Читать книгу Группа Альфа спецназ КГБ СССР и ФСБ России - Денис Юрьевич Соловьев - Страница 3

Спецназ КГБ. Начало афганской войны. Штурм дворца Амина:

19 августа исполняется 30 лет со дня образования группы специального назначения КГБ СССР «Вымпел». Ещё совсем недавно даже в органах не только писать, но и упоминать вслух это название было невозможно.

Самое засекреченное, наиболее боеспособное подразделение спецназа Советского Союза входило в состав внешней разведки КГБ СССР и предназначалось для диверсионно-разведывательной и другой работы в глубоком тылу противника в большом отрыве от главных сил, баз снабжения, командования, без права на ошибку.

В условиях «холодной» войны бойцы этого подразделения постоянно участвовали в войнах вполне горячих.

Сегодня некоторые позволяют себе высокомерно рассуждать о том, что их работа была ошибкой. Не правда! Они служили Родине. Той, которая у них была. Служили честно, храбро, профессионально. Среди них было много украинцев и людей других национальностей. Некоторые сегодня являются гражданами Украины и стран СНГ, но боевое братство не имеет границ…

Преемником легендарного «Вымпела» сегодня является Управление «В» Центра специального назначения ФСБ России. Его сотрудники берегут и приумножают традиции ветеранов – вымпеловцев. Достаточно вспомнить об операциях по освобождению заложников в «Норд – Осте» и Беслане, где они выполнили, казалось, невозможное. Некоторые ценой собственной жизни…

Костяком первого «Вымпела» стали офицеры спецподразделений КГБ СССР «Зенит» и «Каскад», прошедшие боевую школу Афганистана, стоявших у истоков тех кровавых событий. Если бы не их мужественная работа жертв в той войне было бы гораздо больше. Поэтому наш рассказ о бойцах «Вымпела» начнётся с событий, которые предшествовали созданию группы и натолкнули руководство внешней разведки КГБ на мысль о необходимости её создания.

Серия публикаций, посвящённая годовщине «Вымпела» основана на воспоминаниях ветеранов «Вымпела», документальных свидетельствах, а также материалах книги «Группа специального назначения КГБ СССР «Вымпел». На презентации последней в ДК им. Дзержинского в г. Москве в декабре 2008 г. автору посчастливилось присутствовать.

Мы расскажем о боевой работе «Зенита» по свержению диктаторского режима Хафизуллы Амина в Афганистане, а также о деятельности подразделений специального назначения «Каскад» и «Омега», о создании «Вымпела» и его первых боевых операциях.

Конечно о многом из деятельности ГСН «Вымпел» ещё нельзя рассказывать. Нельзя ставить под угрозу интересы действующих разведчиков и подразделений, ведущих борьбу с международным терроризмом.

Автор посвящает эту работу безвременно ушедшим из жизни друзьям и сослуживцам ветеранам «Вымпела» участникам описываемых событий полковнику ФСБ В.М.Звереву и генерал-майору СВР Украины В.Н. Кириченко, бывшему первому и последнему министру внутренних дел Крыма, всем ветеранам спецназовцам.

Владимир Несмеянов,

член Союза журналистов России, представитель Общероссийского фонда ветеранов подразделений специального назначения и спецслужб «Вымпел-Гарант» в г. Севастополе, вице-президент.

Война в стране гор:

14 декабря 1979 г. в 14 часов из Москвы пришел приказ о штурме объекта «Дуб». Так должен был начаться государственный переворот в Афганистане по свержению диктаторского режима Х. Амина. Вся операция, включая одновременный захват Генштаба с узлом связи, МВД, Службы безопасности, телеграфа, коллектора связи, тюрьмы Паули-Чарки и др. планировалось провести силами 130 бойцов Оперативной группы специального назначения КГБ СССР (ОГСН) «Зенит» и 520-ти военнослужащих 154 («мусульманского») батальона спецназа Главного разведуправления Генштаба МО.

В апреле 1978 г. в Афганистане силами армии произошел очередной второй после свержения Короля Захир Шаха переворот. На смену проамериканскому руководству во главе с М. Даудом пришел Революционный совет и правительство, которое возглавил генеральный секретарь Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) Нур Мухаммед Тараки. Его заместителями стали Бабрак Кармаль, Аслам Ватанджар и Хафизулла Амин. Судьба этих людей трагична, как трагична вся новейшая история этого полуфеодального мусульманского государства, где уже более тридцати лет нет мира.

27 апреля 1978 года, около 10 часов утра на улицах Кабула появились танки, которые окружили и обстреляли королевский дворец Арк, где находился Дауд, основные министерства, здания силовых ведомств. Президент и вся его семья были убиты, и вечером 27 апреля по радио объявили о «Саурской революции».

В этот день появилось новое государство – Демократическая Республика Афганистан. Первым ее президентом и одновременно премьер-министром стал Тараки.

В сентябре 1979 года Тараки участвовал в работе конференции неприсоединившихся стран в Гаване, а после этого ненадолго пробыл в Москве, чтобы встретиться с Брежневым. В то время, когда Тараки не было в стране, Амин начал постепенную подготовку к захвату власти: он сместил нескольких офицеров, верных Тараки а затем ввёл в город собственные войска. Они взяли под охрану правительственные объекты, блокировали резиденцию Тараки и фактически изолировали его. На внеочередном заседании Политбюро ЦК НДПА Нур Мухаммед Тараки и его соратники были сняты со всех постов и исключены из партии. Вечером того же дня по приказу Амина Тараки был задушен.

Программа коренных преобразований НДПА по коренным социально-экономическим преобразованиям жизни в стране, так же как и у предшественников не учитывала многовековые традиции и ключевую роль ислама в общественной жизни и сознании народа. Этот, а затем и другие серьёзные просчёты властей вызвали сначала тайные, а затем и открытые массовые протесты со стороны различных слоев населения Афганистана.

Тем временем уже с мая по просьбе афганской стороны из Советского Союза стали прибывать многочисленные специалисты и советники, которые работали практически во всех государственных структурах, пытаясь форсированными темпами создать систему управления страной, аналогичную советской.

Уже в июне последовали первые вооруженные выступления в стране против действующей власти, которые со временем набирали всё больший размах. На внутриполитической арене возникали новые оппозиционные силы, поддерживаемые мусульманскими лидерами. Активную дестабилизирующую роль играли американские, английские и пакистанские спецслужбы. Чрезмерная ставка правительства на использование военной силы против народа привела к появлению потока беженцев в соседние страны. В Пакистане и Иране появились центры по подготовке боевиков из их числа.

Афганское руководство оказалось в очень сложной ситуации. Оно ещё могло контролировать её с помощью собственных силовых структур, но при условии серьёзной материальной и советнической помощи со стороны Советского Союза.

14 февраля 1979 г. в Кабуле группой маоистского толка был похищен американский посол Адольф Даббс и в качестве заложника помещён в одном из номеров столичной гостиницы «Кабул» под охраной террористов. 10 марта по личному распоряжению Амина, вопреки настоятельным просьбам правительств США и СССР о неприменении силовых действий, сотрудники службы безопасности штурмом овладели гостиницей. В ходе операции посол был смертельно ранен.

КГБ легализовался в Кабуле:

В мае 1979 г. в связи возросшими угрозами для советских граждан в Кабуле с разрешения Х. Амина создаётся представительство КГБ СССР во главе с первым заместителем ПГУ (Первое главное управление – внешняя разведка КГБ) Б.С.Ивановым. Однако сразу же становится ясно, что помимо советнического аппарата необходимо боевое мобильное подразделение, которое могло бы обеспечить физическую защиту наших граждан, проводить разведывательную, контрразведывательную работу и специальные операции. Требовались хорошо подготовленные профессионалы. Из числа офицеров спецрезерва КГБ (их набирали из оперативных работников территориальных органов КГБ), которых готовили Курсы усовершенствования оперативного состава (КУОС) или как их в шутку называли – «егерские» курсы в обстановке строжайшей секретности началось формирование отряда специального назначения (ОСН) «Зенит». Одновременно веласьусиленная подготовка по минно-взрывному делу, захвату объекта и персоны, организации засад, освобождению заложников, страноведению, а также воздушно-десантная, горная, специальная физическая и оперативная подготовка. Готовились документы прикрытия для бойцов. В соответствии с отработанной «легендой» офицеры значились под чужими фамилиями инженерами, геологами, врачами и другими гражданскими специалистами.

5 июля 1979 г. «Зенит-1» в составе 38 человек с оружием, боезапасом, амуницией и запасом продовольствия прибыл в Кабул. По «легенде» это была группа гражданских специалистов. Руководил группой начальник КУОС полковник Бояринов Г.И. Забегая вперёд, скажу, что Георгий Иванович погиб при штурме дворца Х.Амина и 28 апреля 1980 г. закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР ему вместе с другими наиболее отличившимися участниками операции посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Оперативно была установлена связь с Центром, организовано круглосуточное боевое дежурство у посольства развёрнуты скрытые посты наблюдения за прилегающими к посольству улицами, определены секторы обстрела и оборудованы огневые точки, составлен план эвакуации посольства. Началась работа по разведке города и прилегающих Кабулу районов, а также отдельных объектов, представляющих угрозу. В ходе оперативной разработки многочисленной резидентуры ЦРУ, которая свила гнездо под «крышей» посольства США были зафиксированы факты её активного интереса к некоторым ответственным сотрудникам советских представительств.

Позднее возникло обоснованное подозрение, что отдельных носителей важных секретов могут попытаться похитить или же организовать против них теракты. В связи с этим была организована охрана советского посла Пузанова А.М., представителя МО СССР генерал- полковника Магометова С.К. и некоторых других лиц во время их выездов в город.

Выделенная для охраны группа оперработников размещалась в расположенном неподалеку от нашего посольства коттедже, получившем кодовое название «Вилла-1». Возглавлял группу подполковник Александр Довлатов.

Несколько групп по 2-3 человека из числа офицеров «Зенита» были направлены в провинции для разведки обстановки, оказания помощи местным спецслужбам в борьбе с вооруженными формированиями и физической защиты советских специалистов.

5 августа 1979 г. солдаты десантно–штурмового полка афганской армии, который дислоцировался на северо-западной окраине Кабула, подняли мятеж, убили всех офицеров и политработников, ограбили окрестные лавки и магазины, а ближе к полудню направили бронетехнику в центр города «свергать Тараки» и «бить русских».

«Зенит» был поднят по тревоге и занял круговую оборону по внутреннему периметру служебно-жилого комплекса посольства. Однако до боевых действий дело не дошло. Верные властям части Царандоя (народной милиции) остановили мятежников, а их бронетехнику вертолёты сожгли НУРСами (неуправляемые реактивные снаряды) на узких улочках Кабула.

Отправленным с разведывательными целями в провинции группам оперработников пришлось участвовать в боестолкновениях с целью защиты советских граждан и объектов. Особенно неспокойно было в Гердезе, где оппозиционеры обстреливали или пытались захватить охраняемые объекты почти каждую ночь.

Большую помощь оказали наши сотрудники контрразведывательным органам Афганистана, осуществлялась их подготовка в вопросах тактики противодействия террористам, помощь в планировании операций, обучение рукопашному бою и огневая подготовка. Руководство осталось довольно результатами и попросило провести подготовку бойцов личной охраны лидеров страны. В ходе всех этих занятий велась вербовочная работа, что позволило получать достоверную информацию, интересующую политическое, военное руководство и КГБ, а также информацию, которая понадобилась впоследствии при захвате стратегических объектов.

4 сентября в Кабул для охраны диппредставительств и мест проживания советников и специалистов прибыл отряд пограничников. Было принято решение провести ротацию большей части группы «Зенита» во главе с командиром. В Кабуле из старого состава оставалось только 16 человек.

Друзей не бросают. Операция «Радуга»:

К моменту смены состава группы была приурочена операция «Радуга». Дело в том, что к этому времени в политическом руководстве страны возникли серьёзные разногласия. Власть фактически захватил Хафизулла Амин, он перешёл к жестокому террору в ходе которого были уничтожены сотни оппозиционеров, лиц верных М. Тараки в правительстве и других госструктурах. В том числе, смертельная опасность нависла над тремя министрами, которые с симпатией относились к Советскому Союзу (Ватанджар, Гулябзон и Сарвари). Чтобы спасти им жизнь, было принято решение, скрыто вывезти их из Афганистана.

Сначала опальных министров конспиративно доставили на территорию посольства в машине с дипломатическими номерами, там их переодели под спецназовцев и тайно перевезли на «Виллу-1».

Они жили в отдельной комнате и только по ночам ненадолго и под охраной выходили подышать. Все проживающие на вилле перешли на особый режим, усилили охрану и внешнее наблюдение за объектом. Вскоре было отмечено, что местные спецслужбы стали проявлять повышенный интерес к зданию, видимо беглецов искали. На подходах к «Вилле-1» афганская контрразведка установила скрытые посты наружного наблюдения, «наружка» стала плотно «опекать» офицеров при выездах в город.

В полдень 19 сентября на контролируемой советскими десантниками авиабазе в Баграме приземлился военно–транспортный самолет ВВС. Он зарулил на резервную стоянку. В «чреве» транспортника сидели 14 офицеров спецрезерва КГБ, прилетевшие на смену «старикам» вместе с командиром «Зенита-2» Алексеем Поляковым. Из самолета выгрузили несколько ящиков с оборудованием для ВЧ связи (подобные же ящики используются для хранения в складских условиях длинноствольного оружия), которые погрузили на армейские грузовики и отправили по назначению.

Уже в Кабуле один из грузовиков за рулём, которого сидел оперативный работник, скрыто доставил три пустых ящика на «Виллу-1». Габариты не позволили тентованному ГАЗ – 63 заехать в гараж виллы. Министров заносили в машину на руках, укрыв матрацами, якобы грузили вещи отъезжающих. В тот же вечер из ворот объекта на автобусе выехала «весёлая» компания отбывающих в отпуск «советских специалистов» и крытый грузовик с «их личными вещами».

Под этими «личными вещами» (пустые картонные коробки) в ящиках, сжимая в руках короткоствольные автоматы, задыхаясь и обливаясь потом, лежали приговоренные к смерти афганские министры. Под тентом также скрывались вооруженные «зенитовцы», у которых был приказ любой ценой доставить министров живыми из Кабула в Баграм. Возглавлял отряд А. Довлатов. В автобусе ехали одетые в гражданское, но вооруженные бойцы, часть из которых должна была сопровождать «груз» в Москву. На всём маршруте были определены точки для контроля следования колонны. Доклады следовали в резидентуру КГБ.

В это время в Баграме уже готовили самолет к вылету…

Через несколько минут после начала движения было выявлено, что колону ведёт служба наружного наблюдения местной контрразведки. На КПП северного выезда из Кабула колону задержали. Старший КПП молодой афганский лейтенант под явным нажимом сотрудника контрразведки потребовал предъявить грузовик для досмотра.

«Зенитовцам» был подан условный сигнал «готовность к бою». Напряжение «зашкаливало». Казалось выход был только один – перебить личный состав КПП и контрразведчиков, сидящих в двух припаркованных у забора машинах и с боем прорываться в Баграм.

Лейтенант подошел к грузовику, заглянул под тент и тут же ему в лоб уперся ствол автомата Довлатова, который красноречиво пригрозил ему увесистым кулаком и приложил палец к губам.

За долю секунды оценив ситуацию, ошарашенный афганец согласно кивнул и, опустив брезент, дал команду поднять шлагбаум. Колонна рванула на трассу. «Наружка» некоторое время сопровождала колонну, а затем отстала. Не веря в удачу «зенитовцы» весь оставшийся путь сжимали в руках автоматы, ожидая засады на дороге.

На подъезде к авиабазе колонну ожидала автомашина резидентуры КГБ, офицер безопасности посольства проводил колонну на дальнюю стоянку, где с уже работающими двигателями одиноко стоял транспортник. Открылась рампа, и грузовик со всем своим грузом заехал в утробу самолёта.

Взревели моторы, машина вырулила на ВПП, поднялась в воздух и взяла курс на далёкую Родину. Существовала опасность, что аминовцы попытаются поднять в воздух истребители и посадить транспортник пилоты, которого получили приказ не садиться ни при каких обстоятельствах…

Однако, пронесло. Через час группа была на военном аэродроме в Ташкенте. Операция «Радуга», которая имела важные последствия для всей афганской компании, была успешно завершена.

Осень в Кабуле:

В сентябре-октябре в Афганистан после месячной переподготовки прибыли выпускники КУОС прежних лет. Численность группы составила 130 человек

Осень и начало зимы прошли для «Зенита» в напряженной работе. Обстановка в стране обострялась с каждым днём, и круг задач для отряда был уже чётко определён.

Х. Амин проводил политику по установлению диктаторского режима. Несмотря на личную просьбу Л. Брежнева сохранить жизнь отстранённому от власти М. Тараки, 8 октября он был убит по приказу Амина. Репрессии в стране усиливались. Центральная власть удерживала позиции только в крупных городах, большая часть страны находилась под контролем вооружённой оппозиции.

В этой обстановке Амин всё настойчивее ставил вопрос о вводе в Афганистан Советских войск.

10 декабря высшее руководство Советского Союза после долгих колебаний приняло решение о необходимости свержения Х. Амина. Исполнителями должны были стать бойцы «Зенита» и 154 -й отдельный отряд спецназа (154-й ооСпН) ГРУ ГШ МО известный также как «мусульманский батальон». Батальон был переброшен из Советского Союза на авиабазу в Баграм под предлогом усиления охраны резиденции Амина 20 ноября. В этой операции «Зенит» выступал под легендой инженерно – технической группы батальона.

Объект «Дуб» и другие:

11 декабря в Баграме заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Гуськов Н.Н. ставит задачу бойцам «Зенита» по захвату объекта «Дуб» (кодовое название резиденции Амина), который тогда находился в королевском дворце Арк в центре Кабула.

14 декабря 1979 г. в 14 часов из Москвы пришел приказ о штурме объекта «Дуб». Так должен был начаться государственный переворот по свержению диктаторского режима Х. Амина. Всю операцию, включая одновременный захват Генштаба с узлом связи, МВД, Службы безопасности, телеграфа, коллектора связи, тюрьмы Паули-Чарки и других стратегических объектов города и страны планировалось провести незначительными силами. Это были 130 бойцов Оперативной группы специального назначения КГБ СССР «Зенит» и 520-ти военнослужащих мусульманского батальона под командованием майора Хабиба Халбаева. Эти силы противостояли афганской армии, полиции и службе безопасности.

В 15.30 приказ довели до личного состава.

По плану часть «зенитовцев» из 22 человек во главе с заместителем командира «Зенита-2» майором Я. Симоновым и приданная им рота «мусульманского» батальона, находившаяся на авиабазе в Баграме должны были на 13 БТРах совершить стремительный 70-ти километровый марш-бросок и сходу атаковать резиденцию Амина. Группа также имела 4 зенитные самоходные установки «Шилка» (4-х ствольная 20-мм автоматическая скорострельная пушка, которая могла эффективно работать по наземным целям) взвод АГС-17 (автоматический гранатомёт станковый) и 4 БМП.

Объект «Дуб» (кодовое название резиденции Х. Амина) охраняли около 2000 тысяч гвардейцев усиленных танками Т-54 и тяжелыми пулемётами (ДШК)…

Атакующие не имели ни плана дворца, ни схемы его охраны. Такое же подавляющее превосходство было и у подразделений оборонявших другие объекты.

Вся эта операция практически не имела никаких шансов на успех. Конец у неё мог быть только один – бесцельно пролитая кровь наших солдат, дипломатов, специалистов и серьёзный подрыв позиций СССР в ДРА. К счастью, в Москве это поняли, и в 16 часов последовала команда «отбой». Лидеров Афганской оппозиции – будущих руководителей афганского правительства Бабрака Кармаля, Сарвари и Гулябзоя (вспомните операцию «Радуга» – авт.), которых в этот день доставили на авиабазу в Баграме, отправили назад в Москву.

Было очевидно, что государственный переворот в стране обязательно состоится. Этого требовали интересы Советского союза, этого требовали интересы афганского народа, который наращивал сопротивление кровавой диктатуре Амина.

Уже на следующий день в обстановке строжайшей секретности началась большая, кропотливая и системная работа по подготовке свержения диктатора. Велась доразведка объектов штурма, перераспределение сил и средств, подготовка личного состава штурмовых подразделений, отработка взаимодействия и задач, поставленных перед каждым бойцом, оперативное планирование. Прилагались серьёзные усилия по изоляции Амина от верных ему функционеров. Безусловным успехом была эвакуация в СССР на лечение начальника службы безопасности (КАМ) Асадуллы Амина, племянника Х.Амина очень опасного противника, которого наряду с ним необходимо было нейтрализовать в первую очередь.

«Дуб» перебрался на окраину:

Далее последовали события, которые облегчили дальнейшее проведение операции. Х.Амин, не без подсказок наших советников, сменил место своей резиденции и 20 декабря перебрался во дворец Тадж-Бек на окраину Кабула. Охрана нового объекта стала мощнее, но удалось выявить систему и план охраны здания, а также его внутреннюю схему с расположением служб внутри. Всё это позволило правильно спланировать ход операции, а также минимально необходимое количество сил и средств, что было важно в условиях, когда каждый боец был на счету.

Еще одним лицом, обладавшим реальной властью в государстве, являлся начальник Генерального штаба Муххамад Якуб. В эти же дни Генштаб вместе с узлом связи сменил место дислокации и расположился поближе к Амину в бывшем музее примерно в километре от новой резиденции диктатора. Ранее он находился в так называемом Доме народов – крепости, которая имела местами толщину каменных стен до 4 метров и занимавшую огромную площадь. Овладеть таким объектом имеющимися силами было практически невозможно. Против таких стен была бессильна даже крупнокалиберная гаубичная артиллерия.

20 декабря, для контроля подготовки спецподразделений КГБ к боевым действиям в сопровождении капитана 2 ранга Э. Г. Козлова прилетел начальник управления «С» ПГУ КГБ СССР (управление нелегальной разведки в структуре внешней разведки – авт.) генерал-майор Дроздов.

Немного опережая события, скажу, что Эвальд Козлов за участие в штурме получил звание Героя, а позднее стал первым командиром, самого мощного, наиболее секретного и подготовленного подразделения КГБ, предназначенного для проведения диверсионно – разведывательных операций в глубоком тылу противника – Группы специального назначения КГБ СССР «Вымпел». Костяк же самой группы составили офицеры «Зенита» участники штурма и последующих боевых действий.

Однако вернемся в суровый афганский декабрь 79 г. К этому времени в район дворца Тадж-Бек под легендой усиления его охраны выдвинулись «зенитовцы» и «мусульманский» батальон. Неподалеку от дворца в недостроенных казармах расположилась небольшая группа офицеров, которая скрытно вела постоянное наблюдение за резиденцией. Две «Шилки» заняли позиции на высотах в прямой видимости дворца.

«Байкал – 79»:

Операция по свержению режима Амина, получившая кодовое название «Байкал – 79» переходила в завершающую стадию. Как рассказывал автору участник тех событий наш земляк впоследствии боец «Вымпела» В. Зверев: «Тревога была почти осязаемой, все жили в состоянии напряженного ожидания. От тревожных мыслей помогала уйти тяжёлая и тщательно скрываемая от посторонних глаз работа»

Надо видимо сказать и о том, о чем практически нигде не упоминается. Штурм дворца Амина (объекта «Дуб») один из ключевых этапов операции «Байкал-79», но далеко не единственный. Всего помимо дворца предстояло захватить, уничтожить или блокировать 18 объектов в Кабуле и на его окраинах, включая воинские части.

Десять объектов, имеющих особую важность – силами «Зенита» и приданных ему спецотряда погранвойск «Гвоздика» численностью 50 человек, подразделений «мусульманского» батальона и ВДВ. Захват остальных объектов, таких как МИД, здание ЦК НДПА и блокировка воинских частей была возложена на десантников и мотострелков.

Огромную помощь оказали наши военные советники, благодаря которым подавляющее большинство войск не покинуло казарм. Вообще операция «Байкал-79» стала хрестоматийным образцом грамотного почти идеального взаимодействия спецслужб и вооруженных сил, направленных на выполнение одной большой государственной задачи.

На одной из встреч ветеранов «Вымпела» автор встретил Героя России заслуженного лётчика испытателя Анатолия Квочура, как выяснилось большого друга «вымпеловцев». В беседе он заметил, что все мы спецназ, потому что в жизни каждого военного человека бывают минуты, когда он должен рисковать, чтобы выполнить свой долг перед Родиной, остаться верным присяге. Так вот в водовороте тех грозных событий спецназом были не только бойцы «Зенита», но также многие военные и даже гражданские специалисты и далеко не всех героев мы ещё знаем.

24 декабря для усиления «Зенита» прибыла группа «Гром» из 30 человек, сформированная из сотрудников группы «А» 7 Управления КГБ (это управление в системе КГБ занималось наружным наблюдением, охраной диппредставительств и др.– авт.) в настоящее время более известная как «Альфа».

По многочисленным просьбам афганского руководства…

25 декабря по многочисленным просьбам афганского руководства и на основании советско–афганского договора «О дружбе, добрососедстве и сотрудничестве» начался ввод в Афганистан ограниченного контингента советских войск.

На Кабульский аэродром была переброшена 103 Гвардейская Витебская воздушно-десантная дивизия. 108-я мотострелковая дивизия Туркестанского военного округа по понтонной переправе форсировала Амударью вблизи города Термез и форсированным маршем двинулась на столицу. Дополнительно в страну были переброшены 345 отдельный Гвардейский ВД полк и отдельный мотострелковый полк Среднеазиатского ВО.

Перевал Саланг:

27 декабря к полудню передовые части мотострелков 108-й дивизии подошли к Кабулу. В это время подразделения спецназа КГБ и десантники выдвинулись к основным административным и специальным объектам и ждали сигнала к началу боевых действий.

Штурм главного объекта операции «Байкал -79» дворца Амина имел собственное кодовое название: операция «Шторм 333». Военную часть операции разработал полковник ГРУ ГШ МО В.В. Колесник (впоследствии генерал и Герой Советского Союза), он же формировал и обучал «мусульманский» батальон, который во время операции сыграл важную роль, прикрыв штурмующие группы спецназа КГБ. Он правильно с учетом всех имеющихся данных, предоставленных разведкой, рассчитал необходимые силы и средства по захвату объектов.

Боевой «конь» спецназовца:

Руководство силами операции «Байкал – 79» осуществлялось генералами Гуськовым Н.Н., (зам. командующего ВДВ), Магометовым С.К. и Ивановым Б.С. с объекта «Микрон», развёрнутого на кабульском стадионе. В советском посольстве первый зам. начальника ПГУ КГБ СССР генерал-лейтенант В.А.Кирпиченко и полковник Богданов Л.П. постоянно находились на связи с Москвой и по докладам отслеживали обстановку в стране.

Начальник Управления «С» генерал-майор Дроздов Ю.И. и полковник Колесников находились в непосредственной близости от дворца, где проводили последние инструктажи штурмовых групп.

Общее руководство и ответственность за проведение операции возлагалось на личного представителя Председателя КГБ СССР генерал-лейтенанта Иванова Б.С.

К утру всё должно быть закончено:

Схематично вся операция должна была выглядеть так: 27 декабря во время обеда сотрудник нашей разведки, работавший под прикрытием во дворце, должен был использовать специальное средство, чтобы вывести Амина из строя. По мнению специалистов, это средство срабатывало через 4-6 часов и столько же действовало. Таким образом, диктатор должен был быть выключен из активной деятельности часам к 18-19.

В 21 час мощным зарядом должен быть взорван коллектор связи, что и служило началом одновременного штурма намеченных объектов. После захвата объектов они должны были передаваться под юрисдикцию афганцев. В боевые группы включались видные деятели афганской оппозиции, в том числе и спасённые в ходе операции «Радуга» министры.

Активную часть операции планировали закончить к полуночи. В то же время, освобождённые радио и телевидение должны были передать обращение нового лидера Бабрака Кармаля к народу. В нём новый лидер должен был сообщить, что диктаторский режим Амина низложен, призывать к спокойствию, сотрудничеству и т.д., а Ватанжар – объявить, что всему правительству необходимо срочно прибыть на рабочие места, чтобы наладить управление страной в новых условиях.

К утру подразделения воздушно-десантных войск и мотострелков должны были занять ключевые позиции в городе.

«Гладко было на бумаге, да забыли про овраги»…

Специальный препарат добавили в обеденный плов диктатора, но никто не знал, что он пригласил большое количество гостей. Диктатор собирался пышно отметить ввод советских войск. Ввод нашего контингента придавал ему уверенность в завтрашнем дне…

Итак, спецмероприятие во дворце было проведено. До начала действия «зелья» по плану оставалось 4-5 часов, но уже через 20-30 минут начали поступать данные, что во дворце происходят непонятные события. В резиденцию были экстренно вызваны врачи из военного госпиталя, включая наших специалистов. В наше посольство приехал начальник политуправления афганской армии Экбаль, который умолял направить врачей из посольской поликлиники во дворец, так как очень плохо себя чувствуют Амин и гости, пообедавшие вместе с ним. Через некоторое время вернулся начальник поликлиники и сообщил, что люди находятся в тяжелом состоянии и абсолютно неконтактны. Делается всё, чтобы вывести их из полуобморочного состояния.

Обстановка резко осложнилась. Было понятно, что охрана жизненно важных объектов будет усилена. Поскольку всё пошло не по плану было неясно, сколько времени будет выключен Амин, и какие действия он предпримет, когда очнётся. На календаре было 27 декабря, в Советском Союзе готовились к встрече Нового года…

Начало:

Советским войскам, спецназу КГБ и ГРУ противостояли 7-я и 8-я афганские пехотные дивизии по 10 тысяч военнослужащих каждая, 4-я и 15-я танковые бригады (около 200 танков), полк «коммандос»-3 тыс. бойцов, служба безопасности – 1,5 тыс. сотрудников, несколько тысяч бойцов Царандоя (полиции), народной гвардии и охраны. К этому следует добавить личный состав штабов, управлений, подразделений ПВО, ВВС, базировавшихся в Кабуле и Баграме (60 км от столицы).

Взрыв центрального коллектора связи, который должна была осуществить одна из групп «Зенита» в составе шести офицеров был одной из важнейших составляющих операции, он должен был прервать все виды связи, включая правительственную, международную, междугороднюю, а также лишить управления войска, милицию и полицейские части верные диктатору.

Кроме того этот взрыв должен был послужить сигналом к началу одновременного штурма всех стратегически важных объектов. В связи с непредвиденными событиями во дворце Амина командование операцией приняло решение перенести начало штурма и соответственно взрыв коллектора на 19.15.

Центральный коллектор связи:

По полученным разведданным он располагался на одной из центральных площадей Кабула, под землей метрах в пяти от здания центрального телеграфа, который охранялся военными. На этой же площади находился Госбанк под прикрытием сил милиции, а также летняя резиденция бывшего короля (дворец Арк), которая хотя и пустовала, находилась под неусыпным вниманием национальной гвардии. Здесь же находились ресторан и кинотеатр, т.е. место было многолюдное и хорошо охраняемое. Вход в коллектор закрывался массивным чугунным люком, метрах в пятнадцати от которого, в будке находился пост охраны телеграфа. По площади регулярно проходил парный патруль афганской милиции. В таких условиях даже разведку провести было сложно.

Из воспоминаний участника операции Григория Светлова: «…Это в Советском Союзе люки открывались довольно просто. Чтобы открыть тяжелый квадратный чугунный люк немецкого производства требовалось специальное приспособление, Когда я, «прогуливаясь» по площади нагнулся, чтобы поднять «упавшие» сигареты попытался поддеть люк финкой, он даже не шевельнулся. Тогда мы нашли точно такой же «сименсовский» коллектор на окраине Кабула и спокойно изучили его. Коллектор – это комната 5 на 5 метров, 3,5 метров в высоту, сверху бетонное перекрытие около метра толщиной. На дне вода, которую никто не откачивает. Чтобы снять крышку весом до 120 кг необходимы были специальные клещи. Среди бойцов «Зенита» нашелся умелец, который смог их выковать. Попробовали – прекрасно.

Бойцы спецназа КГБ СССР:

Рассчитывая мощность заряда, произвел расчет по самой крепкой скальной породе – базальту, он намного прочнее бетона, набросил 20% на немецкое качество. Получилось 46 кг тротила».

Из воспоминаний командира группы Б.А. Плескунова: «…на этот момент на складе оказались только кумулятивные заряды. Значит, каждый заряд надо было устанавливать на отдельный кабель и соединять их детонирующим шнуром. Однако сколько же кабелей в этом бункере и сколько их может быть под водой – загадка…через руководство достали армейскую взрывчатку. Взрывать решили неконтактным сосредоточенным зарядом. Для верности установили два взрывателя и упаковали всё в рюкзак, добавили осколочных элементов из гаек и гвоздей.

Зная, что внизу вода предварительно проверили часовые взрыватели в банке с водой, срабатывают. Определили замедление взрыва на 15 минут, чтобы невозможно было заряд извлечь, решили бросить в бункер гранату со слезоточивым газом».

Г.Светлов: «Мы выдвигались с «Виллы-1», до объекта было пять минут езды. Всю группу пригласили к столу, однако к еде никто не притронулся. Сказывалось внутреннее напряжение. Немного, молча, посидели, встали и пошли к машинам».

Б. Плескунов: «Выехали на «уазике» около 19 часов. Следом шла «Волга» и ещё один «УАЗ» с группой прикрытия. Прикрытие заняло позицию у ресторана, а мы у люка, ведущего в колодец. Дверца машины прикрытия резко хлопнула. Это означало, что парный патруль Царандоя находится на посту и в обход не собираются. Боец нашей группы Эмис Хаятов, владеющий языком направился к часовому у телеграфа, чтобы отвлечь его внимание. Андрей Лимонов открыл капот и делал вид, что устраняет неисправность, двое ребят щипцами отработанным движением быстро сняли крышку люка, а мы со Светловым опустили в колодец рюкзак со взрывчаткой…отправили дымовую гранату вслед за основным зарядом. Неожиданно она заработала как новогодний фейерверк. К счастью никто не заметил. Люк снова встал на место. Окликнули Хаятова который уже вошел в роль и увлеченно беседовал с часовым. Такого скорого возвращения на вилле никто не ожидал. Руководство даже усомнилось, всё ли мы правильно сделали. На часах 19.15. Взрыва нет. Замерли в ожидании, напряженно глядя друг на друга. И…тут рвануло. Мы, молча, обнялись».

Генеральный штаб Министерства обороны ДРА и узел связи ГШ:

Важнейшей задачей операции было не допустить начальника ГШ Муххамада Якуба к управлению войсками. В тот момент он также замещал должность министра обороны, сосредоточив в своих руках всю военную власть. Он был ставленником Амина и целиком его поддерживал.

Крепкого телосложения почти двухметрового роста, волевой и решительный сорокалетний Якуб обладал в армии огромным влиянием. Подчиненные боялись его за жестокость и вспыльчивость. Был известен случай, когда он с большой группой коммандос участвовал в подавлении мятежа части сил Джелалабадской дивизии. Тогда после подавления мятежа Якуб лично расстрелял из автомата 120 человек из комендантской роты.

Естественно, что у него было много кровных врагов. Свою семью он прятал от кровников, а сам никуда не выезжал без личной охраны, в которую входили несколько десятков человек, подобранных из родственников и людей, преданных ему в соответствии с племенными обычаями.

Переезд генштаба на новое место облегчил задачу «зенитовцам». Командир боевой группы майор Рязанцев Ю.А., работавший до службы инженером строителем, под видом офицера сопровождения советника по пограничным делам генерала А.А.Власова посетил штаб и сумел в течение ночи составить подробный поэтажный план и расстановку внутренних постов охраны. Это позволило точно расставить бойцов на момент проведения операции, что было очень важно, так как из-за нехватки людей на нейтрализацию каждого поста выделялся один – максимум два бойца.

Помимо постов в здании штаба находились более ста боевых офицеров, участвовавших в государственных переворотах, боях с мятежниками, многие из которых получили прекрасное военное образование в СССР, США, Европе. Рядом во дворе здания располагалась рота охраны.

Из воспоминаний командира группы Ю.А.Рязанцева: «Операцию решили проводить под легендой знакомства командира 103-й Гвардейской Витебской воздушно – десантной дивизии генерал-майора Рябченко И.Ф., введенной в Афганистан за день до начала операции «Байкал – 79». Командира дивизии в планы операции не посвящали. Ему просто придали для сопровождения группу в составе 13 бойцов «Зенита», двух пограничников и переводчика. Каждый имел чётко поставленную задачу, были отработаны вопросы взаимодействия.

Был и семнадцатый участник группы, в неё включили будущего министра иностранных дел ДРА Абдулу Вакиля. Он был одет в форму советского десантника. Меня предупредили, что за его безопасность я отвечаю лично, поэтому я определил его место в предстоящей операции и дал задание двум бойцам присматривать за ним.

Вместе с генералом выдвигалась рота этой же дивизии под командованием ст. лейтенанта Александра Козюкова с задачей блокировать роту охраны генштаба с началом штурма и не допустить помощи извне.

В 18.50 группа «знакомства» выехала с территории советского посольства. К месту прибыли в 19.00. Сразу бросилось в глаза, что афганцев в здании намного больше, чем отмечалось при доразведке объекта (в Генштабе уже знали о происшествии во дворце Амина, – авт.). Это касалось и внешней охраны, и постов в вестибюле здания. В торцевых его частях, у левого и правого входов, вместо обычных двух караульных было от восьми до двенадцати солдат, офицеров и людей в штатском. По разведданным в узле связи должно было находиться не более 12 военнослужащих. На самом деле там находилось не менее взвода, который впоследствии оказал серьёзное сопротивление. Двор также был заполнен афганскими солдатами».

Командир 103-й дивизии вместе с майором Рязанцевым, переводчиком и ещё двумя сопровождающими вошли в приёмную начальника Генштаба. Здесь они сдали оружие, и охрана их обыскала.

В это же время «зенитовцы», готовясь к атаке, занимали позиции в вестибюле и коридорах первого и второго этажей здания. Необходима была полная внезапность, поэтому держались непринуждённо, угощали сигаретами, заводили беседы, давая понять, что они тоже охрана.

Якуб, выпускник Рязанского воздушно – десантного училища, неплохо говорил по -русски. Он приветливо встретил гостей и пригласил их к себе. В его кабинете стояла радиостанция, о которой никто не знал. Начальник ГШ держал прямую связь с командирами дивизий. Возле окна стоял ящик с гранатами, а на столе лежал немецкий штурмовой автомат ПМ-5 калибра 9 мм. Завязалась беседа.

Участник операции Игорь Васильев: «В 19.10 мы уже были на «низком старте». Считали минуты, стараясь ничем не выдавать внутреннего напряжения. 19.15 – взрыва всё нет. Тянутся секунды. Палец непроизвольно выбирает холостой ход спускового крючка автомата. Наконец – взрыв. В атаку!».

Ю.Рязанцев: «После взрыва Якуб начал хвататься за телефоны. Убедившись, что связь не работает, он бросился к столу, где лежал автомат. Я кинулся на перехват. Якуб весил под сотню, я – на четверть легче. Началась борьба за оружие. На помощь пришел переводчик Анатолий Плиев. Генерал Рябченко, не понимая, что происходит, оставался сидеть на месте.

В этот момент в кабинет ворвались несколько афганских солдат и спецназовцев. Кто первый открыл огонь неясно, но началась стрельба. В первую очередь «зенитовцы» автоматным огнём вывели из строя радиостанцию. Якуб, раненый рикошетной пулей, сполз по стене кабинета. Стрельба утихла.

В это время в кабинет вошел А. Вакиль. Он подошёл к раненому Якубу и заговорил с ним на пушту. Никто этого языка не знал, поэтому мы не поняли, о чём они разговаривают. Минут пять они говорили на повышенных тонах, а затем Вакиль выхватил из-за пояса пистолет и добил раненного. Всё произошло настолько быстро, что никто не успел ему помешать».

В это время «зенитовцы» обезоружили часового у входа на узел связи. Автоматным огнём и гранатами подавили сопротивление и вывели его из строя. Управление воинскими частями было парализовано.

Стрельба продолжалась ещё минут сорок. Во время коротких перерывов переводчик от имени генерала Рябченко предлагал афганцам сложить оружие, гарантируя жизнь.

Под огнём своих:

Командир группы Рязанцев: «В это время к зданию подошли дополнительные силы десантников и стали «поливать» нас из крупнокалиберных пулемётов. До сих пор сохранилось в памяти, как крупнокалиберные пули втыкались в стены, а у них ещё продолжал светиться трассирующий состав… У генерала не было средств связи, чтобы прекратить огонь по своим. Моя рация работала на другой частоте. Наконец смогли связаться с десантниками и остановить обстрел.

Афганцы начали выходить по одному с поднятыми руками. На первом и втором этажах мы захватили более 200 пленных. Третий этаж мы штурмовать не стали. Оборонявшимся просто не давали высунуться. Я старался беречь людей.

На этот момент у меня было двое раненых и ни одного убитого. Один из офицеров пограничников получил ранение в плечо, а наш Володя Стремилов – пулю из автомата в живот. Его спас ПМ, находившийся «для скорости» за поясом. Пулю пистолет удержал, но удар был сильным. Вы когда-нибудь видели синяк на животе повторяющий контуры пистолета Макарова? Охрана Генштаба потеряла убитыми около 20 человек.

Пленных собрали в большом зале на первом этаже и тут мы испугались, они, поняв, что нас совсем мало могли бы смести нас без оружия…

Утром 28 декабря подошли основные силы десантников…».

Мой рано ушедший из жизни друг полковник Зверев В.М. неоднократно командированный в Афганистане раненый и контуженный в боях, участвовавший в освобождении заложников предостерегал от легковесного восприятия таких побед, которые только выглядят лёгкими. За ними стоят высокий профессионализм, достигнутый изнурительными тренировками, тщательное планирование операций на основе достоверных разведданных и, конечно же, большое личное мужество, нацеленность только на победу и братская взаимопомощь бойцов спецназа. За весь короткий, но исключительно яркий срок жизни «Зенита» среди его бойцов не было случаев трусости, фактов невыполнения задания. Недаром бойцы «Зенита» прошедшие «мясорубку» операции «Байкала-79» стали костяком Группы специального назначения КГБ СССР «Вымпел».

Царандой (Министерство внутренних дел ДРА)

Рассматривались два варианта проведения операции – дипломатический и силовой.

Как рассказал автору «афганец», позднее один из руководителей «Вымпела», некоторое время первый и единственный министр внутренних дел АР Крым генерал Кириченко В.Н. именно руководители представительства МВД настаивали на мирном решении вопроса.

По этому плану наши советники по линии МВД должны были убедить руководство министерства перейти на сторону нового правительства. «Зенитовцы» этот план не одобряли, учитывая, что на руководящих постах находились в основном ставленники Амина, преданные ему люди. Кроме того в случае провала их миссии терялся эффект внезапности при силовом захвате.

МВД Афганистана находился почти в центре Кабула. Рядом с четырёхэтажным зданием министерства располагались казармы, в которых постоянно находилось до батальона бойцов Царандоя. Вся территория была обнесена двухметровым забором из кованых прутьев, забетонированных в массивный каменный парапет. В окнах по обе стороны от входа в здание стояли ручные пулемёты. Всего на территории Царандоя по данным разведки должно было находиться более 300 вооруженных бойцов.

Командовал группой захвата ст. лейтенант Юрий Мурзин. Штурмовая группа состояла из 11 офицеров «Зенита» и двух бойцов «Грома», которым поручили обеспечить безопасность представителя нового правительства Нур Ахмад Нура, который находился вместе с группой. «Зенитовцам», также были приданы 17 десантников 345-го полка ВДВ под командованием лейтенанта Виктора Мельника и усиленный взвод (22 человека) 103-й дивизии ВДВ под командованием капитана Олега Кудрина.

Из воспоминаний Мурзина: «Мы выдвигались на двух ГАЗ-66 и «Урале», который был в середине колонны. Со всех автомобилей я приказал снять тенты, стёкла и двери с кабин. Это было сделано, чтобы бойцы могли легче покинуть машины при начале боя, с другой стороны такая открытость должна была сбить с толку охрану.

Взрыв коллектора связи застал нас в пути.

Минутах в пяти езды от Царандоя мы встретились с нашими советниками, которые возвращались после неудачных переговорах о сдаче. Советники сообщили мне, что взрыв было хорошо слышно и нас там уже ждут… Когда мы подъехали к зданию МВД, нам тоже стало понятно, что нас ждут с нетерпением. С внутренней стороны ограды, по всему периметру, с интервалом 1,5 – 2 метра, стояли бойцы царандоя с автоматами в руках…»

Командиром группы всё было рассчитано так, чтобы после остановки все машины заняли выгодную позицию для ведения боя.

Юрий Мурзин: «Я выпрыгнул из машины и с криком «На паррон! На паррон! («Не стреляйте!» – на пушту, – авт.), побежал обратно к КПП. Возвращаться пришлось в метре от стоящей за оградой цепи автоматчиков.

Видимо, вид открытых машин сыграл свою роль. Никто из афганцев огня не открыл, хотя было известно, что на защиту МВД были подтянуты из провинций закалённые в боях солдаты преданные правительству.

Уже подбегая к КПП, я дал команду на русском: «Огонь!». Как было обусловлено заранее, восемь десантников поднявшись из-за скрывавшего их борта «Урала», практически залпом выстрелили из гранатомётов «Муха» по своим целям в здании МВД. Эффект был потрясающий. Вся цепь автоматчиков упала на землю, спрятавшись за каменным парапетом, не сделав ни одного выстрела. Уже потом после боя, мы выяснили – солдаты, охранявшие здание внутри, подумали, что подошли танки и открыли огонь. Они тоже испугались и залегли.

Сразу после гранатомётного залпа все рванулись на штурм. Часть десантников пошли в обход здания, чтобы перекрыть возможный подход помощи из казарм, стоящих за министерством. Остальные ворвались вовнутрь».

Охрана первого этажа встретила, атаковавших плотным пулемётным огнём. Наши бойцы спрятались в боковых коридорах и ответным огнём подавили огневую точку. Здесь получил смертельное ранение «зенитовец» капитан Анатолий Муранов. Укрывшись в коридоре, он на фоне освещённого холла оказался хорошо видимым из глубины, где находилось одно из караульных помещений. Охранник выпустил в него автоматную очередь из темноты через застеклённую дверь. Ответным огнём охрану уничтожили, но одна из пуль перебила артерию на бедре Анатолия. Он умирал, истекая кровью. Спасти его не удалось…

После первой яростной вспышки боя, спецназовцы прекратили огонь и выдвинули переговорщика, министра нового правительства Нур Ахмад Нура, который был в составе группы. Он пообещал всем жизнь и свободу, если они прекратят сопротивление, царандоевцы начали сдаваться. У них было 7 человек убито и около тридцати ранено.

Задание было выполнено. Вся операция длилась 20 минут. Потери спецназовцев и десантников составили: один погибший и четверо легкораненых.

Комплекс телерадиоцентра.

В группу, которую возглавлял майор Курчатов. А.Т. входили шесть офицеров «Зенита», два офицера особого отдела посольства, представитель нового правительства М. Ватанджар и разведрота 345 полка ВДВ под командованием ст. лейтенанта А.В. Попова (который впоследствии стал зам. командующего ВДВ, генерал-майором).

Группе противостояло подразделение охраны численностью 45 человек, два стоявших на территории объекта танка Т-55 и две пулемётные точки по 4 пулемёта на каждой, обложенных мешками с песком. Метрах в 50 за объектом на открытой площадке базировалась танковая рота (8 танков), а экипажи танков размещались в казарме метрах в сорока от них.

Телерадиоцентр необходимо было захватить таким образом, чтобы не повредить аппаратуру и в назначенное время передать обращение Бабрака Кармаля к народу. Рядом, через дорогу находилось посольство США, и главный военный советник генерал-полковник Магометов перед началом операции предупредил, что ни одна пуля не должна быть выпущена в сторону посольства.

Из воспоминаний майора Курчатова: «При выполнении задачи с нами был герой Апрельской революции Мухаммад Ватанджар, которого знала вся страна.

Начали действовать после 19 часов. На большой скорости, сбив ворота, ворвались на объект. Специальная группа с 4 пулемётами прорвалась в конец двора и шквалом огня отсекла экипажи от танков. Внутренняя охрана отстреливалась вяло. Пулемётные гнёзда подавили сразу. Однако два танка «ожили» и двинулись по дороге, которая разделяла объект и американское посольство в нашу сторону. Гранатомёты «Муха» остановили оба. Один танк загорелся. Экипаж второго сдался.

Одного из пленённых афганцев Ватанджар, который к тому же был танкистом, послал в казарму к экипажам, чтобы тот объявил, что он приказывает сдаться. Танкисты подняли руки. (Долг, как говорится, платежом красен. Ватанджар был одним из трёх министров, спасенных «зенитовцами» от смерти в ходе операции «Радуга» в сентябре 79 г. – авт.).

Чётко сработали десантники. Первый танк, который стоял во дворе, они захватили моментально. Вскрыли верхние люки и выдернули экипаж, уложив всех лицом вниз. Второй танк начал наводить на нашу БМД своё орудие. Водитель БМД растерялся и остановился, мы на мгновение замерли в ожидании выстрела…

Выстрела не последовало. Я закричал водителю: «Вперёд и рядом!». Водитель очнулся. Быстро объехали танк и стали рядом. Позднее выяснилось, что у танка отказали электроспускатели, а башенный стрелок их давил и давил, забыв, что рядом находился механический привод. Нам повезло».

Задание было выполнено. Привезённая из посольства офицером безопасности плёнка с записью выступления Б. Кармаля вышла в эфир вовремя (любопытно, что марксист Бабрак Кармаль начал свое радиообращение к народу с отмененной его предшественниками формулы: "Во имя Аллаха, всемогущего и милосердного…»).

Узнав, что произошло, радостные сотрудники телерадиоцентра устроили стихийный митинг, на котором горячо и искренне приветствовали свержение Амина.

Наши потери – один раненный.

Тюрьма Пули-Чархи:

С вводом советских войск в Афганистан Х. Амин отдал приказ уничтожить своих политических противников, заключенных в этой тюрьме. В 6 часов утра 28 декабря основную часть узников ждал расстрел.

Пули-Чархи находилась в 20 км южнее Кабула. Чтобы добраться до тюрьмы, надо было миновать пост вооружённой охраны на мосту через реку Кабул. Через три километра от поста в степи находилась огромная средневековая крепость, огороженная шестиметровой стеной, сложенной из скалистого плитняка.

По углам стен располагались трёхэтажные башни с амбразурами для ведения огня во все стороны. Две башни с пулемётными гнёздами располагались также по обе стороны от въездных ворот, в каждой из них находилось по 12 человек охраны. Батальон охраны размещался в казармах внутри крепости.

В состав штурмовой группы входили шесть офицеров «Зенита», один пограничник, два оперативных работника и переводчик посольской резидентуры КГБ. Группа была усилена взводом десантников под командованием ст. лейтенанта А. Моргульцева на трёх БМД (боевая машина десанта: – авт.) и одной САУ.

Из воспоминаний командира группы майора Корнева В.П.: «Перед группой поставили сразу несколько задач. Главная – освободить заключенных и из их числа сформировать батальон… Дополнительной задачей было сопровождение дивизиона самоходных артиллерийских установок (САУ) для прикрытия Кабула с южного направления на случай попытки прорыва в город 15–й танковой дивизии афганской армии и роты десантников для блокирования штаба этой дивизии.

Охрана тюрьмы открыла огонь сразу из трёх башен метров за пятьсот. Я приказал командиру САУ подавить огневые точки. БМД также открыли пушечно – пулемётный огонь. Потом дорога пошла вдоль стен крепости, и мы, попав в «мёртвую зону» стали недосягаемы для огня противника.

Первоначально планировали подрыв ворот, однако встретив серьёзное огневое сопротивление защитников крепости, решили таранить ворота БМД.

Все три машины десанта ворвались во двор и, разделившись, каждая обрабатывала пулемётным огнём свой сектор. САУ поставили в воротах, блокировав въезд и выезд.

Командир дивизиона САУ, блокировавший дорогу на случай прорыва танков, наблюдал с высотки за боем, не выдержал и послал на помощь ещё одну САУ. Командир нашего экипажа, увидев, что в темноте к нему движется стальная махина (а связь, как обычно не работала) недолго думая, открыл по ней огонь. Первый же снаряд попал в орудие САУ и погнул ей ствол. И тут заработала связь. В наушниках полилась «песня». Жаль, записать было нельзя…».

К трём часам ночи батальон охраны тюрьмы разоружили. Насчитали 382 трофейных автоматов и карабинов. Захватили все документы, из которых следовало, что в то время в тюрьме находилось 15 тыс. политзаключенных.

Спецназовцы и десантники потерь не имели.

Центральный телеграф:

Его захватывала группа из 12 человек под командованием «зенитовца» Владислава Овсянникова Особенность объекта заключалась в большом количестве гражданского населения, которое не должно было пострадать при штурме. Когда группа подъезжала к телеграфу, раздался взрыв огромной силы. Это сработала группа Б. Плескунова, взорвав центральный коллектор связи.

Рассказывает боец группы Валерий Федоренко: – «На площади перед телеграфом царила паника, начиналась давка. Сориентировавшись, решили штурмовать объект через «черный» ход. Сразу начались неожиданности. Охрана была увеличена раз в пять. Внутри паника. Разделились на подгруппы по два человека. Бежим, проверяем комнаты. Кругом стреляют. АК-74 (автомат Калашникова) легко открывает запертые двери. Вбегаем на третий этаж, а там стена перегораживает коридор.

По рации слышим, что одна из подгрупп блокирована афганским пулемётчиком. Ко всему прочему погас свет. Останавливаться нельзя. Принимаем решение бить из «Мухи». Гранатомёт оружие эффективное, но стрелять из него в закрытых помещениях категорически запрещается – «без ушей» можно остаться. Выстрел снёс стену. Кумулятивная струя прошла назад по коридору и произвела ошеломляющий эффект. Стрельба сразу прекратилась. Сообщили в штаб о завершении операции. В два часа ночи передали выступление Б. Кармаля. Только тогда возникло ощущение выполненного долга».

Центральный почтамт:

Захват почты осуществила группа под командованием «зенитовца» ст. лейтенанта А. А. Пунтуса (Александр погиб в одной из последующих командировок в Афганистан), в которую входили 6 офицеров «Зенита», два бойца «Грома», взвод десантников. Задание выполнено.

Штаб Центрального армейского корпуса

Штаб располагался в крепости толщина стен, которой достигала местами четырёх метров. Штурмовала группа из 6 офицеров «Зенита» и подразделения ВДВ. Задание выполнено.

Служба безопасности КАМ:

КАМ являлась важнейшим объектом, подлежащим нейтрализации. Здесь окопались сознательные ставленники Амина, и рассчитывать на их добровольную сдачу не приходилось. Группа под командованием Рафаэля Шафигуллина включавшая 6 офицеров «зенитовцев», 12 военных советников, взвод десантников, успешно выполнили задачу.

Дворец Тадж – Бек (объект «Дуб»), операция «Шторм 333»:

Объект находился на окраине Кабула, на господствующей высоте. Он представлял собой практически неприступную крепость с тщательно продуманной системой охраны. Внутри дворца несла службу личная охрана Амина, состоящая из его родственников и особо доверенных людей. Она имела примерно четырехкратное численное превосходство перед собиравшимся атаковать дворец спецназом.

Вторую линию составляли семь постов, на каждом из которых располагалось по четыре часовых, вооруженных пулеметами, гранатометом и автоматами. Снаружи дворец прикрывала бригада охраны, состоявшая из трёх пехотных, одного танкового батальона, по одной миномётной и пулемётной роте. На одной из господствующих высот были закопаны три Т-54, которые могли беспрепятственно прямой наводкой простреливать из пушек и пулеметов местность, прилегающую к дворцу.

От ударов с воздуха резиденцию прикрывал зенитный полк, на вооружении которого находились двенадцать 100-мм зенитных пушек и шестнадцать зенитных пулеметных установок (ЗПУ-2), орудия и пулемёты находились на таких позициях, что при необходимости могли вести огонь по наземным целям. Бригада охраны насчитывала 2,5 тыс. человек, рядом находился также строительный полк (около 1 тыс. человек, вооруженных стрелковым оружием).

Не исключалась возможность вмешательства в операцию двух танковых бригад, дислоцировавшихся под Кабулом. Это был самый негативный сценарий, который мог привести к большим жертвам из-за малого количества противотанковых средств.

Тонкой прослойкой в этом «бутерброде» между резиденцией и основными силами охраны были группы спецназа «Зенит», «Гром» и «мусульманский» батальон. Спецназовцев было чуть более 60 бойцов. Они были разделены на две группы под кодовыми наименованиями "Зенит" и "Гром". Группу "Зенит" возглавлял майор Яков Семенов. Группу "Гром" – майор Михаил Романов. О работе оперативно-боевой группы «Зенит», который готовил операцию, я уже рассказывал, а группа «Гром» прибыла в страну 24 декабря, она была сформирована из сотрудников группы «А» службы ОДП 7 Управления КГБ СССР, впоследствии переименованной в «Альфу». Общее руководство действиями этих двух групп спецназа было возложено на полковника Бояринова начальника курсов усовершенствования оперативного состава КГБ СССР (КУОС), он же был первым командиром «Зенита» после его формирования.

Справка. 19 марта 1969 года вышел приказ председателя КГБ СССР, которым во исполнение закрытого постановления Совмина СССР предписывалось образовать совершенно необычное подразделение, задачи которого не вписывались в привычные рамки.

Решать эти задачи могли только высочайшие профессионалы, и от их подбора зависело все. Офицеров – создателей КУОС, первых преподавателей школы спецназа госбезопасности находили и отбирали из числа самых лучших. Первым начальником КУОС стал Григорий Иванович Бояринов. Он воевал на фронтах Великой отечественной войны с 1941 года, был командиром миномётного взвода. С 1942 г. – в органах госбезопасности, неоднократно ходил с

диверсионными группами за линию фронта, награждён орденом Красного знамени, медалью «За отвагу» и многими другими.

Полковник Г.И. Бояринов:

Под стать Григорию Ивановичу была сформирована и команда первых преподавателей КУОС: мастера, знатоки своего дела, каждый в своей области – уникальный специалист, беззаветно преданные Родине люди. Это были не кабинетные работники, а боевые офицеры, которые, когда это было необходимо, отложив в сторону учебник, брали в руки оружие и вели своих вчерашних учеников на выполнение самых сложных заданий.

Ко времени создания КУОС в странах Запада как минимум десяток лет уже существовали боевые подразделения аналогичного профиля. Приходилось догонять. Однако спустя непродолжительное время в мире едва ли можно было найти школу подготовки спецназа, употребляя современную лексику, "круче" нашей.

Объяснение этому простое: профессиональную подготовку спецрезервистов вели люди, имевшие опыт агентурно-оперативной и диверсионной работы, полученный в Великой Отечественной войне.

Организационно КУОС был развернут на базе Высшей краснознаменной школы КГБ СССР – легендарной кузницы кадров внешней разведки. В то же время профессорско-преподавательский состав и слушатели КУОС находились в оперативном подчинении руководства внешней разведки или Первого главного управления (ПГУ) КГБ СССР. С середины 70-х годов подготовку кадрового состава КУОС и выполнение боевых задач стала осуществлять нелегальная разведка, а именно – Управление "С" ПГУ КГБ СССР.

Базой КУОС стала территория знаменитой ШОН (Школы особого назначения) в районе Балашихи. В годы войны отсюда ушли в свое бессмертие легендарный разведчик, Герой Советского Союза Николай Кузнецов, Зоя Космодемьянская и многие другие. Здесь начинал свою оперативную деятельность выдающийся советский разведчик-нелегал Рудольф Иванович Абель. После окончания войны на этой территории находилась знаменитая 101-я разведывательная школа, готовившая сотрудников советской внешней разведки.

Позднее уже выпускники КУОС отправятся отсюда для выполнения поставленных интернациональных задач практически на все континенты земного шара. Одними из первых были отряды специального назначения "Зенит" и "Каскад", принявшие боевое крещение в Афганистане.

24 декабря Бояринов встретился с председателем КГБ СССР Юрием Андроповым и начальником внешней разведки Владимиром Крючковым. Разговор был долгим. На следующий день полковник вылетел в Афганистан, чтобы возглавить штурмовую группу.

В Кабул он прибыл поздно вечером 25 декабря и на следующий день провёл с бойцами спецназа рекогносцировку на местности. Поднявшись на одну из близлежащих высот и оценив обстановку, он, по свидетельству очевидцев, сказал только одно: "Крепкий орешек". И надолго замолчал.

Задача «мусульманского» батальона заключалась в том, чтобы довести группы спецназа КГБ до стен дворца и не допустить удара в тыл атакующим.

Штурм дворца Тадж-Бек, основного объекта всей операции, был намечен на 19.30. Сигнал к его началу – мощный взрыв в 19.15 в главном коллекторе связи Кабула.

Накануне:

Группа бойцов «Зенита» под командованием полковника П.И. Нищева подготовила к взрыву коммутатор связи и кабельные линии связи дворца, чтобы лишить оборонявшихся возможности вызвать подкрепление (заряды сработали точно в определённое время).

Два «зенитовских» снайпера оборудовали позиции на внешнем периметре атакующих.

Были подготовлены штурмовые лестницы на случай, если придется штурмовать объект по склонам, которые были заминированы.

К дворцу, возвышающемуся над окрестностями, вели две дороги. Первая – автомобильный серпантин, простреливаемый из многих огневых точек. Вторая – пешеходная лестница, выходящая к торцу здания, но и до неё надо было преодолеть пространство, хорошо пристрелянное защитниками дворца.

Движение к дворцу обеспечивала первая рота батальона ГРУ под командованием ст. лейтенанта Владимира Шарипова. Комитетские группы не имели бронежилетов, бойцы «мусульманского» батальона добровольно отдали им свои…

Вторая и третьи роты, а также приданная рота ВДВ под командованием ст. лейтенанта Валерия Востротина должны были блокировать расположение батальонов бригады охраны и не допустить их выхода из пунктов постоянной дислокации.

Полк ПВО предстояло захватить инженерному взводу батальона ГРУ, усиленному двумя расчетами АГС-17. Гранатометчики должны были отсечь огнём личный состав полка от орудий, а саперы уничтожить их подрывом. Возглавлял группу «зенитовец» подполковник Олег Швец.

Из-за проваленного спецмероприятия по нейтрализации диктатора, в подразделениях охраны дворца объявили тревогу, однако штурма не отменили, сигнал к атаке оставался прежним. Но и тут в дело вмешался случай…

Из воспоминаний полковника ГРУ В.В. Колесникова: «Зам. командира батальона капитану Махмуду Сахатову я поставил задачу подобрать людей для захвата танков, закопанных у дворца. Нужны были бойцы умеющие водить танки и вести из них огонь. Кроме танковых экипажей в эту группу вошли четверо комитетчиков, два снайпера и два пулемётчика – всего двенадцать человек.

Около 19 часов на автомобиле ГАЗ- 66 группа начала выдвижение, чтобы захватить три танка в капонирах. Проезжая мимо 3-го батальона охраны дворца, спецназовцы увидели, что в подразделениях внешней охраны объявлена тревога и личный состав получает оружие. По приказу Сахатова машина притормозила возле офицеров командовавших афганским батальоном. Через несколько секунд офицеры лежали на дне кузова грузовика, который оставляя за собой шлейф снега и пыли удалялся на полной скорости. Солдаты, оставшись без управления, открыли огонь, но при этом наступали толпой, став хорошей мишенью для спецназовцев, которые неплохо обращались с оружием. Понеся большие потери, преследователи отстали. Тем временем снайперы «Зенита» уничтожили охрану возле закопанных танков.

Услышав стрельбу в расположении 3-го батальона, я дал команду на начало операции, запустив серию ракет. Две «шилки» открыли огонь по дворцу, а ещё две по расположению танкового батальона. Расчеты АГС – 17 работали по расположению второго батальона охраны, не давая солдатам покинуть казармы. Десантники выдвинулись для блокирования бригады внешней охраны, а первая рота «мусульманского» батальона с группами спецназа КГБ устремилась к объекту «Дуб».

Объект «Дуб» – дворец Тадж – Бек:

И грянул бой… По сигналу группы спецназа переодетые в афганскую форму с белыми опознавательными повязками на рукавах начали движение к дворцу. Первыми в 18.45 двинулись по единственной ведущей к площадке перед дворцом Тадж – Бек горной дороге три бронетранспортёра с бойцами «Зенита», старшими подгрупп были А. Карелин, Б. Суворов и В. Фатеев. За ними через какой-то промежуток времени – ещё один БТР с четвертой подгруппой «Зенита» во главе с В. Щиголевым и пять БМП с бойцами "Грома" (с ними находились «зенитовцы» – начальник КУОС полковник Бояринов и капитан 2 ранга Козлов). Крутая горная дорога была настолько узка, что бронемашины могли двигаться по ней буквально след в след. Все придорожные склоны и подходы были заминированы афганцами.

Боевые машины сбили внешние посты охраны и устремились по единственной дороге, ведущей на площадку перед дворцом. Едва первая машина миновала поворот, сразу же на колонну бронетехники со спецназом обрушился шквальный огонь из всех видов оружия, которое имелось у оборонявшихся, ударили крупнокалиберные пулеметы.

В результате у шедшего первым БТРа были повреждены все колеса, а машина Бориса Суворова следовавшая в колонне второй была подбита, сразу же загорелась и не мог продолжать движение. Она перегородила собой узкую дорогу и не давала возможности двигаться дальше к дворцу остальным бронемашинам атакующих. Сам командир подгруппы погиб, а его люди получили ранения.

При отсутствии поддержки с воздуха и тяжёлой артиллерии, значительного численного превосходства оборонявшихся успех при взятии дворца связывался, прежде всего, с фактором внезапности. Но этот расчёт не оправдался.

«Шилки» и «мусульманский батальон» вели по дворцу очень плотный огонь. Однако этот шквал огня, как стало ясно практически сразу, не мог нанести противнику ощутимого вреда из-за толстых стен. Как вспоминали позднее участники штурма, снаряды "Шилок" просто отскакивали от стен дворца и представляли реальную угрозу атакующим.

Дальнейшее движение колонны бронемашин было невозможно, и командиры отдали приказ на десантирование. Но, открыв люки бронемашин, бойцы попали под сильнейший пулеметный и автоматный огонь. «3енитовцы» вынуждены были залечь и открыть ответный огонь по окнам дворца.

Казалось, что сама ночь обрушилась на них градом осколков и пуль. Появились новые убитые и раненые.

Как свидетельствуют участники боя, полковник Бояринов дважды вставал под жесточайшим огнем противника в полный рост, пытаясь поднять бойцов в атаку. Но мощный огонь афганских гвардейцев вновь и вновь заставлял залечь поднимавшихся вслед за своим командиром бойцов спецназа. Продолжалось это недолго – может быть, минут пять, но бойцам показалось, что прошла целая вечность.

В этой ситуации Бояринов принял, возможно, единственное в тот момент правильное решение. Разбившись на мелкие группы и используя естественный рельеф местности и укрытия, пользуясь темнотой пробиваться к входу во дворец. Некоторые из бойцов стали взбираться вверх в гору при помощи штурмовых лестниц. Помогло и то, что «Шилка» подавила пулемет в одном из окон.

Самым сложным, оказалось, ворваться в само здание. Когда бойцы выдвинулись к главному входу, огонь еще более усилился. Творилось нечто невообразимое. Еще на подступах ко дворцу был убит Г. Зудин, ранены С. Кувылин и Н. Швачко («Гром»). В первые же минуты боя у майора М. Романова было ранено 13 человек. Самого командира группы контузило. Не лучше обстояло дело и в «Зените». В. Рязанов, получив сквозное ранение в бедро, сам сделал перевязку ноги и пошел в атаку. Афганцы со второго этажа бросали гранаты. Едва начав подниматься по лестнице, ведущей к Тадж-Беку, Якушев упал, сраженный осколками гранаты, а бросившийся к нему Емышев был тяжело ранен в правую руку. Позже ее пришлось ампутировать.

Двигаясь вдоль стен со всеми мерами предосторожности, пользуясь наступившей темнотой, группа подобралась к главному входу в здание. Там они забросали вход и вестибюль первого этажа гранатами и под их взрывы ворвались в здание, поливая огнем из автоматов все пространство вокруг себя.

Из воспоминаний командира штурмовой группы майора Якова Симонова: «…попав в мёртвую для обстрела зону, мы поднялись по лестнице к торцу объекта, где встретились с бойцами группы «Гром». Всего нас было семь человек. Остальные товарищи ещё находились в простреливаемой зоне, прорываясь к нам. Одной группой мы двинулись к входу.

В это время к нам присоединился уже раненный в руку полковник Бояринов. Он как командир КУОС мог и не ходить на штурм, ограничившись разработкой плана операции. Но как боевой командир он не мог позволить себе этого и настоял на том, чтобы ему, как и каждому бойцу спецназа, дали собственную боевую задачу. Георгию Ивановичу обозначили собственный объект штурма – центр связи дворца, который надо было захватить или уничтожить».

Симонов: – «Когда мы проникли на первый этаж, к нам прорвались ещё два человека. Здесь мы разделились.

Бояринов направился выполнять свою задачу, а командир «Грома» Михаил Романов, уже контуженный взрывом гранаты, остался прикрывать нас с тыла. Остальные бросились на второй этаж. Для нас главной целью был диктатор. Мы знали, что он должен находиться на втором этаже, и нашей задачей было захватить его живым или мёртвым». В это же время А. Карелин, В. Щиголев и Н. Курбанов штурмовали дворец с торца.

По обе стороны вестибюля (проходы в коридоры, где также шел бой) гремели взрывы гранат и снарядов, раздавались пулеметные и автоматные очереди. Во всем здании продолжал гореть порой мигавший при разрывах гранат и снарядов свет.

Бояринов с двумя бойцами двинулись в направлении узла связи по одному из коридоров. Пробирались от комнаты к комнате, забрасывая помещения гранатами, реагируя короткими очередями из автоматов на малейшее движение или шорох.

У всех троих осколками собственных гранат были посечены лица и кисти рук, кровь заливала глаза. Казалось, прошла вечность, а на самом деле всего несколько минут, когда, наконец, они добрались до заветной цели – помещения узла связи, которое забросали гранатами. Уничтожив узел связи, Бояринов и бойцы вернулись к главному входу. Затем Бояринова видели ведущим бой на втором этаже.

От огня «Шилок» на втором этаже дворца начался пожар. Это оказало сильное моральное воздействие на обороняющихся. Солдаты из охраны Х. Амина, услышав русскую речь и мат, некоторые стали сдаваться. Как потом выяснилось, многие из них учились в десантном училище в Рязани, где, видимо, и запомнили русский мат на всю жизнь.

В то время, когда штурмовые группы брали Тадж-Бек, бойцы «мусульманского» батальона создали жесткое огневое кольцо вокруг дворца, уничтожая все, что оказывало сопротивление, и отсекая приток новых сил к его защитникам.

Врешь, не может быть! Когда звуки начавшегося боя достигли диктатора, Амин приказал своему адъютанту позвонить и предупредить советских военных советников о нападении на дворец. При этом он сказал: «Советские помогут».

Но адъютант доложил, что стреляют именно советские. Эти слова вывели генсека из себя, он схватил пепельницу и бросил ее в адъютанта: «Врешь, не может быть!» Затем сам попытался позвонить начальнику Генштаба, командиру 4-й танковой бригады, но связи не было. После этого Амин тихо проговорил: «Я об этом догадывался, все верно».

Главному конец!

Когда спецназовцы с боем пробивались по второму этажу, раздался женский крик: «Амин, Амин…» Кричала, видимо, его жена. Н. Курбанов из «Зенита», единственный из бойцов, кто знал местный язык, стал переводить Семенову. Так удалось узнать, где находится Х. Амин.

Когда ворвавшись в одну из комнат второго этажа, обнаружил тело Амина, убитого осколком гранаты, основной этап операции был практически завершен. Майор Симонов доложил по рации руководству: «Задача выполнена, главному конец! Много потерь». «Оставайтесь на месте до подхода подкрепления», – ответили ему.

Однако бой во дворце продолжался, каждый угол, каждая комната на третьем этаже огрызались автоматным огнём. Личная охрана Амина оказала ожесточенное сопротивление, дралась отчаянно, но напор спецназа был настолько силен, что оборонявшимся не оставалось ничего другого, кроме как погибнуть или сдаться в плен. Впрочем, пленных было мало, почти все гвардейцы в этом бою погибли. Вся операция по штурму объекта «Дуб» заняла 40 – 45 минут.

Но и после взятия Тадж – Бека бой не прекратился. Остатки третьего батальона охраны дворца ещё сутки вели бой с подразделениями «мусульманского» батальона и десантниками. Значительная часть солдат бригады внешней охраны дворца сдались. Не оказал серьёзного сопротивления и танковый батальон бригады. К ним примкнул и зенитный полк. Около 1700 солдат и офицеров попали в плен. Остальные погибли или ушли в горы и впоследствии влились в отряды моджахедов.

После того как оппозиционеры А. Сарвари и С. Гулябзой опознали труп, останки афганского лидера завернули в ковер… Основная задача была выполнена.

Гибель боевых друзей:

Когда же все закончилось, и наступила относительная тишина, изредка прерываемая отдаленными выстрелами и взрывами, бойцы бросились искать командира. Тело Бояринова нашли недалеко от главного входа, на площадке перед дворцом. Как выяснилось позднее, при вскрытии, не считая порезов и ссадин от осколков наступательных гранат и гранитной крошки, которыми почти сплошь были покрыты его лицо и кисти рук, только одна пуля попала в полковника. Эта смертельная пуля, выпущенная из автомата, ударила в верхнюю кромку бронежилета, прикрывавшего тело, и срикошетила внутрь, под жилет, в тело и, как бурав, разворотила его, задев сердце.

Кроме Г.И. Бояринова «Зенит» потерял в этом бою ещё двух человек: капитана Суворова Бориса Александровича и лейтенанта Якушева Андрея Александровича переводчика из Управления «С». Погибли два человека из числа бойцов группы «Гром»: капитаны Зудин Геннадий Егорович и Волков Дмитрий Васильевич. Почти все были ранены, но те, кто мог держать оружие в руках, продолжали сражаться.

Ещё пять человек убитыми потерял батальон спецназа ГРУ («мусульманский») и 35 было ранено. 23 бойца, получившие ранения, остались в строю. Например, раненный в ногу старший лейтенант В. Шарипов продолжал руководить вверенной ему ротой. Тяжелораненых медик батальона капитан Ибрагимов вывез на БМП в медсанбат и кабульский госпиталь. Вероятно, что кто-то из спецназовцев пострадал от своих же: в темноте спецгруппы КГБ узнавали друг друга по белым повязкам на рукавах, паролю «Миша – Яша» и… мату. Ведь все они были одеты в афганскую военную форму, а вести стрельбу и бросать гранаты приходилось часто с приличного расстояния при плохом освещении и высокой задымленности. Причём стреляли мгновенно по любой движущейся цели, кто медлил, тот погибал.

Неизвестна судьба сотрудников 9-го управления КГБ СССР, осуществлявших непосредственную охрану Х. Амина. По некоторым данным, всех их удалось заранее эвакуировать.

В течение ночи спецназовцы несли охрану дворца, т.к. опасались, что на его штурм пойдут дислоцированные в Кабуле дивизии и танковая бригада. Но этого не случилось. Советские военные советники и переброшенные в афганскую столицу части воздушно-десантных войск не позволили им этого сделать.

Погребение:

Убитых афганцев закопали в братской могиле неподалеку от к дворца Тадж-Бек (впоследствии, с июля 1980 г., там располагался штаб 40-й армии). Труп Х. Амина, завернутый в ковер, был погребен там же, но отдельно от остальных. Никакого надгробия ему поставлено не было.

Оставшиеся в живых члены его семьи были посажены в тюрьму Пули-Чархи, сменив там семью Н.М. Тараки. Даже дочь Х. Амина, которой во время боя перебило ноги, оказалась в камере с холодным бетонным полом. Но милосердие было чуждо людям, у которых по приказу Х. Амина были уничтожены родные и близкие.

Послесловие:

Это были основные десять объектов, хотя и не все, которые штурмовали офицеры «Зенита» (а также вели разведку объектов, планирование операций и руководство группами) в ходе операции «Байкал-79». Вся операция длилась в общей сложности около четырёх часов, за это время советские войска и спецназ заняли все ключевые правительственные учреждения и передали власть в Афганистане новому национальному правительству. Здесь же в ходе совместных операций возникло боевое содружество будущей группы «Вымпел» и уже существовавшей под другим названием группы «Альфа». Это была их первая совместная операция. Первая и, как показало время, не последняя.

Время стирает события и лица из памяти. Командиров групп с объектов «Телеграф», «Почта», «Служба безопасности» сегодня уже нет в живых. Архивы по описанным событиям будут рассекречены ещё не скоро, да, и большая часть из них, видимо, уже уничтожена.

Уже сложно вспомнить многих бойцов спецотряда «Зенит» и их роль в операции «Байкал-79». Хотя есть надежда, что живые участники этих групп ещё расскажут, как это было.

Почти не остались в памяти имена советских военных советников, которые смогли удержать афганские войска в казармах. Однако многие участники операции помнят их в лицо и понимают важность той миссии, которую они выполнили. Против афганской армии они бы не выстояли. Победа была возможна только сообща. И они победили!

Несмотря на всю секретность операции, через некоторое время слухи о ней разошлись среди сотрудников органов КГБ. Для нас молодых офицеров внешней разведки подвиг полковника Бояринова стал образцом выполнения служебного долга, а по популярности фигура Григория Ивановича стояла наравне с Че Геварой. Нашему поколению было на кого равняться в строю.

Награждения:

28 апреля 1980 г. закрытым Указом Президиума Верховного совета СССР наиболее отличившимся офицерам спецподразделений КГБ СССР присвоены звания Героев Советского Союза: начальнику КУОС КГБ СССР полковнику Бояринову Г.И. (посмертно), сотруднику Управления «С» ПГУ КГБ СССР капитану 2 ранга Козлову Э.Г., зам. начальника отделения группы «А» Службы ОДП 7 Управления КГБ СССР капитану Карпухину В.Ф.

Все офицеры «Зенита» были награждены государственными наградами СССР.

Уже через три дня после 27 декабря группа «Зенит-2» официально прекратила своё существование и большей частью вернулась на Родину. Но блестящая работа «Зенита» в этой операции натолкнула начальника управления «С» ПГУ КГБ СССР генерал-майора Дроздова Ю.И. на мысль о необходимости создании такой группы на постоянной основе для проведения операций за рубежом.

Доклад Ю. Андропову:

31 декабря после подробного доклада по итогам операции Председателю КГБ Ю.В. Андропову он предложил создать новое кадровое специальное подразделение способное решать особые оперативные задачи в глубоком тылу противника.

Он был уверен, что любой объект в тылу противника может быть нами взят. Всё зависит от качества разведывательных данных, уровня подготовки наших подразделений и боевитости их духа. Это его утверждение впоследствии назвали «постулатом Дроздова» и положили в основу подготовки бойцов.

– И сколько же тебе их нужно по численности? – спросил Ю.В.Андропов.

– Ну, хотя бы полторы тысячи, – ответил Дроздов.

– Ладно, подготовьте предложения, сказал председатель КГБ.

В середине января Ю.И. Дроздов передал Андропову обоснование необходимости создания группы специального назначения. Так начиналась Группа специального назначения КГБ СССР «Вымпел».

Глава 4. Альфа в Уфе

Офицер КГБ – о захватчике самолета в аэропорту Уфы: «Он уперся автоматом мне в живот и спросил: "Кто такой?"»

34 года назад 76 пассажиров ТУ-134 взяли на мушку террористы. Рассказываем, как их обезвредили.

К теракту солдаты готовились заранее. Они дождались, когда дежурным по роте назначили Мацнева, чтобы получить ключи от оружейной комнаты в воинской части, и поздним субботним вечером, прихватив пулемет, автомат и винтовку, дезертировали.

Расстрелянных – к награде

До аэропорта солдаты добирались вначале на такси, но наткнулись на пост ГАИ и испугались. Первыми жертвами террористов стали старший сержант милиции Залфир Ахтямов и младший сержант милиции Айрат Галеев. Их машину Мацнев и Ягмуржи расстреляли автоматной очередью, испугавшись возможного преследования. Милиционеры погибли на месте.

– В те времена машины, которые ездили в ночное время, досматривались. Террористы поняли, что их не пропустят без досмотра, и решили захватить милицейский УАЗ, поскольку посчитали, что эту-то машину досматривать не станут, и стали выжидать, – вспоминает Анатолий. – В этот момент к ним как раз и подъехали те самые милиционеры. Они случайно попались. Ехали по служебным делам, выполняли другие задачи. В этой машине сидели расстрелянные милиционеры. Позже их посмертно наградят почетными орденами

В этой машине сидели расстрелянные милиционеры. Позже их посмертно наградят почетными орденами.

Коновал не ожидал убийства милиционеров, испугался и скрылся в лесу.

Мацнев и Ягмуржи от задуманного не отказались и направились в аэропорт на такси, минуя пост ГАИ. Водителю они грозили расправой, но не убили. Пощадили. Чуть позже именно водитель и расскажет правоохранителям, что подвозил террористов, расстрелявших милиционеров.

Террористы в обман поверили.

До аэропорта Мацнев и Ягмуржи добрались глубокой ночью. Осмотревшись вокруг, они решились на захват ТУ-134, который следовал по курсу Киев – Уфа – Нижневартовск. Самолет приземлился на дозаправку в башкирскую столицу и готовился к взлету. Почти в три часа ночи солдаты заскочили в самолет и объявили о захвате, а люки заблокировали. На борту находились члены экипажа и 76 пассажиров – вахтовики, женщины и дети.

Один пассажир пытался вразумить террористов, но бесполезно. Его расстреляли, другого смертельно ранили.

Выпущенные в них пули пробили фюзеляж самолета, и двум стюардессам, Елене Жуковской-Ганич и Сусанне Жабинец-Кибаровой, пришла на ум идея: убедить террористов в его поломке. Девушки рассказали захватчикам, что борт нуждается в ремонте, и попросили вызвать авиатехника.

Террористы в обман поверили.

«До последнего думал, что это учения»

О теракте Анатолий Коцага узнал в ту же ночь от звонка дежурного и не поверил в реальность происходящего, поскольку готовился к учениям по захвату самолета.

– Но все равно быстро оделся, прибежал в Управление, я недалеко от него жил, взял пистолет и – в аэропорт. До последнего думал, что это учения, – вспомнил он.

Уже на месте Анатолий понял, что «все здесь по-взрослому».

Анатолию было 40 лет, когда его под прикрытием отправили к террористам.

Операцию по освобождению самолета возглавил председатель КГБ республики генерал-майор Вадим Мищенко. Штаб разместился в контрольно-диспетчерском пункте аэродрома. Оценив обстановку, руководство антитеррористической операцией обратилось за помощью к специалистам группы «Альфа». А чтобы выиграть время до их прибытия, «было решено вступить с террористами в переговоры».

– Переговоры велись через командира экипажа и командира роты, где служили солдаты. В результате умелых переговоров трижды освобождались заложники: вначале отпустили трех женщин с двумя детьми, потом – основную массу пассажиров и затем – оставшихся, – сообщил корреспонденту UFA1.RU другой участник событий, подполковник ФСБ в отставке Марс Абдеев.

В штабе тем временем хотели разведать обстановку на самолете.

– Нужно было разузнать, как ведут себя террористы. Насколько агрессивны. Эта информация важна была и для «Альфы» в случае штурма самолета, – вспомнил Анатолий. Кроме Коцаги, послать было некого: один его товарищ незадолго до теракта получил травму, другой находился в отпуске в другом регионе. Сам же Анатолий в прошлом работал авиаинженером, и на роль авиатехника вполне подходил.

– На этом самолете я, конечно, не работал и знал его слабо, но общие представления о нем имел, – отметил он.

Вылет самолета тем временем постоянно задерживали «по техническим причинам».

– Говорили террористам, что самолет взлететь не может, так как стрельба повредила системы управления и произошла разгерметизация обшивки, нужен ремонт. Потянуть время максимально, чтобы те устали, вымотать их, обезвредить в конце концов, – отметил Анатолий.

В авиации террористы не разбираются

– Когда я зашел в самолет, один из террористов, Мацнев, уперся автоматом мне в живот и спросил: «Кто такой?», – вспоминает Анатолий.

Он не растерялся и попросил показать ему, где и что повреждено, и затем прошел внутрь.

– Увидел отверстие от пули, стал его осматривать. Хотел пройти дальше [в хвост], но мне не позволили. Мацнев сказал, что все повреждения здесь, – вспомнил он.

Второго террориста, Ягмуржи, и других пассажиров Анатолий не видел, поскольку те сидели далеко в хвосте.

– Я их плохо видел, и не до них, если честно, было. Они ничем не привлекали внимание, спокойно сидели, а я блефовал. Террористам не до меня было. Они за пассажирами следили, за стюардессами смотрели, а за этой толпой разве вдвоем уследишь? – сказал Анатолий.

Мацнев в руках держал пулемет, и Анатолий боялся, что, если его рассекретят, то непременно застрелят.

– Я подошел к Мацневу и говорю: «Очень плохо это, ребята, все, надолго ремонт». А он ведь даже не спрашивал: «Что такое плохо?». Я понял, что он в авиации не разбирается. Я опять говорю, мол, дырки надо заштопать, это же работа длительная, – отметил Анатолий.

На борту самолета он пробыл три минуты. Дома его ждала супруга с двумя дочерьми. Про захват самолета они ничего не знали.

На борт – через форточку в пилотской кабине

Когда террористы убедились в поломке самолета и осознали крах своего плана, то попросили у силовиков наркотики, а позже и яд – отравиться. Силовики им предоставили первое.

– Не знаю, какие конкретно наркотики дали. Врач там что-то намешал. Они столько времени на ногах были, устали и не спали. Ягмуржи от наркотиков потерял сознание, а Мацнев, который был, кстати, наркоманом, стал метаться по салону, – отметил Анатолий.

В это время стюардесса Елена уговорила Мацнева выпустить оставшихся заложников из самолета. Тот не сопротивлялся.

Когда на борту самолета остались только террористы, начался штурм. Поскольку люки были заблокированы, сотрудники подразделения «Альфа» проникли на борт через форточку в пилотской кабине. Мацнев пытался открыть огонь из автомата, но был убит. Во время перестрелки одна из пуль раздробила ногу лежавшему без сознания Ягмуржи. Позже ее ампутировали.

Спецоперация по уничтожению террористов длилась восемь секунд.

Причины для теракта и амнистия заключенным.

За теракт арестовали шесть человек: Ягмуржи, Коновала и еще четырех солдат – за укрывательство преступления. Военный трибунал СССР приговорил первого к смертной казни через расстрел. Почти через два года после теракта приговор исполнили. Коновал избежал расстрела и получил 10 лет тюрьмы, поскольку не участвовал в захвате самолёта. Других наказали сроками от двух до шести лет.

– Чем сейчас они (освободившиеся преступники. – Прим. ред.) занимаются, не знаю, но думаю, что живут уже в разных странах. Коновал же сам из Украины. Федоткин – из Ташкента (столицы Узбекистана. – Прим. ред.). Остальные не помню, откуда, но надеюсь, что они не остались без внимания для правоохранительных органов своих государств, – отметил он.

На вопрос о том, почему солдаты решились на теракт, Анатолий ответил так:

– Они же балбесы, за душой – ничего. Они бездельничали, когда служили, наркоманами были. На том самолете мародерствовали. У пассажиров ботинки отбирали. Не знаю, что с ними именно не так было, может, воспитание не то получили. Общались они, говорят, с уголовниками какими-то.

Версия, что солдат притесняли на службе и это послужило причиной теракта, по словам Анатолия, не подтвердилась.

В органах Анатолий отслужил 34 года. Сейчас он на пенсии, живет в Петербурге. За героизм на самолете его наградили орденом Красной Звезды.