Читать книгу Whole again. Как залечить душевные раны и восстановиться после токсичных отношений и эмоционального абьюза - Джексон Маккензи - Страница 5

Разрушение целостности

Целостность личности определяется как единство ума, тела и души. Эмоциональный абьюз, отверженность или другой травмирующий опыт нарушают это единство, аккумулируя внутри нас информацию о ложном стыде, и это мешает нам чувствовать, что нас можно любить безусловно – такими, какие мы есть.

Вот как это происходит:

Шаг 1. Вначале вы жизнерадостный и гармоничный человек, и вам ничто не мешает любить (и быть любимым). Так начинают все. Некоторые, правда, и не помнят, что они чувствовали себя именно так, но это нормально.

Шаг 2. Вы переживаете травму: вас предает и бросает человек, которого вы безоговорочно любили. Наступает эмоциональный хаос. И вы теряете контроль.

Шаг 3. Как результат вашего внешнего опыта (шаг 2) формируется внутреннее ложное заключение: «Со мной что-то не так, это из-за меня, потому что я [неполноценный, никчемный, сумасшедший и т. д. ]». Осознание своей внутренней неполноценности нарушает связь с вашим истинным «я» – вашим внутренним источником жизни и радости, благодаря которому вы могли чувствовать, что вас любят. Нарушение этой связи чрезвычайно болезненно. (Его также называют глубинной раной, ложной опорой, нарциссической раной или токсичным стыдом.)

Шаг 4. Чтобы защитить вас от этой боли (она может ощущаться в сердце, желудке, горле, органах малого таза и т. д.), ваш организм притупляет ее. Это проявляется в виде чувства пустоты, тоски, потери, в форме болезненных ощущений и тому подобного.

Шаг 5. Вступает в силу механизм самозащиты. Его главная цель – контролировать и оберегать: он притупляет чувствительность и не дает вернуться боли. Неспособная генерировать радость, ваша самозащита в целях самосохранения начинает питаться за счет внешних источников – оценок вашей значимости извне. Это касается того, как вы оцениваете себя, как вы видите мир и даже как вы представляете себе свое исцеление.

Причина большинства эмоциональных травм и сопутствующих им моделей поведения кроется в этой непонятной реакции организма, притупляющей наше сознание и блокирующей нашу способность искренне любить. Все прочее, о чем рассказывается в этой книге (невроз, трансформации личности, черно-белое мышление, перепады настроения, беспокойство, проблемы привязанности, депрессия), возникает как результат глубинной раны.

Раньше я занимался в основном поведенческими реакциями и симптомами социопатии и патологического нарциссизма, чтобы помочь жертвам токсичных отношений распознать абьюз и защититься от него. Это помогало людям понять, почему они страдают, но не помогало решить проблему.

Те, кто перенес эмоциональную травму, обычно жалуются на странные ощущения онемения, напряженности, пустоты, чувства собственной никчемности, опустошенности. Они не могут правильно сформулировать и понять, что с ними происходит, обращаются за помощью к психотерапевту и, как правило, замыкаются на сопутствующих поведенческих и психологических проблемах: как понравиться окружающим, депрессии, перфекционизме, перепадах настроения, замкнутости, чрезмерной склонности к фантазиям, необходимости контроля, чувстве обиды, внутренних разговорах с самим собой, злоупотреблении психоактивными веществами – этот список можно продолжать бесконечно, и для каждого он будет свой.

Лечение сводится скорее к работе с симптомами, а не к устранению основной причины. Это напоминает ситуацию, когда протекает крыша, а мы подставляем ведра, вместо того чтобы починить саму крышу. В конце концов ведра наполняются, мы суетимся, освобождая старые и подставляя новые, и с каждым днем все сильнее устаем от этой бесполезной суеты.

Такова природа травмы. Вы все время отвлекаетесь на беготню с ведрами, и у вас не остается времени на то, чтобы посмотреть на дыру в крыше.

Это ни в коем случае не ваша вина. В какой-то момент ваша чувствительность отключилась, потому что тогда вы бы просто не справились с болью. Ваше истинное «я» все там же, однако оно окутано пеленой непонятных гнетущих ощущений, которые воспринимаются как онемение, опустошенность или тоска. Может показаться, что с этим невозможно жить, но на самом деле – и моя книга об этом – именно они открывают путь к восстановлению целостности.

По мере того как я делился написанным в разных сообществах, занимающихся восстановлением после абьюза, созависимости, К-ПТСР (комплексных посттравматических стрессовых нарушений), и даже расстройств кластера B (пограничного расстройства личности, нарциссического расстройства личности, антисоциального расстройства личности, гистрионического расстройства личности), ко мне потянулись сотни людей, желая поделиться со мной своими историями и личным опытом. Я начал понимать, что, несмотря на уникальность истории каждого из них, в них можно было безошибочно угадать общую схему развития болезни. Если нас объединяло страдание, возможно, нас объединял и путь к избавлению от него?

У каждого этот путь будет свой. В моем случае это было сочетание осознанности, терапии и духовности. Я почерпнул знания об осознанности в литературе по психологии и у таких авторов, как Тара Брах. Кроме того, я изучил концепцию глубинной раны, опираясь на работы философов с мировым именем, таких как доктор философских наук Стефен Волински[3] и Лесли Темпл-Терстон[4].

Когда я поделился тем, что помогло мне, я обнаружил, что это нашло отклик почти у каждого из тех, с кем мы ранее общались, даже у тех, чья история отличалась от моей. Я узнал, что им тоже помогла эта методика, – вот почему я решил написать эту книгу.

В книге Psychopath Free я рассказал о том, что я чувствовал, когда произошло «разъединение с моим истинным “я”». Тогда я еще не понимал, что это значит и как мне «воссоединиться» с ним. И я не был одинок. Я часто слышу от переживших травму следующее: «Я скучаю по себе прежнему – тому, который умел радоваться сам, доставлять радость другим и любить».

Но что, если этот прежний «я» никуда не делся? Что, если просто что-то внутри нас настойчиво сигналит нам и отключает чувства, которые мы испытывали раньше?

Когда мы проголодались, мы едим; когда теряем физическую форму, идем в тренажерный зал; когда устаем, ложимся спать. Почему же тогда, когда мы чувствуем, что нас не любят, мы начинаем анализировать себя, пока нам не станет от этого только хуже?

Логичнее было бы в этом случае предложить себе полюбить. Но что, если мы не знаем как? Что, если перенесенная травма и стыд заблокировали вход для любви? Что, если наши эмоции заглохли, чтобы уберечь нас? Что, если опыт перенесенной травмы разъединил нас с нашим истинным «я»?

Без любви, приносящей нам утешение и душевный комфорт, мы будем наступать на те же грабли снова и снова. Все мы по-разному воспринимаем мир. И вот любовь начинает зависеть от внешних обстоятельств – мы ждем, чтобы другие открыли свои карты, прежде чем мы откроем им свои. Мы полагаем, что снова почувствуем себя счастливыми, если кто-то полюбит нас со всеми нашими недостатками (или каким-либо иначе выраженным способом, который для нас будет символизировать полное принятие нас извне). Но, даже если мы получаем желаемое, нам этого мало. Мы готовы принять за любовь чье-то внимание, променять уязвимость и открытость на признание наших заслуг, а душевную привязанность – на одобрение.

Когда мы свободно излучаем любовь, возрождается неиссякаемый источник, и все поведенческие аномалии исчезают. Это возможно, когда мы снова пройдем, но в обратном порядке, те шаги, которые я перечислил ранее, – этим мы и займемся в книге. Вас может испугать, что ваши проблемы завели вас слишком далеко или что вы слишком сломлены и уже не восстановитесь, но истина в том, что каждый может обрести утраченную целостность. Эта книга призывает вас сделать шаг в неизвестность и довериться тому, что вы пока еще не чувствуете.

3

Волински Стефен – американский психотерапевт, инструктор, около шести лет жил в Индии, изучая медитацию. Его клиническая практика сочетает элементы западной психологии, учения адвайта-веданта, квантовой физики, нейронаук, кашмирского шиваизма, самоанализа и буддизма.

4

Темпл-Терстон Лесли – учитель духовного просвещения, учения адвайта-веданта, автор медитативных техник.