Читать книгу Инфо - Диминэя Ан - Страница 5

Это был новый кабинет. Здесь едва заметно пахло краской и только что купленной мебелью. В уголках обивки дивана еще топорщились обрывки полиэтиленовой упаковки, которые так и просились в руки – теребить, дергать, тайком вытаскивать и растягивать. Кажется, Юджин заметил, зачем Леша сунул руку между телом и подлокотником дивана, но виду не подал.

Они сидели друг напротив друга – врач и пациент – в светлом кабинете, так не похожем на все другие комнаты в этой клинике. Слишком много света, словно солнце намеренно задерживалось, заглядывая сюда через высокое окно. Легкие занавески ничуть не мешали солнечным зайчикам гулять по поверхности стола, среди документов, книг и каких-то совершенно неуместных мелочей, за которые так и цеплялся взгляд. Например, крошечная чиби-фигурка Сейлор Мун, брелок с изображением кота Гарфилда на ключах или кружка с надписью «у каждого человека свои звезды», из которой неожиданно доносился аромат какао.

Алексею странно было здесь находиться. Кабинет настолько выбивался из общего фона клиники, что начинало казаться, что за дверью ждал нормальный мир, а не обшарпанный коридор с вечно тусклыми лампочками.

– Итак, Алексей, – Юджин отложил в сторону историю болезни и поймал взгляд пациента. – Начнем наконец-то наше знакомство?

– Алексей Юрьевич Грин, 1997 года рождения, девятнадцать полных лет… – монотонно заговорил Леша, но врач прервал его.

– Это я знаю. Давай поговорим о том, почему ты здесь.

Обычно на подобные вопросы Алексей закрывался и молчал в пассивном ожидании, конца приема. Но сегодня напротив сидел Юджин, смотрел с теплым пониманием, едва заметно подбадривающе улыбался. Ему хотелось верить и с ним хотелось говорить.

– Острое шизофреноподобное расстройство, сумеречное помраченное сознание, делирий… Что такое делирий? – сорвавшийся с губ вопрос стал неожиданностью для самого Леши.

– Психическое расстройство, характеризующееся наличием, преимущественно зрительных, галлюцинаций и иллюзий, – ответил Юджин и тут же добавил. – Но я подозреваю, что ничего подобного у тебя не было.

– Но я видел, – выдохнул Алексей, вдруг испугавшись того, что врач ему не поверит. – Я, правда, видел!

– Вот именно, – серьезно кивнул Юджин. – Ты, правда, что-то увидел. Что это было, Леш?

Алексей почувствовал, что попался. Никому прежде он не говорил, что галлюцинации, случившиеся с ним в морге, и некоторые мелкие глюки, появлявшиеся до того, казались ему чем-то… чем-то настоящим? Но он ведь и сам понимал, что видит иллюзии, что он болен и что срыв, скорее всего, произошел на фоне депрессии, после…

Нет. Не думать об этом. Не вспоминать. Стереть информацию.

Боль, тихая, но навязчивая, словно комариный писк, появилась в районе висков.

– Алексей? – Юджин мгновенно считал перемену в состоянии пациента. – Что-то не так? Тебе плохо?

Алексей сжался, подтянув ноги к подбородку и обняв колени. Застыл в шаткой позе, на самом краешке дивана, замер. Психиатр вздохнул, поднялся, обошел стол и присел рядом с ним. Тронул за плечо.

– Алексей, послушай меня. Я понимаю, что тебе больно и страшно. Ты попал в ужасную беду, из которой пока не видишь выхода. Я хочу помочь тебе. Но для этого ты должен мне верить так же, как я тебе. А я верю тебе, Леш.

От прикосновения теплой ладони головная боль моментально прошла, словно ее выключили. Алексей боязливо приподнял голову. И снова встретился взглядом с добротой серых глаз.

– Верите? – переспросил еле слышно.

«Верю, – вспыхнули золотистые буквы: ты ведь, слышишь меня, Леш?»

Губы Юджина не шевелились, но взгляд стал выжидательным.

– Я… не слышу, – рискнул ответить Алексей после нескольких мучительных минут. – Я вижу. Я вижу строки на незнакомом языке.

– Незнакомом? Но ты ведь можешь их прочесть?

– Д-да, могу, – у Алексея вновь пересохло горло, но на этот раз дело было вовсе не в препаратах. – Но не спрашивайте меня, как это получается.

– Хорошо, не буду. Значит, ты видишь слова. Буквы, строки, да?

Леша кивнул.

– И именно это ты увидел в первый раз, когда тебя привезли сюда?

Леша снова кивнул. Воспоминание о том дне должно было принести боль, но рука Юджина все еще лежала на плече защитой.

– А сейчас? – голос Юджина становился все тише. – Прямо сейчас, здесь ты что-нибудь видишь?

Алексей огляделся и только что заметил, что слова исчезли. Даже на грани видимости, в зоне периферического зрения не мерцало ничего постороннего.

– Нет, – выдохнул он удивленно и едва ли не испуганно. – Они пропали. Совсем.

– Хорошо, – Юджин кивнул и поднялся.

Алексей едва превозмог порыв потянуться следом за ним, продлевая прикосновение руки. Его врач снова обошел стол и нажал какую-то кнопку на клавиатуре. Тихая мелодия, все это время незаметно льющаяся из колонок, смолкла.

– Посмотри еще раз, – попросил Юджин и, Леше показалось, что голос у него звучал виновато.

Алексей снова осмотрел кабинет. В первое мгновение все казалось прежним. Но вот, сквозь полоски на обоях, сквозь щель под входной дверью, сквозь оконное стекло – вновь потекли слова и буквы, и символы, и строки. Леша всхлипнул, вжимаясь спиной в спинку дивана.

– Ты их видишь, Леш? – спросил Юджин, замерев по ту сторону стола.

Алексей отчаянно закивал, кусая губы и стискивая пальцы.

– Не бойся, – голос психиатра заглушал шорох призрачных страниц, притягивал к себе внимание. – Не бойся, Алексей. Ты не сумасшедший.

Снова зазвучала музыка, теперь чуть громче, и галлюцинации померкли, истончились и пропали. А Юджин снова оказался рядом, склонился над измученным Лешей, положил ладони на его напряженные плечи.

– Нет, Книжник, ты не сумасшедший. По крайней мере, не больше чем я.