Читать книгу Ловкие женщины - Дженнифер Крузи - Страница 3

В понедельник ровно в девять Гейб спустился в офис и увидел, что приемная пуста. Какое разочарование! Он и так пребывал в дурном настроении, а теперь совсем приуныл. Он-то рассчитывал, что новая секретарша встретит его чашкой кофе.

Гейб шагнул к кофеварке и обнаружил, что агрегат исчез. Мало того, отсутствовали помятая жестянка с кофе, стопка пластиковых чашек, маленькие красные ложечки, помещавшиеся на верху старого дубового книжного шкафа.

– Нас обокрали! – сообщил Гейб появившемуся минуту спустя Райли. – Какой-то кофеиновый наркоман собрал все и смылся.

– Ну и слава Богу, – ответствовал Райли. – Пойти купить новую кофеварку, получше?

Он шагнул к двери и застыл при виде Элинор Дайсарт с картонной коробкой в руках, казавшейся слишком тяжелой для нее.

– Простите, – пробормотала она, ставя коробку на стол и умоляюще глядя на мужчин большими карими глазами. – Здесь кое-чего недоставало, мне пришлось донести.

– Недоставало? Кофеварки, например? – поинтересовался Гейб.

– Это не кофеварка, а старая рухлядь, которую давно пора выбросить. – Нелл вытащила из коробки рулоны бумажных полотенец, чистящий спрей и сверкающую белизной кофеварку.

– Вы ее купили? – удивился Гейб.

– Нет, это моя собственная. И кофе тоже.

Она оторвала бумаги от рулона, брызнула очистителем на шкаф и мгновенно протерла поверхность. Бледная тень руки мелькнула на темном дереве.

– Все равно ближайшие шесть недель мне придется пить здесь кофе. А ваш в рот взять нельзя.

– Спасибо, – пробормотал Райли, явно завороженный ее действиями. Что ж, его можно было понять. Грация и расторопность в одном флаконе. Гейбу еще не доводилось встречать подобных женщин. Ни одного лишнего жеста.

Нелл включила в сеть маленькую белую кофемолку и насыпала зерна из блестящего коричневого пакетика.

Густой сладкий аромат наполнил комнату.

– Господи, какое амбре! – простонал Райли.

Нелл поставила на блюдца чашки, и Гейб невольно отметил, что кожа у нее почти такая же белая, что и фарфор.

– Как вы пьете?

– Четыре ложки сливок, две сахара, – отрапортовал Райли.

Она замерла с маленьким пакетом в руках.

– В самом деле?

– Он очень молод, – пояснил Гейб. – Я пью черный.

– Он ужасная зануда, – парировал Райли. – Это настоящие сливки?

– Настоящие.

Райли бесцеремонно заглянул в коробку и вытащил бутылку моющего средства для стекол.

– А это для чего?

– Для уборки офиса. Вам следовало бы нанять уборщиц.

– У нас они есть, – нахмурился Гейб. – Приходят раз в неделю. По средам.

Нелл покачала головой:

– Тут не убирали по крайней мере месяц. Смотрите, на подоконнике слой пыли толщиной в палец.

Гейб только сейчас заметил, какая вокруг грязь. Везде, кроме книжного шкафа, где гордо пыхтела новая кофеварка. Он и забыл, что кофе может пахнуть так чудесно.

– Номер службы уборки в справочнике, – сказал он и открыл дверь в кабинет. – Фирма «Помощник домохозяек».

– Шутите, – хмыкнула Нелл.

Гейб поскорее прикрыл за собой дверь. Слава Богу, есть где спрятаться от бойкой секретарши. В комнате, похожей на филиал ада. Почему он раньше этого не видел?

Он уселся за стол, освещенный ярким светом из разбитого окна. Комната завалена бумагами, пластиковыми чашками, книгами, сброшенными с полок. Когда здесь в последний раз наводили порядок? Некоторые завалы, похоже, не разбирались со времен отца. Клавиатура компьютера похоронена под горой документов, повсюду пыль… Гейб ощутил досаду.

И все из-за Элинор Дайсарт! Он ничего не замечал, пока она не заявилась в офис со своей кофеваркой, фарфоровыми чашками и выражением решимости, казавшимся странным на ее нежном лице. Гейб вспомнил, как пьяный отец декламировал Ротке, чтобы умиротворить разъяренную жену: «Я знаю женщину, которой прелесть в каждой косточке видна…»

Элинор Дайсарт чересчур худа и чересчур бледна, но прелестна каждой косточкой своей.

– Я вызвала уборщиц, – сообщила она, ставя перед Гейбом чашку. – Они не были у вас полтора месяца, потому что никто не соизволил оплатить им последнюю уборку.

Гейб мгновенно забыл об отце.

– Как это «не соизволил»? Я лично подписывал чеки.

– Если верить их бухгалтеру, за июль и август они ничего не получили. Где вы храните оплаченные квитанции? Я перешлю бухгалтеру по факсу.

– Стол в приемной, нижний правый ящик. – Гейб открыл бухгалтерскую программу и отыскал файл «Домашнее хозяйство». На экране высветилось восемь записей, включая две за июль и август. – Вот, пожалуйста.

Нелл подошла к компьютеру.

– У меня это тоже есть? Прекрасно, я обо всем позабочусь. Спасибо.

– За что? – удивился Гейб, но она устремилась к дверям с видом женщины, обретшей цель в жизни.

Он взял чашку кремового цвета с голубой ручкой, простую, но изящную. Она пришлась как раз по руке: невероятная роскошь после невесомой пластмассы, из которой он пил последние годы.

Гейб сделал глоток и прикрыл глаза: кофеин разносил энергию по всему телу и ласкал язык. Заглянув в чашку, он обнаружил, что по мере уменьшения количества кофе на светлом фарфоре проступают голубые точки. До чего нелепо! Впрочем, очаровательная вещица. И совершенно не соответствует облику женщины, минуту назад вышедшей из кабинета.

Может, он неверно судит о ней? Может, она просто нервничает, потому что это ее первый рабочий день? Впрочем, не важно. Лишь бы она всегда готовила такой кофе.

Через четверть часа он вышел в приемную за добавкой и увидел, что она озабоченно хмурится.

Он все-таки налил себе кофе, прежде чем спросить:

– Вы в порядке?

– В полном. Это у вас проблема. Взгляните-ка. – Перед Нелл лежало восемь чеков. – Они из «Домохозяек». Вот реквизиты с января по июнь.

Гейб пожал плечами и проверил шесть смазанных штампов.

– А это реквизиты за июль и август.

Чеки были подписаны затейливым почерком, чернила синие.

– Это рука Линни.

– Похоже, она обкрадывала вас последние два месяца.

– Да она проработала всего полтора, – возразил Гейб.

«К счастью, не больше».

– Придумайте что-нибудь для «Домохозяек». Соврите насчет путаницы в документах. Я улажу остальное.

Он вернулся в кабинет, думая о Линни, миленькой брюнетке, прежде варившей омерзительный кофе и воровавшей деньги, а ныне сидевшей дома с растяжением плеча, с тысячей украденных долларов и, как он надеялся, с предчувствием надвигающейся беды.

Сев в кресло, Гейб глотнул кофе и почувствовал себя немного лучше… пока его как громом не поразила следующая мысль: «Значит, теперь придется взять Элинор Дайсарт на постоянную работу. Может, лучше оставить Линни? Пусть она воровка, зато жизнерадостная и хорошенькая, да и как секретарь работала неплохо».

Но он сразу отверг идею насчет Линни и смирился с напряженной атмосферой в приемной. Атмосферой, пронизанной запахом превосходного кофе.

Через час к нему постучался Райли.

– Я почти закончил проверку связей клиента, – объявил он, плюхнувшись в кресло напротив письменного стола. – Сейчас встречусь с последним парнем и испорчу себе остаток дня с Хот Ленч. Кстати, почему ты психуешь?

– Есть из-за чего, – буркнул Гейб.

– Это Нелл?

– Кто?

– Наша новая секретарша. Я сказал ей: «Я Райли». Она ответила: «Я Нелл». По-моему, она знает, что делает. Хорошая работа.

– Она соблазнила тебя кофе, – возразил Гейб. – Ты понятия не имеешь, насколько хорошо она работает. Пробыла здесь всего ничего и уже уличила Линни в краже денег, предназначенных на уборку.

– Не может быть! – рассмеялся Райли. – Узнаю Линни.

Гейб фыркнул:

– С каких это пор? Если ты пронюхал, что она затеяла, и…

– О, черт, Гейб, да у нее на лице все написано. Конечно, не то, что она воровка, – поспешно добавил он, заметив, как помрачнело лицо кузена, – а то, что соврет и недорого возьмет. Лжива до мозга костей и распутна. Это не та женщина, которую можно оставить одну на уик-энд.

– Или с чековой книжкой.

– Вот до этого я не додумался, – признался Райли. – Хотя она обожает роскошную жизнь. Правда, мебель взяла напрокат, но все остальное было по первому классу, с этикетками от лучших поставщиков, вплоть до просты…

Гейб укоризненно покачал головой.

– В «Маккена инвестигейшнз» есть три неписаных правила, – повторил он слова отца. – Мы не сплетничаем о клиентах, не нарушаем закон и…

– Не трахаем служащих, – докончил Райли. – Это случилось только однажды. По твоему приказу мы изображали влюбленную парочку, потом я подвез ее домой, она пригласила меня к себе и буквально изнасиловала. Мне показалось, она занимается этим для поддержания формы.

– А тебе никогда не приходило в голову отказать женщине?

– Никогда, – сознался Райли.

– Ну так вот, держись подальше от новой секретарши. У нее и без того много проблем, – предупредил Гейб, вспомнив хмурое осунувшееся лицо. – А теперь она взваливает их на меня.

– Если ты настолько несчастен, уволь ее, только не вызывай из Флориды мою матушку.

– Господи, ни за что, – пообещал Гейб, представив тетку за письменным столом. Он любил ее из чувства долга, но любому долгу есть предел. Десять лет она была паршивой секретаршей и тридцать четыре года – отвратительной матерью.

– Верни Хлою. Она все равно устала продавать чай. Спрашивала, не знаю ли я кого-нибудь, кто мог бы управлять «Кап» вместо нее.

– Сейчас. Разбежался!

«Хлоя и звезда».

– Я женился на идиотке.

– Ну уж нет. Она просто не такая, как все. Что-то случилось?

– Она дала мне пинка под зад, – объяснил Гейб, не потрудившись добавить, что Хлоя сделала это ради Элинор Дайсарт. Райли повеселился бы.

– Знаешь, вот именно это я и ненавижу в женщинах! Мало того, что разводятся с тобой, так потом, десять лет спустя, ни с того ни с сего отказываются с тобой спать. Интересно, какую она выдвинула причину?

– «Так говорят звезды».

– Черт, тогда твое дело швах, – ухмыльнулся Райли. – А может, и нет. В данном случае.

– Большое спасибо, – буркнул Гейб. – Проваливай.

Новая секретарша постучалась и, не дожидаясь приглашения, вошла.

– Я все уладила с уборщицами.

– Благодарю.

– Теперь по поводу визитных карточек. В файле есть пометка Линни насчет заказа.

Она хмурилась так, словно решала непосильную проблему. Гейб удивленно пожал плечами:

– Закажите.

– Прежние образцы?

– Прежние.

– Видите ли, они, конечно, очень симпатичные, но могли быть и получше…

– Прежние, миссис Дайсарт.

Ему показалось, что секретарша хочет возразить, но она только вскинула острый подбородок, набрала в грудь воздуха, кивнула и вышла, поморщившись от скрипа двери. Дверь, вероятно, скрипела последние сто лет, но Гейб ничего не замечал, пока не возникла Элинор Дайсарт и не принялась гримасничать.

– По-моему, ей не нравятся наши визитные карточки, – обронил Райли.

– А мне плевать. Нужно встретиться с ее деверем, а потом разобраться с Линни. Я не позволю портить нормальные визитные карточки ни с того ни с сего. Не забудь про Хот Ленч. Иди и действуй как детектив, в конце концов, пора завершить хотя бы одно дело!

– Может, поручить его Нелл? – предложил Райли. – Ты же обучал Линни. Нелл…

– Она везде будет белой вороной. Люди просто не смогут мимо пройти. Каждому захочется ее накормить.

– Знаю-знаю, ты любишь упитанных женщин, но, поверь, не все разделяют твои вкусы. Нужно расширять кругозор, тебе следует завести кого угодно, только бы избавиться от Хлои. Поверь, она сделала тебе огромное одолжение, выставив вон.

– Господь знает, как я ей благодарен. И хватит об этом. Мне нужно работать, и тебе не помешало бы. Убирайся.

– Черт с тобой, продолжай бояться перемен. Но учти, я все равно тебя достану.

Ровно через пять минут после ухода Райли дверь противно скрипнула. Элинор Дайсарт. Гейб стиснул челюсти.

«Пропади они пропадом, ее косточки. Я сейчас на стенку полезу».

– Да?

– Я по поводу визиток…

– Нет! – Гейб резко выпрямился. – Карточки останутся в прежнем виде. Их выбирал мой отец. – Он встал и надел пиджак. – Я уезжаю на встречу с Огилви и Дайсартом и буду после обеда. А вы отвечайте на звонки, миссис Дайсарт. Только не нарывайтесь на неприятности.

– Как скажете, мистер Маккена.

Гейб подозрительно прищурился: уж не издевается ли она над ним?

Секретарша стояла в дверях, изучая визитную карточку. Плевать. На его визитке не появится ни одной лишней запятой.

Миссис Дайсарт подняла голову и, поймав его взгляд, учтиво осведомилась:

– Что-то еще?

«По крайней мере исполнительна, и то слава Богу».

– Хороший кофе, – бросил Гейб и удалился.

Нелл села за стол, раздираемая неприязнью к Гейбу, и зачем-то посмотрела в окно. Гейб надел темные очки и нырнул в черный спортивный ретроавтомобиль. И сам он выглядел олицетворением тридцатых годов: здоровяк в элегантном костюме, солнечных очках, за рулем шикарной машины. Ну просто чудо!

Правда, внешность обманчива. Не кто иной, как он, нанял секретаршу, облапошившую его на тысячу долларов и превратившую офис в свинарник. И после этого он считает себя умным человеком? Надо же, осадил ее пренебрежительным взглядом темных глаз, словно какую-то… секретаршу!

«Ну и черт с вами, мистер Маккена!»

Нелл вооружилась бумажными полотенцами и чистящим средством и атаковала приемную, тихо радуясь, что младший партнер не такая зануда, как старший. Интеллект и энергия Райли пока что не произвели на нее особого впечатления, но он оказался высоким широкоплечим голубоглазым блондином, а это уже кое-что значит.

Телефонных звонков так и не последовало, зато комната засияла чистотой. Нелл принялась за окно, на котором слабо золотилась надпись:

«МАККЕНА ИНВЕСТИГЕЙШНЗ».

СПОКОЙНЫЕ ОТВЕТЫ НА ВОЛНУЮЩИЕ ВОПРОСЫ

Нелл с энтузиазмом мыла стекло, пока не поняла, что стирает краску. Она отложила тряпку и задумалась. Не мешало бы уничтожить слоган до последней буквы: должно быть, этот красавец маячил на окне последние пятьдесят лет, родившись одновременно с уродкой, именуемой визитной карточкой фирмы.

Чистота подчеркнула убогость обстановки: выщербленный письменный стол, обитый коричневым дерматином кошмар на тонких изогнутых ножках, притворяющийся диваном для посетителей, обветшавший до дыр восточный ковер. Деревянные книжные и каталожные шкафы были приемлемого качества, хотя и стояли здесь, вероятно, со дня основания агентства. На среднем шкафу красовалось чучело птицы, что придавало комнате вид иллюстрации к стихотворению Эдгара По «Ворон». Нелл с отчаянием вспомнила свой уютный офис, потерянный при разводе: бледно-золотистые стены, эстампы в золотых рамках, светлые деревянные столы и мягкие серые диваны. Она опустилась в потрепанное вращающееся кресло. То, на котором она сидела в страховом агентстве, было более современным.

«По крайней мере это только на полтора месяца. А может, и нет. Он наверняка уволит Линни. А это означает… постоянную работу».

Нелл оглядела приемную. Если она здесь останется, то можно будет кое-что изменить. Например, покрасить стены. Расстаться с диваном и птичкой…

Взгляд упал на злополучную визитку. Обычный черный гротесковый шрифт на белом фоне. Какой примитив! Но босс не желает ничего исправлять. Очевидно, вообще боится перемен, олух несчастный.

Она вернулась к компьютеру, гадая, собирается ли Маккена что-то предпринять в отношении Линни. Или увольнение сотрудника для него чересчур радикальная мера? Он даже не попросил проверить остальную бухгалтерию.

Нелл выдвинула ящик, где лежали оплаченные квитанции. За стопкой скоросшивателей серела металлическая коробка. Нелл вытащила ее и открыла. Горка бумажек с пометками «мелкие расходы» и указаниями сумм в долларах. Внизу подпись «Райли Маккена», буквы какие-то нарочито заостренные – так и кажется, что их тянет свернуться клубком.

Нелл пролистала отчеты, которые предстояло перепечатать, и нашла подписанный Райли. Уверенный, размашистый почерк. Никаких закруглений. Своеобразный портрет младшего партнера.

Она взяла в руки квитанции. Подсчитала итог. Тысяча шестьсот семьдесят пять долларов. Можно лишь восхититься Линни: потрясающая логичность.

Несколько часов пролетели моментально. Размах мошенничества поверг Нелл в изумление: Линни умудрилась обштопать кузенов Маккена и их клиентов почти на пять тысяч долларов. Только выплаты по поддельным чекам обойдутся агентству тысячи в три. Если Гейб не прижмет эту особу…

Тяжелую входную дверь дернули с такой силой, что стекло задребезжало. Нелл сунула расписки в коробку, и как раз вовремя: в приемную ворвалась остролицая рыжеволосая женщина в дорогом деловом костюме и шикарных туфлях.

«Деньги», – испугалась Нелл и мигом задвинула нижний ящик стола.

– Чем могу помочь? – Она расплылась в улыбке «мы-именно-те-кто-вам-нужен».

– Я хочу поговорить с тем, кто сумеет разобраться в одном крайне деликатном деле.

– Сейчас назначу время. К сожалению…

«Как они, черт побери, себя называют? Детективы? Оперативники?»

– …партнеры отсутствуют. Они смогут побеседовать с вами…

Она повернулась и вызвала файл «Переговоры». Пусто. Чертовы партнеры!

– …если вы оставите номер телефона, – закончила Нелл жизнерадостно. – Я немедленно извещу вас.

– Но я не могу ждать! – Женщина с сомнением оглядела диван и осторожно присела на краешек. – Я развожусь, а мой муж издевается над собакой.

– Что? – возопила Нелл. – Это ужасно! Позвоните в Общество защиты животных.

– Дело не в этом. – Женщина подалась вперед, и Нелл затаила дыхание, ожидая, что диван либо рухнет, либо сложится. – Он постоянно орет на нее, а она и без того нервная. Длинношерстная такса. Боюсь, дело кончится нервным срывом.

Нелл представила длинношерстную таксу, бьющуюся в истерике. Ох уж эти мужчины! Вечно норовят отыграться на тех, кто не в силах ответить тем же!

– Но вы пытались связаться с обществом?

– Он не бьет ее. Никаких следов. Только все время кричит. Она в ужасном состоянии. – Женщина благополучно покинула диван и шагнула к столу. – Совершенно измученные больные глаза. Я хочу, чтобы вы ее спасли. Отняли у этого ублюдка, пока он не убил ее. Он выпускает ее погулять каждый вечер в одиннадцать. Пусть кто-нибудь ее заберет. В темноте никто ничего не заметит.

Нелл попыталась вообразить Гебриела Маккену, умыкающего таксу. Сомнительно. А вот Райли… Райли, похоже, готов на все.

– Давайте ваше имя и телефон. Один из партнеров, вероятно, сумеет что-то сделать.

А если они не согласятся, то она сама спасет попавшую в беду собаку. Отберет у человека, пообещавшего заботиться о ней, а потом всего лишь передумавшего.

Вопрос только в том, способна ли она прокрасться на чужой задний двор. Вряд ли.

– Я попрошу Райли позвонить вам, – пообещала Нелл, записав имя женщины, ее адрес в самом дорогом районе Дублина и еще более шикарный адрес собаконенавистника-мужа в Нью-Олбани.

– Спасибо, – выдохнула Дебора Фарнсуорт, бросая последний недоверчивый взгляд на окружающую действительность. – Вы мне очень помогли. – Она удалилась.

«Нужно что-то делать с офисом», – подумала Нелл.

Она нашла в ванной масло «три в одном» и смазала петли входной двери, а заодно и прочих, поскольку скрип доводил ее до умопомрачения. Потом по инерции отправилась в кабинет Гейба и стерла пыль с фотографий и мебели. В итоге комната засверкала отражением накала ее злости. Вдруг Нелл заметила странные полосы внутри застекленных полок. Значит, пыль набилась и туда. Кто-то вытаскивал книги и оставил следы. Нелл смахнула пыль на полках и пошла открывать шкафы. В последнем оказался старый кассетный магнитофон. Нелл нажала кнопку: любопытно, что слушает Гейб. Из динамика вырвался победный рев труб, сопровождаемый приятным глубоким голосом: «Ты ничто, пока кто-то тебя не полюбит…»

Нелл выключила магнитофон и вынула кассету. Дин Мартин. Теперь понятно, почему кабинет навевает воспоминания о «Крысиной стае». Вдобавок на медной вешалке голубой пиджак в тонкую полоску, а сверху, на полке, пропыленная фетровая шляпа с широкими опущенными полями.

Нелл вычистила шляпу, злобно встряхнула пиджак и пристроила все на прежние места.

– Эй, есть тут кто? – раздался женский голос.

Нелл вернулась в приемную, там ее встретила маленькая блондинка из кафе.

– Простите, не слышала, как вы вошли. Дверь обычно дребезжит.

– Другая дверь, – отрезала блондинка, ткнув большим пальцем себе за спину. – Я Хлоя, хозяйка «Стар-страк-кап». Я хотела спросить… Вы кажетесь очень компетентной…

– Спасибо, – непонимающе протянула Нелл.

– Вы, случайно, не знаете, кто мог бы временно поработать в «Кап»? Хотя бы до Рождества. Мы открыты только днем, так что это не слишком сложно.

– Вот как, – пробормотала застигнутая врасплох Нелл. Сюз искала работу, но Джек наверняка отговорит ее, как миллион раз прежде. А Марджи… – Скажите, а той, которая заменит вас в кафе, вы дадите рецепт своих пирожных?

Хлоя удивленно приподняла брови:

– Но ей так и так придется его выучить, иначе как же она сможет их печь?!

– Есть у меня кое-кто на примете. Она не совсем то, что называют «бизнес-леди», но, вероятно, будет не против постоять за прилавком. Вы уверены, что хотите этого?

– Я только сегодня решилась, – объяснила Хлоя. – Видите ли, когда звезды говорят, что настало время перемен, нет смысла ждать, не правда ли?

– Э… конечно, – согласилась Нелл.

– Кстати, вы знаете, в котором часу родились?

– Нет.

– Впрочем, не важно. Девы обладают способностью прекрасно улаживать все проблемы. – Хлоя улыбнулась. – Послушайте, а какой знак у вашей подруги?

– Подруги… ах да, Марджи. Она родилась двадцать седьмого февраля. Не знаю.

– Рыбы. Жаль, – нахмурилась Хлоя. – Впрочем, и я Рыбы, однако преуспеваю. Пусть она мне позвонит.

– Обязательно. Что…

В глубинах кафе тенькнул колокольчик, возвещая о появлении посетителя, и Хлоя шагнула вбок, к двери, что вела в ее заведение.

– Постойте! – импульсивно воскликнула Нелл. – Скажите, почему здесь все выглядит так… – Она замялась в поисках подходящего слова.

Хлоя обернулась:

– Папочка Гейба. Патрик вырастил Гейба и Райли. Фрейдистский комплекс.

– А он не кажется вам… несколько запоздалым?

– Шутите? – фыркнула Хлоя. – Гейб до сих пор водит отцовскую машину.

– Пятидесятых годов?

– Семидесятых. Конечно, это «порше», но все же…

– Кто-то просто обязан втолкнуть этого парня в двадцать первый век! – заявила Нелл и была вознаграждена сияющей улыбкой.

– Звезды никогда не лгут! – провозгласила Хлоя и исчезла за дверью.

– Ну-ну, – пробормотала Нелл, не совсем понимая, о чем идет речь, и позвонила Марджи.

– Думаю, что сумею достать тебе рецепт пирожных, – сообщила она автоответчику, – но за него нужно потрудиться. Позвони мне.

Повесив трубку, Нелл снова взялась за уборку.

Кабинет Райли – намного меньше, чем у Гейба, – тоже был обставлен кожаной мебелью. Этим сходство и ограничилось. На столе ничего нет, если не считать компьютера и пластмассового стаканчика с шариковыми ручками. На книжной полке – компьютерные руководства и детективные романы, на стене – два огромных постера в рамках: хмурый Хамфри Богарт в «Мальтийском соколе» и знойная Марлен Дитрих в «Голубом ангеле». До чего похоже на Райли: романтика и страсть. Очевидно, Гейб Маккена занимается делом, пока его партнер играет в детектива.

Разохотившаяся Нелл привела в порядок кабинет Райли. При этом она заметила на книжных полках знакомые полосы. Странно…

Потом пришлось идти в ванную грязновато-зеленого цвета и ополаскивать кофейные чашки с блюдцами. До чего же отвратительны потрескавшийся линолеум и облупившаяся штукатурка! Кисти и краски могут поправить положение, но вряд ли Гейб рискнет прибегнуть в ним: наверное, цвет для ванной выбирал в далеком пятьдесят пятом под звуки «Туманного лунного света» его отец. Наверняка.

Нелл помыла посуду, в качестве завершающего штриха протерла зеркало, покрытое рыжими веснушками старости, и, случайно поймав свое отражение, замерла.

Господи! Она выглядит хуже смерти! Волосы и кожа тусклые, нет, сама она тусклая. Скулы торчат, как локти. Тонкие губы плотно сжаты.

Нелл в ужасе уронила бумажное полотенце в раковину. Как это произошло? На кого она стала похожа? До чего себя довела? Должно быть, виноваты зеленые стены, бросающие блики на лицо. Ни один человек не может выглядеть прилично среди подобных стен!

Никакие это не стены…

Теперь понятно, почему Джейс столь бережно обнимал ее при прощании и почему Сюз и Марджи чересчур весело щебетали при встрече. Стало быть, весь последний год она как живой труп проходила по жизни родных людей. Со времени развода она тысячу раз смотрела в зеркала и, получается, ни разу не видела себя.

«Нужно есть. Набрать немного веса. Что-то сделать с кожей. И с волосами. И…»

Входная дверь хлопнула.

«Позже. Я все это сделаю позже. О Господи!»

Вести ретроавтомобиль по улицам прекрасного города в прекрасное сентябрьское утро – занятие, способное поднять дух у кого угодно, и Гейб не был исключением. К сожалению, четверть часа беседы с Тревором Огилви, Джеком Дайсартом и их главным бухгалтером Баджем Дженкинсом свели приподнятое настроение почти к нулю.

– Итак, она звонила, обвинила вас в прелюбодеянии и мошенничестве, потребовала деньги за молчание, вы отказались платить, и ничего не произошло, – подытожил он. – Что же вы хотите от меня?

– Поймайте ее, – попросил Бадж, бросив косой взгляд на Джека.

– А что ты сделал бы, будь это твоей проблемой? – осведомился Джек, как две капли воды похожий на богача с рекламы сигарет «Мальборо», только что подписавшегося на «Модерн метьюрити».

– Удрал бы в космос, – отшутился Гейб. – А если по правде, то постарался бы сообразить, кто невзлюбил меня настолько, чтобы шантажировать.

– В любом бизнесе имеются недовольные служащие, – заметил Тревор.

– Кто-нибудь узнал голос? – поинтересовался Гейб.

– Нет, – заверил Тревор, прежде чем остальные успели ответить. – У нас слишком много недовольных служащих.

– Значит, придется это как-то уладить. Кстати, за последнее время не случилось ничего такого, что могло бы пополнить ряды недовольных служащих?

– О чем вы? – изобразил недоумение Бадж.

– Он хочет знать, не наступили ли мы в последнее время кому-то на хвост, – пояснил Джек. – Нет. Мы, разумеется, выигрывали процессы, что неизменно обижало противные стороны, но ничего особенного. И никого не увольняли.

– Как насчет предъявленных обвинений?

– Я настаиваю на независимом аудите. – Бадж надулся от возмущения.

– Я не собираюсь платить за аудит, – устало возразил Джек. – Никто не подозревает тебя в воровстве. Я не изменяю Сюз. Тревор клянется, что верен Одри. Все это глупость и вздор.

– Отвратительно! – поддержал Тревор без особого энтузиазма. – Впрочем, она больше не звонила. Думаю, если мы подождем…

Джек закрыл глаза.

– Где она просила оставить деньги? – спросил Гейб.

– Сказала, что позвонит и скажет, – буркнул Тревор. – Через день.

– Верно, – подтвердил Джек, взглянув на Тревора.

«Не совсем», – подумал Гейб.

– Как насчет вас, Бадж?

– Я повесил трубку, не дав ей совсем разойтись. Она назвала меня вором!

– Так обычно и действуют шантажисты, – сказал Гейб. – Обвиняют. К сожалению, я бессилен вам помочь. Можете заявить в полицию, они проверят записи телефонных звонков, но она скорее всего звонила из автомата, и уж точно не из своей гостиной.

– Никакой полиции, – заявил Джек. – Это шутка.

– А вот я так не думаю, – возразил Бадж. – По-моему…

– Бадж, – прикрикнул Джек, – мы все считаем это шуткой!

Бадж насупился.

– Прости, что побеспокоили, Гейб. Зря потратили твое время.

– Ничего, для меня это удовольствие, – солгал Гейб. Встреча с фирмой «Огилви и Дайсарт» редко доставляла радость, зато всегда приносила доход. – Дайте знать, если что-то случится. – Он встал.

– Разумеется, – пообещал Тревор, хотя на лице было написано: «Ни за что!»

– Рад был снова повидаться. – Гейб попрощался и вышел, гадая, что, черт побери, происходит. Впрочем, какая ему разница?

Райли влетел в приемную и швырнул на стол перед Нелл папку.

– Терпеть не могу эту женщину!

– Какую именно?

Нелл, не до конца опомнившаяся от увиденного в зеркале, подтянула к себе папку.

– Хот Ленч, – прочитала она заголовок. – Что это такое?

– Одна из наших постоянных подопечных. – Райли бросился на диван, тот жалобно взвыл. – Жена клиента, пару раз в год меняет любовников и встречается с новой пассией неизменно в полдень, по понедельникам и средам, в отеле «Хайетт». Поэтому мы и прозвали ее Хот Ленч.

– И давно она развлекается подобным образом?

– Почти пять лет. – Райли вытянул ноги, закинул руки за голову и свел брови к переносице. – И меня от этого тошнит.

– Вас? – Нелл открыла папку. – А как относится к этому клиент?

– Все, что ему нужно, – наши отчеты, – вздохнул Райли. – Чистый фарс. Она знает нас обоих в лицо, так что слежку трудно назвать тайной. Сегодня она, входя в лифт, помахала мне.

– По крайней мере у нее есть чувство юмора, – резонно заметила Нелл и, просмотрев отчет, пожала плечами. – Итак, работа завершена. В чем проблема?

– В отвратительном самочувствии. – Райли заерзал на диване, и Нелл едва не заткнула уши от тягучего скрипа. – По-моему, дело обстоит так: мы предъявляем отчет клиенту, тот показывает его жене, они ссорятся, и дело кончается жарким сексом. Потом страсть остывает, он звонит в агентство и жалуется, что у жены новая связь. Шерлок Холмс берет ноги в руки, и все повторяется. Не агентство, а «Скорая брачная помощь», – вздохнул Райли.

– Вы женаты? – удивилась Нелл.

– Нет. Но я хорошо знаю, что такое настоящая семейная жизнь.

– И что же именно?

– Обязательства друг перед другом на всю жизнь и никакого нытья. Поэтому я до сих пор холост. Мой девиз – «Живи мгновением!» Вас не затруднит перепечатать отчет?

– Конечно, нет. Кстати, не забудьте дать мне ежедневник. Хочу занести в компьютер список встреч с клиентами. И еще. Когда вы в последний раз брали деньги на мелкие расходы?

– Не помню, – пожал плечами Райли. – Кажется, в прошлом месяце. А что?

Нелл вынула коробку, раскрыла и достала расписки.

– Взгляните.

Райли недоуменно пролистал стопку листков.

– Это не мои.

– Знаю. По-моему, Линни подделала вашу подпись.

Райли присвистнул:

– И сколько она успела хапнуть?

– Вместе с другими чеками – больше пяти тысяч.

– А Гейб считает, наплевать и забыть. – Райли швырнул расписки в коробку. – Знаете, раньше он достал бы ее просто ради тренировки. Теперь не то.

– И что вызвало перемену?

– Женитьба на Хлое и рождение Лу. А когда-то он был… в точности Ник Чарлз[7]!

– Кто такой Ник Чарлз?

– А еще работаете в детективном агентстве… – Он вздохнул и поплелся в свой кабинет.

– Эй! – окликнула она.

Райли не отреагировал. Тогда, немного выждав, Нелл нажала кнопку переговорного устройства и поведала о визите Фарнсуорт, опустив предложение украсть собаку: пусть клиентка сама скажет.

Она откинулась на спинку кресла, переваривая новую информацию. Итак, Гейб Маккена женат на Хлое. Она попыталась представить их вместе. Абсурд: Люцифер рядом с Белоснежкой. И у них есть дочь? Как удалось смешать столь разные цепочки ДНК? Она и Тим идеально соответствовали друг другу, родили чудесного сына, а брак распался. Маккена и Хлоя занимают противоположные концы человеческого спектра – и по-прежнему живут вместе. Да, брак – воистину тайна, и ничего тут не поделать.

Она раскрыла дело Хот Ленч, в миру Джины Таггарт, которой преспокойно сходили с рук регулярные измены. В том-то и беда: люди творят все, что им заблагорассудится, зная, что никто их не остановит, что можно выйти сухими из воды.

Хот Ленч обманывает мужа, Линни ворует, тип в Нью-Олбани мучает собаку, Тим бросил ее (сердце Нелл сжалось при воспоминании о зеркале) – и все как огурчики. Никто ни за что не платит. Правда, на Тима нечего злиться: он играл честно, она сама виновата, что выглядит тысячелетней каргой. Нет, не стоит злиться…

Только сейчас, сидя в полутемной приемной, Нелл осознала, до какой степени ей хотелось кричать, бросать в мужа тяжелые предметы, обвинять, требовать: «Ты не смеешь уйти после двадцати двух лет брака, жалкий, ничтожный слизняк!» Слава Богу, она сдержалась. Истерики только усложняют жизнь. Ну набросилась бы она на Тима, когда тот сказал, что уходит, и развод из цивилизованной, упорядоченной процедуры превратился бы в дикий скандал. Допустим, она начала бы орать, швырять… В результате между ними никогда бы не установились дружеские отношения вроде нынешних. Допустим, она схватила бы его за…

– Нелл! – позвал Райли.

Она повернулась вместе с креслом лицом к его кабинету:

– Да? Что случилось? Не вопите! Почему просто не позвонить мне?

– Я звонил. Мне нужно уехать. Вернусь часам к пяти.

– О’кей. – Нелл нахмурилась, срывая на ни в чем не повинном Райли свою обиду на Тима. – Объясните мне, пожалуйста. Вот вы постоянно занимаетесь расследованиями. А почему вы ни разу не проверили Линни?

– Ну почему, проверили… Вернее, проверила моя мать, когда нанимала ее. У Линни были прекрасные рекомендации. От «Огилви и Дайсарта», совсем как у вас. Она должна была пробыть здесь всего месяц, пока ма не вернется. Поэтому встречи с клиентами и не были внесены в компьютер. Ма не любит компьютеры.

– Это многое объясняет. Значит, ваша мать уволилась?

– В июле она решила отправиться на две недели во Флориду и наняла Линни. А когда оказалась во Флориде, решила, что хочет там остаться. Вот нам и пришлось взять Линни на постоянную работу. У нас не было причин ей не доверять.

– Полагаю, что так, – согласилась Нелл. – Просто обидно, что она с легкостью обвела вас вокруг пальца.

– Да, вижу, вы так и кипите.

– Я человек спокойный, – возразила Нелл, – и скандалов не закатываю.

– Ну-у-у, так не интересно. – Райли вышел из кабинета, положил ей на стол ежедневник и направился к двери. Вдруг, явно что-то вспомнив, остановился. – Вы обедали? Я могу посидеть на телефоне, пока вас не будет.

– Я не голодна.

– Ладно. Если Гейб спросит, я работаю над квартальным отчетом.

– Для кого?

– Тревор и Джек. Пресловутые Огилви и Дайсарт, поверенные в суде. Тревор потребовал проверять каждые три месяца, что делает его дочь.

– Он нанял вас следить за Марджи?! – ахнула Нелл.

– Нет, за Оливией, младшенькой. Марджи – это ведь старшая дочь от первой жены? Марджи, очевидно, ему проблем не создает.

– Я и забыла об Оливии, – пробормотала Нелл, вспомнив избалованную сводную сестру Марджи. – По-моему, они с Марджи почти не общаются. Значит, Тревор заставляет вас следить за Оливией?

Райли кивнул:

– По-видимому, таково его представление об отцовской заботе. Не понимаю, как ему удается избежать инфаркта во время чтения отчетов. Оливия проводит время в свое удовольствие. Да, пока не забыл, мы не будем спасать Булочку.

– Кого?

– Вашего несчастного песика. Правило номер два: мы не нарушаем закон.

– А существует и первое правило? – поинтересовалась Нелл, но ответа не получила, дверь захлопнулась.

– Очень вежливо, – заметила она, раскрыла ежедневник Райли и принялась вводить данные в компьютер, стараясь не думать о собаке, Хот Ленч и остальном несовершенном, отчаянно нуждающемся в исправлении мире.