Читать книгу Вепрь - Даяна Вендэ - Страница 6

Субботним утром Захара разбудил телефонный звонок:

– Доброе утро. Ты сегодня дома?

– Здравствуйте, да.

– Я приеду через час, если не против.

– Жду.

На пороге квартиры появился Кравцов с большой черной папкой в руках. Захар провел гостя в кухню, где скудно был накрыт стол.

– Ты один дома? – спросил Максим Николаевич.

– Да. Мать на работу ушла.

– Устроилась… очень хорошо. Справится? Как думаешь? Извини за вопрос. Она у тебя болела долго.

– Думаю, что справится. Она почти две недели работает, и начальница к ней с пониманием относится, так как знакомы давно… я вам сказал, что мать болела?

– Нет, не ты сказал. Спасибо за чай и пирог. Очень вкусно. Я к тебе по делу приехал, – Кравцов открыл папку и достал тонкую стопку листов. – Если я правильно понимаю, из магазина ты уволился?

– Да. В понедельник пойду устраиваться грузчиком.

– Успеешь. Я хочу предложить тебе работу, – Кравцов дал Волкову удостоверение, где черным по белому было указано, что перед ним полковник ФСБ. – Могу взять к себе, если согласен. Здания штурмовать не будешь, но работа столь же сложна и опасна. Понадобится много выдержки физической и моральной.

– Я хотел по контракту устроиться, но сказали, что со школьным образованием не возьмут.

– Любую проблему можно решить. Сейчас все зависит от тебя. Легко не будет, даже не надейся. Честно говорю. Если согласишься, сначала уедешь на обучение.

– Куда?

– В специальное место. Обучать буду лично.

– На сколько?

– Это будет зависеть от скорости усвоения материала. Даю тебе время подумать до завтра. В шесть часов позвоню, или ты мне наберешь и скажешь, что решил. Думай очень хорошо. Если струсишь, еще можно будет свести к нулю, а если согласишься, рассчитывай, что обратной дороги нет. Либо начинаешь и идешь до конца, либо не стоит даже пытаться.

– Вы как думаете: стоит мне начинать?

– Если нет, я бы не пришел. Дальше все зависит от тебя. То, что я рассказал тогда в магазине, небольшая доля того, что ты можешь узнать. Проводи.

Как любого обычного человека, Захара пугала неизвестность и отсутствие подробной информации. Было ясно, что Кравцов специально не собирался раскрывать все карты на тот случай, если парень откажется. Тем не менее Захар чувствовал, что это, возможно, единственный шанс поменять свою жизнь. Ему надоело постоянно слышать отказы или работать там, где повезет, зачастую не получая даже малейшего удовольствия от своего труда. Он с нетерпением ждал возвращения матери, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.

Лариса Григорьевна успокоила сына:

– Было видно, как ты воспрял, когда появился этот человек. Я его не видела, но надеюсь, что он не втянет тебя в авантюру. Я безумно люблю тебя, сынок, и хочу, чтобы был там, куда указывает сердце. В свои двадцать два года ты доказал, что являешься настоящим мужчиной. Ты много выстрадал. Может быть, это действительно твой шанс. Что бы ни произошло, я всегда буду тебя любить и ждать. За меня не волнуйся. Работа несложная, и Ольга меня не сильно нагружает. Деньги на первое необходимое есть. Знаешь, за свою жизнь я убедилась, что не так страшен черт, как его малюют…

– Добрый вечер, Максим Николаевич. Можно вопрос? Я буду работать официально?

– Конечно. Все как положено. Начнешь с самых низов, а там посмотрим. Зарплата хорошая. Во всяком случае, намного больше, чем получает грузчик. Опять же, не исключены бонусы.

– Я согласен.

– Бери ручку и записывай, что надо собрать…

В понедельник в семь утра Захар уехал с Кравцовым в тренировочный лагерь, который располагался в глухом лесу за сотни километров от города. В дороге Максим Николаевич стал вводить Волкова в курс дела:

– По правилам ты должен был сначала пройти проверки, устроиться, а потом ехать со мной, но мне разрешили начать тренировать тебя сейчас, чтобы не терять времени. Поэтому на проверки и медкомиссии будем ездить без отрыва от производства.

– Вдруг я не подойду.

– Маловероятно. Я попросил знакомых достать твое личное дело. Проблем быть не должно. Остальное бюрократия. Теперь о пункте назначения. У нас закрытый лагерь, куда приезжают ведомственные группы для повышения профессионального уровня. Я начальник лагеря почти десять лет, и там ничто не происходит без моего ведома.

– Кто их тренирует?

– Мои ребята. Много лет назад мне поручили создать группу, обучить, направить, чтобы каждый занимался своим делом. У меня это получилось. Группа выполняет специальные, в том числе разведывательные задачи. Специфику рассказывать не буду. Если все сложится хорошо, впоследствии ты с ними познакомишься.

Позже Кравцов рассказал о себе. Он выпускник военного училища. Первый боевой опыт приобрел на афганской войне, где прикипел душой к снайперскому искусству, и там же усвоил азы диверсионного дела. На войне отличился своей работой и пробыл в адском котле почти шесть лет, заработав славу лучшего снайпера в роте. После войны был командирован в Ливан, а затем отправился в Чечню. Не обошли стороной более поздние конфликты. Максим Николаевич был героем среди сослуживцев. Они не боялись идти в бой, когда Кравцов сидел в засаде. Его называли человеком войны, потому что она была частью его жизни. Он всегда был там, где дрожала и горела земля. Шрамы от множественных ранений, боевые награды, в том числе Звезда Героя России, и приобретенный боевой опыт помогали ему воспитывать новое поколение профессионалов, чем он занимался в лагере и в городе. С личной и семейной жизнью у него не сложилось. Боевые подвиги исключали возможность завести семью, поэтому единственной спутницей в его жизни была профессия. Будучи человеком специфического характера, Максим Николаевич создал свой круг общения только из проверенных людей, которым доверял и которых считал своей семьей. Это были несколько боевых товарищей и созданная им группа.

Прибыв в лагерь, Захар выполнил все условности, заполнил документы и приступил к обучению.

– Формально будешь числиться в группе, по факту работать будешь отдельно. За все время службы мне помогали не только знания маскировки, стрельбы, выживания в экстремальных условиях, но и знание оружия. Каждый снайпер своего рода оружейник, однако я знал гораздо больше, и это неоднократно спасло мне жизнь. При обучении я уделяю этому вопросу особое внимание. К моему сожалению, большая часть курсантов с трудом усваивает основной материал. Единицы проявляют чуть больший интерес… но не суть. От своих ребят я всегда требовал досконально знать то, чем они пользуются. При любых условиях оружие в бою должно быть всегда исправным, потому что зачастую только оно может спасти тебе жизнь. Человек может быть супервыносливым и супербыстрым, только пуле все равно. Одно-два попадания в нужное место – и тебя нет. Мое золотое правило: «Правильный выбор оружия – это половина выполненного задания». Всех всегда учат быть с оружием одним целым, но многие этим пренебрегают. В процессе работы я познал оружейное дело, и то, я думаю, не до конца. У меня есть образцы, которые я в меру модернизировал и подстроил под себя, сделав оружие в некотором роде уникальным в техническом плане. Когда меня назначили начальником лагеря, у меня стало не хватать времени и сил на арсенал. Даже незначительную поломку не могу устранить по простым причинам: у меня нехватка времени, у ребят нехватка знаний. Приходится оружие отправлять в мастерскую, а это, помимо бумажной волокиты, опять же время. Проанализировав проблемы, я понял, что мне нужен человек, который будет работать в оружейной комнате. Будет следить за вооружением, в том числе за моим, решать проблемы на месте и даже в мое отсутствие. Вот для чего ты мне нужен. Мне понравилось, как ты вел себя в магазине. Многого ты не знаешь, есть ошибки в материале, но это не твоя вина. Я думаю, у тебя есть предрасположенность к оружейному делу, и очень надеюсь, что не зря тебя привез.

– Я буду стараться. Здесь так тихо, как будто больше никого нет. Часто люди приезжают тренироваться?

– Почти каждый месяц. Бывают перерывы. Все зависит от руководящего состава. В ближайшее время никто, кроме персонала лагеря, нам мешать не будет. Мне не нужны лишние глаза.

– Ваши также не приедут? К чему спрашиваю: я всегда думал, что члены одной команды всегда находятся вместе. Как же они без вас?

– Я понял тебя. Да, я их командир, наставник. Я отправляю на спецоперации, но также ребята подчиняются моему заместителю подполковнику Никитину Григорию Сергеевичу. Мы с ним постоянно на связи. Так что мое отсутствие никак не влияет на уклад жизни группы. Не стоит забывать, что непосредственно у парней есть свой лидер. Ребята все с боевым опытом и понимают, что к чему. Если вопросов больше нет, бегом на склад получать форму и начинаем…

Каждый день Волков проводил на стрельбище от восьми до десяти часов. В первую очередь упор был на современное вооружение отечественного и зарубежного производства, используемое в разных силовых структурах. Не забыли про историю возникновения первого оружия. За один день Захар должен был выучить один образец: полный сбор и разбор, виды поломок, их устранение в обычных и боевых условиях, ТТХ, как оружие ведет себя в разных природных условиях и другое. После каждого приема пищи курсант производил сбор и разбор оружия, постепенно наращивая темп. Потом занятия по стрельбе с места, в движении, из разных положений. Чуть позже добавились препятствия. Вечером конспектирование теории и сон. В субботу и в воскресенье проходил экзамен. Кравцов спрашивал весь материал, выученный за пять дней. Когда Захар отстреливал нужное количество патронов, Максим Николаевич задавал вопрос. В случае неправильного ответа парень отжимался и продолжал стрелять. Так продолжалось, пока Кравцов не спросит все.

После первых дней у Волкова болело и ныло все тело. Информации было много. Парень не мог все сразу запомнить, вследствие чего часто ошибался, путался и отжимался на экзаменах. Физические нагрузки никто не отменял. Кросс по пересеченной местности и другие упражнения также вытягивали силы. Со всем этим уровень стрельбы начал стремительно падать.

Первые полторы недели Волков выдержал неплохо. Дальше недосып и усталость сделали свое дело. Вечерами он выл от боли, проклиная свою страсть к оружию. Мысль раз и навсегда прекратить эту пытку посещала все чаще, но, глядя на свои трясущиеся руки, Захар сам себе говорил, что надо терпеть. Никто его не заставлял соглашаться на предложение Кравцова, и пенять оставалось только на себя.

С каждым разом нагрузка увеличивалась. Работать в таком ритме без выходных было невыносимо, и в конце концов по истечении месяца на одной из тренировок Захар потерял сознание. Он очнулся на кушетке в лазарете, смутно помня, что произошло. Кравцов оказал необходимую помощь, но предоставил Захара врачу, работающему в лагере вахтовым методом. После осмотра Павел Олегович подтвердил нормальное состояние Волкова и вышел из кабинета позвать Максима Николаевича.

– Как дела? – На вопрос Кравцова была тишина. Он взял стул и сел рядом с кушеткой. Молодой человек не хотел ничего говорить, да и не знал, что сказать. Захар исчерпал свои силы, и обморок тому подтверждение, только мысль о том, что надо сдаться, ела его изнутри.

– Сойдет, – выдавил он из себя и шепотом добавил: – Я… не смогу.

– Сделаем так. Отлежись. Если хочешь, иди к себе. После обеда поедем в город. Даю тебе до конца недели восстановиться, а дальше продолжаем. Работать будем с понедельника по пятницу. Суббота и воскресенье – отдых. Через месяц у тебя медкомиссия, так что не подведи меня.

– Вы меня дальше будете обучать?

– Буду. Я же сказал, обратной дороги нет. Честно говоря, не ожидал, что столько продержишься. Не ожидал. Когда человеку плохо, открывается его истинное лицо. Я подвел тебя к черте, чтобы посмотреть, что ты из себя представляешь. Думал, на второй или третьей неделе сбежишь, ты же молча вышел за грань своих возможностей. Тебе было легче умереть, чем сдаться. Для меня это очень важно. Ты не первый, кого я тренирую. Ко мне просились первоклассные стрелки. Все сами ушли: кто раньше, кто позже. Они не чувствовали того же, что я, и смысла продолжать обучение не было. Для большинства оружие всего-навсего железка, как бы меня ни пытались убедить в обратном. Я хочу обучать того, кто хотя бы уважительно относится к оружию, а не делает вид. Что-то я лирику развел… – полковник призадумался. – Или ты хочешь уйти?

– Нет, – у Захара свалился камень с души. – Теперь не хочу.

– Отлично.

Для Захара начался очередной этап обучения. Методика не изменилась. Нагрузка осталась прежней, но теперь Волкову было легче ее выдержать, чему он удивился. Так шла неделя за неделей. Через три месяца его знания были ощутимы, а действия оттачивались и нарабатывались до автоматизма. Для разнообразия Кравцов стал обучать Волкова снайперскому делу. Они часто уходили в лесополосу для работы на больших дистанциях. Максим Николаевич учил парня на примере собственной работы. Также Захар под диктовку записывал и практиковал уроки выживания, первой помощи и приемы ножевого боя. Это все, как говорил сам полковник, было на всякий случай.

Когда Захар прошел последний экзамен и осталось ждать результат, Кравцов отвел его в одноэтажное, отдельно стоящее здание, двери которого были всегда закрыты. Оно сразу привлекало внимание, так как одна из двух дверей была сделана из железа и имела больший размер. В остальном ничего необычного: несколько окон, внешний фасад идентичен всем зданиям в лагере.

– Заходи. Это твое рабочее место, – Кравцов включил свет в пустой пыльной комнате, где в стене была небольшая железная дверь, как снаружи. За ней находилась оружейная комната. Все стеллажи, столы, ящики и остальные предметы были накрыты пленкой от пыли. – Здесь ты найдешь инструменты, детали, средства и все, что нужно для работы. Нравится?

– Очень. Только под пленкой особо не разобрать, что есть. Для чего этот агрегат?

– Было дело, я сам вытачивал детали. К этому надо приловчиться, но, если нет знаний как таковых, лучше не соваться. Здесь у меня с прошлого заказа осталось немало вещей. Так… пружины… сменные бойки как раз для моей винтовки… дальше шептала. На выходных остаемся здесь. Всю пленку надо снять, пыль протереть, полы, стены помыть. Будем убираться вместе. Как раз тебе все расскажу и покажу. Иди сюда. Стальные двери всегда закрывай от греха подальше. В остальной части можешь устроить комнату. Тут тоже надо убраться. Подумай и напиши мне, что надо. Не стесняйся. Если нужен холодильник помимо шкафа и кровати, пиши. Уберемся, мебель я достану, и переедешь сюда. Пошли дальше.

Максим Николаевич быстрым шагом поднимался по лестнице соседнего корпуса.

– Это резервное здание. Отапливается и всегда готово на случай форс-мажорных обстоятельств. Однотипное тому, где ты живешь. Обычно группы расселяются в том здании, а это пустует. Был случай, когда нагрянули два взвода гостей. Хорошо, что я тогда об этом позаботился. Как видишь, даже общие гостиные не отличить, но в этой есть секрет, – полковник стал водить рукой по краю широкой стены. Он открыл заслонку, за которой была спрятана личинка замка. После нескольких секунд Захар увидел встроенную библиотеку, замаскированную под стену. – В этом тайнике хранится почти вся мудрость нашего мира. Все книги слева относятся к оружейному делу. Справа сборники и ассорти из разных областей. Вот, например, подготовка снайперов и наблюдателей со времен Великой Отечественной войны. Тут диверсионное дело в пяти томах. Баллистика. Где-то здесь стояла толстая книга. Я не помню, как именно она называется, но в ней писали, как можно изготовить разнообразные самодельные боеприпасы. Я запомнил некоторые материалы и потом применял их в работе. Вот картография, спортивное ориентирование, всемирный атлас с описанием стран, астрономия… обалдеть! Даже классической литературе целая полка выделена. Если что-то забудешь или что-то непонятно, все ищи здесь. Проверено.

К моменту подписания контракта Волков уже был достаточно подготовленным специалистом, знающим свое дело, и вскоре ему предстояло пройти свой первый настоящий экзамен.