Читать книгу Почти родственники - Денис Драгунский - Страница 42

Снег вчера шел со страшной силой.

Если бы у меня была хоть часть этой страшной силы, я бы рассказал, как я в снежную зиму провожал до дому одну девочку, которая уже была мужней женой, и мы целовались, время от времени падая в сугробы, а до того – в восьмом классе – я очень сильно был в нее влюблен, а уже совсем, совсем-пресовсем потом мы встретились два раза, и оба раза случайно, последний раз – когда нам было лет по тридцать пять, и она совсем не изменилась.

Но лучше всего я помню этот снег, набережную Москвы-реки, дикую скользоту под ногами и какие-то совершенно сумасшедшие пьяные (в прямом смысле слова) объятия и поцелуи. Ее муж встретил нас возле подъезда. Мы едва держались на ногах и были все в снегу до ушей и за воротником.

Снег, снег, снег.

Снег лег на ветки и поломал их.

Снег не знал, что деревянные ветки такие хрупкие.

Ветки упали на провода и порвали их.

Ветки не думали, что медные провода такие слабые.

Свет гаснет, а темнеет рано.

Свет забыл, что уже почти зима.

Всякий раз, как гаснет свет, отключается компьютер.

Устройство человеческой жизни всегда одинаково.

Сильный снегопад мешает среднему современному человеку так же, как мешал среднему неандертальцу.

Среднему – потому что у богатых свои маленькие электростанции.

А главные неандертальцы сидели в пещере у костра и плевали на непогоду.