Читать книгу Абсолютная память - Дэвид Болдаччи - Страница 14

В школах не должно быть настолько тихо. Такой была первая мысль Декера, когда он шел по коридору за Ланкастер. Следом пришла другая: никогда еще ему не приходилось бывать в настолько ужасном месте.

Он шел мимо фотографий прежних директоров Мэнсфилда, включая того, кто возглавлял школу, когда в ней учился сам Декер. Заглядывал в классы, где когда-то сидел, иногда слушал, иногда записывал, а временами – спал, делая вид, что слушает и записывает.

Но прошлое разом ушло, когда на пересечении двух коридоров Декер увидел ногу. Обнаженную голень, следовательно, тело почти наверняка женское.

Они с Ланкастер повернули за угол, и его догадка подтвердилась. Она распростерлась на линолеуме, достаточно старом, чтобы помнить, как по нему ходил Декер.

Все уже сфотографировали и измерили, эксперты собирались закругляться, сказала ему Ланкастер. Девушка, казалось, позировала – одна рука вытянута, будто она машет другу, – когда кто-то жестоко отнял у нее оставшуюся жизнь.

– Дебби Уотсон, – сказала Ланкастер Декеру, глядящему на тело. – Выпускной класс. Только что исполнилось восемнадцать. Родителей известили.

Декер огляделся. Он работал на местах преступлений двадцать лет, сначала патрульным, потом детективом. Сейчас он должен быть в своей тарелке, должен привычно выискивать то, что выискивал прежде тысячи раз. Вот только он совсем не в своей тарелке. Он чувствует себя чужаком. Чувствует, будто из него выкачивают весь воздух школы.

Амос с трудом подавил это внутреннее смятение и произнес:

– Но они же ее не видели?

Мэри покачала головой.

– Ты знаешь правила. Место преступления. Никто не входит, в том числе родители. Да и вряд ли они захотели бы видеть ее… такой.

Декер натянул пластиковые бахилы и перчатки, выданные Ланкастер, и присел рядом с Дебби Уотсон. Голова закружилась. Он откашлялся и сосредоточился на теле.

Судя по всему, девушка получила в лицо полный заряд картечи. В результате оно исчезло. Декер взглянул на стену позади тела. Она была покрыта кусочками мозга и костей. Рядом с телом валялись учебники; блокнот был залит кровью. Декер посмотрел на лист бумаги, вероятно, выпавший из учебника. Если это ее рисунки, она была неплохим художником, подумалось ему.

– У вас уже есть последовательность выстрелов? – спросил он.

– Насколько мы можем судить, она была первой жертвой.

– Откуда вошел стрелок?

– Пойдем.

Ланкастер вела его недалеко, и Декер узнал тыльную сторону здания. Она указала на несколько дверей:

– В течение учебного дня они заперты. – Ткнула пальцем в сторону камеры, приделанной в углу под потолком. – Вот эта камера дала приличную картинку проникновения.

– Описание?

– У меня есть картинка на ноутбуке, посмотришь, мы развернули штаб в библиотеке. Это был крупный парень в полном камуфляже. Лицо полностью закрыто маской и щитком.

– Ремень с подтяжками, – задумчиво произнес Декер. – Методично.

– Мы полагаем, – продолжила Ланкастер, – он вошел здесь, завернул за угол, столкнулся с Дебби Уотсон и застрелил ее.

– А разве в коридорах не было других людей?

– В такое время все были в классах.

– А Дебби?

– Она шла в кабинет медсестры. Расстройство желудка. Так сказал учитель, который разрешил ей уйти с занятия.

Декер еще раз огляделся.

– Все были в классах. Значит, либо стрелку здорово повезло, либо он знал распорядок дня школы.

– Я тоже об этом подумала.

– И когда он застрелил Дебби?

– Он пошел в спортзал, убил Джо Крамера, учителя физкультуры, потом развернулся, прошел мимо тела Дебби и направился в переднюю часть школы. К тому времени всех вспугнули выстрелы, но классные комнаты оказались ловушкой. Он застрелил еще одного ученика прямо в классе. Потом пошел в соседний класс и открыл огонь. Еще один труп и один раненый, учитель.

– Энди Джексон? Английский? Я слышал в новостях.

– Да. Потом он пошел в коридор напротив и вошел в другой класс. Еще один труп. Следующий класс в том же коридоре, застрелен шестой человек. Потом он направился в кабинет администрации и там застрелил завуча. Затем застрелил еще одного ученика в другом классе. Итого восемь трупов. И Джексон в критическом состоянии, так что счет может вырасти до девяти.

– То есть шесть учеников и двое взрослых?

– Да. И один тяжелораненый.

– Ты сказала, на стрелке были камуфляж, маска и щиток?

– Верно.

– Что еще? Обувь?

– На видео он выше пояса. Никто из опрошенных не заметил его обуви. На нем были перчатки. Оружие – дробовик и пистолет. Баллистики пока собирают и сводят в таблицы данные. Много пуль до сих пор в жертвах. Когда он пользовался пистолетом, то стрелял в жертву несколько раз.

– Чтобы убить наверняка, – сказал Декер. – С дробовиком таких проблем не было.

– Да, верно.

– Значит, капюшон и щиток?

Ланкастер кивнула.

– Ему было важно замаскироваться. Возможно, он боялся, что его узнают. Ты сказала, он крупный парень? Насколько крупный?

Она достала блокнот.

– В кадр с ним попал плакат на стене. Мы померяли. Ищем парня ростом не меньше шести футов двух дюймов, с очень широкими плечами. Вроде твоих. Сильный. Определенно мужчина. Вес больше двухсот фунтов.

– Итак, он обходит всю школу, а у нас есть единственный кадр?

– Возможно, он знал, где расположены камеры, и избегал их, – ответила Ланкастер. – Не исключено, что он уже был здесь, осматривал местность перед этим побоищем.

– Но один раз он не увернулся от камеры, – возразил Декер.

– Как ты думаешь почему? Неувязка? Ошибка?

– Пока говорить рано, но, если это сделано намеренно, нам нужно выяснить зачем.

Ланкастер сделала какие-то пометки.

– Ты сказала, он заходил в классы?

Она кивнула.

– Но убивал только одного человека, а потом шел дальше?

– Всё так. За исключением раненого в одном из классов учителя.

– У жертв было что-то общее?

– Ты думаешь, он мог выцеливать конкретных людей?

– Пока не исключаю.

– Ему нужно было знать, в каких именно классах в это время они находятся.

– Возможно, он это как-то выяснил.

– Я проверю, – сказала Ланкастер. – Но сильно сомневаюсь, что при таком хаосе этот парень мог работать с учетным листом целей.

– Возможно, это был хаос для остальных. Но не для него. У него были «стволы».

– Амос, но все же… – с сомнением произнесла Мэри.

– А выход? – спросил он, не обращая внимания на последнюю реплику.

– Пока не выяснили.

Декер посмотрел на нее.

– К тому моменту, когда этот парень закончил стрельбу, сколько прошло времени?

– Грубая оценка временного диапазона, которую мы получили, – десять минут или чуть больше.

Декер выглянул в окно. Фасад школы далеко от дороги, выходит на свою территорию. На той стороне – жилые дома.

– Там никто ничего не слышал? Крики, выстрелы?

– Пока выясняем. Возможно, у него был глушитель.

– Не на дробовике. Но я веду к другому: как этот парень в камуфляже, капюшоне и щитке, с двумя пушками, одна из которых длинноствольная, вышел отсюда и никто его не заметил? И, если уж на то пошло, как он вошел сюда и его никто не увидел?

Воздуха опять стало не хватать. На лбу выступил пот. Декер оперся рукой в перчатке о стену. Если Ланкастер и заметила его слабость, то промолчала.

– Видео показывает, как он входит с задней стороны. Там нет ничего, кроме старой армейской базы. Он мог проскользнуть сюда незамеченным. Может, прятался в мусорном контейнере на задах здания, а потом выскочил оттуда…

Декер потер живот.

– Амос, ты в порядке?

– Паршивая диета. Вы проверили помойку?

– Мы проверили все и ничего не нашли. Мы даже проверили забор вокруг базы. Никаких следов. Там такие заросли, что было бы заметно, если б кто-то там лазил.

– Итак, он стрелял, двигаясь от задней части здания к фасаду. Предположим, оттуда он и ушел. Почему его никто не видел? По ту сторону улицы жилые дома. По дороге все время ездят машины.

– Ну, дома строго напротив пустуют – невыплаченная ипотека. И это рабочий район. В такое время утра немногие сидят дома. И вряд ли кто-то услышит звуки, школа достаточно далеко.

– Но на улице все равно было движение. Дети и учителя должны были кричать в окна. С мобильников набирали «девять-один-один». Проезжали патрульные машины. Я был рядом со Вторым участком, когда там началась суматоха. Сколько оттуда на машине до школы? Минут пятнадцать?

– Примерно так, да.

– И даже если снаружи никто не видел, как он уходит, кто-то должен был смотреть из окон школы. Дети, снимающие видео на телефон. Насколько я помню, любой выход из этого здания просматривается из окон одного из классов.

– А ты откуда знаешь? Часто сбегал с уроков?

– Постоянно.

– Ладно, тут ты меня сделал. Я ходила в школу в соседнем округе. Это твой газон, не мой.

– И по-прежнему остается вопрос с его входом. Как он вошел сюда незамеченным? Даже если зашел сзади? Там тоже есть окна.

– Да, но второй и третий этажи не используются.

– На первом этаже есть окна, выходящие на зады школы.

Ланкастер только потрясла головой.

– Школу обыскали?

– Обыск идет прямо сейчас.

– А учителя, администрация, ученики?

– Эвакуированы в безопасное место.

– В безопасное? – переспросил Декер, не обращая внимания на боль в животе и голове.

– Амос, мы не были уверены, что стрелок ушел. В подобных ситуациях следует в первую очередь убрать людей в безопасное место и обеспечить охрану территории.

– Ладно, замечу очевидное – если никто не видел, как он уходит, то откуда вы знаете, что не эвакуировали в безопасное место стрелка?

– Никому не позволили покинуть территорию, пока мы не получили описание стрелка. Женщины очевидно вне подозрений. Все свидетели указали, что это был мужчина. И во всем здании не оказалось ни одного парня, подходящего под это описание.

– Даже ученики? В наше время вырастают крупные детки.

– У всех учеников-парней подходящих габаритов есть алиби. Все они были в своих классах вместе с еще тридцатью ребятами. Никто из них не мог быть стрелком. Есть четверо учеников, которые по разным причинам выходили из класса. Все они ниже пяти футов девяти дюймов и легче полутора сотен фунтов. Все свидетели заявили, что стрелок, помимо своего роста, тянул на двести фунтов с лишним. И был накачанным, как спортсмен.

– А что с парнями, которые в этот день отсутствовали в школе?

– Еще проверяем. Возможно, что-то даст. Но я нутром чую: это был чужак.

– А учителя-мужчины подходящих размеров?

– Учитель физкультуры. Но он мертв. Еще завуч. Тоже мертв. Все остальные ниже шести футов и легче ста семидесяти. И ни одного из них не назовешь плечистым. Единственный живой учитель, примерно подходящий по весу, это химик, но у него рост пять и семь и недалек сердечный приступ.

– Так как же он попал сюда? Приехал?

Ланкастер покачала головой.

– Не думаю. В нужный нам промежуток времени никто не видел подъезжающих или отъезжающих машин.

– Судя по твоим словам, Мэри, в нужный период времени никто вообще ничего не видел.

– Сомнительно, сама знаю, – согласилась она. – Слушай, если этот парень все еще прячется в здании, мы его возьмем. Вся территория окружена копами. Отсюда никто не выйдет.

– Ты сказала, обыск продолжается?

– С того момента, как всех отсюда вывели, мы прочесываем школу дюйм за дюймом. Амос, никто не сможет выбраться незамеченным.

– Тогда ты зашла прямиком в тупик.

Ланкастер наклонила голову, немного пожевала резинку.

– Еще раз?

– Если здание опустело и никто не видел, как этот парень уходит, значит, стрелок – один из тех, кто был в школе. Учитель, ученик или человек из административного персонала. Вы учли тех, у кого были проблемы с законом?

Мэри кивнула.

– Все слишком старые, и все со здоровым пузом. Но я понимаю, о чем ты.

– Могу я взглянуть на видеозапись с этим парнем?

Ланкастер повела его в библиотеку. Едва они миновали сдвоенные деревянные двери, Декер понял, что библиотека превратилась в противоположность тихому святилищу. ФБР заняло целый угол, полиция штата получила свое место, а Ланкастер и ее команде остался кусочек в самом дальнем конце помещения.

Ланкастер направилась туда, где развернули рабочее место ее коллеги, но Декер застыл в дверях библиотеки. Не так уж долго он пробыл вдали от этого мира, но сейчас это время показалось ему вечностью. Ему не нравились толпы. Ему не хотелось заходить внутрь и включаться в большую группу следователей, пусть даже у них была сейчас одна цель. Какая-то часть его хотела прокрасться обратно в «Резиденс Инн», закрыть дверь, зажмуриться и завернуться в свою палитру цветов. Да и какой от него толк? Он не смог найти убийц своей семьи. Как ему искать этого убийцу? Он покосился на дверь. Еще можно сбежать…

– Амос!

Декер молча смотрел на капитана Миллера, который направился к нему. Этим вечером Мак был одет по всей форме. Он протянул руку, и Декер неохотно пожал ее.

– Спасибо, что помогаешь, Амос, – сказал Миллер. – Нам это пригодится.

Декер оглядел толпу народа в библиотеке.

– Похоже, у вас и так есть вся требуемая помощь.

Он попытался забрать руку, но Миллер крепко сжимал его ладонь, пристально глядя на бывшего детектива.

– Видимость бывает обманчивой. И мне нужно было твое участие. Ты видишь вещи. Я хочу сказать, Амос, ты их действительно видишь. Нам нужно взять этого парня. Нам нужно сделать все правильно. И передать дело в суд.

Миллер продолжал смотреть в лицо Декеру, пока тот наконец не встретился с ним взглядом.

– Амос, нам нужно раскрыть это дело. Ты это понимаешь. Я знаю.

– Да, – ответил Декер. – Я понимаю. Хотя бы потому, что я так и не смог этого сделать.

Миллер выпустил его руку.

– Не пора ли тебе присоединиться к своему «партнеру»? Рад видеть, что вы снова вместе.

Промолчав, Декер повернулся и пошел туда, где его дожидалась Ланкастер.

Возможность сбежать исчезла. Сейчас ему казалось, что Миллер прекрасно знал, о чем думает Амос, стоя в дверях библиотеки. И капитан был решительно настроен отрезать ему все пути к отступлению.

Декер пристроил свою тушу рядом с Ланкастер за столом посреди штаба местных копов. Всю длину стола занимали ноутбуки. На полу валялись грозди удлинителей, провода из которых шли к компьютерам, сканерам и принтерам. Повсюду ходили люди с папками, документами, планшетами, и всех их, на взгляд Декера, окружала аура тихого отчаяния. Он знал, что дети многих копов учатся в этой школе. Хотя вряд ли им требовались дополнительные стимулы, чтобы взять стрелка.

Когда Миллер обратился к Декеру по имени, несколько детективов и пара копов опознали Декера и встретили его кивками или угрюмыми взглядами, но никто не заговорил с ним. Он ушел из полиции не лучшим образом, хотя вряд ли кто-то всерьез винил его.

Однако сейчас он здесь – значит, можно приниматься за работу.

Амос посмотрел на Ланкастер.

– Видео?

Мэри нажала несколько клавиш, и через пару секунд Декер уже разглядывал зернистые кадры.

– Вот этот сукин сын, – сказала Ланкастер.

Декер взглянул на таймер.

– Восемь сорок одна. Когда начинаются занятия?

– Ровно в восемь тридцать. В этот момент все должны быть в своих классах.

– Ты сказала, он вошел через задние двери? И эта съемка оттуда, так?

– Да.

– Разве эти двери не заперты?

– Должны быть заперты. Но их не трудно отжать.

– Вы обнаружили признаки взлома?

– Амос, эти двери не меняли с семидесятых годов. Сплошные вмятины. Невозможно сказать, взламывали их или нет.

Мэри нажала еще несколько клавиш и увеличила изображение.

– Мы определили, где это. Здесь коридор отходит…

Она запнулась.

– Извини, неудачно выразилась. Коридор, который идет от установленного нами места проникновения. Здесь убийца повернет, а вон там столкнется с Дебби Уотсон, примерно через минуту.

– То есть первый выстрел в восемь сорок две или около того, кладя минуту между таймером видео и встречей с Уотсон?

– Примерно так. Люди запомнили выстрел из ружья. На самом деле, услышав его, куча народа посмотрела на часы. Поэтому восемь сорок два – годное время для первого выстрела.

– Ладно.

Декер задумался, о чем стоит спросить дальше. Вопросы должны всплывать на автомате, но не всплывают. Он определенно заржавел. Амос оглянулся на следователей, которые вкалывали изо всех сил. Он привык быть одним из них. Но факты есть факты, он вылетел из профессиональной жизни в ту минуту, когда нашел свою семью мертвой. И сейчас, приходится признать, он может оказаться скорее помехой, чем помощью.

Декер обернулся к Ланкастер, которая сочувственно смотрела на него.

– Амос, это как езда на велосипеде, – сказала она, явно распознав его неуверенность.

– Может, и нет, Мэри. Думаю, я справлюсь. Но если я не потяну собственный вес, мне тут делать нечего.

Она перевела взгляд на экран.

– Ладно, у камеры нет микрофона, так что ты ничего не услышишь. А в следующем коридоре камеры нет.

– Почему?

– А как ты думаешь? В бюджете нет денег. Нам повезло, что хотя бы одна камера работала нормально.

Декер на мгновение задумался.

– Но их оставили в качестве сдерживающего средства?

– Именно. Потому что люди не знают, какие из них работают.

– Однако наш парень ухитрился миновать все, кроме одной…

– По правде говоря, не так уж важно, ухитрился он или нет. Амос, он полностью закрыт. Его вообще невозможно опознать.

Декер медленно кивнул, вновь ощутив, насколько медленно и пассивно он думает.

Еще раз посмотрел на экран. Капюшон и щиток. На видео щиток был ярким пятном отраженного света. Декер наклонился к экрану, как гончая, вынюхивающая след.

– Даже капюшон толком не разглядеть. Он знал, где камера, и держался так, чтобы не попасть в кадр, несмотря на свою маскировку.

– Думаешь, это важно? – спросила Ланкастер.

– На этом этапе расследования важно все.

Она кивнула.

– Кажется, это второе правило, которому ты меня научил.

– А первое – подозревать каждого, – рассеянно добавил Декер, не отрывая взгляда от экрана.

Мэри промолчала, и он посмотрел на нее.

– Амос, это как езда на велосипеде. Ты был лучшим из всех, кого я видела. Я думаю, ты и сейчас лучший.

Он отвернулся. Похвала не помогла: его измененное сознание больше не откликалось на такие слова.

– Можешь показать запись до момента, когда он поворачивает за угол?

Ланкастер запустила запись, а потом, по просьбе Декера, повторила ее еще три раза. Наконец Амос отодвинулся, полностью погрузившись в свои мысли, хотя все еще смотрел на экран.

Мэри поглядела на него.

– Тебя что-то зацепило?

– Меня много чего зацепило. Но больше всего меня беспокоит, как парень в такой одежде и с оружием мог раствориться в воздухе.

– Я не верю в привидения и магию.

– Я тоже, Мэри. Но одно я знаю точно.

– И что же?

– Этот парень не собирался уходить.

Ланкастер смотрела на Декера, и с каждой секундой выражение ее лица становилось тревожнее.

– Ты уверен, что говоришь не про Леопольда?

Декер пожал плечами, глядя в пустоту за тысячу миль отсюда.

– В каком-то смысле, все они гребаные Леопольды.