Читать книгу Истории страны «Ноль три». Сборник рассказов - Дим Ко Гарде - Страница 6

Плохо с сердцем

Оглавление

«Разлука ты-ы, разлука… Родная сторона-а-а…»

Звуки, схожие со скрежетом канифоли, тонули в разношёрстном вокзальном гаме.

У всех вокзалов есть одна особенность – запах, ни с чем его не спутать. Запах железной дороги. Здесь смешивается всё – от тяжёлого перегара до дешёвой косметики. От вылитой прямо на асфальт тротуара цветочной воды до амбре из вокзального туалета.

Вокзальная площадь. Народ, снующий туда-сюда. Проносятся с грохотом металлические тележки, управляемые носильщиками. Здесь же бегают молодые парни в кислотного цвета накидках – парковщики, предлагающие за 100 рублей караулить автомобиль.

Бомжеват, неопрятен, кожа до негроидного пигмента. От немытого тела специфический запах. Он сидел у стены, перед ним лежала коробка, куда пробегавшие мимо люди швыряли мелочь. Так изо дня в день. Славка сидел в этом углу уже почти год. Он бы давно уже бросил всё и уехал из этого ада, но… Он не мог.

Как же давно это было? Почти никогда, да и не с ним. Молодой парень, здоровый, красивый, полон сил, надежд. На стройке, куда его взяли арматурщиком, он работал неделю. Работа нехитрая, но требующая навыка и физической силы. Слава быстро сошёлся с разношёрстной публикой, работавшей на стройке со всей необъятной родины. Бывшей родины.

Новые вехи, новые свершения, жизнь одаривала одних кнутом, других – пряником, а кому и позволяла за день-два усаживать свой пока ещё костляво-худосочный зад в широкий кожаный диван «Мерседеса» представительского класса.

Славка догадывался о некомпетентности бригадира, потому как последний путался в сечениях арматуры, марке бетона и многих других весьма значимых в производстве вопросах. Звали его Петрович, сам он был из подмосковной Балашихи, куда и уезжал после трудового дня на автомобиле марки ГАЗ.

Всё бы было ничего, да как-то в конце рабочего дня Славка стал случайным свидетелем разговора Петровича с каким-то незнакомцем. Разговор шёл о том, что 5 белорусов, 7 украинцев, 6 молдаван получили расчёт за три месяца и вечерними поездами уезжали домой к семьям, так сказать, на побывку.

– Белорусы едут до Гродно в 22:14, поезд 11, вагон 7. Украинцы едут в 21:01, поезд Киев, 41, вагон 5, их там трое, на руках по полторы тысячи долларов.

Славка похолодел от осенившей его догадки.

«Вот ведь гад! Это же он их сдаёт бандюкам! Нужно парням сообщить! Какой подлец!» – лихорадочно неслось в мозгу.

– Ты чё это, потрох? – хохотнул бритоголовый здоровяк, схватив Славку за плечо. – Чё делаешь тут, бродяга?

У Славки подкосились ноги.

– Да, это… Тут я работаю… – как можно жалостливее заныл Славка.

Здоровяк поднёс к своим мясистым губам портативную рацию и брякнул в неё:

– Митяй! Тут чужого встретил. Чё с ним делать? Чёрт вроде… У Петровича спроси.

– Ща! – ответил голос из пластиковой коробки.

Через полминуты перед Славиком стояли пятеро и с ними Петрович. Последний только молча кивнул и вышел.

Славик ничего не помнил. Пришёл в себя в каком-то сарае, рядом с ним лежал человек в грязном ватнике. Он попытался встать, но тело не слушалось. Правая нога была словно колода, в голове стоял шум. Славка доковылял до двери и толкнул её. Дверь лишь вздрогнула, но не открылась.

Тело в грязном ватнике шевельнулось и как-то разом оказалось в сидячем положении. Это был мужик с заплывшим глазом.

– Чё скачешь, болезный? – прохрипел и тотчас закашлялся. – Не быкуй, коль оклемался. Не ровён час Гонтарь придёт, вот тогда тебе жизнь нарисуется! – откашлявшись, проревел мужик.

– Где я? Что со мною?

– Что с тобою, не скажу, потому как не знаю, а где… В добром месте. На свалке… Человеческих тел! – хрипло засмеялся и тут же зашёлся в приступе кашля мужик.

Санитарный автомобиль, оттесняя толпу, двигался по вокзальной площади. На капоте красовались огромные красного цвета не то буквы «ОЗ», не то цифры 03. С одной стороны – это волшебники из страны ОЗ, а с другой – скромные труженики станции скорой помощи.

Автомобиль остановился напротив коробки Славика. Из салона вывалился грузный человек в синей летней униформе. Человеку было жарко. По его лицу и шее стекали огромные капли пота. Он не спеша разорвал бумажный пакет и натянул латексные перчатки, бумага упала прямо под ноги и застыла эдаким исполином на горячем асфальте.

– Привет, Славик! – обратился фельдшер к бомжу.

– Здравствуй, Николаич! – без особого энтузиазма произнёс Славка.

– Давай в машину, заколебал.

– А чё я? Я же не так давно с помывки…

– Не знаю! Вызов есть, я работаю! Давай-давай, не задерживай.

Славик собрал нехитрый скарб и поволок ноги к салонной двери, «услужливо» распахнутой водителем.

– Давай на пол! – приказал шофёр, и Славка уселся на пол салона.

– Мой тут после вас… Козлов вонючих.

Славка сидел на полу автомобильного салона словно в духовом шкафу. Фельдшер закрыл перегородочное окошко и заполнял формуляр на коленке.

«Сопроводок, – догадался Славка. – Это хорошо, на больничку. Три дня покайфую…»

Автомобиль качнуло, и, скрепя сайлентблоками, «газель» потянулась к выезду с вокзальной площади.

Проехав километра два, автомобиль прижался к обочине, и фельдшер пересел в салон. Славка почувствовал недоброе, не зря ему сегодня снилась стая ворон.

– Ну чё, бомжара, ценные вещи есть?

– Николаич! Ты чё? Какие ценные вещи? У меня вон в коробке рублей 50, и то мелочью, было.

– Хорошо! Ценных вещей, денег, драгоценностей при себе не имеет.

Фельдшер записал в талон и посмотрел на Славку.

– Ботинки снимай!

– Зачем? – удивился Славка.

– Новое указание! – подмигнул Николаич водителю.

Славка послушно разулся.

Фельдшер достал из кармана нож и подцепил им стельки, а после подрезал каблуки.

– Ничё нету, говоришь. Раздевайся!

– Николаич, да нету ничё, я вчерась всё в буру проиграл, даже опохмелиться с утра смог за Савраскины деньги…

– Не гони! Снимай штаны.

Славик снял брюки и повернулся к Николаичу.

– Нагнись, разведи ягодицы.

– Николаич!

– Давай, сучёнок! Не то…

Фельдшер с силой толкнул бомжа, и тот, потеряв равновесие, упал на каталку, больно ударившись коленом о станину. Боль перекосила лицо бомжа, и тот до крови закусил нижнюю губу.

Фельдшер придавил Славку и из ануса выдернул какой-то предмет.

– Ох, ты! – выдохнул Николаич. – Здорово!

Он развернул предмет. Это был тугой рулон купюр, упакованный в презерватив. Не снимая перчаток, фельдшер развернул «торпеду», бросив презерватив на подножку двери.

– Нехило! А говоришь, нету. Вот за нету у тя ничё и нету! – смачно заржав, Николаич сунул деньги в карман.

Славик повернулся к фельдшеру.

– Деньги верни!

– Чего? – в недоумении посмотрел Николаич.

– Деньги верни! Это мне домой! Ехать нужно! Хоть с чем-то. Сколько же я тебе раз да ментам давал? Я уехать хочу, жить нормально хочу! Верни!

Славка вдруг окреп изнутри и пошёл прямо на фельдшера.

Тот в свою очередь набычился и пошёл на Славку.

– Ты! Чуха!

Николаич прямым в голову двинул Славку так, что тот завалился между каталкой и боковым сидением. Фельдшер насел сверху и колотил по голове Славку пудовыми кулаками, приговаривая: «Чмо! Ты на кого! Я тебе! Ты, падаль подзаборная! Вонюха вокзальная, отрепье…».

В голове у Славки всё поплыло. Удары сыпались один за другим, Славка уже не чувствовал боли.

Он видел себя 10-летним пацаном, бегущим по лесу с огромным грибом в руках, задыхающимся от счастья, что он нашёл самый большой боровик, абсолютно не червивый.

Он видел себя за рулём 133 ЗИЛа в автошколе перед службой в армии.

Огромное чрево военного транспортного Ил-76, жара Кандагара.

Родной завод. Родильный дом. Сонную медсестру в роддоме со словами: «Ну что Вы, у Вас мальчик! 3 700!».

И последний взрыв в голове, вспышка!

Славка провалился в темноту…

– Тварь! Тварь! Тварь! – водитель схватил фельдшера и оттащил от обмякшего бездыханного тела.

– Николаич! Ты же того! Мёртвый он… – водитель был бел как мел, в испуге глядя на фельдшера неестественно расширенными зрачками.

– Дверь закрой! – выдохнул Николаич.

– От же скот! Подох!

Водитель продолжал смотреть на тело бомжа.

Между каталкой и сидением всё было залито-забрызгано кровью.

– Не бойся! Кто бомжа искать станет… – глухо произнёс фельдшер. – Да и вызов у нас левый. Я сам вызывал, хорошо, что не со стационарного, а с телефона-автомата.

Водитель молчал.

– А я тебе, Иваныч, денег дам. Нормально дам. Да и сам ты видел, бросился он на меня с ножом.

– Не было у него ножа, Николаич! – водитель посмотрел на фельдшера.

– Чего? Чё ты сказал? Как не было? А долг ты мне в 5 000 «бакинских» когда отдашь? Игрок хренов! Или, хочешь, я Ленке всё расскажу, как ты по игровым автоматам… Как у меня под 30 % тыщу зелени взял на месяц?

– Да ты успокойся, успокойся, Николаич! Ты чего? – испуганно зашептал водитель. Не знаю я ничё! Чего скажешь, я подтвержу!

– Смотри мне! Тыщу, короче, мне отдашь, и в расчёте мы. Давай к прудам на 5-й Лучевой просек.

Автомобиль двигался по парку от пруда. В салоне было влажно и чисто.

– Грот! Грот! 20-я! Мы свободны! На Корнейчука!

– 20-я, принимай вызов, Цветочная! Дом 17, подъезд третий, этаж 7, кв…

– Принял вызов 20-й! Плохо с сердцем! Поехали!

Автомобиль медленно вырулил на шоссе.

У бригады вызов «плохо с сердцем».

Истории страны «Ноль три». Сборник рассказов

Подняться наверх