Читать книгу Пригласи меня войти - Дженнифер Макмахон - Страница 8

19 мая 2015 года

Нат сидел с раскрытым ноутбуком, снова и снова воспроизводя ужасные звуки. Крики рыжей лисы. Крики пекана-рыболова. Оба звучали жестоко и мучительно, даже чудовищно. Элен вздрагивала каждый раз, когда он нажимал кнопку проигрывателя. Нат наклонил голову, внимательно вслушиваясь, словно пытался выучить чужой язык.

– Ты слышала один из этих звуков?

– Я не знаю. Не знаю, что я слышала, – сказала Элен и отпила большой глоток вина. – Пожалуйста, ты не мог бы прекратить это?

Она устала и хотела принять горячую ванну. Но у них был только крошечный душ, где едва можно было развернуться. Давление воды было таким низким, что головка душевого шланга плевалась водой, а не равномерно выливала ее наружу.

– Люди называют их кошками-рыболовами, но это вовсе не кошки, – объяснил Нат. – В сущности, они принадлежат к семейству куньих.

Он снова включил запись, и кухня наполнилась жуткими воплями.

– Пожалуйста, Нат, – взмолилась Элен. – Выключи эту дрянь!

Утром они сложили брусья и доски под нейлоновым навесом, установили второй навес для работы и обустроили место для хранения инструментов. Мужчина, который привез древесину, рассказал им о страшном инциденте, случившемся прошлой ночью в окрестностях городка: школьный автобус со старшеклассниками съехал с дороги и перевернулся. Трое погибших и двадцать раненых. Движение в одну сторону было перекрыто.

– Моя кузина ехала в этом автобусе, – сообщил мужчина с лесопилки. – С ней все в порядке, но она и другие говорят, что водитель резко свернул, чтобы не наехать на женщину посреди дороги.

– Бог ты мой, – сказал Нат. – Она попала под автобус?

– Когда приехали пожарные, они не нашли никакой женщины. Только помятый автобус и группу истеричных раненых детей. – Мужчина посмотрел на деревья, потом – на тропу, ведущую к болоту.

– Ужасно, – сказала Элен.

– Может быть, это ты и слышала вчера ночью? – предположил Нат. – Визг покрышек и автомобильные сирены?

Элен покачала головой. Эти звуки были ей хорошо знакомы; поскольку квартира находилась недалеко от автострады, она часто слышала их в Коннектикуте.

– Сомневаюсь, что здесь можно было что-то услышать, – сказал мужчина с лесопилки.

– Звук иногда распространяется странным образом, – сказал Нат, обращаясь больше к себе, нежели к собеседнику, словно пытался убедить себя в чем-то.

После складирования пиломатериалов они с Натом начали возводить каркас одной из стен.

Сначала работа шла хорошо. Они достали блестящие новенькие инструменты и поочередно занимались замерами и обрезкой. Они быстро приладились друг к другу и сделали большой шаг вперед. Было приятно снова вернуться к плотницкой работе; это наводило на мысли о работе с отцом и о том, какой довольной она себя чувствовала в конце рабочего дня. В работе с инструментами было нечто медитативное: нужно было очистить разум от всего остального и сосредоточиться на том, что делаешь в данный момент. Элен ощущала необычное спокойствие.

Но потом все пошло вкривь и вкось.

Элен начала думать о ночном крике и о свертке с зубом и ржавым гвоздем. Это нарушило ее сосредоточенность.

Гвозди гнулись, а доски подпрыгивали. В реальной жизни все шло не так гладко, как на бумаге. Элен разнервничалась из-за отрезной дисковой пилы, с помощью которой они ровняли края каркасных балок. Каждый раз, когда она видела, как полотно пилы врезается в дерево, она вспоминала о ночном крике.

Они даже поссорились, когда Элен стала делать лишком короткие отрезы.

– Кажется, ты сказал девяносто и пять восьмых дюйма, – сказала она.

– Да, – сказал Нат, снова сверившись с планом. – Это высота всех вертикальных брусьев.

– Ну вот, я отмерила и отрезала. – Она пользовалась измерительной лентой и металлической кромкой и плотницким карандашом проводила аккуратную линию. – Точно так же, как и все предыдущие.

– Наверное, ты неправильно отмерила, – предположил Нат.

– Думаешь, я не умею пользоваться измерительной лентой? – рявкнула Элен.

– Нет, милая, я просто…

– Тогда отрезай сам, – сказала она, хотя и не собиралась этого говорить. Это было не похоже на нее. Она находилась на грани и была слишком ершистой. Все из-за бессонницы и жутких криков. Из-за гвоздя и зуба, которые Нат стал называть «нашим странным подарком».

– Эй! – Нат подошел ближе и помассировал ее плечи. – Давай скажем, что на сегодня достаточно. Мы можем немного прогуляться. Потом я съезжу в городок и привезу пиццу и бутылку вина. Что скажешь?

Она согласилась, извинившись за стервозное поведение. Потом они отложили инструменты и отправились на болото. Это была пятиминутная прогулка через лес по пологому склону. Воздух был свежим и сладостным, тропа устлана плотным слоем сосновых иголок. Это и впрямь было замечательно. По пути Элен обратила внимание на нежные овальные цветы розового оттенка в форме колокольчиков.

– Что это?

– Венерины башмачки, – сказал Нат. – Они принадлежат к семейству орхидей. Но, должен сказать, когда я гляжу на них, то думаю не о дамских туфлях.

Элен с улыбкой наклонилась над цветком. Он выглядел возмутительно сексуальным.

– Я провел некоторые исследования, и выходит так, что наше Брекенриджское болото не является настоящим болотом, – сказал Нат. – Это топь: заболоченная сырая местность, питаемая подземными ключами.

– Топь, – эхом откликнулась Элен.

– Да. Большинство болот имеют дождевую подпитку. Там очень мало кислорода. С другой стороны, в топях существуют ручьи и подземные воды, которые дают больше кислорода, больше питательных веществ.

Они подошли к краю болота, окруженного кедрами, соснами и березами. Земля была похожа на толстый ковер губчатого мха, плавающего в воде. Там были заросли осоки, низких кустов и густой травы, путавшейся под ногами. Элен и Нат быстро промочили ноги; это было все равно что ходить по огромной губке.

Все вокруг этого места было новым, восхитительным и полным скрытого волшебства.

– Это как другая планета, – прошептала Элен, прислонившись к Нату, который обнял ее сзади.

Он показал ей насекомоядные растения с красными цветочными сердечками и нижними листьями в форме кувшинчиков.

– Они плотоядные, – сказал он. – Насекомые падают в кувшинчики и тонут там, а потом растения переваривают их.

– Почему они не могут выбраться наружу?

– Они попадают в ловушку. Бортики липкие и зубчатые снаружи. Когда увязаешь внутри, нелегко выбраться оттуда.

Элен поежилась.

В центре болота находился глубокий пруд с темной водой. На поверхности плавали кувшинки, вокруг летали стрекозы.

– Интересно, насколько он глубокий, – задумчиво сказала Элен.

– Он может быть очень глубоким, если питается от источника, – чувствуешь, какая холодная здесь вода?

Они дошли до другой стороны болота и обнаружили кучи плитняка на твердой земле у края.

– Наверное, старинная стена, – предположил Нат.

Элен прошлась вокруг и осмотрелась.

– Нет. Посмотри, вот четыре стороны. – Она отступила назад для перспективы. – Это старый фундамент. Когда-то здесь был дом, Нат! Небольшой дом. – Она вернулась к фундаменту и испытала слабую дрожь, когда встала там, где должна была находиться парадная дверь.

– Странное место для дома, так близко от болота. – Нат нахмурился, как обычно бывало, когда что-то смущало его и не укладывалось в рациональном уме.

Элен наклонилась, подняла камень и задумалась о том, кто положил его давным-давно и что с ним случилось. Камень казался почти живым, наполненным историческими возможностями. Оставалось гадать, что еще она могла найти с помощью небольших раскопок – стекло, керамику, кусочки металла, следы людей, которые когда-то жили здесь.

– Готова поспорить, что существуют архивные записи, которые помогут узнать, кто и когда жил здесь, – взволнованно сказала она. Возможно, это имеет какое-то отношение к призраку, о котором упоминал риелтор в день продажи. Это зрелище укрепило ее решимость заняться историей края, – той историей, которая теперь имела непосредственное отношение к владельцам и хранителям земли. – На этой неделе я покопаюсь в архиве и библиотеке; посмотрим, что мы сможем выяснить.

– Звучит неплохо, – пробормотал Нат. Он сидел на корточках у одного из насекомоядных растений и заглядывал в его зев.

Элен мягко положила камень на землю и повернула голову, заметив намек на движение.

– Ты это видел? – спросила она.

– Что? – Нат поднял голову.

Элен указала на противоположный край болота.

– Вон та громадная птица.

Нат проследил за указующим перстом и расплылся в улыбке.

– Вот это да! Большая голубая цапля!

Это была высокая и длинноногая птица с гибкой шеей, но вовсе не голубая, а светло-коричневая.

Цапля повернулась и уставилась на них желтыми глазами.

«Чужаки, – говорил ее взгляд. – Что вы здесь делаете?»

– Она смотрит на нас, – сказала Элен.

– Как ты узнала, что это самка? – спросил Нат.

– Просто знаю, и все, – ответила она.

Нат достал свой телефон и начал фотографировать.

– Как жалко, что я не взял фотоаппарат! – сказал он. – Когда мы вернемся, я найду его. У большинства птиц существует разница в расцветке между самцами и самками.

Птица устала от наблюдения и улетела, хлопая огромными крыльями и подогнув длинные ноги к туловищу. Элен и Нат уже собрались уходить, и тут Элен что-то заметила.

– Что это? – спросил Нат, когда она наклонилась к земле.

– Маленький красный шнурок, – сказала она. Шнурок был обвязан вокруг кустика.

– Может, он прилетел сюда и просто застрял? – предположил Нат.

– Нет, – отозвалась Элен. – Шнурок был завязан аккуратным бантом. – Кто-то завязал его здесь.

Она развязала ярко-красный нейлоновый шнурок и сунула его в карман. Когда они возвращались по тропинке, она нашла еще несколько шнурков, обернутых вокруг деревьев, кустиков и молодых побегов. Свободные концы трепетали на ветру, как предупредительные знаки.

– Наверное, это старая топографическая съемка, – сказал Нат.

– Наверное, – согласилась Элен, уже понимавшая, что это не так. Слишком случайное расположение. И зачем пользоваться шнурками вместо пластиковой ленты? Теперь она повсюду видела эти маркеры: некоторые – старые и потрепанные, другие – новые и яркие.

Когда они вернулись, Нат первым делом достал свое полевое руководство по птицам восточных штатов.

– Выходит так, что почти невозможно отличить самца от самки, – заметил он. Он раскрыл свой новый дневник для наблюдений за природой и сделал быстрый эскиз цапли с подробностями о ее наблюдении. Элен подарила ему красивую книжку для записей в кожаной обложке, когда они собирались в Вермонт.

– Это будет твой полевой дневник, – сказала она. – Для того чтобы ты мог вести записи о дикой природе вокруг нашего дома.

Нат пришел в восторг, и это была его первая официальная запись.

Он стал зачитывать ей факты из полевого справочника: среда обитания, спаривание и выведение птенцов.

– Хотя они охотятся в одиночку, но образуют колонии, – сказал он. Потом остановился и сделал несколько пометок в своем дневнике. – Самка откладывает от двух до семи яиц.

Элен слушала его вполуха. Она смотрела на открытый сверток, оставленный Натом на кухонном столе: маленькое птичье гнездо с гвоздем и зубом. Она не хотела, чтобы это попало в дом. Она считала, что лучше унести это и зарыть в глубине леса. Может быть, утопить в болоте. Потом у нее возникла безумная идея, что это будет нечто вроде семени, и если закопать его или бросить в болото, то оно вырастет, наберется сил и сотворит что-то ужасное.

– А ты знала, что, несмотря на размеры, цапля весит не более пяти фунтов? – спросил Нат, не отрываясь от своей книги. – Невероятно, правда? И все это из-за полых костей. У всех птиц такие кости.

Элен перевела дыхание. У нее разболелась голова. Ее собственные кости казались тяжелыми и плотными, как бетон.

– Кажется, ты собирался за вином и пиццей?

– Да, конечно. – Нат закрыл книгу и направился в спальню, чтобы переодеться и захватить свой бумажник.

– Эй, милая, – окликнул он изнутри. – Ты брала у меня наличные?

– Нет.

Нат покачал головой:

– Как странно. Здесь на сорок долларов меньше, чем я ожидал.

– Ты вчера хорошо потратился, – сказала Элен. – За завтраком, а потом в магазине. Да, и еще ты покупал пиво, помнишь?

– Верно, – отозвался он. – Пожалуй, я потратил больше, чем думал. Или меня обсчитали в магазине. – Он снова озадаченно пересчитал деньги и объявил об отъезде. – Я скоро вернусь, – пообещал он.

Когда Нат вернулся с пиццей и двумя бутылками вина, Элен приняла самый неприятный на свете душ с тепловатой водой и переоделась в тренировочные брюки и одну из футболок Ната.

– Это с виноградников Вермонта, – гордо заявил он, показывая бутылку «Маркетт».

Вот часть их новой жизни: покупай местное. Ешь и пей местные продукты. Но, по правде говоря, Элен было наплевать, даже если проклятое вино делали из скунсовой капусты на болоте: ей просто хотелось выпить.

Кроме того, Нат приобрел местную газету. История об аварии занимала всю первую полосу. Элен посмотрела на фотографии недавно погибших улыбающихся школьников и перелистнула страницу. Это было слишком тяжело. Элен старалась не воспринимать это как зловещее предзнаменование для их новой жизни.

Она вздохнула и отложила газету.

«Нам суждено жить здесь, – напомнила себе Элен. – Мы осуществляем нашу мечту».

– Сегодня ночью будет бдение по погибшим, – сказал Нат. – Может быть, нам стоит присоединиться?

Элен покачала головой:

– Нет, я этого не вынесу. И это будет более чем странно, ведь мы только что появились здесь. Мы еще не вписались в общество. Я… как будто подглядываю за ними, понимаешь?

Нат кивнул:

– Я понимаю, что ты имеешь в виду.

Когда они покончили с пиццей (которая оказалась сытной, но невкусной, со слишком сладким соусом и консервированными грибами) и с первой бутылкой вина, Нат достал свой ноутбук и снова стал слушать крики животных. Впрочем, он скоро прекратил это занятие и милосердно выключил компьютер.

Элен изо всех сил старалась не раздражаться на мужа, заставляла себя думать обо всех его хороших качествах и напоминала себе, как сильно она любит его. Она просто устала и была немного подавлена. Не стоило вымещать это на бедном Нате.

Она вспоминала об их знакомстве, когда оба были молодыми учителями в академии Палмера. Это произошло на факультативном собрании в первую неделю занятий. Нат носил галстук с периодической таблицей Менделеева. Там была еще одна женщина, учительница английского Стелла Флеминг, которая все время подначивала Ната и говорила, что хочет написать стихотворение о нем и о его галстуке. Когда Элен впервые увидела Ната, то удивилась тому, что молодой учитель с забавным галстуком так странно смотрит на нее. Потом она улыбнулась и осознала, что это был умоляющий взгляд из разряда «спаси меня и вытащи отсюда». В конце концов она подошла к нему, прикоснулась к его руке и спросила: «Вы учитель естествознания, верно?» Нат энергично кивнул.

– Я надеялась, что вы мне поможете. Кажется, в это время года на небе можно увидеть Плеяды, но я не знаю, куда смотреть.

Он улыбнулся:

– Ах да, Семь Сестер. Буду рад показать их вам. Прошу прощения, Стелла.

– Спасибо, – прошептал Нат, как только они оказались за пределами слышимости.

Они пошли на заднюю лужайку рядом с теннисными кортами, и Нат показал Элен звезды.

– Вон там, – сказал он, взяв ее руку и указывая пальцем. – Плеяды были дочерями Атласа и морской нимфы Плейоны, – пояснил Нат. – Зевс превратил их в голубей, а потом – в звезды.

– Очень мило, – сказала она.

– Ваше платье похоже на звездный свет, – сказал он тогда. Она опустила глаза и увидела, как бледная ткань мерцает в свете фонарей вокруг теннисного корта.

– Как думаете, Стелла пойдет сюда искать вас? – спросила Элен.

Нат рассмеялся:

– Бедная Стелла. Может быть. Думаю, она слишком много выпила.

– Я слышала, она хотела посвятить вам стихотворение, – сказала Элен.

Он снова рассмеялся:

– Ну да, вино делает с людьми странные вещи.

– Значит, вы не любите поэзию?

– Отчего же, я большой поклонник поэзии. Время от времени сам что-то пописываю.

Теперь рассмеялась Элен:

– В самом деле?

Он кивнул и обратился к ней с неуклюжим подражанием бедной Стелле:

– Будьте осторожны, не то вы попадете в мое следующее стихотворение вместе с платьем, сотканным из звездного света.

Элен снова рассмеялась, но на следующий день обнаружила в своем почтовом ящике напечатанное стихотворение «Элен в звездном платье говорит с Историей». Оно оказалось не таким уж плохим, насколько Элен могла судить о поэзии. Она до сих пор хранила его и рассказывала подругам, что это стихотворение сразу же пленило ее и заставило осознать, что Нат был тем самым мужчиной.

– Сегодня мы много сделали, – сказал он сейчас.

– М-мм, да.

– Бетон застынет через несколько дней, но, думаю, мы сможем закончить каркас первого этажа и подготовить материалы под второй этаж, пока будем ждать. И начать обрезать половые доски.

– Мне хочется распланировать огород, – сказала Элен. – Тогда мы сможем купить саженцы на субботнем фермерском рынке.

– Ну да, разумеется, – ответил Нат. По их замыслу, в этом году нужно было завести небольшой огород: зелень, огурцы, помидоры, кое-какие пряные травы. В следующем году, когда строительство будет завершено, они устроят настоящий сад, посадят ягодные кустарники и несколько плодовых деревьев. Все это уже было на бумаге: грандиозные ежегодные планы.

– И я действительно хочу провести кое-какие исследования в городе. Побольше узнать об истории этого края и нашей земли.

– Это здорово, – сказал Нат.

Он убрал со стола грязные тарелки, коробку из-под пиццы и пустую бутылку, достал архитектурные планы и разложил их на скатерти. Было необычно сознавать, что теперь эти планы начинают обретать форму; дом, который они задумали и долго обсуждали, вырастал на глазах.

«Солонка» была довольно простым проектом. Элен нравился этот термин и история, стоявшая за ним. Такие дома были популярны в Новой Англии и получили название в честь коробочки с асимметричной крышкой, где люди держали соль. Классические линии, камин в центральной части, задняя часть дома одноэтажная, а фасад двухэтажный.

Элен мысленно вернулась к старинной «солонке», которую они осматривали в Нью-Гэмпшире в начале своих поисков. Тот дом затронул что-то глубоко внутри ее, и она сразу почувствовала, что находится на своем месте. Он стоял в деревне, неподалеку от исторического центра с конгрегационалистской церковью. Элен обнаружила, что она размышляет в сослагательном наклонении. Что, если бы сейчас они были там, а не здесь? Что, если бы ей удалось убедить Ната купить тот дом и не переезжать в эту глушь рядом с болотом?

Она посмотрела на планы, кропотливо вычерченные Натом: открытая кухня и гостиная, большая кладовая за кухней, дровяная плита в центре дома, туалет с сидячей ванной в глубине, граничивший с техническим помещением для топки и бойлера, там же должны были разместиться современная стиральная машина и сушилка с низким потреблением энергии. Наверху будет спальня, ванная и библиотека с книжными полками от пола до потолка. Позднее, если будут время и деньги, они обустроят заднее крыльцо с застекленной верандой.

– Я взял все, что тебе понравилось в том доме в Нью-Гэмпшире, и сделал даже лучше, – сказал Нат с гордой улыбкой, когда представил свои первые эскизы.

Но больше всего Элен нравилась история того первого дома: запах выдержанного дерева, поскрипывающие половицы и двери кухонных шкафчиков, мелкие изъяны старинных окон с цельными стеклами.

Теперь она смотрела на надпись «Дом мечты», выведенную аккуратным почерком Ната, на тщательно вычерченные и масштабированные планы: вертикальные проекции, чертежи для каждой стены, крыши и лестницы, подробные иллюстрации с изображением каркасов и настилов пола и потолка. Там были списки материалов с расчетами того, сколько погонных футов досок и брусьев им понадобится, количество утеплителя и кровельной плитки. На бумаге все выглядело чисто и аккуратно: его план для достижения ее счастья был выстроен ровными колонками.

Тогда, в Коннектикуте, Нату удалось убедить Элен, что они смогут это сделать. Он читал книги, просматривал видеофильмы, ходил на курсы.

– А ты выросла в семье строителя, – напоминал он. – Это живет в твоих генах.

Но ничто из этого не подготовило Элен к нервной дрожи от знакомого вида мощной электрической пилы. Или к тому, как Нат смотрел на нее, когда она ошибалась с отрезами. Как будто она была настоящей идиоткой.

– Со временем будет проще, – сказал он сейчас, накрыв ладонью ее руку и легко сжав ее. – Конечно, не обойдется без проблем, но нам нужно только следовать плану и держаться вместе. Мы можем это сделать.

Следовать плану, подумала Элен и с улыбкой отпила еще вина.

Она думала о тех случаях, когда они с отцом брались за работу, которая шла не так, как было запланировано: задержки из-за погоды, плохие пиломатериалы, поздняя доставка и углы, которые не стыковались друг с другом, как бы превосходно они ни выглядели на бумаге. Ее беспокоило, что Нат как будто живет в таком мире, где не бывает непредсказуемых событий.

Она невольно покосилась на маленький сверток с зубом и гвоздем, который теперь лежал на кухонной столешнице рядом с раковиной и грязными тарелками.

Нат сложил планы их будущего идеального дома.

– Завтра все будет лучше, – сказала она.

«Скажи это и сделай это реальностью».