Читать книгу Я тебя слышу, или Дивертисменты жизни - Денис Киселёв - Страница 9

Наконец! Свершилось!

С пятого класса Семён бредил морем. Первоначальная гусеничка детской тяги к приключениям, возникшая на основе первых книжек о пиратах, окуклилась более серьёзным чтивом, типа Станюковича, и завершила своё превращение в бабочку-цель. После детального штудирования пачки старых истрёпанных специализированных журналов «Морской флот», оставленных в один из отпусков старшим братом Женьки, который работал старпомом где-то в «Севморпути».

Вот оно! Вот оно!.. Сладкое ощущение победы. Безраздельное обладание достигнутой целью. Семён млел, ещё и ещё раз вытаскивая из конверта зелёный листок и перечитывая извещение о зачислении его в Рижскую мореходку – «Рижское МОРЕХОДНОЕ УЧИЛИЩЕ Министерства морского флота СССР!.. Решением приёмной комиссии… Приказ №… Прибыть в расположение… Зачислен на довольствие…» – с упоением читал он каждое слово, шевеля губами. Всё это и было настоящей первой взрослой победой. Лично его победой. Никто не верил. Даже отец. А сейчас даже детский талисман-шарик, как показалось Семёну, обрадовался успехам хозяина и поменял цвет на светло-голубой! Чушь, конечно, но Семёну действительно казалось, что всё вокруг поменяло свою окраску на более радостную и оптимистичную.

Первоначально был разработан детальный план достижения «невозможного». Куплен справочник для поступающих в средние специальные учебные заведения. Разосланы робкие запросы-письма, полные романтики и надежды. Первые сухие официальные ответы пришли из Одессы, Херсона, Владивостока и Риги. Выбор пал на Прибалтику. Всё-таки «витрина СССР». Потом целый год самостоятельных усиленных занятий по школьной программе, по предметам, необходимым для поступления. Классная руководительница, англичанка, была в шоке от того, как подскочила успеваемость Семёна, в том числе и по её предмету.

Конечно, сказал пацанам. Из всех них шанс был только у него. Женька точно не прошёл бы по учёбе, Мишка – по зрению, а Вадик даже и подумать не мог, как это он скажет матери, что оставит её одну, а сам уедет куда-то далеко-далеко. Пришёл вызов на вступительные экзамены. Вот здесь-то и пришло время сказать о безумной затее родителям…

Отец только махнул рукой и сказал: «Езжай, мать, с ним сама. Но это пустая трата времени. Ничего у вас не получится». А мама, хотя и бесконечно страдая от возможной разлуки с сыном, но веря в то, что воспитала НАСТОЯЩЕГО мужчину, в итоге обняла и стала звонить своей не очень близкой знакомой в Ригу с просьбой приютить скитальцев на пару неделек…

…Четыре человека на место! Ребята со всего Советского Союза! Все вместе жили в казарме (по-морскому – в кубрике). Познакомились с выпускным курсом. Те были в глазах четырнадцати-пятнадцатилетних мальчишек просто героями их грёз. Морские волки. Тем более, что многие уже по разочку были отчислены в своё время за какие-нибудь «фантастические геройства» и уже даже отслужили в армии и восстановились. Кто-то перевёлся с заочного отделения, уже успев походить в море простым матросом или мотористом. Пара человек с выпускного курса были назначены старшинами-наставниками к «абитуре». Именно они и стали первыми проводниками во взрослую жизнь. Навсегда запомнились Семёну курсант Скобелкин и старшина Макаров. Оба отслужили, а боксёра Скобелкина даже выгоняли два раза, и оба за драку! Там Семён первый раз попробовал водку. Не понравилось, но… нельзя же было ударить в грязь лицом перед пацанами.

Практически не готовясь, всё сдал на «отлично». Сказались безудержные самостоятельные занятия дома. После последнего экзамена гордо вышел из училища. Прорвался сквозь толпу волнующихся родственников на бульвар Кронвальда и на трамвае, как заправский рижанин, добрался до улицы Театрас, где у подруги жила мама. По дороге выскакивал из трамвая и купил цветов. Настоящий мужик! Он был уверен, что поступил, и всё же очень хотелось официального подтверждения, увенчавшего его труды…

…Вот оно! Вот оно! «…Приказом №… Зачислены на довольствие…» – ещё и ещё впитывал каждую буковку извещения Семён.

– Сына, к телефону! – прервала сладкие грёзы мама.

– Иду. Кто?

– Кто, кто… Понятно, Женька твой, – громко отвечала мать, вытирая извалянные в муке руки кухонным полотенцем. – Давай быстрее, а то у меня пирог подгорит.

– Бегу! Алло!

– Привет, мореман! – послышался знакомый голос из трубки. – Ты чё зашхерился? Я тебе уже третий раз звоню.

– Жека! Жека! Пришло! Пришло! – взволнованно прошептал, но прошептал громко Семён.

– Господи! Что пришло-то? – спокойно спросил Жека. – Неужели послание от братьев по разуму?

– Ты не поверишь, уведомление о зачислении в мореходку пришло! С первого сентября на учёбу.

– Это невероятно! – с деланным изумлением произнёс Жека.

– Чел сдаёт вступительные на все «пятаки», а его учиться приглашают… Надо же! Даже в голову такое не придёт!

– Ладно… чего звонишь-то?

– Извините, конечно, что помешал чемоданы собирать, но ты не забыл хоть, что у твоего лучшего друга день рождения сегодня, и через час у меня почти весь класс собирается? – продолжал Жека.

– Ёшкин пароход! – закричал в трубку Семён. – Я же был уверен, что завтра!.. Я с этой мореходкой просто голову потерял!.. Поздравляю, брат!.. Бегу, бегу!..

– Мама!.. – Семён бросил трубку и уже кричал в сторону кухни.

– Чего?! – раздражённо, но нежно отвечала мать, видимо, опять отрываясь от пирога.

– У Жеки сегодня день рождения, а я с завтра перепутал! Уже через час к нему гости приходят, а у меня и подарка нет! Что делать-то?

– Ну, во-первых, не кричи, – спокойно сказала мать, садясь на табурет. – Возьми какую-нибудь книжку хорошую и («Ай, ладно…» – махнула она рукой) пирог вот вишнёвый забери. А я сейчас тёте Лиле позвоню, поздравлю, – добавила она.

– Спасибо, ма! – чмокнул Семён мать. – Ты у меня лучше всех! Ну так я побежал?

– Беги, беги. Можешь джинсы новые надеть, что отец тебе привёз.

– Спа-си-бо!..

«Весь класс» это, конечно, громко сказано! Собрались только четыре унылые одноклассницы, совершенно случайно не уехавшие куда-нибудь на лето, да Вадик с Мишкой, которых просто не могло не быть. Зато был Женькин брат-моряк и куча его друзей, воспользовавшихся дополнительным поводом для того, чтобы собраться за столом, откровенно говоря, просто полопать от пуза и немножко выпить.

Начался праздник. Как и положено, много ели. Тётя Лиля приготовила шикарный стол. Говорили тосты, девчата подготовили музыкальный подарок и спели сочинённую ими смешную песню про Женьку, а друзья брата под гитару исполнили модную песенку «…Вот стою, держу весло, через миг отчалю…». Смеялись, немного танцевали и шутили… Вадик подарил «Энциклопедию древнего мира». Единственная тема из школьной программы, которая была действительно интересна Женьке.

Торт, чай и пирог…

Старшие, во главе с Женькиным папой, пошли покурить на кухню.

– Да разве это нормальная работа? – почти кричал Женькин брат. – По восемь месяцев дома не бывать… Копейки… Обычная средняя зарплата… Только что тратить некуда, вот и скапливается к отпуску… Да я и развёлся-то только из-за этого… Вон папа знает…

– А я тебе ещё в школьные годы говорил, что не надо в эту дурацкую Макаровку идти! – отвечал Женькин папа, несильно, но раздражённо стукнув кулаком по столу. – Мореходка! Мореходка!.. Всю жизнь запоганил… А какие у тебя успехи в физике были!

Ну и тему завели! И это в тот момент, когда Семён только собирался торжественно похвастаться своим главным достижением в жизни. Но пока засунул поглубже в карман аккуратно сложенное извещение из Риги и стал ещё внимательней вслушиваться в хмельную речь гостей.

– Если бы в Норвегию не зашли на ремонт, то и бонов бы не было, – продолжал плакаться на жизнь Женькин брат. – Как бы я тогда младшему мафон купил?.. В «Берёзке» на деревянные же не отпускают.

Всё курящее общество одобрительно загалдело.

– Палыч, ты, конечно, извини, но я тебе так скажу… – громко начал один из самых нетрезвых гостей, обращаясь к Женькиному брату. – Просрал ты жизнь. И всё потому, что мечтательный слишком был всегда. Кому нужны эти моря?! Надо было батю слушать… Только настоящие ослы идут по твоим стопам…

«Ну что же он молчит!» – внутренне вскипал Семён.

– Ослы, козлы и неудачники! – на свою беду продолжил пьяный гость.

Этого уже Семён не выдержал. Он не мог дальше слушать, как убивают мечту и превращают его великую персональную победу в ничто… Более того – в поражение! «Наверное, так же остро, – подумалось Семёну, – реагируют ветераны, когда говорят, что во Второй мировой победили американцы».

На глаза как будто опустилась пелена. Сознание затуманилось. Внутри был только кипучий гнев и невероятная злость (раньше такое чувство он испытал лишь единожды, когда бил Любомирова за то, что он высмеял его перед всем классом за тёплые отношения к однокласснице). Ладонь зажала лежащий в кармане джинсов шарик-талисман, превратившись в грозное оружие, сродни кастету, а через долю секунды, уже сжавшись в кулак, несколько раз обрушилась с невероятной силой и скоростью в челюсть пьяному негодяю:

– Он не неудачник! Никто не неудачник! Не осёл! И не козёл! Понятно тебе??? Понятно???

…Забирать Семёна заехал отец, который даже не стал себя утруждать извинениями за поведение сына, а, напротив, обвинил во всём хозяев… У отца Семёна было всегда твёрдое убеждение, что его дети САМЫЕ лучшие, а значит, не могут быть неправы. И тем более, хоть отец и не произносил этого вслух, а было понятно, что он горд сыном, доказавшим своим поступлением, что он имеет своё мнение и способность достигать поставленной цели. Отец практически каждый день говорил, сколько себя помнил Семён, и ему, и его сестре: «Человек должен быть целеустремлённым!..»

…Удивительно, но с Женькой сдружились ещё больше. В конце августа Семён уехал в Ригу. С долей зависти к его победе провожать пришли все…