Читать книгу Время перемен - Диана Горбач - Страница 4

Ночной теплый ветер нежно трепал подол ее тончайшей шелковой комбинации. Запах специй окутывал и дурманил.

«Пожалуй, не стоило брать духи в эту сочно пахнущую страну…»

Таис закрыла глаза и снова вдохнула всей грудью воздух с запахом водорослей и карри. На открытой террасе ее номера было темно. Она устроилась в широком удобном кресле, принесенном специально для европейских гостей. Тканый цветастый плед был лишним в такую теплую ночь.

«Как здорово, что я все-таки приехала на пару дней раньше группы!..»

Таис не любила спешки. Точнее, ей она порядком надоела. Большую часть своей жизни ей приходилось быть собранной и организованной, потому так сильно она ценила такие моменты тишины и спокойствия. Она так часто бывала на виду, что в какой-то момент стала замечать, как ее профессиональная улыбка устроителя праздников не сходит с уст даже тогда, когда в комнате уже никого не было.

«Милая моя, держи лицо! Лицо и осанка – это наше все! Слезы?! О, ты хочешь, чтобы тобой восхищались или жалели? Жалость – это так пошло…» – слова ее матери тысячами маленьких молоточков, словно устройство фортепиано, стучали в ее голове каждый раз, когда естественная тревога или подкатывающие слезы грозили испортить идеальный тон ее лица.

Таис потянулась за аккуратно выложенными на тарелочке бурфи, привезенное с собой вино она пить не стала.

«Ммм… странный сладковатый вкус. Пора завязывать со сладостями…»

Она потянулась в кресле как кошка, грациозно соскочила, подошла к зеркалу и потянула комбинацию за тонкую лямочку вниз. Тусклый свет лампады высвечивал сочные округлости ее тела. Красивая полная грудь еще держала форму, но уже не как прежде, покатые мягкие плечи, крутая линия бедер и мягкий наметившийся животик над тонким бледным шрамом от кесарева сечения – следа ее неудачной попытки изменить ход своей жизни.

«Да… шрамы красят только мужчин. А женщин они выдают, как друзья-болтуны».

Она повернулась в профиль и критично окинула свое изображение. Предательски защипало в кончике носа, и на глаза накатились слезы…

«Нет-нет же! Мое тело все еще великолепно. Но освещение поярче уже не стоит делать. Только и всего».

Таис открыла чемодан и достала со дна белую рубашку Александра с длинными рукавами. Надела и застегнула ее на себе под самый ворот. Она забралась на кровать и свернулась калачиком. В глазах стояла смешная и трогательная сцена их прощания перед поездкой. Ночь накануне была совершенно бессонной. И временами она уже не знала, его ли это рука или ее, чьи мысли сейчас высказываются вслух, и кто из них шевелит пальцами ног, оплетая попутно друг друга…

Когда первые лучи коснулись их теплого клубочка и их тела стали оживать, ощутима стала ее затекшая шея, его онемевшая рука. Грусть и тоска от предстоящего расставания повисли в воздухе. Александр встал во весь рост и, не стесняясь, уже привычным жестом стал выуживать из-под кровати свою одежду, одеяла, подушки… А потом, хохоча, натянул пиджак на голый торс, оставив эту рубашку на кресле. И так, не попрощавшись, нежно поцеловав в плечо, отправился в свою контору работать.

Таис лежала и провожала его взглядом до самой двери в полном молчании. Ей не хотелось портить этот момент полного единения шелухой избитых фраз. И лишь потом, когда он позвонил узнать, как она добралась до отеля в Унаватуне, сказал:

– Милая моя, я надеюсь, что моя рубашка в твоем чемодане не позволит тебе соблазнять скромных жителей Шри-Ланки! Ну и если ты соскучишься по моим объятиям, то тоже пригодится. Ты же ее взяла с собой?..

– Санечка, я не понимаю, ты о чем? Какой сентиментальный, однако! Целую, милый! Я же не на год, всего на месяц! Ты и соскучиться не успеешь! – ответила она беззаботным голосом, на какой была способна. О, конечно, взяла… Просто так… приятно касаться. Она еще хранила запах его тела.

«Какой же маленькой девочкой я становлюсь, надевая его рубашки… Будто мне 17 и это мой первый парень, в которого я пылко влюблена… И нет этого странного чувства дежавю. Нет ощущения, что я это уже где-то видела, чувствовала, знаю этот самый вкус… и почти уверена, что сценарий и развязка мне знакомы и известны тоже… И ничего хорошего это знание не предвещает. И еще нет этой всепоглощающей усталости и скуки».

Мысли возникали и пропадали, как актеры-новички, смутившись и позабыв свой текст. Занавес то распахивался, то плотной линией сжимались портьеры, когда не хотелось видеть уже и так знакомые сцены, сюжетные линии, развязки… и снова первые фразы ее отношений.

«Мне кажется, я прожила три жизни за одну!.. И вот опять… аплодисменты!!! На сцене новый актерский состав! Прошу любить и жаловать!!! Собственной персоной – мужчина моей мечты – Александр!» – пронеслось у нее в голове.

«Да, милый мой… нежный, забавный такой… еще юный… Мои 37, твои 26… Но разве мы не одногодки, когда вместе? Нет, я становлюсь 19-летней рядом… Ты старше, гораздо старше. Твоя рубашка до середины бедра мне, и рукава на целую ладошку больше. Мой высокий красивый мужчина… Я – маленькая девочка рядом с тобой… Что же нам с тобой делать, как продлить это маленькую пьесу? Я не хочу больше ничего не с кем начинать, я хочу продолжения, хочу на всю жизнь!.. Но возможно ли это с тобой?! Возможно ли это вообще?!»

Она лежала долго, сон не шел совсем… Ей хотелось быстрых решений непростых вопросов, хотелось сразу, сейчас же…

«Я взяла тайм-аут на целый месяц… Это самое большое, что я могу сделать для нас. Где же ответы? Вот она, эта страна. Этот остров вечно юных танцующих людей, с буддийскими храмами, бесконечными песчаными дюнами и безумными волнами».

Стало тоскливо и одиноко. Одиночество навязчиво мерцало на горизонте собственных ожиданий.

«Или окончить, не начиная. Вот так, просто, по приезду расстаться. По приезду из Шри-Ланки… где всегда лето и ничего не увядает…» Эта мысль уже не в первый раз приходила ей в голову. Она стянула с себя неудобную мятую мужскую рубашку, надела новую шелковую сорочку, еще пахнущую любимым сладковато-цитрусовым парфюмом, закуталась в плед и уснула.

За окном робко забрезжил нежный персиковый рассвет.

– Прошу прощения, мисс… миссис… ээ… Вы просили разбудить вас в полдень! – в телефонной трубке раздался голос с сильным акцентом, и человек нервно закашлялся. Таис узнала администратора – вежливого ланкийца, говорящего на русском языке, любезно предложившего накануне разбудить ее по телефону в любое время суток.

– О, бла-го-да-рю! – сладко потягиваясь на тонких простынях, нараспев отозвалась Таис.

– У меня маленькая просьба: я хотела бы отобедать в кафе напротив гостиницы. Не могли бы вы заказать для меня что-нибудь легкое, из местной кухни, на свой вкус? – она улыбнулась своей необдуманной идее и отсутствию элементарной определенности в просьбе. «О, что-то новенькое!»

– Но, мисс Тайи! Что будет Вам угодно? Тандури? Бирьяни? Тхали? Самоса? Нимбу-пааны? – сбивчиво вопрошал голос.

«Нимбу-пааны?! Ну как же от такого откажешься?!»

– Мистер Аджит, я полностью полагаюсь на Вас. Я всеядна. И очень голодна. И буду признательна Вам, если Вы не забудете про… нимбу-пионы, тюльпаны… то есть паны, па-аны. – Таис накручивала локон на мизинец и просто наслаждалась предвкушением новых ощущений, пусть и гастрономических. – Я буду готова к позднему обеду… скажем, к четырем часам. – прервала она поток непонятных названий, не желая спасать озадаченного мужчину.

Таис побродила неспешно по номеру, играя с солнечным зайчиком, который ее преследовал, куда бы она ни отклонялась от окна, рассматривая картины на стенах блуждающим взглядом, и принялась собираться.

Облачившись в тонкую шелковую комбинацию, встав у зеркала, она меткими движениями накладывала тени, делая лицо более рельефным, умело подчеркивая достоинства широких миндалевидных глаз, правильный контур губ, обозначая нежный румянец, маскируя тонкую сеточку мимических морщинок под глазами, что неизбежно настигают первыми. Они ей шли. Они говорили о ее легком нраве, о сотнях, тысячах улыбок, посланных как женщинам, так и мужчинам. Да, она любила улыбаться. Это было и средство от гнева, и от скуки, и из любви, и из жалости. Ее улыбка была такой разной и такой чарующей. Она знала это, чувствовала и не скупилась.

Натянув тесную в бедрах и широкую к низу шелковую юбку оливкового цвета, нежную кремовую блузу с множеством малюсеньких пуговиц и широким воротом, придирчиво оглядела свой облик. «Да, все великолепно!» Она покружилась у большого зеркала в спальне и лишь на миг приблизилась. Нет, эти маленькие тонкие морщинки у глаз не давали ей покоя. Кардинальных мер она не хотела предпринимать, но и улыбаться своему отражению ей становилось все сложнее.

Схватив шляпу, маленькую шелковую сумочку, впрыгнув на ходу в полупрозрачные туфельки на среднем каблуке, она выпорхнула на улицу как пестрая экзотическая птичка, идеально вписавшись в атмосферу ланкийских пейзажей и архитектуры.

«Да, навстречу новым вкусам, ароматам! Новым знаниям! И начнем с национальной кухни!»

Улица встретила ее шумом, странной музыкой, доносившейся из кафе. Перейти ее никак не удавалось. Не слишком широкая, она была заполнена транспортом. Черно-красные тук-туки, мотоциклы с туристами, старые автобусы с открытыми дверями и свисающими людьми, – все это перемешивалось в безумном потоке. Кто-то обгонял по встречной, без конца включал клаксон. Одна из машин притормозила и стала разворачиваться. Таис дождалась момента и вслед за машиной пулей перелетела улицу. Пролетев мимо сидящих на ступенях людей, она устроилась на краешке резного стульчика кафе.

– Мисс Тай-и? – спросил протяжно официант и указал на накрытый к обеду стол. Поклонившись, он удалился танцевать свой странный танец за кулисы, поближе к кухне.

Кафе при дневном освещении не казалось таким уж интересным, как накануне вечером, когда она его заприметила. Оно было в дымке пыли от дороги и яркое убранство не скрывало сильно поизносившейся интерьер. Однако пышные цветущие кусты фуксии и еще какого-то экзотического растения, сочная свежая зелень и высокие стройные пальмы с гроздями кокосов спасали.

«Азия, самая настоящая…» – с радостью и восторгом подумала она, та, которая никогда особенно не стремилась побывать так далеко от привычной цивилизации. Да, было время, когда она мечтала поехать в Тайланд, взять мотороллер и объехать все самые красивые пляжи, меняя виды и попутчика. Однако мотороллер казался ненадежным, Тайланд – далеким, а жизнь слишком насыщенной, чтобы искать приключения и впечатления так далеко. Зато менять попутчика получалось само собой…

Таис рассматривала людей за соседними столиками как бы невзначай. Вот грузный индус застыл в ожидании своего заказа, как древнее изваяние в длинной желто-красной рубашке. За соседним столиком высокий стройный мужчина с европейскими чертами лица и так сильно контрастирующей с ними цветом кожи темнее темного попивает что-то из узкого длинного стаканчика и присматривается к посетителям, слегка прищуривая при этом свои такие же, как и он сам, угольно-черные глаза. А там респектабельный мужчина средних лет европейской внешности заметно нервничает, ерзая на стуле. Его незадачливая спутница что-то сочно жует и говорит одновременно. Вот официант, такой услужливый мальчик, не то несет странный напиток темно-красного цвета в прозрачной колбе, не то танцует вокруг соседних столиков – не разберешь.

Таис надломила кусочек поджаренного в кунжуте хлеба и обмакнула в неизвестную жидкость, пахнущую пряностями. «Ммм…» И тут же запила водой из стакана. «О, а он кусается в ответ».

Облизнув обожженную специями губу, она заметила, что индус смотрит прямо на нее. «Ну нет, я вовсе не хотела никого смущать». Улыбка озорно заиграла на ее лице.

Она отвела взгляд, окинула улицу. Официант принес уже третье блюдо, недоумевая, когда же дама начнет всерьез их есть. Таис отламывала кусочек того, запивала напитком молочного цвета с запахом кокосового молока и куркумы, пробовала немножко другого, отставляла одну тарелку, придвигала другую.

Как здорово, что она настояла и выбрала именно этот отель. Он стоял на той же улице, что и рекомендованный туристической фирмой, но стоил куда дороже. Группа, с которой она приехала, предпочла более экономный вариант.

«Я тут совсем одна и в центре лучшего пляжа на Шри-Ланке, как будто странник-исследователь, приехавший за самой сутью, за истинным знанием о том, как остановить время, как продлить момент… в эту зелено-оранжевую страну и начала ее изучать с самого простого и верного – с кухни».

Эта привычка – театрально излагать свои мысли – была у нее с самого детства, очень часто ее просили спеть песенку или рассказать стишок, взобравшись на табуретку, и ничего лучше не было, чем долго «тянуть резину», сочиняя небылицы, ибо стишок был забыт.

Рассмотрев всех интересных и не очень персонажей кафе, ее взгляд остановился на молодой женщине, сидящей на ступенях. Она выглядела юной, такой одинокой и покинутой, словно не нужной себе самой.

Женщина в шелковом платье молочного цвета, не подходящей по сезону обуви сидела прямо на покрытых оранжевой пылью ступеньках, прижавшись к колонне, и ее поза с каждой секундой становилась все более неестественной. Еще один миг и… Таис вскочила и дикой кошкой, поддаваясь материнскому инстинкту, кинулась к падающей со ступеней женщине.

– Добрый день! Свяжите меня побыстрей с отелем «Саламандер»! Да, да! Будьте добры, мистера Аджита к телефону, нам нужна помощь! – затараторила быстро в трубку, поданную администратором, Таис.

Дав короткие распоряжения относительно потерявшей сознание девушки двум доброжелательным ланкийцам, она принялась звонить по своему страховому полису. Когда все было улажено и девушку унесли в номер Таис, она попыталась найти сумочку, документы, хоть что-то, удостоверяющее личность незнакомки, но тщетно.

Она не сомневалась, что девушка из ее группы и, дозвонившись в туристическую фирму принимающей стороны, попыталась уладить вопрос. Таис обладала профессиональной памятью на лица и без труда узнала ее, рассмотрев лицо поближе.

Рассказав о случившемся единственному знакомому на этом побережье человеку – Аджиту, попросив о помощи относительно багажа и документов незнакомки, она поднялась в номер. Ей было не по себе. Легкое чувство тревоги не покидало ее до тех пор, пока ее подопечная не открыла глаза, а доктор при осмотре не увидел ничего кроме переутомления. «Что ж, похоже, не одна я с тяжелым сердцем здесь».

Оставив незнакомку отдыхать, убедившись, что все по большому счету у нее в порядке, Таис уединилась в комнате. Обычно она продумывала все до мелочей, если ехала одна в путешествие. Но одна она путешествовала крайне редко. Она предпочитала быть с надежным мужчиной рядом. Она любила, когда организацию их поездки берет на себя Он.

«О, да! Сюрпризы! Как можно вообще без них жить?! Скучное серое существование… Зря потраченный день да и только. Есть время для работы, а есть остальное время и его нужно тратить только на жизнь. А что такое жизнь без сюрпризов? Праздников? Подвигов во имя и ради?! Прозябание в суете и скуке, монотонное полотно серых, постепенно убивающих твою плоть и отравляющих душу дней».

Она извлекла со дна чемодана путеводитель по Шри-Ланке и принялась его изучать.

Заглянув на последнюю страничку, как любила делать при чтении книг, она обнаружила скромную маленькую записку:

«Милый мой бесенок, надеюсь, это поможет тебе в нелегком выборе – какой именно пляж и ферму черепах осмотреть сегодня. Твой Александр». На обороте был написан красными чернилами неизвестный номер телефона. Таис заулыбалась своей самой обворожительной улыбкой. Она прямо слышала эти подтрунивающие нотки в его голосе. Предчувствие чего-то неведомого подталкивало ее. Сладкое предчувствие. О, как же она любила следовать его выдумкам.

«Авантюра и приключение – вот что питает и помогает чувствовать себя живой».

Повертев в руках записку, она отбросила сомнения и набрала номер.

– Слушаю, – ответил хорошо поставленный мужской голос.

– Добрый день! Меня зовут Таис и ваш номер мне дал… ‒сбивчиво и неуверенно начала она.

– О, да! Конечно! Я в курсе. Но что-то вы долго думали, прежде чем позвонить. Вот уже один день нашей программы прошел без нас, – очень уверенно заявил незнакомец.

– Так Вас нанял Александр?! Он заказал для меня «программу»? Расписал каждый день?! – с нажимом, решив поставить все точки над «и», поинтересовалась Таис.

– Нет, ну что Вы. В том смысле, что он нанял меня, но в целях быть Вашим ангелом-хранителем, – голос на том конце провода уже откровенно подшучивал и, вдруг переменившись, продолжил:

– Не беспокойтесь! Я не стану планировать и решать за Вас, но есть такие места, в которые Вы вряд ли попадете, не имея аккредитованного гида-проводника. Меня зовут Бедави и для меня будет честью показать немножко красоты моей страны прекрасной Таис. Да, опережая Ваш вопрос, скажу, что у меня есть Ваше фото и наше знакомство должно было произойти в кафе напротив вашего отеля, однако падающая со ступеней девушка все испортила, – проговорил все тот же голос с торжествующей интонацией.

Таис опешила. Ну нет! Такого от Александра она не ожидала. Ей захотелось его задушить.

«Ну как?! Он знал, что я захочу там отобедать? Позвонил администратору? Нет же… или знал, что я позвоню по оставленному номеру?! О, и кто тут чертенок-то?! Ай-яй-яй!»

Она обожала его эксцентричные выходки, любила все до одной. А сейчас она чувствовала, как волна нежности подкатывает и топит ее. Значит, он понимал, что едет она не просто так, значит, переживал за то, какой может вернуться, и за то, что будет с ними, значит, хотел напомнить о себе еще, и еще, и еще…

«Значит, тебе тоже важно?! Милый Санечка…»

– Отлично! Вы очень даже кстати. Я буду с приятельницей. И, раз уж Вам ничего не надо объяснять, тем лучше, приезжайте! Завтра утром можете начать нас удивлять местными красотами, – радостно, с полной решимостью ответила Таис.

– До встречи, – коротко и по-деловому обрубил нежданный гид и, не договорившись о конкретном времени и месте, повесил трубку.

«Нет, ну это определенно интригует!»

Она прошлась взад-вперед по комнате, с каждым шагом расправляя плечи и выставляя вперед свою высокую полную грудь.

«Прекрасно! Я поплыву по этой реке новых открытий и впечатлений, я наполню свои воды, напитаю их подземными источниками…»

Таис уже не ходила, она парила по комнате, танцуя в странном танце под воображаемую музыку, закрыв глаза, медленно выставляя одну ногу и руку вперед, как в замедленных съемках древних индийских фильмов, которые она когда-то давно смотрела с мамой в кинотеатре.

«Там, там-там-та-ам…»

Она представила, как девушки в ярких сари кружат и выстукивают то носком, то пяткой, замирая, делают очень грациозные четкие движения руками, сложные треугольники их поз, наклон головы, – все гармонично, как жрицы вокруг огня отплясывают танец-предвосхищение новому дню, некой неизбежности, празднуя ее.

В комнату тихонько вошли, и Таис остановилась.

– О, Вам, я вижу, гораздо лучше?

– Я и не знаю, как Вас благодарить! – незнакомка смущалась, а Таис кивнула в ответ.

– Потанцуй со мной, – пошутила Таис.

Девушка улыбнулась и кивнула в ответ. Жизнь била ключом из этой грациозной женщины. Как же приятно было на нее даже просто смотреть.

– Спасибо, наверное, подожду танца на углях и уж тогда обязательно присоединюсь.

– Отлично, отплясывать я буду, значит, не одна. Только не падай больше в обморок – так легко не отделаешься. Может, перекусим?

– Я с радостью, но, боюсь, что неплатежеспособна в данный момент, мне бы вернуться в свой номер ненадолго, – ответила Ксения и тут же сникла. «О боже, они так и не нашли мои документы и багаж!..» Делать было нечего и она объяснила свою проблему, как ей пришлось практически ночевать у стойки администратора, так как ее багаж перепутали, а из чужого номера выселили, при этом сумочку она скорее всего утеряла при аварийной посадке. «Нет же, не утеряла… Забыла в том автобусе, который вез меня к отелю, возможно».

Прошло несколько часов, пока путаница была разрешена, а багаж благополучно доставлен в новый номер Ксении с документами, сумочкой, извинениями и свежими фруктами.

Отдохнув от суеты, немножко поразмыслив, Таис набрала Ксению по внутреннему телефону.

– Как насчет завтра? Есть планы? – выпалила она. В ответ ничего не последовало.

– Давай тогда встретимся у меня за утренним кофе, нет, лучше чаем – мы же на острове Цейлон? И в нашем ресторане на берегу. Что скажешь?

– Я с радостью – на предстоящие пару недель у меня вообще нет никаких планов.

– Отлично. Тогда в 8.30 утра.

– Спасибо Вам! До завтра.

В трубке раздались короткие гудки.

«Что ж, отлично!»

Приняв душ, Таис вышла на террасу своего номера. Солнце быстрой кометой катилось за холмы справа, не давая опомниться, уносило сегодняшний день.

«Всего 18.20 и уже закат?!»

Она, не долго думая, надела сегодняшний наряд и босиком вылетела на пляж в надежде застать самое волнующее зрелище уходящего дня. Чистая береговая линия была молочно-изумрудного цвета, а отражающийся свет заходящего солнца щедро покрывал океан оранжевой глазурью. Людей было немного, но все они вышли посмотреть на закат. Недалеко от нее стояла влюбленная парочка низкорослых японцев, и девушка в розовой юбке-пачке, как у балерины, нежно прижималась к молодому парню щекой. У Таис что-то ойкнуло в сердце. Она почувствовала и тоску по любимому, и новое чувство… Еще непонятно было, что это, но какое-то странное ощущение сладкого одиночества на миг погрузило ее в оцепенение.

Она смотрела вдаль, и теплый влажный бриз накрывал ее мягким плотным одеялом вселенской заботы. Немножко отойдя в сторону от парочки, она поддалась внезапно нахлынувшему порыву и в одежде, отбросив малейшие сомнения, вошла в океан.

Теплые сильные руки, как руки любящего мужчины, схватили и потянули ее в свое владение, на миг она закрыла глаза, оказавшись почти с головой под водой, но не успела опомниться и испугаться, как следующая волна подтолкнула ее к берегу. Она податливо откинулась на спину, раскрыв руки в объятиях небу. Диск солнца уже был за линией горизонта, а пляж освещен лишь факелами.

«Ах вот значит как! Просто войти в воду. Поддаться. Довериться целиком и полностью. Ничего не решать, не планировать и не ожидать. Быть готовой поплатиться за это совершенно всем, но и ни на минуту не сомневаться. И тебя обнимут, возьмут в теплые сильные объятия, утянут в свои воды и отпустят, мягко давая выбор – остаться или уйти!»

Таис плакала. Ее соленые слезы смешивались с водами океана. Она чувствовала вдруг накрывшее ее единение со всем и вся и не могла объяснить своих слез.

«Спасибо тебе! Спасибо за этот невероятно простой, но такой глубокий урок».

Еще не один раз прокатившись на волне, она вышла на берег. Казалось, вокруг все как-то поменялось. К ней подошел ланкиец-служащий и подал сухое оранжевое махровое полотенце. Поблагодарив его кивком, не смотря в глаза и не улыбаясь, Таис поднялась в номер. Не включая свет, стянув с себя мокрое, она улеглась на теплые сухие простыни и заснула. Из ресторана тихонько доносилась странная народная музыка сенегальцев, скрипка нежными звуками рассекала ее сон, как быстрый катер – гладь воды, унося куда-то далеко. Никаких сновидений, никаких раздумий – она погрузилась в сладкие объятия ночи, будто новорожденный ребенок в свой первый безмятежный сон на суше.

Она проснулась до рассвета. Вышла на балкон, укуталась в тонкий плед. Воздух был теплым и влажным, и ей казалось, что нет ничего более естественного, чем встречать рассвет на этом пляже нагишом, прикрывая тело одним только пледом, вдыхая воздух полной грудью и, ожидая солнце, смотреть на сиренево-кофейную гладь воды.

А солнце тем временем поднималось с другой стороны ее бунгало, подсвечивая океан и не касаясь кожи Таис. Оно давало любоваться собой, согревая, но не раня, как отношения на расстоянии, когда еще есть время отступить, не опалив плечи.

Ноги затекли, и становилось все жарче. «Пора на завтрак». Она открыла свой гардероб и вспомнила, что поленилась разобрать свой чемодан полностью. Бегло взглянув на расправленные и вывешенные наряды, она выбрала то, что всегда надевала, когда ей не хотелось об этом думать. Выудив из коробки первую попавшуюся шляпу и взяв двухцветную пляжную сумку, она отправилась на завтрак.

Ксения, ее новая знакомая, уже ожидала ее в глубине зала за столиком на четверых.

«Ей тоже не спалось…»

Глаза ее блестели утренним дождем, а светлая копна волос была взъерошена. Щеки еще хранили нежную припухлость юного возраста, совершенно сбивая с толку, в то время как взгляд был взрослым. «Интересно, сколько же ей лет? 23? Нет… 32? Хм… наверное, истина посередине», – гадала Таис, не желая спрашивать, так как возраст сам по себе для нее давно уже утратил свое значение.

Ее интересовало лишь, мечтает этот человек или уже нет, танцует ли он дома, поет ли песни, способен ли плакать от счастья?

Пожалуй, самым явным критерием старости для нее было, когда она могла точно ответить на все эти вопросы отрицательно. Таких людей она в окружении не держала, таких боялась. Боялась подхватить это заразное смертельное заболевание под названием «устала жить». И вот что самое интересное: в отношении этой новой приятельницы она не могла односложно ответить. И это было, без сомнения, любопытной новизной.

За долгие годы в своей профессии она уже много раз видела стариков, ничего не желающих от жизни, кроме как «надежности», лет 26-ти, на организованных ею же для них свадьбах, женщин, потерявших вкус к жизни, мужчин с налетом цинизма, но очень робких и не верящих в свои силы, тщетно пытавшихся поразить своих избранниц невероятными подарками и удивительными сюрпризами-праздниками, которые поручали организовывать ее маленькой, но крепкой фирме. Она видела постаревших, но так и не повзрослевших мальчиков и девочек, все еще «играющих в куклы».

Таис знала толк в развлечениях и чувствовала потребности времени, потому давно придуманное ею дело процветало. Нет, временами это скорее походило на увлечение, чем на дело. Но сейчас она уже не могла признаться ему в любви с таким же пылом, как много лет назад, когда его открывала с нуля, и позже, когда оно расцвело под ее руководством.

Сейчас это был уже не слишком любимый плод ее фантазий и усилий.

«Может, мне просто надоело и мне пора его отпустить? Пора найти управляющего, по крайней мере?» Эта мысль пришла ей в голову первый раз за десять последних лет, и она удивилась не на шутку.

Раньше она горела им, предвкушала удивленные глаза, глаза, заплаканные от счастья или смущенные… Ее всегда это радовало и воодушевляло. Вопросы денег стояли не на первом месте и, пожалуй, не на втором даже, и, возможно, именно поэтому в коммерческом смысле дело было успешным.

– Привет! – услышала Таис спокойный и тихий голос Ксении. На столе перед девушкой стояла одинокая тарелка с двумя ломтиками ананаса и парочкой капустных листьев.

– Я проснулась раньше и не нашла, чем себя занять. Решила в конце концов поесть и подождать тебя тут, – немного смущаясь, пояснила она.

– Ты на диете? – не подумав, выпалила Таис.

– Нет… что ты… похоже, что это бесполезно, но тут просто больше нечего есть, – ответила Ксения и добавила на вопросительный взгляд Таис:

– То есть я ничего не увидела, что было бы мне знакомо.

– А… ну понятно. Будем тогда пробовать незнакомое, да? А то я боюсь стать кроликом, поедающим ананасы и капусту… как-то это не здорово, – и, улыбнувшись своей очаровательной улыбкой, подозвала официантов.

– Итак, мы будем есть все, – резюмировала она.

Двое юношей, не поняв смысла ее слов, переглянулись.

– Мадам, вы можете взять, что хотите, самостоятельно, – откликнулся один из них.

– Нет, нет, это исключено совершенно! Мы же не можем ходить с грудой тарелок туда-сюда, по чайной ложке в каждой, так? – она сделала заговорщический вид и, ловко вложив 10-долларовую купюру в руку одному из них, добавила:

– Мы – нет, а вы… вы – да. Так ведь?

Официант, рассмотрев неожиданно щедрые чаевые, утвердительно закивал и на глазах у изумленной Ксении схватил тарелку со стола, погрузил дюжину чистых и пустых на тележку и проехался с ней по залу. Его коллеги охотно накладывали по паре столовых ложек из каждой кастрюльки вдоль стола-фуршета.

– И никакого фаст-фуда, блинчиков, пицц и булок! – кинула она вслед.

– Мы же это не едим, так? – довольная своей выходкой, она посмотрела на Ксению.

– Нет, конечно, булок точно не надо, – приходя в себя, добавила та.

И вот уже стол был заставлен кучей розеток, тарелочек, среди которых была и пиала с ложечками и вилочками. Ксения, придя в себя от такого неожиданного обслуживания, с интересом принялась рассматривать и пробовать на зубок все то, что приносили официанты.

Эта была занимательная игра, как в детстве с бабушкой: они играли в игру «Из чего каша?», сидя на высоких зеленых табуретах под пышными гроздьями белого винограда «Дамские пальчики». Конечно же, тогда это была мудрая уловка, позволявшая накормить ребенка хоть немного, и Ксения понимала это, но всегда играла с удовольствием и азартом. Если она угадывала хотя бы три составляющих, то ей полагалась конфета, если нет, то конфету забирали обратно. Повзрослев, она стала замечать, с каким любопытством выбирает приправы. Да и вообще все, что относилось к травам – от специй до икебаны и картин из сухоцветов, – она любила честно и искренне. И сейчас, как тогда, сидя на зеленом высоком табурете, она чувствовала себя маленькой девочкой, увлеченной загадкой этих блюд. Перепробовав дюжину и почти столько же отправив обратно, она уже сама подзывала официанта и спрашивала, может ли он принести это же, но только без такого количества перца.

– Милая моя, если туда не добавить перца, то есть, скорее всего, будет нечего, – заливаясь смехом и испробовав местных блюд, отзывалась Таис, глядя на Ксению во все глаза.

– А знаешь, один сомелье ресторана «Москва», что в центре Питера, мне как-то рассказал поучительную и забавную историю про их главного шеф-повара, – начала Таис. – Так вот, у него были проблемы с весом и он попросту не влазил в их узкий лифт для работников на одну персону. Это была настоящая проблема для всех. Лифт для клиентов начинал работать в восемь часов утра, прямо перед открытием ресторана, но главный повар должен был появиться на своей работе задолго до этого. А добраться по лестнице не представлялось возможным. Итак, помучившись пару месяцев, владелец поставил его перед выбором: либо он худеет, либо теряет свою работу. И для успеха сего мероприятия направил бедолагу к своему диетологу. Диетолог долго выслушивал рассказы толстяка, как тот, не покладая рук, не присев за десять часов работы совершенно, не имеет физической возможности питаться, а приходя домой просто валится с ног, и согласился работать над его задачей похудеть только при одном условии, что тот будет всю неделю бегать на своей работе с большим пустым… ведром. И сколько он пробует ложек из каждого блюда, столько и опускать в это ведро. Разумеется, повар согласился, оставаясь в полной убежденности относительно причины своего лишнего веса «от стресса и нервов». И вот, придя на работу на следующий день, с видом мученика он гордо взял пустое алюминиевое ведро на 20 литров и заявил, что все повара, у которых он попробует ложечку, должны отправлять ровно столько же в его ведро… Да, да… я уже заканчиваю… ты не отвлекайся, пробуй… И все согласились ему помочь, добросовестно выполняя его просьбу. Каково же было его удивление в конце дня, когда последняя ложка просто вытекла из полного ведра, – завершила свою историю Таис.

Ксения обескураженно смотрела, доедая невероятно вкусную тарталетку с желейным кусочком маракуйи сверху. И, отставив новую порцию принесенной еды, скомандовала сворачивать банкет. Таис заливисто смеялась, откинув голову назад. Официант смущенно собирал остатки блюд, не зная, угодил ли, и краем глаза наблюдал за красивой смеющейся женщиной.

– Мадам, все хорошо?

– Все не хорошо, все прекрасно! – ловко покинув удобное ротанговое кресло и договорившись созвониться с Ксенией насчет обеда, если та успеет нагнать такой же аппетит, Таис решила прогуляться вдоль берега.

Береговая линия была прекрасна в солнечных лучах сквозь влажную дымку полупрозрачных облаков.

«Еще не видно неба. Или оно тут именно такое, дымчато-облачное. Дивно. Но, может, это потому, что до экватора рукой подать. Всего каких-то 150 километров… или 300 километров? Все относительно».

Она то и дело заглядывала под огромные линзы солнечных очков, желая наилучшим образом рассмотреть цвет открывающегося ландшафта. Оранжевые зонтики сменяли черные и белые. Домики из-за густой растительности выглядывали и вторили: то черные деревянные, то бело-зеленые, но совершенно с одинаковыми крышами рыжего и красного цвета. Даже самые скромные отели были покрыты черепицей и утоплены в зеленой шапке кустов, деревьев и пальм. Таис подошла поближе к океану и он тут же намочил ее юбку до середины бедер.

«О, вот как!»

Она собрала мокрую ткань подола и закрутила за пояс, обнажив стройные подтянутые ноги – результат хороших генов ее родителей и уже долгих пилатес-тренировок. Бегать она не любила, а прыгать и танцевать – да сколько угодно. Выбрав в Питере подходящую студию, она ходила временами танцевать зумбу и, войдя во вкус, могла остаться еще на одно занятие. Пары таких танцевальных запоев в неделю пока еще было вполне достаточно для поддержания формы, но вот в еде приходилось уже себя ограничивать, а жаль… Она знала вкус и толк в этом не меньше, чем в других наслаждениях.

«Странно, Бедави так и не появился за завтраком. Что ж, звонить не буду. Пусть все идет так, как идет».

И, улыбнувшись своему неожиданному решению положиться на случай, поднялась в нависающий над водой ресторанчик.

Вход с дороги она не увидела, потому вошла не через парадную. Ступени были немного отбиты, а перед самим входом была неглубокая лужа с водой для омовения ног. Ловко перепрыгнув ее, она прошла внутрь и замерла. Открытая терраса нависала прямо над океаном. Два огромных дерева склонились над ней, едва давая посетителям занять места за столиками. Густая тень от деревьев щедро укрывала их от солнца. Массивные скрученные стволы покрывала зелень, а ветви были усыпаны крупными бутонами бело-розовых цветов.

Таис, немного утомленная жарой и прогулкой, с удовольствием заняла место за одним из двух свободных столиков. Нельзя сказать, что в ресторане было чисто. Даже на столике были какие-то крошки, и ветер, выхватывая салфетки из металлического ажурного стаканчика, добавлял беспорядка. Но вид, открывающийся с этого выступающего балкона-террасы, был волшебным. Сильные высокие волны ударялись о каменную насыпь, разбиваясь и стекая струйками вниз, солнце высвечивало радужные брызги. Распустившиеся цветы на деревьях подхватывались ветром и, кружась, падали то в воду, то на столик. Официанты не спешили, к чему она уже привыкла, и, не обращая внимания на посетителей, завороженно смотрела в даль.

Казалось, прошла вечность, прежде чем у нее взяли заказ. Осведомившись у босого высокого темного мужчины в красно-оранжевом одеянии о блюде дня, она заказала карри с кальмарами, взбитый напиток из манго, который в меню назывался Lazy, и их местный спиртной напиток – кокосовый арак. Немало времени она потратила, чтобы объяснить насчет карри без перца и карри без карри. Это было странно и весело – карри без карри, но только так можно было рассчитывать на то, что эта еда будет съедобна.

Этот ресторан был первым этажом двухэтажной гостиницы. Через полуоткрытые длинные окна можно было рассмотреть необычное убранство: резные стульчики, балдахины над кроватями, а в фойе, ближе к столикам, стояли длинные софы бордового цвета с кучей белоснежных подушек. Сквозь тонированное широкое окно Таис рассмотрела стойку администратора и холл. Ей захотелось вымыть руки и освежиться.

Пройдя внутрь гостиницы, она увидела резные статуэтки Будды, широкие серебряные подносы с палочками благовоний и свечами. Людей практически не было. Атмосфера была таинственной. Покрутившись немного и рассмотрев все, что было доступно, она вернулась за столик. Он был по-прежнему пуст. Перевернув стакан с вилками-ложками, она обнаружила на дне запасы пакетиков с сахаром и перцем. «Интересно, кому-то еда может показаться не слишком перченой?» Распаковав их и высыпав на стол содержимое, она принялась рисовать ствол дерева и линию горизонта кончиками пальцев. Ветер сдувал частички ее картины со стола, и она начинала вновь. Мыслями она улетала… И вдруг неожиданно с поверхности стола на нее взирал вполне угадываемый лик Александра. «О, уроки скульптурной лепки не прошли даром! Ну, привет, милый!» Таис тут же смела ладонью портрет из сахара и перца и подумала, что неспроста именно этим материалом он был нарисован.

«Да… сейчас у нас медовый месяц в отношениях… с перчинкой, нет, ну с горой перца… А что потом? Проснувшись однажды утром, он ощутит пропасть между нами лет в десять, усталость от отношений и желание снова окунуться в праздник… А я? Я буду страдать от этого, пытаясь компенсировать недостаток его внимания вниманием других мужчин… и вот в какой-то момент уже не будет смысла в отчаянных попытках раздуть сгоревшие поленья. Мы останемся друзьями, нежно вспоминающими друг друга уже в объятиях других таис, других александров… Как же это надоело…»

– Здравствуйте, Таис! – отвлек от невеселых мыслей уже знакомый голос. Таис обернулась и поздоровалась в ответ.

– И Вам не хворать, Бедави! – не было сомнений, что это он. Она запомнила это странное сочетание европейских черт с черным цветом кожи, этот наблюдательный взгляд. А в совпадения, если и верила, то только в хорошо спланированные. В глазах мужчины заиграли солнечные зайчики, и он вежливо поклонился.