Читать книгу Шарлотта - Давид Фонкинос - Страница 4

С первых же дней Франциска осталась в доме одна.

Так почему же брак называют жизнью вдвоем?

Муж снова уехал на фронт,

Война затянулась и кажется вечной,

Нескончаемой бойней в траншеях.

Ох, только бы он уцелел!

Франциска боялась остаться вдовой,

Она ведь и так…

А собственно, как называют ту, что лишилась сестры?

Похоже, этого слова никто еще не придумал.

Порой словари стыдливо молчат,

Словно страшатся горя.

Юная новобрачная бродила по огромной квартире

На втором этаже доходного дома

В Шарлоттенбурге – квартале Шарлотты.

Это дом № 15 по Виландштрассе, близ Савиньиплац.

Я часто гулял в тех местах

И влюбился в них еще до того, как узнал о Шарлотте.

В 2004 году я задумал роман под названием «Савиньиплац».

Это слово рождало во мне какие-то странные чувства,

Волновало меня – сам не знаю, чем именно.

Через квартиру тянулся длинный коридор,

Чем-то напоминавший Франциске родительский дом.

Она часто присаживалась там и читала,

Но сегодня почти сразу захлопнула книгу.

Борясь с дурнотой, кинулась в ванную,

Плеснула в лицо холодной водой

И тут поняла, что с ней происходит.

Альберт оперировал раненого, как вдруг принесли письмо.

Санитар перепугался, увидев, как побледнел хирург.

Моя жена беременна, выдохнул тот наконец.

Теперь Альберт стал куда чаще наведываться в Берлин,

Но остальное время Франциска проводила дома одна,

со своим животом.

Гуляла по коридору, беседуя с будущим чадом, —

Так ей было легче коротать одиночество.

Роды пришлись на 16 апреля 1917 года:

Вот он – день появления нашей героини.

Но пока что она лишь младенец, плачущий без умолку,

Словно он недоволен своим появленьем на свет.

Франциска решила назвать дочь Шарлоттой,

в память погибшей сестры,

Но Альберт восстал: девочка не должна носить имя покойной,

И тем более имя самоубийцы!

Франциска спорила, плакала и сердилась:

Ей казалось, сестра возродится в ребенке.

Альберт заклинал жену быть благоразумной.

Увы, он знал, что она далеко не благоразумна,

Но любил в ней даже это невинное сумасбродство,

Эту способность всегда быть разной —

То смиренной, то своенравной, то робкой, а то жизнерадостной.

Он понял, что спорить с ней бесполезно,

Да и кому приятны домашние войны во время войны?

И девочку нарекли Шарлоттой.