Читать книгу Samka Skorpiona (сборник) - Дарья Корякина - Страница 2

Тихо шепот раздается.

     Древо Жизни…

     Вокруг вьется

          Змей.

Восстанет град, что божьим нарекли.

Однако стены там из боли,

Сиянье света замкнуто в подполье,

А войны духа рядом полегли.

Ты бог ведь сам,

О отреченный!

Покорно сердце в тишине

И властна сила в глубине.

Пусть будет взор твой

                     к небу обращен,

Но стопы крепко приняты землею, —

…

Свой каждый шаг измерь собою.

Парение птиц ведь так же велико,

Как и шуршание чешуи змеиной кожи;

У война пусть пустуют ножны,

Но меч сверкает высоко.

Твой враг – ты сам!

Себя взови убийцей!

Себя спасителем себя и нареки.

Пусть волны, реки той тоски

Не путают священного воззрения.

Пусть град слоев мировоззрения

Окрепнет и вступит в последний бой, —

В нем ты расплатишься собой!

Нежных губ прикосновения,

Вездесущий и всепроникающий.

Все Вселенские явления

В его глазах, во тьме мерцающих.

Хитер и добр, лис и лев,

На крыльях в небо он возносит

Прекрасных дев…

Он сам любовью плодоносит.

Струится запах смуглой кожи,

Неровности рубцов чуть ощутимы.

Мы с ним порой так схожи,

Но навсегда другим неуловимы…

Неистово, порою дико

Терзает тел прекрасные изгибы.

Сердце постигает Иго,

Лоно наполняют херувимы…

Во свете дня или в сияньи ночи

Он поступает так, как сам захочет.

Он непокорен, он свободен,

Всегда он предан выбору Себя.

Неуловим, немыслим, своеволен…

Коснуться можно только, раствориться

На миг в его объятиях, забыться.

Его призвать на ложе дикой кошки.

Он странник, он герой,

Он рыцарь мой.

Его отвага сокрушает мир,

Но он по-прежнему так робок и раним.

Войди в мое царство, о святой,

Раздвинь мои ноги, о стремительный,

Проникая в блаженства покой

Силою своей центростремительной.

Постигнуть меня не дано,

Ты лишь касаешься сути.

Знанье твое далеко,

Ты будешь всегда на распутье.

Спутник Ра, я твоя царица!

Я небо и земля, твоя тигрица!

Богиня, бог, любое облачение

Пусть вызовет для меня твое речение.

О, мой бог, пред тобою преклоняюсь,

К тебе ласкаюсь, но никогда твоею не являюсь!

Ибо я всесущая, вселюбящая жрица,

Символом моей природы стала птица.

Танец! Дикий и неистовый!

Срываются одежды и покровы,

Слетают с рук и ног оковы!

Дрожанье, трепет, поиск истины…

Разрыв завес, основы содрогание;

Танцуют змеи – занавес преисподней!

Танцуя из себя, становишься свободней,

Испытывая глаз немых страдание.

Кто не танцует, тот не ищет…

Кто не танцует – цели не имеет.

Он в танце перед истиной робеет

И, словно зверь, в потемках рыщет.

Движение, положение – статичное,

Динамичное, привычное, нестандартное,

Абстрактное, конкретное, семицветное,

Ветхо— и новозаветное… прямое и простое.

Грация, овация, мутационная операция,

Цветок акации, другая вариация,

Напитков дегустация, мистификация,

Галлюцинация, странная ситуация, фикция.

Танец продолжается!

Танцор возвышается!

Скитается, ища удачное положение,

Направление, ног движение, силу притяжения.

Магия левитации, потеря гравитации.

Парение. Становление. Кем? Чем?

Что за явление?

Ввысь. Рвись. Проснись!

Приглашу тебя на обед,

Я позову тебя в дом.

Спустя много прошедших лет

Наполняя его сном.

Укутаю снова тебя

В объятья былых надежд.

Губами лаская, любя,

Отрину воззвания невежд.

Я снова буду твоей.

Растворится в миг вся

Боль былых дней,

Пылая в пламе огня.

Твой взгляд углублен ввысь,

Твой разум пытался взлететь.

Я женщина, а не рысь:

Не знала, чего хотеть.

Когтей у меня нет,

Нет и кистей на ушах…

Познала я много бед,

Опали мечты – прах.

Взывала к тебе в ночи,

Взывала я к солнцу, луне.

А ты сказал – не ищи,

Не нужно все это мне.

Слезы мои пусты,

Глас – покрывало небес.

Сердце сжимают тиски,

А груди – лобзания повес.

Воля моя – крест,

В любви моя сила горит.

Снова судьбы перст? —

Это выбор мой, неофит.

Я вижу глаз забытые глазницы,

Я вижу, как в огне горят ресницы,

Слышу стоны, голоса и шум скитания,

Вдали заката красота – нет понимания.

Восстание с небес и со земли схождение,

Познание себя и вожделение.

Есть путь, есть путы, нет свободы.

Есть хаос, есть узда и хороводы

Тел.

Струится сила – меч пронзает.

Логичный ум лишь часть познает.

Пространство восприятия растет —

Наполнит чашу яд и мед.

Словесная игра, изящны пассы —

Властительницы жезлов рясы.

Основа, четкая фундамента структура —

У дисков все же тонкая натура.

Он то безумен, ум так ясен, горд порой.

Он мыслит широко, абстрактно, – не герой.

Однако, стоит разум лишь включить,

Как начинает наш дурак творить.

Владеет инструментами роскошно:

Он выражает, излагает все дотошно,

Готов он мантию учителя надеть,

Но прежде должен прекратить иметь.

Вот она, женщина прекрасная,

Немного страстная, но не опасная,

Природу любящая, ее воплощающая,

В пространство истины всех призывающая

Королева.

Гнева.

Речи безмолвные, пространства огромные,

Волны страдания в пучинах понимания,

Великолепие ее и сострадание,

Прекрасный лик и увядание.

Рождения, спасения, убийства —

Все плод ее лишь действа.

Тихо. Бушует мастера явление,

Несет он всем свое учение.

Услышь в безмолвии его лишь речи,

Но все же избегай ты личной встречи

С ним.

Другим.

Отзываясь в звучании лир,

Нарушая собой тишину,

Темный воздух вверх восходил,

Растворяя ночную тьму.

Мягко стопы мои вверх

Преодолевают сей путь.

Кто я? Простой клерк,

Или пора вздремнуть?

Я, блуждающий во тьме собственного разума.

Я, отказавшийся от света.

Я, погрузившийся в болото знаний

О самом себе.

Я, уповающий на свое уединение,

В нем себя нашедший,

Им нареченный быть хранителем тоски

И сострадания к себе лишь.

Я, изучающий путы свои.

Я, разрубающий узлы собственного забвения.

Я – спаситель сущности своей.

Я – раб пути, мною избранного.

Отшельник я!

Властелин и раб,

Хозяин, повелитель,

Но и слуга я.

Я горд в молчании своем.

Уста мои молвят лишь истину,

Во мне рожденную,

Мною исследованную

И мною заклейменную истиной.

Я – собственное творение.

Я – личных интересов плод.

Я изгнал богов из своих земель.

Я возвел себя в ранг божества.

Отшельник я!

Творец и творение,

Пастух, пастырь,

Но и овца я.

Под ногами моими Солнце,

Под ногами моими Земля,

И я над ними!

Я праздную свою победу!

Я праздную свое возвышение

Над ними.

Все пределы мною преодолены.

Все препятствия пали под натиском силы моей воли.

Разрушил я все опоры.

Все дворцы рухнули во мне.

Утратил я даже воздух, которым дышал.

Пища, которую я вкушал,

Была съедена червями.

На ложе моем давно покоятся ядовитые змеи.

В глазах моих бездна ночи и обитель зла.

В сердце моем кинжалы и раны от любви моей

К самому себе.

Отшельник я!

Небо и Земля,

Рай, ад,

Но бесконечен я.

Буря терзает меня и ластится ко мне, словно кошка.

Ураган сбивает меня с пути и предлагает мне спину свою,

Словно я всадник, которому должно им управлять.

Ливень омывает щеки мои и разъедает увечья мои кислотой.

Стенания мои о твоих лобзаниях не знают грани,

Нет у них границ.

Утратил я реальность и фантазию,

Слились миры воедино.

Камни мысли града были раскиданы мною

По пустыне предчувствия и интуиции.

Мой разум сдался под натиском моего собственного величия.

Мое тело наполнилось жизнью.

Мое тело измучено блаженством.

Память моя – чистый лист.

Амнезия и анемия – спутники мои.

Сумасшедший дом давно приготовил мне ложе,

Но я – тот безумец, что осведомлен о своем безумстве, —

Оттого я неуязвим.

Нет во мне таланта, не погибает со мною и гений,

Однако из уст моих ты слышишь истину.

Истину, мною созданную.

Ведь знаешь ты, что я безмерно больше,

Чем этот человек,

Чем писец, что исповедуется тебе.

Отшельник я!

Ты и Я,

Бог, Человек,

Но и зверь.

Блуждания, непонимания,

Скитания,

Отречь все отрицания,

Остановиться, пробудиться,

С тобою слиться,

Усомниться.

Так начиналось,

Так заканчивалось повествование.

Шум ветров, шепот голосов,

Рокот бурных рек,

Мягкий снег…

Остановись же, человек!

Проснись? Засни?

Во сне исполни?

Стоп.

Всегда лишь помни об одном:

О ней, о нем,

Они – твой дом,

Твоя обитель и хранитель,

Твоя

Семь Я.

Исправь меня – одна молитва —

И ис-правлением насладись.

Та фраза, что давно тобою позабыта,

Теперь она лишь мой ночной каприз.

Мой разум дремлет или пробужден

Мой ум рассудком наречен,

Моя душа потеряна, забыта,

Самим божественным убита.

Распял себя,

Себя же воскресил.

Тихо шепот леденеет – о, эти ночи!

Я слышу голос свой,

Я вижу свои очи

И душ бессмертных вой

Слышу.

Они пришли ко мне,

Меня взывают.

О долге просят,

просят их исполнить радости забвения.

Смятения

здесь нет!

Давно был дан обет.

Здесь ангелы и бесы

Пляшут в парах,

Чечетку жарко, пылко отбивают.

Здесь не страдают.

Нет здесь разделения.

Наполнен этот миг безумного веселья!

– Пщща, – ликуют Змеи!

– Ууу, – и Голуби взлетели.

– Ррр, – разинул пасть там красный Лев,

Орел же белый выразил свой гнев:

«Что происходит?

Где же люди?» – Потеряны они!

Да пусть пребудет

                              Сила!

Гой, ла, Гой!

А наш пророк нагой!

Он сам себя в безумие увлек,

Какой глупец он – наш пророк!

Ба! Казнить орла!

И кровь его великого полета

Рекою красной перья оросит.

И согрешит там дева

Одиноко, ее невинности разбойник наш лишит.

Ура! Ура! Ликуют бесы!

Ура! Ура! А Боги водят хороводы!

Ура! Ура! И наш повеса,

Немного опьяненный, своеволит.

Да будет Воля устремленной!

Да будет глас твой утонченный

Звучать повсюду в мире этом:

Дай наставления поэтам!

Детьми взрослевших нареки!

Избавь таскушку от тоски!

Пусть знает малый наш, дитя,

что смерть и похоть – от тебя!

Что бог велел тебе быть богом,

Что каждый, бога отыскав,

Узнает в нем вполне знакомый,

Им некогда изгнанный нрав.

Зеркал лишь вечное увечье —

Ты отрекался от себя,

        Любя,

                  но бога убивало

        Твое отречье…

Возьми мое сердце раненое

             и сожми в тиски.

Раскинь покрывало каменное,

             чтобы покрыть обелиски

Лжи нечестивой, тщеславия гнусного

             и наслаждения властолюбивого…

Время седлать коня ретивого,

             чтобы покорить последнюю вершину.

Апогей! День решительный,

      в центр ход стремительный,

             силою разрушительной

                        грядешь к себе ты сам.

Рассудок терпит поражение,

                       свое крушение,

             карты глаголют предупреждение…

             Но что остается тебе?

Лишь смирение?

Оргия женщины приобщения?

Убийство? Распутство?

Проститутство?

Стоп. Неужели время сдаться?

С собою расстаться?

Нужно ли спасение?

Какое-то сопротивление?

Нет?

Я жду ответ…

О самость моя, к тебе взываю,

             твоего наставления желаю,

             с тобою хочу воссоединиться

             и слиться навек!

В служении будет теперь человек!

В служении вассала любящего,

             что сдерет покрывало каменное,

             тот, кто истинный разоблачитель

             и себя с собою примиритель… Я.