Читать книгу Мечта. Стихотворения - Дарья Котова - Страница 13

Я – самурай.

Я выращен

В боях

И выжить

В них терял

Не раз надежду.

И каждый раз

С усмешкою кривой

Я головы рубил

Врагов небрежно.

Как на полях,

Наполненных

Водой,

Я гóловы срезáл,

Как зёрна риса.

На поле битвы

Урожай собрал,

Опасней тигра

И хитрее лиса.

Я от семьи

Был рано

Отречён.

От алтаря

Родительского крова.

И средь мальчишек

Я в казарме рос.

И я не мнил

Себе другого

Дома.

Как некогда

Бежал я

Средь камней

Тягучие и злые

Расстоянья,

Как избивался,

Воином чтоб

Стать,

Пытаясь

Спрятаться

В отсутствие

Сознанья.

Как после,

Приходя потом

В себя,

Давя

В себе рыданья,

Боль и муки.

И так взрослея,

Становясь

Другим, я постигал

Бойцовские науки.

Шёл день за днём,

И шла за ночью

Ночь.

Тогда я плакал,

Так, как плачут

Дети.

А после, как рассвет

Нас поднимал,

Я был спокоен,

Как студёный ветер.

И выходя

Под окрики

Во двор,

И не переча,

(Это было мудро),

Я наполнял

Ладони из ручья

И умывал

Бесстрастнейшее утро.

Я не сломился,

Как сухой тростник.

Ведь злые силы

Верящих не губят

Во мраков мрак.

Я верил лишь в одно —

В то,

Что однажды

И меня полюбят.

Как гибкий змей,

И плоть моя крепка.

При виде крови

Сердце бьётся глухо.

Но как оно

Мечтает

Полюбить.

И беззащитная душа

Нежнее пуха.

Изогнут меч,

Как быстрая река,

Блестящая под

Белым

Солнцем Иня.

Его роняю

Из ослабших рук,

Произнося

Возлюбленного имя.

Связь потерявший

С матерью, отцом,

О ласках детства

Знавший лишь немного,

Ниц падаю

Я с дрогнувших колен.

Я вновь нашёл

Отца и даже

Бога.

И стона звук

Так робко

Льётся с губ.

И в нём

Так много

Нежности и боли.

И крепость тела

Заменяет дрожь.

И я целую

Сильные ладони.

Мне очень

Страшно

То, что это сон.

Вдруг снова

Битвы, муки и казармы?

И вдруг он

Растворится как

Фантом?

Но слишком

Его очи лучезарны.

Я льну к нему,

Как молодой бамбук

Льнёт к небу,

Умоляя о защите.

Его глаза

И сердце, что внутри,

Пожалуйста,

Пожалуйста, любите!

Ведь если не сомкнёшь

Объятий ты,

Меня тотчáс

На сей земле

Не станет.

И слёзы, иероглифы

Любви,

С ресниц сочатся

На лицá пергамент.

Он улыбается

И, что я трепещу,

По этим иероглифам

Читает.

И как печатями:

«Ты мне принадлежишь» —

Он поцелуями пергамент

Покрывает.

Я снова мал,

И мне тринадцать

Лет.

Но я в любви

Живу, а не мечтаю.

А он – мой щит,

А щит тот – колыбель

От прежних

Убаюкавший страданий.

Перстами он

Касается волос

И шепчет:

«Ты в смятенье

Очень милый.

Одежду в поте,

Крови и пыли

Сними, как маску

Отзвучавшей силы».

Рубаха падает

С меня к его

Ногам.

Падёт хакама[1]

Вниз.

Ещё немного.

Ни разу

Не познавший

Естества,

Нагой я предстаю

Перед этим Богом.

Я – самурай.

Я в ненависти рос.

Но быть любимым

Не терял надежды.

И я, рыдая,

Отдаюсь ему.

Я – самурай.

Я ласковой

И нежный.