Читать книгу Изоляция. История болезни - Дарья Яскеляйнен - Страница 11

Март 2020. Санкт-Петербург, Россия

7-го марта Руслан с самого утра начал раздавать распоряжения, ещё толком не проснувшись.

– Сегодня на работу не пойдёшь. Позвони, скажи, что заболела. Едем в деревню, – голосом, как всегда не терпящим возражений, скомандовал он Ясне.

– Это что, подарок к наступающему женскому дню? – спросонья удивилась она.

– Можешь считать и так. Оденься практично, продукты, которые можно взять с собой, – упакуй. Остальное – выброси. Когда закончишь – принеси мешки с одеждой, которые мы собрали заранее. Выдвигаемся в полдень.

– А кофе можно попить, начальник? – съязвила Ясна.

– Можно, и мне приготовь в термос. Я в гараже.

– Есть, босс, – проворчала девушка, вылезая из-под одеяла. Руслан уже вышел в коридор.

– Мы надолго, если тебе нужно что-то личное, тоже бери, – голова мужа показалась в проёме на мгновение и исчезла.

– А справка на работу о моём отсутствии?

– Она не понадобится, – из-за двери крикнул муж.

Ну вот, кажется, этот день настал. Она так долго оттягивала переезд, и всё же это случилось. Девушка понимала, что изменить ничего не в силах, но внутренне яростно сопротивлялась решению мужа. Лишь одна мысль поддерживала её – сын. Когда они после побега не обнаружили его в городской квартире, муж убедил Ясну, что парень вернулся на дачу и живёт там. Однако в воспитательных целях Руслан запретил ей ездить к нему, чтобы мальчик пожил один и осознал последствия своего поступка. Ясна не могла объяснить, как она столько времени не совершила ни одной попытки увидеть Алекса. Приняв за правду слова мужа, девушка обманывала саму себя – на самом деле её подчинение Руслану было беспрекословным, нездоровым. Так жёстким воспитанием подчиняют дикого зверя в цирке, и вот он уже не бросается на дрессировщика, а лишь злобно смотрит на кнут и прыгает в огненное кольцо. Но сейчас все мысли Ясны были заняты одним: «Наконец-то я увижу сына и каждый день буду рядом!»

Выпив кофе и сообщив начальнику о своём отсутствии, Ясна стала собирать вещи. Это было несложно: комплекты одежды приготовлены заранее по чётким спискам Руслана, мешки пронумерованы и подписаны. Продукты в гараже тоже расфасованы по ящикам, вакуумным пакетам и канистрам. Оставалось привести в порядок холодильник. Ясна смастерила бутерброды с сыром и салатом, сложила в контейнер помытые помидоры с огурцами. Вчерашний борщ с сожалением вылила в унитаз, отправив туда же тушеную капусту. Картошку с селёдкой оставила на обед. Остальные продукты упаковала в герметичные пакеты и сложила в ящик для перевозки. Отключила и вымыла холодильник.

Достала коробки со средствами гигиены, положила массажную расчёску, только что начатый шампунь и косметичку. Девушка тратила минимум времени на уход за собой, но длинные волосы постоянно пачкались, прилипая к голове, что страшно раздражало Ясну. Из косметики её инструментом был чёрный толстый карандаш, которым она умело за две секунды рисовала выразительные тени на глазах, растирая их запросто пальцами. С таким смоки девушка чувствовала себя увереннее. В тональных средствах её чистая кожа не нуждалась. Помаду Ясна не выносила.

Теперь книги. На даче уже была собрана отличная библиотека из экземпляров, которые можно перечитывать не один раз. Но её учебник по травам был в городе, под рукой. Как и коллекция из пяти книг «Сам себе доктор», которые она заказала по тому самому юбилейному чеку из Дома книги. Эти сборники она упрямо прятала от мужа, готовая овладеть необходимыми знаниями, но не желающая, чтобы Руслан считал это своей заслугой. Девушка не переставала учиться. Как же перевезти эти энциклопедии незаметно? Она распихала по одной книге в каждый из баулов с вещами. В рюкзак отправился только «Травник», туда же Ясна положила паспорта и водительские права. В потайной карман засунула маленький ящик с замком – там хранились деньги. Проверила аптечку, зарядки, документы. Оставалось собрать личные вещи. Что это могло быть, о чём он?

Взяла подарок мамы – кулон со львом. Девушка берегла эту вещицу, даже решила завести семейную традицию и подарила такой же сыну.

Алекс. Зашла в его комнату. Здесь всё было личным. Портрет сына в рамке под стеклом, выпускной в 9-м классе. Русоволосый, улыбающийся, с её зелёными глазами и упрямым волевым подбородком отца. Такой портрет не возьмёшь, тяжёлый, ещё разобьётся. Она достала с полки стеклянного шкафа фотоальбом. Фотографии из детства Алекса со старого плёночного фотоаппарата Ясна уже давно оцифровала, но этот оригинальный фотоальбом сохранила. Девушка положила находку в рюкзак. Открыла шкаф с одеждой, сняла с вешалки клетчатую рубашку, зарылась в неё носом и закрыла глаза. От знакомого запаха закружилась голова. Она обняла фланелевую ткань, не отрывая от лица, и покачала. Так 15 лет назад молодая мама убаюкивала годовалого малыша, уткнувшись в молочную макушку. Ясна свернула рубашку в рулон и бережно положила в рюкзак. Больше ничего не влезло. Девушка взялась за гриф гитары, взвесила её и решила попробовать. Может, Руслан не будет против.

Она стала носить мешки с одеждой в машину.

– Молодец, быстро собралась. Зачем гитара? Не влезает всё, – задал ожидаемый вопрос муж.

– Это личное. Я на руках повезу, – твёрдо ответила Ясна.

– На руках у тебя будет кое-что поважнее. Впрочем, ладно, бери гитару. Только в чехле.

Они загрузили вещи в пикап, пообедали, закрыли все окна и двери, отключили электричество и отправились в путь.

По дороге Ясна решила переслушать любимый диск «Наутилуса». Это были её дорожные песни. Муж не возражал.

«Гудбай, Америка, ооо…» – протяжно выводил Бутусов.

– Как символично, – засмеялась Ясна в приятном азартном возбуждении. Она была готова к приключениям.

Их остановил сотрудник ГИБДД, проверил документы.

– Гитара ваша? – спросил он у Ясны, прижимающей инструмент к груди.

– Сына, – коротко ответила девушка.

– Мой тоже гитарист, – инспектор невыразительно хмыкнул, отдал документы, и путь продолжился.

***

Через четыре часа они уже были в Пскове. Ясна с Алексом прошлым летом облазили каждый уголок в старинном Кремле, посетили башенки, богатые палаты. Девушке нравился этот город с золотыми куполами, такой древний, белый, русский, с церквями и часовнями на каждом шагу. Он отзывался в сердце.

Остановились на обед в уютном ресторанчике «Моя Италия». Ясна хотела чего-то местного, но муж настаивал на пицце. Сделав заказ, супруги вольготно расположились в итальянском интерьере. Девушке нравились изогнутые спинки кресел, деревянные столы и клетчатые скатерти.

– Мне нужно рассказать тебе что-то очень важное. Приготовься слушать внимательно, а вопросы потом, хорошо? – вдруг голосом шпиона из дешёвого детектива сказал Руслан.

– Что-то с сыном? – встрепенулась Ясна.

– Нет, это касается меня. Нас. И всего мира. Я оберегал тебя так долго, как только это было возможно. Пообещай принять информацию спокойно. Дело в том, что я не совсем лесник. Я уже много лет работаю на одну секретную организацию… государственную, можно сказать. Разглашать это запрещено, даже в кругу семьи. Когда я предложил нам изменить имена – это выглядело как игра, благо тебе не нравилось твоё, и ты с удовольствием его сменила. Как и сложное имя нашего сына. Он даже не отзывается на своё настоящее. Это было неспроста, так удобнее замести следы в случае необходимости. Сейчас настал момент, когда я решил уйти из организации, оставаться там было бы против моей чести. Последние годы мы работали над предотвращением распространения бактериологического оружия. Его производят с целью редуцировать количество людей на планете. Ресурсы исчерпаны. Через несколько дней будет объявлена пандемия, и каждого жителя каждой страны закроют в четырёх стенах, чтобы уберечь от смертельной болезни. Но это не поможет. Будет нарушено экономическое благосостояние государств по всему миру, оставшихся в живых элита обратит в рабство, и начнётся новый виток эволюции. Вопросы потом!

Ясна закрыла рот, на кончике языка повисли десятки фраз одновременно.

– Мы следили за модификацией оружия и немедленно реагировали созданием вакцины. Она же является и лекарством, так как, вступая в контакт с уже имеющимся вирусом, моментально нейтрализует его – вирусные клетки пожирают друг друга. Я не знаю точно, спланировано было или нет, но этот вирус вышел из-под контроля, вырвался из стен лабораторий. И последствия мы уже видим. Операция началась. Я посвятил много лет созданию противоядия, но у меня есть основания предполагать, что миссия наша была не только в этом. Мы сами приложили руку к появлению оружия, смертельного для человечества, вот эти руки! – он развернул широкие ладони к жене и сразу же спрятал их под стол. – Я не стал ждать, вывез несколько ампул с образцами вакцины, эффективной против вируса. Мы сможем спасти нашу семью, но теперь придётся залечь на дно и скрыться в деревне, где никто нас не знает. Я хотел бы обосновать наше поселение намного дальше от человеческих глаз, но ради тебя и Алекса выбрал место неподалёку. Оно идеально подходит. И нам не нужно ехать глубоко на север или в Сибирь. Поверь, я обо всём позаботился. Я всё делал ради вас. Теперь вопросы, – он выдохнул и залпом выпил стакан воды.

Ясна растерялась. Ей нужно было время, чтобы переварить информацию. Злость, обида, ощущение, что её предал самый близкий человек, – вот что она почувствовала.

– Значит, мы уезжаем… почти навсегда? – прошептала она.

– Думаю, что так.

– Но Алекс… Если он вернётся домой, а нас там нет… Ты об этом подумал? Ты полагаешь, что он в деревне, а если это не так? Может, у друзей, в городе? Я даже не могу позвонить в поселение – в этой дыре ни у кого нет телефона! – она вдруг перешла на крик.

За другими столиками заоборачивались.

– Тихо. Не привлекай внимания. Дыши. Конечно, я подумал. Вместе с ним пропал комплект ключей, а значит, Алекс поехал туда. И он знает, что делать, если вдруг придётся остаться одному. Я предупредил его заранее. Сын сделал свой выбор.

– То есть он знал? – Ясна прищурилась, всё еще не понимая главного.

– Да. Я рассказал только необходимое и обозначил, что скоро он должен будет оставить школу, друзей, рисование и пропасть на время. Но он сказал, что никуда не поедет. Я предложил выбор – послушаться или покинуть дом, где пока решает отец. Он ушёл. Наверняка решил остаться на даче самовольно, до того, как я его заставлю. Я специально не ездил этот месяц туда, хотел предоставить ему возможность самому о себе позаботиться. Хватит уже быть маменькиным сынком. Он взрослый мужчина и выучил о выживании всё необходимое.

– Он ещё ребенок! О чём ты думал? – Ясна не могла сдержать гнева и ярости. Руслан взял её за руку и повёл в туалет. Всё расплывалось перед глазами, она хотела расплакаться, ударить, уничтожить его.

В тесной туалетной комнатке Руслан прижал её к себе. Он дал жене вволю колотить по его груди кулаками, позволял кусать пальцы, зажимающие бранящийся рот. Когда Ясна устала и выбилась из сил, он умыл её холодной водой – от смоки ничего не осталось, весь карандаш стекал по щекам к подбородку.

– Я панда? – жалобно спросила Ясна.

– Ты моя жена. И я тебя люблю. А сейчас приведи себя в порядок, пицца готова. Ты пойдёшь и поешь, потому что нам нужны силы. С Сашкой всё будет хорошо, в нём твоя кровь, а ты не сдаёшься. Давай, будь достойным примером, как если бы он тебя сейчас видел.

Это отрезвило Ясну. Она подержала ладони под холодной струёй из-под крана, приложила их к глазам, чтобы скрыть опухлость, впервые пожалев, что не использует компактную пудру, затем пригладила растрепавшиеся волосы и вернулась к столу. Обед прошёл в молчании.

***

После Руслан прямо в машине решил поспать. Два оговорённых часа Ясна гуляла по Пскову, смотрела на реку с моста – не зря её называют Великой – и обдумывала сказанное мужем. А что, если он безумен? Она читала о таком, когда люди от страха за семью выдумывали несуществующие опасности, мировые заговоры и посещения инопланетян. Что тогда? Бежать? Вести на экспертизу? С другой стороны, а если он прав? Изменить имена он предложил ещё 12 лет назад. Не может же у него быть такая затяжная болезнь, и она, Ясна, не обнаружила этого ранее. Может ли она довериться кому-то ещё в этом мире? Ответов не было.

Мимо пронеслась скорая помощь с пронзительной сигнализацией. Ясна огляделась. Рядом закашлялся молодой человек. Прохожие шарахнулись от него, как от чумного. На некоторых были медицинские маски. Даже воробьи выглядели подозрительно: не сбивались в весёлые стайки, радуясь теплу, как это положено весной, а сидели нахохлившись на перилах моста, на поребриках и странно смотрели на суетливых людей.

По крайней мере, с Русланом больше шансов поскорее увидеть сына – до дачи остались считанные километры. И ключи от питерской квартиры у мужа, как и её, Ясны, документы: он забрал их после встречи с гаишником и положил в нагрудный карман. Немного вариантов он ей оставил, продумал всё до мелочей. Ясна вернулась в машину, и они тронулись в путь.

Через два с половиной часа машина свернула с асфальта на лесную дорогу. Дождь хлестал по крыше пикапа, но Ясна его не слышала. Она не смотрела на Руслана, который крепко держал руль. Ей не нужно было видеть, чтобы знать, как плотно сжаты его губы и взгляд сосредоточился на опасной дороге. Уже стемнело, управлять автомобилем нелегко, они вполне могли разбиться. Но девушке было всё равно, она впала в оцепенение.

***

Ясна, получившая ответы сразу на все вопросы, мучавшие её последние месяцы, злилась на мужа за излишнюю конспирацию. Она давно спрашивала, зачем им мимикрирующая одежда, наборы выживальщиков, инструменты, розжиг, боеприпасы, каски. В другой ситуации она бы, несомненно, гордилась им. Но сейчас он был причиной побега Алекса, и этого Ясна не могла простить.

Когда полчаса назад их остановил на трассе очередной патруль ГИБДД – её так и подмывало намекнуть на осмотр машины. Хотя она знала, что Руслан выкрутится, он был не по зубам толстому ленивому инспектору в сползающих штанах и его тощему напарнику с сигаретой в зубах. Инспектор проверил документы. Затем потянулся к поясу, откуда-то, словно из кобуры, вытащил бесконтактный термометр и наставил на Руслана, целясь в лоб, пояснив, что такие вот новые указания свыше. Муж даже не моргнул, когда аппарат пискнул, показав результат в пределах нормы. Зато Ясна почувствовала, что вся полыхает огнём, как только оказалась под прицелом датчика. Но это неприятное ощущение не повлияло на температуру её тела. Гаишник вяло убрал термометр, поинтересовался, куда держат путь полуночники в такую кошмарную погоду, и вполне удовлетворился сухим ответом «на дачу». Видно было, что ему нет никакого дела до истинной цели, формальная проверка, хотя и весьма подозрительная в это ненастье.

Ясна была уверена, что муж легко справился бы с ними даже в случае необходимости оказать физическое сопротивление. Она украдкой взглянула на него. Рослый, широкоплечий, словно вытесанный из камня, её Руслан обладал врождённой силой. И если не получалось подчинить себе людей внушением, которое он развил до высочайшего уровня, мужчина легко справлялся с обидчиками с помощью мускулов, закалённых ежедневными тренировками. Вывести этого человека из себя было сложно. Это удавалось только тем, кто откровенно врал, грубил или покушался на то, что принадлежало мужу. Например, на землю.

Когда они только выбрали участок и начали обустройство, местные бандиты решили организовать неподалёку нелегальную утилизацию мусора в глобальных масштабах. Ясна не знала, какие связи подключил её муж, но мусор бесследно исчез вместе с нарушителями закона.

Вот так всегда он всё решает грубой силой, потому и сын оказался в опасности, один вдали от дома. Ясна заскрежетала зубами от злости, её ноздри начали раздуваться, а глаза загорелись зелёным пламенем, как обычно в минуты гнева.

Машина остановилась, Руслан заглушил мотор. Приехали.

– Что не так? – спросил он у жены.

– Сам знаешь, – отрезала Ясна и первая выпрыгнула под проливной дождь. – Что теперь?

Руслан спокойно вышел, осмотрелся.

– Всё в порядке, можешь начинать носить вещи в дом. И не потревожь людей.

– Но дождь… – в голосе девушки послышалось возмущение.

– Ты знаешь, капризы не помогут, без тебя всё вымокнет. Мне нужны твои руки, милая.

Ясна схватила из кабины гитару в чехле, свой рюкзак и рюкзак мужа.

– Стой. Инструмент я сам. Ампулы с вакцинами в чехле. Если разобьёшь хоть одну – считай, убила человека. И с остальным, пожалуй, тоже сам. Иди в дом.

Ясна оставила его рюкзак и гитару в покое, предоставив Руслану разгружать машину, и поспешила к сыну.

На двери был замок. Почему он здесь? Тёмные окна уже поселили в сердце матери опасения, а закрытая дверь только их подтвердила. Девушка нетерпеливо шарила в рюкзаке, еле дождалась, пока выудит ключи из груды вещей, провозилась вечность с засовом и, наконец, заскочила внутрь.

В доме было пусто. Ясна обошла комнаты – всё осталось нетронутым с момента их последнего приезда. Замерла, глубоко дыша. Как она могла быть такой наивной! Послушала мужа, уверявшего, что Алекс наверняка здесь. Чувство вины смешалось со страхом и злостью на саму себя, от этого коктейля не хватало воздуха. Заболело в груди. Нужно успокоиться. Ясна взяла себя в руки, глубоко и ровно задышала. Она обязательно найдёт сына. Даже если муж будет против. Никто её не остановит.

Чтобы собраться с мыслями, Ясна схватила швабру и начала вычищать паутину – уборка всегда успокаивала. Она не в первый раз здесь, в их надёжно защищённом от чужих глаз лагере поселенцев, сбежавших от цивилизации. На карте было трудно отыскать это место без точных координат – сплошь густые леса.

Основное правило поселенцев – отказаться от всего, что могло их обнаружить. Раньше Ясна думала, что это в целях экологии и соблюдения близости с природой, но теперь ей многое стало понятно. Машины можно было использовать только старые, без бортового компьютера, и прятать их далеко в лесу, как обязательно сделает муж после разгрузки вещей. Телефонов не имелось, единственным источником связи был компьютер с надёжно зашифрованным адресом, над которым постарался один компьютерный гений, впрочем, тоже бесследно исчезнувший. На крыше домика-штаба висела спутниковая тарелка, через неё и поступал мобильный интернет. Ясна прекрасно владела компьютером, теперь в её обязанности входило следить за новостями в мире из укрытия, собирая информацию из надёжных независимых источников. Публично она будет заниматься знахарством и травничеством, как объявил муж. Вот зачем нужны были книги.

Роли в поселении были чётко распределены. Была организована вся необходимая инфраструктура для поддержания привычного образа жизни. В коммуне малышей воспитывала жена Виталия, Оксана, в прошлом детский аниматор, детей постарше обучал сам Виталий, профессор Академии естественных наук, к ним водили деток и с соседней деревни, супруги никому не отказывали. А вот его брат Валера в прошлом был известным стилистом в Питере – здесь он стал парикмахером. Правда, Ясна его услугами не пользовалась, ей претило, что стрижку волос мастеру пришлось совмещать с обдиранием шкур убитых животных, которых добывали охотой профессор и другие мужчины. Женщины занимались заготовкой трав и плодов, утеплением жилищ, сохранением припасов и починкой одежды.

Ясна услышала, как муж завёл машину для перегона в укромное место. Уже сам перетаскал все мешки и теперь наверняка будет злиться, что она не поможет занести их с крыльца в дом. Но разве это имеет значение? Ясна устало облокотилась на дверной косяк и решила позволить себе несколько скупых слёз. Ничего не вышло, он и это у неё забрал.

– Алекса здесь нет, – бесчувственно сообщила она мужу, когда тот вошёл в дом.

– Я знаю. Он был всё это время в городе, с твоим отцом. Не хотел тебе говорить, ты бы не уехала, отправилась к ним и нарушила бы весь мой план. Пойми, всё, что я делаю, – для вас, чтобы спасти наши жизни. У нашего профессора есть чёткие инструкции, как переждать трудное время. Я бы хотел, чтобы тесть был здесь, но ты же знаешь, он не променяет свои шесть соток под Питером ни на какие экологические деревни.

Уж она-то понимала отца, который не оставил бы своих тепличных питомцев, как капитан не покидает тонущий корабль. В словах мужа было столько уверенности и логики, что Ясна снова ему поверила. Она уже окончательно запуталась.

– Ты обещаешь, что с Алексом всё будет в порядке и я смогу его увидеть? – с надеждой спросила она.

– Да, даю слово. Как только это станет возможным, – твёрдо ответил муж и неуклюже обнял Ясну. Девушка неожиданно для себя прильнула к нему и поняла, как же крепко на самом деле она любит и уважает этого сильного мужчину.

***

Через пару дней новоприбывших пригласили на обед. Племянница Руслана Алёна всегда была радушной хозяйкой. Она наварила холодца, запекла куриный пирог. Племянницу Руслан любил, так что и мужа её приняли в поселение. У них был ребёнок, Васька, малыш трёх лет. Очаровательный, белокурый, с голубыми глазами, он походил на ангелочка.

Алёна постелила скатерть, даже бокалы приготовила. Как только смогла привезти их сюда?

– Ну, начинаем пировать! – заявил её супруг, потирая ладони.

Ясна терпеть не могла это жест, он напоминал ей сального булочника из детства, который делал так же, а ещё всегда старался придержать сдачу и маленькую детскую ручку в своей мозолистой лапе.

– Жена, мечи калачи! – Миха звонко хлопнул жену по заднице.

Алёнка – молодая, скромная – зарделась.

– Ну не при людях же!

– Мы ж не этим самым занимаемся при людях! А то я бы не прочь! Чё ты выпендриваешься, что естественно – то натурально, – Миха заржал. – Правда, Русь?

– Ты Алёнку не обижай, – отозвался Руслан.

– А она не твоя, она моя, официально, прошу заметить, могу документ предъявить. Эй, малышня, за стол. Иди кости есть.

Алёнка поставила перед Ясной варёные яйца и салат. Та благодарно кивнула.

– Спасибо, что помнишь.

– Это тебе спасибо, что пришла. Ты уж прости, всё мясное, мужиков-то надо кормить. Мой другого не ест.

– Эх, видали бы вы, какого я рябчика завалил… – начал хвастаться Миха.

– А где твоя добыча? – упёрлась руками в бока Алёна. Ей было всего 23, крепко сбитая, энергичная и заводная.

– Бросил. Чего там есть – кожа да кости. Упал в болото, собаки не достали.

– Говорил я тебе, что надо рассчитывать выстрел так, чтобы ни один патрон зря не пропал, – приподнялся Руслан.

– Говорил. А как я рассчитаю, если тренироваться не буду? По бутылкам больше не палю, а по птицам – ещё как.

– То есть ты их убиваешь не ради еды? – вмешалась Ясна в разговор мужчин.

– Нет, конечно, мне же руку набить надо. А то встречу волка или ещё какого зверя, а угол не рассчитан – сожрёт.

– А ты слышал когда-нибудь про Икара? – спросила Ясна, пристально вглядываясь в неприятного ей собеседника.

– Это что за чел такой?

– Это герой древнегреческого мифа. Его отец, Дедал, был великим изобретателем и бросил вызов законам природы и человечества. Решив сбежать с изолированного острова, отец смастерил себе и сыну крылья и предостерёг его: если лететь близко к воде, крылья намокнут и станут слишком тяжёлыми, а если приблизиться к солнцу, воск на них растает, и крылья рассыпятся. В каждом из этих случаев их ждёт смерть. Поэтому, чтобы спастись, лететь надо посередине, в балансе с природой. Уяснив для себя эти правила, оба спрыгнули с башни. Они были первыми смертными, сумевшими взлететь. Дедал старался держаться посередине, Икара же переполняли ощущение полёта и чувство, что к нему пришла божественная сила. Несмотря на предостережения отца, он воспарил высоко в небеса. Для наблюдавших с земли летун был подобен Богу, и он, глядя на землю сверху, действительно ощущал себя Богом. Икар поднимался всё выше и выше, а Дедал был вынужден лишь с ужасом смотреть на это, не в силах предотвратить горькую участь своего сына. Когда от солнечного жара воск на крыльях расплавился, Икар рухнул вниз. Много раз в своей жизни Дедал изобретал для самолюбования, не думая о последствиях нарушения законов природы, так же и сын его Икар стал жертвой собственного высокомерия.

– Нечего мне сказки рассказывать. Припаси их для малышни. Я так считаю: у кого ружьё – тот и Бог, властелин. Природу твою мы покорили и поимели, и ещё не раз она нам послужит. А кто против – с тем отдельный разговор.

Ясна не ответила, стала усаживать Васеньку за стол.

– Руслан, прошу, почисти мясо для Васютки, – она ласково посмотрела на малыша.

– Да чего там чистить. Чё ты выдумываешь? Берёшь вот так, – хозяин потрескавшимися руками вытащил из кастрюли огромную кость с ошмётками мяса и швырнул её в тарелку перед своим сыном, – и грызёшь. Давай, Васька, впивайся. Как волк. Ауу, – завыл.

Ясна взяла кость и начала соскабливать мясо.

– Алёнка! Где мой обещанный интим? Я наелся!

– Да ты больной, что ли! – Алёна выразительно взмахнула руками.

– Не будешь сговорчивой – рвану в город, там много охотливых.

– Ага, рвани. Обратно не попадёшь. Сдохнешь от вируса, как собака на дороге. Если раньше не пристрелю, чтоб языком не болтал, – Руслан вроде как шутил, но взгляд был серьёзен и строг.

– А что такое интим? – спросил Вася.

– Вот вырастешь немного, поедем в стриптиз-клуб, там красивые тётки на столах танцуют и всякое показывают… – Миху было не унять в его фантазиях.

Ясна встала, громко отодвинув стул.

– Пойдём, наелись.

– Сядь, пожалуйста. Алёна старалась. Пирог доем, и домой, – остановил её Руслан.

– Да подавитесь вы своим пирогом, – огрызнулась Ясна.

– Ещё вина? – постаралась разрядить обстановку Алёна.

– Водочки нам принеси, да поживей! – распорядился её муж.

– А мне компот! – вторил ему сын.

– На вот, хлебни, – Миха дал ему вина из своего стакана. Мальчик послушно отпил и сморщился. – Чё, невкусный компотик? – идиотски заржал отец, хлопая себя по бокам.

После обеда Руслан обнял племянницу, поблагодарил, а Миху в сенях к стене прижал локтём.

– Ты пыл поумерь. Я семью в обиду не дам. Буду за тобой присматривать.

– Каждый вожак лишь на время, пока новый посильнее не придёт, – прохрипел Миша.

По дороге домой супруги пошли проведать стаю. В вольере было восемь собак, отличные сторожа ночью и охотники днём. Их строго воспитывали, и Ясна знала – не нападут без команды. Но каждый раз у неё всё сжималось внутри, когда она приближалась к псарне: она до ужаса боялась этих зверей. Муж назначил её на роль кормилицы, чтобы побороть фобию. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая сердце. Адреналин уже расползался по телу. Ясна попыталась представить, где именно засел страх, – проверенная техника спецслужб. Враг обнаружился в левой пятке, готовый отдать команду: «Бежать!» Девушка мысленно подняла страх на уровень груди и включила в воображении зелёный светящийся шар – этот разрушитель страха они создали с психологом-кинологом.

Помогло. Ясна вытащила из бумажного свёртка оставшиеся от ужина кости, которые заботливо приготовила им с собой Алёна, и кинула косматым мордам. Животные радостно набросились на угощение, хотя доедать было особо нечего. Девушка слушала, как хрустят кости на крепких зубах, и внутренне содрогалась. Она не доверяла этим собакам и знала: сколько ни корми – разорвут по первому приказу хозяина.

***

Вечером в штабе Ясна включила компьютер. Она написала отцу на электронную почту с безликого запасного адреса. Свой обычный она использовать не могла – правила секретности не позволяли. Девушка послала сообщение через специальный сервис на телефон. Вряд ли она получит что-то в ответ. В папином садоводстве в Ленинградской области сотовая связь работала отвратительно. Отец использовал это как оправдание, компьютером не пользовался, отключал мобильник и уединялся с природой. Оставалось только надеяться, что у них с Алексом всё в порядке.

Ясна пробежала глазами мировые новости, подготовила сводку для мужа. Её внимание привлекло пульсирующее сердце. «Женщины в изоляции». Девушка открыла посмотреть.

Сюда прилетали письма из разных уголков мира. Здесь выплёскивали горе, страх, тревоги и тоску по близким, делились друг с другом теплом, поддержкой, мудростью. Здесь не было места осуждению и насмешкам. В этом коллективном покаянии было столько силы! Ясна вдруг захотела отпустить свою боль.