Читать книгу Моя прекрасная жертва - Джейми Макгвайр - Страница 6

– Дуй к себе, детка, – сказала Федра. – Тебе надо подготовиться, верно?

– К чему? – спросила я, окинув взглядом свою одежду.

– Ты в фартуке пойдешь на свидание с тем мальчиком?

– С тем мальчиком я вообще никуда не пойду.

Федра покачала головой и направилась обслуживать своих последних гостей. Мы должны были закрыться несколько минут назад, но еще не все ушли. Кёрби уже подмела и теперь возилась с мороженицей.

Наконец за столиком Федры подписали чек. Посетители – это была небольшая семья – встали и вместе пошли к машине, припаркованной перед входом. Федра помахала им. Я села на стул у края барной стойки и принялась считать чаевые. Кёрби, просияв, взяла у меня тоненькую пачку бумажек – свою долю за уборку столов и ловкое рассаживание гостей. Гуннар уже ждал у двери. Когда его подруга подошла, он нагнулся и поцеловал ее, обхватил маленькую фигурку своими ручищами.

– Спокойной ночи! – попрощалась с нами Кёрби.

– Пока, – ответила я почти шепотом.

Федра и Чак помахали влюбленным, и Гуннар открыл перед Кёрби дверь. Я подумала, что им, вероятно, придется идти к машине по темным задворкам, но мою подругу это вряд ли смущает: она в безопасности.

Колокольчик над дверью звякнул. Я подняла глаза, ожидая снова увидеть Кёрби с Гуннаром: уходя, они частенько что-нибудь забывали. Но на пороге стоял Тэйлор.

– Зачем явился?

Створки кухонной двери сделали несколько взмахов туда-сюда. Значит, Федра нашла для себя какое-то дело на кухне.

– Приехал за тобой.

– Я отменила встречу. – Я запихнула в карман фартука оставшиеся чаевые.

– Знаю.

Уже начиная злиться, я посмотрела на него исподлобья:

– Думаешь, твой род занятий оправдывает наглое поведение? Если женщины всегда считали подобные профессии романтичными, то ни одна тебе не откажет?

– Нет, я просто проголодался, а заодно хочу пообщаться с тобой.

– Мы уже закрылись.

– Ну и что? – спросил он так, будто действительно не понимал.

– Уходи.

Тэйлор сунул руки в карманы джинсов:

– С удовольствием. Я помню, что ты меня не переносишь. К тому же мне не нравятся прирожденные стервы.

– Конечно. Тебе подавай легкодоступных девиц, которые сначала сами за себя платят в кафе, показывая, какие они прогрессивные, а под конец вечера уже пытаются зацепить тебя своим умением делать минет?

Тэйлор фыркнул и, остановившись всего в нескольких шагах от меня, прислонился спиной к барной стойке:

– Да я для тебя прямо как раскрытая книга! Лига Плюща.

– Что, прости?

– Училась на психологическом? Хочешь потрясти меня, разобрав по косточкам мою грубую натуру? Может, еще Фрейда процитируешь, чтобы я ощутил свою неполноценность? Дай угадаю: училась в Йеле? Или в университете Брауна? Обалдеть! Ученой степени у меня нет, но студентом я был. Так что ты меня не напугаешь.

– Я училась в Дартмуте. А твой двухгодичный районный колледж не в счет.

– Я бакалавр делового администрирования и магистр феминологии.

– К тем заведениям, где читают лекции по феминологии, тебя даже на пушечный выстрел не подпустили бы.

– Ошибаешься.

Я гневно сдула челку со лба:

– Феминология, говоришь?

У Тэйлора ни один мускул на лице не дрогнул.

– С какого перепугу она тебе понадобилась? – прошипела я.

– Эта наука дает очень полезные знания.

Я разинула рот, но тут же его захлопнула. Тэйлор не шутил.

– Ладно, – сказал он. – Насчет магистра я соврал. Но я действительно ходил на лекции о положении и роли женщины в обществе. Да и читал кое-что.

Я вздернула бровь.

– Я работаю в пожарной бригаде, но образование у меня есть, – продолжал Тэйлор. – Учился в Иллинойсе. В крупном университете.

– Погоди, – я сглотнула: мне вдруг что-то сдавило горло. – Ты сказал, в Иллинойсе?

– Да. Еще, кстати, у меня докторская по дуракавалянию. В этой дисциплине я дам тебе сто очков вперед.

– Твой университет далеко от Эйкинса?

Тэйлор скорчил озадаченную гримасу, не понимая, к чему я клоню.

– Он в Эйкинсе и есть. А что?

Мое сердце забилось так быстро и сильно, что его удары начали отдавать в голову. Дышать стало трудно. Я потянула воздух в себя, а потом медленно выпустила его из легких, стараясь сохранить спокойствие.

– Сейчас ты там часто бываешь? Ездишь на встречи выпускников?

Судя по выражению лица Тэйлора, он что-то заподозрил. Слишком резко изменилось мое отношение к нему – вместе с тоном нашего разговора. Мы пристально смотрели друг на друга. Я постаралась сделать так, чтобы лицо оставалось невозмутимым, а в глазах ничего нельзя было прочесть. Деньги, которые лежали в обувной коробке на моем чердаке, я копила на авиабилет до Иллинойса, аренду машины и гостиницу в Эйкинсе. То, что этого парня занесло в мое кафе и он проявил ко мне интерес, не могло быть лишь совпадением.

– Мне просто любопытно, – прибавила я.

Плечи Тэйлора расслабились, но искорка в глазах не погасла.

– Давай я все тебе расскажу по пути. Пойдем.

– Сегодня я с тобой никуда не пойду. Откуда мне знать: может, ты маньяк?

– Маньяков Лесная служба на работу не берет.

– А с чего я должна верить, что ты действительно там работаешь?

Вздохнув, Тэйлор вынул бумажник из заднего кармана джинсов.

– Это достаточно убедительно? – Он показал мне водительские права и служебное удостоверение.

Сделав над собой усилие, чтобы сохранить нейтральное выражение лица и не схватить документы слишком нетерпеливо, я пробежала их глазами. Выданы в штате Иллинойс. Тэйлор действительно был из Эйкинса.

– Продлевать права не собираешься?

– Срок истекает через месяц. Продлю здесь, в Колорадо. Мой начальник меня с этим уже достал.

В графе «адрес» значилось: «Норт-Берч». Парень говорил правду.

– Черт! – прошептала я и медленно протянула документы Тэйлору.

– Что такое? – спросил он, забирая их.

– На фотографии ты получился ужасно. У тебя там задница вместо лица.

– Ну и пускай, – рассмеялся Тэйлор. – Все равно я красавец.

Я прищелкнула языком:

– Тот, кто тебе это сказал, наверное, только что вылез из пещеры.

Он нахмурился и опустил подбородок:

– Никак не пойму: ты врушка или лесбиянка?

Этот парень мог стать моим билетом в Эйкинс. Не захохотать, не закричать, не заплакать и не подпрыгнуть до потолка было так же трудно, как удержать в руках дикого зверя, вымазанного салом.

Я прокашлялась:

– Мне нужно закрыть кафе.

– Ладно, я подожду снаружи.

Важно было правильно себя поставить. Тэйлор гнался за мной только потому, что я убегала. Стоило быть посдержаннее в эмоциях.

– Надеюсь, ты не слиняешь? – вздохнула я.

Он приподнял уголок рта, показав ямочку на левой щеке. Парень был, безусловно, привлекательный. Я не могла не признать, что от его взгляда у меня в животе начинали порхать бабочки. Это ощущение мне хотелось возненавидеть еще сильнее, чем самих мужчин. Лицо Тэйлора было безупречным, и соблазнительная пухлость губ даже казалась излишней деталью, которая делала его красивым до нелепости. К симметрии черт невозможно было придраться. На подбородке и щеках темнела идеальная щетина – не как только что после бритья и не как через три дня. Теплые шоколадные глаза время от времени скрывались под густыми ресницами. При желании Тэйлор мог сниматься в рекламе нижнего белья, и знал это.

– Ловишь кайф, да? Нравится, как я тебя разглядываю и решаю, может ли твоя внешность компенсировать то, что ты засранец?

– Не такой уж я и засранец, – сказал он, стараясь не рассмеяться от моих странных слов.

– Ты хотя бы знаешь, как звали ту девушку, с которой ты в последний раз спал?

Тэйлор пару секунд подумал и вздохнул:

– Ладно. Отчасти я и правда засранец.

Я посмотрела на его плечи и предплечья. На них пестрели яркие татуировки: бильярдный шар с цифрой 8, рука с веером тузов и восьмерок, дракон, череп и женское имя.

– Я уйду. Но хотел бы остаться, – Тэйлор слегка опустил голову и посмотрел на меня, включив свое обаяние на полную мощность.

Другая девушка, наверное, растаяла бы. Но я чувствовала себя так, будто судьба только что ударила меня по лицу.

– Кто такая Диана?

Он опустил глаза:

– Почему ты спрашиваешь?

– Твоя бывшая? – Я кивком указала на татуировку. – Она тебя кинула, и ты, чтобы заглушить сердечную боль, спишь со всеми подряд?

– Диана – это моя мать.

У меня мгновенно пересохло во рту и в горле, будто я проглотила пригоршню горячего песка.

– Черт! – пробормотала я, моргнув.

– Чертыханье мне слышать приятнее, чем извинения.

– Я бросила привычку извиняться. С некоторых пор.

– Верю, – усмехнулся Тэйлор. – Послушай, мы неудачно начали. Когда мужчина агрессивно ведет себя по отношению к женщине, я не могу спокойно на это смотреть и иногда перегибаю палку. Не буду тебе обещать, что этого не повторится никогда, но сегодня вечером не повторится точно. Ну, – он взглянул на меня из-под ресниц, задействовав весь свой потрясающий шарм: – пойдем.

Я сжала губы. Теперь, когда выяснилось, что мне нужен этот парень, игра стала рискованной. Стоило проявить упрямство, только в меру.

– Не пойду.

Помрачнев, Тэйлор направился к двери, но потом вернулся, уже не скрывая раздражения и обиды:

– С ума сойти! Ты перестанешь надо мной издеваться или нет?!

– А почему ты так упорно добиваешься, чтобы я с тобой пошла? – я вздернула бровь. – С кем-то поспорил?

– Я так упорно этого добиваюсь, потому что ты постоянно говоришь мне «нет»!

– Значит, – сказала я с полуулыбкой, – если я соглашусь, ты оставишь меня в покое?

– А с чего ты взяла, что я позову тебя опять? Думаешь, мне нравится, когда меня отшивают?

– Видимо, нравится.

– Да со мной такого… никогда не бывало! – Тэйлор уже кипел.

– Я действительно говорю тебе: «Отвали».

– Слушай, – сказал он, стараясь обуздать темперамент, – давай просто выпьем по паре бокалов. Я даже провожать тебя не буду. Обещаю.

– Ладно. – Я завела руки за спину и одним движением развязала фартук, потом сняла его, сложила, обмотала тесемками так, чтобы чаевые не выпали, и убрала за барную стойку. – Пойдем насладимся нашим последним совместным вечером.

Тэйлор протянул мне руку:

– Давно, черт возьми, пора!

Мои пальцы удобно легли в его ладонь, и он повел меня к двери. От этого прикосновения по всему моему телу разлилось тепло. Оно просочилось в поры и растопило ту часть меня, которая так долго оставалась холодной. Быстро оглянувшись, я увидела Федру и Чака: они помахали мне, лукаво улыбаясь.

Тэйлор перевел меня через улицу. Он как будто даже не заметил, что на мне джинсы из секонд-хенда и от меня пахнет кухней. Пройдя полквартала, мы оказались у бара «Ковбои», перед которым уже стояла очередь.

– Сюда? – жалобно спросила я.

Тэйлор подал знак парню у входа и потащил меня внутрь. Я прошла мимо более уместно одетых женщин, которым не посчастливилось быть знакомыми с вышибалой.

– Привет!

– Это не по правилам!

– Не говори ерунды, Даррен!

– Даррен Майклз! – воскликнула я, потянув Тэйлора за руку, чтобы он замолчал.

– Фэйлин Фейрчайлд! – ответил мой бывший одноклассник.

Он заполнял собой почти весь дверной проем, черная футболка подчеркивала мускулы, а кожа была поджарена в солярии.

– Не знала, что ты здесь работаешь.

Даррен усмехнулся:

– С тех пор как мне стукнуло двадцать один. Ты бы, Фэйлин, почаще вылезала из своей «Пилы».

– Очень смешно, – фыркнула я.

Тэйлор провел меня в бар. Мы прошли мимо окошек, за которыми сидели женщины, собиравшие плату за вход. Одна заметила нас, но не окликнула, а занялась следующими по очереди.

– Пользуешься бонусами как постоянный клиент? – спросила я достаточно громко, чтобы перекричать музыку.

Тэйлор улыбнулся, и я постаралась подавить глупое беспокойство в груди.

– Пива хочешь?

– Нет.

– Не говори мне, что пьешь только вино, разбавленное соком.

Я не ответила. Он сделал новую попытку:

– Коктейль? Виски? Нет? Тогда сдаюсь!

– Я не пью.

– Ты не… что?

Его озадаченная физиономия вызвала у меня улыбку.

– Я не пью, – повторила я, чеканя каждое слово.

– Мне это непонятно.

Я закатила глаза.

– Сам я и пью, – сказал Тэйлор, – и курю, но курить здесь нельзя.

– Отвратительно. Ты нравишься мне еще меньше, чем раньше.

Нисколько не смутившись, он подвел меня к высокому столику и подождал, пока я влезу на стул.

– Возьму себе пива. А ты, может, все-таки чего-нибудь хочешь? Воды или содовой?

– Воды. Чему ты радуешься?

– Ты сказала, что я тебе нравлюсь, – заявил он с довольной улыбкой, которая оказалась заразительной.

– Нравился, пока не разинул рот.

Тэйлор вдруг перестал улыбаться:

– Какая же ты вредная! Тревожно, что мне это так нравится.

Он отправился за напитками. Мои оскорбления никак не отразились на его неизменной расслабленно-самодовольной походке. Бряканье стальной гитары заполнило оба этажа танцевального бара. Подперев подбородок рукой, я стала высматривать среди туристов знакомые лица. Тэйлор болтал с девушкой по имени Шей: она окончила школу через пару лет после меня и, как только ей исполнился двадцать один год, пришла работать сюда. Я ждала, что Тэйлор начнет с ней флиртовать или еще как-нибудь упрочит в моих глазах свою репутацию мерзкого типа.

Шей вдруг склонила голову набок, как будто ее чем-то ошарашили. Через секунду они оба поглядели на меня. Сделать вид, что я их не вижу, и отвернуться было уже нельзя. Пришлось помахать рукой. Они помахали мне в ответ. Шей сковырнула крышечку с пивной бутылки, потом наполнила стакан водой со льдом. Отдавая это Тэйлору, она похлопала его по плечу.

– Это Шей, – сказал он, вернувшись к столику.

– Я ее знаю.

– Ты интересовалась именем последней девушки, которую я завалил. Так вот: Шей.

Я скорчила физиономию.

– Это было в мои первые выходные после приезда сюда, – продолжил Тэйлор. – Она милая… и темпераментная, как черт знает что.

– Ты ее завалил? – переспросила я, сразу же об этом пожалев.

– Да. У нас был секс. Мы вступили в интимную связь. Познали друг друга в библейском смысле. Переспали. Перепихнулись. Трахнулись… Продолжать?

– Пожалуйста, не надо, – сказала я, потягивая воду.

– Как сказал твой отец, я бродяга. – Тэйлор поднес к губам бутылку и отхлебнул. – В промежутках между вызовами нам особо нечем заняться.

– Если совсем нет воображения, то конечно.

– А ты что предложишь?

– Ну, не знаю. В августе можно подняться на Пайкс-Пик, пойти в Сад богов или поехать в Маниту-Спрингс. Еще есть зоопарк, картинная галерея, семь водопадов и аэрокосмический музей.

– Ладно, давай прикинем. Как насчет следующих выходных? Я бы начал с восхождения на Пайкс-Пик. Звучит заманчиво.

– Ты забыл, что это наш последний вечер?

– Ничего подобного.

Я закатила глаза, потом попыталась отыскать что-нибудь интересное на танцполе. Выбор был. Папа с дочкой – так, по крайней мере, выглядели эти двое, пока не слились в страстном поцелуе. Парень, который, похоже, не хотел успокаиваться, пока его по очереди не отошьют все присутствующие девушки. Женщина, с ног до головы одетая в черные тряпки с бахромой: она танцевала сама по себе, видимо мысленно солируя в бродвейском мюзикле.

– Это она еще только разогревается. – Тэйлор указал на нее горлышком бутылки. – Мы зовем ее Женщина-кошка.

– «Мы» – это кто?

– Я… и они, – Тэйлор кивнул в сторону парней, которые как раз приближались к нам.

Зик и Долтон покачали головами, как будто не верили собственным глазам.

– Офигеть! – сказал Зик. – Фэйлин, я в вас разочарован.

Парни полезли в карманы и протянули Тэйлору по двадцатке.

– А ты, оказывается, не засранец, – я посмотрела на него. – Ты хуже.

Зик обеспокоенно поглядел на своего друга:

– Куда уж хуже-то?

Тэйлор поднял руки, как бы сдаваясь. При этом ситуация, очевидно, казалась ему забавной.

– Если я с ними поспорил, это не значит, что на самом деле я не хотел, чтобы ты со мной пошла. К тому же разве я мог пропустить «замóк»?

Я непонимающе помотала головой.

– Ах! – воскликнул Тэйлор. Теперь, когда пришли его друзья, он выпендривался еще старательнее. – Есть у кого-нибудь листок и ручка? Девушка из Лиги Плюща не понимает нашего диалекта.

– Точнее, твоего словесного поноса! – рявкнула я.

Рот Долтона изогнулся в полуулыбке. Тэйлор наклонился ко мне. От него пахло одеколоном, дешевым мятным гелем для душа и сладким табаком.

– Замок – это такой спор, который наверняка выиграешь, – сказал он тихим ровным голосом.

– Спасибо, – сказала я, вставая и направляясь к двери. – Мне пора.

Долтон и Зик, засуетившись, одновременно меня окликнули. В считаные секунды пальцы Тэйлора мягко схватили мои. Я замедлила шаг и остановилась.

– Ты права. Зря я это ляпнул.

Я развернулась, скрестив руки:

– С моей стороны было бы странно обвинять придурка в том, что он ведет себя как придурок.

У Тэйлора под кожей заиграли желваки.

– Я виноват. Но я просто прикалывался. И заморочить тебя оказалось совсем не легко.

Несколько мгновений я зло на него смотрела. Потом расслабленно выдохнула:

– Уже поздно. Утром мне на работу.

Плечи Тэйлора опустились под тяжестью разочарования:

– Да перестань! Время детское! И ты обещала выпить со мной «пару бокалов» – множественное число!

– Два стакана воды считаются?

– Давай потанцуем.

– Нет! – вырвалось у меня так громко и пронзительно, что я сама удивилась.

– Ой! – Тэйлор тоже был слегка огорошен. – Да ты успокойся. Это же просто танец. Я тебя даже за задницу хватать не буду.

Я помотала головой и попятилась.

– Но почему? – не отставал он.

– Я не умею танцевать… такое, – буркнула я, указав на пары, крутившиеся на танцполе.

– Тустеп? – рассмеялся Тэйлор.

– Именно.

– Считать умеешь?

Я сощурилась:

– Ты опять?

– Просто ответь на во…

– Да! Да! – раздраженно выпалила я. – Считать я умею!

– Значит, и тустеп танцевать умеешь. Идем покажу.

Тэйлор направился к танцполу и потянул меня за собой. Сначала я просто отказывалась, потом умоляла, но он все-таки вышел вместе со мной на прямоугольную деревянную площадку в середине зала. Я окаменела.

– Расслабься. Я сделаю так, что ты будешь смотреться хорошо.

– Мне не нравится музыка кантри.

– Она никому не нравится. Двигайся под нее, и все.

Я вздохнула. Тэйлор одной рукой взял мою руку, а другую положил мне на бедро.

– Клади вторую ладонь на меня.

Я осмотрелась. Некоторые мужчины держали своих партнерш за плечи, а не за талию. А некоторые женщины вообще слишком увлеченно описывали круги, чтобы кого-то за что-то держать.

– О боже! – пробормотала я, опуская веки.

Я предпочитала не делать того, в чем мне не был гарантирован успех.

– Фэйлин, – успокаивающе произнес Тэйлор.

Я открыла глаза и постаралась не заглядеться на его щеку с ямочкой.

– Я делаю левой ногой два шага назад. Ты шагаешь правой ногой вперед. Два раза. Ясно?

Я кивнула.

– Потом я делаю шаг назад правой ногой, а ты – шаг вперед левой. Один шаг. Считаешь так: «Раз-два, раз! Раз-два, раз!» Готова?

Я покачала головой.

– Это совсем не страшно, – сказал он, смеясь. – Слушай музыку, а я поведу тебя по танцполу.

Тэйлор начал. Я пошла за ним, считая про себя и стараясь повторять его движения. В танцах я была не совсем полный ноль. До тринадцати лет мне приходилось заниматься балетом. А потом Блер махнула на дочь рукой, решив, что никакие усилия не сделают меня грациозной.

Тустеп действительно оказался совсем легким, к тому же Тэйлор хорошо вел. После нескольких кругов по площадке он отпустил одну руку и покрутил меня. Снова встав к нему лицом, я не смогла сдержать улыбку.

– Было действительно не так уж плохо, – пропыхтела я, когда песня закончилась.

Заиграла следующая, побыстрее. Тэйлор потянул меня за собой:

– Давай еще.

Скоро у меня вспотела спина. А у Тэйлора показались капельки на лбу. На середине песни он еще раз меня крутанул, но, когда я описала круг, не повел дальше, а заставил покружиться в другую сторону. Через несколько тактов повернулся сам, и моя рука скользнула по его спине. Под конец мы опять перешли на двойные и одинарные шаги.

После третьей песни я уползла с танцпола к нашему столику.

– Классно танцуешь! – сказал Долтон.

– И я так думаю! – отозвался Тэйлор. Его глаза блестели. – Иду за пивом. Тебе принести еще воды?

– Да, спасибо.

Заметив, что я провожаю его взглядом, Долтон усмехнулся:

– Если ты ненавидишь этого говнюка, то зачем так на него смотреть?

– Привычка, – ответила я, наблюдая за тем, как Шей наливает воду в стакан.

– Черт подери! – сказал Зик Тэйлору, когда тот взял напитки и вернулся к нам. – Она боится, что ты подсыплешь ей в стакан какую-нибудь дрянь.

– Серьезно? – Тэйлор посмотрел на меня.

– Я тебя не знаю.

– Здесь что – часто такое происходит? – Зик слегка встревожился.

– Однажды было дело.

Тэйлор заскрипел зубами:

– Надеюсь, я никого на этом не поймаю. За такое дерьмо морду набить мало.

– Дело не в том, что она тебя не знает, – сказал Зик. – Просто ей нужен предлог, чтобы присматривать за тобой, когда ты с сексапильной барменшей.

– Я не с барменшей.

Зик отхлебнул пива и улыбнулся Шей:

– А я бы не отказался быть с ней.

– У нее имя есть, – вмешалась я. – Твой друг забыл, но я напомнила. Ее зовут Шей.

Тэйлор безуспешно попытался изобразить на лице сожаление:

– Зато твое имя я помню.

– Какая честь для меня!

– Кончай вести себя со мной как с незнакомым. Ничего я тебе в стакан не подсыплю. Чтобы затащить девушку в постель, мне никогда не приходилось никого опаивать, и сейчас я не собираюсь этим заниматься.

– И все-таки я тебя не знаю.

Тэйлор легко толкнул меня локтем:

– Ты знаешь, что я потрясающе танцую.

– Ты прилично танцуешь.

Долтон и Зик заржали.

Тэйлор, тоже рассмеявшись, уронил голову:

– Эта жестокая женщина еще и принижает мой хореографический талант!

Я сделала большой глоток холодной воды и поставила полупустой стакан на стол. Капли пота стекали по моей спине за пояс джинсов.

– Мне правда пора, – я провела запястьем по лбу.

Из колонок зазвучала новая песня. Все радостно зашумели и потянулись на танцпол. Тэйлор взял меня за руку:

– Еще одну!

Я сжала губы, чтобы не улыбнуться:

– Хорошо, но это последняя. Мне завтра рано вставать.

– Договорились!

Тэйлор опять вывел меня с коврового покрытия на деревянную площадку и, покрутив, повел. Считая шаги, мы двинулись вместе со всеми против часовой стрелки. Пары кружились и смеялись. Если кто-нибудь ошибался, смех становился только веселей. К собственному удивлению, я быстро схватила основные движения и научилась предугадывать действия Тэйлора. Правда, ближе к концу песни он все-таки выкинул такое, чего я не ожидала: оттолкнул меня, потом, перекрестив наши руки, снова притянул к себе, а в следующую секунду я оказалась в воздухе, да еще и вверх ногами. Когда Тэйлор поставил меня на ноги и мы затанцевали дальше, я принялась давиться смехом, как ненормальная.

– Понравилось?

– Я даже толком не поняла, что произошло.

– Я тебя перевернул.

– Просто перевернул? – Я описала указательным пальцем круг. – В воздухе?

– Признайся, что у тебя никогда не было такого классного первого свидания.

Я запнулась и опустила глаза. Потом снова посмотрела на Тэйлора:

– Это не свидание.

– Ладно. Я угощу тебя ужином. Где сейчас можно поесть?

– Это не свидание. – Я замерла на месте. – Мы в лучшем случае друзья.

Тэйлор наклонился ко мне, задев кончиком носа мое ухо:

– Со мной это не пройдет.

Я попятилась: то, что я начинала чувствовать, очень меня тревожило. Я махнула рукой и попыталась уйти, но Тэйлор поймал меня за край кофточки.

– Фэйлин, да ладно тебе, – сказал он, отпуская руки. – Неужели ты серьезно? Нам же было весело!

– Было весело. Спасибо.

Я сошла с танцпола и, помахав Зику с Долтоном, стала проталкиваться к выходу. Выйдя на улицу, глубоко вдохнула теплый ночной воздух. «Сейчас появится, – подумала я и принялась считать: – Раз, два…»

– Фэйлин! – послышалось за моей спиной.

– Ты забыл, что обещал меня не провожать? – я подавила улыбку.

Глаза Тэйлора потемнели от разочарования, но ни один мускул в лице не дрогнул:

– Как вам угодно, Лига Плюща.

Я понимала, что рискую: парень мог разобидеться и больше никогда со мной не заговорить. На своем веку я повидала немало самовлюбленных засранцев, но Тэйлор Мэддокс превосходил их всех. На прощание я кинула ему кость: поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку. Когда я, секунду помедлив, отстранилась, Тэйлор потянулся за моими губами, на несколько миллиметров приблизившись к моему лицу. Я подалась назад. Мы посмотрели друг на друга: в его взгляде появилось что-то новое. Я не могла точно сказать, что именно, но он изменился.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – мягко ответил Тэйлор.

По пути домой я остановилась у светофора, чтобы нажать кнопку. Для вечера пятницы движение на Техон-Стрит было умеренное – так, по крайней мере, мне показалось. Вообще-то, в это время я обычно сидела на диване, поедая крекеры с сыром и листая бульварный журнальчик из тех, какие Кёрби любила почитать на работе в периоды затишья.

Вдруг меня окликнули: ко мне подбежал Долтон.

– Что? – я приподняла бровь.

– Тэйлор пообещал, что не будет провожать тебя сам, но не обещал, что не заставит меня.

Еле сдерживая ликование, я покачала головой:

– Мне по силам перейти улицу самостоятельно.

– Тогда представь себе, что я просто иду в том же направлении.

Я вздохнула:

– С вами, пожарными, всегда так тяжело?

– А с вами, выпускницами Лиги Плюща?

– Из Лиги Плюща я выбыла.

– Но хуже от этого не стала, – улыбнулся Долтон.

Я улыбнулась в ответ. Загорелся зеленый, мы молча перешли дорогу и, пройдя мимо двух других кафе, оказались перед стеклянной дверью «Пилы». Я достала из кармана ключи и открыла замок.

– Ты живешь прямо здесь?

– Да, на втором этаже.

– Удобно.

– И дешево.

– Понимаю. Спокойной ночи, Фэйлин.

– Пока, Долтон. Была рада с тобой познакомиться.

Он кивнул и пошел обратно. Хотя бар «Ковбои» был через дорогу и чуть в стороне, я разглядела Тэйлора с Зиком. Стоя перед входом, они курили, болтали и то и дело поглядывали на меня.

Войдя в свое кафе, я сразу закрыла за собой дверь. Шторы в зале были задернуты, свет выключен. Я нашла в темноте лестницу, поднялась и сунула второй ключ в дверь своей квартирки. Замок щелкнул, я повернула ручку.

В пятницу по ночам, когда я лежала в постели, до меня всегда доносилось буханье басов из «Ковбоев». Сегодня, слыша эти звуки, я почувствовала то, чего не чувствовала раньше. Я достала свою обувную коробку и при виде обратного адреса, указанного на письмах, прослезилась. Может быть, скоро я буду в Эйкинсе. Это ощущение казалось мне до неправдоподобия странным: впервые после того, как я потеряла надежду, она снова затеплилась во мне.