Читать книгу В поисках того самого - Дарья Кузнецова - Страница 3

Дурацкая была затея – отправиться к Лазурному могильнику, не подготовившись. Ларс думал обернуться до вечера, но утоптанная дорога, ведущая из города, превратилась в коварную тропинку и завела в болото. Вокруг витали тучи мошкары, под ногами чавкала трясина, а вонь стояла такая, что не отмоешься. И зачем селиться в столь ужасном месте?

Впрочем, ведьма на то и ведьма, чтобы жить подальше от нормальных людей. В Клофорде о ней толком ничего не рассказали, предупредили только, что гостей не любит, но за смазливую мордашку, может, и приголубит. Паскудные ухмылки двух выпивох, за кружку пива объяснивших дорогу, Ларсу очень не понравились, но не сдаваться же, когда цель так близка! Он надеялся, что деньги ведьма любит больше, чем мальчиков, потому что сам старухами не интересовался вовсе.

– Да чтоб тебя!

Болото ощерилось глубокой лужей, и в правом сапоге противно захлюпало. Опасное место Ларс обошел стороной, раздумывая, не вернуться ли в город, – вечерело, а с наступлением темноты гулять в окрестностях точно не стоило. И это не трусость, а здравый смысл: чем тащиться ночью по болоту, проще добраться до домика ведьмы завтра утром, с новыми силами и сапогами. И дело не только в природных опасностях топи, хорошее место могильником не назовут.

Не судьба.

Сначала он заметил лазурниц; крупные бабочки хищной стайкой кружились над неподвижной мохнатой тушей, а к исходящей от воды гнили прибавился омерзительный трупный запах. Но бабочки оказались меньшим из зол: в трупе неведомой лесной твари копошилась сгорбленная фигура, разрывавшая тухлятину когтями и зубами. Лысый череп с редкими волосами, нарывы на коже, худое как скелет тело с выпирающим животом…

Гуль и Ларс заметили друг друга одновременно, и прервавший чужую трапезу путник поспешил отступить.

Увы, гуль не оценил благородный порыв и захотел побаловаться свежатиной. На болоте он чувствовал себя куда увереннее Ларса, умудряясь не проваливаться в трясину, а выбирать самые надежные кочки, так что вариант бегства пришлось отбросить сразу.

Прыжок, другой. Путник замер и потянул из кармана револьвер, не сводя с гуля взгляда.

Оружие он купил здесь же, в Клофорде, проверил, но в деле еще не испробовал. Прошлый – старый, но надежный – утонул во время переправы через Ремту. Шустрая, холодная по весне речка, перевернув паром, забрала с собой не только его револьвер и нехитрый скарб, но и пару менее удачливых пассажиров. Теперь предстояло испытать оружие в настоящем бою, но Ларс выжидал: чтобы остановить гуля, ему надо снести полбашки. А значит, подпустить ближе, чтобы стрелять наверняка.

Пятнадцать метров, десять…

Ларс вскинул руку, целясь противнику в голову. Осечка!

Он дернул спусковой крючок несколько раз, но все без толку: то ли боек оказался изношен, то ли патроны – гниль.

Гуль прыгнул. Острые когти вспороли куртку и кожу на руке, запах крови подстегнул тварь. Противник навалился на Ларса, вытягивая дряблую шею и морду с выпирающей вперед челюстью, лязгая зубами у самого лица.

Парень не удержался и рыкнул. В человеческой форме это выглядело столь нелепо, что даже гуль опешил. Зато удалось собраться и резким ударом ног сбросить тварь с себя. Закрепить успех Ларс не успел, тут же неудачно оступившись, оказался в коварном болоте по пояс. Дернулся было выскочить, но трясина держала крепко.

– Ну давай, иди сюда, тварь! – крикнул Ларс, прекратив бесполезные попытки, и гуль не заставил себя упрашивать.

В болото ушли с головой оба, хлебнув мутной жижи. Зубы гуля рванули плечо, отхватив кусок плоти и окрасив воду в бурый цвет, но и Ларс сумел его достать. Конечно, до волчьей лапы его руке далеко, но вытянувшихся когтей хватило, чтобы вспороть противнику горло. Он рвал его снова и снова, увязая когтями в гнилом мясе, пока гуль не перестал дергаться, и только тогда оттолкнул от себя окончательно сдохшее тело.

Из воды Ларс выбрался с трудом. Поднялся, пошатываясь, сам себе напоминая монстра. Грудь тяжело вздымалась, кровь стекала по изувеченному плечу. Он почти ослеп и оглох – уши заложило от воды, а перед глазами плясали черные пятна от потери крови. Зажал рану рукой, шипя от боли, и побрел наугад. По болоту в таком состоянии идти опасно, но оставаться на месте еще хуже. Лишь бы выбраться, где посуше! А там оклемается. Заживет все как на собаке. Главное – дойти.

Над головой порхали голубые бабочки. Заинтригованные шумом, падальщицы подлетели осмотреть очередную порцию еды. Одна села на щеку, щекоча лапками.

Ларс содрогнулся от омерзения, ругнулся и отмахнулся здоровой рукой, надеясь разогнать наглых лазурниц, – гнилой корень вам, а не добыча! Он еще жив и легко не сдастся! Слишком обидно сдохнуть вот так, на тухлом болоте. А когда близок к цели – обидно вдвойне.

– Мировое Древо!

Ларс дернулся от неожиданности и тревожно повел головой, не разобрав, откуда прозвучал голос. Звучал тот глухо и гулко, как из бочки, и понять, кому принадлежал, не получалось. Перед глазами плыло, он видел только темные и светлые пятна.

– Ты вообще что такое?! – продолжил неизвестный.

Чудится ему, что ли?..

Ларс тряхнул головой, наугад отмахнулся здоровой рукой, на которой опять отросли когти, и темнота затопила сознание окончательно.

* * *

Топь была небольшой, но проблем доставляла массу. Мертвый лес, словно в насмешку над собственным названием, с этой стороны города был живым и настолько густым, что стоящие плотным строем деревья редко выпускали наружу то, что водилось внутри. Зато болото прорезало чащу длинным узким клином, и основная мерзость лезла именно через него.

Вот и сейчас к Алените завернул охотник и сказал, что видел у болота какую-то нежить. С равной вероятностью это могло быть правдой и порождением подстегнутой страхом фантазии, но проверить все равно стоило. Потому что любая тварь – это не только плата от города за голову, но и множество ценных компонентов для зелий.

Нита не стала откладывать осмотр надолго, хотелось успеть до темноты. Отправилась налегке. Огнестрельное оружие она никогда не жаловала, да и проку от него куда меньше, чем от ее собственной магии, а на крайний случай имелась звериная форма и внушительный комплект белоснежных острых зубов. Противно тащить в рот всякую пакость, но за годы у болота она привыкла. Да и не ждала ничего серьезного. Было бы серьезное – почуяла бы, вдоль всей топи маячки. Какое-нибудь случайное умертвие или гуль, они чаще всего выползали на эту сторону болота, когда ветер дул к лесу и нес туда соблазнительные запахи человеческого жилья.

Неладное Нита заметила издалека, по бабочкам. В этих краях была уйма лазурниц, что-то такое притягивало их к этой земле. То ли очередное последствие Катастрофы, то ли еще раньше началось, она точно не знала. Нита поселилась тут, когда холмистый кусок земли между Клофордом и лесом местные уже только так и называли – Лазурный могильник. Из-за бабочек. И осталась отчасти из-за лазурниц: у нее с маленькими магическими созданиями были свои, особые отношения, и здесь они не так бросались в глаза окружающим.

Стая бабочек явно следовала за кем-то издыхающим. У падальщиц был довольно обширный рацион: они могли довольствоваться излишками вторичной магии, которую излучали некоторые живые существа, любили энергию смерти, остававшуюся в свежих трупах, особенно трупах магических животных. Да и самими трупами не брезгали, за день-другой дружной стайкой до скелета обгладывали. Могли и на раненое ослабленное животное напасть, не дожидаясь естественного исхода.

Логично предположив, что сейчас лазурниц привлекла искомая нежить, Нита направилась к ним напрямик через болото. Знала она его прекрасно, особенно этот кусок, выступавший из чащи, поэтому уверенно шагала с кочки на кочку, только изредка морщась, когда под ногами хлюпало.

То, что преследовали падальщицы, внешне очень походило на нежить, но ею не ощущалось, и Нита не удержалась от изумленного восклицания.

Неизвестное существо дернулось, неуверенно отмахнулось – то ли от нее, то ли от бабочек, и, невнятно что-то промычав, с тихим плюхом осело в хлябь, лишь чудом не провалившись в бочаг.

Нита несколько мгновений постояла в растерянности, разглядывая бабочек, садящихся на невиданное порождение болота, потом встряхнулась и подошла ближе.

– Кыш, вон пошли! – Махнула рукой, опустившись рядом с телом на корточки.

Вблизи сквозь ядреный болотный дух пробился запах живой крови, и Нита явственно услышала гулкое биение сердца. В наступающих сумерках она сумела наконец опознать в чудовище высокого худощавого мужчину, извозившегося в болотной грязи и еще какой-то дряни. Притом не просто мужчину – оборотня!

– Откуда ты тут взялся такой? – растерянно пробормотала она, прикасаясь к шее над воротником грязной рубашки; магия кольнула руку, помогая оценить, насколько все плохо.

Оборотней в ближайших населенных пунктах, кроме самой Ниты, точно не было, она знала. Это обстоятельство тоже послужило аргументом при выборе здешних мест для проживания: сородичи не мозолили глаза. Люди побаивались ее талантов, но уважали за них же и охотно пользовались услугами – и как ведьмы, и как целительницы, и как охотницы на нежить. Лучше такие простые понятные отношения, чем брезгливое снисхождение волков. И кого-то из своих встретить в этих краях она не ожидала.

Но вот, пожалуйста, свалился на ее голову! Правда, мелковат для волка…

Прикинув возможные проблемы от находки, Нита вздохнула и, примерившись, все же взвалила тело на плечи. Заманчиво было бросить его на болоте, завтра-послезавтра даже костей не останется, но… Нехорошо. Лично ей этот тип ничего плохого не сделал, она его раньше не встречала, а оставлять раненого на поживу нежити и падальщицам – последнее дело. Не настолько она не любит сородичей.

Волк и вправду был некрупным, худощавым, но высоким и все равно тяжелым, да только и Нита – не хрупкая городская девочка, сила волчицы сказывалась на человеческой ипостаси. Тем более до дома недалеко, проще так дотащить, чем сооружать волокушу.

Находку она бросила во дворе, не заносить же в дом вонючий кусок грязи! Это ж не отмоешь потом. Сгрузив раненого на лавку у порога, ведьма принялась прямо тут, на свежем воздухе, стаскивать с него одежду. Заодно оценила повреждения и выругалась.

Дважды. Первый раз, когда сообразила наконец, почему оборотень такой мелкий: это был мальчишка. Не совсем подросток, но очень молодой волк, еще не заматеревший. Лет восемнадцати, не старше. А второй раз, более длинно и витиевато, Нита высказалась, рассмотрев рану внимательнее. Зубы гуля оставляли очень мерзкий и характерный след: клыки у этой нежити торчали в стороны и плоть не резали, как у нормальных хищников, а криво рвали. Латать – замаешься! И яд в кровь пошел, и крови раненый потерял уйму. Оборотня непросто свалить с ног, но даже он может отбросить лапы, и мальчишка явно к этому стремился.

– Кой леший понес тебя на это болото?! – возмущенно спросила Нита, от души поливая волчонка ледяной водой.

До избушки на отшибе водопровод из города никто не протягивал, и с водой приходилось справляться по старинке, с помощью ведер, благо колодец в двух шагах за домом.

Конечно, найденыш не очнулся и не ответил.

Предстояли сложный вечер и напряженная ночь, и хорошего настроения это не добавляло.

– Погубит меня когда-нибудь моя доброта, – проворчала ведьма, затаскивая наскоро отмытого пациента в дом.

Чистить раны. Шить. Выгонять яд. И много, очень много колдовать, чтобы этот тип утром очнулся и смог ответить, что он забыл в этой глуши, да еще в одиночестве!

Скинув куртку, она подвернула и подвязала рукава рубашки, чтобы не мешались, потуже переплела косу и взялась за дело. Пока возилась, заняв большой обеденный стол, тщательно рассмотрела раненого. Смазливый белобрысый волчонок был недурно сложен и имел все шансы лет через десять вырасти в серьезного, настоящего зверя – из тех, по которым имеют привычку сохнуть трепетные человеческие девушки.

Если, конечно, он проживет эти десять лет и не убьется. А незнакомец явно не раз пытался это сделать – на теле изрядное количество шрамов. Над некоторыми Нита с профессиональным возмущением поцокала языком: если кто и латал эти дырки, то не целитель, а настоящий коновал. Еще на плече парня имелась татуировка, невесть что обозначавшая, а на шнурке на шее болтался небольшой клык. Приглядевшись, Нита фыркнула от смеха: зуб был волчьим, но – молочным.

Как и предполагала, провозилась она без малого до рассвета. Ночью волк предсказуемо попытался уйти в крону Мирового Древа, к покойным предкам, но Нита была к этому готова и чарами, зельями, магией и грязной руганью удержала его на собственном столе.

К рассвету жар наконец спал, лихорадочное забытье перешло в целительный сон. Сидевшая на лавке Нита, подумав, что надо хоть несколько часов поспать, а перед этим неплохо бы прибраться, опустила голову на сложенные на столе руки. Сейчас… Немного выдохнет и займется уборкой.

Но, выдохнув, она тоже провалилась в сон: лечение изрядно вымотало, на оборотней ее магия действовала хуже, чем на людей.

* * *

То еще удовольствие – очнуться голым на обеденном столе! Ларс попытался с него скатиться, но понял, что не может двинуться: запястья, лодыжки и грудную клетку плотно охватывали, не позволяя шевелиться, ремни и какие-то тряпки. Тело болело, в комнате пахло неведомой дрянью. Чем именно, оборотень не разобрал, но понадеялся, что не приправой к ужину. Неужели ведьма нашла его на болотах и теперь решила полакомиться свежатиной? И пьянчуги, намекая на любовь к молоденьким мальчикам, имели в виду совсем не то, о чем подумал Ларс?..

Он повертел головой, силясь разглядеть обстановку, и сразу заметил прикорнувшую у стола незнакомку. Молодая женщина крепко спала, нисколько не переживая, что одного оборотня скоро пустят в расход. Она заодно с ведьмой? Вон какая коллекция разнокалиберных ножей, пучки сушеной петрушки под потолком, да и котел такой, что если не целиком, то по кускам он туда точно влезет. Двоим надолго хватит… Во время странствий всякого насмотрелся и такому повороту не удивился бы.

Ларс еще раз напряг мышцы, силясь разорвать ремни. Пустое, только разбудил!

Незнакомка что-то проворчала и села, одной рукой прикрывая зевок, другой откидывая назад спутанные русые волосы. На лицо она оказалась миловидна – пожалуй, даже слишком. Но сейчас собственная жизнь волновала Ларса куда больше выразительных серых глаз и пухлых губ.

– Сдурел?! Ну-ка, не шевелись! – А вот голос оказался резковатым, хотя, возможно, это спросонья.

Незнакомка, стряхнув сонливость, вскочила с лавки и нависла над ним, кончик косы мазнул по животу. Сильные руки прижали обратно к столу, и Ларс запоздало сообразил, что от женщины пахло волчицей. Хорошо пахло: терпкой берестой, ягодами ежевики и можжевельником.

Настолько вкусно, что мысли об опасности отступили на второй план, задвинутые туда взбодрившимися инстинктами. Захотелось зарыться лицом в этот запах, попробовать на язык, показать ей себя во всей волчьей красе. И, забывшись, волк рванулся…

Рванулся бы, если б мог.

– Отпусти, – сквозь зубы процедил Ларс, стараясь дышать мелко и в сторону.

Как же злила собственная реакция! Он слишком долго не встречал никого из оборотней, не давал воли инстинктам, забыл, каково это – чуять другого волка. Нет, с волком было бы проще. Волчицу. А может, она ему и приворотного от души сыпанула? Решила поглумиться и сожрать!

– Чтобы ты мне всю работу испоганил? Как сердце чуяло, что надо подстраховаться. – Женщина ощупала ремни, не повредил ли, и чуть ли не носом ткнулась в плечо. – Хорошо подживает. Да не дергайся, швы разойдутся! – велела она, слегка придавив его ладонью за горло, но тут же отпустила, не дав времени возмутиться.

До Ларса стало доходить, что есть его не собираются, как и делать все остальное, что пришло в тяжелую голову. Скорее наоборот. Старательно отрешившись от влияния запаха, он понял: женщина пропахла той же дрянью, что и он. Явно лекарственной, вон какой густой слой на месте укуса. И она колдовала…

Похоже, ему все-таки удалось добраться до ведьмы.

– Это ты вытащила меня из болота?

– Ну да. Тебя здорово потрепали, яд гулей и для волков опасен. Повезло, что не добил.

– Это не везение, – возразил Ларс. – Я его прикончил.

– А тело в болоте притопил? – спросила вроде из интереса, но недоверие так и сквозило в голосе.

– Не веришь?

– Я гуля рядом с тобой не видела. – Спорить она не стала.

Ларс нахмурился, разглядывая хозяйку. Молодая волчица, сильная, уверенная в себе, одаренная… Что она забыла на этих болотах? Почему одна?

– Развяжу, если обещаешь не буянить, идет?

Ларс кивнул, и ведьма принялась сноровисто его распутывать – ремни на запястьях, широкое застиранное полотенце поперек груди. Когда путы ослабли, он рывком сел.

От резкого движения плечо обожгло болью, перед глазами помутилось.

– Учти, второй раз латать не стану, – предупредила незнакомка, и обморок пришлось отложить до лучших времен.

Оборотень осмотрелся спокойнее. В доме было чисто и как-то пусто. Вот вроде горшки на полках стоят, а все самые простые и грубые, и посуды совсем немного, и живности почти никакой. Ларс считал, что в доме каждой уважающей себя ведьмы должен быть черный кот, но здесь обитали только бабочки-лазурницы. Сидели на стенах причудливым декором, липли к хозяйке – она привычно отмахивалась от них, чтобы не мешали. А ведь еще недавно они с такой же охотой облепляли наполовину обглоданный труп!

Разумная его часть предлагала немедленно уходить, но, во-первых, Ларсу даже сидеть было тяжело, во-вторых, ни своих штанов, ни рубахи он не увидел, а в-третьих, раз уж добрался до ведьмы, можно и поговорить. Бежать голышом по кишащему тварями лесу – верх глупости. Как и возвращаться в таком виде в город. Убить не убьют, но засмеют – точно.

– Где моя одежда?

– Где-то там. – Хозяйка махнула в сторону двери, на улицу. – Я такую грязь в дом не потащу. Хочешь, стирай сам, колодец во дворе. А пока… Сейчас что-нибудь подберу. – Она окинула его внимательным взглядом, ничуть не смущаясь наготы, и, выйдя из комнаты, вскоре вернулась с широкими штанами и кинула ему на колени. – Держи, должен влезть.

Влез. Правда, в зеркало лучше не смотреть: штаны доходили ему до голени, мешком висели на бедрах и еле сошлись на животе.

С языка рвалось возмущение, но Ларс поспешно проглотил его, вспомнив о своем плачевном положении. С ведьмы станется выкинуть его из дома и без порток.

– Хороший мальчик, – с довольным видом произнесла женщина, и тотчас захотелось зарычать и доказать обратное: не мальчик и не хороший. – Как тебя зовут?

– Ларс. – Грубо и невежливо отделаться только личными именем и не упомянуть родной клан, но больше ничего не осталось. – А тебя?

– Вас, – поправила ведьма. – К взрослым обращаются на «вы». Раньше щенков учили этикету. Теперь не так?

– Я не щенок! – Он все-таки показал зубы.

– Неужели? Тогда будь хорошим взрослым волком, перекидывайся и зализывай раны, – предложила она широким жестом, никак не отреагировав на его выпад.

Превращение ускоряло метаболизм оборотней и подстегивало ток магической энергии. Кроме того, на мохнатой шкуре повреждения заживали быстрее, чем на человеке.

Ларс молча и зло стиснул кулаки. Удар пришелся по больному: он явился к ней именно из-за сложностей с оборотом, только озвучить причину не успел. Как почувствовала! Вот же… ведьма. Даром что волчица.

Хозяйка дома выдержала паузу, ответа и новых возмущений не дождалась, но и настаивать на обращении не стала.

– Можешь называть меня Нитой, – назвалась она так же без клана. – Сегодня оставайся здесь, постелю на лавке. Стол, уж не обессудь, пригодится для других целей, а кровать у меня одна. Если завтра плечу полегчает, провожу до города. Ты что у могильника забыл?

– Сюда шел. – Ларс посмотрел на нее исподлобья. – К ведьме.

– Приворотными не торгую, – отрезала Нита. – Да и рано тебе. Но могу научить…

Чему именно, Ларс не узнал и предложить свой вариант не успел, хотя мог бы: запах продолжал манить, и то, что перед ним болотная ведьма, не смущало. Ее слова прервал стук в дверь и громогласное «Ни-и-та!», слышное, наверное, на все болото. Но та не поморщилась, скорее, обрадовалась и пошла открывать.

Солнечный свет на мгновение померк; на пороге возник здоровенный обеспокоенный мужик. Такого в темноте можно запросто перепутать с медведем. Ларс повел носом, пытаясь уловить запах оборотня, но гость оказался обычным человеком. При виде Ниты он заметно расслабился. Мешок, который мужик держал в руках, с мягким шлепком упал на пол.

– Ты в порядке? А я испугался, когда ты не пришла за продуктами. Думал, случилось чего. Охотники баяли, тут гуля видели.

– Ага. Теперь вот от последствий избавиться не могу. – Нита посторонилась, показывая Ларса своему приятелю, и парень остро ощутил, насколько хилое у него тело в сравнении с этим визитером. – Привет, Караш.

Испытующий взгляд гостя Ларсу совсем не понравился, снисходительная ухмылка – тем более. Его оценили и не посчитали угрозой.

Сразу захотелось объяснить на когтях, насколько мужик не прав: каким бы здоровенным он ни был, а с волком вряд ли справится. Но парень лишь крепче стиснул зубы и постарался успокоиться, принюхиваясь к едкой дряни на плече вместо волнующего запаха волчицы, пропитавшего весь дом.

Инстинкты. Во всем виноваты проклятые инстинкты. Он оказался совсем не готов к встрече с молодой волчицей и никак не мог успокоиться.

– Привечаешь младшего брата? – со смешком спросил пришелец.

– Скорее, завела щенка. Ты же давно советуешь мне завести кого-нибудь для души, – пошутила Нита и посмотрела на мешок. – Принес?

– Обижаешь! – «Медведь» приподнял свою ношу. – Три килограмма вырезки, свежая свиная печень и сердце. Все, как ты и просила. И как в тебя столько влезает?

– Было бы что тут есть! – отмахнулась Нита. – Еще этого гостя накормить придется, чтобы лечение впрок пошло. Чаю выпьешь?

– Я так-то на минуту зашел, но… Знаешь же, тебе отказать не могу.

Караш двинулся к столу, походя огладил Ниту между лопаток. Ларс старался не глазеть, но все равно заметил, как женщина охотно подалась навстречу этой простой ласке.

Стойкого мужского запаха, который мог бы принадлежать хозяину дома, в комнате не ощущалось, но этих двоих явно связывали близкие отношения. Внутри встрепенулась ревность, с новой силой дало о себе знать желание поставить соперника на место и заявить права на привлекательную волчицу, но на этот раз Ларс был готов к своей реакции, поэтому только поморщился и осторожно сполз со стола, держась за него и пережидая дурноту.

– Чего ж тебя, парень, в ночь на болото понесло? – спросил Караш, смерив его взглядом.

– Так получилось, – огрызнулся Ларс, изо всех сил стараясь не давать воли инстинктам и откровенно не хамить. – Пойду одежду почищу. Мыло дашь? – Он хмуро уставился на Ниту, по-прежнему стараясь дышать неглубоко и лекарством.

Та смерила его новым взглядом, полным недовольства и сочувствия, но все-таки сказала:

– Рана откроется. Вся работа насмарку.

– А я здоровой рукой.

Не идти же в город таким посмешищем! А ждать, пока заживет… Вряд ли ведьма позволит ему остаться надолго.

Казалось, она хотела возразить, но махнула рукой.

– Там рукомойник, у него и мыло возьми. Может, позавтракаешь сначала?

– Потом, – невнятно буркнул Ларс и вышел за дверь.

– Зубастый какой мальчишка. – Караш усмехнулся, покачав головой.

– Угу, – пробормотала Нита и занялась завтраком.

Он даже не представлял насколько, но открывать мужчине глаза Нита не собиралась. Волчонок не стремился к общению и был диковатым, а такое на ровном месте не появляется. Одно дело самой подразнить, это она на правах спасительницы могла себе позволить, а остальные пусть сами разбираются, без ее участия.

Странное что-то ощущалось в этом волчонке, неправильное. Вчера было не до изучения, плечо бы залатать, потом спросонья не разобралась, теперь тоже пришлось отложить выяснение подробностей.

Караш попытался сгрести проходящую мимо женщину в охапку, но она ловко увернулась.

– Ты же говорил, что ненадолго? Вот и нечего руки распускать, только душу травить, – проговорила она.

Мужчина вздохнул, но затягивать старую песню не стал, за что Нита особенно его ценила.

Этого здоровенного мясника волчица выбрала не сразу. Она вообще не планировала никого выбирать, но живущая отдельно молодая женщина навлекала на себя уйму проблем и всякий сброд. То, что она была оборотнем, местных только раззадоривало, и в конце концов Ните попросту надоело выставлять за порог незваных гостей.

На Караше она остановилась по нескольким причинам. Пах он достаточно приятно, чтобы инстинкты не взбрыкивали и позволяли расслабиться рядом с ним. Умел промолчать, когда нужно, и не лез в душу. А главное, мог строго посмотреть на искателей приключений, и этого вполне хватило, чтобы отвадить тех, кто саму ее не слушал. Караша в окрестностях хорошо знали, побаивались его здоровенных кулаков, и желающих спорить с ним за женщину не нашлось. Языками чесать продолжали, но на это Ните было плевать.

А еще, конечно, постель. Оборотни всегда отличались повышенным темпераментом, и без чувственной отдушины… Нет, так тоже можно жить, но повышались раздражительность и агрессия, а это в любом деле не лучшее подспорье. Караш устраивал Ниту как любовник, с ним было хорошо и спокойно. И точно лучше, чем без него. Да и о предохранении думать не надо – человек же, никаких нежелательных последствий.

В общем, все было неплохо, но последние несколько месяцев она начала ловить на себе слишком задумчивые взгляды мужчины. Ните не нравилось, к чему все шло. Она ведь не случайно еще в самом начале предупредила Караша о границах, и тогда его все устраивало!

– Что с мальчишкой думаешь делать? – перевел он тему.

– Посмотрю пару дней, а там в город отправлю. – Нита пожала плечами. – А что с ним еще делать?

– Хочешь, послезавтра приду? У меня весь день свободный. А потом и этого твоего провожу.

– Приходи, – легко согласилась она, закрыв глаза на свои недавние размышления.

Пока молчит – ее все устраивает, а нянчиться с его сложными душевными порывами и думать, кто, как и на кого смотрит… Взрослый мужик, сам должен соображать.

Караш повеселел и заговорил о последних новостях.

– В городе новые какие-то появились. Может, твой раненый из них? Не наш же, точно.

– Что за новые?

– А Древо знает! Столичные… Важные, с мэром какие-то дела ведут, а он тоже помалкивает. У Хромого Берема остановились в «Золотой бабочке», вроде как при деньгах.

– И чем они тебе приглянулись? – рассеянно уточнила Нита. – Может, торговцы или проверка какая-нибудь.

– Не. Помяни мое слово, непростые они! Вокруг обычных людей столько важных шишек не вьется. Может, чего разузнаю за пару дней, они только утром приехали. Пойду я, засиделся.

Нита задумчиво посмотрела на чайник в своих руках, который как раз хотела поставить на стол, и пожала плечами.

– До послезавтра.

Караш ушел, а ведьма продолжила столовые хлопоты, с неудовольствием ощущая повисшую в воздухе неловкость. Мясник не сказал и не сделал того, что собирался, и это давило на нервы.

Точно придется искать себе нового мужчину. И где его теперь найдешь, если всех городских Караш по ее же настоянию отвадил?!

Нита и сама завтракала плотно, а с учетом молодого волка после ранения пришлось готовить в два раза больше. Ларс на пороге так и не появился, и она пошла звать парня к столу.

Он обнаружился на траве у колодца. К счастью, в сознании. Молодец, нашел в сарае корыто и сейчас здоровой рукой, как и обещал, сосредоточенно тер портянки. Болотная грязь отмывалась плохо, но выстиранные штаны уже грелись на солнышке и выглядели вполне прилично, грязь кусками не отваливалась.

– Эй, раненый! Есть пойдешь? – окликнула его Нита, привалившись плечом к углу дома.

Парень зыркнул искоса, уткнулся обратно в корыто, но соизволил ответить:

– Сейчас, заканчиваю.

Нита еще раз обвела его задумчивым взглядом, покачала головой и ушла обратно в дом. О себе волчонок позаботиться умел, не городской-домашний. Интересно, откуда все-таки взялся? Голубоглазый, светловолосый… Она таких и не встречала. Из северных кланов, что ли?

Ларс надолго не задержался, вошел через несколько минут после нее и заговорил с порога, уверенно направляясь к столу:

– Мне нужна твоя помощь. Не с приворотами! – поспешил предупредить, вскинув руку.

– Суровый какой, – хмыкнула Нита, смерив его насмешливым взглядом. Волчонок так забавно задирался, хмурился и зыркал, что не дразнить было выше ее сил. – Но признаю, погорячилась. Ты хорошенький, вряд ли тебе нужен приворот. Отворот?

– Оборот, – в тон отозвался Ларс, плюхнувшись за стол и крутя в пальцах оловянную ложку. – С ним проблема. Он у меня не выходит. Я слышал, что местная ведьма как раз по такому спец.

– По такому – это по чему? – настороженно уточнила Нита, поставив перед ним густую наваристую кашу, в которой лежали большие куски мяса. Не хватало, чтобы пополз слух, будто она помогает волчатам встать на лапы. К ней же тогда из его клана пожалуют, и не с благодарностями. – Извини, но вопрос с оборотом решается в семье.

– Думаешь, я не пробовал? – ощерился волчонок, не глядя на еду, хотя запах стоял умопомрачительный. Готовить Нита умела и любила. Видно, сильно его допекло. Неудивительно – волка, который не может обернуться, за волка никто не считает. А Ларс как раз в том возрасте, когда хочется самостоятельности и признания. Наверняка проблема с оборотом била по самолюбию. – В клане помочь не смогли. Наоборот, от лечения хуже стало. Поначалу с трудом, но мог перекинуться, а сейчас… – Он сжал кулак и, опомнившись, положил слегка погнутую ложку на стол.

– И ты решил, что я тебе помогу? Почему?

– Я встретил старого Локка, – подбирая слова, ответил волчонок. – Он сказал, что болотная ведьма научит, как снять проклятие. Я сюда добирался почти две недели. Хочешь сказать, зря?

Теперь Ларс смотрел на нее спокойно, почти как взрослый. А до Ниты стало доходить, о чем речь.

Снять проклятие. Да, болотная ведьма таким занималась. Прежняя ведьма, которой раньше принадлежал этот дом. Она подобрала Ниту несколько лет назад, когда та была таким же потерянным волчонком, и учила как умела: почуять проклятие, выцепить его из тела, чтобы не навредить. А если не получается, то хотя бы не позволить посетителю сдохнуть, иначе кто потом платить будет? Альтруизмом наставница не отличалась и Ниту от этого отучила.

Локк был старым приятелем ведьмы. Шаман, выходец из почти вымершего племени имаев, с возрастом растерявший силу, зато накопивший немало знаний, о проклятиях в том числе. Имаи ведь не случайно вымерли, им помогли.

Нита видела Локка один раз. Давно, когда ведьма еще была жива, но уже болела. Шаман зашел в гости, принес травы, которых в здешнем лесу или в аптеке днем с огнем не сыщешь, и на них наставница протянула еще полгода. И ушел Локк не сразу, остался помочь подруге. Тогда старик Ниту напугал: сморщенный и коричневый, как трухлявый гриб, и высохший, как болотная трава. Но волчицу в молоденькой девушке узнал с первого взгляда и живущую внутри нее силу различил, но, в отличие от соплеменников, не испугался.

Ните потребовалось время, чтобы привыкнуть к чужаку в доме, а старик не торопил, только посмеивался над настороженностью недоверчивой юной волчицы. Ее магия была близка шаману и манила познакомиться поближе – таких волков он прежде не встречал. А ей… Нита всегда тянулась к знаниям, а Локк делился тем, о чем больше никто не ведает, рассказывал, почему не стало имаев, и учил тому, за что их боялись.

К сожалению, только на словах. Его дар угас, готовых примеров под рукой не было, а за многие практики во всем цивилизованном мире полагалась виселица, но… Встретив ту, кто могла бы сохранить и передать знания, Локк не смог удержаться.

Расстались они почти добрыми друзьями, и шаман пообещал, что еще о себе напомнит.

Напомнил. Вот же старый хрыч! Надо было догадаться отправить к болотной ведьме волчонка!

Поставив на стол вторую миску с кашей, уже для себя, Нита попыталась достучаться до парня:

– Если бы каждый несостоявшийся оборот был проклятием, у меня отбоя от посетителей не было бы! – Волчонка жаль, но свое время жаль сильнее. Искать выдуманное проклятие – глупее задачку не придумать. – Да и кому тебя проклинать? – продолжала рассуждать вслух. – Девчонку с кем-то не поделил? Или, может, ты наследник клана? – На последних словах парень едва заметно вздернул губу, обнажая клыки, – не то усмехнулся, не то оскалился. Нита наклонилась над столом и ободряюще сжала его здоровое плечо. – Брось это дело. Успокоишься и обернешься со временем. Ну хочешь, я напишу в клан и замолвлю за тебя словечко? Сколько тебе сейчас лет? Восемнадцать? Двадцать?

– Что есть – все мое. – Ларс твердо перехватил ее руку и отвел в сторону. Хватка оказалась крепкой, на вид и не скажешь. Нет, определенно, лет десять – и отличный волк вырастет! – Сколько я должен заплатить, чтобы получить помощь? Этого хватит?

Под любопытным взглядом Ниты он достал завязанный узлом мокрый платок, расправил его, аккуратно разложив на столе. В тряпице оказался крупный – с ноготь большого пальца – камень насыщенного зеленого цвета, ограненный в квадрат.

Ларс радовался своей предусмотрительности: несколько крепко зашитых в пояс штанов камней выдержали все мытарства. Как ни странно, встречу с гулем перенес даже кошелек, привязанный к ремню, но его он в дом не взял, слишком уж вонял.

– Это изумруд. Чистый и дорогой, можешь проверить.

– Надеюсь, ты ограбил кого-то не в Клофорде? – на всякий случай уточнила Нита, растерянно присвистнув. Откуда у мальчишки такое сокровище? Если это на самом деле драгоценный камень. Но какой смысл ему врать? Должен понимать, что она не поверит на слово! – Где взял такое богатство?

– Неважно. Это мое, других хозяев нет. Я готов заплатить, если ты меня вылечишь, – заявил со всей серьезностью.

– А если нет? Тоже заплатишь? – Нита подняла руку, заставив гостя замолчать. Немного перестаралась с шутками, и они перестали быть смешными. – Не отвечай. Я не буду брать с тебя плату за то, что посмотрю. И раз нормально поесть все равно не получается… – Она со вздохом отодвинула тарелку. – Давай показывай.

– Что показывать? – растерялся Ларс.

– Оборот. Мне же надо понять, как проявляется твое… проклятие!

С Локка сталось бы наврать с три короба и отправить мальчишку к ней просто для компании. Юнцу одному, без клана, тяжело. И не прогадал, успел неплохо ее изучить: Нита уже жалела молодого оборотня. В проклятие не верила, но почему не попробовать подтолкнуть его в нужном направлении?

Первые обороты у волков начинались лет с десяти. Поначалу спонтанные: напугался, разозлился – и вот вместо человека в ворохе одежды сидит озадаченный волк. Затем, конечно, получалось взять обращение под контроль. Не сразу. Оборот – процесс не самый приятный, это же не волшебство, чтобы по одному желанию превратиться в зверя! Вытягиваются и изгибаются кости, пробивается шерсть, растут клыки. Боль не проходит за раз, и волчатам требуются месяцы, чтобы тело запомнило оборот, свыклось.

Случались сбои и в старшем возрасте, и Нита почти не сомневалась в чем-то подобном у Ларса. Матерые волки редко утрачивали способность к обороту, а такого молодого парня какое-то серьезное потрясение могло сбить. Шальная пуля, испуг, боль потери – и вот тебе проблемы с оборотом. Странно, конечно, что в клане проблему не решили, но… Кому, как не Ните, знать, что семья – далеко не всегда спасение? Древо знает, что парню пришлось пережить! Не на пустом месте он так одичал и заработал все свои шрамы.

Нита долго прожила вне клана, и свои первые обороты почти не помнила – может, потому что тогда ее волновала магия, которой лучше не было бы? – и тревожащие волчат проблемы ее почти не коснулись. Помочь парню справиться с душевным потрясением ведьма не могла, и единственное, что приходило в голову, это выбить клин клином. Может, если на него вдруг рыкнуть или потрепать за холку, и обернется от неожиданности. У волка постарше такое поведение вызвало бы другие желания, но не у мальчишки же!

– Прямо сейчас? – отчего-то переспросил Ларс.

– А тебе для этого полнолуние нужно, что ли? Давай оборачивайся!

Нита скрестила руки на груди. Хотелось есть, а не нянчиться, да и дела никто не отменял, зелья сами себя не приготовят.

Волчонок встал, с сомнением взялся за завязки штанов, но затем опустился на пол прямо в них, повернул к ней голову.

– Можешь не смотреть так пристально? – попросил дрогнувшим голосом.

Нита закатила глаза. Он еще и стесняться вздумал!

– А как я должна твое проклятие изучать? Не глядя? – не сдержала она раздражения. – Хватит мяться как девица на выданье. Пробуй!

Ларс неодобрительно посмотрел на нее, но послушался. Спина пошла судорогой, выдвинулась вперед челюсть, на руках выросли когти. Казалось, еще немного, и перед ней предстанет волк, но ничего не происходило. Нита уже собиралась рыкнуть на него для острастки, как и планировала, но в этот момент почувствовала…

Сначала решила, что почудилась. Потому что такого просто не могло быть! Чары имаев не обнаружить обычным способом, только ощутить. Локк говорил, что каждый воспринимает их по-своему, лично он видел черную дымку, и не удивился, что у волчицы ведущим оказался нюх.

Она опустилась на колено, схватила дернувшегося от неожиданности парня за плечо и волосы на затылке, фиксируя, принюхалась, почти уткнувшись носом в шею. Ларс напряженно замер, кажется, боясь дышать.

– Вот же подкорная гниль! – ругнулась Нита.

В жизни не поверила бы, что мальчишка окажется прав! Но нет, ошибки быть не могло. От Ларса пахло магией. Запретной, древней… Терпкая горчинка на языке, от которой плеваться хочется. Значит, Локк сказал правду. Чутья он не утратил, а помочь не сумел и сделал что мог: отправил к Ните, которой вполне достанет силы справиться даже с такими сильными чарами – застарелыми, накрепко укоренившимися в теле.

Она разжала руки, и мальчишка буквально шарахнулся в сторону, тяжело глядя исподлобья и едва не скалясь. Ну конечно, взрослый парень, а его как щенка за шкирку держали!

Ниту мало заботило глупое недовольство мальчишки, а вот проклятие…

– Когда у тебя появилась татуировка? – спросила она, поднимаясь.

Ларс так и остался сидеть на полу, не особо чистом, но его это, похоже, не смущало.

– Значит, проклятие есть?

– Есть. – Нита медленно кивнула. – Очень… экзотическое. Что ты слышал об имаях?

– Почти ничего. Племя такое было. Кочевое. Древнее и дикое. Вымерли.

– К твоему несчастью, вымерли не до конца, иначе не было бы проблем с оборотом. – Нита поймала себя на том, что когтем повторяет на столешнице узор татуировки и хлопнула ладонью по столу.

Где мальчишка только подцепил эту гадость?

– Так ты поможешь или нет? – Взгляд волчонка стал острым, пронзительным, удивительно взрослым, так что Ните на миг сделалось не по себе – допекла парня эта проблема.

– Я попробую, – осторожно отозвалась она, стряхнув неприятное ощущение. – Сядь и поешь наконец.

– Попробуешь? Звучит не очень обнадеживающе. – Ларс поморщился, но перебрался за стол.

– А тебя приободрить надо было? Ну извини, малыш, за этим не ко мне! – Нита развела руками. Ее тоже раздражали собственные неуверенность и растерянность, но не показывать же это мальчишке! – Ты понимаешь что-нибудь в теории магии?

– Нет. Расскажи, – буркнул он и взялся за ложку.

А Нита, вздохнув, собралась с мыслями и постаралась объяснить все как можно короче и проще.

Самой распространенной была природная магия, именно ее подразумевали обыватели каждый раз, когда говорили о тонких искусствах. Каменные деревья источали силу, которой могли пользоваться одаренные. На этой магии работали артефакты и большинство заклинаний, и немногие задумывались, что у нее есть обратная сторона.

Энергия не уходила в никуда. Преобразованная сила возвращалась в свободное пространство, откуда ее впитывали каменные деревья, перерабатывали и замыкали круговорот.

Именно эта сила порождала нежить. Именно ею питались магические падальщики вроде лазурниц. Именно ею управляли имаи и еще сотни разных магов, развивавших самые экзотические практики. И ведьмы работали с нею же.

У природной магии были простые и логичные законы, и почти все изощрения специалистов сводились к комбинации основных, строя нужные чары, словно ребенок – дом из кубиков. А магию вторичную практиковали кто во что горазд, и это уже больше было искусством, нежели наукой. Но имаи и на этом фоне умудрились выделиться, их чары называли проклятиями, но по сути это было что-то на стыке искусства, философии, религии и древних традиций.

– Хорошая новость в том, что, пока ты жив, эта магия обратима.

– А плохая?

Пока она объясняла основы, Ларс умял всю кашу до крошки и только волевым усилием не дал себе облизать тарелку. Молодой организм стремительно восстанавливался и требовал ресурсов.

Тяжело вздохнув, Нита плюхнула в его тарелку добавки. Сплошное разорение с этими волчатами! Придется завтра опять готовить, а одной на пару дней хватило бы.

– Понятия не имею, получится ли найти ключ. Самый простой способ снять чары – выполнить условие. Каждое такое колдовство – это испытание с условием, но точно сказать, что именно заложил автор, может только он сам, это нигде не прописано.

– Прекрасно. – Ларс тяжело вздохнул. – То есть может потребоваться влезть на древо в полночь на новолуние и крикнуть кукушкой четыре раза?

– Хуже, – усмехнулась Нита, – ты должен измениться. Сделать какие-то выводы и правильно поступить там, где ты был не прав.

– С точки зрения имаев?

– В яблочко! Причем через призму понимания конкретного колдуна. Так кто сделал тебе эту татуировку и когда? Проблемы с оборотом начались после нее, верно?

– Мужик какой-то, – Ларс неопределенно пожал плечами, – на ярмарке. А может, и после нее… Значит, тот старик не соврал и проклятие в ней?

– Проклятие в тебе, – возразила Нита, – но попало через нее, да. Это один из традиционных для имаев способов. Предваряя твой следующий логичный вопрос, замечу, что в рисунке никакой подсказки не зашифровано, суть в словах. Мастер тебе что-нибудь говорил?

– Бормотал что-то на своем тарабарском. Хочешь сказать, это была инструкция? – Обреченно выдохнув и зажмурившись, Ларс поставил локти на стол и запустил обе пятерни в волосы, понурив голову.

– Вполне возможно. Имаи любят читать наставления. – Нита зачерпнула ложку остывшей каши, прожевала без аппетита, разглядывая волчонка. Тот выглядел таким несчастным и убитым, что даже ее проняло. – Не кисни, малыш, – она дотянулась и ободряюще похлопала его по плечу, – что один маг наколдовал, другой всегда взломать может. Я говорила, способ простой, но не единственный. Если не боишься, попробую поэкспериментировать.

– Делай что считаешь нужным, – с мрачной решимостью согласился Ларс, встряхнулся и налег на добавку.

Можно подумать, у него был выбор! До встречи с тем странным стариком ему и в голову не приходило, что вся проблема в несчастной татуировке, сделанной то ли в знак протеста, то ли по дурости, то ли в момент помутнения. А если так, то… где теперь искать того типа?! Ларс очень смутно помнил, как он выглядел, хотя, наверное, при встрече узнал бы. Но вспомнить слова чужого языка не стоило и пытаться!

Впрочем, у ситуации имелась и положительная сторона: сосредоточенный на осознании всей глубины собственной проблемы, Ларс сумел отвлечься от других переживаний, гораздо более простых и отнюдь не уместных. Стирка, как и любая простая работа руками, успокоила, позволила призвать инстинкты к порядку и напомнить себе, что он не зверь, а разумное существо, способное контролировать свои желания.

Ага. Два раза. Контролер нашелся.

Ведьма над ним издевалась. Совершенно точно.

Когда Нита схватила его и почти уткнулась лицом в шею, когда терпкий запах ее пушистых волос пощекотал нос… Ларс сам не знал, каким чудом сдержался. От ее близости, от запаха, от прикосновения прохладных ладоней, не по-женски твердых, едва не сорвало резьбу. У него давно никого не было, а Нита так хорошо пахла! Он удержался буквально на волоске от того, чтобы не просто податься навстречу – повалить ее, подмять под себя, содрать эти ее штаны и прямо на полу…

Хорошо, не стал раздеваться, и его однозначной реакции на близость Нита попросту не заметила.

С этим надо что-то делать. Судя по всему, быстро разобраться с проклятием не получится, какое-то время придется существовать на одной территории с ведьмой, ощущать ее запах. И эта ее привычка хватать его по поводу и без… Это проблема, и серьезная, а Ларс понятия не имел, как ее решать: с ним никогда не происходило ничего подобного, от близости женщины раньше так не вело. Наверное, потому что давно не встречал волчиц. А эта, на беду, была хороша и не несла на себе запаха другого мужчины – то еще искушение. И дурацкое обращение «малыш» провоцировало почище запаха. Остро хотелось наглядно объяснить ей, что он уже не волчонок, а способ, как назло, представлялся единственный.

Если она избавит его от проклятия, потом придется лечить нервы.

– Пойду со стиркой закончу. Спасибо за завтрак.

И нет, не сбежал – совершил тактическое отступление. Надо было взять себя в руки и придумать способ не выпускать из них при малейшей провокации. Девушку себе найти в городе, что ли? Если это поможет, конечно, в чем Ларс сомневался.