Читать книгу Три желания женщины-мечты - Дарья Донцова - Страница 4

– Хорошо, что мне не довелось жить в сталинские времена, – поежилась я.

– С одной стороны, да, хорошо, – кивнул Иван. – Но с другой… В те годы в СССР царил невероятный энтузиазм, люди ощущали душевный подъем, свою причастность к происходящим историческим событиям, гордость за то, что живут в великой стране. Я порой завидую отцу и матери, мне бы тоже хотелось испытать такие чувства, с восторгом работать во славу отечества.

– Но ведь ты мог очутиться в лагере и валить лес, – вздохнула я. – Или бы тебя расстреляли как врага народа за некстати рассказанный анекдот.

– Вернемся в нашу действительность. Когда Елизавета Гавриловна поняла, что после смерти зятя-профессора к ним подступает нищета, она стукнула кулаком по столу и навела порядок: велела организовать мини-отель. Теперь семья сдает гостевой дом приезжим, там четыре спальни и столовая-гостиная. Большой участок позволяет хозяевам не пересекаться с постояльцами, те входят на территорию через специальную калитку. Прислуги у Николаевых нет, Нина Анатольевна хлопочет по хозяйству, готовит гостям завтраки, а Катя и Алла убирают номера, стирают белье.

– Думаю, молодым женщинам это не особенно нравится, – заметила я.

– С Елизаветой Гавриловной не поспоришь, – улыбнулся Иван. – Возраст над ней не властен, в девяносто она сохранила бодрость, ум и здоровье. Да, небольшое уточнение: дом и сад принадлежат старухе. Семья перебралась в Гидрозавод давно, когда дети Николаевых были совсем крошечными, а Григорий Петрович имел звание только кандидата наук. Думаю, больших денег у него тогда не было, Елизавета же Гавриловна скопила некую сумму. В те времена недвижимость и земля в провинции почти не ценились, теще будущего профессора удалось приобрести участок и поставить на нем маленький дом. Зять быстро сделал карьеру на научном поприще, защитил докторскую и прошел путь от простого преподавателя до ректора университета Нижнегорска. Григорий Петрович возвел большой особняк, гараж, а старое здание превратил в домик для гостей, завел садовника, стал оплачивать все расходы. И тем не менее собственницей недвижимости оставалась Елизавета Гавриловна – новый просторный коттедж тоже был оформлен на ее имя. Посему у дамы с родными разговор короткий: не нравятся мои требования – до свидания, собирайте манатки и сматывайтесь, никого насильно здесь не держу, я вас люблю, но кормить-поить бездельников не желаю. Думаю, Катя и Алла недовольны ролью горничных, но выбора у них нет. Красавицы давно уже не юны, обеим подкатывает к тридцати. Аллочка еще пытается принимать участие в конкурсах красоты, но звание «Мисс мира» нашей блондинке не светит. Катя продолжает рисовать модели одежды, хотя денег ей за это никто не платит. Небось внучки ждут, когда бабушка умрет, рассчитывают на завещание, надеются получить и дом, и участок, и деньги.

– Откуда у пожилой дамы такие средства? – удивилась я. – Сколько лет она на пенсии?

Иван развел руками:

– Ты, как всегда, права. Старуха давно не работает, и то, что Николаевы вынуждены содержать пансион, говорит об их не очень устойчивом материальном положении. Но по Гидрозаводу вовсю циркулируют слухи о сказочном богатстве Елизаветы Гавриловны. Якобы кто-то видел, как она сдавала в Москве в скупку роскошное колье… Это только сплетни, но, похоже, в них верят не только чужие, но и свои, поэтому ждут от бабки золота-бриллиантов. А та этим пользуется. Если кто из родни ее не слушается, она не злится, а просто тихо говорит: «Поступай как знаешь, но я сделаю выводы». Аллочка, например, собиралась выйти замуж за парня из местных. Нина Анатольевна у детей авторитетом не пользуется, она старшей дочери ничего запретить не могла, и девушка жениха чуть ли не в доме поселила. Собиралась уже подвенечное платье покупать, а потом – упс! Любовь лопнула. И Алла вскоре расписалась с Виктором. Все вокруг уверены: бабка внучке объяснила, что в случае брака с нищим помощи от нее не будет, имя счастливой новобрачной из завещания она вычеркнет. Арефьев же пришелся ко двору. Он, правда, зануда и зарабатывает копейки, но в перспективе у него маячит бизнес отца. У меня создалось впечатление, что Елизавета Гавриловна к внучкам равнодушна, те у нее уважения не вызывают, к Олегу же она относится лучше. Во всяком случае, его единственного старуха не заставила работать в пансионе. А ведь даже Виктор, наследник владельца кинотеатров, обязан участвовать в семейном бизнесе: эрудит встречает гостей, привозит их в мини-гостиницу, провожает отъезжающих и возит тех, кто платит за услуги водителя. Одному Олегу позволительно в промежутках между не очень частыми съемками ничего не делать. И его жену Эллу, сироту из детдома, Елизавета Гавриловна встретила приветливо. Вот такой расклад. Ну, пошли…

Зарецкий направился в сторону большого дома, я двинулась следом, удивляясь на ходу.

– Ты прямо исследование провел. Зачем столько информации о Николаевых собрал?

Иван остановился.

– Виола, дорогая, я же не мог поселить тебя в семье, не узнав, с кем рядом будет жить лучшая писательница России. Это опасно, люди всякие встречаются. Вдруг среди Николаевых есть бывшие уголовники? Я не мог оставить тебя в подобном обществе. Нет уж, сначала я должен был узнать, достойны ли они приютить Арину Виолову. И я их строго предупредил: никакого использования имени детективщицы в рекламных целях. Между прочим, за право получить тебя в постоялицы боролось несколько отелей.

– Значит, Николаевы выиграли тендер? – развеселилась я. – Почему?

Зарецкий остановился.

– Елизавета Гавриловна верная твоя фанатка, у нее в библиотеке собраны все твои книги. Нина Анатольевна тоже обожает тебя, она очень благодарна за то, что ты выбрала Олега в качестве режиссера-постановщика сериала. К тому же Николаевы предложили нам лучшие условия проживания: тебя не поселят в доме с остальными постояльцами, предоставят комнаты Геннадия Петровича в особняке, у них отдельный вход. Общаться с посторонними тебе не придется, трапезничать с ними вместе тоже. Тебя ждут именно как дорогую гостью. Захочешь с семьей вместе поужинать? Хозяева от счастья едва ли чувств не лишатся. Пожелаешь вкушать еду у себя? Принесут на подносе готовое. Решишь сама что-то приготовить? В тех апартаментах, где ты будешь обитать, есть кухня. У профессора дома на первом этаже была отдельная квартира со всеми удобствами, из нее можно как в другие помещения особняка пройти, так и в сад. Ученый любил одиночество, семейный уют ему порой осточертевал. Кстати, выяснить все о Николаевых оказалось просто – мне про них рассказал Григорий Васькин, который преклоняется перед Елизаветой Гавриловной, восхищается отважной, образованной пожилой дамой, считает ее героиней. С Геннадием Петровичем у Васькина сложились прекрасные, дружеские отношения. Нина Анатольевна, вдова профессора, владельцу «Кинофабрики» тоже по-человечески нравится, он ее называет заботливой дочерью, самоотверженной супругой, чудесной матерью, всю себя отдающей семье. Об Олеге Васькин говорит сдержанно, но не ругает его, а вот Аллу и Катю он недолюбливает, девицы, по его мнению, самозабвенные лентяйки. Очень тихая, затюканная мужем и Елизаветой Гавриловной Элла вызывает у Васькина жалость. Григорий мне так о ней сказал: «Жена Олега прекрасный работник, ответственный, аккуратный, креативный. Но Элла очень похожа по характеру на свекровь – она тоже не способна настоять на своем, предпочитает подчиняться, чтобы, не дай бог, не вышло скандала. Не знай я хорошо Николаевых-младших, выросших на моих глазах, мог бы подумать, что именно Элла родная дочь Нины, а Катя с Аллой не пойми кто, в них-то ничего от матери нет».

– Ясно, – сказала я. – Спасибо тебе большое за заботу, хотя, думаю, в обычном отеле мне было бы проще.

– Виола, ты звезда, – запел Иван Николаевич, – поэтому в гостинице покоя не жди. Налетят фанаты, будут просить автографы, фотографии. Да еще актеры, приехавшие на разные съемки, примутся ломиться к тебе в номер и рекламировать себя гениальных. О производстве многосерийного сериала по твоим книгам известно всем, лицедеи захотят получить роль.

– Ладно, поняла, – сдалась я. – Но ведь я не обязана ужинать-завтракать с Николаевыми и вести с ними долгие разговоры?

Зарецкий взял меня под руку.

– Конечно, нет. Ты вип-клиентка, хозяева должны обеспечить тебе наилучшие условия. Тебе ни в коем случае не надо чувствовать перед ними неловкость – ты благодетельница, предоставившая Олегу шанс стать полноправным режиссером, за одно это ему и его родным следует перед тобой ниц падать. Я знаю твою деликатность, поэтому предупредил всех домочадцев: будете приставать к звезде, в ту же секунду она покинет пансион.

– Ой, как странно! – воскликнула я.

– Что тебя поразило? – спросил Иван.

Я показала на особняк, к которому мы успели подойти совсем близко.

– Смотри: наружная лестница, напоминающая пожарную, сделана так, чтобы человеку было удобно и безопасно по ней ходить. Ступени окружены коробом из металлических прутьев. Я впервые вижу, чтобы подобное сооружение вело не на крышу, а к одному из окон второго этажа.

Зарецкий кивнул:

– Сам удивился, когда его впервые увидел, и весьма бестактно спросил у Нины Анатольевны, не кажется ли ей, что нелепая конструкция портит внешний вид здания. И в чем смысл штуки, смахивающей на гигантскую птичью клетку? Она ответила: «В детстве я стала свидетельницей страшного зрелища: горел двухэтажный жилой дом, и одна женщина, спасаясь от огня, выпрыгнула на моих глазах в окно. Вроде невысоко было, но несчастная разбилась насмерть. С той поры я панически боюсь, что случится пожар, а я не смогу спастись. Эта фобия сильнее меня, поэтому я попросила соорудить лестницу, ведущую к окну моей спальни. Муж и мама посмеялись надо мной, но спорить не стали».

– Детские впечатления самые сильные, – кивнула я, – у каждого свой кошмар. Я вот, например, трясусь от страха, садясь в самолет. Лестница выглядит уродливой, но если она нужна для спокойствия хозяйки, то ее внешний вид значения не имеет.