками зелёный пакетик с нарисованными овощами и жареной курицей. – Высыпаем сюда… – он выложил содержимое на сковороду, а потом взял вилку, – И постепенно перемешиваем. А вот так добавляем «огня» конфорке.

– Огня? – не понял Верес. Но догадался на расстоянии приблизить руку к плите. – Горячо… То есть греет без огня? – его глаза были спокойны, но сам он был удивлён и всё больше влюблялся в этот мир. – Как много теряет отец… Как много теряем мы все…

– Это точно. – Аулия взглянул ему в чёрные глаза и улыбнулся. – Ведь так жить удобнее и проще… В наших поселениях тоже прекрасно, я никогда ни на что не променяю секунды, когда я босой хожу по тёплым мраморным плиткам, нагретым солнцем, но… Надо признать, что мы значительно отстаём от мира.

– Вот бы показать это отцу… – серьёзно сказал Верес.

– Не стоит. Ему триста лет. У него свой мир. – отрицательно, но по-доброму закачал головой Аулия. – Мне сто лет, Верес, и я знаю, как трудно перестроиться.

– Но ты же смог. – улыбнулся ему Верес.

– У меня не было выбора. – ответил ему Аулия мягко, с теплотой вспоминая Араме. – Это был приказ твоего отца. Мог ли я ослушаться?

– Отец добр… – напомнил ему Верес, пальцами то добавляя на варочную панель огня, то уменьшая его.

– Потому я и не мог. – Аулия мечтательно улыбнулся, вспомнив мудрого спокойного короля, потом взглянул на Вереса – но тот был копией своей покойной матери. Кроме тактичности и спокойствия. Этим он был в отца.

***

В тени пышного сада города драконов пение птиц заглушал вопль негодующего второго принца Лаятте. Дэрадо, ходя из стороны в сторону, обрушивался руганью на старшего брата перед двумя друзьями – миловидным златокудрым Ахиллом, облачённым в тунику, оголяющую одно плечо, и вплетавшим в длинные золотые кудри цветы, срываемые тут же, с клумбы; и высоким, мрачным парнем со следами драконьих укусов на плече – Андалузом, который от неудовольствия теребил серьгу-монетку на тонкой цепочке в ухе.

– Мало того, что мой брат станет королём, так он ещё и вздумал уехать! Просто свалить от нас! – тяжело дыша, Дэрадо ударил в ствол яблони мощной рукой, и деревце испуганно затряслось, роняя лепестки. – В то время как я всегда здесь и что?! Что с того?! Я всё равно не получил НИЧЕГО!!!

– Ну он же вернётся… – лениво растянул слова миленький Ахилл, накручивая на палец прядку волос, облизнул соблазнительные губы и глянул на своего грозного советника – Андалуза. – Вот вернётся – поговори с ним, он не особо горит жаждой власти, вдруг уступит? – Ахилл потрепал кончик волос и выпустил их из изящных длинных пальцев с острыми ногтями.

– На твоём месте я бы не прохлаждался, а занялся делом. – прервал их беседу низкий голос Андалуза. – И доказал отцу, кто истинный правитель. Иди и…

– Точно! – Дэрадо стукнул себя по руке кулаком. – Я просто возьму и… убью его. – кончики светлых волос парня стали краснеть, а взгляд чуть затуманился. – Чего проще. Этим я докажу свою силу, этим же лишу отца первого наследника. – он отвернулся, о чём-то задумавшись, и через плечо глянул на друзей.

– Эй-эй! – возмутился Ахилл. – Это ещё что, Дэр!

– Не глупи, умерь свой пыл. – не поверил ему Андалуз. – Верес хоть и тихий, но силён. И он – твой брат.

– Мы никогда не были близки. Он только мешается мне. Всегда мешался.

Волосы Дэрадо совсем покраснели, исчез блеск благородного золота и вылез алый оттенок, предвещающий рассвет крови.

«Всю мою жизнь, всё детство нас сравнивали с Вересом не в мою пользу…» – зло думал Дэрадо, – «Я не понимаю своих чувств к нему, я пылаю, я весь горю от мысли его убить! Я любил его в детстве, но неужели это – в прошлом?! Верес должен, как и его мать, остаться в прошлом. Ведь… Будущее за мной и моей матерью. Это же настоящее моего отца?..» – сердце его бешено колотилось, так, что на мгновение даже потемнело в глазах, но парень сделал глубокий вдох и наваждение прошло.

Советник и господин переглянулись, и Ахилл понял, что Андалуз не собирается оставлять друга без присмотра.

– Решил. Я отправляюсь в город и будь, что будет. – Дэрадо отвернулся и пошёл прочь от друзей. Те ещё раз переглянулись: Ахилл – растерянно и нерешительно, Андалуз – уже всё поняв и приняв.

– Будь я проклят, если он что-то учудит! – зашипел по-женски Ахилл, вытряхивая из волос рукой цветочки. – Папаша нам головы свернёт!

– А у нас иного выхода и нет, как присматривать за ним. Тебя жизнь ещё не научила, когда он пытался в детстве прибить Вереса за то, что тому король пожаловал большую комнату, чем ему?

Ахилл тяжело вздохнул и запахнулся в тунику плотнее:

– Ну… Я надеялся, он вырос. А Дэр остался прежним ребёнком.

– Злым ребёнком.

***

Это была светлая белая и просторная лаборатория в подвале под усадьбой. Чуть зудели многочисленные плоские лампы под потолком, сияя белым, слишком искусственным светом. У стен стояли многочисленные шкафы с реагентами, книгами, холодильные камеры с препаратами, замороженными в годах.

Над тонким металлическим столом склонилась женщина в белом, испещрённым древнеэсинскими иероглифами платке, покрывавшем голову, в защитном белом костюме и резиновых перчатках. Её короткие чёрные волосы, стриженные под каре, были убраны за уши, на шее висели многочисленные божественные амулеты на шнурках, а на губах застыла мечтательная улыбка. Женщина одной рукой листала старый дневник с формулами, описаниями экспериментов и зарисовками старыми чёрными и коричневыми карандашами, выцветшими и полустёртыми; другой рукой, чуть подрагивающей, держала мензурку. Вычитав нужное, женщина коснулась деления на мензурке, и жидкость осветилась белым клубистым паром. В секунду в стакане жидкости стало столько же, сколько указывал палец женщины на делении.

– Вот столько… – тихим шёпотом торжественно произнесла она и призывно крикнула, – Лукис! Войди, пожалуйста!

Белая дверь лаборатории неслышно открылась, и вошёл высокий, крепкий парень без защитного костюма. Один глаз его был слепой белый, другой болотного цвета. Парень прошёл к женщине.

– Слушаю. – с лёгкой заинтересованностью проговорил он, останавливаясь близ неё. Женщина протянула ему мензурку, не сводя с неё глаз.

– Это лекарство, Лукис. Выпей. – наставительно сказала она, глядя пронзительными малиновыми глазами ему в глаза, и кивнула. Парень аккуратно взял из её рук лекарство, присматриваясь к жидкости.

– Сина, это… то самое? – шёпотом, с лёгкой надеждой в голосе спросил парень. Когда-то от тяжёлых экспериментов Сины Хатальи он почти лишился зрения, но верил, что женщина с помощью крови драконов не только исправит это, но ещё и подарит вечность… Вечную жизнь без страха смерти. Ибо смерти он боялся больше боли, больше потерь близких. Ничего страшнее того, что было там, за гранью, не существовало для Лукиса. Он приходил в ужас от одних мыслей о том, как будет лежать в гробу, или о том, как его тело отправится в печь, чтоб сгореть навсегда и превратиться в маленькую горстку пепла. А куда денется его душа? Куда денутся все знания, вся сила духа?.. Что будет с его мыслями после погребения? Вдруг он… продолжит чувствовать боль? Вдруг просто останется недвижим, пока языки пламени будут ласкать его, или пока черви будут насыщаться его плотью?.. От этих мыслей Лукис задыхался от кошмаров и был готов на любое преступление, лишь бы только избавиться от смерти и обеспечить себе вечную жизнь.

– Попробуй. Обещать не буду, кровь была очень старой особи. Но попробуй. – Сина тонким пальцем подтолкнула мензурку к его губам, и парень сделал несколько доверчивых глотков. Казалось бы, столь хрупкую женщину он мог бы переломить пополам мощными руками за все эксперименты, которые она вздумала на нём ставить, но что-то неподвластное его уму крылось в малиновых глазах Сины Хатальи. Они обещали, они обольщали и дарили надежду на высшее, на недоступное разуму обычного человека. Они сияли божественным. Ни у кого не было таких глаз, как у неё. И это заставляло верить в неё, как в бога, в посланника, в ангела небесного. Ведь таких глаз не может быть у человека. Значит, Сине Хаталье доступны знания, которых нет у него, у Лукиса, и, если она действительно ангел, он пойдёт за ней на край света.

Лукис без колебаний подчинился и выпил содержимое. Чуть поморщился – трубы пищевода сотрясла пламенеющая боль, но парень выдержал, стиснув зубы. И не такое доводилось терпеть. Он быстро поморгал, надеясь, рассеянно оглядел лабораторию, но глаз так и не оправился от прошлого.

– Не помогло… – с трудом проговорил он, чувствуя смятение и стыд, что разочаровывает её, ангела, который бьётся днями и ночами, выводя формулы в его спасение.

– Так я и думала. – резко сказала Сина и обернулась к столу, положив на него обе руки. – Здесь, – она показала на дневник, написанный на древнеэсинском, неподвластном Лукису языке, – Говорится же, «кровь юного дракона»! А как нам надо было понять, юные они или нет, если они все на лицо – юноши да девушки… – но в её голосе не было злобы, он звучал как голос задумчивого философа. – Ладно. Есть ещё идея. Можешь идти. – она помахала ему рукой на дверь, вновь погружённая в свои мысли.

– Слушаюсь. – он развернулся было, продолжая мысленно стыдиться своей неудачи, и тут Сина произнесла:

– Если что-то почувствуешь – немедленно иди сюда, я должна отслеживать любые изменения в твоём организме.

– Конечно. – кивнул он и тихо удалился, прикрыв за собой тяжёлую белую дверь.

Сина осталась одна. Она печально вздохнула и отошла от лабораторного стола к шкафу с книгами, ища нужную, известную только ей книгу, в которой, как казалось женщине, она вот-вот что-то найдёт. Важное и необходимое…

Вдруг в дверь постучались.

– Войдите! – сразу громко отозвалась она, не поворачиваясь, только поправив на руке перчатку.

Вошёл мужчина с короткими мелированными волосами, накаченный, мужественный, и такой же покорный перед силой Сины.

– Исам? Что-то… Есть новости? – быстро проговорила она и обернулась, внимательно посмотрев на него своими удивительными глазами.

– И очень хорошие, госпожа. – он с интересом оглядел лабораторию тяжёлым взглядом, всё было ново и непривычно ему. – Я не нарушу ничего, показав здесь одну вещь?..

– Нет, я сейчас уже не работаю. Что же это? – она мелодично хихикнула и пошла навстречу свёртку, протянутому Исамом. Бегло стянула перчатки, кинула их на стол позади себя и, ловко развернув свёрток, достала большой плоский кулон из мятого золота с рубиновой вставкой неогранённого пылающего камня.

– Драконье золото! – резко воскликнула Сина, глядя на кулон расширившимися от радости и удивления глазами. – Так и знала, они проявятся! Где ты его обнаружил?!

– В ломбарде пригорода Афэса сейчас такого навалом. Какой-то глупый парень с длинными персиковыми волосами продал всё за огромную сумму, а продавец дал знать мне. – гордо ухмыльнулся Исам, уперев свободную руку в бок.

– Они решили податься в цивилизацию? – усмехнулась Сина. – Много золота – значит, парнишка хотел снять тут жилище, купить необходимое для жизни. Персиковые волосы, конечно, не новинка для нынешних людей, но, думаю, отыскать такого мальчика будет легко. И вряд ли он переехал один. – Сина опустила глаза, а потом резко подняла взгляд, нацеленный в глаза Исама. – Ищи всех парней и девушек с приметной внешностью. Любого из них проверяй, не жалей иглы. Они сами дали нам знак, это – судьба. И она свела нас наконец!

***

На пригород Афэса опустилась лёгкая тёплая ночь. Запоздалые прохожие медленно, любуясь отцветающей природой, шли к своим домам по освещённым фонарями улочкам, заворачивали к подъездам и скрывались за чуть скрипнувшими в неудовольствии потревоженными дверьми. Ветер гнал по улицам уставшие листья, шуршащие и напоминающие, что лето кончается и скоро в свои права вступит прекрасная и царственная осень. Живое будет источать яркий аромат увядания, и в конце концов исчезнет зелень, покрывшись золотистым цветом прощания.

Верес лежал в постели на мягких белых простынях и смотрел в окно. Пролетела заплутавшая птица, еле успевающая в темноте найти себе пристанище, гулко заурчал мотор машины, проехавшей по пустой дороге вдали, и всё стихло. Только тихо повернулся на бок на диване Аулия, которого Верес упорно уговаривал лечь в постель. Верес апеллировал тем, что его друг много старше и скорее ему нужна удобная постель, но Аулия утверждал, что Верес – наследник, и спать ему пристало не на диване под пледом, а на удобной кровати, если не с балдахином, то хоть такой. В итоге парни решили, что будут спать в постели по очереди, чтоб никто не был ущемлён. И первую ночь по жребию выпало спать в кровати Вересу.

«Так странно… Непривычно…» – думал он про себя, – «Я думал, переехав в город, буду переживать, нервничать… Но я спокоен, как и всегда…» – он повернул голову и увидел в темноте спинку дивана и свесившиеся с подлокотника растрёпанные персиковые пряди. – «Заслуга ли в этом Аулии, который обучает меня? Или я просто вырос из того, чтоб нервничать в предвкушении чего-либо? Может, я ещё просто не осознал, что пришёл конец моей прошлой жизни? А может, не пришёл, и провидение моим спокойствием сигнализирует мне: ты вернёшься в город драконов и всё станет, как прежде?.. Что ждёт меня? Стану ли я тут счастлив? Тут, вдали от дома и родных? Вдали от отца и народа… Променял их на цивилизацию, которая не давала мне ничего, только отобрала много лет назад умершую мать… Ведь это из-за людей она умерла. А я в итоге ушёл сюда… Не предатель ли я? Не предаю ли память матери и жертв моего народа?»

Вдруг зашелестел плед и с дивана медленно встал сонный Аулия. Он тихонько прокрался в ванную, включил зашумевшую в ночной тишине воду, налил стакан прохладной воды. Верес услышал тихие глотки, и через пару минут юноша вернулся спать. Верес притворился спящим, чтоб Аулия не подумал, что разбудил его.

«И всё же я не предатель. Нет. Ведь я ушёл не к людям, я просто ищу свой путь. И он пролегает далеко от группировки «Фиела» и иже с ними».

С этими мыслями Верес смог заснуть.

***

В это же время в постели не могла уснуть Сина Хаталья. Она то ворочалась на кремовых простынях, то теребила маленький овальный алый кулон на короткой нити у горла, то сжимала простыни руками, то вдруг начинала тяжело дышать. Она всё не засыпала, и не знала, как приблизить день.

«Всё, что я хочу, я уже успела сделать. Мне осталось лишь ждать нового рассвета, ждать новостей от помощников, которые бы сообщили мне радостную весть: они нашли дракона. Или нескольких? Вряд ли тот юнец дерзнул бы в одиночестве переселиться в пригород. А если и да – то он обладает не дюжей силой и может дать отпор. Пожалуй, это достойный экспонат и его ДНК придётся по вкусу многим, а тем более – Лукису, перед которым я так виновата… Смогу ли загладить перед ним вину? Смогу ли извиниться поступком? Ведь он слепо вверил мне свою судьбу. Я теперь не имею права отступить… Я должна во что бы то ни стало выполнить обещания, данные людям»…

***

Прошло два месяца. Верес обжился на новом месте, а Аулия всеми правдами и неправдами смог устроить его в одиннадцатый класс местной школы, ибо парень хотел не только пожить, но и учиться дальше среди людей. Учителя в городе драконов были хорошие, многие не один век наблюдали эту жизнь и многое могли рассказать, поэтому, чуть подтянувшись с репетиторами и книгами, Верес смог кое-как сдать экзамены и был принят – всё же он был не обычным драконом, а принцем, и за его образованием следили особенно тщательно. Хотя второму принцу Дэрадо это не мешало прогуливать уроки и развлекаться с друзьями на водопадах.

В этот вечер именно этим Дэрадо и занимался.

С горы слетали потоки тяжёлой воды, шумя у основания бурной пеной, обволакивающей озеро под водопадом. Среди больших камней, скинув на их серые спины свои туники и сандалии, спасаясь от дневной жары, скорее в воду опустились Дэрадо, Ахилл и Андалуз. Ахилл заплёл длинные золотистые кудри в высокий пучок и, как и все, по пояс в воде, откинулся спиной на камень и закрыл в удовольствии глаза. Вода ласкала его и омывала нежными прикосновениями уставшее после тренировок тело, шум падения волн водопада расслаблял и настраивал на мечтательное настроение, а солнце золотило лицо и локоны.

– Какой уморительный день! – простонал он. – Анда, сделаешь мне массаж?

– Это приказ, господин? – устало вздохнул Андалуз, омывая водой жилистую шею.

– Ну а кроме приказа ты неужели ничего не сделаешь?! Для меня?.. – прогнусавил парень. – Я тебе совсем безразличен? – обиженно пискнул он.

– Господин, вы приказываете мне ответить? – нарочно выделяя каждое слово, спросил Андалуз.

– Боги, да ну тебя!!! – Ахилл резко зачерпнул воды в руку и окатил спокойного Андалуза. Тот и ухом не повёл, пока с него стекала вода.

– Будь я твоим советником, Ахилл, я бы тебя давно придушил. – ухмыльнулся Дэрадо. – У Анды выдержка ангельская.

– Ещё представится возможность. – хмыкнул тот. – Кстати, по поводу придушить, ты так и не решил, что сделаешь с Вересом? Ты простил его?

Дэрадо помрачнел, и его золотые волосы снова чуть тронул алый цвет с кончиков и корней по всей длине.

– Я думал об этом. – ответил он, погружаясь по шею в прохладную воду. – Только вот… Он совсем исчез, стоит ли мне его искать?

– Ну, твой отец же не назначил тебя своим преемником, значит, Верес по-прежнему является первым кандидатом в короли. – Ахилл опустился по плечи в воду и вытянул длинные тонкие ноги, заигрывающе трогая Андалуза, на что тот, как скала, никак не реагировал, не повёл ни единым мускулом лица и тела.

– Это верно. Тогда в ближайшее время надо будет найти его и узнать, что он о себе думает. – Дэрадо стиснул зубы, и в этот раз ему удалось справиться со вспышкой злобы: будь он на месте Вереса, уедь он из дома – никто бы не обратил внимания и уж тем более не стал бы ждать его возвращения, чтоб отдать ему трон.

«Или я ошибся, и отец был более ко мне благосклонен, раз не останавливал Вереса и не возвращал его всеми силами на трон? Может, это намёк мне?..» – мелькнула у Дэрадо мысль.

– Чур мы с тобой! Да, Анда? – Ахилл, наконец, дотянулся до обнажённого бедра Андалуза, и тот, резко втянув в лёгкие воздух, вскочил, схватил парня за пышную золотую шевелюру и одной рукой отшвырнул в другой край озера. Ахилл заливисто рассмеялся, кудри его разметались, сделав парня похожим на наглого русала, и он поплыл обратно.

– Ещё раз что-то подобное, мой господин, и я за себя не отвечаю. – Андалуз спокойно встал из воды, предоставив наглому пареньку любоваться своей мускулатурой, взял вещи и стал одеваться. Ахилл обиженно опустился глубоко под воду с головой и через время выпустил струйку пузырьков. Андалуз наблюдал за ним, ждал, потом нехотя влез в воду, намочив одежды, сунул в место, где должен был быть Ахилл, руки, и нащупал парня. Рывком выдернув его из воды, он, закусив губу, поглядел немигающим взглядом зелёных глаз на блондина.

– Утонуть вздумал? Мало мне с тобой возиться? – низким голосом проговорил он.

Ахилл расхохотался чистым детским смехом, потом вырвался и поплыл к камню со своей одеждой.

– Слышал, в городе совсем другие условия, и ванная у каждого своя, а не вода на водопадах! – Ахилл отжал волосы и откинул их за спину. Они мокрой паутинкой повисли на его плечах.

– Нам представится возможность это узнать. – Дэрадо накинул на широкие плечи тунику и вышел вслед за друзьями.

***

В школе была просторная тишина. Словно сговорившись, сразу в нескольких классах на последний урок заготовили контрольные работы. Коридоры были освещены солнцем из высоких окон, но ни одной живой души в коридорах не было. Только скрипели тонкие шариковые ручки по бумаге в классах да переворачивались сдвоенные листки. Были повороты головы украдкой, чтоб не заметил учитель, был тонкий, дымообразный шепоток, спрятанные в пеналах и зажатые в коленях телефоны.

Верес, сидя за партой, дописывал решение алгоритма, подперев голову рукой и немного скучая. Он выводил ответ и, быстро проглянув работу и подписав лист, но не полным именем, а лишь первым именем и фамилией – Верес Лаятте – встал одновременно с ещё несколькими учениками, и пошёл сдавать учительнице работу.

У драконов издревле было два имени: своё, и второе – принадлежавшее небесной звезде, в честь которой дракон был назван – как у Вереса – Серебряный Буран; и ещё фамилия – имя рода. Если же фамилия была сдвоенная, ею дракон говорил, какому роду он служит советником, словно супруг, беря это имя себе.

Верес возвращался к своему месту и уже протягивал руки к сумке, когда услышал шепот:

– Слушай, подожди меня! Дело есть! – шепнул ему сосед по парте – нагловатый на вид парень в толстовке с длинными спереди светлыми прядями волос – Ларка Сельвефелья. Верес поднял на него заинтересованный взгляд.

– Ларка, не сегодня, давай? – прошелестел с парты позади его друг, Тимари Тиварлиматти, выглядевший постарше Ларки, гораздо мрачнее и с чёрной чёлкой на один пронзительный глаз. Парень был ферра-летучей мышью и выпускал длинные клыки, что делало его похожим на вампира, чего он и добивался. А в сочетании с чёрной одеждой и бледной кожей выглядел он ещё более эффектно.

– Сегодня! – резко обернулся к нему Ларка, – Сегодня много поездов будет – а значит, больше людей придёт! – шепнул ему парень, пока Верес собирал в сумку учебники.

– Ларка! Опять двойку захотел!? – пророкотал голос учительницы, и она со стуком отложила ручку, словно предупреждая ученика. – Не понимаю, зачем тебе писать контрольную, если всё равно ты получишь два?!

– Именно в этот раз не получу! Готов спорить на пять в четверти! – Ларка встал, прошёлся по классу и гордо протянул сузившей глаза учительнице лист бумаги.

– Что, опять за тебя всё Верес решил? – недовольно пробубнила она, а Верес ухмыльнулся, откинул прядь чёрных волос и вышел из класса.

Ларка поспешил за ним и, открыв сдвоенную деревянную дверь, выскользнул в прохладный коридор.

***

Несколько недель назад был очень солнечный день. Верес потрясённо стоял на площади перед невысоким парнишкой-одноклассником, который кричал во весь голос о какой-то госпоже Виллиане, о том, что она хочет защитить собратьев-драконов. Верес ничего не понимал, но видел, что парень знает о них! И хочет что-то изменить, как и он… Верес не выдержал:

– Почему ты говоришь о драконах, Ларка?! – он резко притянул к себе парня за толстовку и зашептал ему на ухо, – Что тебе известно?..

– Ничего, разве что… – Ларка ощутимо вздрогнул и отстранился:

– Только то, что за ними реально ведётся охота и госпожа Виллиана, баллотирующаяся в мэры пригорода Афэса, хочет им помочь и защитить от «Фиела»… – проговорил ему сбитый с толку Ларка. – А ты… – он взглянул в тёмные глаза Вереса. – Ты что-то знаешь о драконах?.. Скажи! Это поможет делу! Я – ферра-ящерица, я ведь, по сути, сам – потомок драконов… – с лёгкой гордостью начал было он, отведя взгляд от некоего стеснения.

– Это-то да… Но… – от напора Ларки уже не выдержал Верес. Столько скрываться, и тут человек, который хочет что-то сделать, кричит на площади о своих принципах, зазывая людей послушать… Он кричит о драконах и хочет помочь…

– Ларка, я – ферра-дракон.

Они смотрели друг на друга молча. Ларка полуоткрыл рот, но слова так и не слетели с губ. Верес выглядел, как всегда спокойно, но словно вызов был в его взгляде. Он словно хотел, чтоб его выслушали, и Ларка, потрясённый, был более чем готов. Люди на площади обходили их стайками по две стороны, и никто не знал, какое существо сейчас стоит перед ними… Знал только один Ларка и от этого осознания его сердце готово было взорваться…

***

– Ну наконец-то. – Ларка открыл сумку и достал стопку листовок с напечатанными лозунгами и портретами женщины в очках и крупных украшениях поверх строгого костюма. – Поможешь мне? Скоро выборы мэра и я хочу, чтоб эту дурацкую мэра Сиалью заменила мэр Виллиана. Она передовых взглядов, не замалчивает наши проблемы… Кроме неё о пригороде Афэса, кажется, вообще никто не думает! Сиалья только бумажки перекладывает! – Ларка умоляюще взглянул на Вереса, смекая, дошла ли до него вся важность его слов.

– У меня не очень много времени, но давай. Надо раздать листовки? – спросил Верес, подняв брови и протягивая руку за бумагами. Но Ларка их не дал.

– Нет-нет. Мне нужна массовка… – быстро сказал он, услышав топот.

Открылась со скрипом дверь и вышло ещё несколько учеников. В коридоре повеяло жизнью. Среди учеников был и Тимари, уже завербованный Ларкой заранее в помощники на площади.

– Из-за вас последний пример не дорешал. – угрюмо проворчал он, закрепляя липучку на своей чёрной джинсовой сумке. – Ну что, Ларка, готов громить политиков?

– Ещё как. Сегодня приезжает на вокзал одновременно несколько поездов разных направлений, в торговом центре на площади выставка фотографий, а значит, людей будет уйма! – широко улыбаясь, Ларка махнул друзьям, и они пошли к лестнице со второго этажа.

На них полился яркий свет сквозь витражи больших школьных окон, на которых изображались летающие птицы, уносящиеся в синее ясное небо без единого облака.

Друзья вышли из школы, ступили кроссовками на шуршащий гравий, пересекли сквер, где по-летнему живо пели птицы, и оказались на небольшой многолюдной площади с выключенным чуть поржавевшим фонтаном. Ларка тотчас же вспрыгнул на самую высокую ступеньку фонтана и, разделив листовки на две руки, закричал:

– Граждане! Не проходите мимо! Сейчас решается судьба пригорода Афэса! Мэр Сиалья ничего не делает для нашего блага, не замечает реальных проблем! Выбирайте Виллиану! Сделаем её нашим мэром! Голосуйте за Виллиану!

Тимари и Верес стояли рядом и изображали заинтересованных слушателей. Глядя на них, остановилось ещё несколько людей, ожидая, что парнишка вещает что-то дельное. В итоге, многие по цепочке останавливались и примыкали к небольшой группе слушающих, кто-то просто брал у Ларки листовку и уходил по делам, задумчиво глядя в себя. Но в основном люди, заинтересованные и неравнодушные к своему пригороду, останавливались послушать о политике.

– О, знакомые лица! – из толпы, расталкивая зевак локтями, выплыла девушка с хвостиком белых волос, а с ней и заспанный парень со старой, видавшей виды видеокамерой на треноге. Девушка размахивала выключенным микрофоном, крутя в пальцах провод.

– Не мешайся, а лучше сними лучший в своей жизни репортаж! – Тимари произнёс это, наклонившись к её микрофону, как если бы давал интервью. Он оскалил клыки, и девушка взвизгнула от неожиданности, приняв его на мгновение за вампира.

– Ну нет, я тут ради фотовыставки. А рекламировать провал рекламной компании Виллианы… – она желчно и громко рассмеялась, а Ларка сунул ей под нос бумажку и внушительно сказал:

– Голосуй! Иначе никаких репортажей, никаких правдивых репортажей больше не будет! Только мэр Виллиана даст нам свободу слова! – он снова обратился к толпе, а репортёр взяла листовку и нерешительно проглядела портрет женщины Виллианы – дамы с необычной креативной причёской, но в старых очках, зато с огромными серьгами.

– Только мэр Виллиана прогонит из Гвесты «Фиела»! Позаботимся о наших друзьях-драконах! Поверьте, они существуют! Они среди нас! – Ларка смотрел сквозь толпу, чувствуя себя принадлежащим к важному тайному обществу. Ведь кто, кроме него, сможет достучаться до сердец людей и рассказать им о нависшей над незримыми драконами беде? Кто им сможет помочь?! А показать правду на примере Вереса – навлечь на него опасность. Приходилось быть голословным, но проникновенным…

– Эка ты загнул! – прыснула от смеха репортёр. – Какие ещё драконы?! Ты что, сам из них или из ума выжил!? Они все вымерли!

Верес напрягся, ведь Ларке он доверил свою тайну, и это сблизило друзей… Ларка был счастлив узнать, что дружит с драконом, и клялся молчать. Сам Ларка, конечно, мечтал, чтоб его звали драконом, но он был просто ферра-плащеносной ящерицей, как и Тимари, мечтающий быть вампиром, а на деле являющийся лишь ферра-летучей мышью.

– Я – ферра-плащеносная ящерица, я – потомок великих драконов, и мне не безразлична их судьба! – закричал раскрасневшийся Ларка в толпу.

«Ещё бы я тебе в три счёта сдал Вереса!» – ухмыльнулся про себя парень, и вдруг у него взяли аж три листовки.

Девушка-репортёр расхохоталась громче, повернулась спиной и пошла прочь, помахав Ларке микрофоном. Толпа поглотила её и закрылась.

– Верес! – послышался из толпы лёгкий, как ветерок, оклик Аулии. Юноша спешил через толпу к другу и знакомым, неся в руке пакет с продуктами. Волосы его были собраны в неряшливый пучок.

– Аулия! – обернулся, узнав голос, парень и тут же принял тяжёлую ношу друга. – Давай помогу, а то ты весь день на ногах.

– Спасибо… – тот легонько смутился, а потом посмотрел на Ларку и чуть тише добавил, – Парень благое для нас дело делает. Если Виллиану выберут в мэры, думаю, это поможет…

– Уж с такой поддержкой, как Ларка, её кампанию точно узнают люди. А там и до галочки на выборах не далеко. – ответил Тимари. – Я в Ларку верю.

Пока друзья беседовали, позади к Аулии тихо подошёл человек в сером неприметном одеянии, с мелированными волосами. Он незаметно для суетящейся толпы достал маленький шприц и одним резким ударом вколол иглу в поясницу юноши с персиковыми волосами. Аулия охнул, даже не поняв, что произошло, схватился за место укола, думая, что это – просто резко вспыхнувшая боль, но пошатнулся. Верес одной рукой подхватил его и помог устоять.

– Что такое? – спросил он.

– Просто… – резкая боль усилилась, и Аулия поморщился, держась за поясницу. – Что-то кольнуло…

Он коснулся рукой болезненного места, и Верес схватил его за руку.

– У тебя кровь… – он внимательно оглядел руку юноши, а потом глянул на его спину.

– Ой, верно… – Аулия и Верес переглянулись, но что произошло, так и не поняли. Они даже представить не могли, что кто-то в толпе может желать им зла и поранить ни за что.

– Комар? – Тимари глянул на спину юноши, туда, где уже отпечаталась капля крови на рубашке, и сам понял абсурдность предположения. – Или нет. – он первым смекнул, что к чему. – Похоже, кто-то ранил тебя намеренно…

Верес тут же огляделся, а Ларка, заметив неладное, наклонился к друзьям со ступенек.

– Если у вас что-то стряслось – идите, я уже почти закончил. – он вновь вернулся к рассказам о Виллиане и Сиалье, крича свои тезисы, а Верес и Аулия спешно пошли прочь и, выбравшись в тенистую прохладную аллею из толпы, пошли медленнее домой.

– Но кому понадобилось меня ранить? – непонимающе спрашивал Аулия, давя в себе обиду, пока они шли по аллее. – Я просто стоял… Даже не объявлено было о поединке… Хотя тут и не драконовы порядки… не понимаю… Да и если б это были противники Виллианы, откуда они знали, что я – друг Ларки? Я просто стоял. Ещё и до крови…

– Сам не понимаю, но тут мы одни, и, если нападавший объявится, я защищу тебя. – Верес оглянулся, но было пусто. – Как себя чувствуешь?

– Немного болит. Не понимаю, там то ли прокол, то ли сильная царапина… – Аулия попытался обернуться, но увидел лишь край кровавой рубашки.

Они шли, и шуршал гравий под ногами. Светило жаркое солнце, но на тенистой аллее было прохладно. Для приятной прогулки не хватало только газировки, которую Верес и достал из пакета Аулии, и парни выпили её по пути.

Они дошли до дома, поднялись на этаж и отперли квартиру. Внутри было свежо, и поднялся маленький сквозняк – Аулия оставил открытым окно перед уходом. Положив покупки у входа и прислонив их к стене, парни прошли в уютную просторную комнату.

– Раздевайся, посмотрим, что там. – Верес снял с полки коробку с медикаментами и стал искать перекись водорода.

– Эх… – Аулия вздохнул, расстегнул пуговицы и скинул на диван белую рубашку, окрасившуюся цветом крови сзади. Он стоял к Вересу спиной, но почему-то по плечам пробежали мурашки от осознания, что его друг будет на него так пристально смотреть. На него, почти обнажённого. Аулия от смущения закрыл глаза, ведь даже на водопадах он плавал преимущественно один. Рукой осторожно убрал длинные персиковые волосы со спины, чтоб не мешали найти рану…

– Ничего себе… – Верес нагнулся к бёдрам юноши сзади и рассмотрел внизу спины глубокий прокол и длинную царапину, выходящую из него. – Словно тебе что-то воткнули в спину, а потом резко дёрнули вбок. – он налил несколько капель перекиси на ватку и прижал к ране. Аулия тихо вскрикнул, больше от шока от такого прикосновения, для него странного, чуждого, но такого приятного и влажного. Верес немного подержал дезинфицирующую жидкость, потом провёл ваткой по ранке.

– Слушай, ляг, так не удобно. – он кивнул на диван, и пока красный от стыда Аулия ложился, выдавил на палец немного ранозаживляющего крема и холодной мазью коснулся нежной пораненной кожи. Аулия спрятал пунцовое лицо в подушки, не желая ни шевелиться, ни дышать, а Верес заботливой сильной рукой втирал ему крем, даже не подозревая, какие чувства пробудил в друге и советнике своего отца.

– Готово, пусть подсохнет, и одевайся. – скомандовал он, встал и пошёл вымыть руки от крема. Холодная вода моментально смыла всё, что так смущало сейчас Аулию, и чего не заметил сам Верес. Потом парень потянулся и пошёл разбирать покупки. – Отдохни, сегодня готовлю я.

– Да я не так и ранен… – выдохнув, подал тихий голос Аулия, поскорее прячась в новую рубашку.

***

Сина поднималась по широкой дубовой лестнице в своём особняке, когда внизу открылась дверь. Женщина замерла, привлеченная шумом, и вскоре услышала голос:

– Мадам! Подождите! – к Сине из-за дверей выбежал взмыленный Исам. – У меня есть кровь того парня с персиковыми волосами! – он быстро пересёк холл и взбежал по лестнице. Женщина одарила его заинтересованным, но спокойным взглядом и протянула руку. Лицо её не выражало никаких эмоций. Исам открыл небольшой чемодан, который он держал, и достал футляр с маленьким шприцом, наполненным кровью Аулии.

– Ого, так много… – скорее для себя произнесла женщина, глядя на шприц. – Благодарю. Я тут же изучу это, Исам. Спасибо тебе. – она опустила руку ему на плечо и чуть сжала его. – Уверена, ты сделал всё в лучшем виде.

– Парень даже ничего не понял, мадам.

– Тем лучше для него. Пускай наши истоки остаются до поры в неведении.

Сина развернулась и спустилась с лестницы, зашла под неё и открыла небольшую дверь – вход в её с отцом лабораторию, последнее, что у Сины осталось от него. Зажгла свет.

– Мадам, могу я с вами? Я хочу удостовериться, что этот мальчик – дракон. Я хочу первым это узнать. – окликнул её с надеждой Исам. Сина обернулась, и мягкая улыбка чуть тронула её губы:

– Конечно, мой друг. Это наш долг – найти дракона, и если это он, надо, чтобы наше общество узнало о юнце как можно скорее.

Они оба вошли в просторную лабораторию, в которой пахло спичками, спиртом и чем-то солёным, будто бы морской солью. Сина со шприцем подошла к маленькому квадратному устройству с табло, стоявшему у стены, включила его, и прибор загорелся. Поднеся к его чёрной панели иглу шприца, женщина капнула на неё кровью. Прибор завибрировал, и на соседнем табло высветилось зелёное схематичное изображение дракона – небольшой змеевидный зверёк, его размер – полметра, пол – мужской, и возраст – приблизительно около 100 лет.

– Ничего себе, юнец… – закусила губу Сина. – Хотя оно и ожидаемо, это же дракон. Он был один? Он слишком взрослая особь… Хотя для Лукиса может и подойти, как дракон он молод… Возможно, его кровь поможет нашему брату вернуть зрение. – она набрала код на панели и прочитала ещё информацию о параметрах.

– Он был с парнем с чёрно-голубыми волосами. Брать его кровь я уже не рискнул, но могу найти их в другой раз. Слишком приметные. – сказал Исам, не сводя взгляда с Сины. – Он нам нужен?

– Чёрно-голубые волосы, конечно, сейчас у многих, но такое совпадение – необычный цвет и дружба с драконом… А проверь-ка его, Исам. – быстро кивнула Сина. – Лучше будет узнать о нём подробнее. Какой он?

– Внешне – хорошо развитый сильный парень, высокий, длинные волосы, спокойный, беспокоится за своего друга-дракона, взял его покупки, они в хороших отношениях.

Сина коснулась пальцами подбородка:

– Волнуется? Это хорошо, это мы запомним. – она взяла ватный диск из пластмассового держателя и стёрла кровь с панели, потом смочила другой ватный диск в дезинфицирующем геле из диспенсера, стоящего на столе, и протёрла панель. – С персикового дракона не спускай взгляда. Он нам может пригодиться, если совсем не будет выбора, и присмотрись к чёрно-голубому парню. На крайний случай они приведут нас к остальным драконам, а в худшем случае второй окажется опять колоссальным. – она небрежно кинула ватные диски в маленькое чистое ведро под столом, редко наполняемое за неимением экспериментов.

***

Дэрадо шёл из большого белого храма в сторону пышного сада со скамьями и беседками, в котором условился встретиться с Ахиллом и Андой. Он уже слышал смех золотоволосого друга за завесой лиан, как вдруг перед ним выросла фигура одного из ферра-драконов из его города.

– Ну что, слыхал, не достанется тебе роль короля, Дэр! – усмехнулся высокий сероглазый парень.

Дэрадо попробовал стерпеть подколку и, бросив свирепый взгляд на неожиданного собеседника, ответил:

– А тебе-то что? Тебе вообще никогда не светило это даже во сне.

– Хотя бы моя мама не была забыта благодаря прекрасной первой жене короля! – парировал парень и желчно рассмеялся.

– Что ты сейчас сказал?! – Дэрадо резко откинул полу туники и кинулся к агрессору со ступеней, задохнувшись от возмущения. В секунду он схватил успевшего лишь удивиться парня за грудки и изо всех сил впечатал лицом в мраморную колонну. Тот вскрикнул, брызнула из носа кровь, залив колено Дэрадо и плиточный пол, и в этот же момент из храма вышел король драконов Араме.

– Дэрадо! Что ты творишь?! – разгневанно закричал он, спешно спускаясь с лестницы и придерживая полы длинного бархатного плаща. Воздух вокруг стал пронизан напряжением, как электрическими спицами.

Стали подходить другие драконы, все засуетились, перешёптывания заполнили улицу.

– Он сам нарвался! – Дэрадо понимал, что, скажи он причину ссоры, то навлечёт позор и лишние пересуды на свою мать, Люсин, а потому должен был молчать.

– Не зря был выбран Верес… – со злостью прошипел король Араме, стиснув руки в кулаки и глядя прямо в глаза сыну. – Иди прочь из города и не возвращайся, пока не прояснится твой ум! – с этими словами он повернулся и быстро ушёл сквозь расступившуюся толпу, чтобы не сказать сыну чего похуже, а Дэрадо, кинув ненавистный взгляд на соперника, ехидно глядящего на него с земли и вытирающего рукавом кровь, пошёл в храм, на свою половину, собирать вещи. В этот раз все сомнения касательно брата у него развеялись.

Ахилл и Андалуз, перешучиваясь, издали увидели происходящее, но подойти и остановить друга не успели. Зато молча проследовали за ним через галереи храма и остановились в дверном проёме дома королевской семьи.

– Я слышал, что Аулия обменивал золото, чтоб снять квартиру им там с Вересом. – сказал Ахилл, облокотившись на деревянную обтёсанную дверь. – Может, возьмёшь больше золота?

В ответ на это Дэрадо открыл свою шкатулку и выгреб огромные золотые медальоны, тяжёлые серьги и многочисленные браслеты, увитые камнями и кулонами.

– Думаю, пока мне это не понадобится, поэтому продам их и поживу на эти синапласы. – Дэрадо прикинул, сколько ему могут дать денег, и зачерпнул ещё горсть золота и старинных драконьих монет. – А вы тоже собирайтесь. Я приказываю вам ехать со мной.

– Что?! Куда?! В неизвестность?! – округлив карие глаза, завопил Ахилл и судорожно вцепился в длинные волосы. – Только если с Андой, а так я – никуда! – глянув исподтишка на парня, он коварно шепнул:

– Мой приказ – следовать за господином, Андалуз.

Тот тяжко вздохнул и опустился в кресло у стены:

– Это обязательно? Может, пару дней поживёшь в лесу и вернёшься?

– Нет уж, я должен найти Вереса и всё с ним выяснить. – кончики волос Дэрадо поалели, он поднял взгляд, горящий ледяным пламенем. – Я хочу многое ему высказать, одним днём тут не отделаться. Он мой брат, но всё же народ важнее, а утвердить власть можно тут только силой. Мы, как-никак, не цивилизация.

– За эту силу тебя только что выперли. – Ахилл грациозно перешёл от двери к тяжёлому креслу и повис на его мягкой выгнутой спинке, взяв прядку длинных волос и тыкая ею в спокойного индифферентного Андалуза.

– Если Верес будет мной повержен, то вопрос царствования будет решён сам собой. – ответил Дэрадо, доставая большую плетёную сумку и складывая туда полупрозрачную шёлковую одежду, которая, по его мнению, подошла бы для первого времени в городе. – А вы собираться не будете?

– Ну… – Ахилл положил руку на плечо Андалузу, а тот её аккуратно переложил на спинку кресла. – Ладно, уходим!

– Встретимся через два часа у храма.

– Тебя оттуда не погонят? – подал уставший сиплый голос Андалуз.

– Отец же увидит меня с вещами, подумает, я его, наконец, послушался… – рассудил Дэрадо, пожав плечами, и друзья удалились.

Парень продолжил собирать вещи, а в комнату незаметно вошла высокая красивая черноволосая девушка, чуть похожая узким лицом на змею. Облачена она была в длинное чёрное платье с широкими витиеватыми узорами и острыми плечами. Это была сводная сестра Дэрадо – Тори Аттелия Лаятте, старшая из детей короля драконов и более разумная, чем двое, вместе взятые.

– Мне рассказали, что произошло. Ты правда уходишь? – спешно спросила она, строго, но по-доброму глядя на брата.

– А что делать? Ослушаюсь отца в этот раз – престола вообще не видать. – ответил парень, поворачиваясь к сестре. – А всё из-за Вереса.

– Его тут вообще уже давно нет, и, вёл бы ты себя чуть по-иному, отец бы отдал престол тебе. – девушка села в кресло, устало выдохнув. – Верес же не собирается быть королём, у тебя все шансы, подумай.

Дэрадо с грустью посмеялся, а потом глянул на девушку:

– Но увы, свой шанс я упустил, причём подставили меня довольно подло минут десять назад. Теперь единственное, что мне остаётся – одолеть Вереса в схватке и силой показать, кто из нас достойнее. Ведь нам приходится выживать в естественных условиях, и силу нельзя сбрасывать со счетов, милая сестра.

Тори нахмурилась. Эта затея ей вовсе не нравилась, и девушка поспешила разубедить брата:

– Тогда отец совсем разозлится. Ты – дебошир, Верес – отступник… Отец так хотел видеть кого-то из вас на престоле!

– И увидит! – Дэрадо захлопнул тяжёлый сундук с вещами и обернулся к Тори:

– Пойми ты! Если я не сделаю ничего, а так и буду подчиняться отцу, он не увидит во мне мужчину!

– Верес всегда был тих и разумен, не махал кулаками, но в нём же отец видит мужчину!

– Это другое, Тори! – умоляюще простонал Дэрадо, бросил взгляд на дверь, потом – на окна, и, понизив голос, сказал:

– Легко вам двоим. Вашу мать отец хотя бы любил. – и закрыл глаза, унимая дрожь раздражения в теле и проглатывая подступивший ком в горле.

– Нет, что ты… – Тори, ощутив укол совести, замешкалась, но всё же встала и спешно подошла к брату, кладя ему руку на плечо. – Отец любит госпожу Люсин всем сердцем. Просто боль за нашу маму его не отпустила, но твою мать он любит, может, даже сильнее… – она ухмыльнулась. – Ведь не убил он тебя до сих пор за все твои выходки! Просто послал проветриться!

– ДЭРАДО!!! – раздался разгневанный крик, и в комнату ворвалась растрёпанная русоволосая рассерженная девушка, сверкая тёмными глазами. – Как это понимать?!

– Дельта?.. – Тори вскинула брови, а девушка схватила её за руки и оттащила от брата в сторону, вновь бросившись к нему.

– Как это понимать?! Госпожа Люсин в ярости! Она приказывает тебе убираться прочь отсюда и не возвращаться, пока переломы несчастного не пройдут! – Дельта нависла над Дэрадо, а тот с досадой смотрел на её лицо, на красивые глаза, и с печалью понимал, что советница госпожи Люсин вряд ли когда-нибудь расцветёт к нему нежными чувствами.

– Увы, меня спровоцировали. – Дэрадо попытался улыбнуться, и ощутил спокойствие, глядя в янтарные глаза Дельты. Но та пылала злостью, словно передавая Дэрадо эмоциональный посыл королевы Люсин. Такая прекрасная и такая злая…

– Провокация это или нет – не важно! Ты – принц, и должен был сдержаться! А ты! Вздумал махать кулаками?! – она сама чуть ли не наскакивала на него и готова была обратиться в дракона и разорвать Дэрадо в клочья, но еле держалась из уважения к своей госпоже.

– Милая, успокойся… – осторожно начала Тори, подходя к девушке сзади и протягивая руки. – Ничего страшного не произошло, Дэрадо сейчас возьмёт паузу, вернётся другим человеком… – хотя в этом Тори уверена не была, но сказала так, чтоб унять пыл подруги.

– Пусть проваливает, мне всё равно, и госпоже Люсин тоже! – Дельта вылетела из комнаты, шурша длинными юбками скромного платья. Дэрадо тяжело выдохнул, глядя ей вслед, и подумал: почему в жизни всё, до чего он дотрагивается, рушится и ломается?

Тори тоже вздохнула, но решила мягко оставить брата, чтоб он не упустил что-то важное. Она склонилась над ним, обняла ещё раз.

–Тогда желаю тебе только удачи. – прошептала она и нежно поцеловала его в щёку.

– Спасибо… – вслед ей сказал Дэрадо, обернувшись к единственному здесь доброму к нему существу.