Читать книгу Фрагменты - Дэн Уэллс - Страница 10

Самая дальняя антенна, обнаруженная Кирой, находилась очень далеко на севере – как подозревала девушка, за пределами Манхэттена, в Бронксе. Она очень надеялась, что туда ей идти не придется – близость партиалов все еще заставляла ее нервничать, но, если надо, она поклялась сделать и это. Ставка, которую она могла выиграть, стоила любого риска.

Ближайшей антенной был огромный шпиль на вершине ее собственного небоскреба, но в здании кроме нее никого не обнаружилось. Вернее, ей казалось, что антенной никто не пользовался, но ведь небоскреб такой большой!

– Может быть, у меня мания преследования, – говорила она себе, залезая проверить антенну. Остановившись, поправила себя: – Может быть, у меня чрезмерная мания преследования. Умеренная чрезвычайно полезна для здоровья.

Антенна оказалось полностью отключенной от сети; Кира даже удивилась, насколько легче ей стало от этого открытия. Она продолжала изучать город, отмечая каждую новую найденную антенну и наблюдая, как опускающееся светило выхватывает одну солнечную батарею за другой: лукаво подмигивает, когда затухающий луч падает под нужным углом, и украдкой соскальзывает в сгущающуюся темноту. Ночью девушка спускалась на несколько этажей, находя закрытую от ветра комнату, и уютно закутывалась в спальный мешок. Так высоко в небе помещения были на удивление чистыми: ни принесенной ветром грязи, ни настырных побегов растений, ни грязных отпечатков лап – почти как дома, где ей и другим приходилось в поте лица поддерживать чистоту: в комнатах, в больнице, в школе. «Увижу ли я их снова?» – не в первый раз задумалась Кира.

На четвертый день у нее закончилась вода, и пришлось совершить длинное путешествие вниз, на улицу, чтобы поискать источник. Внимание девушки привлекла парковка в конце длинного квартала, там она нашла то, что искала: не просто лужу, а вход в метро, ступени которого ласково лизала темная масса воды. В старом мире на метро ездили, но после крушения его затопило, и теперь по туннелям текла подземная река, медленно, но все же не застаиваясь. Кира достала очиститель и накачала три литра в бутылки, не спуская настороженных глаз с обступившего ее города. Найдя продуктовый магазин, она хотела разжиться несколькими банками овощей, но остановилась, поморщившись, когда обнаружила, что одна из них вздулась и лопнула – консервам было уже больше одиннадцати лет, и срок хранения большинства давно истек. Если некоторые уже не «скрывали» своей испорченности, лучше не брать и остальные.

Со вдохом девушка поставила их обратно, размышляя, есть ли у нее время охотиться.

– Хотя бы силки, – объявила она и поставила несколько простеньких петель наверху лестницы. По множеству следов вокруг входа в метро Кира поняла, что местные канны и кролики приходили сюда на водопой. Поднявшись обратно на смотровую площадку, она поставила еще несколько силков на птиц и вернулась к работе. Через два вечера она ужинала гусем, пожаренным над бездымной походной печкой на вертеле, сделанном из старой проволочной вешалки. Лучший обед за последние недели.

Спустя пять дней и три похода за водой ей, наконец, улыбнулась удача – проблеск света в окне, крошечное красноватое пятнышко, выпрыгнувшее на секунду из темноты и снова растворившееся в ней. Сигнал? Или игра воображения? Кира выпрямилась, напряженно глядя на то место в бинокль. Прошла минута. Пять. Уже готовая сдаться, она увидела его снова: движение, огонь и захлопывающаяся дверь. Кто-то выпустил дым; возможно, пошаливала печка на кухне. Она поспешно бросилась запоминать приметы здания, пока ночь не сгустилась окончательно, и за полчаса видела подмигивание пламени еще три раза. Когда вышла луна, девушка пыталась разглядеть дым, но ничего не увидела: людям – или ветру – удавалось эффективно его развеивать.

Кира встала, по-прежнему глядя на дом, уже невидимый в темноте. Он был одним из тех, что она отметила как вероятную цель: крыша покрыта солнечными батареями, над ней такая большая антенна, что Кира подумала, это может быть настоящей радиостанцией. Если кто-то вновь запустил старое оборудование, он получил более мощное радио, чем те два, что она видела взорванными.

– Идти сейчас или подождать до утра? – Глядя в темноту, она осознала, что все еще не придумала никакого плана: что толку знать, где засели плохие парни, если, войдя к ним в дом, ты немедленно взлетишь на воздух? Можно попробовать захватить одного из них в плен, например, с помощью более крупной версии кроличьего силка, и допросить, или же попробовать проскользнуть в дом, когда мина окажется обезвреженной, – на что, как она предполагала, можно рассчитывать, только если загадочные подрывники сами находились внутри. Ни то, ни другое не выглядело надежным.

– Лучше всего, – прошептала она, пригибаясь в окне, – продолжать делать то, что я делаю сейчас: наблюдать и ждать, надеясь узнать что-нибудь еще. – Она вздохнула. – Пока это работало.

Но такое решение не снимало вопроса: идти ли сегодня ночью или ждать до утра? Разгуливать по городу в темноте опасно, но ее «адресат» уже не раз доказывал свою высочайшую осторожность: если они поняли, что выдали себя вспышкой света или струйкой дыма, то могут переместиться на новое место, выставив очередную ловушку, и Кира их потеряет. Случайно ли мигнуло пламя? До какой степени эта случайность их обеспокоит? Девушка никак не могла этого узнать, и это ужасно ее беспокоило. В подобных обстоятельствах подбираться медленно и обстоятельно было слишком рискованно: она уже потеряла пять дней, лучше идти сейчас, чем упустить с таким трудом найденную путеводную нить. Сборы, проверка автомата – и снова длинный путь вниз по темному нутру небоскреба.

Бродячие кошки шныряли по нижним этажам, высматривая добычу ярко сверкавшими глазами.

Кира слышала, как они пробегали вдоль стен, поджидали грызунов, как после терпеливого сидения в засаде настигали жертву, слышала шипение хищников и писк отчаянно борющейся добычи.

Перед тем, как выйти из здания, Кира внимательно осмотрела улицу, затем начала тихонько перебегать от машины к машине, стараясь до предела сократить время пребывания вне укрытия. Дом, где горел огонь, был милях в трех к северу, в тревожной близости от огромного леса бывшего Центрального парка. Весь город наводняли дикие животные, но парк обжили наиболее крупные. Кира двигалась так быстро, как только осмеливалась, не включая фонаря и полагаясь лишь на луну. В бледном свете тени становились глубже и страшнее, а земля казалась ровнее, чем была, отчего Кира спотыкалась всякий раз, когда пыталась ускориться. Парк она обогнула с запада, высматривая животных, но на открытой местности никого не было. Не слишком хорошая новость: пока рядом паслись олени, хищникам было на кого отвлечься. Одичавшие домашние кошки вряд ли были самыми опасными охотниками в городе.

Увидев боковым зрением движущуюся тень, Кира резко развернулась. Никого. Замерла, прислушиваясь… ага… вот оно. Низкое ворчанье, еле-еле слышное. Кто-то очень большой дышал неподалеку, довольно урча и сердито ворча одновременно. Кто-то, очень искусно прячущийся.

На Киру охотились.

Перед ней расстилалась широкая площадь: бетон потрескался и вздыбился, расступаясь перед куртинами высоких трав, черневших в ночи; в центре торжественно замерла статуя. По краям стояли машины с давно спустившими шинами. Кира медленно попятилась к стене, прикрывая спину, задержав дыхание и слушая. Охотник был рядом – она отчетливо слышала низкое гудение огромных легких, но не могла понять, откуда оно доносилось.

«В городе водятся пантеры, я видела их днем: пантер и львов, а однажды, клянусь, видела тигра. Сбежавшие из зоопарка или цирка, процветающие на таком обилии оленей и лошадей, наводнивших Центральный парк. Есть даже слоны – слышала их в прошлом году. Они и ими питаются?»

«Сосредоточься, – приказала она себе. – Сейчас питаться будут тобой, если не придумаешь, как выбраться отсюда. Львы, пантеры или кто похуже».

«Пантеры! – Кира с ужасом вспомнила: – Пантеры, насколько мне известно, охотятся по ночам, но я видела их только днем. Они что, теперь активны круглосуточно, или это нечто в темноте еще опаснее, и пантеры изменили привычки, чтобы избегать его? Кто на меня охотится: ночная пантера или существо, от которого попрятались даже они?»

В голове закружились непрошеные воспоминания о буклетике «ПараДжена»: драконы и сверхумные собаки, «послушные» львы и кто знает, чего они там еще понаделали. В конце концов, они создали суперсолдат-партиалов – не могли ли они сделать и суперхищника?

Кира бросила взгляд на улицу, по которой пришла, на длинную вереницу ржавых легковушек и грузовичков, и покачала головой: чудовище могло скрываться за любой из них, поджидая, пока она пойдет мимо. А могло и прятаться на площади перед ней. Ее единственный шанс – перебраться через дорогу и укрыться в лабиринте бывшей торговой галереи, среди упавших манекенов, выцветших плакатов с роскошными телами и лицами, рядов вешалок с некогда модной одеждой. Зверь мог сидеть и там – заброшенные коридоры сгодились бы ему в качестве логова, – но там были двери с замками, и если бы удалось укрыться за дверью и запереть ее за собой, у нее бы появился шанс отсидеться. До ухода зверя, если надо – до самого утра. Она снова услышала урчание, на сей раз гораздо ближе, и, сжав зубы, пробормотала:

– Сейчас или никогда! – Вскочив на ноги, Кира стрелой перемахнула через разбитую мостовую к галерее и нырнула за машину, оставляя за собой резкий порыв ветра. Живо представив огромные когти, обрушивающиеся в дюйме за спиной, девушка, отчаянно стараясь не потерять опору под ногами, влетела через разбитую витрину внутрь магазина. Позади нее осколки зазвенели с таким грохотом, который она не могла поднять сама, но Кира не решалась обернуться. Перекинув автомат через плечо, она, не глядя, палила назад, укрываясь за потрескавшимися колоннами. Внутри галерея была еще больше, чем Кира могла представить, сверкавшие металлом лестницы попарно поднимались и спускались, в центре зиял широким провалом атриум, соединявший несколько этажей. Ни дна, ни крыши его в темноте не было видно, да и вообще почти ничего было не разглядеть. Дверь, намеченная Кирой, находилась на другой стороне атриума. Девушка метнулась направо, обегая дыру, и снова перебросила автомат вперед, включая подсветку. Лапы зверя, кажется, немного скользили на гладком полу; увидев первую попавшуюся дверь, Кира со всех ног кинулась к ней.

Луч света метался как безумный: вверх-вниз, назад-вперед, отражаясь от кафельного пола, металлических поручней и зеркал по стенам. В какое-то мгновение вспышка выхватила на стене напротив ее собственное отражение, огромную черную тень за ней, но затем луч ушел в сторону, и мимолетное видение, кошмарная картина, нарисованная светом, тьмой и страхом, погасла. Кира, не спуская глаз с двери, бежала так, как никогда в жизни; за мгновение до нее она в бессознательном порыве опустила автомат, прицелилась в замок и выстрелила. Замок вылетел напрочь, дверь открылась, и Кира ворвалась в коридор, не сбавляя скорости, отталкиваясь от левой стены рукой – направо, к еще одной двери, уже открытой. Пробегая в проем, она подцепила дверь и с грохотом захлопнула ее за собой, сразу же наваливаясь всем весом, чтобы сдержать тяжелый удар с другой стороны. Дверь затрещала, но выдержала. Кира изо всех сил упиралась в нее, пока чудовище отступало назад, готовясь к новому прыжку.

В отчаянии девушка огляделась вокруг, неуклюже водя рукой с автоматом из стороны в сторону, освещая комнату, и увидела большой деревянный стол. Когти терзали доски – зверь оставил попытки выбить дверь и теперь пытался процарапать препятствие; Кира решила рискнуть: перепрыгнула через стол и, поднатужившись, толкнула его ко входу. Царапанье вновь сменилось ударами, дверь завибрировала, и внезапно Киру оглушил чудовищный рев. Она поскользнулась, выронила автомат, но снова навалилась на стол, подперев им дверь как раз вовремя: зверь на той стороне в очередной раз с размаху врезался в нее, сотрясая комнату. Стол выдержал. Кира упала, схватилась за фонарь автомата и направила его на верхнюю часть двери, измочаленную когтями и оторванную от петель. За ней что-то двигалось, загривком доставая почти до потолка; свет выхватил огромный янтарный глаз – ослепленный фонарем зрачок мгновенно сузился в щелку. Кира задрожала, увидев его невероятные размеры, невольно попятившись. Тяжелая лапа сквозь дырку подцепила кусок доски гигантскими когтями, блестящими серебром в свете галогеновой лампы, и Кира пустила очередь, целясь по пальцам. Существо взревело, но теперь и Кира в ярости и отчаянии заорала на него. Она вскочила на стол, направила ствол в дырку и выпустила длинную очередь в стену меха и мышц за ней. Чудовище завыло от боли, яростно молотя подоскам, а Кира отцепила израсходованный магазин, присоединила следующий и снова открыла огонь. Зверь развернулся и бросился прочь, растворяясь в темноте.

Кира оцепенела в дверном проеме, сжимая автомат побелевшими пальцами. Секунда сменилась минутой, минута – двумя. Чудовище не возвращалось. Уровень адреналина упал, и девушку начало трясти, сперва слегка, а затем все сильнее, она уже не могла справиться с дрожью. Кира неуклюже сползла со стола, чуть не упав на пол, и осела в углу, содрогаясь от рыданий.

В лабиринте торгового центра рассвет было не увидеть, но Кира услышала его: пение птиц на заре, гудение пчел на цветах, тут и там пробивавшихся сквозь асфальт, и – да! – отдаленный трубный клич слона. Она медленно встала, внимательно посмотрела сквозь дырки в разбитой двери. Фонарь еще светил, хотя батарейки уже садились; коридор был забрызан и измазан кровью, но само существо ушло. С трудом оттащив неподъемный стол, девушка осторожно выглянула наружу; здесь было светлее, вдалеке на разбитом полу даже плясал солнечный зайчик. Красно-бурые следы вели наружу и дальше на площадь, но идти по ним Кира не стала; отхлебнула холодной воды из фляжки, ополоснула лицо. Глупая идея ходить по ночам – она пообещала себе больше так не делать.

Девушка покрутила головой, размяла затекшие спину и руки. Те, кого она преследовала, скорее всего, были слишком далеко, чтобы услышать ночную пальбу, но если ей не повезло, кто мог предсказать их реакцию? Впрочем, планы от этого не менялись: она и так спешила к их дому, а теперь задача стала еще более срочной. Вынув карту из вещмешка, Кира сориентировалась, нашла цель и проложила оптимальный путь к ней. Вздохнув и еще раз хлебнув воды, она снова вышла в город.

Шла она очень осторожно, опасаясь не только патрулей партиалов, но и мохнатого монстра с гигантскими когтями; когда в каждой тени начинало мерещиться движение, она заставляла себя остановиться и успокоиться. Дойдя до нужного района, Кира потратила несколько часов на поиски дома с антенной, главным образом из страха оказаться обнаруженной. В итоге просто поднялась по лестнице соседнего здания и оттуда быстро нашла нужную антенну. Застройка здесь была невысокой: в основном в три – четыре этажа. Зная, что хочет найти, Кира легко заметила дополнительные признаки жизни в доме: многие окна заколочены, особенно на третьем этаже, а еле различимая тропинка, протертая в многолетней пыли, показывала, что крыльцом пользовались.

Теперь начиналась самая трудная часть операции. Кира не отваживалась заходить внутрь, не узнав, кто здесь живет, где они сейчас, а главное – сняты ли бомбы с предохранителей. Наиболее вероятным ей казалось предположение, что здесь расположился аванпост какой-то группировки партиалов – очевидно, не дружащей с доктором Морган, раз их прошлая встреча прошла столь… бурно. Однако это еще не означало, что здешние партиалы доброжелательно относятся к людям, и заходить в ловушку Кира не собиралась. Она собиралась наблюдать, ждать и смотреть, что произойдет дальше.

Не произошло ничего.

Кира просидела в засаде весь день и всю ночь, окопавшись в квартире дома напротив; ужинала холодной фасолью из банки, свернувшись клубочком под проеденным молью одеялом, чтобы не разводить огня. Никто не входил и не выходил, с наступлением ночи ни одно окно не осветилось огнем, ни единая струйка дыма не выбилась сквозь щели в дощатых ставнях. Ничего не случилось и на второй день, и Кира уже начала беспокоиться: неужели они ушли до ее прихода или выскользнули через потайной ход? Она выбралась наружу и быстро обследовала здание по периметру, ища другие выходы, однако ни одним, как казалось, не пользовались ни вообще, ни в последние дни. Если они и покинули дом, то через главный вход. Кира вернулась на место и снова стала наблюдать.

Следующей ночью из дома наконец кто-то вышел.

Кира наклонилась вперед к окну, следя за тем, чтобы не попасть в пятно лунного света. Крупный мужчина, никак не менее семи футов ростом и соответствующих габаритов. Тяжелее Киры, наверное, на две сотни фунтов. Кожа темная, хотя, возможно, не темнее ее – в неверном свете пробивавшейся сквозь облака луны судить было трудно. Здоровяк осторожно открыл входную дверь, выкатил небольшую тележку, спустил с крыльца и тщательно закрыл за собой дверь. Тележку заполняли пластиковые бутылки, и Кира догадалась, что он вышел за водой. За спиной незнакомец нес тяжелый мешок непонятно с чем, но оружия Кира у него не увидела. «Безопаснее подозревать худшее», – подумала она: в складках безразмерного пальто мог скрываться и крупнокалиберный пистолет, и автомат.

В темноте Кира тихонько собрала свои вещи и бесшумно спустилась по лестнице, чтобы последовать за ним. Гигант уже был на углу, когда она вышла на улицу; девушка дала ему завернуть и тенью скользнула за ним, ступая по захламленной мостовой так тихо, как только могла. Выглянув из-за угла, она увидела, как он медленно тащит за собой тележку, переваливаясь, словно утка. Связана ли такая походка только с комплекцией, или есть и другие причины? Дойдя до перекрестка, он шагнул на улицу, не притормозив ни на секунду, будто его совершенно не волновало, что его могут увидеть или чего доброго съесть. Как он только выжил так долго, не напоровшись на того ночного хищника? Незнакомец исчез за круглой стеной, и Кира покралась за ним.

Он стоял у зева туннеля метро, наполняя бутылки насосом, похожим на ее собственный, и при этом пыхтел от тяжелой работы, хотя четкие движения свидетельствовали о большом опыте: ему явно частенько приходилось накачивать воду.

Он партиал? Неподвижно стоя в тени, Кира наблюдала за ним, пытаясь… не услышать, не учуять, а почувствовать его, так, как чувствовала Сэмма: через Связь. Связь служила скорее для передачи эмоций, чем информации, – если она войдет с этим гигантом в контакт, то почувствует, что чувствует он. Кира вдумчиво разобрала свои эмоции: любопытство, усталость, уверенность в своей цели. Это им навеяно? А он тоже почувствует ее? Мужчина бормотал себе под нос – не ворчал, просто говорил вслух, примерно как она разговаривала сама с собой. Слов было не разобрать.

Чем больше Кира наблюдала за методично наполняющим бутылки незнакомцем, тем яснее становилось, что перед ней человек. Партиалы разрабатывались не просто солдатами, а специализированными солдатами: пехота – крепкие молодые мужчины, командование – мужчины постарше, врачами, как говорил Сэмм, были женщины, а пилотами и водителями – миниатюрные девушки, легко помещавшиеся в маленькие кабины. Оружейники сэкономили миллиарды долларов на уменьшении размеров самолетов. Очевидно, были и исключения: Кира понятия не имела, для чего предназначалась Герои, высокая длинноногая супермодель, захватившая ее и передавшая в руки доктора Мортон, но для какой специальности мог потребоваться такой «шкаф»? Он был просто огромен, теперь, когда Кира стояла на одном уровне с ним, это было особенно заметно. Какой-то суперсолдат среди суперсолдат? Может, он носил тяжелое оружие? Или предназначался для рукопашной? Сэмм ни о чем таком не говорил. Правда, он о многом не говорил. Кира напрягалась изо всех сил, стараясь почувствовать гиганта какой-либо формой Связи, доступной ей, но не чувствовала ничего.

Мало того, что он был слишком велик, так еще и запыхался: пройдя всего пару кварталов, дышал, как после марафона, что совершенно не вязалось с физическим совершенством партиалов, но было вполне естественно для грузного человека.

Почти полная луна в прояснившемся небе хорошо освещала незнакомца, и Кира тихонько вытащила бинокль, чтобы как следует рассмотреть его. Она сидела всего в тридцати ярдах от него, сгорбившись за ржавой машиной, но ей хотелось, по крайней мере, увидеть его оружие. На ногах и на поясе не было ни кобуры, ни заткнутых ножей, в тележке, как казалось, тоже стояли одни бутылки, а когда пальто гиганта на мгновение распахнулось, она не увидела ни ремней, свисавших с плеча, ни патронташа – ничего. Кира нахмурилась: кто бы стал бродить по заброшенному городу без оружия? Значит, оружие спрятано, но зачем его прятать, если ты думаешь, что вокруг никого…

Киру пробило мгновенное осознание: она зашла в ловушку! Этот грузный, медлительный и безоружный толстяк служил лишь приманкой, пока остальные окружали ее, отрезая пути к отступлению. Она бросилась на землю, скрываясь за машиной, на случай, если кто-то захочет пристрелить ее прямо сейчас, и в отчаянии огляделась. Боже, как темно, снайпер может сидеть за любым из сотен окон, за любой дверью, в любой тени, а она не в силах его разглядеть. Единственным выходом оставалось бежать, как от того чудища на площади. За ее спиной была какая-то витрина, возможно, бывшей пиццерии, в ней должна найтись по крайней мере подсобка, возможно, подвал, а если повезет, то и лестница, ведущая в остальную часть дома. Можно проскочить внутрь, найти другой выход и выскользнуть, пока ловушка не захлопнулась окончательно.

Мужчина на ступенях метро неторопливо потягивался рядом с покорно лежавшим рюкзаком. Готовится к атаке? Кира вскочила на ноги и молнией рванула в сторону витрины, ожидая свиста пуль за спиной. Сзади послышался вскрик, больше похожий на крик ужаса, но она не оборачивалась. За узкой деревянной дверью в дальней стене старой пиццерии открывался кабинет хозяина.

Кира бросилась туда, захлопывая дверь за собой, и, включив фонарь, осмотрелась в поисках другого выхода. Его не было. Ловушка захлопнулась.