Читать книгу Манипулятор. Глава 034 - Дима Сандманн - Страница 1

ГЛАВА 34

Пятничным утром 24 марта в коридоре за дверью офиса раздался частый топот ног и приглушенные голоса. Говорили Сергей и Вера, они приехали на работу позже обычно-го – на часах было почти десять. Я, сидя за столом, оторвался от бумаг, прислушался. Дверная ручка опустилась вниз, дверь приоткрылась, и в офис вошли два ребенка. Следом зашла Вера. Дети, едва войдя, замерли как вкопанные. Вера втиснулась в комнату за ними следом, закрыв проход мужу.

– Вер, ну, войдите! – раздался раздраженный голос Сергея за дверью. – Как я вой-ду! Вы стали прям в двери!

Дети стояли и глазели на меня. Такие смешные. Я им улыбнулся. Девочка, старшая, одетая в розовую курточку и красную вязаную шапочку, хлопнув пару раз глазами, приня-лась вертеться и жеманничать. «Годика три-четыре», – решил я навскидку. Мальчик, оде-тый в серо-зеленую пухлую зимнюю курточку и близкого цвета вязаную шапочку, стоял на своих неуверенных ножках, замерев и покачиваясь одновременно. Не моргая он смот-рел на меня во все свои светло-голубые глазки. «Полтора», – прикинул я.

– Ну, поздоровайтесь с дядей! – сказала Вера и по-матерински аккуратно подтолк-нула детей сзади, освобождая дверной проем. – Лиль, пройди чуть вперед.

Вертлявая девочка пропустила мимо ушей слова матери, задвигалась, начала при-топывать ножками, будто танцуя, подошла к столу. Ее брат не двигался – все глазел на меня удивленными глазами, наконец, моргнул.

– Драсьте! – бросила девочка, выпустив меня окончательно из фокуса внимания и переместив его на предметы на столе, схватила авторучку.

– Здрасьте! – хохотнул я. – Вы чьи такие!?

Вера подвинулась вперед, сзади в офис втиснулся Сергей, держа в одной руке порт-фель, другой поправляя наползший на голову капюшон «аляски».

– Блин! – гоготнул он, встретившись со мной глазами, подпихнул животом жену. – Вер, ну пройдите, а!

– Наши, скажите, мы наши! Да, дети!? – сказала Вера и переставила сына на шаг вперед. – Сереж, сейчас!

– Привет, Ромыч! – напарник протянул мне руку, вновь гоготнув, протиснулся к шкафу. – Вот так вот у нас сегодня, да! Приехали всей семьей на работу, называется.

– Вижу, вижу! – закивал я, не сводя глаз с самого маленького. Тот встрепенулся, отвел взгляд в сторону и начал осматриваться.

– Скажите – здрасьте, дядя Рома! – сказала Вера.

Самый маленький глянул на меня, бесшумно как рыбка шевельнул пухлыми губ-ками и перевел взгляд на шкаф.

– Вас как зовут, а!? Как!? Ну-ка, скажите дяде! – Вера говорила, на ходу ловко сни-мая верхнюю одежду.

– Драсьте, дядя Рома! – сказала девочка, совершенно не отрываясь от изучения на-стольных принадлежностей, заглянула под стол, добавила. – Лиля…

– Лёня, Лёнь, а Лёнь! – позвала Вера, ловя рукой за капюшон самого маленького. – Лиля поздоровалась! Сказала дяде, как ее зовут! Как тебя зовут, а!? Скажи дяде!

Маленький закрутился в мою сторону, увлекаемый рукой мамы. Посмотрел на меня бесстрастным взглядом, выпятил нижнюю губку, чуть шевельнул ей и отвернулся.

– Лёня его зовут! Леонид! – сказал Сергей, снял куртку, шмыгнул носом. – Ромыч, ну, нам не с кем было детей сегодня дома оставить! Пусть побудут уж здесь пару часиков, я думаю, Верок щас сделает все свои дела по-быстрому, и мы ее с детьми отпустим, да!?

– Серый, да пусть побудут, я разве против!? – кивнул я, продолжая следить за действиями обоих детей. Лиля была вылитая копия Веры. Лёня – непонятно. Его слишком маленькие черты лица представляли из себя нечто среднее из внешности обоих родителей.

– Не, ну, я спрашиваю! – развел руками Сергей. – Вдруг ты против…

– Серый, да они уже все равно тут! – хмыкнул я. – И они нисколько нам не мешают, да, Лёня!?

Я улыбнулся ребенку, когда тот, услышав свое имя, чуть замедленно развернулся, поймал мой взгляд и отпустил почти сразу, потеряв интерес.

– Пусть будут, конечно! – закончил я фразу. – Куда уж теперь деваться…

Вера засуетилась – включила компьютер, сняла верхнюю одежду с детей, усадила Лилю рисовать за стол, дала той фломастер и лист бумаги, посадила Лёню себе на колени за стол и принялась делать свою работу, которую выполнила за час.

– Ну что, Ромыч? – напарник посмотрел на меня усталым взглядом, дети весь час вели себя шумно и порядком утомили даже меня. – Веру отпускаем?

– Да, Серый, конечно! – закивал я тут же. – Пусть едет домой, занимается детьми, мы все тут сами сделаем!

Вера быстро одела детей и, взяв их за руки, попрощавшись, вышла. Дверь закры-лась. Шаги в коридоре стихли. В офисе наступила тишина. Сергей плюхнулся в кресло жены, провел рукой по лбу, будто вытер пот, шумно выдохнул. Я улыбнулся.

– Да, Роман, и так каждый день! – кивнул напарник, обводя уставшим взглядом комнату. – Я с утра уже как выжатый лимон…

– Чаю попьем, лимон!? – хохотнул почти беззвучно я, расплываясь в улыбке.

Сергей кивнул.

В понедельник 27 марта я отнес в «Шанс» сто сорок тысяч рублей и выкупил еще десять метров своей будущей квартиры. Причем, я с трудом уговорил отца, пойти на та-кой шаг. Разговор состоялся в воскресенье. Отец вроде как даже упирался, предлагал по-дождать и отнести деньги позже. На мой вопрос – чего ждать? Он ответить не смог, мах-нул рукой и сказал: «Ладно, неси!»

– Только отнеси за десять метров, сто сорок тысяч и хватит! Оставшиеся деньги отнесешь в апреле! – уточнил отец и, заметив мое недоумение, добавил. – Там же пока нет подорожания!?

Я отрицательно покачал головой.

– Вот пока нет подорожания, пусть эти деньги полежат на книжке! – сказал отец, преодолевая мое непонимание, добавил. – Пусть полежат! Так надо! Потом отнесешь…

– Ну, хорошо, – пожал я плечами.

Анна Петровна привычно направила меня в бухгалтерию, где я и оформил вноси-мую сумму. Перед уходом я зашел к ней в кабинет.

– Есть для вас новости! – сказала женщина прямо. – Наш директор планирует с се-редины апреля поднять цены, поэтому, смотрите, если есть желание, можете на этой неде-ле или в начале той внести еще какую-то сумму по старой цене! У вас какой договор? Сумма же фиксирована?

– Да, фиксирована! И подорожание на два процента каждый месяц вне зависимости от роста цен! – отчеканил я, слегка занервничав.

– Это хорошо! Значит, у вас подорожает всего на два процента!

– А насколько будет подорожание? – спросил я, подавив внутреннее волнение.

– Да кто его знает! – пожала плечами Анна Петровна, игнорируя зазвеневший мо-бильник. – Семь процентов точно, а там, может, и все десять!

Мобильник не сдавался, ползая по ее столу волнами вибросигнала.

– Алло, да! – схватила его женщина, но не успела, сигнал прервался. – Ладно пере-звонят! Сейчас вообще ситуация непонятная!

Последнюю фразу она снова адресовала мне, отложив телефон в сторону и сложив руки перед собой в замок. Телефон зазвонил снова.

– Говорят, что в этом году, летом, цены вообще прыгнут в два раза! – выдала Анна Петровна, схватила телефон и принялась разговаривать.

Я замер как прибитый к стулу. До моих мозгов начало доходить сказанное. В два раза! Я представил себе такой дикий скачок цен, начал волноваться, тут же вспомнил, что застрахован договором от любого роста цен повышением стоимости всего в два процента ежемесячно. Все равно стало не по себе. Анна Петровна общалась по телефону, погляды-вала на меня – я ее не слышал, думал и над сказанным. «Вдвое! Восемьсот пятьдесят и сразу миллион семьсот – хоп! Нихуя себе!» – скакали мысли в моей голове.

– Это правда такое подорожание будет, Анна Петровна??? – выдавил из себя я, едва женщина отложила мобильник.

– Да кто его знает! – бодро выпалила та. – Директор говорит, что будет! А он у нас довольно неплохо владеет ситуацией! Так что… если есть деньги, можете побольше закрыть метров, даже, чтоб эти два процента поменьше платить…

– Хорошо, спасибо, Анна Петровна! Учту! Да, наверное, принесу еще…

Мы перекинулись парой дежурных фраз, распрощались. Я вышел на улицу, сел в маршрутку, поехал в офис – все будто на автопилоте.

– Че, отнес денег еще в квартиру!? – сказал Сергей, внимательно изучив мое лицо.

– Да, отнес… – кивнул я, продолжая пребывать в легкой прострации.

– Сколько ж?

– Сто сорок тыщ… за десять метров… – сказал я и плюхнулся в кресло у двери.

За окном через пыльные стекла ярко бликовало весеннее солнце. Вера сидела на своем месте, Сеня с новым грузчиком были на складе, Петя – в рейсе.

– Это ж сколько тебе осталось? – поинтересовалась Вера.

– Половина… чуть меньше… – прикинул я в уме.

– Да эт отдашь! – махнул рукой Сергей. – Мы ж зарабатываем!

– Да не, я не переживаю, я о другом думаю… – произнес задумчиво я и вдруг ощу-тил, что в офисе стало прохладнее обычного.

– Отопление отключили, – развела руками Вера и улыбнулась.

– Что-то рановато! – хмыкнул я. – Хозяева завода экономят, прям!

– Да ладно! – отмахнулся Сергей. – Хер с ним! О чем ты там думал!?

– Ааа… это… – кивнул я и рассказал все, что услышал от Анны Петровны.

– Да это бред какой-то! – отмахнулся Сергей. – Не будет такого скачка цен! С чего ему быть? Ну, будет обычное подорожание и все…

Сергей меня не переубедил, но и волнения мои окончательно улеглись – любое из-менение цены, хоть стократное, меня коснулось бы лишь на известные проценты. Вечером дома я рассказал новость и отцу и напомнил о подорожании в следующем месяце.

– Па, слушай, ну я считаю, надо отнести все наши деньги и закрыть метры по-максимуму! – выдал я сходу, едва закончив с новостями.

Лицо отца заходило скулами под кожей – он сидел на кухне, закинув ногу на ногу.

– А что, нельзя попозже отнести? – Посмотрел на меня колючим взглядом он. – Скажем, в конце апреля?

– А смысл!?? – Удивился я. – Просто попадем на два процента и все! Сколько там у нас осталось на твоей книжке в банке, сто пятьдесят!?

Отец кивнул: «Сто пятьдесят…»

Я к своему удивлению ощутил его неудовольство. Отец отчего-то смотрел на меня взглядом полным подозрения, неприятия. Взгляд был будто оценивающим, будто отец вы-искал во мне что-то такое, чего раньше не замечал или не придавал значения. И это откры-тие его неприятно поразило, сузило глаза и посеяло в душу подозрительность.

– И два процента с них – три тысячи! – преодолел я тяжелый взгляд отца, не обра-щая на него внимания, думая лишь о теме разговора. – Мы просто тупо отдадим на три тысячи больше позже и все! А смысл!?

Я развел руками, стоя посреди кухни.

– Потому что мне могут понадобиться деньги! – произнес отец.

– Нууу… – растерялся я, задумался, сдвинул брови. – А зачем тебе деньги???

– А ты думаешь, деньги нужны только тебе!? – жестко сказал отец.

– Па, да я не думаю… – растерялся я сильнее от того, что отец без видимых причин к чему-то обострял диалог. – Я просто спрашиваю… я совершенно без задней мысли…

– Буду делать будку для «газели»! – сказал отец решительно, после паузы, будто со-брался и выдал то, что требовало усилий.

– Что за будку!??? – не понял я.

– Будку для перевозки фруктов и овощей, видел термобудки на грузовиках!?

– Ну да, видел, – кивнул я, поняв, о чем тот говорит. – Это ты тент хочешь снять, а в кузов такую будку сварить, да?

– Да, именно! – цыкнул отец, глянул в окно, встал и поставил чайник на плиту.

– О! Ну нормальная мысль! А че, ты собрался фруктами заняться!?

– Ну а что ты мне предлагаешь, до конца жизни у вас на подхвате быть и бегать предлагать эти моющие средства!? – вновь полез в пику отец.

– Па… – снова растерялся я, не находя логики во его фразах. – Я не предлагаю тебе быть у нас на подхвате, мы же вместе эту тему обсуждали! Ты согласился… Да, мы оба по-нимали, что толку большого там не будет… но… если бы ты сказал «нет», то и вопрос бы закрыли еще тогда и все! Я просто не очень понимаю тебя…

– Чего ты не понимаешь!? – не изменил тона отец, прислонившись бедром к подо-коннику. – Ты деньги зарабатываешь, а я остался не удел! У меня заработков нет, если ты не в курсе! Пенсия и все! Ну и то, что заработаю извозом! Этого хватает только на еду! Мне надо как-то себя кормить и содержать!

– Па! – совершенно растерялся я, понимая отчетливо, что во всем диалоге сквозит красной нитью одна мысль – я виноват во всем, что произошло с отцом. Впрямую мне та-кое не говорилось, но не понимать тон беседы мог только идиот. – Да я разве против, чтоб ты зарабатывал!? Я тебе еще тогда предлагал, осенью – бери деньги, склад бесплатный есть! И завози любой товар!

Отец молчал. Смотрел на меня и молчал.

– Ты ж сам не стал их в оборот пускать! – развел руками я, рассказывая ту логику событий, какую я понимал сам. – А потом мы так же вместе решили, что будет нормаль-ным, если вложим деньги в квартиру, чтоб они не пропали! Я не против, чтоб ты зараба-тывал! Ну, нужна тебе будка, пожалуйста, делай! Кто против то!? Просто ты мне об этом раньше не говорил, вот и все!

– Вот я тебе говорю! – махнул рукой отец, повернул на плите чайник, нервничая.

– Па, понятно, что говоришь! Но ты как-то это говоришь, как ультиматум… – сказал я, держа весь разговор отца глазами, тот отвел взгляд. – … но ведь можно было и заранее сказать… Просто сказать заранее…

– Заранее я не мог сказать… – невнятно буркнул отец, словно начав оправдываться. – Я решил вот… недавно!

– Ну… хорошо, – пожал плечами я. – Решил недавно… сколько ж надо на эту будку?

– Ну… – отец выключил засвистевший чайник, приготовил себе кофе, помешал лож-кой сахар и в который раз совершил известный ритуал – вынул ложку из чашки, поднес к губам, подул на ложку, облизал ее и положил на стол, аккуратно, вымеряя перпендикуляр по его краю. – Тысяч пятьдесят примерно. Я так подсчитывал…

– Пятьдесят… – в голове заработал калькулятор. – Это мы можем в квартиру отнести еще сто, да?

Отец сел на стул, закинул ногу на ногу и закивал, синхронно болтая и ногой.

– По четырнадцать это семь метров, значит… – считал я вслух. – Семь и десять и первые двадцать два – тридцать девять метров закроем. И остальные… двадцать два мне уже самому придется закрывать. Триста тысяч…

Я замолк на пару секунд, осознавая действительность, принял ее, как есть, сказал:

– Пятьдесят тыщ больше, пятьдесят меньше, какая разница – все равно платить!

– Вот и я тоже так думаю! – закивал отец, явно удовлетворившись услышанным, отпил глоток кофе, и его нога снова задвигалась в такт голове.

Волнение, возникшее внутри меня в середине беседы, к концу улеглось оконча-тельно. Я собрался уходить, повернулся вполоборота и отчего-то машинально спросил:

– Это ты с Василием этим своим собрался заниматься?

– С Василием, да, – кивнул отец, его лицо вновь приобрело легкий оттенок жесткос-ти, словно я покусился на часть его жизненного пространства. Во взгляде отца даже чи-тался легкий вызов, он добавил: «А что!?»

– Да не, ничего… Просто спросил… – мотнул головой я и ушел в свою комнату.

Я продолжал встречаться с Наташей – белокурой точеной красавицей. Наши отно-шения текли настолько размеренно, что можно было подумать, будто мы давно и глубоко женаты. Мы встречались регулярно, большей частью я встречал ее после работы, подходя к салону сотовой связи к закрытию. Либо, в ее выходные дни, встречались в центре города – гуляли и грелись по кафешкам. Только в последнюю неделю марта погода расщедрилась окончательно – солнце высушило улицы города, обогревая нас лучами во время прогулок.