Читать книгу Чужие окна. История одной подлости - Дарья Щедрина - Страница 7

Через пару дней Вадим и думать забыл о неприятном разговоре с начальством и ученице 11«Б». Они с Оленькой подали заявление в ЗАГС и готовились к свадьбе. Торжественное бракосочетание назначили на начало июля и собирались отпраздновать широко, с размахом, пригласив в ресторан за городом всю родню и множество друзей-приятелей. Радость в душе и предвкушение семейного счастья с любимой омрачали только слабые опасения: уживутся ли вместе под одной крышей Оля и мама? Решили жить с его мамой, а не снимать квартиру. Дороговато, да и оставить не вполне здоровую Клавдию Валентиновну в одиночестве Вадим не мог. А мама, хоть вслух и нахваливала будущую невестку, не могла скрыть ревности и недоверия. Справится ли Ольга с новыми обязанностями, сумеет ли сделать счастливым единственного горячо любимого сына? А вдруг будет плохо кормить, придираться по мелочам, заставит ревновать? Как тогда быть?

Но Вадим старался не заглядывать так далеко в будущее, хватало насущных проблем. Надо купить кольца, новый костюм, невесте – красивое белое платье. Заказать ресторан. Разослать приглашения, чтобы никого не забыть. От предсвадебных забот голова шла кругом.

Сосредоточившись на своей личной жизни, Вадим и предположить не мог, что за спиной у него зреет настоящий заговор.

А Рита Зотова, внутренне ухмыляясь в предвкушении мести, как паучиха плела свою сеть, в которую должен был попасть наглый препод, посмевший оттолкнуть ее. Личная проблема Лизы Меликовой по большому счету ее не волновала. И вообще кому нужна эта медаль? Ну есть медаль, или нет ее – какая разница? Просто подвернулся подходящий повод. И вывернуть наизнанку высокоморальный и честный образ лучшего учителя страны было делом принципа. И Ритка старалась.

В пятницу после уроков, когда мать была на работе в вечернюю смену, Рита привела Меликову к себе домой.

– Проходи в комнату и раздевайся! – скомандовала она, ощущая себя генералом армии, что расставлял полки в нужном порядке на поле боя перед решающим наступлением.

Лиза, скромно поставив в уголок свой школьный рюкзак, заглянула в комнату одноклассницы. Она никогда еще не была в доме Зотовых. Дружеские отношения двух девочек не заходили дальше обсуждения школьных сплетен и списывания домашки по математике.

Риткина комната в скромной «хрущевке» оказалась странной смесью спальни маленькой принцессы и будуара куртизанки. Со стены над письменным столом смотрели большие фотографии красавцев-мужчин. В основном это были известные актеры и популярные певцы в вальяжных позах и с загадочными улыбками на губах. А на спинке дивана мирно сидела целая компания плюшевых зверей, – медвежата, зайцы, лисички. Рядом со стопкой школьных учебников лежала толстая книга с названием «Тайны китайской спальни». Из-под нее торчал зачитанный томик с изображением обнимающейся влюбленной парочки на обложке.

– Ну, что застыла? – спросила хозяйка квартиры, бесцеремонно подталкивая гостью в спину. – Давай раздевайся. Будем фотографироваться.

Лиза топталась посреди комнаты в полной растерянности.

– А как раздеваться?

– Полностью! – гаркнула Ритка, раздражаясь замешательством подруги. – Это будут эротические фотки, поэтому раздевайся полностью и распусти волосы.

– А может, не надо полностью? – робко пробормотала Лиза, бросив на Зотову жалобный взгляд.

– Надо, Лиза, надо. Ты что не понимаешь, что компромат должен быть качественным, настоящим, а не бутафорским. Или ты уже даешь задний ход?!

Под суровым взглядом Риты Лиза стала спешно дрожащими пальцами расплетать косу. Она ужасно стеснялась. Но решительная подруга то и дело подгоняла ее требовательным окриком, напоминая о их миссии.

Наконец сложив аккуратной стопкой свою одежду на стуле и оставшись в лифчике и трусиках, Лиза повернулась к Зотовой.

– Может белье все-таки не будем снимать?

Рита окинула оценивающим взглядом натурщицу и подняла свой телефон, настраивая фотокамеру.

– А, пожалуй, начнем в белье. Так даже интересней будет. Сядь на диван и откинь волосы назад.

Чувствуя себя опытным фотографом, Зотова птицей кружила по собственной комнате, выискивая наиболее подходящие ракурс и свет. Сначала ее раздражали Лизкины неуверенность и смущение. А потом она решила, что так даже лучше: юная скромница, которую заставляют раздеваться для неприличных фотографий. Рита хмыкнула про себя. Чего тут стесняться, если есть что показать? Вот она бы показала!

– Теперь снимай лифчик! – скомандовала Рита.

Меликова мгновенно покраснела до корней волос, даже уши залил румянец, и опустила взгляд. Рука ее при этом медленно потянула с плеча бретельку бюстгалтера.

– Отлично! Вот именно так. Просто замечательно!

Щелкала фотокамера телефона. На стене громко тикали часы. Лизе казалось, что она слышит гулкие удары собственного сердца. Руки, стягивающие лифчик, мелко и жалко дрожали.

– Теперь сядь в пол-оборота и поверни голову, – продолжала командовать Рита, – выгни спину и улыбнись. Ну что ты, как пластмассовая кукла? Руки и ноги у тебя что, не сгибаются? Свободнее надо быть, раскованнее!

Но, чем меньше одежды на ней оставалось, тем скованнее вела себя модель. Спрятавшись за густыми светлыми волосами, потоками стекающими с плеч, и прикрывая грудь ладонями, Лиза вымученно улыбнулась. В глазах плескался ужас. На щеках расплывались красные пятна стыдливого румянца. Ей казалось, что через глазок фотокамеры на нее смотрит весь мир. Хотелось провалиться сквозь землю или стать прозрачной и невидимой.

– Смелее, Лизка, хватит скукоживаться! Ну, вспомни, как себя ведут порноактрисы. Там куча мужиков, а им хоть бы что.

– К-какие актрисы?.. – дрожащим голоском переспросила Лиза.

– Ну, ты что, порнушку никогда не видела? – искренне удивилась Зотова.

– Нет…

– Да ты неандерталец, Меликова! – хмыкнула Ритка, вдруг осознав, что на самом деле они с одноклассницей, как гуманоиды с разных планет. И объединяет их только 11«Б». Вот закончат школу и разлетятся каждый в свою сторону.

Когда закончилась фотосессия, Лиза чувствовала себя почти больной, выжатой, как лимон. Словно ей пришлось не кривляться перед объективом телефона, а разгружать товарный вагон. Она натягивала на себя одежду, а довольная подруга просматривала отснятый материал в телефоне и говорила:

– Неплохо получилось на мой взгляд. Может мне в фотографы податься после школы? – Хмыкнула заносчиво. – Теперь надо как-то распечатать фотки на цветном принтере.

– Ты что, собираешься нести их печатать в фотосалон?..

– Нет, конечно. Что я, дура что ли? Цветной принтер был у Гуся. Им и воспользуемся. Мне он не откажет.

– Рита, – заблеяла овцой Меликова, застегивая пуговицы белой школьной блузки, – я не хочу, чтобы еще кто-то видел эти фотографии, особенно Валера Гусев.

Ритка отмахнулась с удовлетворенным видом. Результат работы ей понравился.

– Не боись, Меликова. Никто не увидит эти фотки. Я просто воспользуюсь принтером Гуся, а показывать ему фотки не буду.

– Точно не будешь? – Лиза с надеждой заглянула в глаза одноклассницы.

– Вот те крест! – яростно перекрестилась Зотова, а сама подумала, что, будь на этих фотках она, Рита, она бы постаралась, чтобы все их увидели и оценили. Тем более, там было что оценить.

Вечером следующего дня Рита Зотова уговаривала Гуся позволить воспользоваться его принтером. Она даже не пожалела собственных денег и купила большую пачку фотобумаги. Дело происходило в квартире Гуся, где Ритка бывала уже неоднократно, но всегда во время отсутствия родителей Валерки. Каждый такой визит дурной парень воспринимал на свой счет и так и норовил затащить Риту в постель. Она не всегда отказывалась.

На этот раз было не до постели.

– Гусь, я по важному делу пришла. Мне надо фотки на твоем принтере напечатать.

– Давай, напечатаю.

– Нет, я сама. Просто включи мне принтер и покажи на какие кнопки надо нажать, – потребовала Зотова грубо отталкивая навязчивого ухажера, который уже начал распускать руки.

– А я-то что с этого буду иметь? – поднял правую бровь Гусев.

– Чувство выполненного долга.

– Чево-о-о? – не понял Валерка и растерялся. Ему все казалось простым и понятным: пришла в его дом красивая девушка, значит речь идет о сексе. Чего усложнять-то!

– Надо помочь одному хорошему человеку и напечатать для него фотографии.

– Какому еще хорошему человеку? – в голосе Гуся послышались нотки ревности.

– Лизке Меликовой, болван!

– А-а-а. А что за фотки?

– А вот это тебя не касается. Давай включай принтер, а сам вали в другую комнату! – капризно потребовала Зотова. Она привыкла не церемониться с парнями, ведь все ее просьбы и приказы они должны были выполнять немедленно.

Гусь рассеянно пожал плечами.

– Ладно, не хочешь говорить – не говори. – И пошел настраивать технику.

Пока хозяин квартиры включал компьютер, пока грелся суперсовременный цветной принтер, стоящий у письменного стола на специальной тумбе, Рита прохаживалась по квартире. Родители Гуся имели отношение к программированию, поэтому вся небольшая, но уютная квартира была заставлена разнообразной компьютерной техникой. Перемещаясь по квартире, надо было внимательно смотреть под ноги, чтобы не запутаться в каких-нибудь проводах.

– Готово! – донесся из маленькой комнаты голос Гусева.

Рита пошла к нему, на ходу доставая из сумочки флэшку с фотографиями.

Она выставила Гуся из комнаты, чтобы он не видел выползающие из принтера гладкие блестящие снимки. Но хитрый Гусь, сгорая от любопытства, сделал вид, что хочет взять из комнаты какую-то книгу, вошел и заглянул через плечо подруги.

– О-фи-геть! – восхищенно протянул он, рассматривая откровенную фотографию своей одноклассницы. – Это Лизка, что ли? Отпад…

– Зараза ты, Гусев! – разозлилась на него Ритка, попытавшись вытолкать парня из комнаты. Но было поздно. Тайна Лизы Меликовой перестала быть тайной.

– Ладно, Гусь, придется тебе все рассказать, раз ты суешь свой нос куда не следует, – огорченно вздохнула Ритка.

Но, с другой стороны, она была даже рада. Уж очень хотелось с кем-нибудь обсудить свой план. Как говориться, одна голова хорошо, а две – лучше.

– Не лапай! – вырвала она из рук Валерки пачку только что отпечатанных, еще теплых фотографий. Уж слишком восхищенно горели глаза парня, пока он их рассматривал.

– А Лизка-то у нас ничего! Я от нее такого не ожидал. На первый взгляд – моль бледная. А тут такая клубничка…

– Дурак ты, Гусев! – разозлилась Зотова, неожиданно для себя взревновав того к ботанке-однокласснице. – У тебя на уме только одно. А тут дело важное, можно сказать вопрос жизни и смерти.

Она усадила Валеру в уголок дивана и рассказала свой замысел. Парень только удивленно хлопал глазами.

– А ты – голова, Риточка! – не скрывая восхищения умом и изобретательностью подруги, выдохнул Гусев в конце рассказа.

– Я знаю, – скромно кивнула Зотова. – Лучше скажи, ты не знаешь кого-нибудь из наших, кто живет в доме с Логиновым?

– Так Танька Шестопалова там и живет. Даже, кажется, в одном подъезде с ним.

– Значит, Шестопалова его соседка. Очень хорошо! Через нее и будем действовать.

Таня Шестопалова медленно поднималась по лестнице, пытаясь унять тревожное сердцебиение и настроиться. Она нащупала в кармане просторной вязаной кофты плотные бумажные конверты, а перед глазами опять встала вытянутая физиономия Гуся со зверским выражением в глазах. Сволочь Гусь, все-таки какая же он сволочь! Припер к стенке своей угрозой. Если б не Гусь, ни за что бы она не пошла на эту авантюру.

Таня остановилась перед дверью квартиры на седьмом этаже и два раза глубоко вдохнула, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Чувствуя, как предательски подрагивают коленки, быстро нажала на кнопку звонка.

Под мелодичное треньканье за дверью раздался женский голос:

– Кто там?

– Это я, Клавдия Валентиновна, Таня Шестопалова с первого этажа, соседка ваша, – бодро отрапортовала визитерша.

Замок в двери щелкнул, и на пороге появилась пожилая женщина с добрыми глазами в кухонном фартуке.

– Ой, Танюша, – радостно всплеснула руками Клавдия Валентиновна, – давно тебя не видела. Как ты выросла и повзрослела, совсем барышня стала.

– Здрасьти. А я по делу, Клавдия Валентиновна.

Девушка растерянно переминалась с ноги на ногу, и хозяйка позвала ее в квартиру.

– Проходи, деточка, что на пороге-то топтаться.

Шестопалова кивнула и вошла в тесный коридор обычной двухкомнатной квартиры, в каких жили и сама Таня, и все ее друзья-приятели.

– А я по поручению бабушки. Она просила рецепт какого-то вашего супервосхитительного рулета с заковыристым названием.

– Какого рулета? – удивилась соседка.

– Вкусного, с начинкой необычной.

– Ах, вот оно что! Ты, наверное, про «Кровь с молоком»?

– Точно! Именно так он и называется. Вы как-то бабушку угощали, ей очень понравилось. Вот, теперь хочет сама попробовать испечь.

– Да, рулет необыкновенно вкусный. Вот только я не помню, где у меня лежит его рецепт? – На лице Клавдии Валентиновны появилось озабоченное выражение. – Надо поискать. Ты проходи в квартиру, Танечка, посиди, пока я поисками занимаюсь. Рецептов у меня много и все в разных местах.

Клавдия Валентиновна с озабоченным видом направилась в большую комнату. Шестопалова, внутренне замирая от страха, спросила ей в спину:

– А Вадим Андреевич дома?

– Нет. Они с Олей уехали выбирать ресторан. – Женщина остановилась и тихо сообщила, словно делясь секретом: – У нас летом свадьба намечается.

– Свадьба – это хорошо, – пробормотала Таня, – это весело.

Она знала, что Логинова нет дома, потому что все утро провела у своего окна, высматривая его. Как только спортивная подтянутая фигура физрука с географичкой под ручку вышла из подъезда на улицу, она спешно засобиралась выполнять задание Зотовой и Гуся. Черт бы их побрал с их заданиями!

– Клавдия Валентиновна, – хозяйка уже скрылась в гостиной, а гостья на цыпочках подошла к маленькой комнате и толкнула неплотно закрытую дверь, – а это медали и кубки Вадима Андреевича?

– Да, Танечка, его… Куда ж я могла засунуть этот рецепт?…

– А можно мне посмотреть?

– Смотри на здоровье.

Шестопалова вошла в комнату, бросив безразличный взгляд на целую выставку золотых и серебряных кубков на специальной полке на стене и кучу разнокалиберных медалей на пестрых лентах. Спортивные трофеи Логинова. Но ей было не до них.

Оглядевшись по сторонам, – обычная комната с диваном, шкафом, письменным столом и книжным шкафом, – Шестопалова бросилась к столу и выдвинула нижний ящик. Какие-то бумаги и пластиковые папки с документами. Достала из своего кармана похожий на почтовый конверт из плотной коричневой бумаги и, приподняв пачку документов, засунула его в самый дальний угол. Она не знала, что находится в этих конвертах, даже не пыталась посмотреть, хоть конверты и не были заклеены. Меньше знаешь – лучше спишь!

Второй подобный конверт, только в половину тоньше, был спрятан между книгами на полке в книжном шкафу. Руки девушки мелко дрожали, а в голове пульсировало: «Скорей, скорей!». Чтобы спрятать еще один самый тонкий и последний конверт, она подвинула стул, залезла на него и сунула компромат под какую-то коробку, венчающую платяной шкаф.

Оставалось избавиться от флэшки. Таня в панике заметалась по комнате, потому что из соседней комнаты донеслось радостное:

– А, вот он где у меня!

Где обычно люди держат флэшки? Рядом с компьютером. Она открыла верхний ящик письменного стола и тут же наткнулась к своему облегчению на небольшую картонную коробочку с флэшками. Похожие на коллекцию разноцветных пластиковых зажигалок, носители информации мирно ждали своего часа в коробке. Туда и сунула невольная диверсантка еще одну черную блестящую флэшку и захлопнула ящик. В тот же момент дверь комнаты распахнулась и на пороге появилась улыбающаяся хозяйка. Гостья едва успела выпрямить спину и натянуть на лицо неестественно радостную улыбку.

– Вот, Танечка, нашла, – и женщина протянула девушке листок с рецептом. – А брусника у вас есть? А то там для начинки обязательно брусника нужна. Я могу поделиться. У меня еще с осени замороженная ягода осталась.

– Есть брусника, Клавдия Валентиновна, – уверила Шестопалова, выхватывая листок из рук гостеприимной хозяйки и юркнув в коридор, – все у нас есть. Большое спасибо вам. Бабушка будет счастлива.

Благодарно улыбнувшись, Татьяна выскочила из квартиры и понеслась вниз по лестнице под громкий перестук собственных пяток. Так хотелось немедленно оказаться как можно дальше от этой квартиры. Что было в конвертах? Зачем Зотовой и Гусеву потребовалось подкидывать их в квартиру физрука? Она старалась не задумываться над этим. Вроде как незнание делало ее непричастной к той афере, которую замыслили одноклассники.

Утром в понедельник Ритка с Валеркой, как часовые на посту, поджидали Шестопалову у входа в кабинет химии. За партами уже собирались одноклассники, вытаскивая из своих рюкзаков учебники и письменные принадлежности и готовясь к уроку. По коридору с топотом проносились опаздывающие школяры.

Поравнявшись с ребятами, Таня слегка замедлила шаг, но не произнесла ни слова, только незаметно кивнула и отвела глаза. Зотова и Гусев переглянулись, не скрывая удовлетворенных улыбок.

Прозвенел звонок на урок. В конце коридора появилась грузная фигура химички, и ребята поспешили в класс.

– Слушай, Гусь, а чем ты так припугнул Шестопалову, что она беспрекословно пошла выполнять наше поручение? – шепотом спросила Ритка, проходя следом за Валеркой по проходу к своей последней парте. – Я ее полчаса уговаривала, а все без толку.

– А я сказал, что если она откажется, то пусть боится ходить одна вечерами. Подкараулим как-нибудь с друзьями в темном переулке, затащим в подвал и пустим по кругу.

Ритка округлила глаза от изумления:

– Ты чё, Гусь, и правда сделал бы такое?

– А чё? – пожал плечами одноклассник. – Сделал – не сделал, какая разница? Главное, что угроза подействовала. А что ты дальше собираешься делать?

Дверь за их спинами хлопнула, и в классе воцарилась напряженная тишина.

– Доброе утро! – поздоровалась химичка, окинув строгим взглядом 11 «Б». – Начинаем урок с тестирования.

– У-у-у! – недовольно заныл весь класс хором.

– Без возражений! Зотова, – обратилась учительница к единственной не успевшей сесть за парту ученице, – помоги мне раздать листки с заданием, – и протянула той целую пачку листков с распечатанным текстом.