Читать книгу СРО - Денис Александрович Дробышев - Страница 1

На внутреннем витке одной из звездных спиралей, на планете, сумевшей удержать возле себя газовую оболочку, происходила навязчивая, труднообъяснимая, но неплохо изученная обитателями, суета. На периферии этого процесса, за счет упрямого вращения лопастей, в атмосфере держался летательный аппарат.

Бок планеты, над которым завис вертолет, медленно поворачивался к Солнцу. Надежда Хлопотова, единственный пассажир корпоративной «стрекозы», наблюдала в иллюминатор, как бледнеет небо. Пилот закладывал посадочный вираж. Навстречу снижающейся машине поднимался смог, из-за чего казалось, что построенный на холмах город находится в темной яме. Габаритные огни автомобилей, которые так походили на звезды, еще не начали гаснуть, но свет уже проявлял очертания зданий, и сходство с картиной космоса постепенно терялось.

Хлопотова слышала треск радиопомех и искаженный голос диспетчера, видела квадрат посадочной площадки, чувствовала толчок дюралевого трапа.

«Началось», ― Надежда с шумом выдохнула и покинула салон.

Из-за шума турбин звонок был не слышен, но телефон елозил в кармане брюк, словно пробивал дорогу к ее лону. Экран пульсировал именем начальника: «Охáльник», «Охáльник», «Охáльник».

– Слушаю.

– Наденька, душа моя, что это твой благоверный на работу опаздывает? Чем ты его по ночам утомляешь?

– Хлопотов вышел вовремя. Должен быть в офисе, если в метро без происшествий.

– Я еще час назад поручил ему подготовить пакет документов. До сих пор не получил ни ответа, ни уведомления, что мое письмо открыто. Это задание к оперативному совещанию. Назрел момент, когда важны регионы. Так что, малыш, срочно найди мужа, и как исполнительный директор или как глава семьи, хе-хе, встряхни его. Быстро взбодри его департамент или подготовь документы сама.

Хлопотова набрала номер мужа. Робот-оператор ответил, что абонент не в сети, и порекомендовал позвонить позже. Хм. Витя, что это ты вдруг вздумал чудить?

Надежда спустилась на один этаж и тронула ручку двери Департамента регионального развития. Стоп. «Интересно, чем они там занимаются?» ― она развернулась на каблуках, миновала коридоры, лифты, серверные комнаты и вошла в кабинет, вернее комнатку, начальника техслужбы.

– В игрушки режетесь, переростки? ― Хлопотова села на край стола начальника сисадминов.

– Что вы, Надежда Евгеньевна, пашем, как ишаки! ― лысоватый парень умело свернул все окна.

– Покажи-ка мне, чем «региональщики» занимаются: Интернет, переписка, приложения.

Три очереди коротких кликов и Хлопотова изучала подноготную мужниного отдела. Снова серверы, лифты, коридоры, дверь департамента.

– Где Хлопотов? ― Надежда обвела взглядом помещение: секретарша Света часто моргала, демонстрировала участие, но причину отсутствия шефа объяснить не могла.

– Что ты уселась, как курица на яйцах, ― Хлопотова повысила голос, ― где все твое руководство, где хлопотовский зам, наконец?

Как из-под земли вырос серолицый клерк. Надежда заметила, что ногти его подпорчены какой-то болезнью. Он натянуто улыбался, топорща седоватые усы.

– Вы тот самый Рейган?

– Лучше просто Саша.

– Я сама знаю, как лучше. Почему табачищем прет? Хотите лишиться премии за отказ от курения?

– Я в курилке проводил разъяснительную беседу с упорствующими, дабы собственным примером показать все выгоды здорового образа жизни.

– Шельма. Весь ваш отдел сидит на посторонних ресурсах, а господин Охальник звонит мне и спрашивает, почему не подготовлен отчет. Кто такой Зотов, почему в такой сложный для компании момент его интересует, как сыграл «Факел» с московским «Космонавтом»? Не перевести ли его в воронежский филиал, поближе к любимому клубу? А специалисту Макарцеву нужно урезать зарплату, чтобы отпало желание зависать в интернет-магазинах.

– Я думал, господин Хлопотов на вертолете, с вами.

– Вертолет только для акционеров. Хлопотов ― всего лишь директор департамента.

– Я не знал, что так строго. Все равно вертолет гонять, так не логичней ли было бы двоих прихватить?

«Логичней, но твоего друга тошнит в вертолете, ― подумала Хлопотова, ― слабый вестибулярный аппарат. Тебе ли не знать об этом, усатый хрыч, ведь это с тобой он напивается и приходит домой с рвотными брызгами на туфлях».

– Пароль хлопотовского компьютера знаете? Срочно ответьте господину Охальнику, мобилизуйте департамент, готовьте документы. Если Хлопотов не объявится, пойдете вместо него на планерку. Все ясно?

Рейган кивнул.

Телефон мужа по-прежнему был заблокирован. Зато мобильник Хлопотовой снова зудел виброзвонком.

– Киска, сегодня, похоже, международный день опозданий, ― Охальник был раздражен.

– Кто еще?

– Малек.

– Не знаю такого.

– Специалист, который после тебя отдел страховки возглавил. Вспомнила? Так вот, этот клоун застрял в пригородной электричке. Говорит, станцию какую-то заминировали ― все движение встало. Тему ты хорошо знаешь. Проведи встречу с конструкторами вместо него.

– О’кей, ― Хлопотова вернулась к лифту.

В переговорном зале царствовал модный неокосмический стиль. Стол украшала тесненная карта российских звездных магистралей, сильно расширившаяся в последние десятилетия за счет освоенных галактик. Муляжные кнопки и тумблеры на подлокотниках ― стилизация под кресла пилотов. Вместо естественного освещения в стенах мерцали иллюминаторы, в которых компьютерная графика «шевелила» планеты. В годы освоения галактик так оформляли кабинеты госучреждений, впоследствии стиль вылился в дизайнерскую шутку, легкую иронию над колониальным величием.

Хлопотова любила работать с инженерами. Ей нравились эти угловатые мужики в тесноватых пиджаках, которые так боялись потерять свой проект.

– Друзья, я, признаться, была несколько удивлена, когда узнала, что у вас есть дополнения к проекту страхового договора, поэтому решила сама подключиться к делу, ― Хлопотова начала совещание, ― в прошлый раз вы с моим коллегой плотно поработали с каждым пунктом. Мне казалось, мы учли все, кроме провидения и божественной кары. Но таким формулировкам нет места в страховом бизнесе.

– В ракетостроении тоже, ― ответил пожилой директор проекта, ― мы ― материалисты, и надеяться нам не на кого. Именно поэтому нужно заранее просчитать все возможные ситуации и включить их в список страховых случаев.

– Господа, мне, конечно, приятно общаться с умными мужчинами, но сроки на подготовку страхового документа определены регламентом нашего холдинга, и они давно вышли. Из-за вас уже несколько раз откладывалось общее собрание акционеров, на котором решается судьба проекта. Напомню, что моим коллегам необходимо внимательно изучить проект, все проверить, посчитать. Так что я надеюсь, что это последние дополнения.

– Заключительные.

– Что, простите?

– У нас не любят слово «последний». Оно какое-то фатальное. И когда отправляешь людей или дорогостоящую технику в темную бездну, не хотелось бы его употреблять. А вы сказали: «Последние дополнения».

– Послушайте, СРО «Космопром» ― лидер на отечественном рынке ракетно-космического страхования. Мы работаем с государственным космическим агентством, министерством обороны, с транспортными и добывающими предприятиями. И только вы отказываетесь подписать типовой договор. СРО пошло вам на встречу, но, на мой взгляд, вы злоупотребляете нашим расположением. Мое мнение разделяют и другие акционеры. Затягивая сроки и ставя невыполнимые условия, вы рискуете остаться без страховки накануне старта.

Старый инженер вздохнул. В глазах его читалось желание видеть на месте Надежды мужчину. Конструктор терялся, понимая, что с женщиной бесполезно торговаться и строить неформальные отношения. Тогда в дело вступил заместитель главного конструктора по экономическим вопросам. Это был крупный, высокий сорокалетний инженер, якобы обладающий коммерческой жилкой:

– Надежда Евгеньевна, вы нас неправильно поняли, мы тоже хотим уладить все формальности как можно быстрее. Это в наших интересах, но и вы поймите нас! Мы запускаем астрофизический зонд. От того, как он сядет, будет зависеть, сможет ли он работать, бурить скважины, брать пробы. Учитывая его стоимость, от проекта зависит также существование нашего бюро и судьбы моих коллег.

– Я все понимаю, я читала ваши рекламные буклеты.

– Вы только послушайте! Наши заказчики, перед тем как к нам обратиться, тоже были в страховой компании, заседали с юристами и старались обставить все так, чтобы вся ответственность ложилась только на нас. И вот теперь, если наш зонд вернется, мы заработаем грандиозную сумму. Ее хватит, чтобы начать новые проекты. Это значит, мы будем жить. Более того, если в пробах, которые мы возьмем, окажется то, что предполагают астрофизики, мы получим новые заказы. Будут построены новые корабли, буровые установки, базовые станции. Начнется освоение новой планеты. Мы разбогатеем и прославимся. Но если зонд взорвется на старте, сойдет с орбиты, не проникнет в смежные галактики или сядет с поломками, тогда все ― нас нет. Наше бюро опишут и заберут за долги.

– Напомню, что вам предлагалось вступить в СРО. В этом случае у вас не было бы проблем со страховкой, «Космопром» взял бы на себя все риски. Но ваше бюро предпочитает делать бизнес особняком от профессионального сообщества.

– Мы только начинаем, а у вас непомерные взносы!

– Очень трогательно, но ведь в случае удачи вы станете миллионерами. Сверхприбыли окупят расходы на членство.

Инженеры переглянулись:

– Нет, мы выбираем страховой договор.

– Это, конечно, дешевле, ― Хлопотовой было досадно, что проектанты не хотят понимать намеков, ― но полных гарантий не дает.

– В ракетостроении ничто не дает полных гарантий.

– Как знать, как знать! Напомню все же, что внося каждый раз дополнительные пункты в реестр страховых случаев, вы автоматически увеличиваете сумму страхового взноса.

– Да, но сумма взноса итак уже… В общем, у нас нет больше денег, ― отрезал верзила экономист. ― Но вот это нужно обязательно указать, вот здесь, на сороковой странице. Вот тут мы внесли очень важный для нас дополнительный параграф: «Этапы посадки»!

Инженеры уткнулись глазами в страницы проекта, судьба которого была только что решена. Хлопотова разочарованно смотрела на их плеши. Ей не было жаль конструкторов, ведь они знали про космос все, а значит, должны были знать и про СРО. «Черт с вами, погибайте, ― думала Надежда. ― Только не приходите потом в фойе «Космопрома» и не стреляйтесь на виду у посетителей. Хватит с нас мозгов на коврах!».

– Может, все-таки можно это включить в общую стоимость, это же, по сути, просто слова, ― директор бюро уже еле шевелил губами.

– Ну, «отстрел крышки» и «ввод тормозного парашюта», ― с этой минуты Хлопотова работала отстраненно, ― можно объединить в один пункт. Хотя нет, я предлагаю сделать по-другому. Основу проекта оставим без изменений. Но в параграфе «Гибель аппарата в результате аварии» в скобках можно указать через запятую: при отстреле крышки, вводе парашюта, спуске…

– При перецепке и вводе двигателя мягкой посадки, ― говорили инженеры хором, как сектанты в молитвенном экстазе.

– Все это заменим словом «так далее». В таком случае, это будет уточнение, а не дополнительный страховой риск.

– Да. Это подходит, ― выкрикнул главный инженер. Конструкторы зашелестели чертежами. Лица у всех посветлели, и только экономист был по-прежнему напряжен.

– Тогда, пожалуйста, как можно скорее предоставьте мне исправленный вариант, и я обсужу его с коллегами-акционерами.

– Конечно, конечно, ― лепетал старый конструктор, он и его подчиненные резко засобирались. За столом возвышался только громила с экономической жилкой, которому, судя по его виду, предстояло совершить самое сложное дело. Когда инженеры вышли, он резко встал:

– Надежа Евгеньевна ― вот! ― он выставил на стол элегантную коробочку. ― Как говорится, знак внимания! Редко встретишь человека, не задействованного в нашей отрасли, но так быстро вникающего в суть дела… И ваша порядочность тоже дорогого стоит. Ведь «Космопрому» выгодно поднять цену на страховой договор, а вы нашли выход, подсказали решение…

– Ну что вы, наша компания тоже хочет, чтобы ваш зонд вернулся невредимым, ― Хлопотова натянуто улыбнулась, ― ведь если планета богата углеводородом или полезными рудами, будут новые аппараты, и страховать их, я надеюсь, вы придете к нам.

– Разумеется. Спасибо. Успешного дня.

Хлопотова поблагодарила за духи, а про себя подумала, что знать о подмене переговорщика инженеры не могли, значит, подарок дежурный, из разряда тех, что носят в портфеле, чтобы подмаслить секретаршу. Кстати о секретарше, зря я сорвалась на хлопотовскую помощницу. Судя по всему, она ― безобидная бабенка. Супружество материнство, стабильность… А тут я, как снег на голову.

В лифте подрагивал свет, как будто утренняя нервозность распространилась по всей корпорации, и дело дошло даже до перепадов напряжения. Хлопотов по-прежнему не отвечал, Надежда опять была в его департаменте.

– Как вас зовут?

– Света.

– Простите, Светлана, мою утреннюю грубость. Сегодня все на взводе. Примите это в знак примирения, ― Хлопотова выложила перед секретаршей инженерский презент.

– Ой.

– Что, ваш Рейган ― готов?

– Я отчет отправил, ― ворчливо заметил хлопотовский зам, ― а насчет планерки сомневаюсь. Всегда ваш муж ходил. Я выступать не умею.

– Там всегда один выступающий. Ваше дело ― усердно конспектировать в блокнот указания господина Охальника, ― Хлопотова взяла Рейгана за рукав и повела к лифту. Рейган не упирался, но по лицу было видно, что шел он, как на заклание.

– Вы, случаем, не инженер по образованию, что-то в вас есть от них, ― сказала Хлопотова и подумала, что он не похож на офисного человека. Да и вообще на человека не похож.

– Нет. Я в ракетных войсках служил, потом на транспорте работал… ― Рейган прятал глаза.

– Вы ни разу не были в президентском коридоре?

Рейган помотал головой.

– Стоит посмотреть. По сути это не помещение, а произведение актуального искусства. Господин Охальник увлекается инсталляциями и перформансами. Как знать, возможно, выставочная индустрия потеряла великого художника.

– Похоже на сенсорные панели, как в поездах.

– Это интерактивное панно, ― Хлопотова дотронулась до стены, и изображение вселенной ожило. Планеты тронулись, спутники и станции заскользили по орбитам. ― Дотроньтесь до любого предмета, и вы измените ход движения.

Рейган коснулся военного корабля, и в президентском коридоре развернулась космическая битва: звездный конвой атаковали пиратские штурмовики, им на встречу стартовала эскадрилья истребителей, стены засверкали лазерными лучами. Рейган заворожено наблюдал. Хлопотовой было некогда ждать, пока замдиректора наиграется, она провела пальцем по панно и устроила метеоритный дождь. Все корабли были сбиты кремниевыми глыбами.

– Чувствуешь себя богом, ― седоватый Рейган по-детски восхищался.

– Это иллюзия, во время планерки снова почувствуете себя червем.