Читать книгу Ультиматум - Дем Михайлов - Страница 3

Проблемы начались сразу же, как только я включил мобильный телефон…

Усталый физически и морально, я выполз из игрового кокона, дополз до кухни, поставил на плиту чайник и вжал кнопку включения своего старого мобильника, наплевав на все вероятности того, что по телефону могут вычислить мое местоположение. Слишком уж я устал, чтобы думать об этом, да и не собирался держать телефон включенным больше пары минут.

Но едва я взглянул на экран мобильника, всю сонливость и усталость как ведром ледяной воды смыло.

Триста восемнадцать звонков, оставшихся без ответа! Это кто же меня так усердно вызванивает по старому номеру?!

Не успел я изучить номер звонившего, как телефон задрожал в моей руке, на экране высветился номер.

Отец… мне звонил отец…

Мать твою! Не дай бог, это он мне триста раз пытался дозвониться! Даже не могу представить себе его ярость! Руки невольно затряслись так, что телефон едва не выпал из непослушных пальцев. Старая реакция на не менее старые времена. Сейчас-то все проще, отец смирил свою манию контроля, но все одно, в моих ушах слышалось завывание северного ветра, едва я только вспоминал о своем папаше.

Палец неловко ткнул в клавишу, я поднес телефон к уху:

– Алло?

– Алло! – послышался в ответ чужой и чересчур молодой голос, наполненный жесткими нотками. – Ростислав Грохотов?

– Он самый, – насторожился и встревожился я. – Ты кто? Почему звонишь с телефона моего отца?

– Одну секунду! Будьте на связи, передаю трубку.

Несколько томительных секунд, в динамике мобильного слышен торопливый топот шагов, грохочущих по замкнутому пространству. Короткий шелест, приглушенное бормотание, затем в трубке раздается очень знакомый голос, звучащий с яростью и одновременно с непонятным облегчением. Голос отца.

– Ростислав!

– Отец? – переспрашивал я без нужды. Голос старшего родича мне никогда не забыть.

– Ты?

– В смысле? Я, конечно!

– Ты вообще представляешь как… кхм… ты что вообще себе поз… – Отец вновь осекся, сделал небольшую паузу и продолжил: – Сын, ты где находишься в текущий момент? Цел? Здоров? Свободен? Мобилен?

– А?! – ошарашенно выдавил я.

– Не акай, салага! Доклад на мостик!

– Да в порядке я, отец! Сижу дома, вполне здоров. Свободен? Время свободное есть, если ты об этом. Мобилен? Это вообще что за вопрос такой? – обалдев до полного ступора, докладывал я на «мостик». – Что случилось-то вообще? С мамой что?! Мама в порядке?!

– Здорова, но на нервах, тревожная сирена включена на полную мощность! Так… «я дома», ты сказал? Ты не дома, Ростислав. В квартире тебя нет. Где ты?

– Дома я!

– Ты не дома! Где ты?

– Да дома я! А, черт… забыл совсем. Я переехал! Погоди, а ты откуда знаешь, что я не дома?!

– Потому что я сейчас стою на твоей кухне. – В отцовском голосе вновь проскользнули тщательно скрываемые нотки облегчения. – Переехал, значит. Ладно. Адрес?

Отец стоит у меня на кухне?

Господи, кошмар-то какой… В горле встал сухой комок, и я едва сумел просипеть:

– Да что случилось-то, пап? – Тревога отца передалась и мне, оттого и назвал его давно уж не используемым в нашей семье словом «папа». – И почему ты в моем городе? И как ты попал в мою квартиру?!

– У меня ничего не случилось. А вот ты, похоже, опять сбился с правильного курса, сын. Опять вляпался по самые уши. Того и гляди, на берег тебя выбросит, а для корабля это смерть! – Остальные мои вопросы отец проигнорировал.

– Не понял… О чем ты? И хватит морской терминологии! – сорвался я. – С курса сбился! На берег выбросит! Я что, корабль?!

– Судно – это твоя жизнь. А ты рулевой на том судне. Да, кажется, стоять за штурвалом не научился. – Голос отца резко накалился: – Я задал вопрос! Где ты?!

– Уж точно не на Крайнем Севере, – бухнул я и тут же пожалел о сорвавшейся с языка колкости.

Не стоило ворошить прошлое. Но и допрашивать меня не надо! Фига себе сынуля с папой после долгой разлуки поговорили!

– Я снял дом в аренду, – торопливо произнес я, чтобы не заставлять отца подыскивать ответ к болезненной для нас обоих теме Крайнего Севера. – В этом же городе, ближе к окраине. Адрес говорить не хочу – вдруг телефон прослушивается. Паранойя, конечно, но я перестраховываюсь. Тут такое дело…

– И правильно делаешь, что перестраховываешься! – рявкнул отец. – Другой телефон есть?

– Есть. Новый.

– Перезвони мне с него немедленно. Отбой связи.

– Да что слу… – В трубке были одни лишь короткие гудки.

Да уж, отец всегда умел быть быстрым.

Переставив сим-карты, я по памяти набрал отцовский номер.

– Да?

– Это опять я, – вздохнув, ответил я. – Так что слу…

– Свой адрес назови!

– Да зач…

– Адрес, сын! Время шуток вышло!

Покорившись неизбежному, я назвал свой новый адрес. И так ото всех скрываюсь. Не хватало еще и от семьи скрываться. От отца я бы с удовольствием скрылся, но где он, там и мама – его полная противоположность, ранимая и легко пугаемая душа. Стоит ей перенервничать…

– Оставайся дома, – получил я короткий приказ. – Жди, мы сейчас подъедем.

– Мы?!

В трубке опять звучали гудки отбоя.

Да какого хрена происходит?! Может, я что-то пропустил, пока торчал в коконе?!

Война началась? Это вряд ли. Тогда отец торчал бы на боевом мостике не менее боевого корабля, а не гулял по моему городу.

Секунду подумав, я торопливо набрал следующий номер.

– Привет! – жизнерадостно, но с явной усталостью ответили мне после первого же гудка.

– Привет, Кира.

– Ты вовремя. Я как раз хотела заснуть у тебя под теплым боком. Но не получилось – потому что твоего бока рядом не оказалось. Где твой теплый бок?

– Скорей всего, скоро мой теплый бочок отправляется в поездку в очень отдаленные и очень холодные места, – признался я как на духу. – Беда!

– Сам такой! Ой! В смысле, беда это не я, а настоящая беда? То есть совсем беда? Ну…

– А, блин! Кир, мой отец в городе. И сейчас едет ко мне. И он очень злой, буквально в бешенстве. И очень встревожен. Он скрывал, конечно, но я все интонации его голоса как книгу читаю… Такие вот дела. В общем, если что…

– Никаких «если что»! Рос, что случилось-то?!

– Сам не знаю! Но если что – ты со мной убежишь в очень далекие края? Ты, я и два игровых кокона.

– Убегу. Но мама Лена нас догонит! Ой… мама Лена?! Не надо! Отдай! Это мой телефон! Ай, рука, рука, рука… Мама Ле… – В «эфире» послышался тонкий взвизг, шлепок, а затем тревожная тишина.

У-у-у-у…

– Алло! – От пронзительно холодного голоса у меня морозные мурашки по потной спине побежали. Будто Затухание ко мне в «реале» пришло.

– Здравствуйте, – закашлялся я.

– Убегать собрались? – мягко осведомилась взявшая, а вернее сказать, забравшая телефон мама Лена.

– Да что вы! Это к слову было сказано…

– Я составила о тебе совсем другое мнение, молодой человек. Если вздумаешь увезти мою девочку, если только в голове твоей мелькнет такая дурная мысль…

– Что вы! И в мыслях не было! Говорю же – к слову пришлось. Как в фильмах приключенческих говорят… Вы же смотрите фильмы о приключениях?

– Предпочитаю фильмы ужасов, – уведомила меня домоправительница ничуть не потеплевшим голосом. – Где с людьми всякое страшное и донельзя ужасное делают. Понял меня, молодой человек?

– Вас понял!

– Хорошо понял?

– Очень хорошо!

– Мама Лена, отдай трубку, – задушенно прозвучало на заднем фоне. – Как не стыдно подслушивать!

– Я не подслушиваю – я контролирую! Ишь ты! Убегать вздумали! Тоже мне, герои мексиканского сериала нашлись! Сеньор Перепугано дон Убегано! И сеньорита Поддакивальда!

– Я не сеньор Перепугано! И как там дальше… не будем мы убегать!

– Вот и договорились, – ответила мама Лена после крохотной паузы. – На, держи свою трубку… и только вздумай мне! Вот только вздумай!

– Рос, – вернулась к связи Кира, – ты здесь?!

– Нет, блин, в Бразилии! Кир, сможешь подъехать ко мне? Мне как-то поспокойней будет, если ты рядом окажешься.

– Смогу! Говори адрес!

Я в очередной раз произнес свой новый адрес. Конспиративная квартира накрылась медным тазом.

– Через пять минут буду, – оптимистично заявила моя бедовая девушка.

– За пять минут ты не успеешь! – взвился я – Далеко ехать!

– Я на джипе! Клумбы – враг мой!

– Нет уж, езжай по правилам, лады? Не хватало еще, чтобы ты в аварию попала или сбила кого-нибудь! – Я едва не добавил «в аварию СНОВА», но вовремя прикусил язык. Вдруг мама Лена все еще бдит? Хотя о чем я – конечно, бдит недреманым ухом у трубки!

– В общем, жду тебя, только не торопись.

– Скоро буду!

И вновь короткие гудки отбоя.

Так-с… раз уж я так сильно разболтался по телефону, кому бы еще позвонить?

Глупый вопрос. Конечно, маме! Этот номер я тоже наизусть помню.

– Алло?

– Привет, мам!

– Ростик! Ох… сынок, ты жив!

– Да, конечно, я жив! Вы что, издеваетесь?! Что случилось-то, мам?

– Ты в порядке? Цел? Здоров?

– Здоров, как слон! Быстр, как ягуар! Мам, да ты чего? Я же взрослый уже, что со мной случится? Все в полном порядке.

– Ну слава богу! Почему так долго не звонил?! Вот как ты мог? И не стыдно тебе? – От переживаний успокоившаяся мама перешла в атаку. Интересно, меня сегодня все собеседники в чем-нибудь обвинять будут? – Ночами не сплю! Не ем ничего! На таблетках сижу! Все звонка жду! А ты?

– Мам, ну прости… замотался я… прости. Сам не заметил, как дни пролетели.

– Растишь тебя, растишь. А потом что? Одни нервы?

– Прости, мам, – повторил я, испытывая глубокий стыд. Да уж, сын я далеко не примерный и не заботливый. И сейчас позвонил больше ради того, чтобы получить информацию из другого источника, а не ради того, чтобы проведать маму. Привык я, что отец всегда о ней позаботится и защитит… не, правда, хреновый я сын! – Мам, ты не волнуйся, чего вообще перепугалась-то? Я давно один живу.

– Один он живет… – вздохнула мама. – Может, приедешь уже? Пожил один, и хватит. Я и девушку тебе уже присмотрела. Хорошая!

– Вот только не надо! У меня уже есть девушка. И все серьезно!

– Да? Кто она? Сколько лет? Красивая?

Прорвало. Вопросы хлынули лавиной.

– Мам, я тебе потом расскажу. В деталях! Ты мне скажи, откуда отец у меня в гостях взялся?!

– В отпуске он! Одну неделю дома просидел, а потом не выдержал и поехал с «внезапной проверкой». Чтобы выяснить, почему ты на звонки не отвечаешь и вообще о себе знать не даешь. Ты же его знаешь!

– Ну, а потом что?

– А потом ничего! Как прилетел к тебе в город, один раз отзвонился сам. Все в порядке, мол, еду к сыну. А потом пропал! Я ему звоню, спрашиваю: «Что с Ростиком»? А он в ответ: «Все в норме. Реактор еще холодный». А я-то его голос знаю! Чувствую, что беда какая-то. Слава богу, ты позвонил! А то места себе не находила. Точно все в порядке?

– Да точно! Сама же по голосу моему слышишь!

– Слышу, слышу, – вздохнула мама. – Надо же… и ершистость твоя вернулась. Давно уже не слышала.

– Скоро в гости приеду, – пробурчал я. – С делами только размотаюсь и приеду.

– С девушкой! Хоть взгляну на нее до того, как внезапно стану бабушкой! А Елена что?

– А что Елена? Бывшая моя тут при чем?

– Так звонила она! Три раза! Все о тебе выспрашивала. Как дела, мол, у него? Где живет? Почему телефон закрыт? Где его найти можно?

– Интере-е-есно, – протянул я на манер лысого эльфа. – Я ее видел недавно. Она с новым ухажером в парке гуляла. А я со своей девушкой. Так и встретились.

– Вот оно, значит, что… Приревновала!

– После развода? С чего бы это?

– Женщины такие! Ревнивые! Собственницы! Кошки!

– Мам, ты сама женщина, – фыркнул я.

– В первую очередь я мама! И беспокоюсь! Чтобы с этого дня в неделю не меньше трех раз звонил! Понял?

– Понял! Буду! Ладно, мам, побежал я дальше. Я тебе вечерком еще позвоню.

– Буду ждать… Целую.

– Целую, мам. Пока.

Посидев чуток и поглядев в пространство, я вернулся к прерванному процессу заваривания кофе, по-прежнему тиская во вспотевшей ладони несчастный телефон. Спохватившись, переставил сим-карты, чтобы проверить, кто меня искал кроме отца и бывшей. Не успел просмотреть чудовищный по размеру список непринятых звонков – едва вставил карту, как он затрезвонил, сообщая, что кто-то еще желает со мной поболтать.

Интересно кто?

Влас…

Ответить? А почему бы и нет? Хуже уже не будет – скрытность моя исчезла, как призрачный туман.

– Здорово, Влас! Как оно?

– Сволочь!

– Обалдеть. Я тоже рад тебя слышать.

– Сын фашиста!

– Это что-то новенькое.

– Козел!

– Вообще прекрасно!

– Я тебе…

– Бросаю трубку!

– Стой, Рос!

– Стою.

– Ты в курсе, что твой папаша навестил наш славный город?

– Уже в курсе, – скривился я, как от внезапного приступа зубной боли. – А что?

– А то! Он мне два ребра сломал! Вот что!

– А?! Повтори!

– Не расслышал? Я говорю – мне два ребра сломали! И вообще, отрихтовали, как китайский фарфор! Я теперь такой же хрупкий и весь в трещинах! Только ни хрена ценнее от этого не стал!

– Ты в подробностях можешь? Не о себе болезном, а о моем отце.

– Могу! Я теперь только это и могу – плакать в подробностях! А больше ничего не могу! С-сука ты! Козел!

– Я ща приеду и остальные ребра тебе сломаю!

– А давай, приезжай! Я такой злой, что даже весь из себя больной тебя уделаю, как бешеный слон беременную моську!

– Не. Не приеду. Я занят, – вздохнул я.

– Чем?

– Ожидаю апокалипсис. Ко мне едет папа.

– Беги! Лучше беги! Он просто фашист! Такой же холодный, с арийским блеском в ледяных глазах и дико жестокий! Ой, грудь моя… даже дышать трудно!

– Да объясни конкретно, что и как случилось! С какого перепугу мой отец тебе ребра ломать стал бы?! Вот черт… такое впечатление, будто у меня больной бред… Зачем он это сделал?!

– Объясняю: предок твой – маньяк! А таким повод не нужен! Им только нож в руки дай…

– Это я уже слышал! В подробностях можно?

– Слушай…

Как я понял из путаных объяснений Власа, дело обстояло весьма странно.

Вчера вечером Влас заехал ко мне в гости, пытаясь выцепить меня в энный раз. Постучал в дверь, ни на что особо не надеясь. Дверь неожиданно быстро открылась, но за ней стоял не я, а мой донельзя мрачный отец, которого Влас помнил по событиям прошлого. Единственная фраза, на которую хватило Власа, это: «А Рос дома?» После чего из-за спины моего отца вышли два здоровенных мордоворота, подхватили обалдевшего парня под локти и затащили внутрь квартиры. Дверь захлопнулась.

Власу понадобился час, чтобы убедить моего отца в своей непричастности к моему исчезновению. Все бы ничего, родительскую тревогу понять можно, но он, на свою беду, не сдержал языка, матерно послав моего жестко напирающего папашу адмирала куда подальше, после чего минуты три его «рихтовали по-страшному» оба мордоворота, при помощи тяжеленных кулаков и ботинок. Уже позже мой несчастный старый друг едва дополз до своей машины и уехал. Чуток оправился и начал мне упорно названивать – чем, в принципе, последние дни и занимался.

– Если он меня чуть не прибил, то тебя вовсе убьет! Беги, Рос! Можешь прямо ко мне ехать – я тебя на такую дачу спрячу, где есть все, кроме твоего папы. Едешь?

– Не, – хрипло отозвался я. – Поздняк метаться. Спасибо, Влас. Два мордоворота…

– Да! Я когда у тебя на хате в молчащего партизана с разбитым носом играл, то заметил, что там все вверх дном перевернуто! Словно обыск был!

– Вот это да… – едва не онемел я от такого поворота событий.

Либо мой отец был в диком бешенстве, либо бардак у меня в квартире устроил кто-то другой.

– Спасибо, Влас, – повторил я. – Спасибо…

– Рос! Стой! Как разделаешься с делами – сразу перезвони. Есть очень важный разговор. Очень! Запомнил?

– Перезвонить. Важный разговор, – повторил я, как попугай попка. – Понял.

– Я жду, Рос! Не кидай меня! За беседу с тобой я собственными ребрами заплатил! Мне люди твоего папаши даже текст платежной квитанции сапогами на груди выбили! С-суки!

– Пришли мне квитанцию по почте, – неудачно пошутил я, и Влас взорвался, словно матерная бомба.

Поспешно выключив «трубу», я наконец-то сделал себе кофейку и, отхлебнув обжигающую и бодрящую жидкость, пошлепал во двор, где и остановился на верхней ступени крыльца. Стоял словно Наполеон перед самой отправкой на остров Святой Елены. Гордо и с испугом.

Голова работать отказывалась – я и до этого едва соображал, а уж сейчас-то…

Выводы сделать пытался, но из клочков информации полную картину не сложить. Только вычленить несколько фактов.

Первое: мой отец нагрянул с неожиданной проверкой к сыну. Меня на квартире не застал, но отчего-то пришел в настолько большое бешенство, что, не задумываясь, начал применять силу. Но отчего он так взбесился?!

Второе: два мордоворота. В отпуске отец всегда без сопровождения. Он и сам мужик не слабый. Значит, двое громил появились уже потом, когда отец осмотрелся, сделал понятные только ему выводы и немедленно вызвал подмогу.

Третье: моя квартира перевернута вверх дном. Но тут бабка надвое сказала – может, это отец в поисках меня все разбросал. Ага… искал сына под кухонной раковиной и за унитазом…

В общем, думай не думай, предполагай не предполагай, а без вдумчивой беседы с отцом не обойтись. А беседа будет скоро…

Через десять-пятнадцать минут испуга у меня прибавилось – послышался сдвоенный рев мощных моторов. Вытянув шею словно страус, я взглянул поверх забора и узрел две черные машины, мчащиеся довольно на большой скорости.

Сзади пылил огромный и уже знакомый мне черный джип. Спереди бодро пер еще один внедорожник такого же «веселого» цвета. Кажется, Chevrolet NIVA. Чей-то меня подмораживать начало… и типать не по-детски…

Ща будет мне и радостная встреча с отцом, и беседа с ним же…

Под скрип тормозов обе машины остановились у самой калитки, захлопали дверцы.

Первой выскочила Кира, звонко выкрикнувшая:

– Фигу я вам его отдам! Не дождетесь!

– Ох, – вырвалось у меня. – Понеслось, поехало… Кира!

Следующими выпрыгнули два упомянутых Власом мордоворота. Святой Иисусе! Кто таких рожает?! Непонятно, как они вообще во внедорожник влезть сумели с их-то габаритами! Взгляды исподлобья и такие злобные, что ими асфальт плавить можно. А кулаки… Один удар таким вот кулачищем по листу стали, и детский горшок готов… а если таким по лицу шарахнуть, то можно враз превратиться в человека абсолютно безличностного и неприметного, если не считать за примету вмятину вместо лица.

Следующим показался мой отец. Все такой же. Нереально правильная осанка, выправка – за версту военным духом пахнет. У рта жесткие складки, ставшие немного глубже, с тех пор как я встречался с ним в последний раз.

Последней из черного джипа появилась… мама Лена…

И-и-и-и-и…

Вот чувствует моя душенька, беда будет в доме нашем…

– Сын, – произнес отец, внимательно осматривая меня.

– Отец, – произнес я.

– Стероиды вредны для здоровья, – произнесла Кира, обалделым взглядом смотря на мрачных мордоворотов.

Мама Лена и мордовороты промолчали.

Вдали, у горизонта, послышался раскатистый гром, верхушки деревьев согнулись под первым порывом налетевшего пыльного ветра, принесшего с собой запах дождя.

Кажется, гроза собирается…

Стоять на виду у всех не хотелось, и, откашлявшись, я пригласил всех «гостей» в дом:

– Заходите. Дождь вот-вот начнется. Только машины по-человечески припаркуйте! Мне еще не хватало из-за вас от соседей люлей получать! А я пока кофе-чай сделаю.

Развернувшись, я вернулся в дом, оставив входную дверь открытой. Прошествовал на подгибающихся коленях в кухню, вновь наполнил чайник водой и поставил на плиту. Звяканье донышка чайника о решетку плиты меня резко отрезвило.

Стоп! А чего я, собственно, дергаюсь?

Что бы ни случилось, я ни в чем не виноват и вообще чист как ангел. Реальный ангел, а не Бес из Вальдиры.

Посему и дергаться не надо!

Перевернули мою квартиру вверх дном? Отец в бешенстве? Хорошо. Значит, надо узнать подробности. В любом случае я никуда и ни с кем не поеду, если только не по собственному желанию.

За окном приглушенно зашумели двигатели. К моему совету прислушались и ставили внедорожники как положено, дабы другие тоже проехать смогли. И чтобы старушки не кричали под окнами о вседозволенности богатеев и властей. Мне только стихийного митинга перед домом не хватало для совершеннейшего счастья.

За моей спиной послышались тяжелые, знакомые с детства шаги. А вот и мой папа пожаловать изволил. Впрочем, я ему рад.

– Здравствуй, отец, – вновь поприветствовал я своего родителя, доставая из кухонного шкафчика жестяную банку с чайной заваркой. – Рад тебя видеть.

– Рад он! – прорычал отец. На этом он замолк, явно преодолевая свою жесткость, чтобы на первых же минутах беседы не напороть горячки. Если папа зол, он становится как бензол…

– Тебе чай, как всегда? – вслух произнес я, не скрывая сквозившую в моем голосе усталость. Прямо навалилось. Мне бы подушку сейчас давануть часиков на пять хотя бы. – Корабельный?

«Корабельным» отец называл горячую бурду, которую лично я пить не мог и называл помесью сахарного сиропа с чифирем. Дико сладко и дико крепко. Вкусовые сосочки отмирают на раз. Вполне в духе моего папаши – морского волка, перенесшего на своем веку много лютых и холодных штормов в открытом море.

После продолжительной и демонстративной паузы отец крайне неохотно пробормотал:

– Да.

– Сейчас будет, – пообещал я, покосившись на зашумевший чайник.

– Что случилось? – мрачно вопросили за моей спиной.

Я пожал плечами:

– Понятия не имею, отец. Честно. Я ничего не натворил, ничего не сделал, чужого не брал и никого не бил. Если ты об этом переживал. Правда, скрываться есть от кого. Но не потому, что я плохой, а потому, что им нужно то, что попало в мои руки. ЗАКОННО попало! – повысил я голос, уловив движение за спиной.

– Что именно попало?! – взорвался отец, ибо только что он потерял заранее подготовленную позицию.

Папа явно собирался сыграть ту же роль, что и в прошлый раз: «опять ты вляпался по своей вине, а мне тебя выручать» или, она же, «я хороший отец – ты плохой сын». А я ему только что спутал все карты.

– Прежде чем мы продолжим, отец, – произнес я, – ты должен уяснить кое-что важное. Сейчас не как в прошлый раз, когда виноват был я.

– Ты бы лучше про «тот раз» даже и не вспоминал!

– Это почему же?! – не выдержав, сорвался я. – Я за него заплатил по полной программе! Вдоволь насмотрелся на снегопады, бури, мороженую рыбу и разлагающиеся трупы! Это лучше ты не вспоминай, отец! Потому что именно ты меня туда запихнул!

– Было за что!

– И я заплатил за все «что было»! Короче! Отец, в этот раз твой недостойный сын, не оправдавший твоих надежд и чаяний, не ставший капитаном военно-морского флота и не подавший никому блистательного примера, ничего плохого не сделал! Ничего плохого ни по официальным, ни по мирским, ни даже по церковным или флотским законам! Я жив-здоров. Маме уже отзвонился и извинился. Деньги зарабатываю, ни у кого не занимаю, никому не должен, у тебя тоже не выпрашиваю! Твое адмиральское имя не позорю и даже не использую! Уж извини, что у меня, такого всего из себя плохого, та же фамилия, что и у тебя!

Выговорившись, я замолк и, тяжело дыша, продолжил класть заварку в чайничек, с трудом удерживая дрожь рук. Довели, блин!

Что удивительно, ни один из остальных гостей не торопился на кухню, где мы вели беседу на повышенных тонах. Ни громилы, ни мама Лена, и, что уж совсем поразительно, не спешила на помощь Кира. Хотя она наверняка хотела защитить меня «широкой» грудью, но ее остановили. Я даже догадываюсь, кто именно воспрепятствовал вторжению Беды в мою некогда столь мирную кухню. Дают нам возможность поговорить в семейном кругу, правда, мы так громко «беседуем», что каждое слово слышат даже соседи.

– Та-а-ак… – тяжело протянул отец, явно озадаченный моим ответом.

Он тоже хорошо меня знал. И знал, что сейчас я не лгу.

– Кому чаю, кому кофе? – громко крикнул я, обращаясь к двери, ведущей из кухни в комнату.

– Рос… – тоненько и обрадованно пискнула Кира.

– Все пьют чай! – припечатала мама Лена и уже тише добавила: – Не егози, Кирик-чижик. Дай им поговорить.

Мордовороты сохранили молчание. А если бы попробовали одернуть меня, чтобы я повежливее разговаривал с адмиралом, то я бы сдох, но выставил их из своего дома. Ибо не фиг!

– Тогда как все это понимать? – первым нарушил отец неловкую паузу, успев за это время выработать другую тактику. – А, сын? Ты хоть представляешь, как мы с мамой волновались? После того, что я увидел у тебя на квартире?

– Во-первых, мама ничего не знает, – резонно возразил я. – А что у меня на квартире?

– Не знает, – недовольно хмыкнув, согласился отец. – Поэтому просто волнуется. А если бы узнала – с ума сошла бы! А на квартире… хм…

Едва не забыв о закипевшем чайнике и чуть не обварив руки паром, я в полном обалдении выслушал очередную историю.

Когда отец прибыл в город, он не стал звонить, чтобы не терять времени, ибо в бесполезности сего занятия уже убедился, к тому же не хотел терять эффект внезапности. И посему он просто подъехал к моему дому, поднялся до квартиры и вжал кнопку звонка.

Дальше произошло примерно то же самое, что и с Власом – дверь открылась, отца ухватили за отворот пиджака и попытались втянуть внутрь прихожей. Вот только мой папаша с детства прошел путь, на который пытался поставить и меня самого в свое время. Спортивные секции, самбо, бег. Только в отличие от меня отец добился многого на этом поприще и, едва только ощутил прикосновение чужой наглой руки на любимом пиджаке, принялся действовать. Первый неизвестный влетел носом в косяк через секунду, второй чужак, стоявший в коридоре, попытался дать отпор, демонстрируя некоторые навыки единоборств, но вскоре пропахал лицом немытый пол и потерял всякое желание показывать свою крутость. Мой отец совершил только один тактический промах – оба неизвестных парня благодаря нескольким ударам и броскам оказались у самого входа, чем и воспользовались, мгновенно слиняв, пятная лестницы кровью из разбитых лиц. Отец помчался было следом, но потерял их из виду, едва только они смылись со двора и канули в сквозной подъезд одного из домов. Сказался факт незнания местности. К тому же он считал, что его непутевый сын – то есть я – мог находиться в квартире в связанном и бессознательном состоянии, и поэтому поспешил назад.

Вернувшись, он застал в моем доме полный бардак и неизвестную старушку, с любопытством оглядывающую беспорядок. Старушка оказалась моей соседкой, искренне огорченной тем, что пропустила все веселье. Она же сообщила ему, что Ростик давно уже не показывается дома. У грозного адмирала немного отлегло от сердца, после чего он быстро убедил соседку никуда не звонить и никого не оповещать о случившемся и вызвал подмогу, прибывшую в тот же день. Затем они принялись ждать вместе, попутно вызванивая меня и ожидая новых гостей. Из визитеров пожаловал только Влас, который теперь долгонько не захочет заходить ко мне в гости. Еще звонила Елена, но не получила от злого отца вразумительного ответа, а, наоборот, подверглась допросу по телефону. А потом уже позвонил я сам, когда отец начал предполагать самое худшее. Вот, собственно, и вся история.

– И что я должен был подумать? – спросил отец, едва только закончил сжато и четко излагать произошедшее. – У тебя дома не полиция сидела! Молодняк! В квартире полный разгром. Имел место полный и абсолютно неквалифицированный обыск. Причем искали явно не деньги, а следы, ведущие к тебе!

– Полный… – начал было я, но, осекшись и покосившись на родителя, закончил фразу по-другому: – Ужас!

– Сынок, это не полный ужас, это полный п….! – рявкнул отец, после чего взорвался невероятно сложной, не менее как пятиэтажной матерной тирадой с обилием просоленных морских словечек. Значения некоторых слов-терминов я не знал, но судя по тому, как отец описывал их использование, жизнь у флотских не сахар.

– О-о-о, – уважительно протянула Кира из комнаты.

– Моряк, – хмыкнула мама Лена, и в ее голосе также слышалось уважение. Видимо, эта крутая женщина если кого и уважает из нашего «мужицкого» племени, то только так называемых «настоящих» мужиков.

– Папа, выпей чаю, – едва смог я вставить словечко между отцовских лихих «в», «на» и «всех».

Отдышавшись, предок утер рот ладонью, критическим взглядом осмотрел меня с ног до головы, придвинул к себе стакан с круто заваренным чаем и, поудобней усевшись на табурете, велел:

– Давай, излагай как по уставу. Только не юли, Ростислав! Когда быки в засаде сидят, дело явно не в том, что они хотят вручить тебе добавочную порцию сливочного мороженого!

– Я и сам хотел тебе звонить сегодня, – вздохнул я. – Просто ты опередил. Нужна твоя помощь. Или хотя бы совет.

– Излагай, – коротко кивнул адмирал, делая крохотный глоток обжигающего и дико сладкого чая. – О, вижу, не разучился ты еще чай заваривать.

– Это не чай, – буркнул я. – Эту приторную бурду… Ладно, сейчас не до кулинарных рецептов. Сначала самое важное. Короче, пап, я – Навигатор! Блин, так и знал, что прозвучит так, будто я только что нечто невероятно тупое сказал!

– Кто ты, сын? – абсолютно безэмоционально переспросил папа.

– Вот я знал, что ты так отреагируешь. Навигатор я! Тот самый, что поведет за собой народ открывать мистический затерянный материк, куда не ступала нога человека! О, забыл сказать: звонить в «дурку» не надо, я не спятил. Разговор об игре с полным погружением, что называется Вальдира Онлайн.

– Ты издеваешься?!

– Нет. Вот поэтому мы и ссоримся вечно, отец! Потому что ты никогда не можешь дослушать до конца! Как бы тебе объяснить… Игра игрой, а вот деньги абсолютно реальны, а все как всегда упирается именно в них!

– Про деньги я пока не услышал ни слова. Почему тебя на квартире поджидали?!

– Не знаю наверняка, – признался я. – Возможно, потому, что я Навигатор. Если так – это полный ахтунг. Как ни крути, а другой причины поджидать меня в засаде я не вижу.

– Из-за того что ты в компьютерной игре стал Навигатором?

– Как бы объяснить попроще… Представь, что я единственный на свете человек, у которого есть карта, указывающая, где находится невероятно богатое алмазное месторождение. Настолько богатое, что огромные алмазы там как мусор под ногами валяются. И что случайно на это место наткнуться нельзя. Только при помощи карты. Представил?

– Смутно. Но ты объясняй, сын.

– Ну или не месторождение, а крохотный островок где-то посреди Тихого океана, на который без знания точных координат не наткнуться при всем желании. Давай-ка я тебе с самого начала и по порядку расскажу. Все началось, когда меня уволили…

– Вот!

– Да не о работе речь, отец! И вообще, там вся фирма целиком обанкротилась. Потонула, как твой крейсер!

– Наши корабли не тонут! Либо служат, либо погибают с честью!

– Да ты слушай дальше, слушай!

Так и понеслось. Чтобы рассказать, в принципе, короткую историю о своем внезапном становлении Навигатором и дальнейших приключениях, потребовалась уйма времени, тем более что отец то и дело перебивал, уточнял детали и вообще истерзал мою память по максимуму, вычерпав из нее информацию до капли.

В то же время он узнал, что Кира моя девушка, а женщина с суровым выражением лица – ее вторая мама, но это уже к основному делу не относится.

Поразил я своего много повидавшего отца всего один раз, зато так сильно, что он расплескал вторую кружку крепкого чая и пришлось аврально вытирать пол. Это произошло, когда я передал ему бумажку, на которой написал шестизначное число. Ту самую сумму, которую рассчитывал сорвать как главный куш за проводку конвоя через штормовые воды до самого затерянного материка. Сумму я не стал озвучивать, потому как про расположившихся в другой комнате громил ничего не знал. Понятно, что отец им доверяет, но деньги многих меняют не в лучшую сторону. Да и слухи поползут, что непутевый сынишка контр-адмирала может заработать целую гору зеленых бумажек. А это вообще нехорошо. Впрочем, вся моя конспиративность расползалась, как весенний снег под жарким солнцем. Так, глядишь, скоро весь мир узнает, что я являюсь Навигатором.

Заметив, что отец недоверчиво приподнял бровь, увидев написанную сумму, в дело вступила Кира, к тому времени незаметно просочившаяся на кухню и присвоившая мою кружку с кофе. Привыкшая к большим деньгам как в «реале», так и в Вальдире, девушка очень четко и доходчиво дала моему отцу расклад о бродящих в игре суммах, о заключающих сделках, о клановых банковских счетах, о принадлежащих крутым кланам зданиях и прочем и прочем. Объяснила столь лаконично и профессионально, что на лице пристроившейся у двери мамы Лены появилась улыбка гордости за свою воспитанницу. Да и отец проникся.

Самое главное – я обелил свое имя перед семьей. Звучит, конечно, пафосно, но я на самом деле не желал в очередной раз представать пред взором отца словно нашкодивший мальчишка, виновато уставившийся в пол и не знающий, что сказать в свое оправдание. Как в знаменитой картине «Снова двойка».

Окончательно выдохшись, я замолк и вопросительно уставился на отца.

Помедлив, тот шумно выдохнул – с явным облегчением – и, впервые взглянув на меня открытым взглядом, произнес:

– И позвонить мне ты хотел, чтобы…

– Защита, – коротко ответил я. – Слухи ползут. Дыры затыкать становится все сложнее. Кира предложила один вариант, и он меня полностью устраивает, за исключением некоторых моментов.

– Продолжай.

– Обустроить логово и залечь в нем до окончания гонки к затерянному материку, – пожал я плечами. – Самый оптимальный вариант. Обычная квартира в одном из новых домов, охрана в пару умелых парней из частников или ОМОНА в квартире напротив, запас еды и воды, доступ в Интернет. Больше ничего не требуется. Это предложила Кира. Но меня не устроил вариант, в котором я занимаю денег у доброго незнакомца под кредит доверия не ко мне, а к моей девушке. Плюс меня не устроил вариант с охраной из частников или ОМОНА.

Родитель одобрительно хмыкнул. С одобрением хмыкнул! Меня аж волна счастья захлестнула. Давно папаша в мой адрес одобрительно не хмыкал!

– Значит, не все забыл из того, чему я тебя учил.

– Чем тебе ОМОН не понравился? – возмутилась Кира. – Ладно насчет денег, но ОМОН!

– Они люди Приказа, – не сговариваясь, хором произнесли мы с отцом.

– А? – не поняла Беда, а вот мама Лена понимающе кивнула.

– Они люди Приказа, Кир, – повторил я. – Как солдаты. У них есть командир, у их командира есть еще один командир и так далее. Им прикажут нас охранять – они будут. Их командир скажет отвернуться или уйти – они выполнят и этот приказ, хотят они этого или нет. С ребятами из ОМОНА если и договариваться, то только в частном порядке, чтобы они следили за нашей безопасностью в свободное от службы время. Либо искать отставников. То же самое касается всех, кто служит. Все они люди Приказа. А частники бывают разные – черные, белые, жадные. Понятно?

– И что теперь делать? Денег ты занимать через меня не хочешь, частников… Фирма есть надежная! Белая! Или тоже не хочешь? Тогда что?

– Звонить отцу, – хмыкнул я, покосившись на родителя. – Он тоже командир. Да и денег я лучше у него займу. Кстати, пап! Займи денег! Много! И еще мне очень нужна охрана из таких же ребят, что прибыли с тобой. Чтобы ты назначил, и только ты же и мог их снять с поста. Что скажешь, пап? Спасешь сына?

– Так… – вроде бы и тихо, но очень выразительно вступила в дело мама Лена, обращаясь только к отцу: – Алексей Демидович, поговорить бы нам с вами. Без детей.

– Я не ребенок! – возмутилась Кира.

– А вы? – осведомился отец, вопросительно глядя на женщину. Он уже знал, что она почти родственница моей девушки, но явно не ожидал, что она может вмешаться в столь серьезный разговор.

– Домработница я, – вздохнула Лена. – Убираю, начищаю, полирую, за детьми приглядываю.

Не знаю, что там отец увидел в глазах домоправительницы, но через долю секунды он принял решение и, согласно кивнув, перевел взгляд на меня с Кирой:

– Ну-ка, очистите камбуз.

– Но… – попыталась возразить Кира, но закончить не смогла, потому как я схватил ее в охапку и унес из кухни в комнату. Дверь за нашими спинами тихо притворилась.

– И не подслушивать мне! – донеслась из кухни фраза Лены, после чего мы предпочли отойти подальше.

– А сама-то! – возмущенно пробурчала Кира. – Фи! Рос, что делать будем?

– Пойдем в мою спальню, – вздохнул я, едва волоча ноги. Разбитое тело на каждое движение отзывалось протестом. – Помираю, как спать хочу. Надо хоть пару часиков давануть.

– Пошли, – быстро сориентировалась Беда, расплывшись в довольной улыбке. – А они пусть разговаривают. Теплый бок! Теплый бок!

– Пошли, – согласился я, указывая путь к комнате, где имелась благословенная постель, достаточно широкая, чтобы вместить нас обоих.

Не знаю, как быстро я заснул. Кажется, в то же мгновение, когда моя голова коснулась подушки. Еще успел услышать тихое сопение присоседившейся Киры, после чего меня накрыла чернота, наполненная зигзагами цифровых молний. Вальдира не отпускала даже здесь…