Читать книгу Душа - Диди Дори - Страница 4

Тик-так, тик-так. Часы работали исправно и служили своей хозяйке верой и правдой уже много лет. Лина поставила будильник на семь часов утра и легла в постель. «Еще один день прожит», – подумалось с грустью. Порой бессонными ночами, ворочаясь в своей постели, она представляла себя всадницей, оседлавшей диких и необузданных коней. Ей невероятно трудно с ними сладить, и они несут ее во всю прыть в неизвестном направлении. Мимо бесконечной чередой пролетают волнующие события. Иногда даже не успеваешь ими насладиться. Не хватает времени. «Время, время, помоги придержать коней».

Бросив нежный взгляд на спящую дочь, она удовлетворенно вздохнула. Ее девочка уже совсем взрослая. Она выросла и стала ее полной противоположностью, далекой от всего того, что интересует шестнадцатилетних подростков.

К удивлению Лины, Лола рано заинтересовалась религией, часто посещала храм и каждый вечер молилась перед маленькой иконкой смоленской Богоматери. Лина была крещена в детстве, но набожностью не отличалась, поэтому недоумевала, откуда у ее дочери появилась такая тяга к вере в Бога.

А все началось несколько лет назад. Лола проснулась среди ночи и разбудила мать, попросившись к ней в постель. Девочка поделилась с обеспокоенной матерью своим странным не то сном, не то явью. К ней подошла молодая женщина в красном длинном одеянии и, взяв Лолу за руку, повела с собой. Она показала ей неподвластный описанию мир, ослепительных ангелов, которые улыбались ей, посылая свою любовь, и еще много такого, о чем Лоле не хотелось говорить. Когда же они вернулись назад, девочкой овладела огромная грусть и чувство невосполнимой потери. Перед тем, как уйти, женщина шепнула ей, что они обязательно еще встретятся.

Встревоженная Лина приласкала дочку и после того, как та уснула, долго размышляла об услышанном. Лола часто приводила ее в замешательство своими предостережениями и предсказаниями, которые всегда оказывались пророческими.

«Теперь еще и странные сновидения добавились», – подумала она.

Однажды, проходя мимо кирпичного здания храма Смоленской иконы Божией Матери, Лина заметила знакомую фигурку и решила проверить, не обозналась ли она. Едва переступив порог храма, сразу заметила Лолу, стоящую перед иконой Богородицы. Мать тихо ушла, незамеченная дочерью…

Лина выключила свет, перевернулась на правый бок и закрыла глаза, тщетно пытаясь уснуть. Но в последние годы бессонница частенько изводила ее. Зато в такие ночи оживала память и вопреки ее желанию, подобно светлячкам, озаряла самые тяжелые моменты жизни…

С того дня, как она написала заявление по собственному желанию и ушла с мебельной фабрики, прошло больше десяти лет. Лина изредка вспоминала Алексея и те надежды, которые были связаны с ним, но которым так и не суждено было сбыться. Он не раз пытался сгладить свою вину перед ней, однако она была непреклонна. В конце концов он смирился, а еще спустя полгода уехал в Москву.

За эти годы Лина поменяла несколько рабочих мест, пока пару лет назад не устроилась менеджером по продажам на пивоварню, расположившуюся на территории бывшего овощехранилища. Здесь варили крафтовое пиво, родиной которого была Америка. В последние годы оно стало очень популярным и в нашей стране. Ведь в России тоже хватает энтузиастов – может, романтиков, а может, просто любителей хорошего пива с большими амбициями и горячим желанием доказать, что и мы не лыком шиты.

Лине пришлось по душе творчество и вдохновение, с которыми небольшой коллектив подходил к приготовлению, казалось бы, банального пива. Она не была большой любительницей этого напитка, но в крафт влюбилась безоговорочно – его вкус отличался своим насыщенным ароматом и необыкновенной плотностью…

Лина не заметила, как уснула, и уже во сне проводила экскурсию на пивоварне, с упоением раскрывая посетителям секреты пивоварения…

Утро разбудило шумом дождя за окном и раскатами грома. Лола в ночной сорочке стояла у окна и смотрела на затянутое тучами небо.

– Доброе утро, мамуля, кажется, дождь зарядил надолго, надо зонтик поискать.

Да уж, зонтик просто необходим, чтоб укрыться от непогоды. Лина засунула ноги в тапочки, подошла к дочке, чтобы чмокнуть ее в щеку, и направилась на кухню. Через пять минут квартира наполнилась ароматом свежеприготовленного кофе. Она достала хлеб, творог, чайную чашку для Лолы и села за стол, чтобы выпить свой утренний кофе.

Пять лет назад после смерти бабы Маши Лина выкупила освободившуюся комнату, сделала неплохой ремонт и разместила в ней гостиную. А полгода назад на них как гром средь ясного неба свалилось известие о гибели Валеры. Подвыпившего афганца сбил поезд, когда тот переходил железнодорожные пути. «Эх, Валера, как же так?», – с болью в сердце думала Лина всякий раз, проходя мимо его закрытой двери. Наследники пока не решили, как быть с комнатой, но Лина понимала, что скоро в ней появится новый хозяин.

Лина уже подходила к зданию, в котором располагался офис, когда проезжающая на большой скорости иномарка облила ее с ног до головы водой из огромной лужи. Пока женщина растерянно осматривала свои промокшие ноги и грязный плащ, машина притормозила у тротуара, и из нее вышел мужчина лет тридцати шести в джинсах и клетчатой рубашке.

– О, sorry, miss, прошу прощения, – сказал виновник ее плачевного вида с сильным иностранным акцентом, – я так виноват, sorry.

Лина еле сдержалась, чтобы не огреть этого ковбоя зонтиком по голове.

– Ездить надо аккуратнее, – процедила она сквозь зубы и пошла дальше.

– Sorry, miss, разрешите подвезти вас, please, – не отступал от нее иноземный лихач.

– Да не нужно меня подвозить, я уже на месте, – Лина все больше раздражалась.

– На месте? Что значит на месте? My god, don’t understand!

– На месте – это значит, что я уже пришла туда, куда шла, – она указала рукой на здание пивоварни и решительно направилась к входным дверям в плохом расположении духа, на ходу отряхивая плащ.

В своем кабинете, включив небольшой конвектор, она сняла мокрые чулки и туфли, оставшись босиком на ворсистом коврике. На сегодня у нее были запланированы встречи с новыми клиентами, а также с иностранными спонсорами. Поэтому утренний инцидент, после которого ее ноги оказалась промокшими до нитки, был совсем некстати.

– Ангелина Васильевна, ты здесь? – дверь распахнулась, и босая Лина очутилась лицом к лицу с двумя мужчинами, один из которых был ее руководителем, а другой – виновником ее дурного настроения.

Алексей Николаевич какое-то время удивленно смотрел на голые ноги своего менеджера, потом извинился и попросил ее зайти к нему, когда она будет обута. Мужчина в клетчатой рубашке выглядел не менее удивленным и растерянным. Лина уже второй раз за это утро чувствовала себя униженной.

Она достала из сумки щетку, расчесала свои длинные рыжие кудри и энергичным движением тряхнула головой, отчего волосы волнами рассыпались по плечам. Чулки все еще были сырыми, поэтому она надела туфли на босу ногу и вышла из кабинета…

Райан Говард познакомился с ребятами из России позапрошлым летом, когда те приезжали в Хьюстон перенимать опыт. Сам Райан начинал с того, что шесть лет назад превратил свой гараж в производственное помещение. Поначалу варил классические и европейские сорта. Позже, осмелев, попробовал экспериментировать. Качество повышалось, а вместе с ним и спрос на его пиво.

Теперь Райан состоял в Американской ассоциации пивоваров и четко соблюдал все их критерии, а именно: независимость, традиционность и маленькие размеры производства. Своими знаниями он и поделился с молодыми и начинающими любителями крафта, с которыми успел близко познакомиться и подружиться. Молодой американец следил за их успехами, а позже созрел и для спонсорства.

Несколько дней назад Райан прилетел из Техаса. В аэропорту его встретили друзья-коллеги, помогли ему устроиться в московской гостинице «Садовое кольцо» и взять напрокат машину.

Москва его очаровала, он много ходил пешком, пытался применить свои скудные знания русского языка на практике, ему нравилась архитектура, памятники. Он был удивлен чистотой улиц, а метро шутливо называл подземным городом-музеем.

Сегодня день не задался с самого утра. Сначала он порезался, когда брился, потом долго искал ключи от машины, стоя под проливным дождем, и под конец, проезжая на скорости по лужам, окатил водой незнакомую прохожую. Райан подумал, что спешка не приводит к добру, и после того, как рыжеволосая незнакомка не приняла его помощь и предложение подвезти, расстроенный, долго искал свободное парковочное место…

Увидев в кабинете менеджера знакомые глаза и рыжие волосы, Райан не смог произнести ни слова. Позднее Алексей показывал ему свое производство, рассказывал о том, как тяжело пришлось его налаживать, а Райан все время украдкой поглядывал на Лину…

Выйдя из Рождественского монастыря, Лола спешила домой. Она не предполагала, что так задержится, и поэтому не предупредила мать о своей поездке в Москву. Телефон, как назло, разрядился. Зная, что получит нагоняй от матери, она сильно волновалась, но несмотря на это, душа ее пела. Девочка пропустила занятия в школе для того, чтобы попасть в этот монастырь. Она много читала о его основательнице и других прекрасных женщинах, которые помогали в обустройстве этой обители и которые затем приняли постриг, все они были вдовами воинов, павших в Куликовской битве.

Когда Лола добралась до дома, был уже поздний вечер. Лина открыла дверь и, не сказав ни слова, ушла на кухню.

– Мамочка, прости, прости, я не могла позвонить, у меня батарейка разрядилась, – жалостливо пролепетала Лола, молитвенно сложив ладони.

– Почему тебя не было в школе и где ты вообще была, черт побери? – Лина строго смотрела прямо в глаза дочери.

Через несколько минут мать узнала все, что беспокоило ее дочь в последнее время, о ее мечте посвятить себя Богу, которую она лелеяла уже несколько лет, о том, как она попала в женский монастырь. Девочка воодушевленно объясняла матери, что означает трудничество, сообщила о том, что теперь на выходных будет помогать в рождественском женском монастыре.

– Труд в монастыре во славу Божию приносит душе огромную пользу. Еще преподобный Серафим Саровский говорил: «Нет паче послушания, как послушание Церкви! И если токмо тряпочкою притереть пол в доме Господнем, превыше всякого другого дела поставится у Бога…»

Пораженная Лина не верила своим ушам.

– Лола, девочка моя, ты такая молодая, впереди вся жизнь, полная удовольствий, приключений, зачем тебе это?

Лола слушала, опустив глаза.

– Ты умная девочка, тебе бы учиться, получить хорошее образование, престижную работу, встретить свою любовь, рожать детей. А ты собираешься отказать себе во всем этом?

Лола посмотрела на мать большими грустными глазами.

– Мамочка, прошу, пойми, у меня другой путь, это мое призвание, ты ведь знаешь, что у меня есть дар, я хочу, чтоб он был благословлен богом, —девочка подошла к матери и прижалась к ней, как в детстве.

Лина присела на подоконник, ноги не слушались ее, она не верила в происходящее. Разве о такой жизни для своего единственного ребенка мечтала она бессонными ночами? Ее дочь цитирует святых и собирается запереть себя в стенах монастыря. За что жизнь поступает с ней так жестоко? Она потеряла свою первую любовь, так этого оказалось недостаточным, теперь должна пожертвовать и дочерью?

В Лине назревало негодование и возмущение:

– Я не позволю тебе губить свою жизнь, ты меня слышишь? Я – мать, и я имею право поступить так, как считаю нужным, а считаю я, что тебе не нужно столько времени посвящать церкви, никаких длительных воздержаний в еде, у тебя растущий организм, требующий полноценного питания, а в следующем году ты заканчиваешь школу, и это должно быть для тебя первостепенным.

Лола молчала, слезы текли по ее щекам и капали на сорочку, оставляя на ней мокрые пятна. Она выбежала из кухни, чтобы не продолжать этот разговор.

Весь оставшийся вечер Лола упорно молчала, Лина даже порадовалась этому, потому что никаких душевных сил для продолжения разговора у нее не осталось.

«Ну и денек – с утра все наперекосяк», – тяжело вздыхая, думала Лина, выключая ночник…

Лачо шел вдоль реки с чистой хрустальной водой. Легкий ветерок трепал его черные пряди. Он подошел, улыбаясь ей, и она почувствовала себя счастливой и спокойной. Вдруг они очутились на лугу среди алых маков. Она никогда не видела подобной красоты. Лина захотела поделиться своим восторгом с Лачо, но его уже рядом не было. Он уходил вдаль с молодой женщиной в длинном красном покрывале. Лина окликнула его, Лачо улыбнулся ей, его губы зашевелились, но она не разобрала слов. «Лачо, Лачо, я не слышу тебя!», – кричала Лина, и тоска разрывала ей душу. «Отпусти ее», – донес до нее ветер последние слова. Лина проснулась на мокрой от слез подушке.

Райан ждал Лину возле пивоварни, он держал в руке красивый букет и заметно нервничал. После вчерашнего эта женщина не выходила у него из головы. Лина заметила издалека его высокую фигуру и вдруг отчетливо вспомнила летний вечер и загадочно улыбающуюся Лолу, напевающую из Фрэнка Синатры: «Америка, Америка».

Жизнь представляет собой движение по дороге с препятствиями, но движение это обычно направлено вперед. Никто не знает, сколько таких дорог ему предстоит пройти и сколько препятствий преодолеть. Но любое начало имеет свое завершение. Жизни в конце концов надоест проверять тебя на прочность. И вот тогда она подыщет уютное местечко и привезет туда самолетом, поездом, на корабле или машине, неважно.

Через год Лола, получив благословение от матери, ушла послушницей в монастырь. В будущем она твердо решила для себя стать монахиней по любви к Богу. «Наилучшая возможность общения с Богом – в монастыре, где нет всецелого, многотрудного попечения о жизни». Лола целенаправленно шла к своей цели…

А еще через пару месяцев Лина с округлившимся животиком приземлилась в аэропорту Хьюстон Интерконтинентал имени Джорджа Буша, штат Техас, где ее с нетерпением ждал влюбленный Райан Говард.