Читать книгу Самая темная звезда - Дженнифер Арментроут, Дженнифер Ли Арментроут, Jennifer Armentrout - Страница 8

Черта с два!

Ярость жгучим пламенем разлилась по жилам, затмив накатывавший ужас. Люк, похоже, совсем сошел с ума.

– Ну, это вряд ли. – Я попятилась к двери. – Ты меня здесь не удержишь.

– Думаешь? – Он склонил голову набок. – Бросаешь мне вызов? Вообще-то я люблю соревнования: хоть какое-то развлечение.

Я, конечно, хотела вернуть сотовый, но, кажется, зашла слишком далеко.

– Я не бросаю тебе вызов. – Я вышла в коридор – пусто. Ни Арчера, ни Кента. До единственного выхода в дальнем конце коридора, казалось, целая жизнь. – А констатирую факт.

Люк улыбнулся, но улыбка была обманчивой. Это был плотоядный оскал хищника, изучавшего свою жертву. Не теряя времени, я ринулась к выходу, и да, я не придумала ничего лучше, чем нестись со всех ног. Неожиданно Люк исчез из вида, и я побежала еще быстрее, несмотря на то что грудь сдавило от напряжения. Мои туфли скользили по полу. Я не преодолела и половины пути, как вдруг что-то стрелой пронеслось мимо, и свирепый порыв ветра спутал мои волосы. Я подозревала, что это Люк. Лаксены перемещались с неуловимой скоростью.

И я была права. Передо мной появился Люк.

Я вскрикнула, споткнувшись и потеряв равновесие, но в последний момент удержалась. Тяжело дыша, я выпрямилась.

– Так нечестно.

– А кто обещал играть по-честному? – Он шагнул вперед. – Здесь тебе деваться некуда. Это здание целиком принадлежит мне.

– Не может быть. Тебе только восемнадцать. Ты не имеешь права владеть зданием или клубом.

– Для меня нет ничего невозможного.

– Ну разумеется, ведь ты такой особенный.

Я оглянулась и едва не взвыла от отчаяния: кажется, я попала в ловушку. Позади в рядок выстроились смежные комнаты. Никакого намека на лестницу! А прошмыгнуть мимо Люка у меня вряд ли получилось бы.

Лаксен тем временем шагнул ко мне, и я в растерянности вжалась в стену. Сердце у меня съежилось, я схватилась за ручку двери, приоткрыла ее, но та внезапно захлопнулась, словно от разъяренного ветра. Страх и злость боролись во мне, пока я размышляла, каким же образом выбраться на свободу, как вдруг Люк выгнул дугой бровь и спросил:

– Ну и куда ты собралась?

Я кинулась налево, готовая закричать от разочарования.

– Отпусти меня, пожалуйста!

– Ты же сказала, что не уйдешь, пока не получишь свое, – издевался он. – Телефон.

– Ты не помогаешь мне. – Я прижалась к стене, украдкой продвигаясь в сторону лестницы. – Ты… хочешь меня похитить.

– Хм, – он в задумчивости повернулся ко мне, – «похищение» – слишком громко сказано. Скорее всего, я настоятельно рекомендую тебе задержаться здесь на неопределенное время.

Я разинула рот.

– Но это одно и то же!

– Ты это называешь похищением, а я – отдыхом, где «все включено».

– Но мне не нужен отдых, где «все включено».

– Тут как в магазине: разбил – заплати.

– Я ничего не разбивала, – вскипела я, стараясь сохранять расстояние между нами. – Если не вернусь домой…

– Тебя будут разыскивать, – он закатил глаза, – и все такое. Звучит как унылое продолжение «Заложницы»[5]. Ну и каким же образом…

Я пулей рванула с места, в глубине души понимая, что это бесполезно. Так оно и случилось. С моего языка сорвались ругательства, как только Люк вновь появился передо мной. Не позволив мне развернуться, он подскочил ближе, присел и подхватил меня на руки, а потом вскинул на плечо, словно мешок картошки.

– Живо пусти! – вспыхнула я, молотя кулаками по его спине.

– Надоело за тобой бегать, так что… прости, перебьешься.

– О боже. – Меня окончательно покинуло самообладание, и, забыв, с кем имею дело, я хорошенько врезала ему по пояснице. – Сейчас же отпусти меня, сукин ты…

– Ауч! – Лаксен подпрыгнул, и я приземлилась животом на его жесткое плечо. – Драться нехорошо.

Пинаться тоже нехорошо, так что я от души заехала ему коленкой в живот.

– Черт возьми, – заворчал он, обхватив мои ноги, – ты хоть понимаешь, что мне ничего не стоит выкинуть тебя из окна, да?

– Давай, попробуй, – выпалила я, врезав ему локтем по спине. – Интересно, как ты объяснишь полиции мое распростертое на тротуаре тело.

Люк фыркнул.

– Надо же как загнула. Прямо трагедия!

Он неторопливо шел дальше по коридору, а я просто кипела от ярости.

– Моя мама…

– Твоя мама ничего не сделает. Знаешь почему? – Люк чуть подбросил меня, и я испугалась, что сейчас скачусь с его плеча. – Потому что она не дура.

Я снова стукнула его.

– Пусти, Люк.

Он остановился и прикоснулся щекой к моему бедру.

– Обещай, что не кинешься бежать.

Я поморщилась.

– Обещаю.

– Какая же ты лгунья.

Дверь перед ним открылась.

– Если отпущу тебя, ты помчишься неведомо куда, убьешься еще.

Кряхтя, я стукнула его кулаком в поясницу, заслужив еще стон.

– Я от тебя живого места не оставлю, парень!

Люк засмеялся, переступая порог комнаты.

Клянусь всеми святыми, он у меня еще поплатится.

Люк остановился, и я сползла по его груди. Ощущение не из приятных – словно по израненной коже прошлись наждачной бумагой. Коснувшись пола, я чуть не упала, шаря руками в темноте, но рядом был только Люк.

Я блуждала вслепую, пока не уперлась во что-то мягкое и села.

Вспыхнул свет, и я затравленно обвела глазами комнату. Она была маленькой, без окон, с узкими кроватями вдоль стены – похожей на тюремную камеру.

В груди вновь вспыхнула паника, охватившая все тело.

Какой-то кошмарный сон.

– Сидеть! – скомандовал Люк, отступая назад с таким жестким и суровым видом, будто его сковало льдом.

«Сидеть»? Я ему что, собака? Я спрыгнула с узкой кровати и метнулась в сторону. Люк с тяжким вздохом, больше похожим на рык, от которого, казалось, задрожали стены, схватил меня одной рукой, как ребенка, балующегося в магазине.

Зажав под мышкой, он дотащил меня до кровати и усадил.

– Можем играть в догонялки целый день, если тебе так хочется. – Он скрестил руки на груди. – Но, если честно, надеюсь, ты перестанешь дуться, потому что у меня много дел. Я человек занятой.

– Так отпусти меня, – вцепившись в матрац, воскликнула я. – И ничто не помешает самому занятому парню в мире вернуться к делам.

Он удивленно приподнял бровь.

– Подозреваю, что, отпустив тебя, я только добавлю себе проблем.

Я собиралась встать, но Люк поднял руку, и в мое лицо словно ударил ветер, смахнув со лба челку. Я привстала, но на плечи будто опустились тяжелые руки, которые толкали меня назад. Не успев и глазом моргнуть, я уселась обратно на кровать и внезапно поняла, что не могу сдвинуться с места.

Люк меня даже пальцем не тронул.

Да и никто не тронул.

Он просто стоял и пристально глядел на меня, даже руку опустил, но я… не могла встать.

Сердце замерло, по телу побежали мурашки.

Вот это да!

Я смотрела на него во все глаза. Вот это силища, аж страх берет.

И бесит.

Терпеть не могу, когда мне указывают, что делать, принуждают или тем более запугивают меня. Лоб покрылся испариной, но я боролась с невидимой силой. Ярость, накатившая волной, помогла оторвать дрожавшие руки от края кровати.

Люк прикрыл глаза и нахмурился. Его плечи напряглись, как будто это ему было больно и он силился встать.

– Какая же ты упрямая, просто невероятно.

– Ты… меня еще не знаешь, – прокряхтела я.

Он не ответил – ну и черт с ним! Под натиском силы я никак не могла встать на ноги, и мной овладело отчаяние. Через несколько минут я просто выдохнусь, так ничего и не добившись, а ему наплевать. И что дальше? Он будет меня тут держать насильно?

– Мне больно! – вскричала я, хотя, по правде говоря, боли я не чувствовала.

Люк метнулся с такой прытью, что я не смогла за ним уследить. Через секунду он склонился надо мной и посмотрел мне в глаза. Тяжкий гнет развеялся, но, не дав мне даже шевельнуться, он неожиданно нежно прикоснулся ладонями к моим щекам и пристально вгляделся в мое лицо черными зрачками на фоне переливавшейся сиреневой радужки.

– Я много чего натворил, иногда из-за меня страдали другие, – тихо и спокойно произнес он. – Но тебя я никогда не обижу.

Я не собиралась ему верить. Все это казалось какой-то шуткой. Он мог запросто причинить мне боль, но его слова звучали так невероятно искренне, словно он повторял то единственное, в чем был твердо уверен. Я не могла отвести глаза: не хватало сил. Возникло какое-то… понимание. Люк резко вдохнул, глаза затуманились, будто в полудреме. Мое сердце замерло, но потом забилось с новой силой.

– Люк, – позвал из-за двери мужской голос.

Люк стиснул зубы.

– Тебя тут только не хватало.

– Я всегда желанный гость. Хотя сейчас, кажется, помешал.

– Раз знаешь, что помешал, отчего тогда тут торчишь? – Люк прикрыл глаза.

– Любопытство – не порок. – Голос на минутку затих. – Да и заняться вроде бы особо нечем.

Люк тихонько выругался, и его ладони медленно соскользнули с моих вспыхнувших щек. Он выпрямился, и я увидела высокого мужчину, стоявшего в дверях.

Вот это красавец!

Темные волосы незнакомца волнистыми прядями обрамляли виски. Изумрудно-зеленые глаза ярко сияли. С такими глазами и гадать нечего: точно лаксен. Впрочем, лицо тоже выделялось совершенными, изящными чертами, как изваяние. Никто из людей не был так же идеально сложен, без единого изъяна. Судя по возрасту, он мог быть студентом или чуть постарше. Кого-то он мне напоминал, но мы не были знакомы.

Такого парня я бы не забыла. Возможно ли забыть имя такого красавчика?

– Что ты тут делаешь? Мы с Арчером… – парень осекся, потом вытаращился на меня и присвистнул: – Вот это да…

– Не надо, – Люк повернулся к нему. – Не говори то, что, как я думаю, собираешься сказать.

Я скривила губы: у Арчера на меня была такая же реакция. Да, я – человек, ну и что тут удивительного?

Лаксен закрыл рот и сощурился.

– Теперь ясно, почему ты про нас забыл. Даже поболтать не заглядываешь. Секреты, значит?

– Деймон, ты знаешь, почему я не прихожу.

Парень погрустнел, но потом его лицо просветлело.

– Да.

Люк тяжело вздохнул.

– Тебе что, совсем заняться нечем?

– Есть парочка идей, – ответил Деймон. – Я тут… – он окинул меня своими потрясающими глазами, – готовлюсь к отправке… посылки. А еще по окрестностям прошел интересный слушок. Дай, думаю, проверю.

– Слушок? – повторил Люк. – Ты что, старинных фильмов насмотрелся?

– Ты же знаешь, какой Арчер подкаблучник. Недавно он подсел на этот ситком… «Счастливые дни»[6]. Надоел до чертиков. Каждый раз, как мы выезжаем за город, он смотрит его на чертовом планшете. Потом мы возвращаемся, и он спешит поделиться своими впечатлениями с Кэт, смакуя каждый эпизод. Просто чокнешься.

– Рад это слышать. – В голосе Люка сквозило нетерпение. – Хотелось бы поболтать еще об Арчере и о его пристрастии к сериалам, но сейчас я немного занят.

– И занят ты с…

– Эви. Ее зовут Эви.

Деймон приподнял брови.

– Эви. – Он снова странно уставился на меня своим невероятным взглядом. – Очень приятно, Эви.

Я совершенно не понимала, что происходит, но меня больше не пугали суперсилы лаксенов и собственная неуклюжесть, так что я вскочила на ноги и выпалила:

– Он хочет меня похитить!

– Неужели? – Деймон перевел блестящие зеленые глаза на Люка. – Я и не знал, что тебя такое заводит. Извращенец.

Люк закатил глаза, а я возмутилась:

– Я не шучу. – Я сделала шаг вперед, но остановилась, как только Люк двинулся в мою сторону. – Видите? Если пойду к двери, он не даст мне выйти.

– Люк, ты ведь знаешь, что это противозаконно.

– Разумеется.

– Это абсолютно незаконно! Он предлагает мне какой-то отдых, где все включено. Но он… попросту собирается меня похитить.

Деймон зашел в комнату.

– И зачем это ему?

– Серьезно, Деймон. У тебя ведь есть дела? Вот пойди и займись ими.

Парень надулся – на самом деле выпятил надутые губы.

– Но тут гораздо интереснее.

– Он взял мой телефон и не отдает.

Деймон склонил голову набок.

– Ну, такого я от него не ожидал.

– Да нет, вы не поняли. Вчера вечером я забыла здесь телефон, а сегодня вернулась, чтобы забрать его, потому что вы же знаете, какие они дорогие, – с колотящимся сердцем объясняла я.

– Ага, – пробормотал Деймон.

– А он такое устроил. Он приказал какому-то маньяку с синим ирокезом отправить моего друга домой. А тут еще один парень лежит, избитый до полусмерти.

Меня было не остановить.

– Меня то хватают, то куда-то тащат, то вообще душат. Хотела забрать проклятый телефон, ага, разбежалась.

– Да у меня твой телефон, – Люк похлопал по карману сзади, – как раз отдать собирался.

Я медленно обернулась к нему, не в силах подобрать слова, и, казалось, целую вечность испепеляла его взглядом.

– Так мой сотовый все это время был у тебя?

Люк смахнул волнистую прядь со лба, и через секунду она легла назад.

– Ну да.

– В заднем кармане?

– Ага.

Я разинула рот.

– Какого черта ты сразу мне его не отдал?

Он скривил губы.

– Сначала хотел, но потом тебя чуть не задушили. Вот и вылетело из головы.

– Я в этом не виновата! – закричала я.

– Здесь наши мнения расходятся.

– А потом почему не отдал?

Он усмехнулся.

– А потом просто прикалывался.

– О боже, – я покачала головой и взглянула на Деймона. – Нет, вы слышали?

Он поднял руку.

– Я просто невинный, восторженный зритель.

Тоже мне, помощник.

– Но потом ты пригрозила позвонить в полицию и все им выложить, – добавил Люк, и улыбка гостя исчезла.

Деймон нахмурился:

– Вот это уже совсем не смешно.

Я с дрожащими руками шагнула к нему.

– Я не стала бы тебе угрожать, отдай ты мне сразу этот дурацкий мобильник.

– Люк, она ведь дело говорит. – Деймон прислонился к стене и скрестил руки на груди. – Ты мог просто…

– Тебя вообще никто не спрашивает. – Люк повернулся к нему. – Напомни, почему ты все еще здесь?

Парень пожал плечами.

– Тут в сто раз интереснее, чем болтаться с Арчером или Грейсоном.

Сиреневые глаза нахмурились.

– Деймон, если не найдешь отсюда дорогу, я тебе помогу.

– Че-е-ерт, – протянул Деймон, – кто-то сегодня встал не с той ноги.

Он отступил с довольной улыбкой.

– Эви, потом поболтаем.

Стоп. Он меня бросил? Здесь? С парнем, который хочет меня похитить? Как это возможно вообще?

– Но…

Деймон развернулся и в мгновение ока исчез. Я осталась с Люком.

Вдохнув поглубже, я вновь посмотрела ему в лицо.

– Не собиралась я звать полицию на самом деле. И в мыслях не было.

Люк отвел глаза от опустевшего входа.

– Зачем тогда было угрожать? – Он двинулся ко мне и остановился, когда я замерла. – Ты же понимаешь, насколько это серьезно?

– Мне просто хотелось вернуть телефон, и все. Клянусь, я бы ни слова никому не сказала.

С минуту он задумчиво смотрел на меня, играя желваками на скулах.

– А знаешь, в чем самая главная беда?

Я оглядела пустую комнату.

– Хочешь похитить меня?

– Нет, – ответил он. – Ты ничего не знаешь и этим невероятно опасна.

Я сердито посмотрела на него.

– Какую-то чепуху несешь.

– Если бы.

Он прислонился к белой стене.

– Есть вещи, о которых ты ничего не знаешь, тайны, за которые многие отдали жизни. А ты… тебе ничто не помешает рассказать все друзьям… вроде того парня, что ты притащила с собой.

– И что я им расскажу? – Я в отчаянии всплеснула руками. – Я никому не расскажу о тех лаксенах. Пожалуйста, верни телефон, и мы больше никогда не увидимся. Никогда.

На лице Люка промелькнуло странное выражение. Он потянулся рукой в карман, а потом разжал кулак – на ладони лежал телефон. Мой мобильник.

– Держи.

Я шагнула было вперед, но отшатнулась, опасливо глядя на Люка.

– Я… могу забрать телефон… и уйти?

Люк кивнул.

С замиранием сердца я протянула руку, и он отдал мне сотовый. Я собиралась отдернуть руку, но внезапно его пальцы безжалостно обхватили мое запястье.

Меня слегка ударило током. Притянув меня к себе, Люк наклонился к моему уху.

– Только попробуй заикнуться о том, что ты сегодня увидела, – навлечешь беду на ни в чем не повинных людей: друзей, родных, даже посторонних, – прошептал он. – Тебя я никогда не обижу. Но остальным… не повезет.

* * *

По дороге домой я еще долго не могла успокоиться. Не верилось, что я выбралась целой и невредимой из этого клуба и сидела в машине. А еще я не верила, что Люк все-таки отдал мне мой телефон и не запер меня в четырех стенах. Угрожал он вполне убедительно.

Как только я села за руль, сразу же позвонила Джеймсу. К счастью, с ним ничего не случилось и он благополучно добрался до дома. Конечно, у него была куча вопросов, но я заставила его пообещать, что он никому не проговорится о поездке в клуб.

Я знала, что больше не увижу Люка, но не хотела испытывать судьбу, если один из нас кому-нибудь проболтается.

Про какой уговор говорил Люк? Он меня не трогает, если я держусь в стороне? Какая-то бессмыслица! Я ведь его раньше никогда не видела.

– Да какая разница?! – сказала я вслух.

И действительно, потому что Люк вел себя странно и непонятно. Ну и пусть себе несет чушь.

Мне хотелось забыть об этих выходных, и я забуду. Хайди убедила меня, что ноги ее в клубе больше не будет, и я твердо решила не рассказывать маме правду о недавних событиях при первой же встрече, как только она на меня зыркнет своим строгим взглядом.

Особым взглядом полковника Сильвии Дашер.

К счастью, я знала, что мама на работе и, возможно, не вернется до поздней ночи. Так что можно было целый день не переживать из-за ее «взгляда» и не волноваться, что признаюсь во всех глупостях, которые совершила за последние сутки.

Не помню, умел ли отец пригвоздить взглядом? Строила меня всегда мать. Если честно, воспоминаний о нем оставалось все меньше. Я сжала руль. Казалось, этот старенький «лексус» – единственное, что осталось от папы на память. А я ведь на отца совсем не похожа. Похожа на маму. Так что собственное отражение в зеркале о нем не напоминало, и с каждым годом мне становилось все труднее воскресить его лицо.

Отец, сержант Джейсон Дашер, погиб во время войны с лаксенами. За заслуги перед родиной, перед всем человечеством его посмертно наградили медалью Почета.

Думая о нем, я с трудом представляю не только его образ, но и голос. До войны он не часто бывал дома, по долгу службы колесил по Штатам. Жаль, что мы мало бывали вместе, и воспоминаний почти не осталось, только машина. Я едва помню его лицо, а фотографий нет. Они остались в доме, который мы покинули во время нашествия.

И все же рядом со мной была мама. После войны мало кто мог этим похвастаться, а моя мама была еще и лучше всех.

Потери были огромными. Правда, Колумбия оказалась среди немногих городов, которым повезло. От нашествия она почти не пострадала. Лишь несколько зданий было серьезно повреждено – в основном от вспыхнувших пожаров и массовых беспорядков, но беспорядки творились по всей стране.

Нам с мамой повезло меньше. Мы жили в пригороде Хейгерстауна, в штате Мэриленд, а почти все города вдоль восемьдесят первой федеральной автомагистрали были разрушены из-за боевых действий, которые велись и на земле, и в воздухе.

Другие города пострадали еще больше.

Некоторые из них захватили лаксены, а те города, в которых лаксены подстроились под человеческую ДНК, вытеснив людей, канули в небытие окончательно. Александрия, Хьюстон, Лос-Анджелес и Чикаго – на эти мегаполисы сбросили неядерные электромагнитные бомбы, уничтожив практически всех лаксенов, а также уничтожив все оборудование.

В новом министерстве заявляли, что на возрождение этих городов, так называемых зон, потребуются десятки лет. Они превратились в огороженные, безжизненные пустоши без единого источника энергии. Там никто не жил. Туда никто не заглядывал.

Трудно было не вспомнить о них, когда я взглянула в зеркало заднего вида на небоскребы, поднимавшиеся к небу точно стальные пальцы. Трудно было не думать о первых днях и неделях после начала вторжения.

А то, что жизнь, можно сказать, потекла в прежнем русле за каких-то четыре года, казалось попросту немыслимым. Как только у нас появилась возможность вернуться, мама вновь приступила к работе в Агентстве медицинских исследований «Форт-Детрик», что находится во Фредерике. Пару лет назад вновь принялись выпускать фильмы, а телевизионные станции перестали крутить старые передачи. Вышли новые эпизоды моих любимых сериалов с другими актерами, и однажды жизнь просто вернулась на круги своя.

Со вторника в школе начали проводить встречи с консультантами вузов. Осенью я планировала подать документы в Университет Мэриленда в надежде выучиться на медсестру, потому что, пусть я и любила фотографировать, все же понимала, что для успешной карьеры в этой области мне недостает способностей. Впрочем, после встречи с раненым, которому помогал Люк, я сомневалась, что избрала верный путь.

Иными словами, жизнь шла своим чередом.

Иногда казалось, что все намеренно забыли о войне, унесшей столько жизней, о том, что мы не одни во вселенной или на этой планете. Мир устал от бесконечного страха и наконец решил: «Ну все, хватит».

Может, это было и к лучшему, ведь как можно жить дальше, если бояться всего, что случится через минуту или даже секунду?

Ответа у меня не было.

Зазвонил телефон, отвлекая от мыслей. Я посмотрела на экран – звонила Эйприл. Ответить или сбросить? Мне не хотелось с ней разговаривать. И сразу же возникло чувство вины. Я ответила:

– Привет!

– Чем сейчас занимаешься? – раздался ее голос в динамиках.

– А… еду в машине мимо кафе «Уокерс».

В животе у меня забурчало. Как же мне хотелось съесть какую-нибудь жирную вкуснятину.

– Сейчас бы бургер купить.

– Еще даже одиннадцати нет.

– И что? Хороший гамбургер никогда не повредит.

– Ага, а сверху яичницу с беконом – вот тебе и легкий завтрак.

В животе заурчало еще громче.

– Боже мой, как я хочу есть!

– Ты всегда голодная, – заявила она. – Осторожней с едой. С возрастом метаболизм замедляется.

Я закатила глаза и нахмурилась.

– Спасибо за информацию, доктор Эйприл.

– Да не за что, – прочирикала она.

Я остановилась на красный свет.

– А ты что делаешь?

– Да ничего. Ты сегодня была в сети?

– Нет, – я постучала пальцами по рулю. – А что там, опять что-то стряслось?

– В сети вечно кипят страсти, и днем и ночью, хоть праздник, хоть конец света, – сухо ответила она. – Но да, кое-что случилось. На сей раз дело серьезное. Подожди, а Хайди не с тобой?

– Нет, я еду домой. А при чем тут Хайди?

Я хорошо знала Эйприл: если по сети гуляет слух про Хайди, Эйприл обзвонит всех и вся, кроме нее. Это касается не только Хайди, но и любого из нас.

Иногда я удивлялась, почему дружу с Эйприл. В ней словно уживались два разных человека. То она была самым милейшим созданием на свете, а то становилась совершенно невыносимой. Опять же, мы не были близкими подругами. Обычно она звонила мне, чтобы посплетничать или попросить о чем-то, как сейчас.

– Нет, к Хайди это не имеет никакого отношения.

На светофоре загорелся зеленый, и я выжала газ.

– Что произошло?

– Ты ведь знаешь Колин Шульц. Мы в прошлом году вместе ходили на английский.

Когда я притормозила перед очередным светофором, в душе заскребли кошки. Это ж надо! Я совсем забыла, что вчера вечером встретила в клубе Колин.

– Да. И что с ней?

– Она пропала.

– Что?

Я так резко ударила по тормозам, что чуть не задохнулась от ремня безопасности. В зеркале заднего вида было пусто, за мной никто не ехал. И слава богу!

– Как это пропала?

– Она вчера гуляла с друзьями, а потом они разминулись. Ничего особенного, правда?

Я еще крепче ухватилась за руль.

– Правда.

– В конце концов все собрались, но Колин так и не появилась. Они пошли ее искать и наткнулись в переулке на ее сумочку и туфли. А это… ничего хорошего в этом нет.

Голос Эйприл звенел от волнения. Похоже, ничто так не грело ее душу, как новость о пропаже одноклассницы.

– Но самое удивительное заключается в другом: в тот вечер Колин была в клубе. Ты о нем слышала. Где тусуются пришельцы. Она была в «Предвестии».