Читать книгу Техпессимист-3. Роман-головоломка - Дж. Нортон - Страница 2

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

– Так, а теперь осторожно кладем руку вот в эту коробочку. Я ее захлопываю, и все – лечение началось. Всего семь дней, и будешь как новенький!

Молодой красивый врач осторожно захлопнул корпус большого блестящего металлического короба. Раздался щелчок, затем резкий писк, и прибор, похожий на обычную железную коробку, бесшумно заработал.

На больничной кровати рядом со странным прибором лежал пациент и пристально следил за каждым движением доктора. Его сломанная правая рука только что была осторожно помещена в эту коробку, так что ни пошевелить ей, ни тем более встать с койки пациент уже не мог. Разве что почесать пятки друг об друга или кончик носа левой рукой. Однако последнее пришлось бы отложить, так как рядом с ним сидела миловидная блондинка, плотно вцепившись в его ладонь. Женщина во все глаза смотрела на железную коробку, в которой лежала рука ее возлюбленного.

– Марк, а это точно не опасно? – с легким волнением обратилась она к врачу.

Не отрывая глаз от прибора, тот весело отозвался:

– Ничуть. Всего семь дней – и этой рукой можно будет кирпичи ломать. Уникальная технология! Рука просто лежит в этой штуке, а электромагнитные волны сами все делают. Ни боли, ни мучений с гипсом.

– Точно! – заговорил пациент. – Семь дней – это просто здорово! Я ведь на работе бесполезен, пока рука не заживет.

– Эдди, дорогой, не разговаривай, – заботливо проворковала женщина. – Вдруг рука как-то криво ляжет. Кость же ровно срастется, правда, Марк?

– Конечно ровно! Эдди уже не первый пациент, технология опробована. Нет причин для беспокойства, Лиззи!

Врач легко усмехнулся. Он как раз закончил настраивать чудо-прибор, выпрямился и довольно оглядел лежащего пациента.

– Вот и все, Эдди! Отсчет пошел. Всего семь дней, и будешь здоров!

– Спасибо! – произнес пациент.

– Ну что ты, я лишь прибор подключил. Благодари отца Лиззи, ведь это он тебя сюда устроил. В этой клинике только богачи лечатся.

– Я ему очень благодарен, – больной ласково сжал ладонь женщины.

Она засветилась от счастья.

– Ну что ты! Пустяки! Папа все для меня сделает. Он обещал тебя на этой неделе навестить.

– Буду рад с ним познакомиться.

В этот момент дверь палаты отворилась, и в комнату заглянула молодая медсестра в коротком обтягивающем белом халате, бесстыдно расстегнутом сверху. Она была ярко накрашена и носила очень высокие каблуки. Было почти загадкой, как девушка могла передвигаться на них по скользким больничным коридорам. Возможно, она хотела стать следующей пациенткой молодого красивого доктора. Даже наверняка, судя по влюбленным взглядам, которые она бросала на него.

– Марк, – томно произнесла медсестра, – ты нужен в палате номер семь.

Она выразительно посмотрела на врача, застегнула верхнюю пуговицу и, плавно покачивая бедрами, пошла вперед по коридору. Марк проводил ее жадным взглядом.

– Ты не меняешься, – вздохнула Лиззи, – все такой же бабник. Может, тебе уже пора остепениться?

Марк беззлобно усмехнулся.

– Может пора, а может, и нет. Теперь это не твоя забота, Лиззи.

Женщина вспыхнула. Больной перевел взгляд с нее на врача и слегка нахмурился.

– Ладно, Эдди! Я завтра приду тебя проверить. Отдыхай!

Марк бодро направился к двери, надеясь догнать хорошенькую медсестру. Внезапно он что-то вспомнил и, развернувшись, с серьезным лицом обратился к пациенту:

– И еще, Эдди. В этой комнате не должно быть никаких посторонних приборов: ни планшетов, ни ноутбуков, ни телевизоров. Даже карманное радио нельзя! И, разумеется, никаких мобильных! – он кивнул в сторону Лиззи, опередив ее вопрос. – Любая техника может повредить прибор. А он очень дорогой.

– То есть как? Совсем без техники? – изумился пациент. – А чем же мне все эти дни заниматься?

– Почитай что-нибудь, – пожал плечами Марк.

– Но у меня тут нет книг!

– Не переживай, Эдди, – Лиззи нежно погладила его здоровую руку. – Я принесу тебе что-нибудь почитать. Я тебя каждый день навещать буду! Сам не заметишь, как пролетит время.

Эдди ласково посмотрел на подругу.

– И чтобы я без тебя делал?

– Пропал, – захихикала она.

– Вот и отлично! Выздоравливай! – Марк ободряюще улыбнулся и вышел из палаты.

– Не нравится он мне. Твой бывший, – Эдди кивнул в сторону двери.

– Это ты про Марка? Не стоит. Он хороший…

Эдди хмуро перевел взгляд с двери на возлюбленную.

– Врач! – спохватилась Лиззи. – Я хотела сказать, хороший врач!

– Возможно…

Эдди задумался и слегка потянулся вперед, стараясь удобнее устроиться на кровати. Сломанная рука целиком лежала внутри прибора. Пациент совсем не чувствовал боли, однако и руки он тоже не чувствовал. Он поежился.

– Лиззи, мне как-то страшно, как будто руки нет.

– Что ты, глупенький! Вот же плечо, видишь? А от него рука отходит в коробочку, вот смотри! – женщина с энтузиазмом показала на прибор. – Это же современный метод! Все будет хорошо.

Чтобы окончательно успокоить возлюбленного, Лиззи наклонилась и звонко поцеловала его в лоб. Эдди расслабился. Остаток дня они весело проболтали. Когда Лиззи ушла домой, больной сразу же уснул. И спал он крепко и спокойно.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Эдди проснулся в хорошем настроении. Он сладко потянулся и попытался встать с кровати. Однако это ему, естественно, не удалось. Сломанная рука была крепко зажата в железные тиски. Он со смехом ее подергал. Было совсем не больно.

– Всего шесть дней, и я здоров! – энергично воскликнул Эдди.

Здоровой рукой он потянулся к маленькой тумбочке, стоявшей рядом с кроватью. Там должен был лежать смартфон, и ему не терпелось зайти в соцсеть и почитать, как друзья желают ему скорейшего выздоровления. Однако телефона на тумбочке не было. Со вздохом Эдди вспомнил, что вчера на входе в клинику всю его технику забрали, положили в пластиковую коробку и убрали в специальный ящик для вещей пациентов.

– Как в тюрьме, – пошутил он тогда.

Забравшая вещи медсестра лишь сурово взглянула на него и села заполнять какие-то бумаги.

Не зная, чем заняться, Эдди стал открывать ящики прикроватной тумбочки. В одном из них он нашел старую пожелтевшую газету, выпущенную полгода назад. Скорее всего, газета осталась от одного из прежних пациентов.

Эдди быстро пробежал глазами уже не свежие новости. Затем прочитал об очередной свадьбе «на всю жизнь» известной киноактрисы. Однако союз не был долгим: Эдди вспомнил, что пару недель назад читал о ее громком разводе. Молодой муж актрисы, бывший официант, после развода открыл фешенебельный ресторан, отказавшись от идеи публиковать мемуары «В постели со звездой». Эдди хмыкнул.

Долистав до последней страницы, он нашел заполненный кроссворд. Эдди не любил кроссворды, головоломки и прочие сложные задачи, поэтому даже не взглянул на него и откинул газету в сторону. Он глубоко зевнул и со скучающим видом уставился в потолок, придумывая, чем заняться до прихода Лиззи.

Кроме потолка, на котором была наклеена разноцветная плитка с причудливым узором, в комнате не было ничего примечательного. Больничная палата была совсем маленькой, большую часть занимали кровать с железной коробкой и устройство, напоминающее блок питания, к которому были подведены все провода от чудо-прибора. Из мебели, кроме кровати, в палате были только маленькая тумбочка, в которой Эдди нашел старую газету, и складной стул для посетителей. Стены были абсолютно белым, без единой картины или светильника. Огромные окна были завешены плотными шторами, не дававшими рассмотреть, что происходит на улице.

– Это чтобы не испортить прибор. Яркий свет вреден, – пояснил вчера Марк на просьбу Лиззи раздвинуть шторы.

В общем, это была бы обычная скучная палата, если бы не светящийся таймер на стене, который висел прямо напротив кровати. Он отсчитывал минуты до выздоровления. Эдди смотрел на него некоторое время, затем зевнул. Заняться ему было совершенно нечем.

Рядом с кроватью, прямо над тумбочкой, располагалась большая кнопка для вызова медперсонала. Заметив ее, Эдди вспомнил о завтраке и здоровой рукой шлепнул по кнопке.

Через несколько минут в палату вошла вчерашняя медсестра. Она была на таких же высоких каблуках и все в том же коротком, полурасстегнутом халатике. Несмотря на ранний час, девушка была ярко накрашена. Волосы ее были завиты в красивые локоны и сильно зафиксированы лаком. Казалось, что минуту назад она прибежала с ночного клуба, небрежно набросила больничный халат и приступила к своим обязанностям. Однако вид у нее был довольный и выспавшийся, так что, похоже, весь марафет она наводила специально для работы.

В руках у медсестры был поднос с тарелкой и горячей кружкой. От тарелки шел легкий пар.

– Уже проснулись, – приветливо улыбнулась она. – Я принесла вам завтрак.

Эдди радостно кивнул.

– Привет! Я Эдди, – протянул он здоровую руку медсестре.

Девушка удивленно взглянула на него и поставила поднос на тумбочку.

– Габриэлла. Можно просто Габи, – дружелюбно произнесла она, однако пожимать руку больного не стала.

Эдди слегка пожал плечами, улыбнулся и потянулся к тарелке. Однако тут же его настроение упало.

– Это каша? На молоке?

Медсестра кивнула. Эдди, скривившись, отодвинул тарелку.

– Послушай, Габи, а не могла бы ты принести мне чего-нибудь другого? Бутербродов, пончиков или шоколадку хотя бы?

Габи с улыбкой мотнула головой:

– Только зеленые фрукты и молочные каши. Разве Марк, ваш врач, не говорил? Все другое может быть вредно, пока идет лечение.

Эдди уныло вздохнул и с неохотой потянулся к каше. Вкус, как ему показалось, был отвратительным. Он с трудом осилил пару ложек и поставил тарелку обратно на поднос.

– Больше не будешь? – уточнила медсестра. – Надо хорошо питаться.

– Не хочу, спасибо.

– Как хочешь, – девушка спокойно забрала поднос и, не глядя на больного, модельной походкой направилась к двери.

Прямо на выходе она столкнулась с Лиззи, в руках которой был огромный сверток. Легко усмехнувшись, медсестра пропустила Лиззи вперед и медленно выплыла из палаты.

– Что она тут делала? – недовольно спросила Лиззи, кладя сверток на тумбочку.

– Приносила завтрак.

– Знаешь, мне кажется, что она спит с Марком, – Лиззи задумчиво разворачивала принесенный пакет.

– И что? Нам-то какая разница? – равнодушно пожал плечами Эдди. – Что ты принесла?

Он с любопытством заглянул в пакет и тут же недовольно вздохнул. В пакете были зеленые яблоки.

– Яблочки, – радостно пояснила Лиззи. – Я утром звонила Марку и спросила, что тебе можно есть.

– Только зеленые фрукты и молочные каши, – пробубнил Эдди.

– Именно! Вот я яблочки и купила. Будешь?

Эдди мотнул головой.

– А я хочу, – Лиззи достала одно из яблок, повертела его в руках и слегка отпустила. – Вкуснотища!

Эдди со скучающим выражением смотрел на свою подругу. Наконец, Лиззи доела яблоко и, улыбаясь, уставилась на него.

– Что?

– Мне скучно, Лиззи! Давай о чем-нибудь поговорим.

– Давай. О чем?

Оба замолчали.

– Ты проверяла мой аккаунт?

– Нет.

– А можешь сейчас зайти? Хочу знать, что мне пишут.

– У меня забрали телефон на входе.

Эдди грустно вздохнул:

– Посмотри, тогда мою ленту дома. Завтра мне расскажешь. Ладно?

Лиззи кивнула. Они снова замолчали и оба уставились на железную коробку, прятавшую руку больного.

– О чем еще поговорим? – наконец, нарушила молчание Лиззи и отвела взгляд от прибора.

– Не знаю. Давай как всегда. О чем мы обычно дома говорим?

Лиззи задумалась.

– Мы приходим с работы. Ужинаем, смотрим телевизор, играем с Пушком.

Эдди хмыкнул. Пушок был котом Лиззи, которого он искренне ненавидел и все его игры с котом сводились к попыткам запихнуть животное в стиральную машину или шкаф. Кот отвечал ему взаимностью, и каждое утро Эдди играл в русскую рулетку, засовывая ногу в ботинок.

– Потом мы идем в спальню… – многозначительно добавила Лиззи. – Иногда новости обсуждаем или друзей.

– Отлично! Что-нибудь интересное сегодня случилось? В новостях или у друзей?

– Не знаю. Я так к тебе спешила, что даже в интернет не заглянула.

– А книгу ты мне принесла? – вспомнил Эдди.

Лиззи всплеснула руками.

– Ой, забыла! Но я завтра обязательно принесу! Хорошо?

Остаток дня они провели вместе, придумывая новые темы для разговора. Вечером медсестра принесла все ту же молочную кашу. Под пристальным взглядом Лиззи Эдди осилил полтарелки и с отвращением откинулся на подушку.

Вечером, когда Лиззи уже ушла домой, в палату заглянул врач.

– Как самочувствие? – спросил Марк.

– Нормально вроде, – пробубнил Эдди.

– Габи жаловалась, что ты плохо ешь. Не надо так, тебе нужны силы, пока прибор работает.

– Хорошо, буду есть больше, – нехотя пообещал Эдди. – А точно, кроме каши ничего нельзя?

– Почему? Еще можно зеленые фрукты. Яблоки, например, – Марк кивнул на большой сверток с яблоками. – Лиззи приходила?

Эдди кивнул.

– И как у вас дела? – с любопытством спросил Марк.

– Хорошо, – напряженно ответил Эдди.

– Отлично! Рад за вас! – улыбнулся Марк. – Очень хорошо, что у Лиззи все в порядке. Мы ведь с ней с детства друг друга знаем. Даже встречались одно время. Так что она мне вроде как не совсем чужая.

– А почему расстались? – неожиданно спросил Эдди.

– Знаешь, у нас с Лиззи разные точки зрения на это. Она думает, что я ей изменял, поэтому мы разошлись. На самом деле, я ушел, потому что устал.

– Устал от Лиззи? – тема была щекотливой, но Эдди неожиданно овладело любопытство.

– Нет. Не от нее. Я бы и сейчас не против ее вернуть. Если бы вы не встречались, конечно, – быстро добавил Марк.

Эдди хмуро кивнул.

– Когда мы с ней жили, у нее был кот, Пушок. Хуже животного я еще не встречал. Вот от него я и устал. Пытался поставить Лиззи ультиматум: он или я.

– И?

– Она меня не поняла. И обиделась. Попросту его выбрала, – махнул рукой Марк. – Хотя с ним недавно что-то случилось. Ты его застал?

– Он все еще живет с Лиззи, – недовольно пробурчал Эдди. – Мерзкий кот. Я из-за него руку сломал.

Марк понимающе кивнул.

В эту ночь Эдди спалось неспокойно. Желудок голодно урчал, а в голову лезли мысли, где рыжий Пушок с удовольствием ел гадкую молочную кашу.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Эдди проснулся голодным. Настроение его было хуже некуда. Взглянув на железную коробку, он кисло пробурчал:

– Всего пять дней, и я здоров…

Вскоре медсестра Габи принесла ему горячую ароматную кашу. Эдди вяло съел две ложки и протянул тарелку обратно.

– У тебя что, голодовка? – недовольно спросила медсестра.

– Я не люблю кашу.

– Тогда ешь яблоки, – Габи кивнула на принесенные Лиззи фрукты, которые начали уже помаленьку темнеть.

– Я не люблю яблоки.

Габи хмыкнула, сверкнула стрелками глаз и, цокая каблуками, покинула палату. Эдди уныло уставился на таймер. Время шло медленно. Вздохнув, он закрыл глаза и быстро досчитал до ста. Однако когда он вновь взглянул на таймер, прошла всего одна минута.

– Долго-то как, – проворчал Эдди и грустно подергал закованную в коробку руку.

Он потянулся к старой газете и снова перечитал ее. На все ушло пятнадцать минут. Даже не взглянув на кроссворд, Эдди бросил газету в тумбочку и снова уставился в потолок.

Лиззи пришла после обеда. В руках у нее был небольшой сверток. Эдди с любопытством уставился на пакет.

– Подарочек тебе, – проворковала Лиззи и протянула ему сверток.

Заинтригованный Эдди быстро развернул упаковку. Внутри были яблоки. Он разочарованно вздохнул.

– Что-то не так? – заботливо спросила Лиза.

– Знаешь, я не люблю яблоки. Еще вчерашние не съел.

– Эдди, милый, тебе надо кушать. Марк сказал, что только зеленые фрукты можно.

– Принесла бы что-нибудь другое, кроме яблок.

– А что?

Эдди задумался.

– Что, больше нет зеленых фруктов?

– Вроде нет.

– А киви?

– Точно! Но ты же их тоже не любишь, верно?

Эдди кивнул.

– Вот видишь, Эдди, только яблочки. Кушай.

Так и не прикоснувшись к фруктам, Эдди положил их на тумбочку к вчерашнему свертку.

– Лиззи, ты проверила мой аккаунт? Мне кто-нибудь писал?

– Нет, Эдди, ни одного сообщения.

– Совсем ничего?

Лиззи отрицательно мотнула головой. Эдди разочарованно вздохнул.

– Зато твой пост о сломанной руке, лайкнуло семнадцать человек, – ободряюще затараторила Лиззи.

– А комментарии были?

– Да, целых три. Все пишут: выздоравливай.

– А мой пост про клинику, где я лежу, с приглашением навестить?

– Это вообще хит! Его пятьдесят человек лайкнули!

Эдди засиял:

– Все-таки есть у меня настоящие друзья! Но почему тогда меня еще никто не навестил?

Лиззи пожала плечами.

– Ты принесла мне какую-нибудь книгу? А то совсем нечем заняться, – вдруг вспомнил Эдди.

Лиззи легко стукнула себя по лбу и полезла в сумочку. Оттуда она извлекла книгу в ярко-розовой суперобложке и протянула больному. На обложке была нарисована полуобнаженная девушка в томной позе, которую обнимал мужчина в наряде пирата. Книга называлась «Отважные любовники. Часть первая». Эдди недоуменно уставился на нее.

– Это мне? – он недовольно ткнул пальцем в голову пирата.

Лиззи кивнула, радостно блеснув глазами.

– Потрясающая книга! Там такие страсти кипят! Я ее за ночь прочитала! Сейчас второй том купила.

– Это же женский роман! Разве нет? Как я буду его читать?

Лиззи задумалась.

– Я просто не знала, что тебе принести. Вот и принесла свою любимую. Ты же обычно ничего не читаешь.

– Ты хочешь сказать, что я тупой? – неожиданно возмутился Эдди.

– Ну что ты, дорогой! Я принесу тебе завтра что-нибудь другое, хочешь? – затараторила Лиззи, убирая книгу обратно в сумку.

Эдди резко схватился за уголок книги и потянул к себе.

– Ладно, оставь. Попробую почитать. Делать-то все равно больше нечего.

Лиззи радостно заулыбалась.

– Почитай! Вот увидишь – тебя затянет!

Эдди с сомнением покачал головой. Дальнейший их разговор прервал Марк. Мягко постучав, врач вошел в палату. На фоне больного угрюмого Эдди, Марк выглядел просто великолепно: высокий, подтянутый, в идеальном белом халате, который ему очень шел. В довершение ко всему Марк сверкнул двумя рядами ровных белоснежных зубов. Лиззи в упор уставилась на него.

– Как тут наш больной?

Голос Марка вывел женщину из оцепенения, она слегка покраснела и заглянула себе под ноги.

– В порядке, – недовольно отозвался Эдди.

Марк подошел к железной коробке и начал что-то тыкать на пульте управления.

– Все идет просто замечательно! Кость уже начала срастаться, – весело произнес он.

Бросив буравить взглядом пол, Лиззи подошла к окну. Она старалась лишний раз не смотреть на Марка.

– Темно тут как-то, – пробормотала она и отдернула плотные шторы.

Яркий солнечный свет ворвался в комнату. Лиззи испуганно вскрикнула, а Эдди ошарашенно уставился на окна. Со стороны улицы их закрывала тонкая металлическая решетка.

– Как в тюрьме, – прошептала Лиззи.

– Что это значит? Почему на окнах решетка? – возмутился Эдди.

Марк спокойно подошел к окну, легко отодвинул изумленную Лиззи и вновь опустил шторы.

– Свет вреден для техники, – пояснил он голосом, которым обычно успокаивают маленьких детей.

– Да, но какого черта тут решетка? – не унимался Эдди.

– Техника дорогая. Первый этаж. Вдруг ее захотят украсть?

Эдди с сомнением взглянул на железную коробку. Однако врач был невозмутим.

– Кто захочет украсть?

– Конкуренты, – пожал плечами Марк и направился к двери, словно желая прервать неприятную беседу. – Ладно, отдыхайте. Меня в других палатах ждут.

Врач вышел из палаты, даже не взглянув напоследок на пациента и его подругу.

Пара провела вместе остаток вечера, перескакивая с одной темы на другую. Решетку на окнах они не обсуждали, решив, что это – обычное явление в современной дорогой клинике. Перед уходом Лиззи больной прошептал:

– Принеси мне завтра смартфон.

– Но Марк же запретил! – также шепотом ответила Лиззи, оглядываясь на дверь. – Это вредно для техники.

– Чушь! – зашипел Эдди. – Так же как и задернутые шторы, и решетка на окнах. «Это вредно для техники», бред! Да что этому ящику сделается! Он просто изводит меня и все.

Лиззи понуро молчала.

– Лиззи, пожалуйста! Если я тебе дорог, принеси мне телефон.

– Но у меня на входе отбирают всю технику!

– Перехитри их. Спрячь его куда-нибудь, чтобы не заметили.

Лиззи колебалась.

– Прошу тебя, я уже не могу без интернета! – Эдди смотрел на подругу жалостливым взглядом.

– Хорошо, – решилась Лиззи, – я принесу.

Оставшись один, Эдди съел несколько ложек ненавистной каши, с отвращением взглянул на яблоки и взял в руки книгу. Как он и думал, книга была самым настоящим женским романом. С трудом преодолев несколько страниц, Эдди бросил ее на тумбочку и зевнул.

Спалось ему неспокойно. Он голодно ворочался с боку на бок. Во сне его преследовал пират с обложки и пытался посадить в железную клетку. В руках у пирата был гигантский пончик, густо посыпанный шоколадом.

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ

Эдди проснулся от стука каблуков медсестры, принесшей ему все ту же отвратительную молочную кашу. Голова его была несвежая и тяжелая. С трудом разлепив глаза, он уставился на хмурую Габи в коротком белом халате, затем перевел взгляд на таймер и грустно пробормотал:

– Осталось всего четыре дня.

– Ты есть будешь? – недовольно спросила медсестра. – Или мне весь день рядом стоять?

Эдди слабо взял тарелку.

– Яблоки тоже ешь, – Габи ткнула острым ногтем в стоящие на тумбочке пакеты, – а то они сгниют.

– Я не люблю яблоки.

Безразлично пожав плечами, медсестра направилась к выходу из палаты.

– Эй, Габи, – неожиданно позвал ее Эдди.

– Что? – Габи резко развернулась, невольно обнажив то, что больному видеть не полагалось. Ничуть не смущаясь, она одернула халат.

– Принеси мне, пожалуйста, что-нибудь почитать.

– Хорошо.

Через пару минут Габи вернулась с книгой, завернутой в ярко-оранжевую суперобложку. На картинке была изображена девушка в тонком пеньюаре и мужчина в костюме пирата, страстно сжимающий ее в объятиях. Книга называлась «Отважные любовники. Часть вторая».

– Только не это, – поморщился Эдди, разглядывая книгу.

– Не нравится? Это моя любимая книга, – с нажимом в голосе добавила медсестра.

– Это же женское чтиво. Принеси мне что-нибудь нормальное. Не эту чушь.

– Ну хорошо, – недобро хмыкнула Габи и скрылась за дверью.

Вскоре она вернулась в палату, таща тяжелую книгу.

– Полный справочник кожных заболеваний, – удивленно прочитал Эдди корешок книги. – Это что?

– «Что-нибудь нормальное», – передразнила его Габи.

– Я просил обычную книгу, а не это!

– Тут тебе не библиотека.

Габи резко развернулась и скрылась за дверью, захватив второй том «Отважных любовников». Эдди брезгливо отодвинул справочник и уставился в потолок. Однако такое подобие медитации не помогло: он по-прежнему изнывал от скуки. Не зная, чем заняться, Эдди потянулся к уже знакомой пожелтевшей газете. На этот раз он начал с кроссворда.

Кроссворд на последней странице был уже полностью разгадан. Однако, приглядевшись, Эдди с удивлением обнаружил, что в его клетках были написаны не ответы. Кто-то упорно, раз за разом, выводил дрожащим почерком лишь одно слово: «беги», «беги», «беги».

– Что за чертовщина? – пробормотал Эдди и поднял голову.

Взгляд его упал на плотные шторы.

– И правда ведь, хочется сбежать. Как в тюрьме. Решетки на окнах. Никого не вижу, кроме Лиззи, – пробормотал он. – Может, ко мне друзья приходят, а их не пускают. Не может быть, чтобы столько лайков, а никто так и не пришел.

Он перевел взгляд на сломанную руку в железной коробке.

– Сам я обездвижен. Точно не знаю, что этот ящик делает. Насколько это вообще безопасно? Если так много кто лечится, то почему газета такая старая? Полгода назад?..

Его размышления прервала Лиззи, со счастливым лицом влетевшая в палату. Она звонко поцеловала Эдди в лоб и сладкого защебетала:

– Эдди, дорогой, смотри, что я принесла.

Лиззи приподняла подол платья. На ее правом бедре, немного выше колена, был клейкой лентой примотан сотовый телефон.

– На входе в клинику они сканируют только сумочку и верхнюю часть тела. А так как я в платье, и карманов у меня нет, то эту зону, – Лиззи махнула на бедро, – сканировать не стали. Здорово я придумала, правда?

В коридоре послышались шаги, кто-то прошел мимо палаты. Эдди испуганно одернул ее подол и приложил палец к губам.

– Тише. Увидят – отберут. Давай сюда.

Лиззи осторожно отклеила ленту и протянула телефон больному. Он бережно спрятал его под подушку, не переставая глядеть на дверь.

– Умница, – похвалил Эдди.

Лиззи зарделась.

– Лиззи, а тебе ничего не кажется странным в этой палате?

Лиззи мотнула головой.

– А решетки на окнах?

– Марк же объяснял, зачем они.

– Смотри, какая старая газета у меня в тумбочке лежит. Полгода назад выпущена. Тебе это ни о чем не говорит?

– Просто завалялась.

– Не просто, – Эдди ткнул пальцем в кроссворд. – Смотри!

Лиззи с минуту разглядывала кроссворд, потом пожала плечами.

– Какой-то шутник кроссворд испортил.

– Не думаю, – покачал головой Эдди. – Больше похоже на то, что тут кого-то… замучили.

– Замучили? Как это?

– Не знаю. Мало ли как. Мы же не знаем, что этот прибор делает, – Эдди указал на железную коробку, скрывающую его сломанную руку.

– Сломанную кость лечит, что же еще?

– А ты откуда знаешь?

– Марк же говорил в первый день, помнишь?

– Марк… – Эдди задумался. – Лиззи, а ты не думаешь, что он хочет меня… того?

– Чего того?

– Убить, Лиззи! – громко вскрикнул Эдди и испуганно уставился на чудо-прибор, словно эта мысль впервые пришла ему в голову.

– Марк? Не может быть! – Лиззи весело засмеялась.

Эдди взволнованно переводил взгляд с нее на сломанную руку в коробке и обратно.

– Точно, все сходится… – горячо зашептал он. – И как я раньше не догадался?

Лиззи изумленно на него уставилась, перестав смеяться:

– Ты же шутишь, правда? Не пугай меня так!

– Я не шучу! Он, похоже, пытается меня убить, ну или идиотом сделать. Поджаривает меня этой микроволновкой, как курицу, – все более уверенным шепотом повторил Эдди. – У нее даже таймер есть!

Эдди нервно хохотнул. Лиззи изумленно отстранилась.

– Эдди, что за бред! Это прибор для переломов, не микроволновка!

– Откуда ты знаешь, ты ведь не врач?

– Не микроволновка, – упрямо повторила Лиззи, однако без прежней уверенности в голосе. – В любом случае Марк никогда никого не убьет!

– Откуда ты знаешь?

– Ну, я же с ним жила, – слегка покраснела Лиззи и изучающее уставилась на пустую белую стену.

Эдди механически перевел взгляд на таймер.

– Точно, как я раньше не догадался. Вот и мотив, – забормотал он.

– Ну хватит говорить глупости! Марк – врач, он лечит, а не убивает людей. Да и какой мотив?

– Ты.

– Я?

– Да, ты! Он хочет тебя вернуть.

Лиззи прыснула от смеха.

– Он сам мне так сказал, – насупился Эдди.

– Правда?

Эдди кивнул. На этот раз Лиззи густо покраснела, вплоть до кончиков ушей, и стала гипнотизировать взглядом ножку кровати.

– Не может быть. Да и какая разница, чего он хочет! Ведь я тебя люблю, Эдди! – пробормотала она, тем не менее, не поднимая глаз на больного.

– Вот поэтому он и пытается меня устранить, чтобы ты была свободна.

Лиззи прекратила изучать мебель и кинула быстрый взгляд на лицо Эдди, а затем неожиданно весело рассмеялась.

– Эдди, ты ревнуешь меня к Марку? Глупенький, мне никто кроме тебя не нужен…

Лиззи ласково потянулась к больному, намереваясь его поцеловать. Однако тот резко отстранился и враждебно прикрикнул на женщину:

– Что ты смеешься, как дура? Потом плакать будешь, когда меня отсюда в мешке вынесут.

– Эдди, хватит этих глупостей! Все с тобой будет хорошо.

– Глупостей? Глупым стану я, когда они меня рентгеном поджарят! Или мозг радиацией облучат! Может, они мне какую-то кожную заразу пытаются передать, чтобы я от нее умер, – Эдди с отвращением кивнул на справочник кожных заболеваний, лежащий на тумбочке.

Лиззи молчала, хлопая глазами.

– Лиззи! Он все продумал. Он все спланировал, я ведь сюда не просто так попал, – заводился Эдди, глаза его поблескивали нездоровым огнем.

– Тебя сюда мой папа устроил. Он к очень серьезным людям ходил и просил, чтобы тебя в эту больницу положили.

– Правильно, а зачем ему делать такое ради незнакомого человека?

– Но ты же мой парень!

– Твои родители со мной еще даже не знакомились! Конечно, зачем им нужен я, когда есть такой красавчик, как Марк!

– Это чушь, – неожиданно смутилась Лиззи. – Они уже давно хотели с тобой познакомиться. Мама нас трижды в гости приглашала. Я просто тебе не говорила.

– Почему? – Эдди внезапно успокоился.

– Понимаешь, все может быть. Мы ведь еще недолго встречаемся. Могли и расстаться. Так мне бы потом мама постоянно напоминала. И… я хотела быть уверенной, что у нас с тобой… Все серьезно… – Лиззи путалась в словах и неуверенно размахивала ладонями в воздухе.

– Ты меня стесняешься что ли? – хмуро спросил Эдди, уставившись на таймер.

– Что ты, дорогой! Я просто хотела… Быть уверенной, что у нас… что мы не расстанемся… быстро… – мямлила Лиззи.

– Конечно, ты сомневалась! Вдруг Марк захочет обратно к тебе! Зачем тогда я? Марк лучше меня, – вновь вспылил Эдди.

– Да причем тут Марк?! – на глазах Лиззи навернулись слезы.

– Он все подстроил.

– Да что он мог подстроить? Что ты руку сломаешь?

Эдди на секунду задумался. Лиззи почти плакала.

– А я сам руку сломал, что ли? Это все из-за твоего мерзкого кота, который на меня прыгнул!

– Пушок не виноват! И он не мерзкий. Ему тоже было больно.

– Больно? Да он убить меня пытался, ревнивая скотина!

Лиззи испуганно отстранилась и с широкими глазами посмотрела на Эдди.

– Эдди, да у тебя жар! Ты бредишь! Я сейчас Марка позову или медсестру. Пусть посмотрят, все ли с тобой в порядке.

Она уже было вскочила с табуретки, как Эдди здоровой рукой вцепился в край ее платья и властно потянул Лиззи к себе.

– Смерть мою хочешь ускорить? – горячо вскрикнул он. – Сиди здесь! И я ничуть не брежу! Не увиливай! Решай прямо сейчас: я или кот?

Лиззи икнула от волнения и медленно прошептала, вернувшись на табуретку:

– Я не понимаю тебя, Эдди.

– Кот или я? – взревел Эдди.

Лиззи всхлипнула.

– Ты.

– Значит, ты выкинешь этого кота сегодня же?

– Не могу, – тихо прошептала Лиззи, глаза ее стремительно увлажнялись.

– Ну и дура! – взревел Эдди. – У тебя все проблемы в жизни из-за этого кота. Потому тебе так с мужиками и не везет.

Лиззи громко заревела.

– Выбрасывай кота, дура! И не приходи ко мне сюда, пока он живет с тобой! Я от тебя уйду!

Вся в слезах Лиззи вскочила с табуретки и резко рванулась вперед к выходу из палаты. Край ее платья, за который все еще держался Эдди, затрещал. Не глядя на больного и громко всхлипывая, Лиззи яростно потянула за ткань. Эдди упрямо вцепился в подол, словно не желая отпускать женщину. Безмолвная борьба продолжалась недолго. Лиззи с силой дернула платье, схватила сумочку и с воем выскочила из палаты. В руках у Эдди остался изрядный кусок ее подола. Он с удивлением уставился на ткань и на дверь, через которую вылетела Лиззи. Словно опомнившись, Эдди закричал ей вслед:

– Лиззи, постой! Вернись! Я дурак! Прости меня!

Однако Лиззи была уже далеко и слов больного не слышала. Он попытался встать с кровати, намереваясь ее догнать. Однако этого ему не удалось: больная рука была накрепко зажата железной коробкой. От его тщетных попыток вырваться кровать предательски заскрипела. В комнату заскочил врач, привлеченный криками и громким металлическим скрежетом.

– Что тут происходит? – изумленно спросил Марк.

Эдди сжал губы и прижал здоровую руку к груди. Он демонстративно отвернулся от Марка, давая понять, что не желает с ним говорить. Врач пожал плечами, проверил прибор и вышел из палаты.

Эдди с трудом дождался вечера. Он был уверен, что после ужина ни медсестра, ни врач больше не заглянут к нему. Едва Габи с тарелкой скрылась за дверью, Эдди засунул здоровую руку под подушку и достал принесенный Лиззи смартфон. Телефон был выключен.

Он удовлетворенно погладил его по экрану и радостно прошептал:

– Первое: позвоню Лиззи и извинюсь. Скажу, что нашло на меня что-то. Второе: проверю новости, почитаю ленту.

Эдди поднес телефон поближе и нажал на кнопку включения. Тут же раздался громкий звук электронных помех, и по экрану смартфона побежали цветные полоски и странные значки. Внезапно телефон потух и больше не включался. Вдобавок к этой беде тишину палаты разорвал резкий писк, раздавшийся откуда-то из недр чудо-коробки. Эдди со страхом вжал голову в плечи и стал ждать своей участи.

Долго ждать ему не пришлось: в палату влетел Марк, на ходу застегивая халат. Волосы его были взъерошены, а на щеке красовался след от ярко-красной помады. Следом за ним прибежала Габи, босая, растрепанная, со смазанным макияжем. Так же, как и Марк, она застегивалась на ходу. Эдди изумленно уставился на них.

– Что происходит? – Марк заметил смартфон в руке больного. – Что за идиот! Я же говорил – нельзя! Габи, живо зови санитаров!

Часом позже Эдди сидел и, насупившись, смотрел на санитара, устанавливающего вокруг его кровати огромный куб из металлических прутьев. Санитар работал быстро и умело, насвистывая под нос какой-то веселый мотивчик.

– Зачем это? – наконец, не выдержал Эдди.

– Распоряжение Марка, чтобы технику защитить.

– От чего?

– От тебя, – хохотнул санитар.

Эдди недовольно нахмурился и обиженно закусил губу. Санитар закончил с каркасом и начал натягивать на него полотно, по виду напоминающее металлическую москитную сетку. Он аккуратно покрывал странной сеткой куб, ограждая Эдди с железной коробкой от остального мира. Наконец, когда осталась всего одна непокрытая грань, Эдди спросил дрожащим голосом:

– Это что такое?

– Это? – переспросил санитар, указывая на куб. – Это – клетка Фарадея. Специальный защитный экран для таких хитрецов, как ты.

– Зачем? – похолодев, спросил Эдди.

Санитар осуждающе покачал головой и натянул последнюю грань.

– Ты же телефоном баловался, это нехорошо. Ведь предупреждали же: никакой техники. Чуть прибор не испортил! Так что теперь ты и прибор внутри клетки, зато снаружи, в палате, можно пользоваться любой техникой.

– Но я-то внутри, – буркнул Эдди.

– Ну и что? – удивился санитар. – Те, кто тебя навещают, будут снаружи. Вот и принесут тебе телефон или планшетку, раз ты так без них не можешь. И новости тебе прочитают и кино покажут. Хоть через клетку, но смотреть-то можно.

Эдди уставился на окружившую его металлическую сетку. Она была плотная, и через нее едва можно было разглядеть лицо санитара.

– Ну да, через такую сетку только кино и смотреть.

– Для современных фильмов сойдет, – снова хохотнул санитар.

Наступила ночь, и в клинике потушили свет. Темная палата показалась Эдди зловещей: из-за натянутой сетки все вокруг было непроглядным бесконечным мраком. Он положил здоровую руку под голову и уставился в потолок. Ему не спалось.

Внезапно Эдди услышал скрип двери и медленные шаркающие шаги. Они становились все ближе и ближе, и он смог различить за клеткой темный силуэт.

– Кто тут? – нарочито громко спросил Эдди. Ему стало жутко.

– Тише, – прошептал дрожащий старческий голос по ту сторону сетки. – Мегеру разбудишь. Она сегодня дежурная.

– Кого?

– Сестру Габи.

Пристально вглядываясь в темноту, Эдди наконец смог разглядеть нового гостя. Это был старик с короткой белой бородой и ярко блестящими глазами.

– Кто вы?

– Извини, я не представился, – прошептал старик. – Я Джордж Паттерсон, обитаю в соседней палате. Слышал, как ты сегодня кричал.

Эдди слегка смутился.

– Я Эдди.

– Я знаю, – кивнул старик.

Они замолчали.

– Зачем вы здесь? – первым заговорил Эдди.

– Жалко мне тебя стало. Вижу, что они с тобой делают.

– Кто они?

– Врач и сестричка.

– Да глупости это.

– Ты же сам так сегодня кричал своей подруге.

– Вы слышали? – снова смутился Эдди.

Старик кивнул.

– Знаете, я просто разнервничался. Лежу тут один, скучаю, вот и напридумывал себе всякого. Любимую обидел, словом, дурак, – вяло произнес Эдди.

– Хочешь, я тебе правду расскажу? Про того парня, который тут до тебя лежал? Полгода назад? – неожиданно спросил старик тихим шепотом.

Эдди нервно заерзал на кровати. Речь шла о человеке, оставившем странное послание в кроссворде. Ему стало и жутко и любопытно одновременно.

– Вы знали его? – спросил он слегка дрожащим голосом.

– Да, я был тут, полгода назад. Также в соседней палате лежал. Меня ведь моя семья тоже на тот свет спровадить хочет. Вот и приходится по больницам спасаться… – хрипло засмеялся старик.

Эдди поежился. Старик продолжил, как ни в чем не бывало:

– Лежал тут молодой парень. Помладше тебя. Нога у него была сломана, как сейчас помню. Начал он бодро, так же, как и ты. Веселый был, песни по утрам насвистывал. А потом кричать стал, плакать, в истерике биться. Всего за пять дней довели парнишку. Я видел, как его выносили отсюда…

– Живого? – испуганно перебил Эдди.

– Уж лучше бы мертвого. Абсолютным безумцем стал, все время плакал, вертел глазами как сумасшедший. Что-то под нос себе твердил. Психом его здесь сделали, совершенно чокнутым.

Старик жутко блеснул глазами в темноте.

– Вы думаете это врач и медсестра постарались? – с ужасом спросил Эдди.

Старик утвердительно кивнул.

– Но зачем?

Последовало молчание.

– Я ведь никому никогда зла не делал, – прошептал Эдди.

– Наследство. Все из-за него, – вздохнул старик.

– Но у меня нет наследства, я не богат!

– Все из-за наследства, – уверенно повторил старики и, не прощаясь, вышел из палаты.

Эдди долго ворочался, пытаясь заснуть. Он не знал, верить ли словам своего ночного гостя, но на душе у него было тревожно.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ

Эдди удалось задремать только на рассвете. Проснулся он от того, что кто-то с шумом раздвинул металлическую сетку у его кровати. Испуганно дернув головой, Эдди уставился прямиком в ярко подведенные глаза Габи.

– Доброе утро, – хмыкнула она.

Эдди с подозрением на нее посмотрел и прошептал:

– Осталось всего три дня.

– Чего? – не поняла Габи.

– Ничего, я просто…

– Ты кашу будешь?

Медсестра протянула ему тарелку. Под ее неотрывным наблюдением Эдди съел ложку и поперхнулся. Он испуганно поднял глаза на Габи.

– У каши вкус другой.

– Что еще значит, другой? – фыркнула медсестра.

– Она какая-то горькая.

– Да с чего бы это? Обычная каша.

– А вдруг ты хочешь меня отравить, – Эдди пристально изучал красивое лицо медсестры.

– Псих, – буркнула она и покрутила у виска.

Эдди зачерпнул полную ложку каши и протянул Габи.

– Тогда попробуй сама.

Медсестра удивленно вытаращилась. Затем она вырвала из его рук тарелку, с шумом захлопнула клетку и пошла к двери, бросив на ходу:

– Нечего с едой играть. Не хочешь кашу – ешь свои яблоки!

Два свертка с яблоками, принесенные Лиззи, все так же лежали на тумбочке. Часть фруктов уже начала гнить. Лиззи никогда не умела делать покупки, грустно подумал Эдди. Он помедлил, осторожно взял одно яблоко, покрутил его в руках, посмотрел на свет и надкусил. Было сносно. Мучимый голодом Эдди доел яблоко до конца и бросил огрызок в общий сверток.

Затем он с тоской уставился в потолок, придумывая, чем бы заняться. На тумбочке все также лежал справочник кожных заболеваний. Тяжело вздохнув, Эдди стал его листать. Лиззи все не приходила. Не заметив как, больной уснул прямо над справочником.

Когда он очнулся, оказалось, что день практически закончился и близилось время ужина. Лиззи так и не пришла. Эдди грустно вздохнул и потянулся к звонку. В палату вошла Габи, в руках которой была недоеденная сладкая булочка.

– Ужин принести?

Как завороженный Эдди уставился на булочку.

– Ужин нести? – недовольно повторила медсестра.

– Нет. Хотел спросить, не приходила ли моя девушка, пока я спал?

– Нет.

Эдди вздохнул. Однако едва Габи скрылась из виду, как он снова нажал на кнопку вызова.

– Что еще? – вернулась медсестра.

– А больше ко мне никто не приходил?

– Никого не было, я же сказала.

Медсестра быстро вышла из палаты, захлопнув за собой дверь. Эдди снова потянулся к звонку.

– Ты издеваешься что ли? – влетела в комнату Габи.

– А мою ленту в соцсети можешь проверить?

– Что? – глаза медсестры удивленно округлились.

– Я тебе скажу пароль. Зайди подо мной, посмотри, может мне кто-нибудь написал, – тихо попросил Эдди.

Медсестра хмыкнула.

– Ну пожалуйста, Габи! Я больше ничего у тебя не попрошу.

– Хорошо, говори пароль.

Габи достала свой телефон и приблизилась к клетке. Через мгновение она была уже в аккаунте Эдди.

– Никто ничего не пишет. Несколько лайков на посты о твоей болезни и все.

– А Лиззи?

– Что Лиззи?

– Она мне что-нибудь написала?

– Говорю же – никто не пишет.

– Я тебе не верю. Дай телефон! – потребовал Эдди.

– Нет уж, – хмыкнула Габи, – клетка специально для этого и поставлена. Никакой техники вблизи прибора.

– Дай телефон!

– Ты псих, что ли? Хочешь и мой телефон испортить? Ни за что! – Габи отвела руку с телефоном за спину.

– Дай телефон! Это просто невыносимо! Я хочу, чтобы мои друзья знали, что я в опасности! – рявкнул Эдди.

– Да какие друзья? Еще не понял: нет у тебя никого! Никому ты не нужен. И всем на тебя плевать, – злобно процедила Габи и скрылась из палаты.

– Мегера!

Эдди снова нажал на звонок.

– Да сколько можно звонить? – влетела в комнату Габи. – Укол хочешь? Успокоительного? Легко организую!

– Почему ты меня ненавидишь?

– Да мне плевать на тебя! Я ненавижу лишь две вещи: проблемы и работу, а ты сейчас совмещаешь их обе!

– Поэтому ты хочешь меня убить?

Габи выругалась и, хлопнув дверью, вылетела из комнаты. Эдди продолжал нажимать на звонок, однако медсестра больше не появлялась.

– Руку зажали в капкан, в клетку посадили! Ни с кем общаться не дают, отравить пытаются, – горячо зашептал Эдди. – Лиззи, где моя Лиззи?.. А вдруг она приходила, а ее ко мне не пустили? И друзей моих не пустили! Не может быть, что никто не пришел меня навестить! У меня ведь так много друзей!.. А если с Лиззи что-то сделали?.. Я ей слишком много рассказал, может, она докопалась до правды, и теперь ее тоже где-то держат… в клетке… как и меня!..

Эдди заерзал от страха. Что случилось с Лиззи? Она не могла так долго злиться. У них и раньше были ссоры по поводу кота, но они быстро мирились. Что-то явно было не так.

– Куда вы дели Лиззи? Где Лиззи?.. Меня хотят убить! Помогите!..

Никто не отозвался.

– Помогите! – лихорадочно завопил Эдди. – Я в клетке! Меня кормят чем-то странным! Телефон не дают!.. Помогите!!

Здоровой рукой он с размаху ударил по железной коробке. В палате раздался оглушительный писк. Эдди заорал еще громче, словно стараясь перекричать его.

В комнату влетели Марк и два санитара, а за ними – напуганная медсестра. Один из санитаров раздвинул сетку и крепко схватил здоровую руку Эдди, второй зажал его ноги. Марк приблизился к кровати. Только в это мгновение Эдди заметил огромный шприц с какой-то жидкостью в его руке. Его глаза округлились от ужаса.

– Не бойся, это – успокоительное, – мягко пояснил Марк, увидев ошарашенный взгляд пациента.

Из последних сил Эдди подтянулся на месте и схватил зубами руку санитара, удерживающего его. Тот завопил от боли и отпрыгнул от клетки.

– Помогите!.. – заорал Эдди, стараясь здоровой рукой выбить шприц у Марка.

Однако врач оказался расторопнее. Через мгновение Эдди почувствовал укол, а потом все его тело словно сломалась и обмякло. Сознание поплыло. Последнее, что он услышал, были холодные слова Марка, обращенные к медсестре:

– Черт, Габи! Все как в прошлый раз! Надо кончать с ним поскорее, а то у нас будут проблемы!

Эдди отключился. Всю ночь он проваливался куда-то глубоко-глубоко, и во сне раздавался оглушающий писк прибора. Первые проблески сознания вернулись к нему рано утром. С трудом приподняв голову от подушки, Эдди уставился на плотную сетку и тщетно попытался вытянуть руку из коробки.

– Мне конец, – отчаянно прошептал он и снова провалился.

ДЕНЬ ШЕСТОЙ

Когда Эдди проснулся, было уже время обеда. Он сразу же ощутил запах гниющих яблок. Пустыми глазами он обвел палату и медленно облизал пересохшие губы. Голова раскалывалась. Эдди попробовал пошевелиться, но не смог. С ужасом он осознал, что его здоровая рука и обе ноги прочно примотаны к кровати ремнями. Больная рука была по-прежнему зажата железной коробкой. Эдди попытался позвать на помощь, но после полученной дозы успокоительного, казалось, его связки онемели. Все, что он мог произнести, был только глухой шепот:

– Мне надо протянуть всего два дня.

Эдди лежал на кровати, испуганно вращал глазами и ждал своей участи. Вскоре в палату вошла Габи, в ее руках был поднос с молочной кашей.

– Проснулся, клоун, – презрительно хмыкнув, она раздвинула сетку.

Эдди молча на нее уставился.

– Что вытаращился? Открывай рот, – медсестра зачерпнула кашу.

Эдди крепко сжал зубы.

– Хорошо, – равнодушно пожала плечами Габи. – Сейчас капельницу поставлю. Или все-таки будешь есть?

На глазах Эдди выступили слезы. Он разжал зубы и устало кивнул. Габи заставила съесть его всю кашу без остатка. Эдди покорно жевал, то и дело переводя взгляд с медсестры на таймер. Что он отсчитывал? Минуты до его выздоровления? Или оставшиеся мгновения жизни? Эдди не знал.

Остаток дня он провел один, медленно переводя взгляд с мозаики потолка на таймер и обратно. Лиззи так и не пришла. На обед и ужин Габи снова скормила ему по целой тарелке каши. Эдди покорно ел, безучастно закрыв глаза. Он сдался.

Уже перед самым сном в его палату вошел Марк. Эдди притворился спящим. Врач раздвинул сетку и прикоснулся к его лбу.