Читать книгу Мой любимый директор - Диана Рымарь - Страница 13

Вячеслав

Я иду в кабинет слегка разочарованный.

Надеялся застать Катерину за стойкой регистратуры. Очень уж хотелось увидеть, как вытянется ее лицо, когда представлюсь ей по всей форме.

Да, вот такой я мстительный тип. Надо знать, на кого можно кричать, а на кого нет. На меня, например, нельзя, это дорого обходится.

Я даже специально ради такого случая вырядился в строгий деловой костюм, чтобы показать ей, с кем имеет дело. Хотя на самом деле часто хожу по клубу в спортивной форме. Она мне привычнее, как бывшему спортсмену, не говоря уже об удобстве. К тому же я до сих пор тренирую нескольких человек из спортивной элиты Краснодара.

И вроде бы показалось – я видел ее белокурую голову за стойкой. На секунду отвернулся, а прекрасной девы нет как нет. В туалет она, видите ли, ушла.

Впрочем, встретить ее в кабинете будет даже эффектнее. Он у меня всем на зависть: большой, со вкусом обставленный. Тут имеются все атрибуты, соответствующие статусу директора: и большой деревянный стол, и черное кожаное кресло, и телевизор на полстены. Я на нем смотрю презентации, ну и футбол, разумеется.

Усаживаюсь в кресло, дожидаюсь от секретаря своего утреннего эспрессо.

Делаю глоток, чувствую насыщенный вкус кофе на языке.

Не принимаюсь за дела. Жду.

Минута.

Две.

Две с половиной…

Катерина не торопится, однако.

Телефон внутренней связи вдруг оживает голосом секретаря:

– Вячеслав Игоревич, к вам администратор Екатерина.

– Пропустите, – важно заявляю.

На старт, внимание…

– Здравствуйте, – раздается ее нежный голос.

И в дверях показывается она сама.

Ну точно я ее видел! Была с той же прической – высокий пушистый хвост. Она что, спринтер? За секунду добраться от стойки регистратуры в туалет. Не иначе, у меня работает олимпийская чемпионка.

– Здравствуйте, Катерина, – буравлю ее грозным взглядом.

Моим фирменным, после которого подчиненные, как правило, начинают трепетать и согласны на все что угодно, лишь бы начальство подобрело. Этим приемом я пользуюсь редко, возможно поэтому он такой действенный. Сам-то с персоналом не особенно строг, ибо незачем, он у меня без того послушный. Предпочитаю строить работу не на страхе, а на взаимном уважении и преданности клубу. Но сейчас грозный взгляд как никогда к месту.

– Я… Э… – лепечет она и замолкает.

– Проходите, садитесь, – машу ей на кресло напротив меня.

Любуюсь тем, как она проходит, опустив взгляд. Как элегантно и по-девичьи выгибает спину, когда садится. Плечи назад, грудь вперед, и какая это грудь… Так бы и сорвался с места, подошел да стащил с нее футболку. Потом. Обязательно!

– Вчера между нами произошел неприятный инцидент, – говорю замогильным голосом. – Ситуацию можно было превратно понять, что вы и сделали. Я пригласил вас, чтобы все обсудить.

– Хочу попросить прощения за вчерашнее, – вдруг начинает она елейным голосом.

Надо же, мы умеем быть вежливыми. А вчера тогда что было? Восстание грозных енотов? Или прекрасная Катерина просто умеет хорошо подстраиваться под ситуацию?

А взгляд-то какой невинный, прямо ангельский!

Интересно, какая она на самом деле? Как была вчера, или как сегодня? Я обязан это выяснить.

Чуть подаюсь вперед, вдыхаю нежный персиковый аромат. Это у нее такие духи? Вкусно пахнет… И выглядит эта девушка очень вкусно! Какие губы сочные, какие румяные щеки, а глаза даже более голубые, чем вода на лучших пляжах Бали. Прямо лазурные глаза. И удовольствия в них смотреть ровно столько же, как находиться на морском пляже, или даже больше.

Катя, Катерина, Катенька… будешь хорошо себя вести, отвезу тебя на Бали, будем там вместе любоваться на лазурный берег.

Пока я представляю ее в купальнике на песчаном пляже, она все продолжает говорить:

– Обычно я так себя не веду, просто день был нервный, и…

На какую-то секунду даже забываю, что я сейчас должен изображать грозного шефа. Стираю с лица уже было проявившуюся глупую улыбку. Придаю взгляду строгости.

Резко ее перебиваю:

– Вы считаете нормальным хамить членам клуба? – строго на нее смотрю.

– Я на самом деле не хамка, – частит она на одном дыхании. – Просто у меня кое-что случилось, и я сорвалась.

А вот это уже интересно. Что у нее там случилось.

– И? – приподнимаю левую бровь, показывая, что можно продолжать.

А она затыкается.

Смотрит на меня своими лазурными глазищами и будто хочет сказать, но не решается.

– В молчанку играете?

Она хлопает длинными ресницами, часто дышит. Ее грудь то и дело вздымается, учащая тем самым мое сердцебиение.

– Катерина, вы говорить будете?

– Это личное, извините, вам это не будет интересно.

Да боже ты мой! Вот как раз ее личное мне очень даже интересно, прямо до дрожи. Что же у нее такого случилось, что повела себя как истеричка?

Так и подмывает спросить, но, естественно, этого не делаю.

Я потом спрошу, когда познакомимся поближе и обстановка будет более располагающей для откровенностей.

– Личное, значит, – тяну на выдохе. – Личное у вас может быть за пределами этого клуба. Но коли вы устроились сюда работать, должны были ознакомиться с правилами поведения. Во-первых, и в-главных, – администратор должен быть вежлив. Всегда. Вне зависимости от того, как ведут себя члены клуба. Вы нарушили это правило.

Многозначительно на нее смотрю, потом строго прищуриваюсь, добавляю взгляду тяжести, чтобы прочувствовала мое настроение.

– Не увольняйте меня, пожалуйста, – вдруг просит она, причем так жалостливо, будто это работа ее мечты и венец карьеры.

Ну, вообще-то, я не собирался ее увольнять.

Разумеется, будь это кто-то другой, я бы вполне рассмотрел такой вариант, ибо это не дело вести себя подобным образом. Особенно учитывая, что сотрудник проработал один день.

Но и пустить дело на самотек я, конечно, не могу.

– На этот раз я ограничусь выговором. Но если еще хоть раз увижу подобное поведение…

– Не увидите, – тут же заверяет меня она. – Отныне вежливость – мое второе имя! Точнее, первое.

– Ну-ну, – продолжаю сверлить ее взглядом. – Учтите, Катерина, я не терплю некомпетентных сотрудников. Грубость в вашем случае – равно некомпетентность.

При последних словах замечаю, как расширяются ее глаза.

Обидел? Но ведь правду сказал.

– Вы свободны, – наконец ее отпускаю. – Но имейте в виду, к вам у меня будет очень пристальное внимание. Чуть что, и… сами понимаете.

Катя смотрит на меня пристыженно и как-то обреченно, что ли.

Почти жалею, что последние слова прозвучали грубее, чем хотелось бы.

Когда она уходит, прокручиваю в голове наш разговор. Пытаюсь понять, не переборщил ли со строгостью?

Мне ее еще на свидание звать…

А то, что буду звать, – это однозначно.