Читать книгу Противоположности - Дарьяна Кадет - Страница 8

Нэйтен не видел её пару дней, но эти дни были не пыткой, а терзанием разума над самим собой. Пытался мыслить здраво, но крупицы именно нужных и дельных мыслей разлетались под ветром безумства. Он болван. Болен, но обычная болезнь, как пустяк, по сравнению с той болезнью, которая давно очерняет его сердце, а долбаное лечение именно в той, которая губит. Но больше пугало, что Николь сотворила с ним. Её влияние на него действует разрушающе, заставляя собираться по кусочкам, оставляя шрамы на месте соединения, но именно так он и живёт и будет жить, поэтому именно она даёт ему это чувство и желание. А прикосновения её губ отравили, и теперь он никогда не оживёт, пока будет помнить их привкус. Он тешит себя, что переживала за него в ту ночь, но так и не уверен – слишком наивно. Называет себя глупцом, опять поведясь на её уловки. И теперь он жалеет, что не успел опомниться, чтобы не выпустить её, а тонкий момент так глупо упустил – бабочка упорхнула.

Ушибы перестали ныть, что нельзя сказать о том чувстве, что причинило намного большую муку в душе. Как бы он хотел вырвать этот ненужный клочок, что так мешает дышать, и каждый раз оживает при виде губительницы. Болван, позволивший горделивой девчонке забрать нечто ценное. Сколько раз он уже твердил себе забыть её, а сам при этом тянет руку, чтобы притронуться к тонкой коже. Пускай будет больно – он мазохист.

Картер почувствовал, как Скот похлопал его по спине, выдёргивая бутылку его пива из рук, и сам совершил глоток из горла – друзьям разрешено, друзья должны делиться.

– Пить на территории института, фу-у, Картер, как неприлично, – Скот присаживается рядом с ним на лавочке, облокачиваясь, упираясь локтями в бёдра, выкидывая шутку, на которую он никак не реагирует, а продолжает смотреть перед собой.

– Мне плевать, – выбрасывает слишком безразлично Нэйт.

– Я заметил, – Скот совершает ещё один глоток. – Парни сейчас подойдут, – обращение, которое снова оказывается без внимания. – По поводу вчерашнего…

Нэйтен смаргивает, словно только сейчас вернулся из своих мыслей, совершенно забыв, что именно Скоту пришлось улаживать назревший конфликт с начальством бара и организаторами шоу, прибавляющего ушибы на его теле.

– Хорошенько я хапнул говнеца?

– Не то чтобы, но тебе придётся заплатить неустойку. В следующий раз ты уж попридержи свой пыл, боюсь, что каждый раз Тёрнер не будет рада нашим звонкам. Да, я всё знаю, – добавляет, заметив удивлённый взгляд друга. – А она, оказывается, ещё та штучка, – облизывает губы, на которых осталась пивная пенка. – Ты явно что-то нам недоговаривал, Картер, о своей подружке.

– Пошёл к чёрту, – поднимается Нэйтен на ноги. Скот неплохой парень, но и не тот, с кем он может поделиться всем. Всё же раздражительность проявилась, понимая, что теперь придётся отдать всё, что прежде уже было заработано, а винить, кроме самого себя, некого. Он спешит удалиться, оставив друга с собственной бутылкой пива и дожидаться в одиночку парней, но, ступив пару шагов, всё же бросает через плечо: – И спасибо тебе.

Проходя мимо тропинок, натоптанных студентами, сокращающими свой путь, он видит её. Стоит перед институтом и спокойно разговаривает с Мэй всё с той же фальшивой улыбкой – уже как клише. Сейчас она не убежит – не даст, не позволит. Ей не отвертеться от нужных ему вопросов. Надо уметь отвечать за свои действия – это прикосновения её губ обожгли, оставив «ожог» слишком глубоко, чтобы так просто отпустить обидчицу.

– Нэйтен, – Маркус догнал его. – Куда так спешим?

– Встретимся позже, – отмахивается от него Нэйтон.

Маркус проследит за его действиями, но не стал вмешиватся. Если уж Нэйтен упрётся во что-то, бессмысленно вставать на пути или задавать вопросы, надо дождаться, пока он не пробьёт дыру… или душу.

И он пробьёт.

Нэйтен быстро и твёрдо приближается к Ники, которая совершенно отказывалась его замечать или просто делала вид. А может и вовсе решила стереть его из своей памяти, а воспоминания растоптала каблуком. Когда он вплотную встал перед ней, перекрывая вид на подругу, она поднимает взгляд, чтобы увидеть бледное лицо парня с синяками под глазами – видимо, от недосыпа. Так ему и надо, заслужил за то, что прервал её сон и потом она выкурила ещё не одну сигарету на крыше дома, встречая рассвет, пока растерянные мысли не вызвали тошноту от их количества и неспособности единения.

Он молчит, прищуривая глаза, а она не понимает его, как, в принципе, и всегда, и вообще хочется помахать рукой, чтобы он развеялся, как дымок. Вот только она пискнула от резких действий, когда её закинули на плечо и просто, как куклу, понесли только в нужном ему направлении. Она видит ошарашенный взгляд Мэй и любопытные остальных студентов, кто видит «представление». Стукнув его в спину кулаком с возмущением, чтобы отпустил на землю, Николь принимается дёргать ногами, не дождавшись ни реакции, ни ответа.

Нэйтен не церемонится, он крепко удерживает её за ноги, не позволяя вырваться. Привыкла уходить, но сейчас он управляет и решает. И он решил – не скроется, пока не проверит кое-что. Или что думала, что так просто теперь избавится от него?

Завернув в тёмный угол, куда обычно он с друзьями приходил, чтобы Тайлер пропустил пару сигарет, а сами же оставались незаметными, он сбрасывает «ношу» на землю, которая так и не оставляла попыток освободить себя.

Упрямая в любой ситуации.

Сейчас только ей это не поможет. Он вернёт тот момент…

Тело Тёрнер резко прижимается к стене от его напора, а рука Картера своевольно прижимает за талию сильнее, возможно, даже оставит отметины в виде пальцев, но уже поздно, он вошёл в азарт. Губы Нэйтена грубо и насильно накрывают её, сминая, заставляя повиноваться, а языку пробиться внутрь. Он не хочет ощутить привкус, сейчас он хочет насладиться её вкусом, пускай хоть и упирается руками в его плечи, пытаясь оттолкнуть от себя. Он настырен, ощущая её тело так близко, вдыхая аромат волос и чувствуя мягкость губ, таких давно желанных – всё это сносит крышу, не замечая брыканий девушки.

Она сопротивляется, сжимая плотно губы, не позволяя проникнуть глубже, и жмурит глаза, поскуливая от нежеланных прикосновений. Николь больно ощущать тонкие пальцы на талии, а кожа на спине даже через блузку оцарапана о шершавую поверхность. Нэйтен Картер, ей страшно. Колени начали дрожать, а ногти глубже впивались в его толстовку, когда сил совершенно не хватало. Паника, вот что одолевает, и остаётся только зажмуриться, чуть расслабляя губы, но не для поцелуя…

Нэйтен шипит от боли и отстраняется от девушки, прикладывая руку к пронзившей болью былой ранке на губе, из которой начала вновь сочиться кровь. Николь показала свои зубки, как и доказала, что сдаваться не намерена, по крайне мере, так просто. И, пока он не успевает опомниться, щёку одолевает новая боль, когда ладонь Тёрнер огревает, разнося эхом звук пощёчины по тёмному углу, отражавшимся от стен. Голова Картера резко отдёргивается в сторону, и он поднимает взгляд из-под ресниц, смотря на девушку с тяжёлым дыханием и явным отвращением в глазах.

Нару трясёт от злости. Девушка сжимает кулаки, чтобы сдержаться и не нанести ещё один удар по его физиономии.

– Что ты там себе напридумывал, придурок?! – выкрикивает она, едва не подрывая связки. – Больной ублюдок! – она вытирает губы тыльной стороной ладони, словно сейчас к ней прикасалось самое отвратительное и скользкое существо на планете, и теперь снова прожигает его взглядом. – Пошёл ты, Нэйтен Картер, пошёл ты, пошёл ты и ещё раз пошёл ты! Не смей после этого ко мне больше приближаться!

Она разворачивается спиной, больше не желая его видеть и, желательно, действительно больше никогда не видеть. За что они встретились в этой жизни? Совершенно не подходят, принося в жизни один дискомфорт. В чём смысл их встреч? В грубости фраз и внутреннего отторжения? Она быстро передвигает ногами, покидая территорию, и бредёт сама не знает, куда, лишь бы просто уйти. Впервые Николь Тёрнер не желает идти на лекции, а желает просидеть просто в тихом и спокойном месте.

Нэйтен провожает её взглядом и не знает, где больнее, там, где горело лицо от её ладони, или там, где сейчас болят лёгкие от дыхания, а сердце отказывалось пропускать удары, оно просто отказывалось работать в нужном режиме. Он идиот – сам знает. Не смог контролировать желание владеть этой девушкой, окончательно оттолкнув от себя. Злится. Злится на самого себя, сжимая кулак, который ударяется об стену, в то место, куда прижимал женское тело, и разбивает костяшки. Плевать! Второй кулак совершит то же действие, а после с рыком, исходившим из внутренних недр, как крик отчаянья, на стену обрушатся и пинки ногами, выплёскивая боль, что накопилась от чувств к этой дьяволице с острыми зубами.

Она устала, но он не меньше.

***

– Спасибо, – Николь приняла из рук Мэй свои вещи, сидя на лавочке в парке.

Бросив поспешное сообщение с просьбой подруге, она приземлилась в теньке, чтобы чувствовать прохладу и попытаться расслабиться, но кровь пульсировала по губам, напоминая о чужих прикосновениях. Она чувствует Нэйтена на себе, словно сумел дотронуться до всех мест одновременно, осквернив тело. Не укладывалось только странное покалывание, приносящее лёгкое наслаждение – это и вводило в ступор. Но сердце бушевало сильнее, то неприятно сжималось, то, наоборот, резко разжималось, пуская волну крови по организму с разрядами тока.

– Николь Тёрнер и пропускает пары, что-то удивительное, я определённо отмечу этот день в календаре, – подтрунивает девушка с короткой стрижкой, присаживаясь рядом с ней.

Мэй улыбалась, но Николь уловила недомолвки, которые она заглушает в себе, хотя девушке это совершенно несвойственно, учитывая степень её болтливости. За её улыбкой скрыты вопросы, которые не спешит задавать, конечно, она же видела странное сочетание, как Тёрнер и Картера вместе, но, ох Боже, Мэй, она сама кусает губы от нервов.

Возможно, двуличностью обладает не только Николь Тёрнер. В каждом человеке живёт два «я», и какое одержит верх, не знает даже сам человек, но каждый точно будет искать, в каком выгодном свете ему выступать. Все мы лживы. Ангелов не существует. А заповеди нарушаются.

– Могу и я хоть иногда расслабиться? – Николь почему-то показалось, что этот вопрос она больше задала себе и немного в другом амплуа.

– О-о-о, ну раз пошла такая пьянка, пошли сегодня со мной в клуб, оторвёмся, – Мэй Хэйз играла бровями, явно зазывая.

Николь вздохнула, посмотрев на кроны деревьев. Через листву пытались пробиваться лучики света, и им это удавалось при помощи лёгкого ветерка, но и тут же скрывались, стоило листве вернуться в своё прежнее положение, словно заигрывая с девушкой. Последнее время погода баловала людей, а они только отсиживались по домам, не ценя доброту природы. Всё возвращается, и всё вернётся ей с двойной отдачей.

– Хорошо, – просто отвечает Ники, без всяких осмыслений, хватит с неё на сегодня.

Глаза Мэй расширяются от нескрываемого удивления, но потом ей тут же хочется хохотнуть:

– Кто ты и что ты сделал с моей подругой?

***

Яркая вывеска клуба «Night Lotus» однозначно привлекала внимание. Это вам не дешёвые забегаловки, а вполне приличный клуб. Мэй Хэйз стояла перед входом, дожидаясь подругу. Её короткие волосы были завиты в лёгкие локоны, придавая лицу ещё более миловидное выражение с округлыми щёчками. Веки, подведённые тёмным карандашом, зрительно увеличивали взгляд, а пухлые губки не ярко выделены подчёркнутые бежевым оттенком помады. Она не стала наряжаться в вычурные платья, но её короткое однотонное чёрное платье и так выгодно подчёркивало худенькое тело, а невысокий рост компенсирован высоким устойчивым каблуком. Она стоит, чуть поёживаясь от ночной прохлады, и смотрит на часы.

– Меня ждёшь? – звучит со спины над ухом мягкий голос, и девушка разворачивается, чуть ахнув.

Впервые подруга видит Николь Тёрнер в подобной одежде и образе в целом. Постоянно собранные длинные волосы в хвост распущены и доходили до талии. Стальной оттенок платья подчёркивал смуглый оттенок кожи. Хоть платье закрыто, но те изгибы, что оно очерчивало, свернут башку не одному мужчине, а проводив её взглядом, пустят слюну, приметив открытую спину девушки с чёткой линией позвоночника. И без того стройные ноги казались длиннее за счёт лодочек на тонкой шпильке. Миндалевидную форму глаз выделяли густые ресницы, подчёркнутые только тушью, а губы сочно блестели от розового блеска, и к ним невольно хочется прикоснуться даже Мэй. Николь Тёрнер не нуждалась в ярком макияже, чтобы привлечь к себе внимание, и даже подруга «зависла», рассматривая её с ног до головы.

– Теперь я ощущаю себя «страшной подружкой», – вдруг надула губки Хэйз.

– Дурашка, – хохотнула Ники и подхватила её под руку, подталкнула, наконец, зайти в помещение.

Она и сама не знает, чего ожидает от этого вечера. Просто расслабиться? Забыться? Или уже желает, чтобы всё это прекратилось? Николь, кажется, совсем разучилась понимать себя и свои действия.

Темнота, освещённая софитами и цветомузыкой, поглощала в себе басы музыки. Вход заводит их сразу на второй этаж, где располагаются столики, ограждённые шторками, и можно хоть как-то уединиться. А подойдя к краю с ограждением в цоколе, можно увидеть танцпол и сцену с гибкими танцовщицами «Go-Go», во главе диджея, отдающего ритм для подвыпившей молодёжи.

Николь чуть хмурит брови от непривычных ощущений, разглядывая внизу танцующих, когда им выпустили густой дым для эффекта. Она чувствует, как Мэй тянет её за руку:

– Нам туда, – подруга указывает на столик, находившийся на противоположной стороне от основного входа, и Тёрнер кивает, покорно следуя за ней. Но с каждым шагом ход утяжеляется, подмечая, что стол уже занят, а узнав лица за ним, и вовсе тормозит, одёргивая Хэйз, заставляя её резко развернуться к себе лицом.

– А они что тут делают? – задаёт вопрос в самое ухо, чтобы девушка наверняка её расслышала.

– Понимаешь, мы ещё на прошлой неделе договорились сходить вместе сюда и отдохнуть, – повторяет Мэй те же действия, дотягиваясь до уха Николь. – Расслабься, будет весело, – она подмигивает, широко расплываясь в улыбке, и продолжает путь, подбежав к знакомым парням, поприветствовав каждого, в то время, как Николь понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться.

Как себя вести? И как унять нервозность, переживая, как бы они не ляпнули чего лишнего? Глубокий вдох-выдох и она делает шаг вперёд. Трое парней с любопытством рассматривали её, но вот один из них решает и вовсе прожечь дыру. Даже чувствует жар его тяжёлого взгляда. Тот, кого не желала видеть, назло появляется там, где она, и уничтожает всю нервную систему, а после случая в институте не просто не хочется видеть, а вообще, чтобы исчез с планеты.

Нэйтен Картер удобно сидел на диване, удерживая в руках наполненный снифтер*. Его расстёгнутая рубашка на верхних пуговицах так и заманивала девушек усесться ему на колени и запустить под неё шаловливые пальчики, ощущая твёрдую грудь. Светлые пряди небрежно зачёсаны на один бок, а небольшие ссадины на лице создавали образ эдакого бандита, от которого девушки теряют голову. Стоит ему подмигнуть, и любая прискачет с любого края клуба, но он смотрит только на Николь, вызывая у неё скрип зубов и желание оказаться в другом месте.

Она намеренно игнорирует его присутствие, одаривая приветственной улыбкой Маркуса и Тайлера, но он-то видит, как её пальцы слегка подёргиваются. Всегда так делает, когда слишком напряжена. «Красивая, зараза». И как держать себя в руках, когда она доводит до сумасшествия? Плавные линия тела созданы, чтобы скользить по ним ладонями, и он желает этого до чёртиков, до белой горячки. А в эти волосы так и хочется запустить пальцы, накручивая на кулак, резко отдёргивая голову назад, чтобы проскользнуть кончиком носа от плеча до самой шеи, где оставит метки на тонкой коже, говорящие всем «она моя». И если бы не её холодный взгляд, он тут же совершил это, наплевав на всё. «Чёрт!» Не может оторвать взгляд – она притягивает его сексуальностью.

– Привет, – звучит её голос, а его прошибает от макушки до пят. Бесится, сильнее сжимая снифтер в руках, и нервно выпивает коньяк залпом, ощущая, что хрупкое тело Мэй не поленилось перелезть через Тайлера, чтобы усесться с ним рядом.

Николь не обращает внимания, даже когда пустой бокал чуть громче положенного опускается на стол. Она получает кивок от Тайлера, которому, кажется, по барабану на всё происходящее вокруг, парень бросает отрешённые взгляды на танцующих недалеко девушек, откровенно крутящих пятыми точками.

Марк улыбался:

– Привет, – двигается он в сторону, пуская её сесть рядом. – Прекрасно выглядишь, – шепчет в девичье ухо.

Что там нужно делать, когда тебе делают комплимент? Ах да, мило улыбнуться и смущённо отвести глаза. Николь проводит рукой по волосам. Хочется поёжиться, чувствуя этот пронизывающий, до перевёртывания внутренностей, взгляд, и впервые ей хочется провалиться сквозь землю. Она могла ощутить, как Картер бесится, когда очередной наполненный алкоголем бокал опускается с тем же ударом о поверхность, как и в прошлый раз. «Кто-то много пьёт». Делает вид, что не заметила – так проще, да и утреннюю стычку не забыла.

– Забавно видеть тебя в подобной обстановке, – Тайлер словно только сейчас вспомнил о существовании компании и, соизволил обратить на них внимание, обращаясь к сидящей напротив Наре. – Я думал, тебе подобные сидят мирно дома, хотя…

Это колючее «хотя», понятное только четверым присутствующим, но достаточное, чтобы у Тёрнер натянулись нервы и она сжала под столом подол платья в руках, ощущая, как ногти даже через ткань впиваются в кожу. Должна взять себя в руки, но в последнее время это становится всё сложнее.

– Ты в порядке? – Маркус положил ладонь на её сжавшийся кулак и смотрел с неким беспокойством. Такое мягкое прикосновение, и хватка ослабла, и плечи чуть расслабились от напряжения.

– Даже отличницам иногда нужно отдохнуть, – чуть склоняет голову, пожимая плечами, и, чёрт побери, это было мило, а главное, Мэй не заподозрила подвоха. Только Нэйтен не сдержал ухмылки, зная, что сейчас бы она запросто выплеснула алкоголь в Тёрнеру в лицо, если бы не присутствие подруги.

– Выпьешь? – Пэрри пытался разрядить обстановку, приподнимая руку, жестом подзывая официанта к столику.

– Милые девочки не пьют, – буркнул Картер, и только Тёрнер уловила нотки язвительности. Хочется фыркнуть, но она назло положительно кивает Марку.

– «Секс на пляже», – произносит она подошедшему официанту, пропуская нервный жест запускания пальцев в волосы со стороны Нэйтена. Пускай бесится.

– А мне «мохито», – подхватывает Мэй, придвигаясь ближе к Картеру и даже позволяя своей ладошке опуститься на его бедро.

Глупышка, желает того, кто даже не смотрит в её сторону, хоть и ощущает чужие прикосновения. Нэйтон не стал убирать её руку в жалкой надежде, что это хоть немного заденет ту, от которой не может отвести глаз. «Твою мать, да почему такая красивая?»

Официант быстро записывает новый заказ и удаляется, оставляя компанию и дальше играть в непонятные гляделки.

– Я удалюсь ненадолго, – пробасил Тайлер, зажав сигарету между губ, и встал, направляясь в сторону тех самых девиц, чьи задницы так тщательно исследовал.

Самцы, чьим разумом движет только похоть.

– А мы пойдём танцевать. Чего тухнуть, ведь правда? – Мэй чуть тряхнула руку Нэйтена, призывая отправиться за ней.

– Я не танцую, малышка, – он проводит пальцем по линии её подбородка и пускает улыбочку без эмоций, словно успокаивал канючащего ребёнка.

Николь подмечает, как подруга сейчас, именно в данный момент, продала душу дьяволу, чтобы Картер повторил свои действия. Но договор разорвали, а её обманули с подпунктами, потому что блондин отвернулся, подметив, как официант поставил заказ девушек на столик. Пальчики желанной девушки потянулась к стакану с желтовато-оранжевым оттенком коктейля и кусочками льда в нём, украшенным долькой лимона.

– Не думал, что ты пьёшь, – Нэйтен смотрит, как Николь подносит трубочку к губам, втягивая холодный алкоголь с цитрусовыми нотками.

Он знает её, знает, как не любит этот привкус, но она делает всё наперекор. Назло? Но назло кому?

– А я и не пью, – как же ей хочется добавить «в отличие от некоторых», – я расслабляюсь.

Ники игриво вздёргивает бровью. Насмехается. Он это знает. Чувствует. О-о-о, это отвратительное чувство раздражения по венам вызывает зуд. Скоро его зубы сломаются от частого скрежета. Да и действие алкоголя уже прошибает голову. И как выпустить пар? Обычно он забывался с очередной шлюшкой, возможно, даже где-то в одном из местных туалетов, но сейчас «она» рядом и смотреть на полуголых девиц совсем нет желания. Тогда остаётся только второй вариант…

Он берёт бутылку, наливая ещё дозу, и снова залпом выпивает, и хватает за руку слегка растерянную Мэй, уводя из-за стола, желая спуститься вниз на танцпол:

– Ладно, пошли танцевать.

Тёрнер и Пэрри проводили их взглядами.

– Он сегодня немного взвинченный, – докладывает Маркус.

– А мне казалось, он всегда такой, – Ники снова делает глоток коктейля, отставляя его в сторону. Всё-таки не любит горький прикус алкоголя, да, в принципе, как и у любого другого напитка. Сигареты другое дело, они обволакивают, окутывают в дымку, пуская расслабляющий никотин по крови, и ты кайфуешь, забываясь в ментоловом запахе табака.

Громкая музыка с непривычки начала давить, а голова побаливать. Минутку бы тишины – то, чего сейчас не хватало, а от мельтешащих танцующих тел начало мутить. Ники приподнимается, чувствуя, как ноги затекли, и хочется просто постоять, размять конечности. Приблизившись к перилам, она облокачивается руками и смотрит вниз.

Тела бьются в экстазе танца под действием алкоголя, а возможно, и запрещённых препаратов, и диджей вошёл в кураж, ускоряя ритм и силу басов. Много тел, кажется, им совсем не хватает места, но даже в этой толпе она видит эту парочку, где девушка готова урчать от удовольствия, тесно прижимаясь к мужскому телу, а он, в свою очередь, больше смахивал на шест для стриптизёрши, просто позволяя ей вертеться вокруг себя. Нужно отдать должное этой девчушке, она упрямо завоёвывает внимание предмета своих воздыханий и героя эротических снов.

«Гадко», – проскальзывает мысль в голове и хочется отвернуться, но почему-то не может оторвать взгляд. Они хорошо сморятся вместе. Мэй вполне подошла бы ему —миниатюрная, миловидная, но извращенка в душе. Она стоит его. Так почему же он не смотрит на Мэй? Почему продолжает доставать именно её?

Хватит её мучить! Хватит!

Она снова неосознанно кусает губу, смотря на парочку, которую сама же и прошипперила, но ощутила неприятный укол в сердце.

Почему она бесится?

Потому что он Нэйтен?

Или потому что пятая точка подруги слишком тесно прижимается к его паху?

Она запуталась, и голова идёт кругом, но ей видеть его с подругой… неприятно (?).

– Хочешь присоединиться к ним? – Маркус подошёл, вставая рядом и тоже посматривал на танцующих.

– Боюсь, это выше моих сил, – улыбается Николь. – Мне нужно отойти.

Ноги гудят от каблуков, а в клубе становится душно. Тёрнер бредёт до ближайшего женского туалета и радуется, что там никого нет. Музыка заглушается после закрытия двери. Она приближается к раковине, включает кран с холодной водой и, набрав её в ладони, обрызгивает лицо и облегчённо выдыхает, ощущая влажные капли, стекающие по коже. Сейчас бы пропустить сигаретку, да сумочку, оставила за столиком. Она поднимает взгляд на отражение в зеркале над раковиной. Разве можно смотреть на себя и видеть незнакомку? Тёрнер не узнаёт себя. Почему опять уверенность покидает её? Потому что сейчас проклятый Картер в голове? Может, побрызгать святой водой разум, чтобы этот демон покинул её мысли? Возможно ли ненавидеть человека и думать о нём постоянно? Проклинать и в то же время залечивать его раны? Отвергать и одновременно ловить взгляд? Не подпускать и в то же время раздражаться, увидев с другой?

«Мне всё равно!» – кричит она в душе, но как же уже устала от этой фразы. Заезженная пластинка, не дающая результата.

Она вздрагивает от неожиданности, когда двери туалета открылись, но вошла совершенно не девушку, а парень со светлым волосами.

– Это женский туалет, – огрызается Николь так и не успевшему ничего сказать «демону головы».

– Насрать, – бросает он фразу, быстро приблизившись к ней.

Тёрнер разворачивается, встречаясь с прямым взглядом и ощущая дыхание с примесью алкоголя на своём лице.

– Я тебе сказала не приближаться ко мне, – но в голосе почему-то нет желаемой твёрдости.

– Прости, – шепчет Нэйтен.

– Это не поменяет моего мнения о тебе, – отталкивает она его в сторону, желая пройти мимо, и снова его пальцы обхватывают запястье.

– Почему даже извинения для тебя звучат как оскорбление? – он на взводе. С ней точно крыша поедет. Может, и правда – душевный мазохист?

– Может, потому, – вырывает девушка руку, – что их произносишь ты?

Тёрнер удаляется, оставляя Картера в женском туалете.

– Сколько ты меня ещё будешь изводить?!

Вопрос летит в закрытую дверь, растворяясь в стенах туалета без ответа.

Заламывая пальцы, Николь плетётся к столику. Как бы не пыталась оставаться спокойной, но ещё ни один разговор с Нэйтен не оставался без следа. А «прости» эхом звучит в голове. Уже говорила «не простит», но в душе неприятно ноет. Достали эти новые ощущения, которые он вызывает. Готова разодрать пальцы, отковыривая заусенцы, лишь бы утяжелённое дыхание перестало так давить.

– Николь? – её локтя мягко касаются, и, после рук Картера, эти кажутся чем-то невероятно нежным, что аж мурашки проскальзывают по телу. – Ты как? – Марк осмотрел её с ног до головы, не подмечая улыбки, которую она обычно натягивала – кажется, перестаёт притворяться перед ним. – Ясно, идём.

Тёплая ладонь перехватывает её пальцы, помогая спустится вниз. Мелодия сменила ритм, стала более спокойной и тягучей, под которую можно совершать более плавные движения. Николь не знала, почему позволяет ему вести её туда, куда точно не хотела спускаться, но улыбка парня успокаивала.

– Доверишься мне? – спрашивает он, склоняясь к уху, чтобы услышала за громкостью музыки.

– Да.

Его ладонь сжала сильнее, поднимая сцепленные руки кверху, заставив девушку покрутиться вокруг своей оси, а затем с улыбкой притянул в свои объятья.

Маркус Пэрри позволительно опустил руку на талию, вторую приподнял к лопаткам, пройдясь вдоль линии позвоночника. Николь непроизвольно ахнула и помолилась, чтоб её вдох был поглощён музыкой. Парень ловко вальсировал, руководя действиями, увлекая обоих в танец, не пошлый и резкий, а плавный и спокойный. Приятно, что даже шумиха перестала казаться такой давящей. Николь держала руки на крепких плечах парня, действительно смутившись его взгляда и мягкой улыбки.

Марк был абсолютной противоположностью Нэйтена. Если сравнивать со стихиями, то Картер огонь – упрямый, бушующий, Пэрри вода – спокойный и размеренный. Вот только, если Огонь она умела читать, он не тот, кто скрывает свои эмоции, с языка мысли слетают раньше, чем появляются в голове, то Вода таинственна и молчалива, она не спешит открыть свои тайны и скрытые мотивы. Но мягкие прикосновения Пэрри ей определённо нравятся больше, чем оставляющие свой след знакомого с детских времен.

– Я бы хотел тебя поцеловать, но пока нельзя, – шепчет Марк возле уха.

Николь убирает его ладони и делает пару шагов назад. Её мозг определённо насилуют. Дурдом, от которого хочется просто сбежать. Скрыться в толпе и исчезнуть из этого мира. Слишком плохой идеей оказалось отправиться в клуб. Самая глупая её затея, о которой теперь жалеет. Николь не заметила, как прошла мимо пьяных тел, а ощутив свежий воздух и прохладу, наконец, немного приходит в себя. Хочется просто сесть, вытянуть ноги прямо на ближайшей лужайке и зарыться руками в волосы, закрываясь от всего мира.

Знакомый голос парня, разговаривал по телефону. Тайлер довольный, кажется, ему удалось затащить тех двух красоток в тёмный угол, иначе никак нельзя было объяснить его пошленькую улыбку.

– Дай сигарету, – подошла Николь ближе, а протянув руку, видит дрожащие пальцы явно не от холода. Многое накопилось, а выхода из организма нет, и эти чувства начинают накапливаться, доводя до неадекватности.

– Я перезвоню, – произносит собеседнику, убирая телефон, но достав пачку сигарет, протягивает девушке, а затем щёлкает зажигалкой, помогая ей прикуриться, пронаблюдал, как вместе с дымом выходит и «стон».

Да, она уже готова стонать от отчаяния, а доза никотина сейчас как нужда наркомана. Тёрнер делает ещё затяжку, массируя висок, прикрывая глаза. Голова трещит по швам.

– Какие крепкие, – произносит она, чувствуя, как лёгкие обжигает, а в горле застревает не совсем привычная горечь.

– Слабые меня не прошибают, – отвечает Тай, тоже зажимая сигарету в губах, поджигая никотиновую палочку. – Картер не такой гавнюк, каким ты его выставляешь.

Неожиданная его фраза, а Николь едва не поперхнулась дымом. Она прочистила горло, бросив взгляд на странного парня, смотрящего в ночное небо, словно пытается разглядеть звёзды, но это глупое занятие, в задымлённом городе их не видно.

– А кто он тогда?

– Он болван, но лишь в том, что бегает за тобой, – опускает парень голову, встречаясь с её взглядом.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ответь мне на один вопрос, – он затянулся и выдохнул серый дым. – Кто ты такая, Николь Тёрнер?

Рука с сигаретой медленно опустилась, а вопрос застревает где-то между извилинами. Кто она такая? Человек, девушка, Николь Тёрнер, но ни один ответ не даёт верного ответа, нуждающегося в точности и чёткого понятия смысла. Напряжённо сглотнув, впервые ей хочется выкинуть сигарету – тошно.

– А-а-а, вот ты где, шлюха! – громкий выкрик привлекает внимание обоих.

Пошатывающее тело Нэйтена вышло из здания. Он усмехался, подходя ближе.

– Что? Одного стало мало, решила со вторым потрахаться? – выплёвывал он слова, пока у Ники собирались складки на лбу.

– Ты пьян, Нэйтен, – откидывает Николь сигарету в сторону, однозначно тошнит от всего, и сигарета уже не помощник.

– Не нравится? Не устраиваю? А знаешь, почему, потому что задолбался с тобой, – приблизился Нэйт вплотную, и в нос ударил резкий запах алкоголя, а он словно специально дышит в лицо, заставляя отклоняться и отворачивать голову. – Противен тебе? Да-а-а, всегда был противен.

– Идиот, – недовольно фыркает Ники.

– Ты просто невыносима.

– То же могу сказать и о тебе.

– Николь, Николь, Николь… – протягивает Нэйтен имя. – Что же ты такая стерва? – принялся он накручивает её прядь на палец. Она сложила руки перед собой, не понимая, почему вообще выслушивает его пьяный бред.

– Не нарывайся на то, чтобы я тебе яйца отбила.

Он издаёт смешок:

– Сука ты.

Вполне заслужено, но Николь поджимает губы, сдерживая злость. Довольно с неё. Достали всё, а эта пьяная морда тем более. Убирая его руку от волос и отстраняя от себя, готова убить взглядом, но это мягко для него, но продолжать давно начатую игру больше не намерена.

Game over…

– Сколько ещё мне раз сказать тебе «пошёл ты», чтобы до тебя дошёл смысл? Я ненавижу тебя, Нэйтен Картер, выжги себе это на лбу.

Она покидает его и это заведение, оставившее от сегодняшней ночи не лучшие воспоминания.

Картер смотрел, как девушка ловит мимо проезжавшее такси и садится в него. Как бы он хотел, чтобы она так же легко покинула его сердце, так же, как сейчас уезжает.

«Ненавижу тебя, Нэйтен Картер», – нет, не в первый раз слышит данную фразу, но именно сегодняшняя бьёт больнее, заставляя ненавидеть себя самого сильнее. Она мучает его, так что просто хочется уже сломаться…

– Николь уже уехала, что ли? – звучит девичьей голос вроде и рядом и в то же время далеко. Либо он совсем поехал с катушек.

Мэй появилась на улице слишком не вовремя для него и слишком вовремя для себя. У Нэйтена начинает плыть перед глазами. Смотрит на девушку, но видит только Николь перед собой. Сошёл с ума? Зависим? Она наркотик, на чью иглу подсел. Он не понимает и не контролирует действий, и когда хватает девушку за руку, уводя за собой, в голове только: «Ненавижу тебя».

Хочется сдохнуть…

Кабинка туалета захлопнулась, тело Мэй прижимается к грязной стене, а его руки нагло поднимают платье вверх, пока язык проскальзывал по женской шее:

– Нэйтен, а вдруг кто зайдёт?

Женские губы тут же накрываются, и из-под мужской ладони видны только большие растерянные глаза.

– Заткнись, – рычит он на неё, резко срывая кружевные трусики. Мешает, как же её голос раздражает.

Прозвучал звук расстегнувшейся бляшки ремня.

Она же хотела раздвинуть ноги перед Нэйтен Картер? Получай, деточка, сполна…

*Снифтер – бокал для коньяка.