Читать книгу Матерь Бездна - Денис Назаров - Страница 8

Часть первая
«Дочь»
Глава 5
Супермаркет – Другой город – Возвращение

Оглавление

Срезав путь через парк, Андрей вышел к дороге и остановился на светофоре в ожидании зеленого сигнала.

У газетного киоска курила женщина, хмуро поглядывая на проезжающие машины. Внезапно она пристально посмотрела на Андрея и тот, все еще не отойдя от встречи со странным бродягой, решил было, что сейчас и она примется нести околесицу, но женщина только хмыкнула и отвернулась.

Загорелся зеленый. Андрей пересек «зебру». Сунул руки в карманы и, понурив похмельную голову, неторопливо побрел в сторону магазина, все еще прогоняя в голове странный случай с бездомным. «Падай», – крикнул он. К чему это? И сон… Эти странные совпадения наводили на жуткие мысли.

Пытаясь отвлечься, Андрей принялся вспоминать детали вчерашней попойки. Но они не проявлялись. В памяти всплывали только неясные обрывки разговоров, кислый вкус пива, перемешанный с сигаретной вонью… и Лиза. Почему она? Наверное, Рома ему все уши про нее прожужжал.

В магазин он вошел так же, не поднимая головы, и на автомате прошел через рамку, захватив корзинку. Только тогда он наконец вынырнул на поверхность из проспиртованных глубин памяти и осмотрелся. Внутри все похолодело. Ни посетителей, ни кассиров, никого… Магазин пустовал.

Андрей замер на месте и прислушался. Лишь тихо гудели лампы под потолком, больше ни звука. Он медленно побрел вперед, прошел мимо мясного отдела в кондитерский, затем к выпечке. Подошел к кассам.

– Есть кто? – выкрикнул он.

Никто не ответил.

То ли дурацкая шутка, то ли случилось что-то такое, из-за чего все вдруг разом покинули супермаркет. Но почему тогда двери остались открыты? Да и никаких признаков того, что здесь случилось нечто экстраординарное, не наблюдалось. Все было на своих местах, исправно работали холодильники, горел свет. Не хватало только людей.

Андрей дошел до овощного отдела, заметил проход в техническое помещение. «Посторонним вход воспрещен», – сообщала наклейка на двери. Сама дверь была приоткрыта, и оттуда вдруг послышалось приглушенное, неразборчивое бормотание. Подойдя ближе, Андрей заглянул в темный проем, и его накрыло гнилым запахом испорченных продуктов. Он невольно поморщился и прикрыл нос рукой. Света в подсобке не было, но магазинного освещения хватало, чтобы увидеть в конце небольшого коридора скопление коробок. Странное бормотание стало громче; оно доносилось откуда-то из глубины помещения. Звук был такой, словно человек с сильным дефектом речи разговаривал, уткнувшись в плотную ткань. Ни одного слова разобрать не удавалось, но это, без сомнения, была человеческая речь.

Чувствуя неладное, Андрей все-таки громко спросил: есть ли тут кто, и бормотание в тот же момент утихло. А еще через секунду сменилось тихим плачем.

– Эй! Кто там?

Вместо ответа из глубин помещения донесся новый звук, будто кто-то поскреб ногтями по стеклу, потом еще раз и еще…

Андрей позвал снова, с ужасом понимая, что в подсобке происходит что-то ненормальное. По-хорошему, стоило уносить ноги подальше отсюда, но Андрей все ждал чего-то.

Поскребывания прекратились, сменившись резким, чавкающим звуком удара, будто кто-то перерубил кусок мяса топором. Плач и бормотание сделались громче и, кажется, ближе.

Андрей больше не мог оставаться на месте. Резко развернувшись, он бросился прочь, но поскользнулся и рухнул на бок, вляпавшись рукой во что-то вязкое. Тут же подскочил и посмотрел на руку, по которой стекала темная, вонючая влага. Опустив взгляд, заметил раздавленный, почерневший помидор, в котором копошились мелкие белесые черви. А когда осмотрелся, понял, что все фрукты и овощи в отделе безвозвратно испорчены. Над гнилыми плодами, источающими мерзкий запах, громко жужжа, вились мухи.

За спиной что-то всхлипнуло и забормотало. Не оборачиваясь, Андрей кинулся к выходу и, вылетев на улицу, побежал к дороге. Но сделав всего несколько шагов, остановился и застыл в недоумении.

Первая мысль – вчера кто-то его чем-то напоил и теперь все, что он видит, лишь жуткая галлюцинация. На улице никого не было. По дороге не неслись автомобили: их грязные корпуса с выбитыми окнами и фарами, спущенными шинами и разломанными радиаторными решетками, похожими на выбитые зубы, ржавели на покрытом трещинами асфальте. Покосившийся светофор не горел, а полосы пешеходного перехода, еще недавно обновленные, были затерты и почти не видны. Примерно так же выглядели и дома вокруг. Грязные и обветшалые стены. Выбитые окна с гниющими рамами, крошащиеся, позеленевшие от мха балконы.

Когда Андрей обернулся, то увидел, что супермаркет выглядит так же, как и все остальное. Ветхий, будто минула не одна сотня лет.

И без того больную голову сжало, и кровь забилась в висках. Андрей не мог поверить глазам.

Первым делом он достал мобильник и, с радостью обнаружив, что Сеть никуда не делась, набрал Семена. Но гудков не последовало, лишь тихое потрескивание в динамике. Тогда он попробовал позвонить Роману, но и тут его ждал тихий треск и никаких гудков или сообщений о недоступности абонента. Все это время он не сводил глаз с супермаркета, ожидая, что оттуда появится то, что издавало мерзкие звуки. Но из покосившихся дверей так никто и не вышел.

Убрав телефон, Андрей медленно побрел в сторону дома, продолжая осматривать невероятные изменения, произошедшие с городом. Природа в парке заняла свое законное место. Густая трава разрослась, почти скрыв тропинку, по которой Андрей срезал путь. Когда-то ровные стволы деревьев приняли причудливые кривые формы и теперь напоминали гибких танцоров, застывших в неудобных позах. Это напоминало дурной сон, странный и жутко реалистичный кошмар. Вот только Андрей прекрасно понимал, что никакой это не сон.

Он решил обойти парк по тротуару, но, дойдя до поворота, ведущего к дому, почему-то оказался в странном переулке, образованном высокими бетонными стенами, которых раньше здесь не было, да и быть не могло, поскольку подобная постройка на этом месте просто не имела смысла. Во-первых, неясно было, что она вообще ограждает. Стены стояли по обеим сторонам дороги, за одной из них находился парк, за другой – десятиэтажный дом. Переулок этот вел прямо к арке дома, где жил Андрей. Дома, превратившегося из красивой и ровной постройки в какое-то безумное уродство. Он не только сильно обветшал, но к тому же изменил форму. Здание стало ниже и слегка наклонилось в сторону.

Именно сейчас Андрей вдруг понял, что все окружающее выглядит не просто очень старым, но и каким-то иным… Как те деревья в парке. Стены остальных домов тоже слегка покосились, такими же косыми были и стены, образовавшие переулок. Даже облака на сером небе приняли причудливые формы, словно чья-то рука обкромсала их плавные края ножницами.

Окружающий мир превратился в пугающее абсурдное зрелище, будто порожденное чьим-то воспаленным разумом.

Андрей побрел через переулок, разглядывая выцветшие от времени граффити на стенах. В основном это были кривые хештеги и косоватые буквы, выдающие пока еще неумелых уличных художников, но встречались и странные знаки, похожие на буквы какого-то неизвестного алфавита, а иногда и целые композиции из этих знаков, сплетенные в замысловатые узоры. Но больше всего внимание Андрея привлекла крупная надпись, выведенная зеленой краской:


ПРОДОЛЖАЙ ПАДАТЬ!


На земле в огромном количестве валялся мусор: банки от пива, бутылки с выцветшими этикетками, бесформенные кучи грязных тряпок, в которых с трудом угадывалась одежда, источающие смрад гнилые фрукты и овощи в деревянных ящиках…

Андрей ускорил шаг, все больше ощущая, как его охватывает ужас. Дурной сон! Кошмар, не иначе! Живот скрутило, и теперь он обильно потел, несмотря на прохладную погоду. Он не знал, что ждет его дома, но больше идти было некуда и обратиться не к кому. Возможно, Семен все еще в квартире, не пропал, как другие, и тоже видит все эти странности. Андрей очень надеялся на это, по крайней мере, только так он сможет убедиться, что не сошел с ума.

Дойдя до подъезда, он обнаружил, что ржавая дверь раскрыта настежь, лифт не работает, но в такой ситуации Андрей все равно не рискнул бы ехать в нем. Выйдя на лестницу, он начал подниматься. Пока добирался по растрескавшимся ступеням, что заросли густым мхом, до десятого этажа, боялся, что состарившийся дом вот-вот рухнет, похоронив его под обломками.

В коридоре было темно, лампы не горели. Андрей долго ковырялся ключами в замке, пока наконец ржавый механизм не сработал. Войдя в квартиру, он обнаружил, что внутри все осталось по-прежнему и даже не состарилось. За спиной раздался шум. Андрей развернулся, обнаружив абсолютно нормальную площадку этажа, освещенную лампами, а затем и соседа, запирающего дверь в свою квартиру. Увидев испуганное лицо Андрея, тот замер и уставился на него.

– Здравствуйте, – промямлил Андрей и поторопился скрыться в квартире.

Обернувшись, он почти врезался в Семена, который удивленно глазел на него.

– Чего это с тобой? Привидение увидел?

Андрей упал на стул и вперился взглядом в стену, пытаясь прийти в себя.

– Эй, алё! – Семен помахал рукой у него перед глазами. – Ты чего это? И где жратва?

– Все хорошо… – прошептал Андрей. – Все хорошо…

Кошмар закончился.

Облегченно вздохнув, он принялся разуваться, пока Семен недоуменно пялился на него. Когда Андрей снял правый кроссовок, его взгляд за что-то зацепился. Он поднял кроссовок на свет и присмотрелся. Зеленые разводы мха влажно поблескивали на резиновой подошве.

А. М.

Алексей стоял у зеркала и чистил зубы. В последние дни он думал, что это совершенно бесполезное занятие. Мать поделилась с ним планом, она дала ему великий дар, и в конце его ждет спасение – так стоит ли переживать об этой хрупкой оболочке, когда очень скоро его ждет новая – оберегаемая, вечная, дарованная самой Матерью? Все, что ей нужно, – это нити, из которых она сплетет ему новое тело. Новый дом, новую колыбель…

Щетка в руках замерла. Внезапно так не к месту перед глазами возник образ дочери. Он видел ее так отчетливо, словно это она смотрела на него в отражении.

Он опустил голову и сплюнул: в белой пене, вяло сползающей по стенке раковины, виднелись кровавые прожилки.

Он думал, что забыл их лица навсегда, но они вернулись. И теперь не только Юля, но и Марина – обе они смотрели на него с укором. Молчаливое обвинение, разочарование.

Москарев резко поднял голову и посмотрел в зеркало. Они были там, смотрели прямо на него. Удар! Образы ушли.

Он тяжело дышал, глядя на разбитое отражение. Прогнав их, он будто сломался. Треснул сам, как это зеркало. Но это было необходимо – иначе никак! Иначе они не дадут ему довести дело до конца и все будет зря.

Что-то глухо стукнуло о раковину. Опустив взгляд, он увидел каплю крови, поблескивающую на грязноватом фаянсе. Осмотрел кулак: кожа на костяшках содрана, но крови почти нет.

Он поднял голову. На потолке расползалось оно – движущееся, объемное, живое. Оно дышало, переливаясь багровыми разводами, и новая капля крови упала Москареву на лоб. Он стер ее пальцами и улыбнулся.

Снова посмотрел в зеркало и не узнал своего лица – сплошная черная маска, блестящая под светом тусклой лампы, а позади, в зазеркалье, он увидел совсем другой мир. Красное марево, живые стены. Живая плоть. Голоса, крики и стоны, но это не вопли страдающих. Это крики счастья. Ликование, предвосхищающее наступление нового мира. Настоящего мира.

Москарев еще раз взглянул на плоть, покрывающую потолок, и улыбнулся.

Это хороший знак.

Матерь Бездна

Подняться наверх