Читать книгу Сверхчувствительность как суперсила - Дженн Граннеман - Страница 8

Шел 1903 год. Европейские города вступали в новую эру. Пикассо танцевал в «Мулен Руж», электрические огни уже горели во всех ночных клубах. Вместо привычных экипажей по делам теперь разъезжали на автомобилях, телеграф передавал сообщения на любые расстояния, а свежие новости разлетались по миру за считаные минуты. Технологии проникли и в дома: музыку на вечеринках теперь включали на граммофоне. Иногда музыка сопровождала посещение картинной галереи, а иногда заглушала звуки, доносящиеся с улицы, где прокладывали новые канализационные трубы. Прогресс кипел и в сельской местности: фермеры познавали чудеса техники. Жизнь менялась, и считалось, что к лучшему.

Не отставал в этом плане и немецкий Дрезден. И вот местные власти решили продемонстрировать собственные достижения и заодно перенять достижения других городов. В Дрездене провели голосование, создали специальные комитеты, организовали городскую выставку и ряд публичных выступлений. Среди докладчиков был философ и социолог Георг Зиммель. Сейчас о нем мало кто знает, но в начале XX века он пользовался большой популярностью. Именно он одним из первых стал серьезно изучать межличностные коммуникации. В своих работах он охватывал все аспекты современной жизни – от взаимосвязи денег и счастья до причин флирта. Если местные власти ожидали, что Зиммель будет прославлять прогресс, то они глубоко заблуждались. Он не воспевал прелести современной жизни – его интересовало, как прогресс повлияет на человеческую душу.

С точки зрения Зиммеля, новые технологии не просто повысили эффективность деятельности человека – они создали новый мир, где мозг подвергается большим испытаниям, потому что мы вынуждены всегда быть в курсе инноваций и идти в ногу со временем{1}. Зиммель описывал нескончаемый поток «внешних и внутренних впечатлений» в загруженном, быстром и шумном мире. Опережая свое время, он предположил то, в чем сейчас никто не сомневается: запас «духовной энергии» ограничен и в условиях постоянной стимуляции расходуется слишком интенсивно{2}. При этом одна сторона нашей психики, которая концентрируется на достижениях и работе, с этим справляется, а другая, отвечающая за душу и эмоции, атрофируется. Люди, по мнению Зиммеля, слишком чувствительны для такой жизни.

Поэтому больше всего Зиммеля интересовало, как люди адаптируются к такой нагрузке и справляются с ней. Реагировать на всю новую информацию осознанно не получалось – люди неизбежно становились «блазированными», то есть апатичными: подавив свои чувства, они сосредоточились на деловых отношениях и отказались от эмоциональных переживаний{3}. Люди были вынуждены адаптироваться таким образом. Каждый день появлялись страшные новости: извержение вулкана Монтань-Пеле, в результате чего за считаные минуты погибли 28 000 человек; ужасы британских концлагерей в Африке и множество других событий, о которых сразу становилось известно. При этом количество людей постоянно росло: бездомные заполонили улицы, а в трамваях было не протолкнуться. Откуда в таких условиях взяться эмпатии или хотя бы принятию других людей? Сердца охладели. Ненасытный внешний мир поглотил внутренний, а вместе с ним и способность к духовному контакту.

Георг Зиммель предупреждал: если общество продолжит жить в таких условиях, люди будут «нивелированы и поглощены»{4}. Как вы уже наверняка догадались, его слова тогда не восприняли всерьез. Однако эссе Зиммеля «Большие города и духовная жизнь» вызвало серьезный общественный резонанс. Оно распространялось молниеносно, потому что автор выразил словами то, что многие уже ощущали: мир стал слишком быстрым, слишком громким, слишком сложным и подавляющим.

Все это происходило более 120 лет назад, когда жизнь текла со скоростью повозки с лошадью, – до изобретения интернета, смартфонов и социальных сетей. Сегодня мы загружены гораздо больше: работаем до поздней ночи, заботимся о детях или пожилых родителях, хотя о нас тоже не помешало бы позаботиться, и дружим по переписке где-то между сотней других задач. Неудивительно, что мы подвержены стрессу, выгоранию и тревожности. Сегодняшний мир перегружен гораздо больше, чем во времена Зиммеля. По примерным подсчетам, мы ежедневно потребляем больше информации, чем среднестатистический представитель эпохи Возрождения за всю свою жизнь{5}: к 2020 году – около 2 500 000 000 000 000 000 байт данных в день{6}. Соответственно, при таком темпе около 90 % всех данных в истории человечества появилось за последние пять лет. И теоретически каждый фрагмент этих данных так или иначе был кем-то воспринят.

Однако человек не создан для безграничного потребления. Наш мозг – инструмент чувствительный. Ученые, которые его исследовали, пришли к выводу: возможности мозга ограниченны, у него есть определенный лимит, как и говорил Зиммель{7}. Выход за пределы этого лимита ведет к перегрузке, причем неважно, какой вы человек и насколько вы устойчивы. Реакции замедляются, становится труднее принимать решения, появляется раздражительность или усталость. В конце концов все это приводит к печальному результату – эмоциональному выгоранию. Такова реальность для разумного эмоционального существа. Нашему мозгу, как перегревшемуся движку, иногда нужно остужаться. Зиммель прав: человек – чувствительное создание. Но он не знал, что не все люди чувствительны в равной степени. На самом деле некоторые восприимчивы физически и эмоционально намного больше, чем другие. Представители этого типа людей, которых мы и называем чувствительными, воспринимают мир значительно глубже и острее.