Читать книгу Раньше и сейчас. Читательский дневник №3 - Дин Котов - Страница 5

Гладко сказочка сказалась,

Очень мудрой оказалась.

Вывод сделай, мол, ты сам,

Если умный, сам-с-усам.

У меня ответ таков:

Бойся всюду дураков,

Ничего не обещай,

Только Бога прославляй!

Ты к гадалкам не ходи

И чужого не бери,

Как в пословице сверчок

Знай назначенный шесток.

Коли жизнь твоя черна,

То получишь ты сполна:

Кара грозная придёт.

Сказка мудрость нам даёт.

О, как понятны мне его слова!

Мы странники, пришельцы в этом мире,

И если истина откроется сполна,

То знай: весь мир сгорит, и мы погибнем!

Беспечный обыватель не поймёт,

Скупец всё так же собирает злато,

Но только каждого так скоро ждёт

За все его дела великая расплата.

Не знают, где спасения искать,

И мимо «тесных врат» проходят торопливо…

Но ищут что поесть и поболтать,

А в суевериях берут и знания, и силу.

Я думаю, нашёл он «тесные врата»,

Идя путём «корявым» и тернистым…

Уж больно правильно слова

Из уст его звучат Евангелием чистым!

Так жаль, что в жизни он остался одинок:

Искал, бежал, в бреду метался…

И за компанию из всех друзей никто

Идти за ним никак и не собрался…

Прошла по парку… Здесь ходил сам Пушкин

С своей женой – Натальей молодой

Под шапкой лип и лиственниц высоких

Канала вдоль, над чистою водой,

Сейчас заросшею высокою травой,

А ранее, быть может, превосходных.

Прошло уж 200 лет, но гений не стареет,

Его стихи достигнут тех ушей,

Кто русским языком гордится, душу греет,

Кто рифму создавать и сам умеет.

Тянусь к тебе душой как к другу,

Не умершему, будто бы живому.

Слова звучат с прибоем глухо

Когда с волненьем открываю снова

Любимый том на крымском берегу.

Не расставался с книгой днями,

И вдруг однажды со страниц

Ты сходишь и садишься рядом

И смотришь, голову склонив

К простой тетради, где пишу я

Корявым почерком стихи

Как ты, похожим чётким метром

Под шёпот волн и шум волны.

А ночью у кровати – томик,

И ты тихонько снова ждёшь,

Когда его открою снова,

И вдруг ты снова оживёшь!

Пойму, как ты любил и ненавидел,

Страдал, мечтал и воевал,

Бежал от света в тихую обитель,

В пустынный сад скрывался иногда…

Всё для того, чтобы оставить

Потомкам «вечные» стихи.

Читаю книгу… Саша рядом!

Пусть Бог тебя благословит!

В истории России – чудо века:

Вот двери настежь распахнёт

Книгохранилище – библиотека

Впервые в Питере вас ждёт!

Поэту будущему лишь пятнадцать,

И он не знает, что потом

Его труды на главных полках

Поставят там за томом том.

Ни Батюшков, и ни Жуковский,

А Пушкин всем с рождения знаком,

Не знает даже Император толком,

Пока не ведает о том.

Он шлёт опального поэта

Сначала в ссылку на Кавказ,

Но по болезни (иль по блату?)

Он в Крым отправился тотчас.

В дорогах, там в уединенье,

Вдали от светской суеты

Он пишет много, вдохновенно

Свои напевные стихи.

История умеет делать выбор:

Кого вознесть, кого и умалить —

Пусть будет так! Ведь не смогли мы

Его прекрасную поэзию забыть!

Морочат голову нам греческие мифы

И привлекают пылкими страстями,

Такие чувства, как и человечьи,

Героев всех, хоть были те богами.

Неинтересно! Слово «Бог» священно.

А похотливый Зевс – ну что за бог?

Все мерзкие и низменные чувства

Воспеть старался каждый, кто как мог,

Украсить грех весь ореолом милым…

Культура греков – это же разврат!

Где чистота и праведности сила?

Где вера христианская в делах?

Зачем же жрицу воспевать, богиню,

Весь образ жизни их – бедлам!

Бог не потерпит, разобьёт твердыни,

Что он и сделал – уничтожил храм!

В конце войны взорвали виллу:

Исчез тот дом и милый уголок,

Богов античных статуи разбиты

И только веет с поля ветерок…

«Творцам» желаю я, пока не поздно,

Скорей покаяться, ведь кара уж дана,

Припасть к ногам Христа и поклониться,

Чтоб не попасть в немилость у Отца.

И дело худо, если в жизни не успели:

Ведь в заблуждение они вводили люд:

Вместо того, чтоб на Христа глядели,

Народа взгляд они перевели на блуд!