Читать книгу Игры Майи - Делия Стейнберг Гусман - Страница 5

III
Жизнь и смерть

Оглавление

«Какая радость, какое счастье! Родился ребенок! Наш сын появился на свет!»

Так встречают люди появление на Земле нового человека. Кажется, что всех благ мира мало для этого крошечного тельца, которому требуется самая надежная защита и самая нежная забота. Поцелуи, подарки, слезы радости и счастья – вот знаки этого события в нашей жизни.

* * *

«Какое ужасное горе! Моя душа разрывается от боли! Я потерял дорогого человека!»

Так оплакивают люди уход тех, кто был с ними рядом, и их погружение в темное таинство смерти. Слезы грусти, скорби и отчаяния сопровождают переход души из одного мира в другой.

* * *

Мы редко задумываемся над тем, откуда мы приходим, рождаясь на свет. Речь идет не о религиозном или философском обосновании появления душ, а о чем-то совсем простом: если мы приходим в эту жизнь, значит, уходим из какого-то другого мира, каким бы он ни был. А разве в этом ином мире мы не оставляем каких-то скорбящих, плачущих существ, когда покидаем его, чтобы отправиться в мир живых? Не станет ли тот момент, который радостно празднуют наши родители, горем для других, нематериальных родителей, которые видят, как пребывавшая с ними до этого самого мгновения душа покидает их?

А когда мы умираем и покидаем Землю, то куда уходим? Если мы откуда-то уходим, то куда-то направляемся. В бесконечности нет ограниченных пределов. И разве там, куда мы идем, нас не встретят радостными улыбками, пока родные будут оплакивать нас на Земле?

* * *

Жизнь и смерть – это две стороны одной медали: ЖИЗНИ. Мы, находящиеся здесь, пришли откуда-то и куда-то направляемся, но никогда не перестаем быть.

То, что люди называют жизнью, – это появление души на Земле, ее проявление в материи. А то, что люди называют смертью, – освобождение той же самой души от ее материальной оболочки, когда она уже не может жить в этом мире и направляется в иной.

Земная жизнь – это царство формы. И именно здесь Майя чувствует себя уверенно и надежно. Она играет с жизнью, играет с формами, изменяет их и приспосабливает, чтобы достичь своей цели – чтобы было больше материальной жизни, больше форм, больше разнообразия.

Когда в мире Майи появляются формы, они обычно невелики по размеру. Этот прием иллюзии помогает защитить молодые существа. Такая крошечная жизнь не может ни у кого вызвать других чувств, кроме сочувствия и нежности. Ребенок, маленький зверек, раскрывающийся бутон – все они просят заботы и любви. Люди склоняются не только над своими маленькими детьми, но и над маленькими животными, даже если потом те, когда вырастут, станут опасными. Взрослый тигр – совсем не то же самое, что маленький тигренок: первый – дикий и страшный, второй – милый и кроткий. Даже животные робеют перед маленькими детьми, и тот же самый зверь, который нападает на взрослого человека, может защитить маленького ребенка. И это потому, что Майя накладывает на ослепленные яростью глаза целительную повязку сострадания: надо во что бы то ни стало спасти жизнь; создание этих форм жизни потребовало слишком много усилий и терпения, чтобы разрушить их одним ударом.


Когда формы достигают пика своего существования в мире Майи, они перестают быть беспомощными и беззащитными и вызывают уже не нежность, а скорее чувство соперничества. Это борьба за существование, в которой сильный побеждает слабого. Любовь может смягчить эту борьбу, но, строго говоря, все равно все зиждется на силе – физической, психической, умственной или духовной. И всегда, в любой области побеждает сильнейший. Спортивные соревнования, которые так любят люди, всего лишь игра, отражение другой игры – игры Майи, приложенной к состязанию людей в повседневной жизни.

Прежде чем формы придут в упадок и совсем одряхлеют, они должны выполнить свой первейший долг, установленный для них Майей, – воспроизвести новые формы. С помощью тысяч уловок и хитростей Майя приводит новые тела к материальному существованию и использует для этого уже живущие тела. Их естественный эгоизм не позволил бы им размножаться, если бы не игра Майи, которая обманывает наслаждением и создает иллюзию, что решение продолжить свой род принято этими телами самостоятельно.

А потом начинается упадок форм. Это последний этап, который люди называют старостью. Все старое уже не вызывает ни нежности, ни желания соревноваться с ним. Это лишь изношенные, изнуренные тела, которые нуждаются в замене. Само по себе это хорошее прощание с жизнью – оно уже не позволяет слишком привязываться к блеску форм. Да и сама душа жаждет сбросить свою использованную оболочку, чтобы обрести в другом, идеальном месте ту легкость и ту очарованность, которых уже не дает тяжелое тело. Сама Майя ускоряет этот процесс, погружая людей в бесконечные грезы и лишая их воли, но она никогда не теряет энергию, потому что старые формы обновятся в глубине земли или в легкости пепла. Ничто не исчезает, все изменяется.

Жизнь и смерть – две стороны одной медали, два мгновения вечной игры, повторяющей свои витки, которые люди называют циклами.

Вся Природа играет, кружась: день и ночь, Солнце и Луна, сон и бодрствование, детство и старость… Если все вращается, если все возвращается, если высохшие деревья вновь покрываются зеленью, если море после отлива вновь наполняется могучими водами, почему же мы, люди, должны выйти из этой игры?

Случайностей нет. Есть непрерывная, вечная игра Майи, в которой она под покровом закона случайности привлекает нас и заставляет обретать свой собственный опыт. Жить и умереть вслепую, играя с Майей, или жить и умереть, зная правила игры, – вот в чем заключается вопрос эволюции.

Игры Майи

Подняться наверх