Читать книгу Доверьтесь Ченам - Джесси К. Сутанто - Страница 5

На моей семье лежит проклятие. Оно преследовало нас от самого Китая, где забрало моего прадеда (несчастный случай на ферме, в котором участвовала беременная свиноматка и неудачно лежащие грабли), и до Индонезии, унеся жизнь моего деда (инсульт в возрасте тридцати лет, что не столь драматично, как смерть прадеда, но все равно довольно печально). Мама и тети были уверены, что китайское проклятие не последует за ними на Запад, поэтому, выйдя замуж, все переехали в Сан-Габриэль, штат Калифорния. Но проклятие не только догнало их, но даже мутировало. Вместо того, чтобы убить мужчин моей семьи, оно заставило их уйти, что гораздо хуже. По крайней мере, дедушка умер, горячо любя мою бабушку. Первым ушел старший дядя. Потом второй дядя, а потом – мой отец, который ушел, не сказав ни слова, посреди ночи. Просто встал и исчез, как призрак. Однажды утром я проснулась и спросила, где он, а мама поставила передо мной миску с конджи[2] и сказала: «Ешь». Тогда я поняла, что проклятие настигло и его. Когда мои двоюродные братья окончили школу, тоже уехали, выбрав обучение в Нью-Йоркском университете и Пенн Стейт, а не в одном из лучших колледжей Калифорнии.

– Ах, Нэт, тебе та-а-ак повезло, – сказала старшая тетя моей маме в тот день, когда та объявила, что я подала документы в восемь колледжей, и все они в Калифорнии. Самый дальний из них – Беркли, и мы бесчисленное количество раз спорили из-за него.

Ма[3] считает, что все, что дальше Калифорнийского университета в Ирвине, слишком далеко, ведь она не сможет случайно зайти ко мне в общежитие и прибраться в комнате или поворчать на мою соседку, чтобы та ложилась спать пораньше и пила много воды. Сын старшей тети, Хендра, учится в Бостонском колледже и игнорирует 99,999 процентов ее звонков. Остальные 0,001 процента – это когда у него заканчиваются деньги, и ему приходится просить у нее еще.

– О, как повезло, – произносит вторая тетя, с грустной улыбкой похлопывая себя по груди, вероятно, думая о моей кузине Никки, которая сейчас в Филадельфии. Она никогда не звонит и приезжает только раз в год. Ее второй сын, Аксель, живет в Нью-Йорке. Последний раз я видела его два года назад, перед самым переездом. «Наконец-то, – сказал бы он. – Когда придет твоя очередь, Мэдди, беги как можно дальше и не оглядывайся».

– Дочери никогда не оставят тебя. Дочь – это такое благословение, – продолжает вторая тетя. Она протягивает руку и треплет меня за щеку.

Самая младшая тетя ворчит, продолжая чистить жареные соленые тыквенные семечки. Для нее ма – главный враг, и она скорее подавится, чем признает ее самой счастливой из них. Но, когда мама не видит, она подмигивает мне. «Я горжусь тобой, детка».

Я еле заметно улыбаюсь. Потому что вроде как солгала ма. Я действительно подала документы в восемь колледжей в Калифорнии, но, кроме них, также еще в девятый – Колумбийский. Не знаю, зачем это сделала, потому что крайне маловероятно, что мне удастся туда поступить, да и непонятно, как бы мы потянули такую непомерно высокую стоимость обучения.

Через несколько месяцев я держу в руках письмо о зачислении и смотрю на него, и смотрю, и…

Я комкаю его. И выбрасываю в мусорное ведро. Я не такая, как мои двоюродные братья. Я не такая, как мой отец и мои дяди. Не могу просто бросить свою семью. Особенно маму. Я не настолько глупа, чтобы думать, что проклятие обойдет меня стороной. Спустя годы, когда мой будущий муж уйдет от меня, рядом со мной останутся только мама и мои тети. Поэтому я говорю им, что собираюсь в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе. Мама плачет. Мои тети (даже самая младшая) кричат и обступают меня, обнимая, ласково хлопая по щекам и сокрушаясь о том, что у них нет дочерей.

– Тебе так повезло, – в миллионный раз говорит маме старшая тетя. – Она останется с тобой и всегда составит тебе компанию.

Неужели это правда? Неужели я обречена остаться с ними навсегда только потому, что единственная, кто не настолько бессердечен, чтобы уйти? Я выдавливаю улыбку и, пока они суетятся вокруг меня, благосклонно киваю, пытаясь представить свою жизнь, которую проведу в одном доме с мамой и тетями.