Читать книгу S-T-I-K-S. Парабеллум - Денис Владимиров, Ольга Милёхина, О. В. Милёхина - Страница 4

«Огненный коктейль из ярости, ненависти и боли выжигает остальные чувства, только он рождает Цель, для достижения которой хороши все средства. Ты становишься другим. Отомстить – вот все, чего я хочу, и все, что у меня осталось. Только это наполняет жизнь смыслом. Злоба и тоска – ее движущая сила. И никого не пожалею, не остановлюсь ни перед чем! Никогда! А дальше только в Ад, где для меня черти давно приготовили теплое место. Грехов накопилось столько – креста негде ставить. Завтра предстоит взять еще один… Люгер… но он сам выбрал свою судьбу, когда не послушал моего совета. Жаль. И мера скорее превентивная, нельзя дать усилиться за счет его врагам. Кварцу же воздам по заслугам».

Настойчивый стук в дверь оторвал меня от тетради, оказавшейся дневником Гранита. Я только начал разбираться с доставшимся мне бумажным наследством. Пухлый блокнот являлся дополнением к картам, с ним предстояло вдумчиво поработать, так как он пестрел огромным количеством сокращений, непонятных обозначений, расшифровка которых частично давалась на первых страницах, остальное же пока – темный лес. В первую очередь я хотел наметить возможные кластера для добычи необходимых мне вещей. Пока никаких определенных планов не вынашивал, а собственная иммунность снимала проблемы побега, но как запасной вариант не стоило сбрасывать его со счетов.

Отрыл тетрадь сразу на последней исписанной странице и успел прочесть только несколько абзацев. Нет мне старому покоя! Такое ощущение, в постоянном цейтноте живу, не успеваю за развитием событий, в итоге времени остается – пожрать и поспать. Стук повторился, стал более нервным.

– Иду, иду, – повысил голос, пряча бумаги.

На пороге стоял Дрон, облачен по-боевому, а ведь всего минут двадцать назад расстались, был в джинсах и легкой ветровке, что-то произошло?

– Через час срочный выезд, готовься! Опоздаешь – минус! Не явишься, я тебе не завидую, – сообщил тот сразу.

– Что-то случилось? Выходной вроде был.

– Был, да сплыл! – выругался тот сквозь зубы. – Все у нас как обычно, то есть через жопу! Стабильность, мать ее так. Челюскин, он же Писькин, в двадцати километрах от форпоста, на обычной плановой чистке убитых тварей две трети личного состава оставил. Зараженные, как с ума сошли, все схемы пошли по звезде! Вчерашний кластер, где мы работали, неожиданно на перезагрузку ушел. Внепланово! Хрень полная творится! У Челюскина работы было на два часа, в итоге теперь нам за них отдуваться. Остальные группы уже свалили кто куда. Была бы какая-нибудь херня, Герда их бы послала, но дело с грифом «княжеское». Поэтому никакие отговорки тут не работают, кроме смерти и тяжелых увечий. Под козырек – и вперед!

– А «Урал»? – спросил я.

– Он нам не понадобится, на «Мастодонтах» выдвигаемся. Это такие бронемашины…

– Знаю я, что это такое, – перебил его. – Как экипироваться?

– Здесь всегда надо по полной. Это Улей. Все, собирайся, остальное Герда доведет. Мне пока некогда. Ты нормальный мужик, тебе нянька не требуется, пойду остальных расшевелю.

Уложился я в двадцать минут, еще десять потратил на заход в кафе, где наполнил литровый термос кофе, после чего сразу направился в ангар. Лучше там подождать, раз все срочно, чем минусы получать. Десять – и кастрация, у этой девки же слова с делом не расходились.

…День начинался просто отлично. Проснулся я сам, в шесть часов, как по будильнику. Бодрый и свежий, да еще и с хорошим настроением, будто неделю на курорте провел. Щелкнул кнопкой пульта, включая телевизор, и шикарная брюнетка раскрасила утро песней. Незамысловатая мелодия, текст с крайне глубоким смыслом, как молодой девочке хотелось кокса, танцев и секса. В обычном состоянии и настроении я бы только счастья пожелал во взращивании подобной элиты. А тут едва не подпевал, распирало от энергии, а на лице непроизвольно нет-нет да и мелькала улыбка. И музыка вкатывала. Нет, жить хорошо!

Натянул спортивный костюм и кроссовки, опоясался ремнем с кобурой, не забыл и боевой нож ресов, понятно, что после мыльно-рыльных дел, а щетина в Улье перла так, что бриться только успевай да жесткий волос сдавай, глянул в зеркало. Лихой бандит из девяностых, на спортсмена ни капли не похож. Ладно, и черт бы с ним. Мне не на встречу с цивилизованными деловыми партнерами, а остальных устраивал и полутактический дресс-код.

В кафе, несмотря на ранний час, треть столиков была занята. Часть рейдеров, судя по их состоянию, еще даже не отправлялась спать. По крайней мере, в углу находилась та же компания, что и вчера. Один, откинувшись на стуле, явно спал, второй подпер рукой голову и с дебильным выражением рассматривал стену напротив. Третий сосредоточенно, что собрались морщины на лбу, пытался попасть вилкой в одинокий огурец на тарелке, но у него не получалось. Видя тщетность усилий, он ухватил мерзавца пальцами и захрустел, блаженно улыбаясь. Четвертый тупо взирал на эти попытки, поставив локоть на стол, в пальцах дымилась сигарета, которая дотлела до фильтра. Однако пьяный не чувствовал боли.

Что удивительно, несмотря на такое состояние, никто из веселой компании не орал нечто разухабистое и матерное, не проявлял и агрессии к окружающим. Даже не домогался до двух спортивного вида нимф, которые за два столика от рейдеров пили чай с булочками, абсолютно не обращая внимания и ничего не опасаясь. Или культура так шагнула, или наличие у каждой кобуры с пистолетом на бедре способствовали ее соблюдению.

Заказал себе черный кофе и в первый раз за сегодня закурил. Голова закружилась, как в первый раз. И чуть не закашлялся. Это организм восстанавливался? Легкие очищал? Как-то лениво подумал, что неплохо было бы бросить. Но в идею фикс мысль не превратилась. А запахи вокруг, такие запахи – свежей сдобы, жареного мяса, и не стейков из некастрированных кабанов, а нежной сочной свинины. Это вам не Лондон с утра.

После сигареты хотел позавтракать, но, подумав, а скорее услышав разговор трех девушек за соседним столиком – они собирались на тренировку, решил тоже размяться. А вообще, о занятиях спортом я подумал еще вчера, во время спича Герды. Физическая форма и умение владеть своим даром – это основной залог выживания, поэтому лень может и до могилы довести. Да, пока у меня нечем прокачивать дар Улья, но существовал и второй путь, повышение качества его использования.

Также необходимо изучить всех зараженных, возможности их убивать, повадки, пока у меня опыт пусть и не околонулевой, мало кто даже из здесь присутствующих может похвастать, что в одиночку завалил элиту, а в составе группы твой выстрел привел к смерти совсем уж адского измененного, – откормленного Черными льва.

Еще разобраться с картами и бумагами рейдеров для понимания местных реалий и раскладов, конечно, если доноры бывали в окрестностях двадцать второго форпоста и интересовались им. Да, Гранит сам сюда явился, но он за Третьяком следил. Трофеи с последнего я забрать не успел.

Чуть отстав от дам, проследовал за ними. Отсутствие указателей начинало бесить. Переходов имелось превеликое множество, заблудиться не заблудишься, но нужное помещение найти тот еще геморрой. К моему удивлению, занятия оказались платными. И цены, я бы не сказал, что радовали. Тридцать копеек за час, без инструктора, с ним пятьдесят. Зал был укомплектован на десять баллов, имелось все, начиная от полной линейки тренажеров и заканчивая рингом, разнообразными грушами и прочими приблудами для рукомашества, даже пара макивар стояла.

Женщины и мужчины, в лучших острожных традициях, переодевались и мылись вместе. Вот интересно, для чего? Если бы американцы из Калифорнии или немцы руководили стабом, то понятно, а так, придумали все наши вроде бы россияне, пусть и дореволюционные. Или Князь, какой-нибудь «фон»?

Оставшись в футболке и спортивных штанах, избавившись от мастерки и оружия, направился на людей посмотреть и себя показать. Здесь застал Герду. Залюбовался девушкой. А посмотреть было на что, учитывая, что спортивные лосины и такой же обтягивающий топ не скрывали ничего, а наоборот, подчеркивали все достоинства фигуры. Та, не обращая внимания на окружающих, чуть прикрыв глаза, куда-то мчалась по беговой дорожке. Наушники позволяли совсем отрешиться от реальности.

Двигалась она грациозно, почему-то на ум пришла пума. Большая дикая кошка. Будто мой взгляд почувствовав, командир повернула голову, заметила, приветственно помахала рукой.

Ну, здравствуй-здравствуй.

Занимая соседний тренажер, думал, на пяти километрах сдохну. Не занимался спортом больше месяца, до этого в делах был аки пчела, потом Стикс… хотя физические нагрузки в Улье порой выходили за грани возможного. В результате пробежал десять. Ничто так не мотивирует, как взгляд девушки, которая тебе нравится и в глазах которой притаились едкие смешинки. Да и, несмотря на потерю веса, которую еще не добрал, чувствовал себя сильнее. И, если изначально я хотел только размяться да посмотреть, что собой представляет местный клуб любителей железа, то в итоге увлекся и выложился на двести процентов. Напоследок еще и поработав с обычной грушей. Решив, что хватит на сегодня, направился в душ. Герда в это время активно избивала макивару, та только не трещала.

Горячие струи воды, казалось, вымывали усталость, холодные дарили силы, и так несколько раз подряд, как заново рождался. Настолько погрузился в эту негу, вроде бы простые ощущения, доступные каждому в обычном мире, но здесь казавшиеся едва ли не походом в элитную сауну, что не заметил, как рядом оказалась командир.

Да, хорошо, довел температуру воды до близкой к ледяной… Девушка, будто ждала моего взгляда, насмешливо улыбнулась. Я ответил тем же. Неспешно выключил воду. Затем энергично обтерся и обернул полотенце вокруг бедер, а в жар бросало не на шутку. Едва сдержался, чтобы не хлопнуть прелестницу по чуть оттопыренной, явно напоказ, попке. И очень-очень вовремя направился к своему шкафчику. Перед глазами фигура девушки, и все ее достоинства. М‐да… Срочно нужна женщина! Иначе врюхаюсь я со своим поведением без всякого Гранита. Либидо зашкаливало.

В комнате переоделся, заодно узнал у Витаниэль, что можно воспользоваться услугами прачечной. К вечеру все будет сухое и даже отглаженное. Сервис. За четыре стирки – рубль, его и оставил. Всю тактическую одежду, в которой прибыл, а также спортивную собрал в выданный пакет под мусор. Сам переоделся в джинсы и футболку, отправился вновь в кафе. После тренировки захотелось есть, точнее жрать, метать, рвать зубами мясо с кровью. Едва слюной не поперхнулся.

Здесь вновь застал командира. Как мне на нее везло! С другой стороны, а где ей еще быть? Кафе тут вроде бы одно, являющееся и общепитом и баром. Герда неплохо смотрелась и в тактических штанах с карманами цвета оливы, и белой майке. На ногах песчаного цвета «Коркораны». Волосы собраны в хвост. Сейчас она рассматривала меню. Я же хотел устроиться подальше от начальства и поближе к раздаче, руководствуясь древней армейской мудростью, но та, заметив меня, призывно махнула рукой.

– Ты чего как неродной? – А глаза смеялись. – Не проходи мимо.

– Мало ли, вдруг ждешь кого-нибудь. Тем более я курю.

– Мне нравится запах хорошего табака и дыма, пассивная курильщица, так что устраивайся. А еще я млею от того, как едят мужчины.

Ясно, решила прокачать в неформальной обстановке. Действительно, не зря свой хлеб командирский жевала. Но это образно, потому что заказала она овощной салат и сок. Я не мудрствуя лукаво остановился на пяти свиных отбивных с кровью, остром соусе, хлебе, апельсиновом соке и салате. Массу надо наращивать. Крепкий кофе с сигаретой и с вчерашней утренней газетой «Княжеские Ведомости» скрасил ожидание. Немного понаблюдал за девушкой, ела Герда красиво, аккуратно. Вилку, что сегодня редкость, держала правильно.

Если инцидент с моим участием и нашел отражение в прессе, то не в этом номере, хотя на тот момент самая горячая новость, судя по остальным материалам. Но издание, похоже, цензурировалось, поэтому дабы не волновать лишний раз общественность несправедливым приговором, произошедшее в «Михалыче» не привлекло внимания журналистов. Это хорошо, а то для полной картины и счастья не хватало еще и народных мстителей из числа возмущенных граждан.

А затем уже я минут пятнадцать, не обращая ни на кого внимания, наслаждался. Мясо было таким, каким и представлялось перед походом сюда – мягким, сочным, ароматным и с кровью. Острый соус придавал пикантности, и, несмотря на то что каждая из отбивных была размерами с мою ладонь, после трапезы присутствовал легкий голод. Но салат его окончательно поборол, сок принес ощущение сытости. Поставив локти на стол, сцепив изящные пальцы в замок и оперев на большие пальцы подбородок, Герда, с каким-то умильным выражением на лице наблюдала, как я уплетал за обе щеки.

Затем, когда еще заказал себе черный кофе, а ей принесли капучино, она приступила к тому, для чего и пригласила за свой стол.

– Скажи честно, ты сколько находишься в Улье?

Я задумался. Действительно, а сколько здесь уже? Мне казалось – всю жизнь, прошлое с каждым днем отдалялось и отдалялось. Существовал только этот мир.

– Приблизительно две недели, может, чуть меньше. Из них одну провел на больничной койке.

– А с Гычей где успел познакомиться?

– В рейде, с ними до Острога добирался, – не ожидая следующего вопроса, добавил: – Крестный – Третьяк. А что с ним не так?

– Все с ним так. Он близкий друг моего хорошего знакомого, не далее чем позавчера вечером связался и попросил за тобой присмотреть. И здесь нет ничего необычного. Все помогают друг другу. Но вот когда я увидела сопроводительные бумаги, у меня возник ряд вопросов. Мне не нравится то, чего я не понимаю. Поясню доходчивей, у нас здесь не региональный офис «Фейсбука», а каждый день под смертью ходим, и я командир, от моих действий, от принятия правильных решений зависят жизни моих людей, которых я привыкла беречь. Это понятно?

Кивнул. Затянулся во всю глубину легких, выпуская дым через ноздри. Ждал продолжения. Девушка все это время молчала, внимательно сверля меня взглядом.

– Скажи, как так вышло, что за недельного свежака просит рейдер, который в Улье находится больше десяти лет? Кого-то из знакомых по старой жизни встретил, а он Гыче другом оказался? – и смотрела испытывающе, пронзительно.

Женщина-рентген, блин.

Удивительно, с Гычей я если и говорил, то минут десять от силы за все время рейда. А вон как получилось, связался, попросил. Нет, не зря я их считал в большинстве своем надежными боевыми товарищами. Вон и Дохлер от всей души за меня болел, и Москвич не просто приказ выполнял, ожидая после больницы, навещал, просвещал и вообще просто помогал, и Каштан по сходной цене снаряжение, встречал… Третьяк и Гранит слабыми звеньями оказались. А Гердой я все больше восхищался, использовала все средства, сначала расслабила будущую жертву допроса, настроила на фривольный лад, дождалась, когда путь к сердцу будет проложен, а затем начала вопросы задавать. И мне ни на секунды не следовало забывать, что она командир отряда отморозков. А чтобы их держать в кулаке, зачастую стужа в твоей голове, по крайней мере, в глазах окружающих, точнее, подчиненных, должна быть градусов на сорок ниже.

– Я с ними не прицепом, а в качестве бойца. Несколько раз в критической ситуации помог. Иначе многих бы не досчитались. Видимо, оценили. – И, предупреждая дополнительные вопросы: – Большего не скажу, подписку о неразглашении Граниту дал, все вопросы к Гыче.

– А с Ковбоем что? Почему он к тебе на суд явился? – Та, будто подтверждая мои слова, кивнула сама себе и, не обратив внимания на выступление, продолжила легкий допрос дальше. Точно, ментатка. Или ментутка. Вот ведь… И как сформулировать-то… Не про Черных же речь заводить.

– До суда я его не видел и слышал только краем уха о нем, он на машине мимо промчался. Но дело сам Князь рассматривал, Ковбой в это время у него находился. Так, видимо, и узнал обо мне.

– Все страньше и страньше, – протянула та, побарабанив длинными красивыми пальцами по столешнице.

– Как есть, – ответил. – Но если вызываю подозрение, то можешь меня из отряда выписать. Мне без разницы, где срок отбывать, я везде пробьюсь.

– Ой ли… Не ври, наша группа тебе понравилась, с Дроном ты уже спелся, Малыш за тебя, да и меня ты в принципе устраиваешь, – улыбнулась, но в глазах сталь, и добавила: – Обычно у нас из отряда выходят или на свободу с чистой совестью, или вперед ногами. Все! Ты с нами в одной упряжке. Еще хотела сказать: вчера, также по моему запросу, пришла информация из Гильдии, выяснилось, что ты не любишь играть в команде, то есть подчиняешься, когда и как захочешь. Сам по себе факт наличия рекомендации свежаку недельному в такой организации говорит о многом. Но… заруби себе на носу, в обычное время я милая, добрая, отзывчивая, очень красивая девочка-лапочка, которой нравятся брутальные мальчики, красивые и дерзкие, но в рейде и на задании я командир, и меня ничто не остановит. За неподчинение убиваю – и это не красивый словесный оборот. Все ясно?

– Почти. Осталось только определиться с одним. Скажи, отношусь ли я к брутальным мальчикам? – Уж кем-кем, а себя я к последним не причислял, и возраст не тот, и интересы другие. Но подзадорить ее хотелось, растормошить, позлить. Герда в обычной своей манере склонила голову чуть набок, сощурив глаза, посмотрела эдак оценивающе.

– Не знаю, не знаю, – улыбнулась загадочно, тут же возвращаясь к серьезному тону. – Но шутки шутками, вроде бы ты не глупый, поэтому понимаешь, что так я и поступлю в случае чего. И даже протекция Гычи не поможет. Уяснил?

Кивнул.

Понял, принял, осознал.

Но стала просыпаться злость, сбивая все благодушное настроение. Не была бы командиршей, а я не отбывал наказание на местном строгом режиме, давно бы послал. Не люблю покровительственный тон, от кого бы он ни исходил.

– Мне здесь осталось одно неясно, почему тебя на кол не посадили, ты ведь двоим контроль провел, граната в баре? И начистоту. Я – ментат, и дар у меня выше среднего. Советую отвечать честно, при сомнениях могу в рейде приказать тебя мозголомом накормить. Знаешь, что это такое?

– Наслышан. – Вот и угрозы в ход пошли, такая могла осуществить задуманное, со всей ее бандой я не справлюсь. – Кроме того, что у меня изъяли в казну Княжества столько жемчуга и снаряжения, сколько большая часть матерых рейдеров в своей жизни ни разу не видела, за меня еще большие люди слово замолвили. Кто конкретно – не скажу. Почему – тоже. Это мое и к жизни здесь не относится.

– Откуда богатство?

– Повезло.

– Гыча с Дохлером. Раз Дохлер, то Шайтан? – Герда не стала заострять внимание на источнике моих доходов.

Здесь я промолчал. Ни кивнул утвердительно, ни отрицательно не мотнул головой.

– С Хельгой и ее компанией у тебя какие отношения?

– Никаких.

– Да?

– Ага. После рейда в бане увидел, не сдержался, поцеловал. Красивая. Затем извинился. Все.

– И часто ты такой несдержанный с «красивыми»? – В тоне сквозило пренебрежение, насмешка и… чуть злости?

Вот это я зря сказал, не надо было уточнений про красоту. Женщины в большинстве своем часто даже не предполагают, что на свете есть кто-то их «красивей и милей». Да, они могут утверждать обратное, демонстрируя собственную объективность, но где-то там, в глубине души, она самая-самая. И часто получается так, что находится именно тот, кто разделяет ее мнение.

– Бывает. Но чаще успеваю под контроль все взять.

– Ясно, а поговаривают, что ты ее любовь внезапная. И на суд Хельга к тебе явилась. Зачем? Если все, как ты говоришь?

– Позлорадствовать, скорей всего. Обещала мне кишки тогда намотать за несдержанность, но не получилось. Думаю, еще своего ухажера позлить, какую-то местную шишку. Судил Боровик, законопатил сюда. Все. Больше ничего не знаю.

– Вот теперь мне практически все ясно. И почему сюда, и почему такой срок. Немного огорчу, да будет тебе известно, крестный Горбача, той самой «шишки», здесь комендант – Арх. Раньше был Архаровцем.

Я усмехнулся, ничуть не удивляясь тому, что опять врюхался. Неожиданно девушка с довольной улыбкой перегнулась через стол и ткнула кулачком меня в плечо.

– Не бои́сь, рванина, прорвемся!

Даже головой пришлось встряхнуть, настолько был стремительным переход от смертельно опасной кобры, приготовившейся к прыжку, до почти дворовой девчонки, всей пацанве своей в доску.

– Вопросов к тебе больше не имею. Наворотил ты дел, золотой мальчик. А золотой… думала, очередной мажорик, охреневший от бабла. Сам смотри, статьи – вышка однозначная, показательная, а ты почти сухим из воды вышел. Предполагала, из богемы местной, а документы выправили, чтобы вопросов меньше задавали. Что удивляешься? Есть и такое в Остроге. Меньше, чем Там, но есть. Кстати, тебе с нашего склада что-нибудь нужно?

– Да, но снаряжение в основном. Автомат, пистолет, патронов к ним немного, и гранаты имеются.

– Я так понимаю, тебе опять друзья помогли и денег подбросили?

– Да, – не стал вдаваться в подробности. Действительно, и это правда, мне помогли «друзья». Боевые товарищи, мать их! А сектанты, так те сами утверждали о принадлежности к их рядам.

– Могли бы и получше загреть. Так ведь это называется? Загреть?

– Могли, – не стал спорить я. – Но эти трофеи они взяли с атомитов. Подозрений меньше.

– Здесь плевать всем, как и где ты добываешь необходимое для выживания, главное, выполнять задания, на которые направят. Все. Скоро десять, вон Дрон, скорее всего, тебя ищет, пойдем, что ли? – Она поднялась, подхватила небольшой рюкзак, а затем нагнулась и почти на ухо сказала.

– И огорчу тебя, ты не брутальный мальчик, а здоровенный мужик, жаль, совершенно некрасивый и не в моем вкусе, но не переживай, – похлопала меня по плечу. – Дерзости у тебя на десятерых. Да, и удача любит.

Обидно, конечно. Но зато прямо и честно. Уважаю.

– Пошли уже, мне с вами разобраться нужно, а еще твой подарок кормить.

На автомате поздоровался с Дроном. Герда же взяла меня под руку, я на это не обратил внимания. В голове ворох мыслей. И совсем не про какого-то Арха, хрен бы с ним, начнет дерьмо подкидывать, так тоже смертен. Завалю и в Монако. Дело в другом. Да, с одной стороны, все выглядело логично, относительно командирского желания выяснить, кого это ей сосватали. Но в девяноста девяти случаях из ста она пыталась определить, не подсадной ли я. Означало это только то, что ее группа обделывает какие-то делишки, которые идут вразрез с богоугодными законами Острога.

Другой причины, тем более такой глупой, про золотого мальчика, я не видел. Мажор и мажор, сдохнет и сдохнет, черт бы с ним. А вот стукач представлял опасность. Что из этого следовало? Быть осторожней и с ней, и со всеми тут.