Читать книгу Дашуары - Дарья Гребенщикова - Страница 48

Ленка позвонила, когда у меня спектакль кончился, и попросила встретиться с ней. Пока я снимала грим, переодевалась, все думала – я-то зачем ей понадобилась? Мы дружили так – в пол-ноги… Лена Бадаева, первая красавица нашего театрального училища, прима, гордячка, которую иначе, как Лиз Тейлор и не звали – за её глаза. С Леной мы не виделись лет 7, с дипломного спектакля «Дама с камелиями». Помню, как она в вишневом бархатном платье выходила на поклоны, и зал ревел, а Ленку за цветами и не видно было.

В кафе за столиком сидела незнакомая женщина, лишь фиалковыми глазами напоминавшая ту, прежнюю Бадаеву. Заказали кофе, Лена закурила и, приблизив лицо ко мне, спросила —

– что? Изменилась? Не узнать?

Я промолчала, а Лена говорила и говорила, и я не перебивала её.

– ты знаешь, я фаталисткой всегда была. Думала – как суждено, так и будет. Помнишь, Марка Полянского? Ну, двумя курсами старше? Помнишь – кто не помнил… Все с ума сходили. И я – сошла. Красиво все было – думала, на всю жизнь. А потом он уехал. И все в один момент – как в пропасть. Будто жизнь мою – выключили. Вниз падать – трудно. Из театра уволили – отказала главному, да еще грубо – нашли сразу, к чему придраться. И пошло-поехало. Пила запоями. Сейчас квартиру снимаю в Бирюлево, а работаю…. – Лена вздохнула. – продавщицей. Ну, вот… еду я как-то с работы, а у меня тачка старая – японка, праворукая – ну, встали в пробку. Понимаю – часа на два, не меньше. Окно открыла – курю, по сторонам смотрю. Чувствую – взгляд чей-то. А я уж отвыкла-то – от взглядов. Поворачиваюсь – и сердце вниз. Рядом со мной стоит крутая тачка, а в ней – сам Полянский. Прежний. Даже еще лучше. Видно, что не здесь живет, не бедствует. Он музыку перекрикивает – Ленка! Узнала? Вылезай давай, хоть поболтаем, раз такая встреча. Ну, я на полусогнутых – да еще усталая, одета хрен знает как – ну, судьба, значит. Обнялись —поцеловались, он и говорит —

– ну, ты как? В профессии? Что-то я ничего о тебе не слышал… Я, правда, в Штатах живу, но мы там тоже интересуемся…

Тут у меня телефон зазвонил, я ответила, а Марк потом и вырвал телефон. Хочу, – говорит, – фото твои, любовь моя, посмотреть… Может, ревность проснется… Шутил… А у меня там – магазин наш, да девчонки мои, какие-то корпоративы – ну, мура обычная. Он листает фото, а сам спрашивает – это чего? Сериал из жизни рынка? Что за убожество? ты в чем снимаешься? Тут меня переклинило от злости, говорю – да, сериал… сейчас полный метр делать будем. Между прочим, Тиграян режиссер, и у меня – главная второго плана. Марк сразу замолчал, потом на машину посмотрел, на меня – ты чего, в роль вживаешься? А я, так небрежно – ну да, ты же знаешь, как он с актерами работает. Марк дальше листает, а там… я тяну телефон к себе, он к себе… А это спрашивает – тоже из сериала? А там Никитка мой… Я все фотографии с собой ношу, скучаю по нему – кошмар. А там с грудного – и до этого года – первый раз в школу пошел. Марк мне в глаза смотрит, а я понимаю, сейчас в обморок просто упаду, и всё. Машины стоят, духота… Чей ребенок – спрашивает. Я молчу. Чей? – говорит. Я – мой. Тут он фотку Никиткину, где он совсем маленький, увеличил – и тихо так – зачем ты врешь, Лен? Я ж эти обои на всю жизнь запомнил… А он на них мне все цветы рисовал, зайчиков… сердечки… мы у него тогда жили, в общежитии. И меня потом не выгнали, я еще год жила. Ну, короче, понял он все. Где, спрашивает, сын? Я хочу его видеть… А у самого на заднем сидении две такие телки сидят – куда там… Меня зло взяло, кричу-это не твой сын, и я замуж выхожу, сама реву… тут все и поехали, я в машину, дверцей саданула, лечу – сама не вижу куда. А он, наверное, за мной хотел, перестраивался… и под грузовик. Менты потом сказали – сразу погиб, не мучился.

Я сидела, совершенно потрясенная – поверить не могу. Лена опять закурила, и сказала —

– я сколько лет мечтала – снимусь, получу хоть Нику, и выйду на вручение с сыном… Я ж замуж так и не вышла – чтобы Марк знал, чтобы не подумал…

– где Никита сейчас? – перебила я Лену.

– в Ярославле, у бабушки, мне здесь как?…одна еле тяну. Но ничего, сейчас за ним еду.

– там будешь жить?

– нет, – Ленка помедлила, – мы в Штаты летим, к матери Марка. Она одна все знала. Я, когда забеременела, и Марк меня бросил, сразу хотела аборт… а она – не смеешь моего внука убивать, никто тебе права такого не давал. Так мы с ней эти годы и общались… А теперь позвонила – приезжай, говорит, хоть сына никто не заменит, – Ленка закусила губы. – но будет, ради кого жить.