Читать книгу Окна во двор (сборник) - Денис Драгунский - Страница 3

– Жутко подлые бывают бабы! – вдруг сказал мой приятель, бизнесмен в области искусства: галерист и коллекционер, говоря по-старинному – маршан.

Сказал, вздохнул и горестно замолчал.

Было бы очень невежливо – молчать в ответ. Я начал его расспрашивать. Он, конечно, сначала отнекивался, но потом рассказал вот что.

«Кем бы она стала без меня? Да никем! Кто она была до меня? Никто! Студентка второго курса. Неглупая, кстати. Нет, конечно, что-то в ней было. В смысле таланта, поэтому я на нее обратил внимание. Давай, попробуй, девочка, удиви нашу публику. Я ей все объяснял, конечно, от и до. Она не спорила, это ценно. Не было в ней этого детского “я сама, я сама!”. Все довольно ловко подхватывала. В общем, у нее стало получаться. Очень была мне благодарна. Умная, я же сказал! Дурочка бы верила, что она все сама-сама-сама, придумала, сделала, и продала тоже сама. А эта все прекрасно понимала и смотрела на меня вот так…» – он приоткрыл рот и поглядел на люстру восторженным остекленевшим взором.

– Она тебе поэтому понравилась? – спросил я.

– Не только, – сказал он. – Она очень милая. Даже красивая. Правда, у меня жена еще красивее, но всё равно я в какой-то миг решил: пропадай моя головушка…

– Ого! – сказал я.

«Но вовремя передумал, – продолжал он. – А она ни на чем не настаивала. Так и жили. Лет шесть, наверное. Потом говорит: “Прости меня, но мне уже немало лет…” Хо-хо! Двадцать пять – немало? “Да, – говорит, когда моей маме было двадцать пять, мне было уже два годика. Моей маме и моему папе…”

Ага, думаю. Вот оно в чем дело. Замуж девушке пора. Ну что же. Это жизнь. Вам время цвесть, нам время тлеть. Тем более что мне было уже сорок восемь к тому моменту.

А потом подумал: нет! Не отдам тебя никому.

Пришел домой с твердым решением: развожусь. Прошелся по комнатам. В кабинете выгреб документы из ящика, побросал в портфель. Сел на лесенку около книжных полок. Огляделся. Жена входит: “Ты что тут как воробей на жердочке?” – и обняла меня. И вся моя решимость куда-то делась.

Слава богу, я никому ничего не сказал. Ни ей, ни жене.

Потом, еще через пять лет, она опять говорит: “Я, конечно, тебя люблю, но…”

Ладно. Обо всем договорились, как взрослые люди. Съездили в Италию на недельку, для красивой разлуки. Возвращались уже по отдельности. Вроде всё.

Через полгода она звонит: “Свадьба в пятницу. Ты его не знаешь, но он очень хороший. Пожелай мне счастья”.

Я и отвалился с инфарктом.

Через месяц меня перевели в санаторий, под Москвой. И вот однажды я лежу в своей прекрасной одноместной палате, и входит нянечка со шваброй. Всё, думаю, сошел с ума, привет. А она моет пол и на меня смотрит. Я как заору: “Кто из нас с ума сошел?” А она: “Тихо, тихо, тебе нельзя волноваться”. Я все-таки спросил: “А как же свадьба, муж?” А она смеется и руку мне целует…»

– Вот это любовь! – сказал я. – Да я бы на твоем месте…

– Да, да, понимаю, – сказал он. – Но учти, это было ее решение!

– Но ты же ее не прогнал? – сказал я.

– А ты бы прогнал? – засмеялся он и продолжал:

«Но вот ей уже тридцать шесть, а мне почти шестьдесят. Надо завязывать. И надо ей что-то сделать на прощанье. Ну, выставку тут, выставку там, это понятно. Нет, мало! Я ей квартиру купил, представляешь себе? Двухкомнатную, на Каретном Ряду, все окна в зеленый двор. Ремонт оплатил. Мебель вместе с ней ездил покупать. Обставил, можно сказать, по своему вкусу… Помог переехать.

Слегка, конечно, прихворнул. Типа депрессия. Понятное дело.

И тут выясняется, что моя верная добрая бедная несчастная обманутая немолодая почти совсем седая жена уже лет пятнадцать трахается с моим берлинским партнером! И об этом знают все, кроме меня!

Мне прямо легче стало. Депрессия – как рукой.

Хватаю телефон. “Лиза, – говорю, – привет. Ты дома? Я к тебе заеду буквально через час, можно?”.

А она отвечает: “Нет, нельзя”».

– Ну и понятно, – сказал я. – Ты же, некоторым образом, жизнь девушке сломал. Осталась без мужа, без ребенка. С родителями отношения испортила.

– Это она мне сломала жизнь! – закричал он. – Кто ей велел? Кто ее просил? Что я ее, соблазнял? В койку укладывал? От мужа уводил? Она все сама!

– Тихо! – сказал я. – Тебе нельзя волноваться.