Читать книгу 30 советов, или Вы не одиноки в своём писательстве - Дарья Гущина - Страница 7

Перед премьерой спектакля артисты репетируют свои роли месяцами. Перед одним удачным дублем почти всегда снимается несколько неудачных. Чтобы прыгнуть на мировой рекорд, спортсмен тренируется годами и до изнеможения.

Чем писатель отличается от артиста и спортсмена? Почему у них – бесконечные репетиции и тренировки, а у нас роман должен получиться сразу идеальным, удачным и на мировой рекорд? С какой стати?

Плохой текст, коллеги, – это и есть наша тренировка. Неудачные сцены – это неудачные дубли. Косноязычие и кривая стилистика – это разминочные ученические прыжки перед рекордом. Это естественная составляющая писательского процесса.

«Вам никогда не написать хорошей книги, пока вы не напишете несколько плохих».

Дж. Б. Шоу

Не запрещайте себе писать плохо, не требуйте идеального – идеальной сцены, идеального образа, идеального порядка слов и смысловой наполненности. Тот, кто боится этапа плохого текста, обычно или вообще ничего не начинает, или начинает и годами копается в единственном черновике. И в лучшем случае история на момент правки всё-таки дописана. А в худшем не допишется никогда.

Я люто ненавижу редактуру. Я бы тоже хотела писать сразу идеально, чтобы пару запятых потом поправил – и готово. Но это фантастика.

За двадцать лет работы моё восприятие собственных текстов прошло несколько стадий:

1. Всё идеально, не буду ничего править. Я же филолог и не могу писать плохо (первые пять книг).

2. Господи, какой бред, сколько ошибок – как я могла написать этот ужас?.. Это же стыдно показывать, я же филолог… (возврат к первым пяти книгам после написания ещё пары, обучения и работы с бетой).

3. Идея невнятная, «воды» много, объяснений мало, логика хромает на обе ноги, но ничего, тут подумаем и допишем, там подрежем, и будет почти норм. А потом ещё вычитка – и вообще норм. Главное – я дописала (следующие книги).

4. Нет, не продолжу, пока не подправлю это и вон то. Всё, теперь понятно. Обратный план составить – и погнали дальше. А стилистику – потом… Но в целом ничего так (опять следующие книги).

5. Неплохо. Пока – неплохо (после трёх редактур). Если и через пять лет это будет неплохо, значит, я научилась писать черновики хотя бы неплохо (последние книги).

По сути я начинала как графоман-энтузиаст, который «яжфилолог», поэтому у него всё прекрасно. И только после нового писательского опыта, обучения литературному редактированию и работы с бетами-редакторами я начала понимать, какие безобразные тексты писала. Именно в этот момент я и сделала главное – признала, что пишу плохо, проанализировала найденные ошибки, извлекла опыт, научилась читать и править свои тексты как чужие. И позволила себе снова писать плохо.

Потому что любой текст можно сделать хорошим – если не блестящим, то приличным и читабельным. Любой – лишь бы он был. И уж лучше пусть он плохонький, но будет, чем не будет никакого (хотя перфекционист с этим резко не согласится).

Повторюсь, я ненавижу редактуру. В первую очередь потому, что трачу на неё то время, которое могла бы посвятить новым текстам. Но без правки никуда. Если вы планируете публиковаться хотя бы в Сети – никуда. А в стол можно писать что угодно и вообще никогда не трогать, и вообще никому не показывать.

Не бойтесь плохих текстов – на них вы набиваете руку: привыкаете писать много и постоянно, переходите от простых сюжетов к сложным, от рассказов к романам, а от однотомников к эпопеям, от шаблонов к экспериментам, а от чужих идей и мыслей к своим.

Сначала человек ходит, падая и держась за стену, потом ускоряет шаг и лишь потом бежит. Сначала вы пишете криво и косо, держась за шаблоны, а потом набираетесь уверенности (ведь получилось, ведь закончил!) и берётесь за задачи посложнее. И лишь после взлетаете к своим мирам и приличному тексту.

Да, придётся тратить время на правку. Да, будет давить жаба и хотеться только писать новое. Да, правка необходима в любом случае – анализ старых ошибок помогает избегать их в будущем и делает новые тексты лучше.

Но вы же хотите взлететь? Тогда сначала просто позвольте себе писать плохо, нелогично и держась за стену.

Дополнение 1:

«Вы не должны много думать, пока пишите первый черновой вариант – в реальности это самый лучший способ НЕ писать. Большинство моих студентов упираются в стену, потому что слишком много размышляют. Они работают очень медленно, агонизируя над каждым словом. Роман потребует ещё много тяжёлой работы, поэтому нет смысла на этом этапе зацикливаться на одном предложении, просто напишите его как есть и помните, что всегда сможете вернуться к нему позже».

Дэниел Уоллес

Дополнение 2:

Заклеймив свои старые черновики позором, я целую одну книгу пыталась писать красиво. Копалась в словарях, подбирая нужные слова, зависала над сценами, шлифуя их до бесконечности… На работу ушёл год, если не больше. Гордая собой и довольная текстом, я закрыла черновик и забыла о нём на несколько лет.

Спустя время, собираясь выставлять эту книгу на продажу, я снова тихо ужаснулась тексту и взялась за редакторские ножницы. И все мои труды (труд целого года!) были безжалостно порезаны и исправлены. А сцены, над которыми я работала особенно старательно, вообще удалила – они не несли никакой сюжетной нагрузки, только мешали восприятию.

А ведь если бы я сразу позволила себе писать плохо, то набросала бы черновик за полгода. И после потратила бы на редактуру всё тот же месяц-полтора, что и обычно.

Так-то.

Дополнение 3:

Мои первые графоманские потуги (две повести, законченный роман, на две трети написанный роман и несколько рассказов) до сих пор пылятся в столе. Я давно удалила их из Сети и больше никому не показываю. И не правлю – потому что. У меня слишком много перспективных идей, чтобы бесконечно копаться в старье. Лежат себе и лежат. Есть не просят. И я очень им признательна – благодаря этим историям я научилась создавать то, что сейчас продаю.

Аминь.