Читать книгу Ублюдок - Денис Атякин - Страница 2

До рассвета оставался еще час. До пробуждения деревни – четыре. Совсем недавно ночь сгинула, а солнце лишь сонно потягивалось за горизонтом.

Он вылез через окно. Всегда так делал. Ведь это весело и опасно. Столько адреналина, так бурлит кровь!

Под лопухами мимо соседского дома. Через тайную тропу в крапиве и направо. Чтобы никто не заметил. Минуя деревенские грядки и вниз к рисовому полю. Тропа. Сырая от росы трава и слегка промокшие мокасины. Однако Киро даже не обратил внимания на это неудобство. Ведь что оно значит по сравнению с прохладным утренним воздухом? С запахом свободы? С неудержимым легким бегом?

Часы для счастья. Совсем немного, мизер. Но даже они слаще любого лакомства. И ребенок всегда жаждал насладиться ими сполна. Вобрать в себя всю удаль этих просторов. Впитать утреннюю мутную дымку, алое свечение востока.

Киро мчался во весь дух. Он быстро миновал взгорок и свернул в подлесок. Уверенно направился дальше. В чащу. Там у него уже были приметные места, известные только ему, где всегда можно было набрать грибов. Там же, загодя припрятанный, находился и плетеный туесок. Он сам его делал. Своими руками. Пока никто не видит. А то налетят, будут дразниться, смеяться и тыкать в него пальцем. Чего доброго еще и отберут поделку. Поэтому все втихаря. Украдкой. Рано утром или поздно ночью. Другого времени, чтобы побыть одному, не было.

Мальчик быстро отыскал корзинку и бесшумно заскользил между деревьями. На первой поляне грибов оказалось не так много. Не успели еще нарасти. Однако Киро сорвал их все. Кто первый встал, того и добыча. Этот наиважнейший урок он усвоил сразу. Как только ему исполнилось семь. К десяти годам он выучил его наизусть и очень преуспел в этом ремесле.

На следующем приметном месте улов был уже посерьезнее. А дальше – вообще изобилие. Корзина быстро заполнилась отборнейшими грибами. Киро горделиво осмотрел добычу, широко улыбнулся. Грибы – полезная вещь. Насушить на зиму, приготовить сытный бульон. Пожарить. Да много чего. Дядя Шамир знает десятки рецептов приготовления. Так же он знает, как делать отвары. Одни помогают от простуды, другие восстанавливают силы. Последними Киро еще ни разу не пользовался. Не уставал. Видимо в силу своего столь юного возраста. А вот с простудами иногда приходилось сталкиваться. Хотя, тоже очень редко. Он бы уже и не вспомнил, когда последний раз болел. С каждым годом взросления это происходило все реже и реже.

Подхватив потяжелевшую корзину, Киро весело двинулся дальше. Вышел на прогалину и глянул на восток. Солнце только-только показало свой бок над горизонтом. Ну и отлично! Больше времени на тренировку остается. Главное, чтобы дядя Шамир не опоздал.

На известной только им двоим поляне, дяди еще не было. Рано. Он приходит чуть позже. Что же, значит самое время сделать разминку. Киро отставил корзину в сторону, достал спрятанный в кустах тренировочный шест и приступил к упражнениям.

Сначала необходимо как следует разогреть мышцы. Так дядя Шамир говорит. Правда Киро не понимал, для чего. У него-то они всегда разогреты. Гибкие, подвижные, сильные. Возможно, с возрастом это изменится. Да, точно изменится. Дядя постоянно об этом твердит. Но когда это еще будет?!

«Привычка! Это должно стать твоей привычкой! – вдруг вспомнились слова Шамира».

Ну, привычка так привычка. Хуже от этого точно не будет. Киро активно принялся разогреваться. Через десяток-другой минут сзади раздались чересчур тяжелые шаги. Он всегда так делает, чтобы обозначить свое появление.

Киро резко обернулся, зажал подмышкой шест и упер кулак в кулак. Приветственный жест. Дядя Шамир ответил тем же. Мальчик широко улыбнулся, отложил посох в сторону и тихо сказал:

– Посмотри, сколько я сегодня набрал грибов!

Шамир проследовал за ребенком, заглянул в корзину, удовлетворенно кивнул. Тихо ответил:

– Опять мокасины намочил?

Он всегда на это злится. И не мудрено. Ведь он лично подарил их мальчику на последний день рождения. В честь десятилетия.

– Высохнут! – беспечно ответил Киро.

– И как же они высохнут? – строго спросил дядя.

– Вот так! – Киро изобразил, как он бежит и улыбнулся. – Да на солнце же и высохнут!

– И быстрее порвутся, – не унимался Шамир. – А новых у тебя нет.

– Сошью себе другие, – отмахнулся мальчик.

– Ты не умеешь еще.

– Научусь.

– Мне не нравится твоя беспечность, – резко сказал дядя.

– Но ведь… – испуганно сказал Киро.

– Что «но»? – перебил его Шамир.

– Но они же… – хотел, было, продолжить мальчик, но вовремя замолчал.

– Ты ведь уже взрослый! А на них, – дядя указал рукой в сторону деревни, – не смотри. Не ровняйся. Ты никогда не будешь как эти дети. У них есть родители. О них позаботятся. А ты сам думай своей головой. Не тянись за кем попало.

Киро лишь обиженно хлопнул глазами, надул щеки.

– Ну, чего смотришь? Или ты забыл, что не такой как они? А?!

– Нет, – бросил мальчик.

– Так в чем проблема?

– Я просто радовался утру! – тихо ответил Киро.

Шамир резко отвернулся. Зажмурился, скрипнул зубами, проглотил горький ком, вставший в горле. Ему нечего было возразить. Мальцу всего лишь десять. Всего десять. И у него есть три часа на радость.

Мужчина прошел по поляне, достал из кустов свой шест. Повернулся к мальчику.

– Начинаем тренировку, – как ни в чем небывало сказал дядя. – Разминка. Работа с шестом. Потом висишь на дереве.

– Дядя! – возмущенно вскрикнул Киро.

– Никаких возражений. Сегодня ты наказан. Все!

– Я думал, ты начнешь учить меня драться!

– Драться? – изумился Шамир? – Цин-Гун это не искусство битвы. Это искусство ее избежать. Это мудрость, что в твоей голове.

И резко ударил Киро кончиком шеста в голову.

– А еще – в твоей душе, – спокойно сказал дядя и ударил мальчика посохом в грудь.

Киро отлетел в траву. Тут же вскочил на ноги и снова покатился по земле. Боли не было. Дядя сбил его хитрой подсечкой.

– Что же ты не дерешься? А, боец? – спокойно спросил Шамир.

– Не умею, – обиженно бросил Киро и встал.

– Дерись. Бей меня. А я не буду. Не нанесу ни одного удара больше.

Киро не двинулся с места. Недоверчиво посмотрел на дядю.

– Ну, чего же ты? Я серьезно. Бей!

Киро бросился в атаку. Выставил посох на манер копья и ткнул им Шамира. Однако того уж не было на месте. Мальчик резко обернулся. Обнаружил дядю у себя за спиной и ударил наотмашь. Шамир снова текучим движением ушел от удара. Киро прыгнул вперед, заложив посох за спину, вмазал кулаком. Дядя просто шагнул в сторону, пропуская мальца мимо.

Мальчик скакнул назад, вскинул посох и ударил Шамира по ногам. Вышло неожиданно. Вот только дядя одним кувырком миновал атаку и снова пропал из поля зрения. Киро не отступал. Он метался по поляне. Бил, колол, наскакивал, подсекал, атаковал ногами. Все без толку. За полчаса он ни разу не попал по Шамиру.

Наконец, когда ребенок запыхался и выбился из сил, дядя сам прекратил схватку. Сказал:

– Ты сбил дыхание.

Киро, тяжело дыша, кинул восхищенный взгляд на Шамира.

– Теперь посмотри на меня, – продолжил дядя. – Я даже не вспотел. Так скажи мне, что это?

– Цин-Гун, – с завистью протянул Киро.

– Правильно. Умом Небеса тебя не обделили. Это радует.

Киро ощерился и повалился в траву.

– Я не назначал тебе отдых, – строго сказал дядя Шамир. – Разминка. Работа с шестом. Потом висишь на дереве. До конца тренировки осталось два с половиной часа. Вперед!

Киро подскочил как ужаленный и приступил к разминке.

Через пятнадцать минут – шест. Дядя Шамир показывал движения, мальчик их повторял. Потом запоминал связки. Выполнял все приемы снова. Потом в связках. Тут приходилось быть особенно внимательным. Одно неловкое движение рукой, и посох вылетит. Отскочит в лицо или по ногам, еще хуже, если между ног. Тогда невыносимая боль.

–Отдых! – наконец провозгласил Шамир.

Киро без сил повалился в траву. Задрал лицо к небу, чтобы пот не так заливал глаза. Горизонт уже вовсю полыхал. Скоро деревня пробудится.

– На дерево! – скомандовал Шамир.

Киро поднялся с земли и побежал к разлапистому дубу. Подпрыгнул, ухватился за крепкую ветвь и так повис. Дядя Шамир уселся рядом на поляне и погрузился в медитацию.

Потекли секунды. Минуты. Киро терпеливо висел. Мышцы пока справлялись. Руки не тряслись. Тело привыкло к нагрузкам. Однако не настолько, как хотелось бы. Дядя Шамир не торопился с продвижением мальчика по пути Развития. Давал нагрузки дозировано, в ограниченном объеме. Почему же он так осторожничает? Для Киро это оставалось загадкой. Или наоборот дает больше, чем нужно? Вопрос.

Минут через пятнадцать заныли мышцы. Затряслись руки. В груди и спине поселилась тупая боль. Однако ребенок даже не думал разжать пальцы и отпустить ветку. Шамир не давал разрешения на это.

Минута за минутой висеть становилось все тяжелее. Однако Киро держался. Изо всех сил. Он задействовал всю волю, чтобы не спрыгнуть на землю. Вскоре стало недостаточно и ее.

«Развитие. Развитие! Мне необходимо научиться всему. Стать сильнее. Тогда, возможно, они перестанут призирать меня. Все они! – пульсировали в голове навязчивые мысли».

Не разжимать пальцы. Не отпускать ветку! И пусть старые мозоли полопались и кровоточат. Пусть их раздирает боль. Впереди целый мир. Удивительный, огромный. И сила, которую он может получить. Так говорит дядя Шамир. И если это правда – он ее получит. Чего бы это ни стоило.

Нагрузка становилась запредельной. Киро еле терпел. А приказа отдохнуть все не было. Тогда мальчик быстро погрузился в медитацию. Так будет легче. Тело сможет хоть немного отдохнуть, а мозг не будет реагировать на боль.

Жаль, что к энергии Ву пока нет доступа. Развитие не позволяет. Сейчас Киро находился на второй ступени первого этапа развития. Возвышение духа и тела. Последняя, третья звезда. Еще чуть-чуть и он шагнет на третью же ступень. Там – еще три звезды, и новый этап. Тогда-то и появится доступ к Ву. Следом за ним – доступ к техникам. «Железный Цин-Гун». Именно эту технику первым делом мечтал постичь Киро. Ну а пока есть, что есть. И все, что он сейчас делает, лишь укрепляет его тело и дух. Цин. Гун. Скоро они сольются. А каждая такая тренировка лишь приближает этот момент.

Он сможет. Вытерпит. Лишь для того, чтобы стать сильнее. Стать хоть кем-то. А пока он лишь выродок, безродный отброс. Изгой. Незавидная судьба. Единственное спасение – талант. И возможность его развивать. Подарок судьбы, о котором никто из деревенских не знает, не подозревает. Никто, кроме дяди Шамира. Поэтому они и занимались тайком, чтобы никто не увидел, не узнал.

– Отдых! – отдал приказ Шамир.

Киро с облегчением разжал пальцы. Свалился на землю, заскулил, принялся дуть на кровоточащие мозоли.

– Больно? – спросил дядя.

– Да, – ответил Киро.

– А получать розги за малейшую провинность – больно?

– Да…

– А слышать, как тебя называют ублюдком, выродком – больно?

– Только внутри…

– А вечером таскать воду на поливку, когда все дети играют, – больно?

Киро сжал зубы. Ничего не ответил.

– Тебе больно? – снова спросил дядя Шамир.

– Нет, – вдруг спокойно ответил ребенок. И улыбнулся.

– Я хочу, чтобы ты всегда так улыбался.

Киро кивнул, а про себя подумал:

«Так и будет. Всем им назло!»

– Второй подход. На дерево! – рявкнул дядя Шамир. – У тебя есть еще полчаса.

Киро неторопливо поднялся на ноги и, не смотря на то, что они дрожали от нагрузки, твердо прошагал к дереву. Подпрыгнул. Ухватился кровоточащими ладонями за шершавую ветку. Кровь потекла сильнее. Мальчик сразу же прикрыл глаза и погрузился в медитацию.

«Постижение Цин-Гун. Мне нужно только это. Плевать, что я безродный. Ведь хотя бы на раскрытие своего таланта я имею право?! Пусть даже и тайно».

Через пятнадцать минут снова отдых. И еще один подход. Последний.

– Хватит на сегодня! – наконец скомандовал дядя Шамир. – Вымой руки в ручье и беги домой. Я захвачу грибы сам. Сегодня мы с охотниками уходим на целый день, так что меня не жди. Я попросил Хейори приготовить тебе завтрак, обед и ужин. Не пропадешь.

Киро кивнул. Метнулся в чащу. Времени до начала работ по хозяйству оставалось совсем мало. Мальчик быстро добрался до ручья, отмыл руки от крови и помчался обратно в деревню. Вернулся тем же путем. Вроде никто не заметил.

Дома ждала пустая рисовая каша, рисовые лепешки и свежезаваренный ароматный чай. Киро быстро позавтракал, намазал раны на ладонях мазью из стоуса. Выбежал из дома. По дороге налущил неспелых яблок, распихал их по карманам старых штанов и направился к сараю с инструментом. Там уже толпились дети и подростки. Над всеми ними возвышался помощник старосты по имени Вэйю. Завидев Киро, он тут же крикнул мальчику:

– Эй, ублюдок, опаздываешь!

– Я вчера вечером успел сделать выше нормы, – робко ответил Киро.

– А я причем? – притворяясь идиотом, спросил Вэйю. – Никто тебя не заставлял. Да и работа на сегодня уже совсем другая. Поливка. Хватай ведра и носи воду из речки.

– Куда носить? – спросил мальчик.

– На грядки с ретином и стручками жэбайо. Все, дуй давай!

Киро, было, бросился к сараю, но Вэйю его снова окликнул:

– Да, ты не забывай – за опоздание ты наказан. Две грядки тебе на сегодня сверх нормы. Линсяо проверит лично.

Киро беззвучно застонал. Этот Линсяо лишь придираться умеет. Прихвостень и подхалим. Чуть что – бежит к старосте. Малолетний идиот. Хотя, никакой он не малолетний. На три года старше Киро.

Повторный внутренний стон. Таскать воду! Ладони итак разбиты. Болят и саднят. А тут еще ведра чаль. Тем более такие тяжеленные. Те, что полегче да поменьше – уже расхватали. Остались лишь огромные. Этакие бадьи. Но тут уж ничего не поделаешь, придется работать тем, что есть.

Поначалу разогретые тренировкой мышцы справлялись. Первые три ходки Киро сделал легко. Потом пошло труднее. Грядки с ретином и стручками – самые дальние от реки. Да и идти с наполненными ведрами нужно было в горку. Тяжело.

Через час работы руки онемели. Через полтора часа водоносов сменила другая бригада. Киро отправился на прополку. До полудня его ожидала норма в три грядки, потом – еще две, да две штрафные. Итого семь. В обычные, более удачные дни, – пять. В то время когда сверстники выпалывали две грядки до полудня и одну после. Потом вытаскивали сорняки и относили в загон для скотины. А дальше у них было свободное время до самого вечера. Норма Киро была наравне со взрослыми. Он впахивал дотемна. Иногда получал штрафные работы за нерасторопность. Реже – розги.

А за усердие ничего не получал. Даже дополнительного пайка. Лишь норму продуктов, полагающуюся на десятилетнего ребенка. Выручал лишь дядя Шамир. Он ведь охотник, да и вообще не последний человек в деревне. Своих детей у него нет, вот он и заботится о Киро как о родном. Насколько может. Насколько позволяет его черствая душа бывшего Мастера Цин-Гун. А еще – бывшего солдата. Киро не знал этого наверняка, но догадывался.

Иногда дядя Шамир стонал по ночам. А еще кричал. Иногда раздавал приказы. Чаще всего – в наступление. Реже – призывал отступать. Редкий раз он всхлипывал, протяжно выл. Говорил обычно одну и ту же фразу: «Они погибли! Все они погибли. Прямо на моих глазах сгорели!»

За размышлениями и воспоминаниями время пролетело незаметно. Киро успел выполнить свою норму задолго до полудня. Быстро собрал выполотые сорняки и оттащил их скотине. Отправился обедать.

Пустая похлебка. Пресная каша со сдобным хлебом. Три полоски вяленого мяса. Чай. Видно Хейори тоже не сильно жаловала Киро. Точно. Она любила только дядю Шамира. Хотя, его многие женщины любили. За силу, спокойствие и надежность. А их мужья лишь подозрительно косились на него.

Киро всегда мечтал стать похожим на Шамира. А дядя ругал его за это. Говорил, чтобы мальчик никому не подражал. Не искал себе кумиров. Сам им становился для себя же. Ребенок лишь дулся на эти слова и непонимающе смотрел на дядю.

После обеда – снова работа. Без отдыха. Ведь помимо нормы еще и штраф. Киро не терял времени даром. Он успел выполоть две грядки, когда его сверстники закончили с одной. С последней на сегодня. Все, теперь у них свободное время. Киро с завистью посмотрел на детей. Попытался вытереть пот с лица, но лишь еще больше размазал грязь.

Сверстники разбежались кто куда. Некоторые принялись играть в прятки, другие носились друг за другом. Мальчик понуро дергал траву из грядок. Рядом бродил Линсяо. Он делал вид, что проверяет работу, но на самом деле следил лишь за Киро. Так продолжалось довольно долго. Наконец Линсяо убедился, что ребенок и не собирается отлынивать, и ушел куда-то по своим делам.

Киро двигался дальше. Метр за метром. Все дальше уходя от тех, кто до сих пор работал на грядках. Все ближе к начинающему алеть западу. Вскоре он добрался до трети участка. Тут с краю стоял старый сарай, в котором хранили сломанный инструмент и дырявые корзины. И в этом же месте Киро завершил с прополкой третьей грядки. Осталась еще одна.

Мальчки вернулся назад, собрал вырванные сорняки и сложил у старого сарая. Потом все отнесет в загоны. Так он решил.

Внезапно совсем рядом раздался девичий смех. Киро привстал на цыпочках и присмотрелся. В высокой траве он разглядел десятилетнюю Хирико. Дочь старосты. Она бежала прямиком к сараю.

Киро отвернулся и направился обратно к грядкам. Хирико забежала в сарай и затихла там. Мальчик продолжил выщипывать сорняки. Снова повисла тишина. Лишь надоедливые мухи жужжали вокруг. Вскоре с окраины деревни долетел детский смех, крики. Киро невозмутимо занимался своим делом.

Гогот и шум приближались. Через пару минут из зарослей выпрыгнули мальчишки. Улюлюканье, свист, задорные выкрики. В толпе Киро разглядел десятилетнего Шио – сына первого охотника. Следом бежали его сверстники. Лучший друг Шио – Ялио. Долговязый, тощий, с пучком вечно торчащих дыбом светлых волос. Рядом – еще человек пять друзей. Они бежали прямиком к тому самому сарайчику, где пряталась Хирико.

– Да тут она! – выкрикнул Шио. – Точно вам говорю. Всегда тут прячется.

Дети с криками ворвались в сарайчик. Раздался веселый смех, какая-то возня. Киро быстро потерял интерес к сверстникам и сосредоточился на работе. Вскоре шум стих. Еще через какое-то время мальчик и думать забыл о детях в сарае. До конца последней грядки оставалось всего ничего. Если поднапрячься, то можно закончить пораньше и успеть сбегать еще и за ягодами. Киро понравилась эта идея, и он ускорился.

Внезапно из сарая повалил дым. Резко вспыхнула задняя стенка. Огонь моментально перекинулся на крышу, потом на другую стену, следом на третью.

Киро вскинулся, заворожено уставился на пламя. Весь мир будто перестал существовать.

С дальних грядок донеслись женские крики, причитания, вопли ужаса. Кто-то метнулся прочь с огорода. Видимо побежали за старостой. Или за его помощником. Кстати, интересно, куда подевался Вэйю? Киро осмотрелся, но того нигде не было.

Пламя полыхнуло с новой силой. Сарайчик затрещал. Из него донесся дикий кашель, панические крики. Огонь еще не успел перекинуться на переднюю стену. Не объял дверь. Которая с грохотом распахнулась. Повалили клубы густого дыма. Следом за ним на свежий воздух выбежал Шио. Потолочная балка сарая не выдержала. Она с хрустом обрушилась и ударила мальчика по лицу. Шио свалился прямо у входа.

Следом за первым мальчиком выскочили остальные. Они, не обращая внимания на Шио, пробегали прямо по нему. В панике бросались в разные стороны. Падали на землю. Кашляли.

Шио истошно заверещал. Ялио вскочил с земли и бросился на помощь другу. Схватил его за шкирку и потащил прочь от горящего сарая.

– Хирико! – хрипя, прокричал Шио. – Хирико осталась там.

Остальные мальчишки будто бы не услышали слов друга. Отвернулись в сторону. Взрослые, что занимались прополкой, поразевав рты, уставились на полыхающий сарай. Даже и не подумали двинуться с места, попытаться спасти Хирико.

Внезапно из сарая донесся плач. Кашель. Тихий скулеж. Мольбы всем Божествам.

Она не хотела умирать. Жажда жизни чувствовалась в ее голосе.

Киро встал и, шагая прямо по грядкам, направился к сараю. Он и сам не понимал, что делает, и что будет делать, когда дойдет. Там – открытое пламя. Такой жар, что не подступишься. Однако мальчик шел вперед. Топтал саженцы, не обращая на это никакого внимания.

У входа в полыхающий сарай Киро остановился. Совсем ненадолго. Ребенок не почувствовал жара, хотя огонь бушевал во всю. Мальчик шагнул вперед. Все происходило будто во сне. Киро не управляли своим телом. Или не хотел этого делать. Оно действовало сам. Как в тумане. Или в другом мире, сильно похожем на реальный.

Как только мальчик шагнул за порог, пламя тут же накинулось на него. Жадно, с ревом и треском. И тут же отступило. Мир на мгновение стал матово-красным, а в следующую секунду вернулся в свой изначальный вид. Киро сделал еще один шаг вперед.

Плач, тихие стоны, мольбы. Кашель. Тяжелые хрипы. Дым и ничего не видно.

– Эй, Хирико! – крикнул Киро.

Снова судорожные вздохи. С первого раза не получилось определить, с какой стороны они доносятся. Тогда мальчик крикнул еще раз:

– Хирико, ты где?

– Тут… – послышался слабеющий голос.

Справа! Видимо в самом дальнем углу.

Киро бросился туда. Споткнулся обо что-то, упал. Пламя тут же набросилось на тело ребенка. Мальчик резко перевернулся на спину и выставил перед собой руки. Огонь остановился. Киро всмотрелся в языки пламени. Те заволновались, отступили назад. Тогда ребенок замахал руками, и огонь снова отступил.

Мальчик быстро поднялся и заторопился к Хирико. Он обнаружил ее в самом дальнем углу. Огонь еще не добрался туда, но был очень близко. Платье на девочке уже начало тлеть. Сама Хирико сжалась, подтянула колени к себе, обхватила их руками и свесила голову вниз.

– Хирико, пошли, – сказал Киро. – Я выведу тебя. Знаю, как пройти через огонь.

Девочка подняла голову, посмотрела на сверстника мутным взглядом. Откинулась на стенку сарая. Не встала. Она была в полуобморочном состоянии.

– Хирико! – крикнул Киро. – Пошли, ты сгоришь тут, а вместе с тобой и я.

Но девчонка лишь снова опустила голову на колени. Тогда Киро решил действовать иначе. Он нагнулся, взял Хирико на руки и поднял. Развернулся, взглядом отыскал обратный путь.

Пламя с ревом бросилось к детям. Окружило их. Киро не чувствовал жара. Он протянул руку к огню, коснулся его. Не жжется. Ни сколечко. Пламя отпрянуло от мальчика, качнулось и устремилось к Хирико. Тогда Киро обнял девочку, прикрыл ее своим телом.

– Жги меня, – рявкнул он огню. – Кусай меня. А ее не трогай.

Пламя взревело, с яростью набросилось на мальчика, объяло его тело. Не жжется. Ни капельки. Киро широко улыбнулся и зашагал к выходу из сарая. А голодный огонь метался по ребенку. Ярился, но обжечь, укусить не мог. Лишь бессильно лизал открытые участки кожи, лицо, волосы.

Киро уверенно шел сквозь дым и пламя. Он не чувствовал ничего, только вес тела девочки на руках.

Впереди замаячил просвет. Мальчик ускорил шаг. Теперь он отлично ориентировался в догорающем сарае и легко перешагивал все препятствия. Свет. Порог. Обуглившиеся остатки двери. Свежий воздух. Киро вдохнул полной грудью, улыбнулся заходящему солнцу и направился к деревне. По его телу метались не тухнущие языки пламени.

А вокруг голосили люди. Кричали, брызжа слюной, сыпали проклятьями, размахивали руками, грозились. Киро легко шагал вперед, улыбался. И не обращал ни на что внимания. Лишь с интересом смотрел на огоньки, мечущиеся по телу. К Хирико они так и не посмели прикоснуться.

Девочка завозилась на руках у Киро. Подняла голову. Улыбнулась.

Навстречу мальчику уже бежала толпа селян. Во главе – Вэйю. Следом за ним – староста Сияцо, отец Хирико.

– Отпусти ее, ублюдок! – прорычал отец девочки.

Киро не услышал его. Продолжил свой путь к деревне.

– Я кому сказал? – заорал староста Сияцо. – Отпусти ее, выблядок! Гребанный демон! Тебя ждут розги. Много розг!

Мальчик шел вперед.

– Киро… – простонала Хирико. Она впервые назвала его по имени.

– Хирико?

– Спасибо… – сказала девочка и закашлялась. – Ты спас меня.

– Ага, – весело кивнул мальчик. – Я уговорил огоньки, чтобы они не кусались. И не трогали тебя.

Киро притворился строгим и нахмурился. Шутливо стряхнул с плеча огонь.

Хирико засмеялась.

За спиной бушевала толпа селян.