Читать книгу Маффей. Вселенная - Денис Токарев - Страница 6

Ночь, темная непроглядная улица, как назло, все фонари не работают, лишь тусклый лунный свет едва освещает контуры предметов. Он бежит по этой безжизненной улице, пытаясь нагнать преступника, сворачивает в переулок, и видит лишь тень, скользнувшую за угол здания. Плавным движением руки он достаёт свой штатный ПЛ-15М (пистолет Лебедева модифицированный), готовый вновь, как только завернет за угол здания – сразу открыть огонь по убегающему преступнику. Но завернув за угол видит только захлопывающуюся дверь в подъезд. Подбегая к ней с удивлением, обнаруживает, что дверь легко поддалась (видимо замок сломан мелькает мысль в голове). Быстрым движением он открывает ее и врывается внутрь. При этом понимая, что дверь за ним быстро захлопнулась и он стоит в абсолютном чернильном мраке. Его сердце стучит словно молот, но помимо этого он слышит удаляющийся топот и тяжелое дыхание. Ни секунды более не медля, понимая что в этом доме должен быть стандартный п-образный лестничный марш, левой рукой нащупывает перила, правую интуитивно выставляет чуть вперед, ногами пытается поймать ступени. В темноте это получается неважно, он спотыкается, перескакивает через одну и две ступени за раз. На лестничных клетках слабо горят кроваво красные лампы, но их освещения едва ли хватает что бы намного увереннее преследовать преступника. Наконец он слышит, как беглец больше не поднимается по лестнице, а вбежав на лестничную клетку движется по коридору, слышится шум отпираемого замка, и хлопок запираемой двери. Мгновенно вычислив запираемую изнутри дверь, он мысленно усмехнулся, преступник сам себя загнал в ловушку! Как это банально. Удар ногой всем весом чуть в сторону от замка, ни причинил ей видимого ущерба, хотя дверь и была деревянной. Нет он не был щуплым и слабым, а совсем даже наоборот, весьма дюжим богатырем весом, едва не доходившим до полутора центнеров и ростом под два метра. В сердцах сплюнув, он отошел на шаг назад, почти не целясь выстрелил несколько раз в замок. После чего повторил удар ногой. На этот раз успешно. В комнате было светло. Правда свет тот был будто могильным с синевой. Не обращая на это внимание, он шагнул вперед, намереваясь без лишних прелюдий, арестов и зачитывании прав просто и флегматично пристрелить подонка, причинившего столько несчастья. Сделав еще несколько шагов по направлению к единственной комнате, он замер: в центре комнаты стояло нечто. Да это определенно было то за чем он бежал. Это было то, что совершило все эти ужасные преступления. Он конечно верил до глубины души что человек на такое не может быть способен. Даже если бы это и оказался человек он не заслуживал бы справедливого суда, в его понимании. Но к счастью или нет «это» точно не было человеком. То, что стояло посредине комнаты подавило его волю, одним лишь взглядом. Но как такое могло быть? Тот, кто прошел не одну горячую точку, постоянно рисковал жизнью, убивал и сам не раз был бит разного рода ублюдками, обладал матерым, зароговелым характером, повидавший самые грязные уголки человеческой души, который еще минуту назад был полон решимости, знал, что делает благое дело на благо общественности. Как волю этого человека можно было так запросто, и в одно мгновение подавить, смести как пыль, заставить бояться? И это был не просто животный страх, это было нечто более глубокое, древнее. Смысла стрелять не было, возможно человеческое оружие вообще бессильно против «этого», бежать бесполезно. Это было сродни парализации страхом, которая в большинстве случаев благополучно приводит к сердечному приступу, и лишь натренированные пышущие здоровьем организмы могут пережить такое. Хотя надолго ли…

Майор полиции Олег Полтавченко проснулся посреди ночи в холодном поту, сердце бешено колотилось. Казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Он уже не в первый раз видел во сне этот кошмар. И хорошо помнил первую часть сна, как он бежал по темному переулку за неуловимым маньяком, как поднимался по лестнице в абсолютной темноте, коридор и дверь за которой скрывался преступник. Но что было там в комнате, как он не силился – не мог вспомнить. А может и не хотел… Мягко сказать, – что это было что-то ужасное. То, что ум и сознание не хотят воспринимать и осознавать ни под каким предлогом. Сев на кровать, его взгляд упал на прикроватную тумбочку, где стояли электронные часы, показывавшие полвторого ночи. С тумбочки он сгреб пачку сигарет, и достав одну, закурил. Крайнее дело с маньяком, на счету которого насчитывалось более 37 эпизодов, вконец вымотало майора. Он изучил все улики, лично опросил всевозможных свидетелей и ничего, почти ничего… Жертвы были различны: вначале это были молодые привлекательные девушки, позже стали находить мужчин среднего и старшего возрастов. Предпоследняя жертва вообще была из ряда вон: огромный тяжелоатлет, примерный семьянин, Алексей Поддубов, ни имеющий ни врагов, ни долгов. По всем полученным данным у него и любовницы то не было. Превосходная характеристика от международной федерации тяжелой атлетики, где Алексей числился, теперь же он числился под номером 36 в деле серийного маньяка. Его то за что? От всего этого у следственного отдела начала закипать крыша. А если учесть постоянное давление со стороны начальства, нарастающее недовольство общественности и то, что эти недоумки журналисты говорили в СМИ. Взять хотя бы вчерашний репортаж одного из телеведущих, «Наши доблестные стражи порядка опять сели в лужу, подозреваемый по делу, некий Цыганковский был отпущен после месяца, проведенного в СИЗО». Ведущий с явно издевательским тоном «Отпустили, но только по тому, что пока подозреваемый незаслуженно сидел, произошло новое убийство с характерным подчерком серийного маньяка, следствие продолжается»…

Олег с сигаретой в зубах прошел на кухню, взял с плиты чайник и стал жадно пить прямо с носика крупными глотками. В его голове крутилась уже несколько последних месяцев только одна мысль: подчерк убийцы был очень странным. За всю его практику он не видел ничего похожего. За всю его карьеру (а это без малого почти двадцать лет) он не встречал ничего похожего. Нет, в его работе встречались разной степени изуверства и глумления над жертвами, были и заказные крайней степени хладнокровности убийства. Майор вспомнил дело, когда долго не могли найти тело жертвы и, скорее всего, не нашли бы никогда, если бы не самые последние передовые технологии в области криминалистики, особое устройство, позволяющее лучше любой ищейки обнаружить практически любого человека по остаточным присутствиям летучих пахучих веществ в воздухе. Проще говоря – по запаху. Очень тонкому остаточному следу жертвы, а именно обуви, которая в конечном счете и привела к одной из новостроек. Долго тогда следственный комитет ходил вокруг да около этой новостройки, пока наконец не получили разрешение на частичный разбор дома и его фундамента, в котором и находился покойный. Позже нашли и исполнителей, и заказчиков убийства. Тогда следствие поразилось с какой хладнокровной жестокостью они заживо забетонировали человека. Понятное дело, что никто из преступников и не думал терзаться душевными муками по поводу происшедшего. О раскаянии, – также не было и речи.

Он ехал по улице Белинского на своем стареньком аэромобиле далёкого пятого поколения. Машина была хоть и устаревшей модели, но очень качественной зарубежной сборки. Ему предстояло взять показания, по делу серийного убийцы. На этот раз жертвой маньяка стала девушка. Майор попытался представить место преступления, и вероятные мотивы преступника.

Ему хоть и доложили, что преступление произошло ориентировочно в два часа ночи, и убийца мог вполне уехать из города, впрочем, как и из страны, но он всем нутром ощущал, что маньяк не ушел далеко, и обязательно вернется на место преступления. Олег сжимал руль машины настолько сильно, как если бы сейчас в его руках очутилась шея этого самого изверга, сломавшего столько судеб. Ехал он скорее на автомате, чем осознано. И несмотря на то, что по закону, почти для каждого транспортного средства предписывалось иметь систему автопилота, он никогда ей не пользовался. Может до конца не доверял электронным мозгам, которые и на первых моделях аэромобилей дублировались, а уж последующие модели имели троекратное резервирование системы автопилота, которое в теории давало вероятность аварии всех трех систем, один к миллиарду. И впервые в жизни он чуть не пожалел, что не воспользовался автопилотом. Внезапно выскочившая девушка прямо на проезжую часть на запрещающий сигнал светофора, абсолютно ничего не видя перед собой, кроме кого то, с кем она так увлеченно болтала по телефону. Олег пытаясь спасти столь нерасторопного пешехода, изо всех сил нажал на тормоза, при этом выворачивая руль вправо пытаясь уйти на обочину. По которой, как назло, неторопливо спиной к нему шла пожилая дама, которая либо так же была в наушниках, либо была глуха и не слышала ни рева тормозов, которые разрывал реверс, ни громогласного воя клаксона, вдавленного в руль всей своей богатырской силищей. Теперь уходя уже от столкновения с женщиной, ему пришлось вновь вернуться на свою полосу, так как весь левый ряд был сплошь занят. От такого маневра машина слегка накренилась и, остановилась прямо посредине зебры. В последний момент перед тем, как аэромобиль окончательно остановился, он почувствовал громкий хлопок по бамперу. Такой звук может быть если с силой ударить ладонью по капоту. Он пулей выскочил из машины готовый увидеть что угодно, открытый перелом, торчащие кости, кровь на пыльном асфальте. За долю секунды Майор полиции подготовил себя к любому раскладу событий: готовый немедленно оказать медицинскую помощь, взять пострадавшую на руки, положить ее на заднее сидение, и нестись в ближайшее отделение травматологии, хоть это и воспрещалось. По закону он не имел права перевозить пострадавшую в ДТП, а только вызвать скорую и оказать всю необходимую помощь на месте. У него в голове даже промелькнули мысли о том сколько теперь придется написать всяких заявлений, объяснительных и пояснительных на работе, после чего он непременно получит замечание. Ну и пусть, сейчас на все это плевать, главное поступить, по совести. Так что бы потом самому перед собой тошно не было.

К такому жизнь его не готовила. Не мало довелось увидеть ему за свою службу. Он еще со школы мечтал стать военным, смело смотрящем в лицо опасности, преодолевающим любые трудности, бравым воином, который готов погибнуть за свою страну, за родину. В армии служил во внутренних войсках МВД, в РОН (рота оперативного назначения). После этого, не без труда перевелся в отряд мобильный особого назначения. Когда-то еще в начале двадцать первого века, существовала такая аббревиатура ОМОН, но расшифровывалась она по-другому: отряд милиции особого назначения. Впоследствии милицию переименовали в полицию, а вот с незадачливой аббревиатурой явно не подумали, потому что ОПОН, мягко скажем звучит совсем не грозно. Вот и пришлось господам министрам выдумывать и изловчаться, оставляя старую аббревиатуру и внося, по большому счёту совсем несуразное слово «мобильный».

Молодая девушка с пышной копной огненно-рыжих волос, спортивного телосложения, около двадцати лет, стояла посреди дороги как ни вечем небывало, только потирала ушибленную ногу. На ней были спортивные черные шорты, поэтому разглядеть место удара не составило труда. Олег знал, как выглядят ссадины, гематомы, синяки и переломы в том числе и закрытые, которые не сразу можно увидеть, но вот не почувствовать их никак нельзя.

– Девушка вы в порядке?

Задал он, в принципе закономерный вопрос в сложившейся ситуации.

Она не отрывала взгляда от ноги, как будто боясь, что, если сейчас перестать растирать ушибленное место и отвести глаза, то тут же надуется огромный синяк и каждый шаг будет отдаваться нестерпимой болью. Видимо поборов себя, она осторожно перевела взгляд на полицейского, возможно ожидая что тот будет кричать и нравоучать, как ей следует переходить по пешеходному переходу.

– О да, все в порядке, вы удачно остановились.

– Может вас подвести?

– Нет спасибо, я пешком.

Скорее подсознательно, он достал из нагрудного кармана свою визитку, на которой было написано, «Полтавченко Олег Викторович, следователь Советского р-на и ниже его номер». Она как-то машинально протянула руку, взяла карточку и убрала ее в передний карман шорт.

Напоследок он еще раз оглядел девушку, чтобы в очередной раз убедиться, что с ней все в порядке. Да вот стоит улыбается, щеки горят румянцем, ну слава богу, про себя отметил майор и сказал:

– Девушка будьте внимательней.