Читать книгу Узкий коридор - Джеймс А. Робинсон, Дарон Асемоглу, Дарон Аджемоглу - Страница 25

Итак, эффект Красной королевы не так уж просто устроен, не так однозначен, и, как мы увидим позже, этот бег наперегонки сопряжен с опасностями. Однако если этот эффект срабатывает, то возникают условия для того типа свободы, которым пользовались древние афиняне и пользуются современные американцы. Почему же тогда многие общества остаются в ситуации Отсутствующего Левиафана? Почему бы им тоже не попытаться создать централизованное правительство, одновременно обуздывая его? Почему бы им не включить эффект Красной королевы?

Теоретики государства обычно связывают неудачу в построении центральной власти с отсутствием некоторых ключевых условий, благодаря которым и имеет смысл создавать такое государство, – например, минимально необходимой плотности населения, нужного уровня развития сельского хозяйства или торговли. Также утверждается, что некоторые общества не обладают необходимыми знаниями или технологиями, позволяющими создать государства. Согласно этой точке зрения, создание государственных институтов – это в первую очередь «инженерная» проблема привлечения нужных экспертов и использования опробованных схем построения институтов. Хотя эти факторы действительно играют роль в некоторых контекстах, более важным чаще оказывается другой фактор – желание любой ценой избежать Левиафана с ужасным лицом. Если вы боитесь Левиафана, то постараетесь не допустить того, чтобы власть была излишне сосредоточена, и вы будете сопротивляться социально-политической иерархии, необходимой для его появления.

Яркий пример подобного страха, блокирующего возвышение Левиафана, мы находим в истории Нигерии. Вдали от Лагоса и прибрежных лагун раскинулся Йорубаленд – земли народности йоруба. Если по шоссе А1 выехать из Лагоса на север к Ибадану, а затем свернуть на восток по дороге А122, то вы окажетесь в городе Ифе, который вожди йоруба почитают как свою духовную прародину. Затем трасса А123 приведет вас в город Локоджу (который можно увидеть на карте 1 в предыдущей главе). В 1914 году сэр Фредерик Лугард сделал Локоджу, расположенную в месте слияния рек Нигер и Бенуэ, первой столицей колониальной Нигерии. Предполагается, что именно здесь его будущая супруга Флора Шоу придумала название для будущей страны. Дорога А233 тянется дальше на восток, отходит от реки Бенуэ и возвращается к ней только у Макурди, в Тивленде – землях народности тив.

Тив – это этническая группа, организованная на основе родственных связей и не имевшая государственности на момент европейской колонизации Нигерии. Тем не менее тив смогли сохранить контроль над обширной территорией (и даже расширить ее) с хорошо обозначенной границей, с собственным языком, культурой и историей. Мы многое знаем о тив благодаря антропологам Полу и Лоре Боханнан, изучавшим эту народность начиная с 1940-х годов. Работы этих и других исследователей ясно дают понять, что в обществе тив, как и среди жителей Древних Афин, была широко распространена озабоченность по поводу того, что некоторые индивиды могут стать слишком влиятельными и начать доминировать над остальными. Но подход к решению этой проблемы у тив был иным, нежели у афинян. Пытаясь ограничить тех, кто забирал в свои руки слишком много власти, тив опирались на традиционные нормы, и эти же нормы препятствовали появлению любой политической иерархии. В результате, хотя у тив и были вожди, но эти вожди обладали лишь незначительной властью; основная их функция заключалась в посредничестве и арбитраже в ходе разрешения различных конфликтов сторонами, а также в кооперативной поддержке, – нечто вроде того, что мы наблюдали у старейшин ашанти в предыдущей главе. Ни у одного вождя или другого «большого человека» у тив не было достаточного властного авторитета, чтобы навязать свою волю другим.

Чтобы понять, каким образом тив сдерживали развитие политической иерархии, вернемся к лорду Фредерику Лугарду. Лугард намеревался довести до совершенства так называемый метод косвенного управления (indirect rule) – то есть управление колониями с помощью местных представителей и местных политических авторитетов. Но как управлять обществом, в котором нет таких авторитетов? Когда Лугард потребовал, чтобы тив отвели его к своим вождям, те спросили: «Вождям? Каким вождям?»

В 1890-х годах, по мере расширения британского влияния, система косвенного управления уже была внедрена в Южной Нигерии. Здесь администраторы назначали «мандатных вождей» (warrant chiefs)[15], выдавая мандат (warrant) на определенные властные полномочия представителю одного из влиятельных местных семейств. В 1914 году Лугард был назначен генерал-губернатором Нигерии и у него появились еще более амбициозные планы. Он писал:

Если вождя нет, то первым условием для прогресса общества со столь слабыми социальными структурами, как общества игбо или тив, является учреждение территориальных единиц определенного размера под управлением прогрессивных вождей (progressive chiefs).

Но кто такие эти прогрессивные вожди и откуда их взять? Эту проблему и предстояло решить Лугарду и другим колониальным чиновникам. Лугард хотел, чтобы его прогрессивные вожди следили за порядком, собирали налоги и организовывали работу местных жителей на строительстве дорог (обычных и железных) в Тивленде. Если у тив нет настоящих вождей, британцам придется их создать. И вот после 1914 года Лугард принялся навязывать тив новую систему «мандатных вождей».

Но тив не пришли в восторг от планов Лугарда. Напряжение росло и в 1929 году привело к настоящему социальному взрыву – беспорядкам в соседнем регионе Игболенд, населенном безгосударственной народностью игбо – еще одним «обществом со слабыми социальными структурами», выражаясь словами Лугарда. К лету 1939 года почти всякая социальная и экономическая активность в Тивленде замерла.

Немало хлопот британцам доставил новый культ под названием ньямбуа (Nyambua), который можно рассматривать как своеобразную месть Лугарду (к тому времени он давно вышел в отставку, получил титул барона и наслаждался спокойной жизнью в Англии) и его «мандатным вождям». Главой культа стал человек по имени Коква, торговавший амулетами, которые защищали от мбатсав, то есть колдунов. Слово «мбатсав» – множественное число слова тсав, которое переводится с языка тив как «сила» или «власть» (в особенности власть над другими людьми). Тсав имеет вид некоторой субстанции, которая накапливается в сердце человека, и ее можно увидеть после смерти человека, вскрыв грудь покойника. Если у вас есть тсав, вы можете заставлять других людей делать то, что вам хочется, и даже убивать их при помощи особых амулетов. Критически важно следующее: хотя некоторые люди обладают тсав от рождения, его количество можно увеличить с помощью каннибализма. Пол Боханнан писал:

Поедание человеческой плоти способствует росту тсав и, разумеется, увеличению власти над другими. Отсюда следует, что самым влиятельным людям, каким бы уважением и какой бы любовью они ни пользовались, никогда до конца не доверяют. Ведь они люди тсав – и кто знает, чего от них ожидать?

Считалось, что «люди тсав» объединены в организацию под названием «Мбатсав». Это слово, таким образом, имеет два значения: во-первых, «влиятельные люди», а во-вторых, как мы уже знаем, «колдуны», причем эти колдуны могут заниматься самыми мерзкими делами – например, грабить могилы или поедать трупы. Довольно любопытное двойное значение слова: представьте себе, что слово «политики» одновременно означало бы «люди, контролирующие правительственные учреждения или стремящиеся быть избранными в такие учреждения» и «группа колдунов, собравшихся вместе ради гнусных дел» (возможно, кстати, не такая уж плохая идея).

Тем, кто посвящался в культ ньямбуа, вручали жезл, обтянутый кожей, и мухобойку. Считалось, что мухобойка позволяет «учуять» в другом человеке тсав, накопленный в результате пожирания человеческой плоти. На вкладке показана сделанная Полом Боханнаном фотография, изображающая «искателя тсав», вооруженного мухобойкой. В 1939 году такие мухобойки частенько указывали на «мандатных вождей», и обвинение в колдовстве немедленно лишало вождя всякой власти и полномочий, полученных от британской администрации. Выходит, что тив выступали против британцев? И да и нет. Если присмотреться более внимательно, то мы увидим, что это движение было направлено не просто против власти британцев, оно было направлено против всякой авторитарной власти вообще. Старейшина тив по имени Акига следующим образом объяснил это в разговоре с колониальным чиновником Рупертом Истом:

Когда земля загрязнялась из-за многочисленных бессмысленных убийств [с помощью тсав], тив приняли самые строгие меры, чтобы одолеть мбатсав. Подобные великие дела происходили издавна, со времен наших предков до нынешних дней…

По сути дела, такие культы, как ньямбуа, были частью определенного набора традиционных норм, которые разрабатывались на протяжении многих поколений для сохранения статус-кво в обществе тив и для того, чтобы никто в этом обществе не сосредоточил в своих руках слишком много власти. В 1930-х годах слишком много власти оказалось в руках у «мандатных вождей», но в прошлом на их месте оказывались и другие не в меру возвысившиеся личности. Боханнан отмечал:

Людей, получавших слишком много власти, осаживали, обвинив в колдовстве. Культ ньямбуа был просто очередным инструментом в длинном ряду способов, с помощью которых тив, полные недоверия к власти, сохраняли свои куда более прочные политические институты, основанные на родовой системе и принципе эгалитаризма.

Что особенно важно в этой цитате и что заставляет нас вспомнить об афинянах, постоянно озабоченных высокомерием влиятельных лиц и всегда готовых подвергнуть их остракизму, так это словосочетание «недоверие к власти» (distrust of power).

До сих пор мы рассуждали о мощи или дееспособности государства. Но государственный механизм контролируют определенные агенты: правители, политики, чиновники и другие акторы, обладающие политическим влиянием, – словом, все те, кого можно назвать «политической элитой». Нельзя построить Левиафана без политической иерархии, без агента – будь это политическая элита, правитель или строитель государства, – который осуществляет власть над другими людьми, отдает приказы, решает, кто прав и кто виноват в общественных спорах.

Из недоверия к власти рождается страх перед любой политической иерархией. Нормы тив не просто регулировали и держали под контролем общественные конфликты; они строго ограничивали социальную и политическую иерархию. А поскольку сдерживание политической иерархии означает сдерживание государства, некоторые из этих норм, включая практику обвинений в колдовстве, одновременно приостанавливали процесс построения государства.