Читать книгу Рэстл Скэффолд - Диана Кремер - Страница 2

Он вытер окровавленное, холодное лезвие о белоснежно-белое полотенце. Вглядевшись в эту манящую, бездушную сталь, и смотря в свое чудовищное отражение, в памяти всплыли все эти лица. Красивые и застывшие на одном моменте. Один момент – подумал он, – кратчайший миг. И вот… тебя уже – нет. Как будто и не существовало вовсе. Так легко, быстро и… больно наступает смерть.

А что останется после тебя? – вдруг пронеслась мысль.

Рассвет. Солнце, озаряя своими безразличными лучами, падало на еще зеленые листья деревьев. Вокруг была тишина. Не слышно ни щебета птиц, ни их пения. И даже не слышно того, как за тобой, по пятам, и не успеешь оглянуться или хотя бы понять, что произошло – стоит скончание твоего часа, твоей жизни. Она всегда приходит неожиданно, резко. И проблемы уже не кажутся такими явными проблемами. Теперь – это совершенно не проблемы. Отнюдь – у мертвых нет проблем.

Пожелтевшая трава, шелест этих ярких листьев под ногами и хрустящий звук, когда ты наступаешь на них. И запах дождя – его ни с чем не сравнить. Этот запах, как особый парфюм – подходит только осени. Укутывая в свою атмосферу, наблюдая за беспечностью, цикличностью природы – постепенно отдаляешься от реальности. Забываешься и будто растворяешься в контрасте звуков, богатой палитре оттенков… Именно в такие моменты хочется жить. И хочется жить из-за таких моментов.

А кому взбредет в голову думать в такие прекрасные моменты о смерти? – вновь подумал он, – что есть смерть, кроме как не величайший обман? Ведь так много вопросов: кто удостоен смерти, а кто – нет? А что нас ждет дальше? Неужели смерть – это конец? Вот так исчезнуть, не почувствовать больше ничего – как это?..

..и никаких ответов… Ни единого ответа, ни на один вопрос.

Да… Быть может, и не мне решать, удостоен кто-то жизни своей, или же нет. Не я судья, и не несу фальшивой справедливости за спиной, когда в руке нож. Далеко не безгрешен и уж точно не свят. Но кто, как не я. Кому, как не мне – жертвовать правосудием ради правосудия? Потому как: если убить убийцу, количество убийц не изменится.

В окружении бесконечного, изумрудного леса, который тянулся до самого горизонта и вдоль по пустой, асфальтированной дороге, по трассе проехал белый внедорожник марки Land Cruiser Prado. Из салона с открытыми окнами громко играла музыка. Черный мотоцикл с двумя людьми в кожаных куртках оставались позади. Компания давних друзей наслаждалась моментом, веселясь и отмечая успех, и, пребывая в искушении предстоящей беззаботной ночи. Ветер тихо и смиренно покачивал тонкие веточки елей, хвой и сосен, позолоченные листики опадали, устилая собой мерклый, шелестящий под ногами коврик, на давно заброшенных тропах и медленно и настигая холодную землю, вспыхивали, как огонь, в коротких порывах этого горного ветра. Бледное, слепящее солнце играло своими застывшими лучиками на листьях деревьев, камнях, густой темно-зеленой траве.

– Ну все, приехали!

Электрические ворота закрылись и Эван, поправляя свою черную кожаную куртку, слез с мотоцикла, похлопав по белому внедорожнику пару раз.

– Ребят, выгружаемся.

– Поосторожнее, эта машинка стоит дороже твоей развалюхи.

– Ага, рассказывай мне тут, – Рэй вышел из машины, оценочно осмотрев местность, и, поправив свою рубашку, достал несколько рюкзаков из багажника, бросив на землю.

– Три часа в дороге, неужели никто кроме меня не устал?

– Алекс, ты не один. Давай, вон мангал, иди, устанавливай. Ах да, мальчики!

Кареглазая девушка спешно подошла к парням, озарив их своей улыбкой, оживленно продолжила, – мы приехали сюда повеселиться, верно? Мейс, за мной.

– Э…куда? Мы же только приехали.

– Готовить еду. Кстати, – оглядываясь по сторонам, она продолжила, – а… где Лора?

– Она уже в доме, – и заметив Александра, который нес мангал, громко, с командирским тоном произнес, – стой! Алекс, это не туда, видишь вон тот дом?

Тот кивнул в сторону большого деревянного дома, по стенам которого вился густой плющ, а по окнам неслышно постукивали ветки рядом стоящего и единственного дуба в округе.

– Ну, естественно вижу! Он здесь всего один, представляешь!

– Так вот неси мангал к нему! А, и еще помоги Лоре! Она со своим ростом не развесит гирлянды сама!

– К черту бы эти гирлянды сдались, зачем они вообще нужны?

– Для красоты! Давай, иди-иди.

– Рэй, – Артем подошел к нему, оглядываясь по сторонам, – ты уверен, что бензина хватит? До ближайшей заправки километров 40. Мы точно сможем потом отсюда уехать?

– Я же говорю, когда с арендодателем разговаривал, тот сказал, что многие не могут уехать обратно и поэтому в сарае каком-то он оставляет пару запасных канистр. Так что, в любом случае – сможем. Но я прослушал, где находится этот сарай, ну, думаю, если нужно будет его найти – то найдем.

Косые лучи солнца падали на дешевую, однако довольно современную мебель, каковой в доме было не очень много, как ожидалось.

Пока компания устраивалась и готовилась к предстоящему вечеру, Эван стоял, наблюдая за происходящим. И, в конце концов, состроив излюбленное недовольное выражение лица, разведя руками, громко произнес с язвительным оттенком: – отлично! А мне-то что делать? Я тут так… для мебели! Просто я тут – фурнитура! – и со сдержанным взглядом, расставив руки по бокам, продолжил смотреть на суетящуюся компанию.

Мейси, прокричала ему что-то издалека. Но тот просто пожал плечами, и тогда она подошла к нему.

– Тебя Алекс зовет, ему помощь нужна.

– Ого, надо же. Про меня вспомнили!

И тот поспешил к Александру, который уже готовил мангал.

Высокие ели с заснеженными вершинами гор, возвышающихся над всей местностью, заставляли чувствовать себя чем-то мелким, таким малозначимым, что, казалось бы: если ты вдруг исчезнешь – то никто и не заметит. Еле уловимые звуки того, как неподалеку протекает зеркально-чистая река. Ветер, покачивая ветки деревьев, нес за собой странную взволнованность для такой спокойной атмосферы и тихого места.

Оглядев всю местность, что была огорожена высокой изгородью из чередующихся проводов под напряжением, у нее в голове быстро и невольно пролетели мысли: «как же здесь красиво. И тихо…пугающая тишина».

…Пугающая тишина, да. Но меня эта тишина только восхищает. Может, из-за расположения, может, просто местность такая… Здесь не услышишь даже крика, пусть даже он будет близко к толпе. Нет… никто не услышит. Не водится здесь зверей, и нет птиц. Лишь надоедливые насекомые. И люди. Глупые, глупые люди…

Войдя в помещение, дом на удивление оказался старым, но достаточно уютным.

Лора аккуратно прошла на кухню через узкий дверной проем с двумя небольшими корзинами продуктов. За ней следом прошел Рэй, осматривая помещения.

– Да уж, на фотках этот дом выглядел поприличнее, что ли… Где гостиная с диваном и тем красивым кофейным столиком? И ванная комната тоже так себе. Две входные двери, а одна чуть не отваливается. А, и еще горячей воды нет.

Лора чуть не уронила одну из коробок и Рэй успел подхватить одну до того, как она коснулась плиточного пола.

В комнате летала пыль, так, что было видно, как она, при солнечном свете кружась в теплом воздухе, вновь оседала на мебели.

Закрыв рот рукавом своей красной кофточки, Лора, чихая, с притязанием спросила его:

– Напомни, пожалуйста, сколько ты заплатил за аренду?

– Кхм…

– Вот и не жалуйся. Сам виноват. И… вы аптечку взяли?

– Ага, в багажнике.

Помещение показалось очень светлым: над комодом пара небольших окон, шторки, книжный шкафчик в углу, над которым неспешно тикали часы и серый диван в центре комнаты. На стенах уже висели, растворяясь в солнечном свете и едва лишь видно мерцали разноцветные гирлянды.

Дом был будто пропитан легким смешанным запах дегтя и древесины. В каждой комнате ощущался этот незаметный, но почему-то приятный запах.

– Эй, Рэй, – Артем встал на пороге в кухню, показав пальцем на багаж, лежащий на полу,– а это все куда?

– Неси на второй этаж, в спальню.

– Окей.

Начав поднимать рюкзаки, он случайно, бросив взгляд на карту, висящую на черном входе в дом, начав ее рассматривать.

Рядом проходил Эван, идя на кухню, и как всегда сунув свой нос не в свои дела, наклонившись и загораживая карту, поинтересовался: – что рассматриваешь?

– Да так… Дом красивый, рассматриваю все.

– А… ну, как по мне – он стремноват, но Рэй же выбирал, – понизив голос, прибавил, проговорив через зубы, – чему тут удивляться?

Ночь уже укутывала в свою непроницаемую пелену из сотен тысяч далеких звезд и всепоглощающей восходящей тьмы, что, обрушившись на землю, давила и не давая свету прорваться, заполнила все пространство, и, не рассеваясь – душила своей глухой и бездонной, еле заметной тенью, окутанной в непроницаемую дымчатую пелену света.

Из дома, в окнах которого мигали силуэты, сдавленно доносилась популярная попсовая музыка. Компания друзей мирно развлекалась: в воздухе витало веселье и полное безрассудство. Эван и Лора активно обсуждали случайную тему, попивая газировку. Алекс был занят едой, а Элис отдыхала от шума на втором этаже, в спальне. Никто ни о чем не переживал, никто ни о чем не думал. Рэй стоял на втором этаже, возле лестницы с телефоном в руках, только что вновь на звонок получил громко, едва ли заглушая музыку, прокричал: – Конор не звонил?

С тем же плавным тоном ему ответил Эван:– не-а. Та еще глухомань – связь напрочь отсутствует.

– Долго он едет… Ладно.

Пылкого, яркого пламя костра среди тумана и бесчисленных, колючих, темно-зеленых елей, не было видно. Дверь скрипнула и небрежно распахнулась.

Мейси вышла на улицу, оставшись незамеченной разгоряченной компанией друзей. Свежий воздух обволок ее в свою пелену безмятежности – но всего на миг. Будто очнувшись ото сна, она увидела Артема: шатен сидел возле костра, задумчиво глядя на полыхающее пламя.

Среди бесчисленных деревьев, по пустынной, загородной трассе, ведущей к горам с заснеженной, и неподвластной взору вершиной, проехал красный джип. Фары освещали ночную, извивающуюся, как змея, дорогу.

– Черт. Связи нет… Нужно дозвониться до Рэя, пока что-нибудь не произошло. И что за место он вообще выбрал?.. Наверняка даже историю не проверял…

Отложив телефон, навигатор в ту же минуту оповестил: вы сбились с маршрута.

– Скучаешь?

Девушка присела на бревно напротив Артема, посмотрев сначала на огонь.

– М, нет. Беспокойно как-то, не знаю, почему, – подняв голову, и посмотрев на нее, тот ненавязчиво продолжил, – а…ты чего вышла?

– Пока они там навеселе… мешать им, думаю, не стоит.

– Понятно.

– Ты звонил Конору? Рэй никак дозвониться до него не может.

– Понятное-то дело. Связи нет. Лес тебе да горы с речкой. Глушь какая-то…

– Но согласись – красивая глушь.

– Ну, с этим не поспоришь. Может, в дом пойдем?

– Да, ты иди, я догоню.

Едкий сигаретный дым, последняя глубокая затяжка: приятный яд окутывает легкие. Тлеющая сигарета падает на холодную землю. Несильный, но ровный осенний ветер приятно напоминал о недавно прошедшем, знойном лете и вздымал огненно-красные волосы.

Она стояла у реки, когда за спиной послышался хруст. Обернувшись, она никого не увидела. В голубых глазах отразился испуг, и та нервно начала теребить край своей полосатой рубашки.

– Тут кто-то есть?

Повернувшись в сторону леса, и, не решаясь сойти с места, Мейси огляделась: позади нее шумела стремительная река, вечные, малахитовые деревья теперь внушали смятение. Где-то рядом вновь послышался хруст веток.

– Эй!

Плеск. Камень бросили в реку, и по глади воды побежали круговые волны. Она с опаской резко повернулась к реке. Короткий взгляд остановился на своем отражении: растерянное лицо, нагнетающая тишина и отсутствие ответа пугали.

– Артем, это ты?

В следующую секунду почувствовав чье-то присутствие совсем рядом, вот-вот за спиной, она кинулась в сторону, но споткнувшись о камень, упала, и грубая, мужская рука прикрыла ей глаза так, что она ничего не видела. Рот был закрыт мокрой тряпкой с неприятным, резким кислотным запахом. Девушка попыталась вырваться, но у нее не вышло, получив в ответ лишь язвительную насмешку. Она начинала задыхаться, теряя силы, вместе с тем и переставая дергаться, в счетных попытках сбежать, спастись.

– Можешь даже не стараться… тебя ведь все равно не услышат твои друзья. А теперь – спи. Больше ты ничего не почувствуешь… Никогда, уже никогда… – и тело хрупкой девушки пало на рыхлую землю.

– Куришь?

Светлые волосы Александра извивались на ветру.

– Ты, можно подумать, нет?

Шатенка стояла, облокотившись на невысокий заборчик, пытливо наблюдая за природой.

– Дашь одну?

Он снял свои солнцезащитные очки, прицепив на край рубашки, и стрельнул опрометчивым взглядом на пачку сигарет у нее в кармане джинсов, по привычке приподняв брови.

– На, пожалуйста.

Элис вытащила одну сигаретку, небрежно подав ему.

– Спасибо.

После пары затяжек Алекс прервал молчание.

– Странно, да?..

– Что именно?

Она посмотрела ему в глаза.

– Тишина. Ты слышала, чтобы пели птицы?

Медленно покачав головой, она тихо, и едва ли не шепотом ответила: – нет.

В этот момент в дальней части дома, которая располагалась чуть ближе к протекающей реке, раздался короткий, зазывающий к себе лязг.

Элис с Алексом пересеклись взглядами. Он пристально и не отрываясь, смотрел вдаль.

– Я схожу, проверю что там. А ты стой здесь.

– Окей.

Высокий, с крепким телосложением, блондин осторожно начал двигаться к противоположному концу дома. Висящий светильник на столбе, колеблясь и покачиваясь, скрипел на несильном ветру, мигая. Как только Алекс подошел ближе к нему, то лампочка перегорела и впереди осталась одна темнота. Блондин обернулся, посмотрев на Элис, и спустившись по лесенке, зашел за дом, скрывшись из виду. Минуту погодя, она, точно не беспокоясь, спросила:

В ответ последовала лишь тишина.

– Алекс, ты там живой?

Элис направилась к противоположной части дома, в ожидании ступая по скрипящим доскам. Дойдя до конца, она прислушалась: все так же тихо. И завернув за угол, она увидела…

– Бу! Испугалась?!

– Ага, очень.

В кустах издался свист.

– Эм…

Он сощурился, пытаясь рассмотреть что-то вдалеке, опустив густые брови.

Топор: он пробил ему череп, разделив на две части и намертво прибив к стене дома. Рдяная кровь брызнула ей в лицо, и та, ужаснувшись, издала пронзающий визг. В нее, прямо из темноты: ей в лицо летит три кухонных, огромных ножа, она встает прямо, смотря своей смерти в упор, не в силах сойти с места. Два из них впиваются в глаза, а один – пронизывает шею, пришивая ее к стене. И багряная кровь ручьями неспешно льется по деревянным стенкам дома, окрашивая их в темно-рубиновый оттенок. Она уже накрапывает по земле, впитывается в нее, оставляя за собой грязный, бордовый колер, как темный силуэт выходит из тени и вытаскивает поочередно все три ножа: сначала из правого глаза вырывает одно лезвие, после из левого, а затем и из горла. Стройное и бездыханное тело молодой девушки падает на окрашенную в грязно-алый цвет почву. На светлой коже красуется нарисованная, кровавая улыбка.

Гирлянды переливались яркими красками, продолжала и оглушительно играть однообразная музыка в доме.

На улице же была лишь непоколебимая тишина. Тишина, что пугает своей особенностью: она совершенна. Она есть везде – ее не нарушить, будто бы так и должно быть – приглушает все звуки. Эта тишина – она мертвая.

Мертвая тишина – столь приятная и наполненная беспричинной тревожностью. Та, что неподвластна.

Беспроглядный мрак ночи и скрывающая нечто манящее в своем таинственном – сгущающаяся темнота. Тени деревьев отбрасывали свою неотчетливую тень, меж которой местами мелькала тусклая, окаменевшая луна.

Она манит за собой. Но куда – непонятно. Понятно только две вещи в этом мире: неизвестность и тишина – связаны, поэтому от них надо бежать, и как можно дальше; и еще одна – та, гарантированная в этом мире – смерть. Контракт, подписываемый тобой с рождения.