Читать книгу Мой любимый доктор по вызову - Дарья Вознесенская - Страница 4

Идиотки, идиотки… идиотки!

Как им пришло в голову такое?! Уверена, это Натали. Может не придумала, но организовала. Всю эту требуху секс-назначения в коробке и мужика мне в номер. Стыдно-то как… Хоть не я вызвала проститута – стыдно мне. Как про это говорят? «Испанский стыд»? Что-то испанское во мне точно есть: желание боднуть сначала того, кто стучится в дверь, а потом и своих подружек.

Открываю дверь и рот тоже открываю – гаркнуть, чтобы сваливал! И зависаю.

Если честно, вживую я эскортников не видела. В воображении, кстати, тоже. Мне кажется странно фантазировать о мужике по вызову и представлять все его… атрибуты. Но я точно не предполагала, что такой мужчина может выглядеть… Не знаю. Круто? Статусно? Взросло? Самое что смешное, но он и правда похож на доктора, хоть и в костюме!

И что еще смешней – или наоборот, грустней – он похож на мою ожившую мечту. То есть когда я мечтала о своем идеальном мужчине – не по вызову! – я примерно такого и представляла. Чуть старше меня. Привлекательный, но не до приторности. Хорошо уложенные волосы, печать интеллекта на лице, широкие плечи…

Господи, сколько же они заплатили?! Не меньше той суммы, что я за этот номер…

– Это вам нужен доктор?

Больше. Точно больше. У него такой голос, что между ног потоп сейчас начнется. Это НЛП? Феромоны? Может мои придурошные подружки еще и в отеле кого подговорили, чтобы мне в шампанское что-то добавили?

«Это банальный недотрах. Вот твоя льдина и начала таять при виде нормального мужика», – сообщает мой внутренний голос Наташкиными интонациями.

– Доктор. Конечно. Ха-ха. Убью дур, – у меня, похоже, припадок. Обычно я сдержана и за словом в карман не лезу, но сейчас лучше бы молчала. У мужика глаза все шире от моих слов, да и я понимаю, что веду себя неадекватно. И вообще… а это точно он? – Д.. демид?

– Ну да, – зачем-то трогает ворот своей рубашки. А я залипаю на его шее. И длинных пальцах. Теперь не только между ног мокро – еще и во рту слюна скапливается. Даже не знаю, что хочу больше – облизать его шею или пососать его пальцы.

Бли-ин, вот же меня кроет.

– А п-почему без халата? – спрашиваю, только бы сказать что-то. И снова не то. Дура дурой. – Забудь. Конечно. Я бы еще про фонендоскоп вспомнила.

– Так я захожу? – его голос кажется резким.

«Нет», – строго заявляет мой мозг.

«Да-аа!» – орет окончательно оттаявшая вагина.

«Заткнись, я главнее», – сообщает ей мозг.

«Главнее та, точнее там, куда кровь прилила», – победно хохочет вагина.

«Я тебе сейчас еще добавлю, махарошая. Вдруг это наша будущая любовь?» – умиленно всхлипывает сердце.

«Еще старую не пережили. Пошел вон!», – ноет опыт.

«Мы дрожим, нам страшно!» – пищат коленки…

– Заходи, – почти выкрикиваю, пока у меня голова не взорвалась от этих противоречий.

Отступаю. Из виду его не теряю, на всякий случай. Реально страшно повернуться к нему спиной. Вот это «страшно» и «не поворачивайся» меня и подводит. Я иду назад слишком быстро, слишком увлечена тем, как он закрывает дверь в номер, потому забываю, что позади меня кровать, и падаю на нее с истерическим полувсхлипом.

«Коленки – разъезжаемся!» – командует вагина.

«Не смейте! Мы не такие!» – возмущенно пищит воспитание.

«А может и такие…» – томно шепчет проснувшееся либидо.

– Заткнитесь!– шиплю я.

Ой блии-ин… Со слухом у «доктора» все отлично. Он и прежде хмурился, а сейчас так и вовсе обалдел. Хватит, Ника, хватит! Ты взрослая женщина – уже даже по паспорту взрослая, у тебя мозги, многогранный опыт и дочь, прекрати вести себя как ненормальная. Раз уж пустила – пользуйся, в конце концов, что происходит в Питере – остается в Питере! А если что-то начнет не нравиться – всегда можно остановиться и выгнать. И он уйдет.

Но выгнать прям сейчас… Как можно вот так выставить за дверь ожившую мечту? Я же пожалею, я точно пожалею, что поддалась стыду и желанию соблюсти правила приличия и не попробовала, что мне предлагают!

Успокаиваюсь.

– Вы что-то сказали? – спрашивает осторожно Демид.

– Ничего особенного… так, вспомнила кое-что, – силюсь улыбнуться.

– Так плохо? – делает свои выводы. – Где у вас болит?

Ох, это они? Ролевые игры? Он же типа доктор, к пациентам на "вы" – и я должна сейчас показать какое-нибудь место, где у меня болит, а он это место поцелует…

«Скажи, что у меня!» – знаю, кто вопит это. Но я пока осторожничаю. Мне нервозно, странно, страшно, еще и возбудилась дико от всей этой ситуации – хотя Демид не сделал ровным счетом ничего!

Так может пусть сделает?

– Вот здесь, – говорю сипло и кладу руку куда-то на грудь.

– Ага, – реагирует немного странно. Обводит взглядом весь номер, чуть задерживается на бутылке шампанского и клубнике, хмурится, снова на меня смотрит, думает о чем-то. А потом делает шаг вперед, – Вы позволите… хм, простучать?

"Простучать"?! Чем?!

Ловил я много разных рыбок, я знаю клёвые места

Демид

Сколько я не трахался? Несколько дней? С Машей мы встречались как раз накануне моего отъезда… А такое чувство, что пару месяцев не было секса. Иначе как объяснить, что я не просто возбужден, но у меня стоит так, что спасает лишь довольно длинный пиджак? И из-за чего? Из-за того, что растрепанная блондинка в закрытой пижаме вдруг валится на кровать?

Херня какая-то.

Зрачки у нее расширены – радужки и не видно почти. Часто дышит, пахнет клубникой и алкоголем…Последнее я даже могу объяснить. Вижу улики на столике – пустой бокал, бутылку и сочные ягоды. И на лице не аллергия, получается, – клубникой натерлась. Знаю эту странную женскую причуду, мазать на себя еду.

Я не могу объяснить другое. Почему в совершенно неподходящей ситуации я, вместо того, чтобы выполнить свой врачебный и дружеский долг, хочу слизать с ее щек размазанную мякоть, впиться в сочный рот и потом отодрать ее так, чтобы визжала на весь отель?

И почему она сама ведет себя столь… неоднозначно?

Может под наркотой? Зрачки из-за этого такие?

Я, конечно, Костику все выскажу. На тему его тетки и таких вызовов. Только сейчас что делать?

Мне казалось я хорошо разбираюсь в людях. Брал углубленный курс психологии – все-таки в коммерческой пластике легко нарваться на неадекват, а потом разгребать последствия. На тренингах личностного роста изучал психотипы, поведенческие характеристики. Да и по жизни через меня столько женщин прошло… В профессиональном смысле. Я читаю их очень быстро – с чем пришла, в чем проблема, что стоит за ее желанием сделать грудь или нос.

В непрофессиональном, кстати, тоже много было.

Только вот эта… черт, так и не знаю ее имени… Я не могу никак понять, что с ней происходит. Не сумасшедшая она. Может слегка выпившая. Но ведет себя… Действительно чем-то больна? Стало плохо от алкоголя и ягод? Или все-таки запрещенка? А за грудиной почему болит, что туда показывает?

На мое предложение простучать грудь блондинка реагирует более чем странно. То есть еще более странно, чем до этого! Глаза на пол-лица распахивает, рот тоже – ой не надо открывать так широко, хочется засунуть туда совсем не лопатку. Когда я склоняюсь к ней и аккуратно прикладываю пальцы, дышать вообще перестает.

– Может надо расстегнуть пижаму? – вдруг спрашивает странно-сдавленным тоном.

– Одежда мне не мешает, – качаю головой и хмурюсь. Надо перестать отвлекаться на всякие возбуждающие детали, сосредоточиться на медицинских манипуляциях. Так, вроде нормально все, жидкости в бронхах нет…

– Не поняла… – удивляется чему-то, – Мне оставаться одетой?

Эм…

– Ну да, – получается с сомнением. Я сам начинаю сомневаться, что ей надо оставаться одетой. Может сейчас в кабинете терапевта тоже раздеваются догола? А я и не в курсе?

И будто в ответ на мои мысли она шепчет:

– Я все-таки расстегну немного…

На меня нападает меня столбняк. Между ног тоже. Ну и что, что прививался? Я пошевелиться не могу, пока она довольно неловко высвобождает пуговицы. Одну за другой. Потому что я вижу круглую двойку сливочно-карамельного цвета. Упругую и натуральную. И хрен его знает, чего меня так торкает. Я же пластический хирург, я видел и щупал столько сисек – давно считать перестал. Мне платят за то, чтобы щупать их и делать!

Но торкает.

И этот запах клубники…

Рука сама тянется потрогать. Я ничего с этим не могу поделать! В голове какие-то дурацкие мысли, что если я пересплю с теткой Кости, то это почти инцест. Что если она заорет, когда я поглажу – а я уже точно поглажу – всегда можно объяснить, что ничего личного. Профдеформация. А еще я думаю, что если у меня яйца сжались только от их вида, что будет, если я загоню между этих полушарий член…

Пальцы коротко скользят по нежной коже и почти ныряют под пижаму. Мне до одури важно отодвинуть и посмотреть, какого цвета у нее соски, которые сейчас отчетливо выпирают через тонкую ткань.

Почему-то кажется, что похожи на клубнику… Цветом и вкусом.

– Ах, – говорит блондинка на мое прикосновение.

Тоже хочется сказать что-то такое…

А вдруг это потому, что ей больно?!

Я снова впиваюсь взглядом в ее лицо, и понимаю, что на нем проступает не боль. И лихорадочный блеск в глазах на температуру не спишешь.

Она возбуждена не меньше чем я. Мне уже плевать, что тут вообще происходит. Но я просто сейчас наклонюсь и поцелую этот пухлый рот, а потом сделаю с ней то, что мне хочется. Не имеющее отношение к лечению или врачебной этике.

Я склоняюсь к ее губам, блондинка прикрывает глаза и чуть выгибается…

И в этот момент раздается настойчивый стук в дверь.