Читать книгу Почти идеальный брак - Дженива Роуз - Страница 6

Хлопанье дверцы машины пробуждает меня ото сна. Внутри и снаружи кромешная тьма. Я не имею ни малейшего понятия, как закончилась моя ночь с Келли, но предполагаю, что это был грубый секс, так как мой член чувствует себя так, словно его протащили по плитке тротуара. Бросаю взгляд на часы на прикроватной тумбочке. Большие красные светящиеся цифры показывают 00:15.

– Черт…

Я уже должен был быть дома. С Сарой. Провожу руками по лбу и лицу, пытаясь вернуться к жизни. Как, черт возьми, мне стало так плохо? Я не могу видеть дальше нескольких дюймов, но чувствую, что Келли рядом со мной. Я всегда чувствую ее рядом с собой. Придвигаюсь ближе, провожу рукой по ее щеке. Она крепко спит. Я шепчу ее имя, пытаясь расшевелить ее, но скотч действует на нее сильнее, чем на меня.

– Келли, – шепчу я чуть громче, но она не двигается.

Непрерывная вибрация и звук ее телефона отвлекают меня, но, раз она так устала, ей нужно поспать. Я нежно целую ее в щеку и отворачиваюсь на свою сторону кровати без единого звука. На цыпочках подкрадываюсь к ее стороне и беру ее телефон с тумбочки. Выхожу из комнаты, намереваясь лишь заставить телефон замолчать, чтобы его звуки не беспокоили ее, но сообщения бросаются мне в глаза. Я оглядываюсь на темную комнату, а затем на телефон. Ввожу 4357 – код доступа. Самое последнее сообщение от девушки по имени Джесси.

Мне очень жаль.

Я прокручиваю последнее сообщение Джесси до тех, что были до него. Все они от Скотта, ее мужа. Я читаю их по порядку, начиная с самого раннего, в 22:17.

Я бы хотел, чтобы ты вернулась ко мне домой.

Почему всё должно быть именно так?

Детка… не могла бы ты, пожалуйста, ответить мне?

Я так чертовски сильно тебя люблю. Почему ты не можешь этого понять?

Я ничего такого не имел в виду. Ты должна мне поверить. Этого больше не повторится. Я обещаю.

Пожалуйста, скажи мне, где ты находишься.

Если б ты просто ответила, я оставил бы тебя в покое сегодня вечером.

Пошла ты на… гребаная тупая сучка.

Ты, сука, солгала мне. Ты не на работе. Я только что позвонил в кафе.

Когда я найду тебя, ты будешь умолять меня о вчерашнем испытании, а не о том, что я приготовил для тебя сегодня, ты, никчемная сука.

Мои мышцы сжимаются от гнева, но я все равно продолжаю прокручивать сообщения. Это ее дело, и она никогда не хотела, чтобы я был в этом замешан, но я убил бы этот кусок дерьма в этот момент, если б у меня был шанс.

Слишком поздно. Теперь ты – гребаное воспоминание.

Это последнее текстовое сообщение от Скотта в 23:45. Боже, какой гребаный псих. Я хочу поднять ее с этой кровати, прижать к себе и заверить, что не все мужчины такие дерьмецы, как ее муж. Меня так и подмывает написать ответное сообщение, но злить его – последнее, что нужно Келли. Вместо этого я тихо крадусь назад в спальню, ставлю будильник на ее телефоне на 8:00 и кладу его на тумбочку. Наклоняюсь и целую ее в щеку. Скольжу рукой вверх по ее бедру к влагалищу. Оно влажнее, чем когда-либо, и сначала я думаю, что Келли немедленно проснется. Но она не шевелится. Убираю руку. Я хочу быть рядом с ней во всех отношениях – физически, умственно и эмоционально. Вытираю мокрую руку о штаны и тихо выхожу из комнаты.

Я не включаю свет и позволяю своим глазам как можно больше приспособиться к темноте. Угли в камине помогают ориентироваться в гостиной, а коврик из медвежьей шкуры дает знать, когда я нахожусь за пределами гостиной открытой планировки. Тлеющие угли мягко светятся, когда я крадусь по деревянному полу. Пересекаю кухню, опираясь о гранитную столешницу. Тусклый свет бледной луны создает мрачный фон для переднего стеклянного фасада дома. Я нахожу блокнот и ручку и пишу:

Келли, это ты. Это не всегда была ты, но это всегда будешь ты. Ты – слова к истории, которую я пытался написать всю свою жизнь, и сегодня вечером я определил концовку.

Люблю тебя. Люби меня, твой Адам

P.S. Горничная будет здесь в 9 утра. Пожалуйста, постарайся уйти до ее прихода.

Оставляю записку на стойке и иду ко входу, забираю свои вещи и осторожно закрываю дверь. Смотрю на свой телефон, прежде чем сесть в черный «Рейндж Ровер». Сейчас 00:30. Черт, меня так и подмывает остаться с Келли, но я пообещал Саре, что вернусь домой сегодня вечером, и хотя я не вернусь почти до двух часов ночи, по крайней мере, проснусь рядом с ней.

Более часа спустя я подъезжаю к нашему дому, расположенному в районе Калорома в округе Колумбия. Большой кирпичный дом в стиле Тюдоров с шестью спальнями и тремя ванными комнатами слишком велик для нас с Сарой и немного показной для моего социального статуса. Но Сара влюбилась в него в тот момент, когда впервые увидела. Тут обширный огороженный задний двор и потрясающая огромная терраса, которая чуть не заставила ее упасть в обморок от восхищения. Я был уверен, что, когда Сара выбрала такой большой дом, это было потому, что она захотела завести детей. Мы превратили две спальни в кабинеты: один для нее и один для меня. Третья спальня была превращена в библиотеку, четвертая – в тренажерный зал, а пятая – в комнату для гостей. Она не передумала.

Я въезжаю во двор, паркуясь рядом с белым автомобилем Сары, тоже «Рендж Ровером». Прохожу через парадное фойе с мраморным полом, мимо широкой лестницы и попадаю на кухню. Кладу свою сумку на стойку и включаю свет. Беру бутылку воды из холодильника и иду в главную спальню на втором этаже. Свет в нашей спальне выключен, за исключением лампы на стороне Сары. Я толкаю дверь и нахожу ее крепко спящей на животе, полностью расслабленной. На ней тонкая черная майка и черные кружевные стринги, не типичный для нее ночной наряд. Я ожидал увидеть ее в ночной рубашке. Она что, дразнит меня? Хочет ли она меня? Или просто потеряла сознание от слишком большого количества водки с содовой – своего любимого напитка? Ее похожие на шелк влажные светлые волосы собраны сзади в низкий конский хвост – каждая прядь аккуратно уложена. Даже когда Сара спит, она прекрасно контролирует себя. Мои глаза следуют за изгибом ее спины и гладкостью подтянутых ягодиц, вниз по скульптурным ногам. На протяжении многих лет она, возможно, пренебрегала мной, но никогда не игнорировала свое тело. Сара слегка шевелится, но не просыпается.

Я стаскиваю брюки и рубашку. Мои глаза не отрываются от нее. Она делает меня таким чертовски несчастным, но в то же время таким счастливым… Я, черт возьми, ненавижу ее так же сильно, как и люблю. Она знает? Ей не всё равно? Кто я для нее?

Я слишком сильно опускаю часы на тумбочку, и они издают лязгающий звук, достаточно громкий, чтобы разбудить ее. Ее глаза быстро открываются, а затем расслабляются, когда она понимает, что это всего лишь я. Я ожидаю, что Сара перевернется и снова заснет, но она этого не делает. Ее глаза сужаются, а губы изгибаются в легкой улыбке. Она бросает взгляд на будильник на моей тумбочке. 1:45. Оглядывается на меня, но ничего не говорит. Ее глаза манят меня.

– Я знаю. Прости, что опоздал, – я ныряю в кровать рядом с ней.

– Не надо, – шепчет Сара, похлопывая по месту рядом с собой. Я придвигаюсь ближе, целуя ее в щеку. Она издает воркующий звук.

– Я скучал по тебе.

Сара смотрит на меня снизу вверх, когда я притягиваю ее ближе, крепко обнимая.

– Я тоже скучала по тебе.

Я целую ее в лоб. Она придвигается ближе ко мне, переплетая свои ноги с моими и кладя голову на мою обнаженную грудь. Проводит пальцами вверх и вниз по моему прессу.

– Как прошла работа?

– Долго всё было.

Молчание затягивается, и мне интересно, о чем она думает. Перебирает в уме материалы дела? Думает обо мне? О нас? Может ли она видеть трещины в нашем браке? Хочет ли исправить их или продолжать притворяться, что их не существует? Как будто меня не существует. Как будто нас не существует.

– Давай заведем ребенка. – Ее глаза сияют, и она смотрит на меня, ожидая моей реакции. Я ничего не могу поделать. Мое лицо вспыхивает, и я улыбаюсь ей в ответ.

– Ты серьезно? Ты уверена, что действительно готова? После всего, что… ну… произошло. Я думал, ты никогда не захочешь иметь детей. – Я изучаю ее лицо в поисках признаков, которые могли бы выдать слова, слетающие с ее губ. Я всегда надеялся, что она захочет иметь детей, но смирился с тем, что этот день может никогда не наступить, учитывая то, что с ней случилось.

– Да, – Сара кивает, и я думаю, что она говорит серьезно.

Я издаю смех, смешанный с криком, и целую ее. Я не могу сдержать своего волнения. Мои руки обнимают ее, а ее руки обнимают меня. Мои губы двигаются вниз по ее шее. Я стягиваю с нее черную майку и целую каждый квадратный дюйм ее груди и живота. Смотрю на нее снизу вверх, и она улыбается, когда я снимаю с нее трусики. Я целую, лижу и сосу, пока Сара не кончает, а затем вхожу в нее. Она тяжело дышит и стонет подо мной. Ее глаза встречаются с моими, большие и полные надежды.

– Я люблю тебя, Сара.

– Я тоже люблю тебя, Адам.

И затем я взрываюсь внутри нее. Я думаю о том, что собираюсь стать отцом. Одинокая слеза скатывается из моего глаза, когда я падаю на нее сверху, затаив дыхание и полный надежды. Я не могу так поступить с ней. Я должен покончить с Келли. Сара – моя жена, моя семья, мое сердце. Она ничего не делала, просто любила меня – даже когда это было на расстоянии; она любила меня. Я скатываюсь, но остаюсь лежать рядом с ней, нежно поглаживая ее живот. Сара – мать моего будущего ребенка. Она заслуживает большего, и я собираюсь дать это ей.

– Спасибо, – шепчу я.

Она целует меня в лоб и обнимает, крепко прижимая к себе.

– Я хочу этого для нас. Я хочу того же, чего хочешь ты.

А затем закрывает глаза и медленно засыпает, убаюканная в моих объятиях.