Читать книгу Мозг вне возраста. Протоколы и свидетельства людей, победивших Альцгеймер - Дэйл Бредесен, Дэйл Е. Бредесен - Страница 7

Имея протокол доктора Бредесена и его заверения в том, что он будет на связи со мной в любое время, когда мне нужно, я вернулась домой, ощущая некоторый оптимизм. Я очень хотела строго следовать протоколу, без всяких поблажек.

Я посетила своего доктора, объяснила ей протокол и попросила назначить мне анализы в соответствии с рекомендациями доктора Бредесена. Я выбросила бо́льшую часть еды, чтобы приступить к новому режиму питания. Я приобрела пищевые добавки и начала покупать органические продукты. Я уже несколько лет соблюдала вегетарианскую диету, но она не была особенно здоровой и включала большое количество вредной еды. Я стала больше заниматься в зале – для начала три раза в неделю. Затем я заново открыла для себя йогу, сначала используя ее как средство снижения стресса и улучшения сна. Я стала сертифицированным инструктором по йоге и йога-терапевтом. Ежедневные занятия йогой крайне необходимы мне для поддержания здоровья мозга.

Изменить многолетнюю привычку мало спать оказалось очень трудно. Даже в детстве я не спала достаточное количество времени. Я ложилась поздно, просыпалась рано, часто видела кошмары, которые нарушали мой сон. Одной из самых больших проблем следования протоколу для меня стала починка «протекающей крыши, выражающаяся в нехватке сна». Обычно я не испытывала проблем с засыпанием, но просыпалась через несколько часов и бодрствовала остаток ночи. К утру я чувствовала себя более измученной, чем вечером. После начала протокола мне потребовался год на то, чтобы начать наслаждаться полноценным ночным сном, длящимся 7–7,5 часов. Сейчас я с нетерпением жду того момента, когда смогу спать ночью 8 часов и более! Я узнала, что мозг очищается от токсинов во время сна, но только в том случае, если у вас оптимальный режим сна. Большую часть своей жизни я обманывала свой мозг и не давала ему очищаться.

Я приложила немало усилий для улучшения сна, и оно того стоило. Я старалась, чтобы в спальне было прохладно и темно. Я убрала оттуда все электронное оборудование, электронные часы, интернет-модемы и телевизор. Я выключаю мобильный телефон и не кладу его рядом с головой. Я принимаю мелатонин за тридцать минут до сна. И не использую электронные устройства за час до сна. На ночь я читаю бумажные книги вместо электронных. Я купила специальные очки, чтобы нейтрализовать голубое свечение, если я что-то читаю раньше, вечером. Иногда я использую в постели маску на глаза, чтобы защититься от естественного освещения. Я включаю «сонное» приложение на телефоне, которое называется Insight Timer, где есть огромный выбор медитаций, способствующих сну. Приложение помогает мне снова уснуть после того, как я встала и сходила в ванную. Прослушивание программ по медитации не дает моему мозгу глубоко погружаться в повседневные проблемы, как это было раньше. Я научилась ходить в ванную, не включая свет и иногда даже почти не открывая глаз. Но я сделала так, чтобы на пути между спальней и ванной не было никаких препятствий. Я с удовольствием думаю о том, что сейчас отправлюсь спать в священное место, созданное мной.

Изменение привычек в еде стало еще одной серьезной проблемой. К счастью, я обожаю овощи, оливковое и сливочное масло, поэтому переключение на безглютеновую, богатую жиром, низкоуглеводную пищу с умеренным количеством белка оказалось для меня полезным. Несколько лет назад, когда пищевая промышленность (и врачи) яростно пропагандировали продукты с низким содержанием жира, я всецело поддерживала это. Почти все, что я покупала, имело пометку: «низкая жирность». Я читала этикетки, выискивая сведения о содержании жира, но не обращала внимания на потенциальный вред, который несут сахар, искусственные подсластители, добавки, прочая вредная еда и продукты глубокой переработки. Неудивительно, что я страдала от проблем с пищеварением, особенно от метеоризма после приема пищи и несварения. В один момент терапевт прописал мне препарат от гастроэзофагеальнорефлюксной болезни (ГЭРБ) – такие ужасные лиловые таблетки, которые многим назначают, но которые имеют очень вредные побочные эффекты, в частности, у женщин, склонных к остеопорозу. Начав следовать протоколу, я не соблюдала безглютеновую и низкоуглеводную диету. Но я отказалась от сахара и искусственных подсластителей. Потом я все же попробовала эту диету, перестала есть глютен и поверить не могла, насколько я лучше стала себя чувствовать. Больше никакого метеоризма и никакой зависимости! За шесть месяцев я потеряла более 17 фунтов (7,7 кг). Ко мне вернулась энергия, а также, что еще важнее, улетучился туман из головы, и я снова могла думать!

Одновременно я вела войну с воспалением и нейротоксинами, особенно (в моем случае) с плесенью. Я очистила дом от плесени, но все равно беспокоюсь, что споры грибов все еще живут в моем теле, потому что у меня до сих пор сильная реакция на плесень, находящуюся вокруг.

Примерно в возрасте сорока лет у меня начались артрические боли в руках и коленях. Когда я просыпалась утром, то мои конечности не гнулись, и мне приходилось спускаться по лестнице боком, чтобы не сильно сгибать колени. Пробыв на протоколе в течение года, я поняла, что артрит исчез! Я считаю, что добавки с куркумой/куркумином сняли воспаление и в суставах, и в мозге. Это стало для меня неожиданным бонусом. Сейчас я бегаю вверх и вниз по ступенькам, и у меня не болят ни руки, ни что-либо еще. Я более гибкая, чем большинство людей вполовину младше меня.

В дополнение к пищевым добавкам, рекомендованным РеКОД-протоколом, я стараюсь всеми возможными способами защищать себя от вредных веществ. Я пью только фильтрованную воду из стеклянного стакана или из посуды из нержавеющей стали. Я не использую пластиковые контейнеры или алюминий. Я ем натуральные, органические продукты, когда это возможно, и не покупаю пищу глубокой переработки. Я избегаю глютена и обезжиренной пищи и склонна к кетогенной диете с высоким содержанием жиров, умеренным белком и низким количеством углеводов. Между ужином и завтраком я не ем десять или более часов. Я периодически голодаю по 24 часа, употребляя только воду. Я принимаю противовоспалительные добавки вроде корицы (четверть чайной ложки в день), кайенского перца, черного перца и куркумы. Я стараюсь как можно меньше пользоваться электронными устройствами и не держу их в спальне. Я поддерживаю гигиену зубов с помощью щетки, зубной нити и частого полоскания. Я покупаю безопасные чистящие средства для дома, сделанные на основе белого уксуса и питьевой соды. Я напрягаю мозг, проходя университетские курсы по трудным предметам, таким как неврология. Я постоянно ищу научные статьи об исследованиях мозга и о деменции. Я преподаю в крупном университете восточного побережья, чтобы не расслабляться: мне приходится много читать и рассказывать в форме лекций студентам обо всем том, что я им задаю. Рано утром я веду занятия по йоге и дома ежедневно практикую йогу. Кроме того, 4–5 раз в неделю я 45 минут в день занимаюсь аэробикой либо на беговой дорожке, либо на велотренажере. Я медитирую по двадцать минут два раза в день и сплю не менее 7–7,5 часов ночью. Я свожу стресс к минимуму. Я часто общаюсь с друзьями и с семьей. И что очень важно, я сохраняю позитивный настрой.

Следует признать, что процесс восстановления идет медленно. Туман в голове и провалы в памяти не исчезли сразу. Выздоровление шло постепенно. В некоторых случаях я удивлялась, что я стала чувствовать себя по-другому – будто слетела непрозрачная вуаль. Мысли приходили легко, как это было раньше. Я снова начала читать и понимать прочитанное. Однажды утром мозг заработал так четко, что я начала бегать по дому и кричать: «Я могу думать, мой мозг вернулся!» В голове была непривычная ясность. Хотя в первые дни следования протоколу я не чувствовала ясность мыслей постоянно (она то приходила, то уходила), с течением времени периоды прояснений длились все дольше. Я обнаружила, что легко справляюсь с задачами, с которыми еще недавно приходилось сражаться, например управление финансами, оплата счетов и планирование. Мне уже не нужно было снова и снова перечитывать первый абзац статьи. Я заметила, что слушаю людей, когда они говорят, то есть реально слышу, что они говорят, могу следить за беседой и правильно отвечать. Я снова начала читать книги. Я уже не ищу с трудом правильное слово всякий раз, когда говорю.

Усталость и стресс – враги ясного мышления, а для меня они еще и указатели усталости мозга и необходимости не терять бдительности, чтобы, не отступая от протокола, защититься от них. Я ужасно боюсь скатиться назад, поэтому я научилась не давать себе сильно уставать или подвергаться стрессу. В этом отношении мне очень помогли йога и ежедневные медитации. Несмотря на то что я стала сертифицированным преподавателем йоги, я все равно хожу на занятия. Как учитель, я сосредоточена на учениках. Как ученик, я сосредоточена на своих занятиях. Когда ты принимаешь нужные позы и правильно дышишь, укрепляется связь между мозгом и телом, что приводит к релаксации и одновременно гармонии мозга и тела. Приток в мозг кислорода и крови увеличивается. Я верю, что во время йоги, когда ты принимаешь позы и координируешь их с дыханием, образуются новые клетки мозга. Йога дает много преимуществ, включая душевное спокойствие, баланс, увеличение подвижности и смазки суставов. Просто начните это делать!

Мне нужно было вернуться к работе. После десяти месяцев следования протоколу я почувствовала себя готовой начать короткие консультации. Я боялась, потому что это предполагало поездки за границу, окружение, полное стресса, и я понимала, что это нарушит привычный порядок. Это вело к большим проблемам в поиске правильной пищи без глютена. Нелегко минимизировать недосып, если тебе приходится лететь 14–18 часов. Я планировала делать остановки, чтобы спать ночью и избежать дефицита сна. Маска на глаза и беруши обязательны. Я обнаружила, что аэробные упражнения по прилете помогают мне перезапустить биологические часы.

Несмотря на хорошее планирование, я потерпела неудачу. Моя первая командировка оказалась длиннее, чем я ожидала, и у меня кончились пищевые добавки. Работа была стрессовой из-за слабой безопасности, и я мало спала. У меня начал временами появляться туман в голове. Нехватка добавок, плохой сон и стресс привели к задержке моего восстановления. Это стало важным звоночком. Ситуация наглядно показала мне, как важно не сходить с пути. Вернувшись домой, я через пару недель добилась того же результата, что был у меня до поездки.

Я заболела гриппом, и это на короткое время отбросило меня назад. В течение почти двух недель я была слишком больна, чтобы есть, принимать добавки, делать упражнения или даже медитировать. Мне пришлось работать над тем, чтобы снова вернуться на правильный путь. Я извлекла главный урок: протокол – это процесс, помогающий излечить многие аспекты деменции, но, чтобы удержать успех, нужно сохранять полную приверженность новому образу жизни!

Повторюсь: исцеление мозга после многих лет пренебрежения к нему не случается в одну ночь. Повреждение коварно прокрадывалось в него многие годы, прежде чем достигло точки, в которой когнитивные нарушения стали заметны. Несмотря на то что у меня через несколько месяцев начались явные улучшения, возращение утраченной памяти – постоянный процесс. Эта работа никогда не прекращается. Я не чувствую себя излечившейся, хотя у меня нет симптомов болезни Альцгеймера. Я нормально живу и во многих отношениях намного лучше, чем раньше. Важно отметить, что РеКОД-протокол сводится к необходимости изменить образ жизни. Соблюдение протокола изо дня в день – непрекращающееся принятие его – это самое трудное, что мне приходилось делать в жизни. Однако я соблюдаю его, потому что боюсь нарушить. Я боюсь, что болезнь вернется и, если это произойдет, я, возможно, не смогу снова одолеть ее. И потому я глотаю добавки, ем органическую, натуральную пищу, исключаю сахар и простые углеводы, медитирую дважды в день, занимаюсь йогой, аэробикой, поднимаю тяжести, сплю хорошо, не нервничаю и общаюсь с людьми и животными.

Соблюдение протокола не может гарантировать результата, потому что заболевание сложное и люди начинают работать с протоколом на разных стадиях болезни. Протокол помогает всем? К сожалению, нет. Причины неудачи включают в себя уровень когнитивных проблем в тот момент, когда пациент начинает лечиться, или иные, еще не раскрытые тайны заболевания. Некоторые люди, вне зависимости от страха перед Альцгеймером, не станут соблюдать протокол. А для успеха тебе нужно придерживаться его. Иногда ты делаешь шаг вперед и два шага назад. И как я уже говорила, это требует времени! Полумеры никуда тебя не приведут. Я сейчас работаю как наставник с людьми, которые лечатся по протоколу под наблюдением врача. Коучинг необходим наряду с другими составными частями лечения, потому что у доктора нет времени инструктировать пациента на протяжении всего лечения. Когда мои клиенты жалуются на необходимость отказаться от сахара, глютена и крахмалистых овощей, я советую им посетить центр, где содержат больных Альцгеймером, и затем решить, хотят ли они делать все то, что поможет исцелить мозг. Я думаю, что к принятию легче приходят те из нас, кто видел, как болезнь медленно разрушает их родителей. Мы хорошо знаем, что́ нам несет будущее, если мы откажемся от лечения.

Чудо, случившееся девять лет назад, когда я встретилась с доктором Бредесеном, продолжается и сейчас. Трудно найти пациента, более желающего излечения, чем я. Я пребывала в таком отчаянии, что была готова есть дерьмо, лишь бы вернуть свой мозг! Как оказалось, мне не пришлось этого делать, но я должна была справиться с самой трудной задачей в жизни. Доктор Бредесен составил дорожную карту. Я следую ей.

Я рада, что у меня есть возможность поделиться своей историей, надеясь, что она поможет другим отважиться на первый шаг по пути к возвращению утраченной памяти. Я обязана жизнью доктору Бредесену, и я буду вечно благодарна ему за невероятную работу, выполненную им ради того, чтобы многие люди покончили с болезнью Альцгеймера. Работа Бредесена пролила свет на темницу отчаяния, где обитают многие люди, страдающие от болезни Альцгеймера.

КОММЕНТАРИЙ

Сейчас Кристин 77 лет, она девять лет соблюдает протокол и чувствует себя хорошо. Что бы мы делали без Кристин? Она начала первой, и ее старание и усердие, действительно, помогли нам подтвердить, что наша теория и выводы работают.

Когда подруга Кристин попросила меня посмотреть ее, я был взволнован: нам только что отказали в разрешении проводить клинические испытания нового протокола, разработанного нами в 2011 году. Наблюдательный комитет заявил, что протокол должен включать только один компонент – лекарство или изменение образа жизни, но не целую программу. Следовательно, я ничем не мог помочь Кристин, кроме как снабдить ее данными и выводами, полученными за многие годы лабораторных экспериментов. Когда спустя три месяца она позвонила мне, чтобы сказать, что ей намного лучше, я впервые понял, что наша методика может помочь многим людям. Положив трубку телефона, я повернулся к жене и сказал: «Ей лучше!»

Что было бы, если бы Кристин через несколько дней отказалась от лечения? Что, если бы она не была так прилежна или игнорировала бы большую часть программы и не видела бы в ней пользы? Это причинило бы вред очень многим людям, которые бы тогда не узнали об этой программе. Неважно, насколько красиво выглядит теория, данные тестов, опыты на дрозофилах и мышах могут никогда не послужить благу пациентов-людей. (Как говорил Хаксли: «Трагедия науки заключается в том, что прекрасные гипотезы разрушаются уродливыми фактами».) И правда, многие способы лечения болезни Альцгеймера, показавшие эффективность на мышах, оказались бесполезными для человека. До Кристин. Поэтому от лица всех заинтересованных, от многих пациентов, вылечившихся по протоколу, их детей и последующих поколений, от всех врачей, нейропсихологов, медсестер, специалистов по питанию, коучей в области здоровья и других профессионалов, использующих эту методику, моя искренняя благодарность Кристин.