Читать книгу Черное закулисье. Сборник рассказов - David Space - Страница 2

Я стою на крыше многоэтажной новостройки. Под ногами настоящая бездна. С такой высоты люди превратились в точки, а машины в спичечные головки. Сильный ветер, несущий за собой черные мясистые дождевые тучи, то и дело пытается закончить быстрее мой ритуал прощания с этим слепым и бренным миром. Вот еще один раз мне пришлось оступиться, и поймать равновесие, чтобы не сорваться вниз. Где-то за горизонтом раскатисто громыхает гром. На соседней улице хорошо слышна сирена проезжающей машины скорой помощи.

Наверняка, вы хотели бы услышать, что такого должно случиться в жизни, чтобы такие как я, захотели уйти из этого мира раньше отведенного срока? Моя история покажется вам безумной и нереальной. Самое время обратиться к психологу, скажите вы. Но будете не правы. Так как, утопая в повседневности, логике и рациональности, вы привыкли всему находить разумное, по вашему мнению, объяснение. Ведь проще всего не верить в то, что находиться за гранью вашего понимания. Может моя смерть и не откроет глаза абсолютно всем, но зато ни в чем невиноватая девушка останется жить.

Поговаривают, если родиться удачно в зажиточной семье, то вам все будет даваться только по одному слову «хочу». Нет, не все, но почти все. Эта история берет начало с моего восемнадцатого дня рождения. В нашем семейном загородном доме, что территориально стоит в богатейшей части города, по соседству со звездами эстрады и кино, чиновниками и другими высокопоставленными личностями, собралась целая куча народу. Кого только не было, начиная с родственников до третьего колена, друзей и заканчивая партнерами моего отца по бизнесу корпорации «Heard of peace», крупнейшего производителя искусственных органов и протезов. Обычно любой другой день рождения проходит намного скромнее, в кругу семьи и далеко не с таким размахом. Может это и выглядело странно, но в нашем роду так принято, на совершеннолетие устраивать целый пир. Четыре года назад таким же образом праздновали именины моего старшего брата Анатолия.

На протяжении первой половины дня я чувствовал себя редким экзотическим животным в клетке. Абсолютно каждый гость считал за должное подойти ко мне и даже не поздравить, а скорее посмотреть, что я из себя представляю. И не важно, был ли это близкий родственник или совершенно чужой для меня человек, которого я вижу сегодня впервые. Еще странным было то, что практически каждый третий позволял себе поинтересоваться, как я себя чувствую и есть ли у меня уже девушка? Да какая им вообще разница? Или они уже намыливаются выдать за меня свою дочь в выгодном марьяже?

Ко второй половине пиршества я был уже настолько вымотан, что мне не хотелось абсолютно ничего. Все эти тосты и пожелания успели надоесть до тошноты. Все гости уже примелькались, и я не помнил, с кем имел честь говорить, а кого видел впервые. А знойное палящее летнее солнце жалило с такой силой, что воздух во дворе поплыл, как в какой-то пустыне. Освободившись от формальностей, я уже собрался пройти к группе друзей и приятелей, и наконец, отвести душу и насладиться своими именинами. Как вдруг случилось непредвиденное, проходя между бассейном и плотной кучкой гостей, моя голова внезапно закружилась, в ушах появился оглушающий звонкий писк, все вокруг окутала тьма, как результат, я пошатнулся и упал прямиком в воду. Последнее, что я припоминаю, так это громкий всплеск, тяжелая влага, не позволявшая мне вздохнуть, и как писк превратился в странный бурчащий шепот. Скорее всего, это могла быть звуковая галлюцинация, но точно утверждать ничего не буду.

Очнулся я в палате частной клиники, принадлежащей отцовской компании. Свет в комнате казался слишком ярким и обжигающим. Прежде чем зрение пришло в норму, я услышал голос моей младшей сестры Иры:

– Мама! Мама! Никита очнулся! – я почувствовал нежные сестринские объятья своим лицом. Она никогда не церемонилась и всегда делала все, что ей вздумается. – Мы так перепугались, братик.

У нас с сестрой были особые отношения, еще с детства она любила играть в моей комнате, дом большой, а сидеть в одиночестве Ира никогда не хотела. У нее всегда была острая привязанность к вещам. Когда у родителей что-то ломалось или рвалось, они всегда просто шли в магазин и покупали новые вещи. Но когда у моей младшей сестры ломалась любимая игрушка, это был практически траур. Никакие новые подарки не могли ее успокоить, и именно в этот момент, я всегда приходил к ней на помощь. Не знаю почему, но мне всегда с легкостью давалась любая ручная работа. И в этом плане я для нее был что-то вроде супер героя. Ее глаза загорались, улыбка до ушей, и будто я не руку кукле приделал, а спас чью-то жизнь.

Глаза, наконец, привыкли к свету, и я рассмотрел слезы на щеках десятилетней девочки. Видимо, я здорово напугал младшую сестру. Рядом в кресле сидела моя мать с озабоченным лицом, она встала и подошла к кровати.

– Сынок, все в порядке, с тобой все будет хорошо. Дмитрий Сергеевич, – так звали главврача в клинике, – сказал, что анализы в полном порядке, и это был всего-навсего солнечный удар.

В это же время в палату открылись двери, и в комнату зашел мой отец и вышеупомянутый врач.

– Да, пару дней постельного режима, и Никита будет в полном порядке. Я прописал несколько медикаментов, что помогут ему восстановиться быстрей. А что касается…

– Это очень хорошо, – мой отец бесцеремонно перебил врача на полуслове, не дав ему договорить. Затем он подошел к койке и как-то странно посмотрел на меня. Честное слово, я никогда в жизни не видел его таким взволнованным. И это не переживание за сына и даже не злость, а скорее неподдельный восторг. Его глаза горели, он внимательно всматривался в меня, будто я дал ему повод гордиться собой. Чтобы вы понимали мой отец Василий Степанович Краков, это самый холодный человек на Земле. С самого детства моим воспитанием занималась мать, а единственное время когда я видел отца, так это совместный ужин. Это не тот человек, к которому можно обратиться за советом, он никогда не проявлял лишних эмоций. Даже тогда, когда меня на неделю отстранили в школе от занятий за плохое поведение, все чего он меня удостоил, так это презрительный высокомерный взгляд. Отец постоянно занимался бизнесом и проводил время с семьей исключительно по большим праздникам. А тут он прямо таки излучал неподдельную радость, что не могло меня не напугать.

– Пап? Все хорошо? – я присел, мне было неудобно лежать при таком количестве людей собравшихся в палате.

– Все в порядке, Никита, – на его лице появилось подобие тонкой улыбки. – Как ты себя чувствуешь?

– Все хорошо, – я был обескуражен таким поворотом событий и просто застыл, сосредоточившись на чересчур внимательном отцовском взгляде.

– Так все, мальчику нужно отдыхать, – очень деликатно вмешалась мама. – Пускай Никита, как следует, выспится, – она положила теплую ладонь мне на щеку и поцеловала в лоб. – А завтра, я заеду за тобой и заберу домой.

На следующее утро я вернулся обратно в поместье. Состояние было отличное, но мама настояла, чтобы я еще полежал в постели какое-то время. Спорить не было никакого резона, уставившись в планшет за просмотром любимого сериала, время пролетало незаметно. Но мой многочасовой сеанс прервал стук в комнату.

– Войдите!

Двери неуверенно приоткрылись, и в комнату зашел мой брат Толя.

– Не спишь? Как ты себя чувствуешь?

Брат вел себя очень сдержанно и деликатно, что в принципе, ему совершенно не свойственно. Если брать по аналогии с младшей сестрой, то он ее полная противоположность: дерзкий, напыщенный, самовлюбленный и корыстный. Еще в детстве, он не раз делал мою жизнь невыносимой, всячески издеваясь и подшучивая надо мной. Но когда ему стукнуло восемнадцать, его как подменили, он полностью переключил свое внимание на отца и начал проводить с ним большую часть личного времени. Чему я, в свою очередь, был несказанно рад.

– Нормально, а что? – я уже было заподозрил какую-то подлость, неужели спустя два года, взялся за старое?

– Ничего, – он поджал губы, будто о чем-то сожалея. – Разве старший брат не может поинтересоваться здоровьем младшего братишки?

Мне очень хотелось спросить у него, где была его забота, когда он бросил меня в лесу с подвернутой ногой, и мне пришлось хромать до дома целых два километра. Или где была его забота, когда он закрыл меня в собственной комнатке, и я пропустил групповую поездку с друзьями в кинотеатр. Но я не стал, может он и действительно повзрослел за это время, или это какое-то своеобразное отцовское влияние.

– Можешь. Врач велел еще денек побыть в лежачем положении. Так что, у меня все в полном порядке.

– Вот и славно. Ты нас всех здорово перепугал, – Анатолий говорил, как-то фальшиво, не искренне, будто пытался завоевать мое расположение. А может, он просто по-другому и не умеет. Уловив неловкое молчание, он положил руку мне на голову и потеребил волосы. – Выздоравливай братишка, мне пора на работу.

– Хорошо, удачного рабочего дня.

На что, уже в дверях, Анатолий как-то натянуто хмыкнул и сказал:

– А ты не….., – он хотел что-то спросить, но потом внезапно передумал. – А хотя, нет, ничего.

После всех этих событий странности прекратились, и все вернулось на круги своя. Лето подошло к концу, наступил новый учебный семестр. За окном в аудитории пролетали последние теплые деньки. А настроения грызть гранит науки так и не появилось. В конце концов, я не выдержал и решил развеяться. Попросился выйти, а сам сел в машину и уехал, все равно куда, лишь бы подальше отсюда. Сидя за рулем, возникало неподдельное чувство, будто просиживая штаны в университете, моя жизнь ускользает сквозь пальцы. Все равно я уже знаю свое будущее, вопрос о том, чтобы поступить в технический институт отпал сам собой. За меня все решила моя семья: «Ты будешь работать в компании отца» и точка. Да здравствует экономический факультет. Поэтому мне кажется, что это мои последние 4 года, а потом все, начнутся собрания, учеты, переговоры с инвесторами и тому прочее.

Поднялся сильный ветер, и погода резко изменилась. С востока приплыли густые черные тучи, а вместе с ними стеной пошел дождь. Говори не говори, но хорошо когда у тебя есть автомобиль, особенно в такие моменты. Так что нечего жаловаться, робота у меня хоть и будет скучная, зато буду всегда обеспечен. Впереди показался одинокий силуэт девушки, что шла по тротуару вдоль дороги. Миниатюрная такая, вся съежившаяся, и насквозь промокшая, как котенок. Смотрю на нее, и прямо слезы наворачиваются. Вот и решил, что подвезу ее до дома, а то потом совесть замучает, я же не изверг какой-то, к тому же все карты при мне. Подъезжаю к тротуару, открываю стекло на переднем сиденье и говорю:

– Девушка, садитесь, пожалуйста, в машину, я вас до дому подвезу.

А она повернула голову, посмотрела на меня большими карими глазами и пошла дальше, не проронив ни слова. Боится, значит. Что уж тут, ведь мы с ней даже не знакомы. Несколько секунд я просто смотрел на нее оценивающе: черно-белые кеды насквозь промокли, на блузке под короткой черной кожаной курточкой нет сухого места, а ее рыжие волосы слиплись и прилипли к симпатичному веснушчатому личику. Вроде девушка как девушка, а внутри у меня что-то екнуло. Я выскочил под дождь, отыскал в багажнике зонт и побежал к ней. Пока нагнал, сам промок до нижнего белья, дождь только усиливался. Прижав к груди сумочку и уставившись носом в землю, она даже не сразу меня заметила. И только тогда, когда я раскрыл над ней зонт, девушка не останавливаясь, повернулась в мою сторону. Эти карие глаза будто смотрели мне прямо в душу, и я впервые в жизни по-настоящему влюбился по уши. Такая хрупкая и милая особа засела глубоко у меня в душе. Стараясь держать дистанцию, не навязываясь, я шел фактически под ливнем до самого ее дома.

– Спасибо, – она тихонько буркнула себе под нос и тут же скрылась во тьме неосвещенного подъезда.

А я просто стоял дальше, насквозь промокший, и как дурак счастливый. В эту ночь я не сомкнул глаз, во мне что-то сломалось, ее лицо не выходило у меня из головы. И я буду не я, если не завоюю ее симпатию.

Как только солнце показалось на горизонте, я поехал к дому незнакомки. Она показалась мне пугливой диковинной птицей, излишний напор только все испортит. Поэтому я, как во всех шпионских романах, решил пощупать почву и проследить за ней. Девушка долго не появлялась, и я уже подумал, что незнакомка меня одурачила. Но вздохнул с облегчением, когда она, подобно желтому одуванчику, в ярком оранжевом платье появилась у подъезда. В руках у нее был большой черный тубус, а на голове объемные круглые наушники. С такими динамиками, она меня точно не услышит, даже если я буду ехать за ней на машине в упор. Как оказалось, она училась в техническом университете на факультете архитектуры. Я проследовал за ней до самой лекционной аудитории, и старясь не попадать к ней на глаза, сел в самом конце. Семестр только начался, поэтому студенты не успели примелькаться преподавателям, и о присутствии незваного гостя, никто не заподозрил. На перекличке я узнал ее имя – Вишникина Анна. А благодаря социальным сетям я выведал все остальное. Ее главной отдушиной было рисование, вся лента пестрит самыми разнообразными пейзажами. Больше половины работ сделаны в солнечном парке в центре города, а благодаря датам я понял, что почти каждую субботу она занимается живописью. Любимая музыка: Fleur и Coldplay. Обожает путешествовать, но семья у нее не зажиточная, поэтому фото с экзотических мест встречались крайне редко.

Дальше предстояло действовать по простому и, как мне показалось неплохому плану. Дождавшись субботы, я посетил художественный магазин и купил мольберт, полотно, краски и кисточки. После этого приехал к солнечному парку и принялся ждать Аню. Она появилась практически сразу, я даже не успел допить свой кофе. Глядя, как такая миниатюрная особа, таскает тубус, мольберт и сумку с принадлежностями, у меня то и дело возникал порыв подойти и помочь ей, но тогда это бы все испортило. Выбрав себе место для работы, девушка снова вооружилась наушниками и громкой музыкой, поэтому мне было очень просто подойти, и оставаясь незамеченным, разложиться поблизости. Умею ли я рисовать? Конечно, нет, и то, что у меня выходило, напоминало скорее сюрреализм в исполнении пятилетнего ребенка. Да и визуально я мало чем походил на образ художника: бредовая одежда, дорогие туфли и стильная стрижка. Со временем она меня заметила, и наверно, узнала, но виду старалась не подавать, изредка мне удавалось поймать ее редкий взгляд вскользь. Выдавив из тюбика всю синюю краску на полотно, и кое-как размазав хаотическим образом, я начал действовать и подошел таким образом, чтобы ее не напугать.

– Девушка, простите пожалуйста.

– Что?! – она меня не услышала и выключила музыку в наушниках.

– Я говорю, извините! – я повторил громче.

– Ненужно кричать, я вас хорошо слышу.

Ее глаза снова остановились напротив моего лица. И мне на мгновение стало не ловко, я еще никогда не чувствовал такой робости, да что же со мной такое? Складывается впечатление, что от этого зависит вся моя жизнь.

– Я столкнулся с непреодолимым художественным кризисом. Вы не могли бы, мне одолжить немного синей краски?

Она как-то подозрительно прищурилась и спросила:

– Скажите честно, вы меня преследуете?

– Нет, что вы. Как вы вообще могли такое подумать? Просто сегодня утром я ощутил, что обязан создать настоящий шедевр.

– Да? – на ее лице появилась улыбка. – И что же побудило вас выбрать именно это место? Здесь очень много красивых ракурсов.

– Меня привела сюда муза и это чистая правда, – я уже не мог отвести взгляда от ее лица.

– И что же, вы покажите мне свой «шедевр»? – Аня немного смутилась и отвела на секунду глаза.

– Я могу, но должен вас предупредить, что он еще не завершен.

– Ничего страшного.

Мы подошли к моей мазне, где половина полотна это синяя клякса. Художница широко улыбнулась не в силах сдержать улыбку от этого убожества, и прикрыла рот рукой, стараясь вести себя деликатно.

– Что скажите? Меня, кстати, зовут Никита, – я протянул руку в приветствии.

– Аня, – девушка ответила взаимностью. – А что тут скажешь, очень, – она долго подбирала слово, – самобытно.

– Правда? Вы так считаете? – я уже сам с трудом сдерживал улыбку, так как эта клякса безумного художника выгладила отвратительно даже по моим скромным меркам.

– Да, немного труда и вы превратите это в шедевр. Но мне кажется, что, пожалуй, синего в этой работе и так в избытке. Вы не подумайте мне не жалко, и если вы посчитаете, что это не так, я поделюсь.

– Пожалуй, я прислушаюсь к вашему совету, немного перебор, – я и сам не заметил, но уже светился от радости.

– Если только совсем чуть-чуть, – прибавила девушка.

Дальше беседа закрутилась сама собой. Мы говорили, о чем только можно, про кино, о друзьях, о музыке и просто делились ощущениями. В обед мы попили вместе кофе, а уже как начало темнеть, я провел ее до дома. Мы обменялись номерами телефонов и договорились встретиться еще раз.

Мы постоянно переписывались, и я уже не мог представить, как вообще жил без нее раньше. При каждом удобном случае мы встречались и проводили все свое свободное время вместе. Я был счастлив только от того, что она была рядом. Мне нравилось просто смотреть, как она рисует, а от ее улыбки мне становилось настолько тепло, что даже прохладная золотая осень была для меня лучшей порой года на свете.

И мне до сих пор не верится, что все это могло когда-то измениться. В один из последних ярких солнечных дней я пригласил ее покататься на катамаранах. День был по сказочному чудесным, мы как обычно болтали ни о чем, и были по прежнему, как никогда счастливы. Сильный порыв ветра сбил с Аниной головы шляпку, головной убор взлетел в воздух и упал в реку. Пребывая в приподнятом состоянии, я совершил глупый геройский поступок: сняв обувь, прыгнул в воду спасать ее предмет гардероба. Вода не была очень холодной, но то, что начало происходить дальше, не на шутку встревожило меня. С моего дня рождения, ничего подобного не происходило. Сердце начало ускоренно биться, а в ушах появился знакомый писк, о котором я уже успел давно позабыть. А из глубины, будто из широкой заводской трубы, на неизвестном языке, начал вещать шипящий томный голос. Может это и не слова вовсе были, а какой-то гул, так как я не смог разобрать абсолютно ничего. Не на шутку перепугавшись, я вынырнул из воды, холодные потоки ветра моментально окатили меня ледяными уколами. Странное трубное вещание моментально куда-то исчезло и я, забрав шляпку, вернулся обратно в катамаран.

– Ну ты и дурачок. Испугал меня не на шутку, не лето ведь уже, обещай, что больше так делать не будешь, – она взяла плед, на котором сидела и накрыла меня, попутно отблагодарив спасителя поцелуем.

– Обещаю, – стуча зубами, я сделал непоколебимое выражение лица. А у самого все мысли были заняты тем, что я пытался разобраться, что это вообще только что со мной было?

Дальнейшие события разворачивались быстро и непринужденно. Мы поехали к Ане домой, ее родители работали геодезистами и как раз уехали в очередную командировку. Она сделала мне чашку горячего какао, но уже никто его не пил. Желая нормализовать температуру моего тела, Аня сняла кофту и прижалась ко мне всем телом. Устоять перед горячей и чертовски привлекательной девушкой было уже невозможно. Мы полностью поддались эмоциям и занялись любовью.

На следующее утро меня разбудила мелодия телефонного звонка. С трудом открыв глаза, я на мгновение опешил, так как проснулся в машине, что стояла на окраине города, неподалеку от окружной трассы. Надпись на дисплее телефона «Мама»:

– Ало, – я поднял трубку.

– Никита, у тебя все хорошо? Ты не ночевал дома. Я очень переживаю, ты не отвечаешь на вызовы.

А что ответить? Я не знаю. Последнее, что я помню, это как Аня засыпала у меня в объятьях. Почему я тут? Что произошло?

– Ало сынок, ты меня слышишь?

– Да мам у меня все в порядке, прости меня, пожалуйста, я засиделся у друзей, а телефон забыл в машине, – я нагло соврал.

– Ну, ты даешь, ты домой будешь заезжать? Или сразу на занятия?

– Еще не знаю, наверно, сразу поеду в институт.

– Ладно Никита, только сегодня вернись, пожалуйста, домой.

– Хорошо мам, люблю тебя.

– Не поступай так больше, я себе места не находила. И я тебя люблю.

– Да, обещаю.

И в правду, пять пропущенных от матери, и один исходящий звонок к Ане в два часа ночи. Не помню абсолютно ничего, что за бред?! Я тут же позвонил своей девушке, но номер был занят. Через несколько минут повторил попытку и снова короткие гудки. Неужели она меня заблокировала? Да что вчера случилось? Это же был, черт возьми, лучший вечер в моей жизни! Я не выдержал и поехал к Ане домой, а когда понял, что ее там нет, то тут же отправился в институт.

В какой-то степени мне повезло, и как раз началась большая перемена. Я выяснил на кафедре ее расписание и поспешил встретиться. Но как только я ее увидел, а она меня, у меня в душе, что-то заболело. Аня смотрела на меня напуганными и округлившими глазами, будто увидела призрак. Вокруг шеи был обмотан легкий фиолетовый платок, а лицо уставшее и не выспавшееся.

– Ань, давай поговорим.

Вокруг нее была группа одногрупников, что так же пускали в мою сторону недоброжелательные взгляды.

– Никита, между нами все кончено. Пожалуйста, оставь меня. И не подходи ко мне больше, – стараясь не привлекать внимания окружающих, холодно и в пол тона ответила девушка.

Такой ответ просто не мог меня не ранить до глубины души. Это самое страшное, что я только мог себе представить на данный момент.

– Пожалуйста, объясни мне, что произошло? Знаю, звучит глупо, но я ничего не помню, – меня буквально разрывали эмоции.

И я даже не понял, откуда именно мне прилетело, сокрушительный удар по лицу сбил меня с ног и положил на лопатки. Прейдя в себя, я увидел, как надомной возвышался здоровяк провинциальной крепкой наружности:

– Слышишь, мажор, ты думаешь, если у тебя куча денег, тебе все можно? – свои слова здоровяк приукрасил пинком увесистого кожаного ботинка, что заставило меня зашипеть от боли.

Товарищи защитника не заставили себя долго ждать и тут же окружили меня. Но этот момент вмешалась Анна. Безусловно, где-то в глубине она все еще испытывала ко мне симпатию. Такие чистые и близкие отношения не способны бесследно испариться за одну ночь.

– Пожалуйста, не бейте его! – в ее голове отчетливо слышалась боль. Она подошла ко мне и сказала: – Уходи, прошу тебя, мы больше не пара, – это, наверное, была самая болезненная фраза в моей жизни на тот момент.

Фиолетовый платок на мгновение сполз, обнажив шею, и я увидел крупный широкий синяк. Естественно я опешил. За всю свою жизнь я ни разу не ударил женщину, не говоря уже о любви всей своей жизни. Неужели это моих рук дело? Я бы ни за что не совершил такого, не под каким предлогом. Я просто не могу в это поверить. Я ничего не помню! Долбанная голова! Хотелось кричать, я силой подавил в себе боль, и просто развернувшись, заставил себя уйти. Уже в машите, я выплеснул все накопившееся, и как пациент псих лечебницы колотил руками о руль до тех пор, пока на телефон не пришло сообщение. На глазах уже были слезы, я был так счастлив, и мне не верится, что все это закончилось именно таким образом. Я взял телефон, это электронное письмо от Анны. Короткое сообщение «Никита, ты болен» и прикрепленное короткое двадцати секундное видео. Как снайпер перед выстрелом, я долгое время просто и непонятно зачем наблюдал за файлом, будто он способен обернуть время вспять. А потом нажал воспроизведение.

Я не могу поверить глазам, на видео был я. Запись была низкого качества и очень плохом освещении, снятая на дешевенький Анин телефон. Ко всему упомянутому видео дрожит, а звук трещит, но мне очень хорошо слышны ее напуганные крики, что как нож ранили мне душу даже сейчас, и мой собственный трубный голос, говорящий непонятную тарабарщину на неизвестном наречии. Слова похожи одно на другое, шипящие, будто змеиные. Те самые, что я услышал под водой, и в бассейне и в реке. До меня это дошло только сейчас. На видео я стою на коленях, возле кровати, полуголый, и как одержимый дьяволом, сражаюсь сам с собой. Со стороны может показаться, что я собака на невидимой цепи, и вот-вот наброшусь на девушку, но что-то или кто-то удерживает меня на месте и не дает этого сделать. Перегородив Анне все пути отхода, ей ничего не оставалось, как кричать от ужаса, забившись в угол комнаты. Затем я силой заставляю себя развернуться и просто убегаю прочь, как какая-то дикая тварь. Видео заканчивается. Бедняжка, что же она пережила? О Господи! И во всем этом виноват только я! Я просмотрел это видео еще раз десять, пока не принял действительность.

Ближе к вечеру, немного остыв, я начал трезво размышлять, что со мной происходит? Вижу только два варианта, либо я действительно психически болен и мне срочно нужна помощь врачей, либо я одержим, во что верится с трудом, но тогда, как объяснить все то, что я нес в бессознательном состоянии? Но второе проверить намного проще, необходимо узнать существует ли в действительности этот, безусловно, странный, трубный шипящий язык. Если да, то тогда придется пересмотреть свои взгляды на сверхъестественное. А вот информация о том, что сын одного из самых богатых олигархов мира, психически болен, может повлиять на репутацию компании. Я написал Ане письмо, где попросил ее не распространять это видео. Взамен я обещаю, что оставлю ее в покое. Хоть в глубине души еще надеялся все наладить, но если смотреть правде в глаза, после такого, это уже не реально.

Поздним вечером я вернулся домой. В кресле у камина меня уже поджидала мама.

– О Боже, что с твоим лицом? – она заметила мой синяк под глазом оставленный верзилой-защитником.

– Все в порядке, просто упал, – я неудачно соврал, скорее чтобы мама поняла, что я не хочу это обсуждать.

– Ты действительно думаешь, что я тебе поверю?

– Я даже и не надеялся, – у меня на лице появилась кислая улыбка.

– У тебя все хорошо? Последний месяц ты почти не бываешь дома. А может, у тебя появилась девушка?

От этого предположения в груди у меня больно кольнуло. Кто как не мать, способна прочитать своего сына?

– Нет что ты, у меня никого нет. Я просто очень сильно устал, пожалуйста, давай завтра поговорим?

– Хорошо. Иди, отдыхай.

Мама всегда была очень понимающей, и постоянно выбирала путь рациональной беседы, а не давления. И вместо того чтобы заставить или накричать, она садила меня рядом с собой, и мы с ней беседовали о сложившейся ситуации, как равные, взвешивая интересы обеих сторон. То же самое касалось и всяких кружков по интересам, она всегда позволяла мне делать выбор самостоятельно. Единственными указаниями, чьими она не пренебрегала, это решения моего отца. В нашей семье он глава, закон и бог.

Зайдя в комнату, я запер двери на электронный замок. За такое нововведение я должен сказать спасибо своему старшему брату, сразу после того случая, как он запер меня в моей собственной комнате снаружи. Ключ, отворяющий эту дверь, знаю только я. Открыв это ненавистное видео на полном экране, я принялся его изучать. Слышать снова и снова Анин крик было невыносимо, и я выключил звук. Не скажу точно, после какого именно просмотра по счету я обратил внимание на одну примечательную деталь в своем теле. На видео мои зрачки постоянно видоизменялись, может это дефект плохого качества изображения или игра света, но мне так не показалось. Когда я открывал рот, произнося тарабарщину, глаза будто преобразовывались и становились похожими на кошачьими с яркой янтарной роговицей, а когда я сдерживал себя или на мгновение возобновлял контроль над телом, они снова превращались в человеческие. И так по кругу снова и снова, пока я, наконец, не убежал. Затем я отделил звуковую дорожку от видео и сохранил отдельно.

Мои собственные попытки отыскать что-то в сети похожее не принесли никаких результатов, поэтому я решил обратиться к знакомому. Еще в школе у меня был очень хороший товарищ, промышлявший тем, что взламывал образовательные базы и доставал оттуда вопросы и правильные ответы абсолютно на любой экзамен. Уже приблизительно год я не поддерживал с ним никакой связи. Но до меня доходили слухи, якобы он ушел в подполье и начал занимается нелегальной деятельностью в каком-то другом особом интернете. Я набрал его номер, но никто не поднял трубку, и я уже подумал, что, возможно, товарищ успел сменить оператора. Но буквально сразу же, мне позвонили с какого- то совершенно другого не определившегося номера.

– Алло.

– Я поначалу даже и не поверил, что мне звонят настолько привилегированные старые знакомые.

– Дима, это ты, что ли? – я не сразу узнал его голос.

– И да, и нет, теперь меня зовут «Компас». Ты чего хотел то? Проблемы в институте? Я могу сделать тебя отличником, за небольшое вознаграждение, естественно.

– Да нет. У меня к тебе другой вопрос. Как бы правильнее выразиться.

– Да чего ты мнешься, говори как есть.

– У меня есть аудио файл, на нем слышны голоса. Я хочу узнать о языке, на котором разговаривает человек. Существует ли вообще такой диалект, откуда он? Другими словами, все, что ты сможешь найти. А там уже рассчитаемся.

– Присылай, посмотрим, что можно найти, – в эту же секунду на телефон пришло сообщение с адресом электронной почты. – И на счет платы я не переживаю, ты никогда не жадничал и платил вовремя.

– Тогда до связи?

– Да, как что-то найду, сразу тебе отзвонюсь.

– Хорошо, спасибо.

И я остался один в пустой комнате. Лечь спать я был не в состоянии, хотелось написать Ане, и чтобы она ответила мне. Стало так больно, что я достал с тайника полупустую бутылку виски и приложился с горла. Едкая горькая жидкость прошла по всему телу, обжигая пищевод, и согревающим теплом опустилась внутрь живота. Пустой желудок способствовал скорому опьянению. Но это не помогло, а даже наоборот, стало еще хуже. Я понимал, что не могу без нее и адски скучаю за ее голосом, улыбкой и взглядам. А полное непонимание, что именно со мной произошло, не позволяло мне смериться с действительностью. Хотелось верить, что когда я во всем разберусь, у нас все обязательно наладится, но другая моя половина, все категорически отрицала. Делая глоток за глотком, я, наконец, вырубился.

Мне приснилась Аня. Мы сидим на песчаном золотом берегу у лазурного побережья. Свежий приятный бриз спасает наши тела от палящего полуденного зноя. Я щекочу ей ножки, а она всячески изворачивается и громко хихикает. У нас все так хорошо, что я вновь ощутил, это, ни с чем несравнимое, ощущение неподдельного счастья. Но внезапно, все кардинально меняется. Мои зрачки сужаются, а роговица приобретают экзотический коричневый оттенок, и в туже секунду я теряю над собой контроль. Мое тело мне больше не принадлежит, и я будто наблюдаю за всем со стороны. На пальцах выросли длинные когти, а руки покрылись зеленой чешуей. Аня тут же закричала, увидев, во что я превратился. Одна рука схватила ее за горло, а вторая одним быстрым колющим движением пробила ей грудь и вытащила теплое, все еще бьющее сердце. Чистый девственный песок порозовел, а я моментально очнулся.

Ко мне в двери кто-то настырно и упорно стучал. А самое интересное, что я очнулся не в кровати, а под дверьми. Меня ужасно, тошнило и хотелось вырвать. Я открыл двери, там стояла моя младшая сестра Ира. Ее лицо было очень озабоченным и слегка перепуганным:

– Братик, у тебя все хорошо?

– Да вроде как, – я осмотрел на себя и увидел, что успел пролить на штаны немного виски.

– Фу! Никита, – сестра, судя по всему, подумала, что я сходил под себя, но насмехаться не стала.

– Это нет то, хотя какая разница, – я оправдываться не стал. – Ир, что случилось?

– Я слышала, как ты кричал, и очень за тебя перепугалась, – сестра действительно испытывала озабоченность.

– Серьезно кричал? Громко?

Интересно я никого не разбудил? Наши с сестрой комнаты находятся радом друг с другом, когда комната Толи располагается прямо в центре поместья, а спальня родителей в противоположной стороне. Дом прислуги располагается отдельно.

– Да громко, а еще ты ругался на иностранном языке, как наш старший брат.

– В смысле? – поначалу до меня не дошло, что именно она имеет в виду.

– Я слышала, когда-то уже давно. Вот так. Шка. Раша. Нзаша. Малаша, – немного играючи, как это бывает у детей, она постаралась повторить, то самое шипящее наречие.

Услышав это, меня прямо таки передернуло. И не только потому, что с моим старшим братом происходили аналогичные вещи. А потому что «это» по-прежнему продолжает мною овладевать по ночам.

– Ира, а давай это останется нашим с тобой секретом, как между самыми родными на свете братом и сестрой? Ты же всегда хранишь секреты своего брата?

– Да! Я никому не расскажу, – девочка понятным жестом провела пальцем по губам, будто застегнула рот на молнию.

– Хорошо. А ты хочешь поиграть в шпионов? – на что Ира уже позабыв о своем беспокойстве, с любопытством закивала. – Тогда смотри, я буду начальником штаба разведки, а ты моим лучшим специальным агентом. Что-то вроде Джеймса Бонда, только его улучшенной женской копией, – от этих слов у нее уже горели глаза. Как это вообще так может быть лучше Джеймса Бонда? – Тогда вот тебе первое секретное задание, только никому ни слова, ни маме, ни папе, иначе какой ты будешь после этого секретный шпион?

– А я все поняла. Давай уже свое задание! – Ира не терпеливо топнула ножкой.

– Хорошо, в ряды нашей семьи затесался предатель и поговаривают, что это наш старший брат Анатолий. Тебе необходимо проследить за ним и узнать, чем именно он занимается, пока находится дома. Только так, чтобы он тебя не видел, иначе миссия будет провалена. После выполнения с отчетом ко мне.

– Слушаюсь! – девочка приложила руку к непокрытой голове, отдавая честь.

Мамы дома не было, поэтому мне удалось избежать ненужных бесед. А все, что мне оставалось делать, так это отправиться на занятия. Сидя в аудитории, все мои мысли были заняты только одним единственным вопросом: «Что со мной происходит?». Первым делом у меня появилась идея поставить видеокамеру в своей комнате и на утро посмотреть на результат. Можно так же обратиться к брату с расспросами напрямую, но учитывая наши взаимоотношения, я бы оставил это на потом. К тому же в данный момент он на работе.

Ближе к обеду ко мне пришло сообщение, снова с неизвестного номера. Ненужно быть детективом, чтобы догадаться, что это от Димы или уже от Компаса. «Октябрьская 52. 16.00 Приходи сам. 5000$ Нал.». Сумма, что он запросил, впечатляющая, но это может означать только то, что информация, что он нарыл, того стоит. У меня есть сбережения, и такая сумма не есть для меня проблематичной. Да и в таком упадочном состоянии я был готов отдать все свои сбережения, лишь бы во всем разобраться. Дальше сидеть на парах не было абсолютно никакого смысла, съездив домой за деньгами, я приехал на указанную улицу, и не доезжая до точки назначения, уселся в первом попавшемся кафетерии.

Не без труда высидев до четырех, я отправился по указанному адресу. Ничего особенного, автобусная остановка и обыкновенная средняя школа, привязанная к этому микрорайону. Прошло еще полчаса, но никто не появился. Я уже начал сомневаться и предполагать, что все это какой-то обман и на самом деле сообщение, полученное мной, было отправлено кем-то совершенно другим. Еще через пятнадцать минут прозвучал звонок с уроков и из учебного заведения потоком начали выходить школьники. Автобусная остановка быстро наполнилась детьми. И именно в этот момент ко мне подошел незнакомый мальчишка, возрастом с мою младшую сестру, и передал мне записку. Текст на бумаге: «Выжди минуту и следуй за мной». Не проронив ни слова, я так и поступил. Подождал пока ребенок с ярким зеленым квадратным портфелем отдалится от меня метров на тридцать, и последовал за ним. Мальчишка прошел пару кварталов и свернул в жилой массив, я на мгновение потерял его из виду. Микрорайон был старым, ни одного новостройки, сплошные хрущевки. Встречаемая мною местная фауна, облаченная в спортивные костюмы, то и дело бросала в мою сторону оценивающие взгляды. А с крупной суммой наличных в карманах, это значительно расширяет спектр переживаний. Но я старался вести себя естественно, и не глазеть по сторонам, не хватало еще кого-то спровоцировать. Свернув за угол, где еще мгновение назад исчез проводник, я увидел, как мальчишка, выждав, пока я поймаю его взглядом, зашел в один из многочисленных подъездов, которые, как черные пещеры, были схожи один на другой.

Во тьме не освещенного подъезда, ко мне обратился знакомый голос:

– Не знаю, откуда у тебя взялась эта запись, но эта просьба обошлась мне в копеечку. Деньги при тебе?

Компас стоял в тени, его лицо прикрывала бандана, он то и дело кидал косой взгляд на вход, проверяя, никто ли не следует за мной.

– Да вот, – без каких либо проблем я передал ему конверт с деньгами.

Мгновение он проверял содержимое конверта, а потом ответил:

– Я всегда знал, что ты парень не скупой. Выжди десять минут, а потом пройди вдоль дома и с торца будет спуск в подвал, я буду ждать тебя там.

Зародились ли у меня мысли, что меня банально кидают на бабки? Безусловно, но так вышло, что репутация Компаса была безукоризненной, и он всегда выполнял оговоренное, даже не взирая, на сложность или вложенные усилия. Я поступил так, как он велел. Его конспиративное поведение заразило и меня. Внимательно оглянувшись по сторонам, проверяя слежку, я спустился в подвальный мрак. Медленно, за руку, он провел меня темными затхлыми коридорами, прямо до осветленной комнатушки. Помещение походило на какую-то серверную, кругом стояли многочисленные мониторы, гудели куллеры, и трещали подгружающиеся процессоры. За рабочим местом сидел еще один незнакомец, чье лицо так же прикрывала бандана.

– Знакомьтесь, это «Ага», – усаживаясь на небольшой табурет, Компас указал рукой на парня, сидящего за столом. Из-под шапки хорошо виднелись торчащие яркие салатовые волосы. – А это Никита Краков, сын того самого Василия Кракова, владельца «Heard of peace», – молодой человек приподнял руку в приветствии, даже не отводя глаз от монитора. – Да уж, – Дима взял из рядом стоящего полупустого ящика с пивом себе бутылку. Пробка громко выпрыгнула и улетела куда-то в кромешную подвальную тьму, а потом, спустя пару секунд, раздался тихий звякающий стук от столкновения то ли со стеной, то ли с какой-то другой твердой поверхностью. – Будешь? – он потянул бутылку мне.

– Нет, спасибо.

Компас поднес бутылку ко рту и позабыв, что лицо прикрыто платком, пролил на себя немного янтарного. Громко выругавшись, он снял бандану с лица. Я еще никогда не видел его таким, мешки под глазами, редкая, но зато длинная щетина украшала его уставшее, но все еще молодое лицо. Не нужно быть психологом, чтобы понять, что он запивает пережитый стресс. Я не хотел засыпать его вопросами с порога, а выждать, пока он сам начнет говорить.

– Нужно было запросить больше денег, – сделав очередной глубокий глоток, выдавил из себя Компас. – Но, что уж теперь поделаешь? – потом он сделал еще одну продолжительную паузу, наверное, собирая мысли в кучу и продолжил. – В общем, наверно или даже, скорее всего, то, что я тебе сейчас расскажу, ты посчитаешь полнейшим бредом безумца. Хочешь, верь, а хочешь, нет, но это истина, – Дима достал из кармана флэшку и кинул ее мне. – Вот здесь копия, всего, что я нарыл. Знаю, не много, но как только твоя запись появилась в сети, практически сразу меня начали пеленговать. Не прошло и двух часов, как у моего подъезда припарковалось два черных фургона. Все, что я успел, прежде чем улизнуть через крышу, это отправить все данные на резервные сервера, и сжечь к чертям все твердотельные.

Я присвистнул. Он очень опытный хакер, и то, что его сумели отыскать, да еще и так быстро, мягко говоря, настораживает.

– Блин, прости, я и понятия не имел, что все так обернется.

– Забей. Это издержки профессии. Квартира съемная, и кроме железа, там не было ничего ценного. Намного важнее то, что мы тебе сейчас покажем, – он сделал еще несколько глотков и допил бутылку до дна, прежде чем встал со стула. – Ага, давай! Это запись с нелегально установленной камеры наблюдения.

Его молчаливый коллега включил черно-белое видео. Судя по обстановке, это уборная какого-то дорогого ночного клуба. Слева внизу была дата 15 мая 2019 года, час ночи. Ракурс был таким, что видна была только входная дверь и умывальники. Первое время ничего не происходило, молодые мужчины посещали кабинки, мыли руки и о чем-то беседовали.

– Вот, сейчас начнется, – скомандовал Компас, а его подручный замедлил воспроизведение до нормальной скорости.

В уборную зашли молодые парень и девушка, слипшиеся в страстном поцелуе, и уже не сдерживая себя, трогали друг друга за все интимные места без разбору. В порыве страсти они закрываются в кабинке, и после непродолжительного полового акта, удовлетворившие свое влечение, сначала вышла из кабинки девушка, а парень оставался внутри. Привлекательная мадмуазель в ночном платье, начала прихорашиваться у зеркала, заново накладывая макияж. Видео было без звука, но и без этого, все и так понятно. Мужчина выполз из кабинки на коленях, девушка перепугалась за своего компаньона и наклонилась к нему, переживая о его самочувствии. Но в то же мгновение он накинулся на нее, потеряв всякие человеческие повадки. Повалив ее на кафель, молодой человек принялся ее душить, в это же время в уборную зашли два крупных крепких парня, атлетической наружности. Увидев происходящее, они вступились за девушку. Но это только еще сильнее вывело безумца из себя, озверевший от того, что его скрутили по рукам и ногам, молодой человек начал извиваться, как змея. Его лицо оказалось фактически перед объективом камеры, и тут я рассмотрел глаза, что, как когда-то и мои собственные, стали кошачьими. Худой и щуплый обезумевший парнишка, высвободив руку, одним ударом размазал череп здоровяка о стену. Его голова подобно разбитому арбузу разлетелась в клочья. Второй верзила сдрейфил, увидав, как его товарища только что прикончили одним ударом, он потерял всякое желание вести поединок и убежал прочь. Все это время лежавшая без сознания девушка, так и не пришла в себя, безумец, с поразительной легкостью проломил ей грудную клетку и вытащил оттуда живое, все еще бьющееся сердце, и с жадностью хищного зверя начал его поедать. Окончив свою трапезу, он просто выключился и уснул рядом с трупом.

– А может это подделка? Монтаж? – предположил я.

Ответом мне прозвучала еще одна вылетевшая пробка из бутылки.

– Если бы. Думаешь, мы не проверяли? Я лично проверил раз двадцать. Тот аноним, что слил мне это видео, точно знал, что к чему.

Его рука державшая пивную бутылку еле заметно тряслась. Если бы я его не знал на протяжении десяти лет обучения в лицее, то может быть и засомневался. Но Дима вырос в семье атеистов, набравшись от них хронического скептицизма, еще в детстве его мало чем можно было удивить. А тут он, прямо таки, в шоке.

– Они называют себя детьми Ануннак, – Компас продолжить делиться данными. – По одному источнику это дети каких-то пришельцев рептилоидов, что тайным образом главенствуют на Земле, занимая самые высокие должности во всех ведущих странах мира. Та запись, что ты мне сбросил, ничто иное, как язык, на котором они общаются между собой. А если покопаться в исторических справках, то еще около восьми тысяч лет назад, потомкам этих самых существ покланялись шумерские народы, позже ацтеки, майя и народы проживающие на территории Индии, Японии и Китая. Это все и немного еще есть на флэшке, что я тебе дал.

Мгновение, я стоял в ступоре, пытаясь переварить услышанное. У Димы было время проанализировать полученную информацию, но пришельцы, это уже перебор. Страшно даже представить, что именно им могло понадобиться на нашей планете? И подумать только, это говорю я, непосредственный их представитель.

– И что дальше?

– А что дальше? – немного охмелевший Компас слегка успокоился. – Жить, как жили дальше. Эти твари везде, и делают они, что хотят. Вот людей убивают безнаказанно, судя по всему силушки у них тоже в достатке. Лично мы, с Агой, сегодня переезжаем, в более тихое место. Уберемся за собой, – он громко рыгнул, – и свалим из этого города.

– Ты же говорил, что они везде. Куда ты собирался от них бежать?

– Лично мне в этом городе оставаться уже не безопасно, но есть теория, что они предпочитают густо заселенные мегаполисы, так им легче всего слиться с массами. И когда пропадает один человек из трех миллионов, это не так заметно, как, например, в захудалой деревушке.

Все это время видео шло дальше. Какая-то сотрудница заведения обнаружила трупы и вызвала милицию. Но первыми на место приехали не полицейские, а вооруженные люди в черной униформе, напоминающие спецназ. И врач в белом халате. Его лицо не было прикрыто маской, поэтому я выжидал ракурс, чтобы рассмотреть его как следует.

– Вот здесь, Ага, останови, пожалуйста.

Парень рефлекторно нажал на пробел и видео тут же остановилось. Физиономия врача была прямо перед объективом.

– Что? Ты его знаешь? – спросил Компас.

– Показалось, что знаю, но нет, скорее всего, нет, – соврал я.

Естественно, я его узнал, это был ни кто другой, как главврач клиники моего отца, Дмитрий Сергеевич. Что он забыл в том месте? Видео воспроизвели дальше и он с деловитым видом, даже не морщась из-за двух изувеченных трупов, подошел к убийце каннибалу и проверил его пульс, потом врач что-то сказал своим подчиненным и они унесли бессознательное тело парня на носилках в первую очередь.

– Что это за люди? Они не похожи на милицию.

– Но тут два варианта, – начал предполагать Компас. – Либо это такие же чудовища, как и этот упырь. Ну, или какие-то крысы нашего вида, что прислуживают своим покровителям.

– А что свидетель, тот здоровяк, что убежал? Он же мог все рассказать социуму, обратиться в газеты или на телевидение.

– Я тебя умоляю, – Дима допил вторую бутылку. – Мы уже пробили этого крепыша. Василий Бабаенко, мастер спорта по вольной борьбе, пропал без вести в тот же день. Любая попытка вылить правду в социум, равносильна подписать самому себе смертный приговор, не вздумай относить то, что я тебе дал в прессу или выкладывать в интернет. Тебе никто не поверит, у них крысы есть, абсолютно везде. Сначала поднимут на смех, а потом ты тоже куда-то пропадешь. Тот, кто дал тебе эту аудио запись, даже имени его знать не хочу, скорее всего, понятия не имеет во что именно вляпался. Да я и сам никогда и не мог предположить, что моя жизнь изменится подобным образом, – Компас иронично улыбнулся.

Очень сильно надеюсь, что Аня удалила видео, как я и просил, иначе ее жизни грозит серьезная опасность. В скором времени мы распрощались, Компас дал мне адрес электронной почти и сказал, что как осядет на новом месте, я могу обращаться именно туда. На улице уже потемнело, но я уже знал к кому именно буду сейчас направляться. Я уверен, что этот Дмитрий Сергеевич, точно знает ответы на все интересующие меня вопросы. Вопрос только в том, получится ли у меня его разболтать. Судя по всему, я и сам представитель этих Ануннак, так что мне за спрос ничего не будет.

Узнав меня, молодая сотрудница на ресепшене поведала мне, что главврач все еще на работе и в данный момент находится на совещании. Выждав снаружи, пока доктор выйдет с клиники, я незаметно последовал за ним. Дмитрий Сергеевич, хоть и был главврачом, на характер он был очень мягок. Да, безусловно, он очень умен и отличный профессионал, но как говорят про таких: «ни рыба, ни мясо». Когда я встречал Дмитрия Сергеевича с моим отцом, мне всегда казалось, что он как-то уж слишком сильно побаивается его. Но теперь, я понимаю почему. Выбрав участок пути, где будет поменьше людей и света, я нагнал доктора:

– Дмитрий Сергеевич, добрый вечер!

Он не сразу сообразил, кто именно, находится напротив него, но протерев свои очки, до него, с опозданием дошло:

– Никита? Это вы?

Главврач явно не ожидал здесь увидеть именно меня, говорил не уверенно, будто высматривая поблизости моего отца. Так как при других обстоятельствах мы с ним еще не встречались.

– Да это я. Еще раз добрый вечер.

– Добрый. Что-то случилось? И где ваш папа? – врач начал всматриваться в близь стоящие припаркованные автомобили.

– Мне уже 18, с чего вдруг он должен быть здесь? Его тут нет.

– Действительно, – согласился врач, и заметно расслабился. – Тогда чем я могу быть вам полезен?

Я решил не ходить вокруг да около:

– Расскажите мне, каким существом я являюсь? И что со мной сейчас происходит? Я знаю, что вы в курсе абсолютно всего. Нет смысла отпираться.

Дмитрий Сергеевич слегка опешил и заметно изменился в лице:

– Как что с вами происходит? – он громко глотнул слюну. – Ваш отец должен был вам все объяснить. Ускоренный эволюционный прогресс, сразу после получения необходимого количества био-эссенции, – без задней мысли, доктор разбрасывался научными терминами.

– И это все значит?

– В смысле, что это значит? Вы хотите сказать, что еще не прошли Ишимошу? – до него наконец-то дошло, что он случайно наговорил лишнего. И от удивления доктор прикрыл, широко открытый рот, рукой. – Вам нельзя здесь находиться, а мне нельзя с вами разговаривать. К тому же у всех на виду, – простофиля развернулся и попытался уйти.

– Стойте! Я знал, что вы не согласитесь мне все обо всем поведать, поэтому если вы мне ничего не скажите, я сейчас же позвоню отцу и скажу, что вы рассказали мне про какую-то Ишимошу и про Ануннак, я так понимаю, раньше отведенного срока.

– Вы не посмеете, это все ложь! – Дмитрий Сергеевич начал протестовать.

– Да? Может и ложь, но у отца возникнет слишком много лишних вопросов, – я достал телефон и начал делать вид, что ищу отцовский номер.

– Прошу вас, остановитесь. Я же простой служащий, уже десять лет работаю на вашего отца и храню все в строжайшем секрете. Если я вам все расскажу, то меня тут же пустят в расход, – взрослый мужчина уже практически плакал. – У меня мама лежачая, она никому не будет нужна после моей гибели. Сжальтесь, я вас умоляю, хотите я стану на колени?

– Не нужно. Расскажите мне абсолютно все, что знаете, и я сделаю вид, что этой беседы вообще никогда не было. Договорились?

– Ой, ой, ой. Разве у меня есть выбор? Чувству я, что для меня это ничем хорошим не закончится. Давайте хоть спрячемся в переулке, вы что, не понимаете? У вашего народа глаза повсюду. И пожалуйста, выключите свой мобильный, – Дмитрий Сергеевич начал настороженно мотать головой, осматриваясь по сторонам.

Я сделал все, как он просил и мы спрятались в темном переулке, сразу перед заброшенной стройкой. Освещения тут не было совсем, и под ноги, то и дело, попадал какой-то стеклянный мусор.

– Что конкретно вас интересует? – вокруг была кромешная тишина, но Дмитрий Сергеевич все равно говорил шепотом.

– Абсолютно все. Кто я такой? Что это за голоса в моей голове? Почему я набросился на свою девушку и чуть не убил ее?

Врач глубоко вздохнул, смерившись со своим положением:

– Вы гибрид, получеловек полурептилоид. Вашими прародителями являются некие Ануннаки, как вы уже упомянули ранее. Существа, что скрытно существуют на дне океанских глубин и подземелий. Лично я, их никогда не встречал. Это раса пришельцев, служащая другим более могущественным существам под названием Игиги. До совершеннолетия у гибридов доминируют человеческие гены, но после этой черты идет абсолютное преобладание рептилоидной сущности. Первыми симптомами является голоса в голове, это наречие Игиги, своеобразный зов к своим предкам. Более характерно проявляется при полном погружении под воду или во время сна, когда человеческое сознание спит. Лично моя работа заключается в том, чтобы определять начало стадии пробуждения рептилоидного гена. Для симбиоза двух сущностей, человеческой и рептилоидной, и завершения превращения в полноценную гибридную особь необходимо пройти ритуал Ишимошу, простыми словами поедание сердца любимого человека. Я еще и сам не до конца разобрался во всех тонкостях этого процесса, и как именно это все взаимосвязано на генном уровне, но, правда такова, что для завершения формирования необходима сердечная мышца избранного человека.

Я уже и сам догадывался и был готов услышать именно это, но до самого последнего конца, надеялся на другой исход.

– И что тогда произойдет?

– Сначала стазис, затем слияние двух сущностей обитающих в вас. И по итогу, обретенные нечеловеческой силы, рефлексов, скорости, ночного зрения и возможность задерживать дыхание на очень долгий период. Вы стаете фактически сверх существом, – тоном увлекшегося человека, говорил врач.

– Этот процесс можно обратить?

– Я сожалею, но нет. Особь для ритуала выбирается на биологическом уровне, она такая единственная и неповторимая. После полового акта, вы будто смешиваетесь с ней, и она стает буквально недостающим пазлом для вас, на генетическом уровне, разумеется. Больше ничье сердце, кроме как вашей избранницы, не сможет подойти. Очень странно, что вы здесь, и все еще не прошли Ишимошу, обычно это проходит сразу после первой же проведенной ночи. Именно по этой причине, детям ничего не рассказывают заранее, чтобы процесс прошел, как можно проще. Может вы на это не обратили внимания, но в период поиска подходящей особи ваши инстинкты сильно обостряются и постороннее влияние, контроль или слежка могут все усложнить. Но и ваш случай, не нов, редко, но случается когда человеческая часть, временно преобладает над рептилоидной.

От его слов и равнодушия, с которым он говорил, у меня просто вскипела кровь. Я и думать не могу об убийстве любимой, а он настолько холоден и равнодушен. А ведь он так же человек и мы дети Ануннак поедаем его сородичей.

– Послушай ты, – я не сдержался. – Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?! Это же все были живые люди!

– Тише, я вас умоляю. Простите меня, пожалуйста. Я просто человек науки, иногда забываюсь, – Дмитрий Сергеевич достал платок и вытер со лба пот.

– Насколько я успел разобраться, это все происходит, когда я сплю? Пробуждение второй сущности?

– Вы говорите совершенно верно.

– Тогда могу ли я себя связывать ночью, чтобы моя вторая половина не смогла совершить задуманное?

– Безусловно, можете, но это не поможет. Понимаете, с каждой ночью, рептилоидная сущность будет прогрессировать. И рано или поздно вторая половина начнет подавлять человеческий рассудок и в дневное время. Вы не первый кто пытается избежать слияния, и когда подобное происходит, вас попросту заставят это сделать принудительно.

– Что за бред, как они узнает, кто именно моя избранница?

– Вы наверно еще не в курсе о всех масштабах. Ваш вид контролирует абсолютное большинство высочайших постов в большинстве стран. Ануннаки правят и правили на Земле задолго до появления человека. Нет ничего сложного в том, чтобы поднять записи с камер наблюдения, и где-то вместе с вами она засветится. Проследить по телефону, или, в конце концов, принудительно усыпить вас и ваша вторая сущность сама найдет избранницу.

– Это получается, что мой отец, мать, брат прошли через это? Теперь это ждет меня и мою младшую сестру?

– Вы говорите абсолютно верно.

Поверить не могу, а я думал, почему Анатолий немногим позже после своего восемнадцатилетия ходил расстроенный такой, а мама мне поведала, что это из-за того, что его бросила девушка. А вот как оно оказывается на самом деле. Как же ее звали? Филимонова Настя. Значит, тоже мертва. А что же теперь делать мне?

– А были случаи, когда Ишимошу не проходили или избранница загадочным образом погибала или исчезала?

– При мне нет, но мой предшественник рассказывал о таком. Два разума в одном теле не сливаются, и гибрид начинает жить с раздвоением личности. Это очень ненормально и грозит разоблачением, поэтому такие особи, как правило, усыпляют.

– Сколько нас?

– Что вы имеете в виду?

– Сколько нас таких убийц, как я?!

– Представителей детей Ануннак? Я точного ответа дать не могу, для меня эта информация закрыта. Но думаю, что ваш отец позднее вам все расскажет.

– Ясно.

С этим ответом, абсолютно подавленный, от собственной никчемности и безвыходности, в которой оказался, я просто развернулся и ушел. Профессор что-то говорил мне вслед, но я уже ничего не слышал. Уже поздний вечер, но спать я уже никогда не собирался.

На пороге меня встретила мама. Все такая же, как и прежде, и даже после полученной информации, я отказывался видеть в ней монстра.

– Я снова не могла к тебе дозвониться, – скорее констатируя, чем с претензией, сказала мама.

– Ах да. У меня просто сел телефон, – я достал мобильный и кармана и продемонстрировал черный выключенный дисплей.

– А почему такой грустный? У тебя что-то случалось?

Она подошла ко мне и посмотрела на меня таким теплым взглядом, что я тут же растаял, и мне захотелось ее обнять. Мне так хочется оставить в себе только самые теплые воспоминания об этом человеке. И я не сдержался и крепко обхватил ее обеими руками.

– Мам, если бы мне или Ире, или Толе, грозила опасность, существует ли грань, за которую бы ты при всем желании не смогла переступить?

– С чего вдруг такие вопросы? – она насторожилась.

– Ну, гипотетически. На что ты готова пойти ради тех, кого любишь?

– Абсолютно на все, что потребуется, – и в этот момент ее взгляд тоже стал грустным, но все еще оставался очень глубоким и теплым. Мне показалось, что она обо всем догадалась. Поняла, к чему все эти разговоры. – А теперь иди, отдыхай, уже поздно, – она сразу же отвернулась, но мне показалось, что я успел уловить блеск слез в ее глазах.

У входа в комнату меня уже ждала младшая сестра:

– Ты почему все еще не спишь, Ира?

На что девчушка, прижала пальчик к губам, и ответила:

– Агент 007 Ира, готова к отчету.

Ах да я уже успел позабыть о нашей игре.

– Ну, хорошо, пойдем в мою комнату, пока нас никто не заметил.

Уже внутри мы уселись на мою кровать и новоиспеченный агент принялся докладывать:

– Ровно в 15:03 объект Анатолий прибыл домой. С 15:05 и до 17:15 он находился в своей комнате. В 17:20 к нему зашел папа, и они вместе пошли в колумбарий. Там они пробыли до 18:30.

У нас на заднем дворе был закрытый колумбарий, где стояли урны усопших родственников. И что там делать в комнатушке три на три метра целый час понятия не имею.

– Может ты хотела сказать до 17:30?

Сестра отрицательно помотала головой:

– Нет, они там пробыли ровно один час и десять минут.

– И чем же они там занимались все это время?

– Откуда мне знать? Ты сказал оставаться незамеченной, если бы я туда зашла, меня бы сразу же увидели.

– Ты права, ты все правильно сделала, – я погладил сестру по голове. – И что было дальше?

– Потом все пришли на ужин, ну кроме тебя. И Толя до сих пор остается в своей комнате.

– Отлично проделанная работа. Ты хорошо справилась со своим заданием, и я объявляю тебе внеочередное звание, моей самой любимой сестры на свете.

– Ну, Никита, такого звания не существует! – сестра подползла ближе и прилипла ко мне, хотела, чтобы я ее обнял.

– А тебе, откуда знать? Много ты там понимаешь? – я сопротивляться не стал и обнял малышку.

– Я знаю, таких званий нет. Есть генерал, полковник, капитан….

Сомневаюсь, что она знала иерархию военных званий, но упорно продолжала их перечислять.

– Ты посмотри какая у меня умная сестра, но у меня тогда не остается выбора, будишь генеральшей Краковой Ириной Васильевной.

– Служу своему братику! – девочка снова играючи отдала честь.

Ира уже начала понемногу засыпать, и глядя на ее сонливую мордашку, мне стало не по себе. А ведь ей тоже придется пройти через этот ад. Если бы я мог хоть что-то сделать, что бы предотвратить все это, то, наверное, так бы и поступил. Но может у нее все пройдет совершенно по-другому, может она и не поймет, что именно произошло и сможет жить нормально дальше.

– Ник? – она тихонько промямлила, засыпая.

– Что Ир?

– У тебя все хорошо? Ты стал намного реже со мной играть. И хоть ты и делаешь вид, что все в порядке, последнее время, у тебя очень гарусные глаза.

Ну вот, приехали, вся в мать, может еще не понимает толком, но видит и чувствует абсолютно все.

– Не забивай себе голову, все хорошо. Пообещай мне лучше кое-что.

– Все что угодно, – широко зевая, ответила Ира.

– Когда будешь моего возраста, не влюбляйся ни в кого.

– Уже слишком поздно Никита.

– Что ты имеешь в виду? – я удивился, неужели она в курсе всего?

– Я уже очень сильно люблю тебя, братик.

Уже через пять минут Ира тихонько сопела на моей кровати. Я очень аккуратно перенес сестру в ее комнату, чтобы случайно не разбудить. А сам тем временем открыл тайник со сбережениями и забрал последние 12 тысяч долларов. Но прежде чем я уйду, необходимо проверить еще одно место.

В темное время суток колумбарий напоминал огромный саркофаг без окон и дверей. Включив, наконец, телефон, я активировал фонарик. Двери не заперты, и поддались достаточно легко, издав при этом неприятный скрежет. Даже не помню, когда именно был в этом месте последний раз, все кажется чужим и совершенно незнакомым. Обрывки воспоминаний с похорон моего прадеда, только частично дали мне понять, что это именно то место, где я уже когда-то был. Это было очень давно, наверно, лет десять назад. Комната прибрана, внутри нет абсолютно никаких запахов. Но вот чем тут заниматься целый час, я понятия не имею. Водя фонариком по поверхностям, я начал присматриваться ко всем деталям, что попадали на глаза. В урнах и табличках, выставленных аккуратно в ряды на полках с обеих сторон, нет ничего особенного. А вот барельефы, украшающие потолок и тыльную сторону стены, мне показались весьма и весьма любопытными. Может в детстве я не придавал этому абсолютно никакого значения, а вот сейчас обладая какими никакими знаниями о своем происхождении, начинаешь смотреть на это совершенно по-другому.

В самом верху была изображена планета, которую по периметру обвивает две змеи. От нее идет луч или его подобие олицетворяющее мост, что как будто врезается в поверхность нашей планеты Земля. В луче изображен гуманоид. Осмелюсь предположить, что это олицетворение Игигов, высшей расы. От этого силуэта происходят другие гуманоидные изображения. По подобию эволюции Дарвина, от обычной обезьяны в человека, через определенное количество ступеней эволюции. Там показана адаптация или эволюция первого гуманоида в двух разных направлениях. Одно ушло на сушу, постепенно превращаясь в полулюдей и полуящеров, с появлением атрибутов в виде длинного хвоста, приземленного силуэта, когтистых пальцев и острых зубов. А вторая ветвь ушла в океаны, и обратилась в полулюдей полурыб, обзаведясь плавниками, перепонками и чешуей. В руках последней версии человекоящера было длинное копье, что по пропорции всего изображения, казалось слишком крупным. Да и материал, из которого сотворено копье, был черным и глянцевым, будто сделан из неизвестного сплава. Долго не мешкая, я прикоснулся к нему, и в ту же секунду острый наконечник, подобно короткой игле шприца, пронзил мочку моего пальца. Не скажу, что было больно, скорее неожиданно, от чего я отпрыгнул в сторону.

Поначалу я услышал шипящий шепот на наречии Игигов, а затем тяжело задвигались шестеренки подпольного аппарата. Одна их напольных плит ушла в сторону, открывая для меня проход в темноту. Что уж тут теперь терять? И именно с этой мыслью я спустился в подземелье. Из глубин темноты сильно веяло прохладой, будто я оказался в холодильнике для хранения туш. Света нет совсем, скорее всего нынешние обитатели не нуждаются в солнечном освещении и хорошо видят в полном мраке. Абсолютная тишина и редкие завывания, пронизывающих колючим холодом, потоков сквозняка давили на настороженный разум. Прошло около получаса, пока я не дошел до какого-то подобия подземного храма или святыни доисторической цивилизации. Помимо прохода, из которого я пришел, было еще до десятка таких же подземных путей, о местоположении выходов в которые, я могу только догадываться. Стены храма сделаны из какого-то холодного зеленого камня. Преобладающие обтекаемые формы делали это строение похожим скорее на яйцо или какой-то инопланетный космический корабль. Множество волнистых узоров густо украшали строение, как снаружи, так и внутри. Все вокруг было прямо таки пропитано влагой и давящим на разум ореолом, что только усиливался по мере приближения к этой постройке. Казалось, чем ближе я приближаюсь к нему, тем сильнее повышается давление в моей черепной коробке. А вместе с этим начинает появляться неприятный жуткий писк, постепенно сводящий с ума. Совладав с тревогой, я прошел во внутрь. Прямо в центре возвышался стеклянный саркофаг, чем-то напоминающий гроб или капсулу. Внутри лежало мертвое, а может и в спячке, ящероподобное существо. У него была зеленая чешуйчатая кожа, трехпалые ноги с острым крючком на обратной стороне, и четырехпалые руки, так же с длинными и острыми когтями. Тело имело все явные признаки женственности, такие как широкие бедра и узкие плечи, так что осмелюсь предположить, что это самка. Наружное веко на одном из глаз было слегка приоткрыто, поэтому я сумел рассмотреть дополнительную пару внутренних век. Череп был приплюснутой формы и скорее рептилоидным, чем человеческим: широкий узкий рот, две маленькие ноздри и широко посаженные округлившиеся глаза. Значит это и есть те самые Ануннунаки, которым служит мой отец, брат, да и весь мой род. С чем, лично я, мериться был не намерен. От одного вида на это существа я ощущал неподконтрольное отвращение и ужас. Мне хотелось как можно скорее убраться из этого места. А от самого осознания того, что я являюсь чем-то подобным, у меня подкатывал ком к горлу.

Я уже не возвращался домой, думаю, что смотреть в глаза матери и своей сестре уже не смогу. Оставив ключи в своей комнате и выбросив в реку свой мобильный, на рассеве я отправился пешком навестить Филимонову Галину Евгеньевну, мать Филимоновой Анастасии, бывшей девушки моего старшего брата Толи. По общедоступной информации, она так же пропала без вести. Что тут такого? Каждый день в мире пропадают сотни людей и страшно даже представить, какой процент из этой сотни, принадлежит моим сородичам. После звонка в двери открывать мне совсем не спешили. Замок отворялся медленно и лениво, будто на каждый оборот дверного замка затрачивали титанические усилия. Спустя минуту, передо мной показалась спитая и сломленная женщина. После пропажи дочери она крепко приложилась к чарке, через год такой жизни ее бросил муж. Полностью сломленная и потерявшая вкус к жизни мать живет от получки до получки пособия и заливается каждый день. Если брать по аналогии с моей матерью, ей где-то пятьдесят, но она ужасно сильно постарела и уже походила на старуху. Лицо и губы сильно опухли, а во рту уже не хватает нескольких зубов. Оказавшись внутри, я обратил внимание, что квартира так же, как и хозяйка стала запущенной и не ухоженной, но на полке все еще красуется фотография ее Насти, все такая же, какой я ее запомнил, когда она посещала наш дом, молодая и красивая. А ведь эта женщина все еще ждет свою дочь. Естественно Галина Евгеньевна пропьет все эти деньги, если ее вообще в итоге не обворуют, но мне они уже не к чему. Да и не возместят деньги ни одну утраченную жизнь, поэтому это скорее жест примирения. Естественно я не представлялся своим настоящим именем и просто соврал о наследстве умершего родственника, выдав себя за сотрудника банка. А увидев заветные деньги, у нее вообще отпали хоть какие-то подозрения. «Дают – значит бери» ответила она цитатой и без лишних вопросов спрятала деньги куда-то в тайник.

А дальше вы все знаете, я стою на вершине самого высокого здания в моем городе. В самый последний момент мне хотелось ощутить тепло или хотя бы один только Анин взгляд на себе, этих больших карих глаз. Хоть на секунду пережить и ощутить то счастье и эмоциональный любовный всплеск, что нас объединял на протяжении этих трех или четырех недель. Та забота, те пережитые вместе мгновения, вот бы окунуться в них с головой, хотя бы на один день или даже час. Наверно, если бы это была мыльная драма, то именно в этот момент она должна появиться за спиной и не дать мне совершить задуманное. Но, а что будет дальше? Это жизнь, и хочешь, не хочешь, но ты должен сделать выбор. Дурак! – скажут те, кто никогда в жизни не влюблялся по-настоящему, или те, кто уже успел набить оскомину не об того человека. Может вы и правы, но у нее не было выбора, а у меня он есть. Или обо мне действительно можно сказать, что я слишком слаб, и по теории эволюции, что «выживает сильнейший», я просто снимаю свою кандидатуру, как далеко не лучший представитель своего рода.

Новостная хроника 21.04.2020 года. Сегодня после обеда нашли изувеченное тело младшего сына олигарха Кракова Василия Степановича, обладающего основным пакетом акций мега корпорации «Heard of peace». К моменту прибытия медиков, тело Кракова Никиты Васильевича уже не проявляло никаких признаков жизни, попытки вернуть молодого человека в наш мир не принесли никаких результатов. По предварительной версти следствия и показаниям свидетелей это было самоубивство.